Текст книги "Маяк И.Л. Рим первых царей. Генезис римского полиса (1983)"

Автор книги: Алекс Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)

О том, какие именно дела рассматривали куриатные комиции, можно судить по дальнейшей их истории в республиканское время. Вероятно, это были, так сказать, регистрации рождения, смерти, браков, принятия в гентильную организацию чужаков. Но все это – предположения'. С большой долей основания предполагают, что комициям подлежали дела типа gentis enuptio, т. е. выход из рода в связи с

' М а n n i n о V. Auctoritas patrum. Milano, 1979, р. 43.

~ G en z Н. Das patrizische Rom. Breslau, 1878, $. 33; De Mar t i no F. Storia

della costituzione romana, ч. 1. Napoli, р. 125.

235

замужеством, и типа detestatio sacrorum, т. е. отказ от родовых святынь в сязи с переходом в другой род. Действительно, и Авл Геллий (XV, 27), и Сервий (Aen. II, 156) дают возможность так считать'.

Каким образом технически производилось голосование, из-за отсутствия источников точно сказать невозможно. Ясно лишь, что каждая курия имела один голос, поскольку позднее в конце Республики, когда куриатные комиции и их постановления превратились в пустую формальность, решения по некоторым делам принимались не собранием курий, а собранием 30 ликторов, представляющих их, о чем упомянул Цицерон (leg. agr., II, 12, 31). Какой-то свет на поставленный вопрос может бросить термин "suffragium". В. Маннино' обратил внимание на общепринятую этимологию слова – от fragor, шум, громкие рукоплескания. Но он привлек ее для доказательства того, что Плутарх, сообщая о прибытии Нумы в Рим уже в качестве правителя и о последующем голосовании за него народа, спутал это последнее с простым проявлением радости со стороны народа, с громким выражением его одобрения того, что Кума стал царем. Не возражая против вывода Маннино, отметим, что и этимология suffragium, и эпизод, приведенный Плутархом, позволяют высказаться в пользу того, что голосование в комициях могло производиться с помощью крика, т. е. тем способом, который бытовал в классической Спарте и который Аристотель называл "детским". Вместе с тем Ливий (I, 43, 10) говорит, что при Ромуле и следующих царях голоса подавались viritium. Быть может, это следует расценивать как указание на изменение формы голосования, на появление большей организованности собраний.

В связи с деятельностью куриатных комиций стоит вопрос о 1ех curiata de imperio, не раз обсуждавшийся исследователями. Применительно к началу царской эпохи о нем говорит только Цицерон в трактате "О государстве" – о внесении его последовательно Нумой (I I, 13, 25), Туллом Гостилием (II, 17, 31) и Анком Марцием (II, 18, 33). То, что Ливий и Дионисий – главные источники сведений об истории первых царей – молчат об этих случаях, правильно объяснил В. Маннино. По его мнению, оба автора смешали два момента, входившие в процедуру вступления царей в "должность": одобрение народом кандидатуры в цари, предлагавшейся интеррексом, и одобрение народом начала правления только что избранного царя. Следует поэтому согласиться с Маннино и в том, что Lex curiata de imperio, несмотря на анахронизм термина, действительно относится к интересующей нас эпохе, что это явление имело тогда место. Разумеется, употребление Цицероном слова "1ех" следует либо признать проявлением метода модернизации с его стороны, либо доказательством эволюции его содержания в процессе исторического развития Рима. В любом случае оно не может быть аргументом в пользу представления о том, что

' G j e r s t а d Е. Inneppolitische und militarische 0rganisation in fruhromischer Zeit.– ANEW, Bd I, Т. I, S. 152; Fr а п с i о s i G. Clan gentilizio e strutture monogamiche, v. 1. Napoli, 1975, р. 105.

5 Мапninо V. Op. cit., р. 41 – 42.

236

куриатные собрания на заре царской эпохи принимали какие бы то ни было законы. Весь рассмотренный здесь материал, таким образом, побуждает нас присоединиться к мнениям Ф. Де Мартино и В. Маннино об отсутствии законодательной функции у куриатных комиций при Ромуле и Нуме. Что же касается названного выше свидетельства Дионисия о том, что решения сената подвластны народу, то его можно понимать как своего рода утверждение сенатских постановлений или как принятие рекомендаций сената куриатными комициями. Было ли это постоянной практикой, можно выяснить, рассмотрев деятельность сената.

Сенат сопровождал всю историю Рима от его истоков и на протяжении своего долгого существования менял свою сущность и свой социальный состав. Именно это обстоятельство и обусловило объяснение слов "сенат"; "сенаторы" эрудитами эпохи Империи. Фест дал бесспорную этимологию: "senatores а senectute" – и отнес их появление ко времени Ромула. Как собрание старцев, учрежденное Ромулом (тй~ уеро~тою св~Яр~о~), охарактеризован сенат Дионисием (П, 13) . Плутарх, объясняя слово "сенат", сообщил, что оно означает совет старейшин (R., XIII): "6 p~v ouv ое~йто~ атрехй~ уероюо~а~ щра'.vei". О многозначности термина "сенат" рассказал Авл Геллий (М. А., XVIII, 7, 5): "Сенат говорят и о месте, и о людях". Что касается места, чо это – место собраний сената, имевШее, кроме того, и специальный термин для своего обозначения, а именно senacula. Это слово тоже нашло объяснение у Феста: их "в Риме три, в них обычно происходят заседания сената". Одно – там, где во времена составителя словаря находился храм Конкордии (между Капитолием и Форумом), второеу Капенских ворот, третье – по соседству с храмом Беллоны. Последнее место – на Марсовом поле, бывшем за пределами возникавшего при первых царях города и, значит, далеко за пределами рассматриваемой эпохи. Наиболее раннее помещение из названных, судя по перечислению и местоположению, – на границе Капитолия и Форума. С глубокой древности сенат собирался также в Гостилиевой курии, которая существовала еще во времена Варрона, по всей вероятности на том же месте, где была возведена впервые, поскольку сооружение ее приписывается третьему царю – Туллу Гостилию. Эта курия служила местом обсуждения светских дел (Varro, 11, V, 155) . В более раннее время, по-видимому, специального помещения для сенатских заседаний не было. В поэтической форме это выражено Проперцием (IV, 1, 11 – 14):

Где заседает сенат в окаймленных пурпуром тогах,

Там собирался старшин попросту, в шкурах совет.

Сельский рожок собирал на сходку древних квиритов,

Сотня их всех на лугу и составляла сенат.

Можно думать, что первоначально patres, бывшие сенаторами, собирались на Палатине, т. е. там, где и обитало древнейшее ядро римского населения до латино-сабинского синойкизма.

Все античные авторы единодушно называют число ромуловых се-

237

наторов. Нам уже приходилось останавливаться на этом вопросе в другой связи. Напомним, что сначала их было 100 человек, а после объединения римлян с сабинянами число сенаторов удвоилось. Источники не дают оснований полагать, что в доэтрусское время эта цифра дошла до 300. И дело даже не в умолчании античных авторов, и даже не только в утверждении, что при Тарквинии Приске сенаторов стало 300 (Liv., I, 35, б; Dionys., III, б7, 1; Zonar., VII, 8), а в том, что число сенаторов должно было соответствовать числу родов. Это положение, вошедшее в науку нового и новейшего времени, обязано своей прочности не только этнографическим аналогиям и историческим параллелям, но и упомянутым выше интерпретациям древних писателей, а именно: «сенат» – «совет старейшин», «сенаторы» – от "старости>. Важное в этом отношении исследование было недавно проведено В. Маннино '. Скрупулезно собрав и проанализировав материал источников, он показал для времени латино-сабинских царей идентичность терминов «patres auctores» и «senatores», т. е. сената в целом. Слово «pater» имеет социальное значение. Это – главы фамилий, но именно больших патриархальных семей, из которых состоял род. Показательно, что на это обращено внимание именно у позднеантичных авторов, писавших в условиях развитого рабовладельческого общества, когда требовалось уточнить значение многих известных, но обогащенных новым содержанием терминов. Фест разъясняет разницу между parens и pater, а в Веронских схолиях к Энеиде говорится о различиях между genitor и pater. Из этих текстов выявляется юридический аспект термина «pater» и вместе с тем более широкая социальная общность, которую представляет pater по сравнению с genitor и parens, относящихся к структуре малой семьи, укрепившейся ко времени написания словаря Веррия Флакка и схолий к Вергилиевой поэме. Реальное существование института старейшин и совета старейшин относится к периоду первобытнообщинного строя и к периоду его разложения, когда гентильная организация сильна и составляет социальный базис общества, что, как мы видели, имело место в ромулово время.

Важнейшей функцией сената, состоявшего из patres-senatores, была тогда организация избрания нового царя. Делалось это всякий раз с помощью interregnum. Ливий (I, 17, 5 – б) рассказал, что по смерти Ромула сенат избрал из своей среды (inter se) десять декурий, к которым поочередно должно было переходить управление Римом. Из состава каждой декурии один на пятидневный срок облекался знаками царской власти, но управляли делами тем не менее коллегиално. Такой порядок назван был междуцарствием – interregnum, и продолжался он год. Из текста Ливия остается неясным, все ли сенаторы участвовали в проведении interregnum, т. е. все ли сенаторы были разбиты на декурии, или оно осуществлялось специально выделенной для этого частью сената. Неясность проистекает из того, что Ливий упоминает о сотне сенаторов, которые разбивались на 10 декурий, в то

~ M a n n i n o V. Op. cit., р. 20.

238

время как ранее он же (I, 13, 15) сообщал об удвоении жителей (geminata urbs), что предполагало и удвоение числа сенаторов в период двоецарствия, подтвержденное Дионисием. Из текста Дионисия (II, 57) тоже следует, что после Ромула установилось междуцарствие (реоо~ао~Люо~). Все 200 сенаторов были распределены по декадамдекуриям, затем был брошен жребий и 10 первых декурий получили власть. Однако они правили не все одновременно, а посредством наделения царским достоинством по очереди членов этих десяти декурий на 5 дней каждого. Если даже не считать причастную к interregnum сотню сенаторов оговоркой Ливия, можно все же, учитывая свидетельство Дионисия, высказаться в пользу того, что «междуцари» были как бы исполнительным комитетом сената. Из другого пассажа Ливия выясняется, что в обязанности интеррекса, т. е. дежурного правителя, входил созыв народного собрания (interred contione advocata... – I, 17, 10). Дионисий также свидетельствует о том, что сенаторы собирали народ на экклесию-комиции для решения вопроса о форме правления (II, 57), а затем для информации интеррекса о кандидатуре, т. е. о Нуме (I I, 58) . Отсюда следует предварительное обсуждение этой кандидатуры в сенате, потому что Дионисий говорит. коют~ 6ogav алаоi xo7g роиЛЕюта.g.

Как бы ни понимать междуцарствие, т. е. как форму деятельности всего сената при определенных обстоятельствах или как его исполнительный орган, к чему мы склоняемся, остается несомненным, что в этих условиях сенат вырабатывал предварительно общее мнение относительно избрания царя и затем с помощью интеррекса созывал комиции, где предложенная сенаторами кандидатура баллотировалась. После смерти Нумы процедура повторилась. Ливий (I, 22, 1), Цицерон (r. р., I I, 17, 31), Дионисий (I I I, 1) говорят об установлении междуцарствия, о подготовке сенатом предложения относительно царя и о вынесении этого предложения на комиции. То же самое произошло и после смерти Тулла Гостилия (Liv., I, 32, 1; Cic., г. р., II, 18, 33; Dionys., III, 36, 1).

Сенат обладал судебными функциями, рассматривая дела не первостепенной важности (Dionys., II, 14). Правда, Гораций, убивший сестру, смог обратиться (provocare) с апелляцией на решение суда дуумвиров к народу (Liv., I. 26, 8), а не к сенату, но сделал это по совету царя Тулла Гостилия, т. е. возможно в порядке исключения из-за тяжести совершенного преступления и благодаря желанию царя несколько оттеснить родовладык от важных дел.

Внутри сената дела решались голосованием. В словаре Феста есть объяснение слов "pedarium senatorum", из которого явствует, что голосование производилось расхождением сенаторов в разные стороны, т. е. каждый направлялся в сторону того, чье предложение считал правильным. Можно не сомневаться, что такой способ не был нововведением республиканского времени, что он вполне увязывается с уровнем культурного развития примитивного Рима.

Рассмотрев все данные наших источников, можно прийти к заклю– чению, что сенат в начале царской эпохи играл особо важную роль

239

именно в тот момент, когда царя не было. Причем ему принадлежала инициатива избрания царя. Сенат выносил рекомендацию, но избирал народ. Очевидно, в этом смысле и надо понимать приведенное нами мнение Дионисия о подвластности сенатских постановлений народу (II, 14). Это не лишает значения вывода о пассивной, в общем, роли народных собраний в избрании царей, который бытует в науке со времен Т. Моммзена. Нам представляется даже возможным считать, что сенат имел тенденцию возвыситься над куриатными комициями, которые выражали по этому поводу недовольство. Об этом можно судить, исходя из следующих данных. Во-первых, в более древние времена за собраниями народа было первое слово. Сервий в комментарии к Энеиде (IX, 190) говорит, что на троянцев был распространен римский обычай, по которому сначала что-нибудь приказывал народ, после чего подтверждал сенат. Упоминание троянцев относит «римский» порядок, безусловно, к доромулову периоду. «Римская» принадлежность чего бы то ни было в указанное время,– конечно же поэтическая вольность, направленная на то, чтобы оттенить разницу между пришельцами и аборигинами, ставшими потом латинами, предками римлян. Обращает на себя внимание словоупотребление Сервия: «iubebat populus..., confirmabat senatus». Как нам представляется, в этом проглядывает превалирование народа. Во-вторых, любопытно замечание Ливия (I, 16, 4) о том, что в момент исчезновения Ромула находились такие, кто молчаливо подозревал отцов-сенаторов в убийстве царя. Эту версию предания -он называет «очень темной» (preobscura) но как о реальном сообщает о тревожном состоянии общины, о тоске по Ромулу и о враждебности к patres, значит, к сенаторам (sollicita civitate desiderio... et infensa patribus – Liv., I, 16). О том, что «отцы» были на подозрении у народа в связи с кончиной Ромула, говорит и Цицерон (Cic. г. р., И, 12, 23). Наконец, показательна обстановка в Риме, в которой действовали первые междуцари. Их правление растянулось на год, и народ стал роптать, расценив свое положение как возросшее рабство (Liv., I, 17, 7). О том, что народ не мирился с сенатским правлением после Ромула, сообщает и Цицерон (r. р., II, 12, 23). Глухое упоминание о недовольстве народа, связанном с безрезультатностью междуцарствия, призванного упорядочить дела общины, а также с утратой своих позиций в управлении, что выражено словом кроа'p~oip, содержится и в рассказе Дионисия (II, 57) . Волнение народа, о котором идет речь в наших источниках, указывает на усиление сената, стремившегося оттянуть избрание царя и оттеснить народ, т. е. комиции на второй план в системе управления Римом. Но это проявлялось и удавалось лишь тогда, когда царь физически отсутствовал. Как же объясняется это обстоятельство? Решить этот вопрос нельзя, не уяснив характера царской власти в рассматриваемое время.

Термин, обозначавший царя – это rex. Он уже привлекал к себе внимание лингвистов и историков. Э. Гьёрстад ' отмечал, что слово ' G j e r s t а d Е. Innenpolitische und militarische Organisation in frQhromischer

Zeit.– ANRW, Bd I, Т. I, $. 143 – 144.

240

«rex» относится к группе индоевропейских слов, обозначающих носителей царской власти у многих народов, в том числе в санскрите. В словаре Эрну-Мейе с ним связано кельтское имя Dumnorix. Э. Гьёрстад привел эти данные для доказательства существования царской власти у римлян в догородскую эпоху, т. е. в древности. И это, конечно, справедливо. Справедливо и его наблюдение о том, что под древними reges следует понимать вождей догородских деревень. Видимо, действительно, до синойкизма это были родо-племенные вожди, что особенно можно подкрепить аналогией с Думнориксом.

0 деятельности царя как военачальника, как ответственного за военную мощь общины вообще, наши источники говорят неоднократно. Как бы ни относиться к конкретно-исторической ситуации Рима в начале царского периода, нельзя сбросить со счета то обстоятельство, что Ромул, затем Тулл Гостилий, а также Марций изображены в античной традиции как непрестанно воюющие цари. Именно по контрасту с ними нарисован портрет Нумы как правителя мирного, сознательно строившего свое царствование на иных, чем воинственный Ромул, принципах. Это особо подчеркивается Ливием (I, 19), Дионисием (II, 60), Цицероном (r. р., II, XIV, 26), Плутархом (N., 6). Однако из рассказов античных авторов выявляется, что царь не только военачальник, т. е. главнокомандующий, но он и организатор военных сил. Конечно, родовые ополчения не были созданы Ромулом, как об этом рассказывают античные писатели. Эти ополчения несомненно были уже при его предшественниках. Но, видимо, в его время или, может быть, к его времени воинские контингенты были упорядочены. Как мы видели, было урегулировано числовое соотношение воинских единиц. Это явилось не только удовлетворением социальных потребностей, но и укреплением военных возможностей общества. Вместе с тем Ромулу приписывается и создание корпуса целеров (Dionys., II, 13; Liv., I, 15; Plut., К., 10). Название это, согласно Дионисию (II, 13), происходит, по мнению большинства, либо от того, что целеры отличались быстротой исполнения своих обязанностей (~а~ т~~ o$urq~op x~v олереоюм), либо, как пишет Валерий Лнциат, от имени предводителя этого отряда. О человеке из близкого окружения Ромула, которого звали Целером, известно Плутарху (В, 10) и Фесту (celeres). У обоих авторов он фигурирует как убийца Рема. Судя по сообщению Плутарха, "Целер" было его прозвищем. Видимо, ему пришлось поспешно скрыться из Рима и он бежал на чужбину, за Тибр, в современную Плутарху Этрурию. Проворное бегство и послужило поводом к прозванию бывшего сподвижника Ромула, а затем и всех вообще проворных и быстрых (та~~~~ ха~ о~и~, что соответствует латинскому celeres), по мнению греческих писателей. Во всех объяснениях происхождения наименования учрежденного Ромулом отряда обращает на себя внимание то, что оно связывается с подвижностью и быстротой действий.

Ранее мы останавливались на том, что, по Дионисию (II, 13), целеры комплектовались от курий по 10 человек из каждой общим числом 300 человек. Ливий (I, 13, 8; 43, 9) говорит об учреждении

9 О. Л. маяк

241

Ромулом трех центурий всадников (equites), число которых тоже равнялось 300. Но именовались они Рамнами, Тициями и Луцерами. Отсюда вытекает иной принцип их комплектования, а именно по 100 человек от каждой гентильной трибы. Различие в названиях и в порядке комплектования позволяет считать, что 300 Ромуловых всадников и 300 его целеров – не одно и то же. Нам представляется особо значимым свидетельство Ливия (I, 15, 8) о создании Ромулом после всаднических центурий отряда целеров. Если грек Дионисий, пользовавшийся, судя по его ссылкам, сведениями, восходящими к латинским авторам, мог не разобраться в двух учрежденных Ромулом воинских подразделениях, то Ливий четко различает их. Не касаясь способа набора, он точно определил назначение целеров как телохранителей царя (armatos ad custodiam corpori). На это содержится намек и у Дионисия (II, 13), заметившего, что целеров Ромул всегда имел при себе (ie < nape а~той вфе~),

На разницу между всадниками и целерами Ромула мы уже обращали внимание в предыдущем изложении. Ф. Де Мартино сравнивал военную организацию царской эпохи с гомеровской с типичными для нее поединками колесничих и всадников'. Он фактически отбрасывает традицию об учреждении Ромулом отряда целеров, отодвигая их ко времени этрусских царей. Э. Гьёрстад'", принимая во внимание, что древнейшая жреческая коллегия салиев отражает характер римского древнейшего войска, высказывается в пользу того, что оно было пешим, находившимся позднее под командой предводителя на колеснице. Кавалерия же в Риме, по его мнению, появилась лишь в VI в. до н. э. Ее называли этрусскими словами – flexuntes или trossuli, что выдает и ее этрусское происхождение. Римское же название всадников – целеры. Оценивая позицию Э. Гьёрстада, нужно сказать, что он практически отождествляет всадников и целеров, но отвергает античную традицию и о существовании всадников при Ромуле, и о создании им отряда целеров.

Выше мы уже высказывали мнение о возможности для Рима при первых царях пользоваться в боевых целях колесницей и верховым конем, т. е. иметь в составе войска всадников. Но независимо от наличия кавалерийского отряда, т. е. equites, целеры при Ромуле могли быть. Даже если допустить ошибку античных авторов, а поэтому и отсутствие кавалерийских частей в начале царской эпохи, нельзя не заметить, что в традиции, несмотря на различие в деталях, прочно удерживается представление об этом нововведении Ромула. Не случайно, видимо, сохранилось в памяти поколений и название целеров. Из описания Дионисия (II, 13; б4) выявляется причина их исключительной мобильности и маневренности: на равнине целеры действовали на конях, а на пересеченной местности – как пехотинцы. Отсюда можно заключить, что целеры не были особым всадническим корпусом,

е D e Mar t i no F. Storia della costituzione..., ч. I, р. 99 – 100.

9 G j e r s t а d Е. Innenpolitische und militarische Organisation in fruhromischer

Zeit.– ANRW, Bd I, Т. I, S. 152, 159, 172.

242

а действительно, первой в истории Рима лейб-гвардией из пехотинцев, пользовавшихся при случае конями, либо отрядом телохранителей, имевшим в своем составе представителей и пехоты, и конницы. Во всяком случае, выделялись целеры из массы римского воинства не как род войск, вероятно, и не по вооружению, а по способу комплектования и, главное, по своему назначению. Это последнее имеет особенно существенное значение для определения характера власти Ромула.

Традиция донесла до нас сведения и о деятельности Ромула в сакральной области. Согласно Дионисию (II, 23), царь распределил религиозные обряды между фратриями, т. е. куриями, и установил расходы на священнодействия, которые нужно было выдавать куриям из общественной казны ( х тоо 6qpoa~ou). Со ссылкой на Варрона, тот же Дионисий сообщает, что, кроме существовавших уже в куриях жрецов, Ромул учредил еще 60 человек священнослужителей, которые должны были совершать общие религиозные обряды по трибам и куриям, но за весь полис, т. е. за римскую общину в целом (тх xoiv~ пер~

Т~~ Л оХеа~ ~яра).

Специально останавливается галикарнасский историк на характере культа Весты при первом царе, потому что вопрос этот, по его мнению, сложный, требующий специального исследования (Dionys., II, 64). Далее он (II, 65) говорит, что некоторые авторы отрицают основание святилища Весты Ромулом, другие же утверждают, что он учредил два рода священнодействий Весты, т. е. общественные и государственные (xoiva, ... eat, лоХл~х~), а также собственные и родовые (~Ьа ха~ ouyyevm~). Сам он склоняется к тому, что общий очаг (а значит, и культ) был все же впервые сооружен именно Нумой, а не Ромулом. Плутарх (Б', XXII) тоже сообщает, что учреждение этого культа атрибутируется историками по-разному.

Два греческих автора, т. е. Дионисий (II, 64) и Дион 1~ассий (I, 5, 13), прямо, а Плутарх (Я., XXII), упоминая, что Ромул постояннс носил с собой литюон (т. е. авгуральную принадлежность), свидетельствуют о приверженности первого царя ауспициям. То же вытекает и из рассказа Ливия (I, 6). Цицерон в трактате "О государстве" (r. р., П, 10, 17), стремившийся в этом произведении, посвященном наилучшему государственному устройству, на примере Ромула утвердить благодетельность власти первенствующих людей, ставит во главу угла нововведений Ромула учреждение им ауспиций. Из всех рассказов явствует, что они совершались Ромулом по поводу собственной судьбы, и об ауспициях в отношении общих дел можно только догадываться по замечаниям Плутарха и Цицерона.

Подводя итоги мероприятиям Ромула в области религии, можно сказать, что при первом царе действовали жрецы – курионы, а также авгуры от лица курий и, как явствует из сообщения Дионисия (II,64) " сакральными функциями обладали еще предводители целеров. Существовал при Ромуле культ Юпитера. Однако специального жреца для его обслуживания не было, как это вытекает из сообщения Ливия (I,20,2) о появлении такого при Нуме. Вероятно, обязанности фламина Юпитера выполнял сам царь.

243

Приведенный здесь материал позволяет проследить в деятельности Ромула линию создания общих для всего Рима культов, наряду с куриальными и родовыми, т. е. в широком смысле слова гентильными. Правда, обслуживались эти священнодействия жрецами, выделенными куриями, но составляли уже особую, общеримскую коллегию. Примечательно еще учреждение Ромулом священнодействий, совершаемых предводителями созданного им отряда своих телохранителей, целеров, которые выступают в качестве священнослужителей, т. е. священнодействий, уже совсем не связанных с гентильными подразделениями. Интересно, наконец, его вмешательство в сакральные дела курий, которое выразилось в установлении расходов на священнодействия из общественной казны (Dionys., II,23). Возбуждает вопрос и эта, упомянутая Дионисием, казна. Она могла быть общим имуществом каждой из курий, но можно думать, что речь у Дионисия идет о другом виде имущества. На эту мысль наводит Ливий (I,26,12) в рассказе о поединке Горациев и Куриациев. После потрясшей всех присутствующих речи отца оставшегося в живых Горация народ порешил заменить казнь штрафом. Отец должен был принести очистительные жертвы и внести за сына взнос в общественную казну (pecunia publica). Эпизод относится ко времени правления третьего царя, но из повествования Ливия складывается впечатление не о вновь учрежденном институте, а об обычном. Но есть упоминание об общем имуществе при Ромуле и Нуме. Это – сообщение Дионисия (III,1) о передаче Туллом Гостилием для раздела между неимущими римлянами земель, некогда завоеванных Ромулом у вейентов. Видимо, этим полем или скорее одним из его участков пользовался уже Ромул и, безусловно, владел Нума. Земля эта называлась царским клером (x~v Ы'. раоьМа~ xl~pog) в отличие от общественного достояния (6~1роа~а хь~~оц). Это дает основание предполагать, что начало ему было положено при Ромуле. Под pecunia publica, конечно, нельзя понимать не только монеты, но даже вообще деньги – aes signatum и aes rude. Цицерон в трактате «О государстве» (II, 9, 1б) говорил о пене, налагаемой Ромулом в виде быков и овец. Вот они-то, очевидно, и составляли общественную казну. Описанные Цицероном и Ливием случаи показывают источник ее пополнения – штрафы. Был ли он единственным, точно сказать нельзя. Можно лишь полагать, что, как и земля, которая при завоеваниях превращалась в ager publicus, движимое имущество побежденных неприятелей также, хотя бы частично, переходило в разряд общего достояния, pecunia publica. Разумеется, существование общественного фонда нельзя рассматривать как царское установление. Такие фонды обычны в первобытных обществах. Однако обращает на себя внимание в упомянутом здесь сообщении Цицерона то обстоятельство, что Ромул «принял меры принуждения, налагая пеню». Осуществлять это он мог царским судом, свидетельства о котором имеются у разных античных авторов. Дионисий (II,14) прямо говорит о том, что Ромул назначил царям вершить суд в случае тягчайших преступлений. Это должно означать, что при Ромуле уже была такая практика. В другом пассаже Дионисий (II,29) сообщает подробности. По его словам, Ромул

244

устроил суды не «долговременные» (ypovlovg), но «краткие» (та~е~а~), причем часть дел разбирал сам, а часть поручал другим людям. Видимо, это надо понимать так, что царь поставил себя в положение суда высшей инстанции. Но наряду с этим верховным царским судом был учрежден еще какой-то не зависимый от гентильных институтов суд, действовавший по указанию Ромула. Судя по словам галикарнасца, этот судебный орган не составлял постоянно работающей коллегии, в которую могли обращаться тяжущиеся по собственному почину, а находился в полном распоряжении царя и созывался по его усмотрению. В третий раз Дионисий (II,56) упоминает о царском суде при Ромуле как о признаке его тиранических наклонностей. Он подчеркивает, что Ромул вершил суд единолично и молниеносно, применяя жестокую казнь.

Обстановка царского суда внушала страх. Ромул совершал его, восседая на возвышенном месте Форума, окруженный целерами, а также двенадцатью стражниками, вооруженными дубинами и топорами. Эти стражники тут же и производили экзекуции, вплоть до смертной казни. Число "12" напоминает 12 ликторов у этрусков. Правда, Дионисий не упоминает в этой связи ни о каких заимствованиях. Не исключено, что число "12", равно как и устрашающие атрибуты и процедура судилища и наказания, были привнесены в рассказ о Ромуловом времени позднейшей традицией, складывающейся в Риме не без влияния этрусков, либо это число представляет собой пример модернизации, свойственной античной историографии, либо – проявление обыкновения заносить на счет Ромула все давние установления, авторы и время происхождения которых забыты, что нередко встречается в римском историописании. Однако дело не в указанных деталях самих по себе. Важно другое, а именно тот костяк фактов, которые обросли со временем этрускизированной "плотью". Вероятно, он состоял в том, что Ромул действительно практиковал судебные разбирательства, не связанные с родовыми судами. С царским судом мы встречаемся и в случае с Горацием. Ливий (I,26,5) сообщает, что юноша был приведен in ius ad regem. Цицерон, восхваляя обычаи предков и прославляя устами Манилия древнюю царскую власть (r. р., V,2,3), отмечает, что все вершилось царским судом, чего строго придерживался Нума. Судя и по истории с Горацием, можно сказать, что вести судебное разбирательство мог не обязательно сам царь, но и назначенная им коллегия дуумвиров (Dionys., I,26, 5).

Все упомянутые здесь сведения наших источников рисуют довольно подробную картину деятельности первых царей в разных сферах управления Римом. Царь взаимодействовал и с сенатом, и с куриатными комициями. Его власть была выборной. Как мы проследили, выборы проходили в народном собрании, но кандидатура царя предлагалась сенатом, равно как и избрание фактически утверждалось им же. Царь же вносил в комиции закон о своей верховной власти. И именно эта 1ех curiata de imperio как бы подводила черту под процедурой избрания, делала его власть "законной".-Цицерон (r. р., II,9, 15) говорит, что Ромул нашел себе опору и защиту в сенате. Но можно