Текст книги "Маяк И.Л. Рим первых царей. Генезис римского полиса (1983)"

Автор книги: Алекс Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)

6" См.: М а я к И. Л. Проблема генезиса римского полиса.– ВДИ, 1976, Мо 4, с. 43-55.

213

С учетом уточненного представления о существовании коллективных форм землевладения как в пределах гентильных, так и соседских общин следует обратиться к рассмотрению важного мероприятия Ромула – о наделении римлян участками по два югера.

Выше отмечалось, что, начиная с пользовавшихся азилем, римские иммигранты принимались в "гражданство". Принятие в общину означало и доступ к земле, что распространялось и на 'клиентов. Это положение прекрасно иллюстрируется известным примером переселения в Рим Атта Клавза (Dionys., V, 40; Plut., Popl., XXI; Suet., Tib., I, 1). Если сам родовладыка получил 25 югеров, то остальные главы семей – по 2 югера. Видимо, эта надельная норма была традиционной со времен Ромула. В длительной дискуссии о характере bina iugera нам представляется справедливым мнение В. И. Синайского69о подушном его характере. Однако согласиться с его утверждением, что 2 югера были непременно пахотной землей, невозможно. Этому противоречит безусловное определение bina iugera в качестве heredium (Varro, rr, I, 10, 2) и разъяснение Плиния Старшего (И.Н., 19, 4, 50), что heredium – это hortus. Вероятно, такой участок мог быть в городе садом-огородом, а за его чертой – пашней. О разном использовании таких участков справедливо говорил еще Моммзен. В свете интересующей нас проблемы важно отметить, что bina iugera, как показывает случай с родом Клавдиев, существовали внутри родового землевладения, применялись в качестве надельной нормы на родовой земле.

Однако нельзя забывать, что с развитием производства росла дифференциация внутри родов. О появлении безземельного населения дошли до нас немногочисленные, но настойчиво повторенные сведения. О недовольстве не получивших от Ромула земли новых граждан говорят Дионисий (II, 62) и Плутарх (XVI). Этот эпизод интересен и тем, что показывает практику распределения земли не обязательно по гентильным подразделениям. Как правило, в источниках сообщается о наделении землей "находящихся в трудном положении", "граждан" (Dionys., II, 62; Plut., R., XVII; N., XVI) или "воинов" (Plut., R., XXVII), что предполагает и отдельных людей, а не исключительно родовые коллективы. При этом, судя по приведенным данным, речь идет не о чуждых родовым единицам людях, а о "гражданах", "воинах", т. е. о контингенте, подлежащем власти родовых владык. Известие Плутарха (R., XXVII) о том, что Ромул раздавал земли по собственному усмотрению, не считаясь с сенатом, устойчивая традиция о недовольстве патрициев первым царем, вплоть до организации его убийства, подтверждает высказанное предположение. Видимо, родовая знать не мирилась с потерей монопольного распоряжения земельными богатствами, с вмешательством царя в родовые аграрные порядки.

Но как именно Ромул осуществлял раздачу земли людям, принадлежащим populus, т. е. входящим в число гентильных объединений, но не обеспеченных землей? Ответ на это и дает традиция о bina iugera Вероятно, сложившаяся уже при Ромуле, а может быть, ко

~' См.: Сии ай с кий В. И. Подушный надел..., с. 58.

214

времени Ромула, практика выделения из родовой земли участка в 2 югера на каждого взрослого мужчину была перенесена на распределение царем земли из общего фонда, принадлежащего всему populus, полученного благодаря завоеваниям. Выше уже было показано, что на площади ager Romanus складывались деревни с сельскохозяйственной округой, населенные не только, а порой и вовсе не родственниками. Словом, bina iugera стали при Ромуле нормой подушного надела как в родовых, так и в соседских общинах.

В научной литературе неоднократно обсуждался вопрос о причинах установления столь незначительной в количественном отношении земельной нормы. Применительно к рассматриваемому времени, как нам кажется, правы те исследователи, которые обращали внимание на высокий удельный вес в римском хозяйстве скотоводства, что делало сад или пашню не единственным источником существования людей. Но имели значение и небольшие размеры всего ager Romanus. Не случайно ведь позднее (Нибур считал, что при Сервии Туллии, а Швеглер – с начала Республики; в любом случае не ранее VI в. до н. э.) традиционный надел стал семиюгеровым (Plin., N. Н., XVIII, 18). Это могло произойти только потому, что площадь римских владений при Сервии настолько расширилась, что составила 16 или 17 сельских триб, а в начале существования Республики еще возросла за счет присоединения территорий, составивших 2 трибы, Крустумину и Стел– латину.

Двухюгеровый надел был, как уже неоднократно отмечалось, наследственным владением. Поскольку введен и, так сказать, узаконен он был в архаическую пору, когда еще преобладали родо-племенные устои в жизни Рима, когда наделялись им члены трех родовых триб, подведомственных зорко охранявшим родовые порядки родовладыкам, частнособственнического характера он иметь не мог. Прав Г. Диошди, подчеркивавший отсутствие необходимых экономических условий для возникновения частной собственности на землю, а потому и потребности в ней в Ромулову эпоху.

Что касается способа распределения наделов между членами коллектива, можно думать, что это была жеребьевка. Ведь таким образом осуществлялось наделение землей колонистов на протяжении всей эпохи Республики и ветеранов в императорское время. Показательно и замечание Цицерона (de оН., I, 7, 21) о том, что частная собственность на землю может возникать из общей на основании жребия. Есть и более конкретные данные в источниках, касающиеся эпохи Ромула. По словам Дионисия (II, 7), первый царь поделил всю землю на 30 равных клеров для фратрий, по жребию же он распределял землю между колонистами, посланными в отобранные у антемнатов и ценинцев районы (II, 35). Жеребьевка была обычным способом наделения землей, согласно Дионисию (II, 35; 54; 55), и у соседних побежденных Римом общин.

Итак, в результате исследований аграрных мероприятий Ромула оказалось возможным показать сосуществование родовых и соседских общин в архаическом Риме с соответствующими формами коллектив-

215

ного землевладения или, вернее, земельной собственности, а также констатировать появление наследственных двухюгеровых участков в рамках обоих типов общин. Это позволяет уловить динамику развития земельных отношений от коллективных к частным, зарождение в недрах коллективной собственности частных владений, при безусловном господстве первых над вторыми.

Сосредоточимся теперь на периоде правления Нумы. В настоящее время деятельность Нумы, как уже говорилось ранее, признана в науке в основных чертах исторически достоверной, что позволяет допустить историчность самого царя. Находка Бартоли7О свидетельствует в пользу верности предания в главном, что характеризует образ Нумы. Ведь Нума обрисован в традиции как упорядочивший культы и религиозный календарь. В древнем обществе обычно наиболее прочно удерживаются в памяти религиозные установления. Для Рима с его коллегией понтификов, созданной, согласно преданию, Нумой, ведавшей религиозным календарем и положившей начало анналистике, это особенно характерно. Подкрепленная раскопками историчность сакральных установлений Нумы подводит базу под достоверность его деятельности вообще. Другое подтверждение этому нашел Э. Перупци7'. Исследуя вопрос о книгах Нумы, он подметил, что Ливий (I, 20, 5), передавая их содержание, воспроизводил какой-то архаический текст, даже заимствуя некоторые выражения. В словах Ливия "exscripta exsignataque", относящихся к предписаниям Нумы, Э. Перуцци справедливо видит обозначение официальной копии древнейшего оригинала. Если иметь в виду доказываемую Перуцци письменную фиксацию традиции о деятельности Нумы, современную его правлению, представление о ее достоверности можно считать в высокой степени подкрепленным.

Что же содержит традиция об аграрных установлениях Нумы? Цицерон (г. р., II, 14, 26) говорит, что Нума поделил подушно между гражданами земли, завоеванные Ромулом. Эти сведения затем полностью повторил, объясняя слово viritim, Ноний Марцелл. Аналогичные данные мы находим и у Дионисия Галикарнасского (П, 62): вопервых, какая-то часть народа "находилась в трудном положении" (алорощ), и это усиливало раздоры в городе, которые начались между патрициями – римлянами Ромула и сабинами Тация. Раздачей земли Нуме и удалось прекратить волнения обездоленных. Во-вторых, наделение землей было проведено им за счет завоеванных Ромулом земель, а также небольшой части ранее имевшихся общественных угодий. В том же духе высказывается и Плутарх (N., XVI), говоря, что царь разделил приобретенные Ромулом земли между неимущими, чтобы предотвратить бедность. Все эти сообщения позволяют полагать, что в 'архаическом Ромуловом Риме не только появились нуждающиеся в земле члены римской общины, но что для удовлетворения их

" В а r t о l i А. 1 pozzi йе1Гагеа sacra di Vesta.– In: Monumenti antichi della Accademia Nazionale dei Lincei, ч. 45. Кота, 1961, р. 1 – 49.

–7' Р е r u z z i Е. Origini di Кота, v. II. Bologna, 1973, р. 157 – 159, 162.

21б

чаС?Р?РёРN Р?С?Р?Р° РёС?Р╖Р?Р"С?Р·Р?Р╤Р°Р" С?Р╣Р·Р╣С?Р╤Р?С?РN Р·Р╣Р?Р╣Р"С?Р?С?РN С"Р?Р?Р╜, Р?Р╠С?азР?Р╤Р°Р╤шиРNС?С? Р╤ Р·Р°Р╤Р?Р╣Р╤Р°Р?Р?С?С... С?Р°РNР?Р?Р°С....

Р?аиР╠Р?Р"Р╣Р╣ С?Р°С?Р╖С?Р?С?С?С?Р°Р?Р╣Р?Р?Р?РN чаС?С?С?С? С?С?Р°Р╜иции Р? Р?С?Р?Р╣ С?Р╤Р"С?Р╣С?С?С? С?Р°С?С?Р╓аз Р?Р╠ С?С?С?Р°Р?Р?Р╤Р"Р╣Р?РёРё РёР? Р╕С?Р°Р?РёС† С?РёР?С?Р╓РёС... Р╤Р"Р°Р╜Р╣Р?РёРN Рё С?С‡С?Р╣Р╤Р╜Р╣Р?РёРё Р╓С?Р"С?С?Р° Р╠Р?Р╕С? Р?Р╣С?Р?РёР?С?. Р"Р╣С?Р°Р"С?Р?Р╣Р╣ Р╤С?Р╣Р╕Р? Р?Р╠ С?С?Р?Р? Р╕Р?Р╤Р?С?РёС?С?С? С? Р"РёР?Р?РёС?РёС? (I I, 74): Р?С?Р?Р° В"Р╖С?РёР╓азаР" Р?Р╖РёС?Р°С?С? Р╓Р°Р╤Р╜Р?Р?С? С?Р╤Р?Р╣ РёР?Р╣Р?РёР╣ (xr~pi~) Рё С?С?С?Р°Р?Р?Р╤РёС?С? Р?Р° Р╕С?Р°Р?ицаС... [Р╣Р╕Р?] Р╓Р°Р?Р?Рё; Рё Р╓Р°Р?Р?Рё С?С?Рё Р?Р? Р╤Р╣Р"Р╣Р" Р╖Р?С?Р╤С?С?РёС?С? Р╠Р?Р╕С? Рё Р╖Р?С?С?Р°Р?Р?Р╤РёР", С‡С?Р?Р╠ Р╣Р╤Р╣Р╕Р?Р╜Р?Р? Р╤ Р?Р╖С?Р╣Р╜Р╣Р"Р╣Р?Р?С?РN Р╜Р╣Р?С? Р╤С?Р╣ С?С...Р?Р╜РёР"РёС?С? Р╤ С?С?Рё Р?Р╣С?С?Р° Р╜Р"С? С?Р╤С?С‰Р╣Р?Р?Р?Р╜Р╣РNС?С?Р╤РёРN, С?С‡С?Р╣Р╜РёР╤ Р╖С?азР╜Р?РёР╓ Р╤ С‡Р╣С?С?С? Р╠Р?Р╕Р?Р╤ Р╕С?Р°Р?РёС†. Р РёР?Р"С?Р?Р╣ Р?азС?Р╤Р°С?С? Р╣Р╕Р? Р?Р╣С?Р?РёР?Р°Р"РёС?Р?Рё... Р≤ Р·Р°Р╓Р?Р? С?С?Р?С? Р?Р? [Р?С?Р?Р°] С?С?С?Р°Р?Р?Р╤РёР" Р?Р╣ С?Р?Р"С?Р╓Р? Р╤ Р?С?Р?Р?С€Р╣Р?РёРё чаС?С?Р?С?С... РёР?Р╣Р?РёРN (С?РN~ !6

Р?Р╠ С?С?С?Р°Р?Р?Р╤Р"Р╣Р?РёРё Р?С?Р?Р?РN Р╖С?азР╜Р?Р╣С?С?Р╤ Р╤ С‡Р╣С?С?С? Р?Р╣С?Р?РёР?Р?Р╤, Р╠Р?Р╤Р╣С?С?Р╤ Р╖Р?Р"Р╣Р╤С?С... Р?Р╣Р╤Р╣РN, С?Р╖Р?Р?РёР?Р°Р╣С? Р?Р"РёР?РёРN Р?С?Р°С?шиРN (NH, XVIII, 8). Р?Р╤С?Р·С?Р╤Р°Р╣С? РёР?С? Р?С?Р?С? С? Р╠Р?Р╕Р?Р? Р?Р╣С?Р?РёР?Р?Р?, С...С?Р°Р?РёС?Р╣Р"Р╣Р? Р╕С?Р°Р?РёС†, Рё Р?Р"С?С?Р°С?С... (N., XVI; Quaest. Р'Р?Р╖С‡., 15). Р?Р╠ С?С?Р?Р? Р╤Р╣ Р╕Р?Р╤Р?С?РёС?С?С? Рё С? Р?Р°Р╤Р"Р° Р"РёР°Р╓Р?Р?Р° С? Р╜Р?Р╠Р°Р╤Р"Р╣Р?РёР╣Р? С?Р╤Р╣Р╜Р╣Р?РёРN Р?Р╠ С?С‡С?Р╣Р╤Р╜Р╣Р?РёРё Р?С?Р?Р?РN Р?Р°Р╓азаР?РёС? С?Р?Р╣С?С?С?С? Р?Р°С?С?шиС?Р╣Р"Р╣РN Р?Р╣Р╤Р╣РN. Р?Р?С?Р╤Р╣Р?Р?С?Р? С?Р╤РёР╜Р╣С?Р╣Р"С?С?С?Р╤Р?Р? Р╤ Р╖Р?Р"С?Р·С? С?С?С?Р°Р?Р?Р╤Р"Р╣Р?РёС? Р?Р╣С?Р?РёР?Р°Р"РёРN Р?С?Р?Р?РN С?Р"С?Р╤РёС? С?Р?, С‡С?Р? Р?Р°Р╓С?Р?Р╠РёРN (Sat., I, 13), С?Р°С?С?Р╓азС?Р╤Р°С? Р? С?РёР?С?Р╓Р?Р? Р╓Р°Р"Р╣Р?Р╜Р°С?Р╣, С?Р╖Р?Р?РёР?Р°Р╣С? Р?Р╠ С?С?Р?Р? Р╖С?азР╜Р?Р╣С?С?Р╤Р╣ Р╤Р╖Р╣С?Р╤С?Р╣ РёР?Р╣Р?Р?Р? Р╤ С?Р╤С?Р·Рё С? Р?Р╣С?Р?Р╖С?РёС?С?РёС?Р?Рё Р?С?Р?С?, Р° Р?Р╣ Р Р?Р?С?Р"Р°. Р? Р╖Р?чиС?Р°Р?РёРё Р?Р╣С?Р?РёР?Р° С?Р╤Р╣ Р╖С?Рё Р╖Р╣С?Р╤С?С... цаС?С?С... С?Р╤РёР╜Р╣С?Р╣Р"С?С?С?Р╤С?Р╣С? Р?Р╣С?Р╤РёРN (Aen., IX, 446), С?Р?Р?Р╠щиР╤, С‡С?Р? С?Р?Р"С?Р╓Р? С?С?Р?С? Р╠Р?Р╕ Р╖Р?Р╤Р╣Р"Р°Р" Р?С?С?Р°С?С?С?С? Р?Р° Р?Р°Р╖РёС?Р?Р"РёРё, Р╤ С?Р? Р╤С?Р╣Р?С?, Р╓Р°Р╓ Р╜С?С?Р╕РёР╣ Р?С...Р?С?Р?Р? Р?С?Р╤Р?Р╠Р?Р╜РёР"Рё Р?Р╣С?С?Р? Р?Р° С...Р?Р"Р?Р╣ Р╜Р"С? С...С?Р°Р?Р° Р╝Р╖РёС?Р╣С?Р°, С?С?С?Р?РёС?Р╣Р"С?С?С?Р╤Р? Р╓Р?С?Р?С?Р?Р╕Р? Р·Р°Р╜С?Р?Р°Р" Р?Р°С?Р╓Р╤РёР?РёРN Р?С?РёС?Р╓.

Р'Р°С?С?Р?Р? (11, V, 74), Р╤С?Р╣Р╕Р╜Р° Р╖Р?Р╜С‡Р╣С?Р╓РёР╤Р°С?щиРN Р╤Р╓Р"Р°Р╜ С?Р╤Р?РёС... Р╖С?Р╣Р╜Р╓Р?Р╤ Р╤ С?РёР?С?Р╓С?С? Р╓С?Р"С?С?С?С?С?, Р?азС?Р╤Р°Р╣С? Р?Р╣С?Р?РёР?Р° С?Р°Р╠РёР?С?Р╓РёР? Р╠Р?Р╤Р╣С?С?Р╤Р?Р?, Р╤Р╤Р╣Р╜Р╣Р?Р?С?Р? Р╤ Р РёР? Р╣С‰Р╣ Р?РёС?Р?Р? Р?ациР╣Р?. Р?С?Р?Р° Р╤ Р?С?Р?Р?С€Р╣Р?РёР╣ С? Р?РёР? Рё С? Р?Р╣С?Р?РёР?Р°Р"РёС?Р?Рё, Р╖С?Р°Р╤Р╜Р°, Р?Р╣ С?С?Р°Р╤РёС?С?С?. Р?Р? С?Р°Р?С?РN В"С?Р°Р╠РёР?РёР·Р?В" Р╠Р?Р╤Р╣С?С?Р╤Р° Р?Р╣ Р╖Р?Р·Р╤Р?Р"С?Р╣С? С?чиС?Р°С?С? С?Р?Р?Р"чаР?РёР╣ Р'Р°С?С?Р?Р?Р° Р°С?Р╕С?Р?Р╣Р?С?Р?Р? Р╖С?Р?С?РёР╤ С?С?С?Р?РNчиР╤Р?РN С?РёР?С?Р╓Р?РN С?С?Р°Р╜иции Р? Р╜Р╣С?С?Р╣Р"С?Р?Р?С?С?Рё Р╤С?Р?С?Р?Р╕Р? цаС?С? Р╤ Р°Р╕С?Р°С?Р?Р?РN Р?Р╠Р"Р°С?С?Рё. Р?Р°Р╓ Р╤РёР╜Р?Р?, Р╜Р"С? С?РёР?С?Р╓РёС... Р°Р╤С?Р?С?Р?Р╤ С...Р°С?Р°Р╓С?Р╣С?Р?Р° Р╓С?Р°С?Р╓Р?С?С?С? С?Р╤Р╣Р╜Р╣Р?РёРN. Р?Р?Рё Р?Р╠С?С‡Р?Р? Р?С?Р?Р╣чаС?С? РёР?ициаС?РёР╤С? Р?С?Р?С? Р╤ С?С‡С?Р╣Р╤Р╜Р╣Р?РёРё Р?Р╣С?Р?РёР?Р°Р"РёРN. Р?Р°Р╓РёС... Р╕С?Р°Р?РёС† Р?Р?Рё Р╓Р°С?Р°С?С?С?С?, Р?Р╣ С?С?Р╣Р╠С?Р╣С? Р╖Р?С?С?Р?Р╣Р?РёРN. Р?Р°Р╤Р╜С?РN С?РёР?Р"С?Р?РёР? С?С?Р? Р·Р?Р°Р╣С? С? Р╜Р╣С?С?С?Р╤Р° Р?Р° Р╖С?Р°Р╓С?РёР╓Р╣.

Р≤Р?Р?Р╣ Р╜Р╣Р"Р? в?" Р╕С?Р╣Р╓Рё. Р≤Р? Р?Р°Р╜Р? Р╤ С?С?Р?Р? С?азР?Р╠С?Р°С?С?С?С? Рё Р╜Р°С?С? Р╕С?Р╣С‡Р╣С?Р╓Р?Р?С? чиС?Р°С?Р╣Р"С? Р╖Р?Р╜С?Р?Р╠Р?Р?С?С?Рё. Р?Р?Р?Р╠С‰Р╣Р?РёР╣ Р?Р"С?С?Р°С?С...Р° Р╜Р╣С?Р°Р"С?Р?Р?С?С?С?С? РёР·Р"Р?Р╤Р╣Р?РёС? Рё С?Р?Р╜Р╣С?Р╤Р°Р?РёР╣Р? Р╠Р"РёР·Р╓Р? С?Р°С?С?Р╓азС? Р"РёР?Р?РёС?РёС? Р╖С?Р╣Р╤Р╜Р╣ Р╤С?Р╣Р╕Р? Р╤ Р?Р╖С?Р╣Р╜Р╣Р"Р╣Р?РёРё С"С?Р?Р╓циРN Р?Р╣С?Р?РёР?Р° Р╓Р°Р╓ Р╠Р?Р╤Р╣С?С?Р╤Р° Р?Р╣Р╤Р╣РN, Р╤Р?Р╣С€Р?РёС... Р╖С?Р╣Р╜Р╣Р"Р?Р╤ С?РёР?С?Р╓РёС... Р╤Р"Р°Р╜Р╣Р?РёРN (Plut., Quaest. Р╥Р?С?., 15) Рё Р╕С?Р°Р?РёС† Р╖Р?Р"Р╣РN, Р╓Р°Р╓ Р?Р╠С‰Р╣С?С?Р╤Р╣Р?Р?С?С..., С?Р°Р╓ Рё чаС?С?Р?С?С..., Р╖Р?С?Р╓Р?Р"С?Р╓С? Р╤Р╣С?С?Р╤С? Р╣Р?С? Р╖С?РёР?Р?С?РёР"РёС?С? С?Р?Р?С?Р╤Р╣С?С?С?Р╤Р╣Р?Р?Р?в?" В"╝oaiv Р°Р?С?Р╤ 6qpocria С...Р°~ В"6:Р°В" (Plut., N., XVI). Р' С†Р╣Р"Р?Р? Р°Р?С?РёС‡Р?Р°С? С?С?Р°Р╜ициС? Р?С?С?Р°Р╤РёР"Р° С?С...Р?Р╤РёР╣ С?Р╤Р╣Р╜Р╣Р?РёС? Р? Р╜Р╣С?С?Р╣Р"С?Р?Р?С?С?Рё Р?С?Р?С? Р╤ Р°Р╕С?Р°С?Р?Р?РN Р?Р╠Р"Р°С?С?Рё.

Р' С?Р?Р╤С?Р╣Р?Р╣Р?Р?Р?РN Р·Р°С?С?Р╠Р╣Р╤Р?Р?РN Рё С?Р?Р╤Р╣С?С?Р╓Р?РN РёС?С?Р?С?РёР?Р╕С?Р°С"РёРё С?С?Р° С?С?Р°-

217

диция полностью принимается и, как было уже отмечено выше, в ней даже формулируется вывод об утверждении, во всяком случае ко времени правления Нумы, частной земельной собственности в Риме наряду с коллективной7~. Эти представления, как нам кажется, нуждаются в уточнении. Ранее 7з мы уже обращали внимание на то, что в целом достойные доверия сочинения таких авторов, как Дионисий и тем более Плутарх, все-таки являются поздними сравнительно с описываемой ими эпохой Нумы. Они созданы с привычным для своего времени словоупотреблением. И если противопоставление ~Воти~с и о ~р~о~о применительно к земле в современном им мире должно быть с большой долей справедливости признано как противоположность «частнособственнической» и «коллективной», то для архаической эпохи можно предложить иное содержание термина «igsoxixoc». Не доказывает безусловно частнособственнических земельных отношений и лимитация, на наличие которой обратил свое внимание Э. Перуцци74. Проекцией частнособственнического присвоения земли на почву считает лимитационную сетку и Э. Серени". Он подчеркивает связь частной собственности с определенным уровнем развития производства, с развитием товарного производства, обусловливающего различие между городом и деревней. Это верные наблюдения. Однако исторические примеры, которыми оперирует Серени, не могут быть безоговорочно применены к Помпилиеву Риму, это – греческие колонии Италии и Сицилии, этрусские синойкизмы, колонии Римской республики, т. е. более прогрессивные социально-экономические организмы, чем Рим конца VIII– начала VII в. до н. э.

Действительно, в разных условиях лимитация могла касаться разных категорий земель. В пределах римской истории в эпоху Республики при устройстве колоний она практиковалась на государственных землях, а в эпоху Империи уже с Августа упорядочивала распределение участков частнособственнического характера, как это видно из трактата Сикула Флакка "О квесторских полях"'6. Но ведь в конце Республики – начале Империи как раз и сложилось понятие и появился термин "йоп11пшгп", означающий римскую частную собственность'7. Учитывая верное наблюдение Г. Диошдит' о том, что понятия " D е Ма r ti no F. Storia della costituzione romana, ч. 1. Napoli, 1958, р. 20 – 21;

Н е м и р о в с к и й А. И. Идеология и культура раннего Рима. Воронеж, 19i64, с. 55; Н е ч а й Ф. М. Образование Римского государства. Минск, 19~72, с. 29~, 47;

Р е r u z z i Е Origini di Кота ч II Bologna 1973 р. 146 С о l о п п а G.

Nome gentilizio e societa.– SE, 1977, ч. 45, р. 186.

~з См.: Ма як И. Л. Проблема возникновения Рима в исследованиях Э. Перуцци.–

ВДИ, 1975, М 4, с. 164 – 165.

~4 Р е r u z z i E. Origini di Roma, v. II. Bologna, 1973, р. 147.

" См.: Сер ени Э. Город и деревня в доримской Италии.– ВДИ, 19~67, Ке 2,

с 93 – 96; Seren i E. Citta e compagne пеlГItalia preromana.– Critica marxista, an. IV, 1966, N 3, maggio-giugno, р. 97 – 98.

:7' De quaestoriis agris.– CAR, S. 116 – 118.

" С ар о gr о s si-С о 1 о gnes Ь. 1 а struttura della proprieta e la formazione dei

"Iura ргаейогшп" пе1Ге1а repubblicana, v. 1. Milano, 1969, р. 502 – 504; D i o sd i G. Ownership..., р. 182; Ш т а е р м а н Е. М. Римская собственность на землю. – ВДИ, 1974, Хо 3, с. 51.

~' D i os d i G. Ownership..., р. 50.

218

возникают позднее, чем характеризуемые ими институты, появление римской частной земельной собственности можно отнести к эпохе, предшествующей концу Республики, даже к Ранней республике, но все же никак не к VIII – VII вв. до н. э. Чрезвычайно важно при этом принять во внимание исследование самого характера римской частной собственности на землю. Наиболее убедительно и полно сравнительно со своими предшественниками показала ее своеобразие Е. М. Штаерман 79

Даже в эпоху Империи разница между посессием и доминием глубокой и четкой не была. И собственнические, и владельческие отношения в равной степени обеспечивали права на вещь и допускали свободу отчуждения. Вскрывая специфику античной частной, в том числе и земельной собственности относительно капиталистической, Е. М. Штаерман отметила не только подконтрольность ее верховному собственнику (будь то гражданская община или император, в котором последняя персонифицировалась), но и значительно меньшую связь частной собственности с отчуждением, чем при капитализме, а также гарантированность прав на землю, пока она эксплуатируется и приносит доход.

Нужно заметить, что названные ею признаки античной частной собственности были присущи и императорской эпохе с ее несравненно более высоким уровнем производства, развития товарности и рабовладельческих отношений, чем во времена Нумы. В них пережиточно сквозило влияние гражданской общины. Не случайно К. Маркс", характеризуя античную форму собственности, т. е. форму, свойственную античному полису, подчеркивал, что в Риме частный земельный собственник является таковым только как римлянин, т. е. как член общины, что частная земельная собственность опосредствуется государственной или общинной. С тем большим основанием значимость коллектива складывающегося государства и связанных с ним аграрных отношений следует учитывать для начала царской эпохи, и с тем меньшим полагать, что Нума введением Терминалии утвердил в Риме частнособственническое землевладение.

Заметим, что Термин выступает в произведениях древних не только хранителем межи, но вообще границы (Ov., Fast., 2, 659; Plut., Quaest. rom., 15). Однако таким богом в Риме считался не один Термин в единственном или множественном числе, но и другие божества – Юпитер, Лары и Сильван. Латинский громатик (Grom. vet., I, 350, 19) относит на счет Юпитера межевание полей и закон о нерушимости границ. А. И. Немировский " принимает на основании этого мнение Г. Виссовы о том, что Юпитер как бы поглотил бога Термина С этим следует согласиться. К Юпитеру прилагается эпитет "Terminus", что скорее всего означает поглощение менее значимого божества.

" См.: Ш т а е р м а н Е. М. Древний Рим. Проблемы экономического развития.

с. 81 – 99.

з' М а р к с К. и Э н г ел ь с Ф. Соч., т. 46, ч. I, с. 466.

з' См.: Н е м и р о в с к и й А. И. Идеология..., с. 55.

219

Естественно, что верховный for получил со временем разные функции, вовсе не идентичные своим первоначальным. Но слияния божеств здесь нет. Из приобретения Юпитером эпитета «Термин» не вытекает с безусловностью вывод о – частнособственнической сущности старого бога Термина.

Что касается Ларов и Сильвана, то с точки зрения интересующей нас функции они достаточно хорошо охарактеризованы в нашей литературе. Е. М. Штаерман " справедливо усматривает связь Ларов с сельской территориальной общиной и в переданном Нонием Марцеллом под словом nubentes обычае, по которому новобрачная, переходя в дом мужа, оставляла один асс на очаге его фамилии, а другой – на перекрестке, вверяя себя защите Ларов, и в том, что Сервий Туллий установил празднество Компиталий и вообще упорядочил жизнь крестьянской общины как сын Лара. А. И. Немировский также отмечает связь Ларов и Ларенталий или Компиталий с перекрестками, "где сходились многочисленные участки" ". Оба исследователя указывали на первоначально родовой характер культа Ларов84. Опираясь на данные Горация и агрименсоров, Е. М. Штаерман85 выделяет в образе популярного в народе Сильвана его близость к культуре земледелия и к нерушимой меже, его приоритет в установлении частной собственности на землю.

Все указанные наблюдения ученых имеют большое значение для понимания установлений Нумы. Подобно тому как Лары, эволюционировавшие от представителей родового коллектива к представителям общины соседского характера, не выглядят защитниками частной собственности даже в эпоху Империи, так и Термин скорее охраняет единство общины, чем разобщает ее, раскалывая коллектив на частных земельных собственников. Примечательна в этом смысле и история Сильвана. Он тоже эволюционировал в представлениях римлян. Из далекого от цивилизации диковатого бога Сильван "вырос" в учредителя земельной собственности. На такое развитие потребовалось много времени. Значит, его ассоциирование с частным землевладением принадлежит весьма далеко ушедшей от Нумы эпохе. И хотя Сильван считался, судя по надписям, старше Геракла (т. е. был очень древнего происхождения), его человеческая или получеловеческая сущность" относит его не к первым поколениям богов, косвенно подтверждая сравнительно позднее появление у него функции учредителя полевой межи, т. е. частной собственности на землю. Термин же, связанный с фетишистскими представлениями", относится к древнейшему пласту римских верований, отражая этим примитивность социально-экономических отношений. Характерно, что Термин и Сильван никогда в рим-

" См.: Ш та ер м а н Е. М. Мораль и религия угнетенных классов Римской империи. М., 19'61, с. 25, 134.

"Немировский А. И. Идеология..., с. 32.

'4 См.: Немировский А. И. Идеология..., с. 33~ 34; Штаерман Е. М Древний Рим..., с. 62.

" Ш та е р м а н Е. М. Мораль и религия..., с. 1,32, 133.

" См.: Ш т а е р м а н Е. М. Мораль и религия..., с. 119, 121.

" % i s s о ъ а G. Religion und cultus der Когпег. MQnchen, 1912, S. 136.

220

ском религиозном сознании не сливались, а существовали порознь, каждый со своим праздником. В этом, видимо, выражается различие в понимании римлянами характеров божеств и их функций, а также и разница охраняемых божествами земель.

Тот факт, что в практическом руководстве по лимитации земли, говоря об имениях и о постановке первого межевого камня, агрименсор" вспоминает о Сильване, а не о Термине, позволяет лишить Термина пальмы первенства во введении и в покровительстве частнособственнических земельных отношений. В пользу этого говорит и сообщение Плутарха (N., XXIII): Нума, якобы застав после Ромула землю недавно нарезанной на участки, не изменил границ владений-, Иными словами, Нума не произвел передела земли. Этот случай запомнился и был записан Плутархом, очевидно, именно оттого, что позволял обойтись без обычной практики передела, свойственной общине, как в родовом, так и в соседском ее варианте при отсутствии частной собственности на землю. Эта практика не была еще забыта и при Сервии Туллии, который, по свидетельству Ливия (I, 47), осуществил насильственно перераспределение полей. И все же стойкость традиции об учреждении Терминалий должна иметь под собой реальную почву, которая состояла в том, что при Нуме уже складывались частные земельные владения внутри территории формирующейся civitas. Можно предполагать, что при распределении участков сохранялся принцип жеребьевки, практиковавшейся при первом царе. Принимая особенно во внимание общую архаичность социально-экономических отношений, следует признать, что не только при Ромуле, но и в правление Нумы частная земельная собственность в ее специфическом римском виде не сложилась, развивалось лишь частное земельное владение, но господствующими продолжали оставаться коллективные формы земельной собственности.

При сравнении данных традиции о Ромуле и Нуме бросается в глаза, что в связи с Ромулом упоминается наделение землей гентильных в своей основе единиц, в то время как в связи с Нумой рейдовые структуры не упоминаются, но говорится об общей земле без установления ее принадлежности более точным образом. Из этого, разумеется, нельзя делать заключения об отсутствии родового землевладения при втором царе. Но все же известные нам факты о времени Нуми свидетельствуют о том, что среди коллективных земель находились и земли соседских общин. Можно не сомневаться, что в начале царской эпохи четко разграничивались gentilitas и affinitas, потому что свойство при наличии рода ясно осознается. И если свойственники, согласно Фесту (affines), совместно пользуются землей, это значит, что общая земля находилась в руках не только родовых, но и соседских коллективов. Господство коллективной собственности, таким образом, не зачеркивает факта неоднородного характера коллективного землевладения в раннем Риме, что общая земля в одном случае находилась в распоряжении родичей, а в другом – соседей, часть которых, разу-

" Ех libris Dolabellae.– In: Grom. vet., Bd I, Berlin, 1848, $. 302.

221

меется, состояла в родственных отношениях между собой. Но этим различие коллективного землевладения не ограничивается.

Как мы видели, источники содержат данные как о землях родов, так и о землях, принадлежащих куриям. Это вызывает вопрос, можно ли в указанный период различать собственно родовое и куриальное землевладение, или точнее: были ли родовые и куриальные формы разными стадиями аграрных отношений, находились ли они в противоречии друг с другом или дополняли одна другую?

Напомним, что в сообщениях древних авторов роды и курии, а соответственно и их земли сосуществуют в рассматриваемое нами время: цари наделяют землей как курии, так и родовые коллективы. Поскольку курии включали в себя мужское население родов, можно думать" что эти последние получали земли как часть курии и через их посредство. Вместе с тем необходимо принять во внимание и саму структуру римских родов.

Материал источников, исторические и этнографические параллели. рисуют жизнь римского рода как жизнь входящих в него больших патриархальных, точнее, отцовских семей. Распоряжение всем имуществом, в том числе и землей, находилось в .руках действующих patres familias, т. е. мужчин. При наделении же землей учитываются и потенциальные patres, т. е. опять-таки (viritim~) мужчины. В системе общественного труда той эпохи выделяются сельское хозяйство и военное дело. Главной фигурой в них выступает мужчина-воин. Именно мужчины-воины и составляют курии, т. е. представляют род в военных союзах (coviriae) curiae) . Курии – это форма организации патриархальных родов, через которые осуществляется все управление и реализуются все возможности существования родовых коллективов, в том числе и получение земель. Это означает, что никакого противоречия между родовым и куриальным землевладением нет. Куриальное землевладение есть выражение родового характера земельной собствеиности. Род же, в свою очередь, включает в себя отцовские большие семьи, осуществляет наделение землей этих ячеек, т. е. однотипных с ним общин низшего порядка. Таким образом, выстраивается ряд коллективных землевладельцев в широком смысле этого слова – курия,. род, большая отцовская семья. Но римская семья в начале правления царей все-таки не выглядит собственником земли. Верховное распоряжение ее землей остается за родом. Центральное место в гентильной. организации занимает род. Именно он и является верховным собственником главного средства производства – земли.

Для более полного и четкого представления о коллективной земельной собственности первоначального Рима недостаточно все же ограничиваться констатацией, что она была присуща коллективам разного характера. Надо еще уяснить себе более детально структуру коллективной земельной собственности.

Прежде чем обратиться к материалу исследуемой эпохи, напомним, что общественная земля существовала в Риме и в эпоху Республики, и в эпоху Империи. Римский ager publicus многократно изучался в связи с социальной борьбой республиканского времени. Особен-

222

ное внимание в науке привлекли вопросы о допуске к нему плебеев, о регулировании и формах его использования. Благодаря обильным данным источников, особенно сочинениям римских громатиков, оказалось возможным составить достаточно ясное представление о том, как именно эксплуатировалась общественная земля и как оформлялась юридически эта эксплуатация. Помимо работ, посвященных отдельным аспектам ager publicus, появились специальные исследования, трактующие его в целом.

В книге Л. Занкана "Общественная земля. Исследование истории и римского права"'9 основное внимание уделено все же не истории, а самому институту ager publicus, который рассматривается в связи с аграрной политикой Рима. Л. Занкан отталкивается от мысли Ф. Тамборини, полагавшего, что Рим после кратковременного расцвета ремесла и торговли при последних царях вернулся к жизни аграрного государства. Это, по мнению Занкана, обусловило экспансию Рима, захват новых земель, становившихся общественными и, исходя из данных Аппиана (ВС, I, 7), подвергавшихся оккупации. СаМ термин "ager publicus" обнаруживает связь с войной, с захватами. Ager yublicus – это земля populus. Populus, не будучи, вероятно, словом индоевропейского происхождения, в латинском языке имел значение -"armati". Связь populus с populor, а также возможная связь publicus с pubes доказывает первоначальное значение ager publicus как земли, завоеванной воинами, как земли завоевателей. Лишь позднее, когда слово populus приобрело классическое значение, ager publicus стал общественной землей. Что касается пользования общественной землей, то оно, как указывает Занкан, облеклось в разные юридические формы. Так ager quaestorius продавался частным лицам. Но фактически квесторы в собственность продавали не землю, а вечный посессий, что аттестуется вектигалем. Значит, государство сохраняло за собой собственность, уступая народу-завоевателю лишь владение землей, притом не даром. Иначе обстояло дело с ager puplicus, на котором основывались колонии. Ager limitatus – это типичная форма квиритского dominium. Колонисты получали землю в полную частную собственность. Таким образом, юридическое оформление ассигнации отличается от оккупационного посессия. Еще один вид ager publicus – это пастбищные земли. Но и их статут не идентичен. Л. Занкан понимает ager compascuus в соответствии с дефиницией Т. Моммзена как выпас, принадлежащий многим, но только определенным собственникам, т. е. соседям или соседской общине. Pascua publica, в отличие от предыдущей земли,– это выгон, за пользование которым вносится плата государству. В труде Л. Занкана, как видно, проводится мысль о различии правового статута земель как в режиме оккупации, так и ассигнации. В нем отмечено утвердившееся издавна мнение о лимитации как о выражении частнособственнического отношения к земле, подчеркнуто значение народа, государства как главного распорядителя