Текст книги "Безумья темный страх (СИ)"

Автор книги: Алекс Елин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 27 страниц)

Как раз шли новости по одному из центральных каналов.

Талинда выставила из комнаты лакея и налила себе чаю, приступая к завтраку. Она всегда делала сама то, что могла сделать – налить чаю, положить на тарелку еды, сделать прочие мелочи. Людей же особенно по утрам королева просто на дух не переносила. Ей нужно было посидеть в тишине или перед телевизором для начала, потом она могла уже спокойно общаться с людьми, даже не бросаться на них с кулаками и не рычать.

Молодая и красивая ведущая рассказывала об очередном инциденте на розмийско-кершийской границе, о предстоящих праздниках в честь богов Света Розми, о новом витке вооруженного противостояния Миррии и Венленсии, а потом Талинда чуть не подавилась блинчиком. Диктор начала диалог с каким-то представителем старой аристократии, приглашенным в студию. Начала она свой диалог с убеленным сединами джентльменом со слов: «Уже давно ничего не было слышно о судьбе принца Лоуренса. Ходят упорные слухи о его смерти. Этот вопрос обсуждается в самых разных кругах. Мы пригласили в студию одного из самых уважаемых граждан Ариэль, господина…»

Королева не верила своим глазам и ушам. Прокашлявшись, она замерла с открытым ртом и недонесенным до него блинчиком.

– Добрый день, госпожа Эримен, – поздоровался уважаемый житель Ариэль с телеведущей. – Рад неравнодушию нашего телевидения к таким острым политическим проблемам, которые встали перед нами, народом Розми.

– Господин Фоллст, как я знаю, вы являетесь не только одним из самых уважаемых жителей Ариэль, но еще и состоите в отдаленном родстве с Ее Величеством и принцем Лоуренсом. Именно поэтому вопрос о судьбе принца для вас является не просто политическим, но еще и внутрисемейным? – улыбнулась госпожа Эримен.

О таком неожиданном родственничке королева слышала впервые, но она все же нашла в себе силы высунуться за дверь столовой и заорать на всю виллу:

– Генерала Бодлер-Тюрри, моего пресс-секретаря и главу службы по связям с общественностью! Немедленно или пусть включат телевизор на первый канал!!!

– Да, несомненно, – продолжал тем временем вещать нежданный родственничек. – Я переживаю за бедного принца, который по нашему закону, закону о престолонаследии, подкрепленном тысячелетними традициями и всеми устоями нашего общества, должен был стать нашим королем. Мальчик не только лишился короны, но я боюсь и того, что он лишился жизни.

– Но как вы это можете утверждать? – телеведущая явно нервничала, ведя диалог с этим новоявленным членом королевской семьи. И нервничала она не зря: Талинда собиралась не только лишить ее работы, но и отправить в тюрьму, а вместе с ней и ее начальников, которые не только отсняли данную программу, но и посмели ее выпустить на одном из центральных каналов. – К тому же утверждать такое не безопасно, ведь это открытое выступление против Ее Величества, что карается не только нашим Уголовным кодексом, но и может быть пресечено лично королевой Розми, а она стоит, как известно, над Конституцией.

– Давайте по порядку, – мило улыбнулся господин Фоллст. – Как такое можно утверждать? А кто-нибудь видел принца Лоуренса после коронации Ее Величества? Кто-нибудь что-нибудь слышал о его судьбе? Отвечу вам: нет, таких сведений нет! А ведь это ребенок! Невинный ребенок, которому не повезло – не нашлось того, кто мог бы его защитить. Как я не боюсь задавать и обсуждать подобные вопросы? Боюсь. И сильно боюсь, поверьте, ведь король или королева Розми стоят выше любых законов и Конституции, но я знаю одно: если со мной что-либо случится после этой телепередачи – значит, я был прав, и принца Лоуренса уже нет в живых, – наглец принял патетическую позу страдальца за народ и отечество. Глядя на него Талинда решила, что грех пропадать такому таланту, надо ему и вправду предоставить возможность пострадать, за народ и отечество, вестимо.

– Но принц – маленький мальчик, он может не участвовать в дворцовых церемониях и встречах, поэтому нельзя утверждать, что он мертв. Вполне возможно, что принц находится в каком-либо замке, – настаивала ведущая.

В этот момент в столовую проскользнули генерал и пресс-секретарь. Они встали перед столом, уставившись в телевизор.

– Возможно, возможно, – согласился хитрый джентльмен. – Но нельзя утверждать и обратного. Дело в том, что права Ее Величества на престол уступают правам принца Лоуренса, и Ее Величество будет устранять всех, кто имеет больше прав, или всех, кто не согласен с ее правами. Об этом можно судить по неожиданным чисткам в правительственных учреждениях. Был убит мой хороший друг верховный жрец Интовар, посмевший открыто заявить о нарушении прав принца Лоуренса, за что и был немедленно казнен. Казнен, прошу заметить, без суда и следствия. То же самое случилось со многими нашими согражданами, открыто выразившими свое несогласие. Это произошло в первую неделю правления Ее Величества, когда тело ее деда, короля Джонатана, только-только было предано огню.

– Винсент! Я же говорила: слишком много смертей! Слишком! Они выставят меня тираном и кровавой королевой! Самандой[1]1
  Саманда I Трейстар – королева Розми, ставшая в последствии богиней Стареллой, входящей в свиту бога Тьмы Сета, мать чудовищ в Великих Болотах.


[Закрыть] прямо-таки! – прошипела королева.

– Эти казни были необходимы, этих людей внес в список Ваш дедушка, – ответил генерал. – Они никогда не признали бы Вашей власти, и вся эта грязь полилась бы раньше.

– Но ведь король Джонатан II лично передал корону своей внучке, отрекаясь от престола в ее пользу, – возразила ведущая. Над верхней губой даже сквозь грим у нее выступил пот, и это стало видно на экране. Она очень боялась, но продолжала вести передачу. Интересно, кто, сколько и чего ей пообещал?

– Да, но на тот момент Его Величество уже довольно долго и тяжело болел. При таком заболевании и горе, подкосившем его здоровье, – я говорю о страшной трагедии, произошедшей на свадьбе сына принца Джеффри, также о самой судьбе принца Джеффри, – вполне возможно, что Его Величество был уже не в сознании или не в трезвом уме, чем могли воспользоваться люди, сделавшие ставки на Ее Величество, – развел руками джентльмен.

– Но ведь отречение было засвидетельствовано министрами, главами вооруженных сил, полиции, ГСР, верховными жрецами и многими другими, – возразила госпожа Эримен. Она пыталась улыбаться, но от каждого слова седого джентльмена, улыбка ее становилась все более и более вымученной и страдальческой.

– Конечно, их собрали в одной комнате, окруженной преданными людьми Ее Величества; вернее, тех, кто стоит за ней, ибо Ее Величеству всего восемнадцать лет и трудно поверить, что у нее есть свои преданные люди и сторонники. Прошу заметить – это были военные. Не просто военные, это был командир Первого отряда, это были люди из спецслужбы охраны короля, которые позже провели наглядную казнь несогласных! Эти люди умеют лишь убивать. Причем им все равно, кого они убивают. Нет, эта церемония была фарсом, я полагаю, – господин Фоллст выглядел очень убедительным.

– Но ведь смерть принца Лоуренса по-прежнему остается лишь вашим предположением, – настаивала ведущая.

– Если он жив, я обращаюсь к Ее Величеству, обращаюсь на правах родственника: покажите его! Покажите и дайте нам засвидетельствовать, что предъявленный ребенок – это и есть принц Лоуренс!

Дальше Талинда не стала слушать. Она обернулась к генералу и госпоже Коменски.

– Эту сволочь – в тюрьму, этого гада – на расстрел! Публичный!

– Ваше Величество, – генерал постарался говорить как можно спокойнее, – этого нельзя делать.

– Это еще почему?! – взвыла королева. – Вы же сами мне все уши прожужжали про Лоуренса? Так почему я не могу уничтожить этих тварей?!

– Именно потому, что они открыто выступили, мы и не можем их тронуть. Этот эфир – их защита, – пояснила госпожа Коменски, женщина всю свою жизнь верой и правдой служившая королевской семье. – Если с ними что-то случится, это будет представлено как то, что они говорят правду, а Вы их караете за правду. Сейчас их нельзя трогать. Позже

– Ваше Величество, госпожа Коменски права, – подтвердил генерал.

– Но Лоуренс жив! – ударила кулаком по столу королева, пнула стул, от удара улетевший в стену. – Жив!!! А корону мне передал дедушка! Если бы она досталась Лоуренсу, за него правили бы регенты! Мне не нужна корона! Я никогда ее не хотела!

– Ваше Величество, мы это знаем, – генерал подошел к побелевшей девочке. Впервые в жизни, он ее обнял как ребенка. Та разревелась у него на груди. Как маленький ребенок, с несвязными причитаниями, всхлипываниями и вытьем в полный голос. На самой высокой ноте ее воя в столовую влетел Майкл Фокс, встревоженный грохотом стула, разлетевшегося о стену пару минут назад, а теперь услышавший дикий вой королевы.

Талинда выла минут пятнадцать на одной ноте, размазывала слезы и сопли по своему лицу и одежде генерала. Винсент гладил ее по голове, ничего не говоря. Госпожа Коменски гладила по плечу и приговаривала, что они все знают, просто так случилось. Майкл топтался около стола, чувствуя себя тут совершенно лишним (как и все присутствующие), но не находя сил уйти, потому что его подопечная страдала и ревела, а он ее обожал как дочку всем сердцем. Наконец девушка проплакалась, утерла глаза и нос рукавом, уселась на целый стул и тихо спросила:

– А что делать-то? Предъявить им Лоуренса?

– Этого тоже нельзя делать, – госпожа Коменски и мужчины расселись за столом. – Они тогда решат, что вправе диктовать Вам свои условия, окончательно уверятся в своей силе, решат, что Вы испугались. Если сделать одну уступку, вслед за ней придется сделать еще и еще. Именно принцем Лоуренсом они и будут Вас страшить.

– А что ответить? Нельзя же молчать на такое обвинение? Нельзя им это с рук спустить, – пробормотала королева, генерал кивнул.

– Нельзя, – согласилась пресс-секретарь. – Но в данном случае, Вам ничего делать нельзя, просто соблюдаем молчание. Оно будет красноречивее любого ответа. Лучше всего мы разберемся с родословной этого уважаемого жителя Ариэль, и ударим по нему, опровергнув родство с Вами. Если он солгал в этом, то от чего ему не солгать в остальном? Именно с таким подтекстом будет выступление.

– Хорошо, но раз они дошли до телевидения, то они набрали силы, – пробормотала девушка. – Надо внимательнее следить за ними. И этого учителя из Летного, его надо убрать, и выявить остальных. Мне кажется, тут все обстоит куда серьезнее, чем предположили полковник Увинсон и курсант.

– Да, Вы правы, все, кажется, обстоит еще хуже, – согласился генерал. – Я все сделаю и усилю наблюдение за этими озабоченными гражданами, военными, которых перечислит полковник. Я поеду к нему сегодня и пообщаюсь.

– Винсент, полковник может не назвать фамилий, – почему-то грустно улыбнулась королева.

– Почему Вы так думаете? – удивленно поднял брови Бодлер-Тюрри.

– Он не будет называть фамилии. Он, скорее всего, сам пойдет с ними разбираться, он из другого теста, – Талинда усмехнулась. – Он как господин Фокс, – она кивнула на своего начальника спецслужбы охраны. – Он никогда не предаст меня, но и никогда не донесет ни на кого. Предупредить – предупредит, как он это сделал, но фамилии не назовет. Даже не пытайтесь узнать.

– Но это для Вашей безопасности, – возразил генерал.

– Повторяю, он, скорее всего, сам с ними разберется. Вы от него ничего не узнаете. Поверьте, он слишком горд, а доносы противоречат его понятиям о чести.

В этот момент раздался стук в дверь, на пороге появился один из телохранителей.

– Ваше Величество, к Вам посетитель – мероэ Оэктаканн. Вы примете ее?

– Конечно, пусть войдет, – Талинда была очень удивлена визиту мероэ, которую королева не видела с самой коронации.

На пороге появилась верховная жрица Лоули.

Ну, на самом деле, верховных жриц Лоули, т. е. мероэ, было две. Одна – во Фритауне, именно она была всем известна, ей подчинялись все жрицы и воины Лоули, но нельзя забывать об архипелаге Амазонок, где жили амазонки, женщины-воины, куда не было никому ходу, лишь по приглашению и с разрешения верховной жрицы, той, что находилась на архипелаге. Ее-то никто никогда не видел, она никогда не покидала загадочного архипелага, охраняемого самой богиней Лоули. И мало кто понимал, чем она отличается от мероэ, живущей во Фритауне. Но между жрицами никогда не было конфликтов, и жрица с архипелага была главнее своей сестры из столицы, хоть никогда не покидала загадочного места обитания своего племени.

Мероэ Оэктаканн предстала в своем жреческом облачении – длинной бело-розовой юбке с глубокими разрезами, топе и в роскошном окрашенном в кобальтовый цвет шлеме, состоящем из сплошных углов. Этот причудливый головной убор являлся символом мероэ. На поясе у женщины висели парные сабли, а на груди медальон. Жрицы Лоули предпочитали минимум одежды, чтобы она не мешала их движениям, особенно в бою. Доспехи же они если и надевали, то только кожаные. Жрицы не боялись оружия, делая ставку в бою на ловкость, проворность и само искусство боя, которым владели в совершенстве.

Из-под шлема мероэ спускались на спину роскошные пепельные волосы, голубые глаза жрицы смотрели обеспокоенно, а на лице застыло выражение сосредоточенности и какого-то недоумения.

– Ваше Величество, – она склонила голову и прижала правую руку к сердцу. – Дамы и господа, приветствую.

– Доброе утро, мероэ, – поздоровалась королева. – Проходите, присаживайтесь, прошу вас. Вы по какому вопросу? Что-то случилось?

– Не хотела бы быть черным вестником, но боюсь, что у меня неприятные новости. Мои сестры и некоторые посетители наших храмов спрашивали у моих сестер и меня нашего мнения по следующему вопросу: действительно ли у принца Лоуренса больше прав на престол, несмотря на то, что король Джонатан отрекся от короны в Вашу пользу? И если вначале мы не особенно обращали внимания на такие вопросы, – они всегда возникают у людей в подобных обстоятельствах, – то со временем их количество не уменьшалось, оно росло. Мы стали выспрашивать, откуда у людей возникают столь странные мысли. Они нам сказали: им такие мысли становятся интересны после проповедей жрецов в других храмах. И самое страшное: они их выносят из храмов Крома, Пантеры, Краха и храмов Всех Богов Света Розми, – жрица склонила голову.

– Это началась информационная атака, – кивнул Винсент. – Мне докладывали о ней из различных наших отделений, но я пока не имею полной информации о ее масштабе. Сегодня, однако, был нанесен новый информационный удар. Подозреваю, вся атака задумана и координируется кем-то из жрецов.

– Да, генерал, когда я сложила все слова моих сестер, я пришла к такому же выводу, – мероэ взглянула на королеву. – Я решила, что Вы, Ваше Величество, должны знать об этом. Жрицы Лоули никогда не ставили под сомнение легитимность Вашей власти, тем более, наша богиня поведала нам, что это воля не только ее, но и других богов Света. Другие жрецы должны знать эту волю. Боги не молчат в таких случаях. Но некоторые жрецы затеяли свою игру. Это говорят жрецы, не боги, и готовят они народ Розми к свержению Вас, руками этого самого народа.

– Все заходит слишком далеко, – пробормотал Майкл.

– Да, – согласилась Талинда. – Что нам делать?

– План действий прежний, – решил генерал. – Но раз так уж сложилось, что мероэ тоже обратила внимание на происходящее, я предлагаю попросить помощи и у вас, мероэ. Вам надо противопоставить остальным жрецам свои взгляды и мнение. Это война за умы, а Лоули почитается во всех городах и всеми людьми.

– Это – несомненно, мы начали опровергать слова других жрецов, – тонко улыбнулась Оэктаканн. – Также я отправила несколько своих воинов на разведку, пусть узнают, откуда тянется этот заговор. Нам необходимо распутать этот клубок. Если у вас есть какая-то информация, прошу ею поделиться, чтобы мои воины не проделывали одну и ту же работу дважды.

– Да, конечно, – согласилась королева, Бодлер-Тюрри лишь кивнул.

– Но было бы хорошо, если бы вы провели самостоятельное расследование, – вступила в разговор госпожа Коменски. – Независимое. Мы могли что-то упустить, или прийти к неправильным выводам.

– Конечно, – кивнула мероэ. – Вы можете положиться на жриц Лоули, Ваше Величество.

3

Стюарт и Рик вновь вечером сбежали от Анны и Конни, задумавших устроить милое дамское чаепитие со своими подружками по очередному кружку, занимавшемуся помощью детским домам. Дамы расположились в гостиной Анны, распутали свои клубки и вытащили из корзинок шитье, ожидая чая и мужчин, что должны были угодить в их коварные сети. Мужчинам повезло: еще на крыльце дома их встретил старый дворецкий Стюарта, перешедший с молодым хозяином из дома отца Стю. Пожилой раб-негр души не чаял в своем хозяине, которого с рождения держал на коленях и катал на плечах, поэтому поджидал того у двери, по сотому разу натирая блестящую латунную дверную ручку и протирая чугунную решетку кружевных перил крыльца.

– Хозяин, не ходите туда, – покачал седой головой дворецкий. – Хозяйка опять своих подруг собрала. Слыхал я, что они ждут вас и господина Рика. Танцы скоро у Лаввальеров, вот госпожа Конни и собирается господина Рика на весь вечер… а-б-а-н-и-р-о-в-а-т-ь, – старательно выговорил он. – Опять ругаться наша хозяйка будет, коли вы с господином Риком улизнуть попытаетесь…

После такой проникновенной речи друзья от всего сердца поблагодарили верного дворецкого, развернулись на ступенях крыльца и направились прямой наводкой в бар «У аэродрома». Понятное дело, что упорная Анна и ее подружка обязательно нагрянут с проверкой домой к Рику, так что выход был лишь один – бар.

В полутемном зале бара негромко играла приятная музыка, мелодия чем-то напоминала полет. Тихо звякали бокалы и стаканы над столиками компаний, кто-то весело о чем-то говорил, кто-то хмуро вещал, кто-то пил в одиночку. Флегматичные официанты в черных футболках и темно-серых фартуках время от времени мелькали между столов. Под потолком вился редкий сизый сигаретный дым, который лениво разгоняли большие вентиляторы. Хозяин бара вновь встал за стойку, отпуская посетителям их любимые напитки, протирая и без того блестящую столешницу.

Друзья устроились на мягких диванчиках, тянувшихся вдоль одной из стен. Они развалились на них, сняв кители, оставшись лишь в черных футболках. Стюарт с удовольствием смаковал столь дорогую его сердцу текилу, Рик же расправлялся с бутылкой бурбона. Оба решили не отказывать себе в удовольствии, тем более что теперь им не грозило на утро куда-то лететь, кого-то спасать, в кого-то стрелять. Официант поставил на их столик еще одну порцию закуски, убрав опустевшее блюдо. Кто-то из былых сослуживцев подошел поздороваться, перекинулись парой слов, пожали руки, выпили вместе, похлопали друг друга по плечам, разошлись. Потом еще кто-то подошел.

Стоял обычный вечер обычного последнего рабочего дня на недели. Бар постепенно заполнялся. Разговоры становились все громче. Смех слышался все чаще. Компании росли. Сигаретный дым густел. Официантов в зале прибавилось. Хозяин бара все еще перешучивался с посетителями, но уже пригласил за стойку помощника – заказов становилось все больше и больше.

Стюарт вышел по нужде. На обратном пути зацепился с кем-то языком. И вдруг на большой зал легла почти мертвая тишина, только продолжала играть музыка. Звякнула стопка. Официант выронил поднос. У кого-то из руки выпал бокал. Скрипнул стул.

Взоры всех присутствующих обратились к входу в помещение, у которого стояла невысокая прекрасная женщина. Это была сама мероэ. Тонкая фигурка, облаченная в бело-розовую длинную юбку с большими разрезами по ногам, и розовый свободный топ; на ее бедрах висели ножны парных сабель, а пепельноволосую головку украшал темно-синий шлем, состоящий из одних углов. Она была прекрасна и казалась неземной… Призраком уходящего чего-то неизбывного и желанного… Ускользающей мечтой… Прекрасным сном… Зыбким утренним туманом над гладью лесного озера и брызгами горного водопада одновременно.

Мужчины потеряли дар речи.

Во-первых, бары были их царством. Во-вторых, про жриц Лоули и особенно их верховную жрицу ходило множество легенд. В-третьих, мероэ была прекрасна и желанна, даже если бы была простой женщиной, а не верховной жрицей богини-воина.

Мероэ окинула пристальным взглядом зал, а потом легкой походкой направилась в сторону Рика, лавируя между столами и обратившимися в соляные столбы официантами и вояками. Она лишь слегка ухмылялась произведенному эффекту. Сам Увинсон замер как ледяной столб.

– Полковник, привет, – женщина подобно сказочному ведению опустилась на мягкий диван напротив Рика.

– Привет, – пробормотал он.

– Мне мои жрицы сказали, что ты искал меня? – она улыбнулась.

– А… да… хотел кое-что спросить, – он постепенно приходил в себя. – Разве женщине прилично находиться здесь?

– Я, прежде всего, воин. Это бар воинов, поэтому я могу тут находиться, – улыбнулась она, но ее голубые глаза оставались ледяными. – К тому же, женщинам не пристало появляться в таких местах потому, что это погубит их репутацию раз и навсегда. Мне же, как жрице Лоули, да и самой Лоули, плевать на репутацию.

– Это довод, – согласился Рик, ставя свой стакан с бурбоном на стол. Оэктаканн усмехнулась, подозвала жестом официанта, сорвавшегося чуть ли не галопом к мероэ со своего места. К этому времени посетители бара начали постепенно шевелиться, разговоры оживали, первое потрясение проходило.

– Принеси мне чистую стопку, хорошо? – попросила она официанта. – Это ведь текила? – она указала на бутылку любимого напитка Стюарта.

– Да, – кивнул Рик.

– Давно я ее не пила. Но, думаю, одна стопка никому не повредит. Зачем ты меня искал?

– Мне надо было поговорить с тобой, – признался Увинсон.

– О чем? – женщина приподняла одну светлую бровь.

– Что-то странное начинает затеваться в Розми. Иногда мне кажется, что я сошел с ума и всюду мне начинают мерещиться заговоры, – Рик рассказал мероэ о том, что говорил уже королеве и о подозрениях Стюарта и Кейда Уилфреда.

– Ты все правильно понял, – улыбнулась жрица, наливая в стопку текилу. – Это началась атака. Готовится восстание. Оно должно произойти еще не сейчас, но, думаю, через год, максимум два. Людей готовят к этому, сеют в их души недовольство и убеждают в том, что королева не в состоянии обеспечить их мирную жизнь. Любой ее шаг будут истолковывать неверно, а она слишком боится стать кровавым тираном, поэтому допустит все возможные ошибки, – мероэ резко опрокинула текилу. Закусила лаймом, улыбнулась. – Или ты полагаешь иначе? Ведь именно об этом с тобой и говорил король Джонатан II?

– С чего ты взяла? – усмехнулся Рик, наполняя ее стопку.

– Потому что позавчера была у нее, утром, после твоего ухода, – усмехнулась она. – Ты поступил правильно, предупредив ее и Бодлер-Тюрри. Жрецы тоже втягиваются в заговор.

– Как ее заставить действовать? – спросил Рик.

– Никак, – пожала плечами мероэ. – Королева еще ребенок. Она боится убивать, она подписала слишком много смертных приговоров в самом начале правления, и она слишком много увидела во время бегства. Она ранена и испугана. Ей нужно время чтобы вылезти из своей скорлупы, чтобы окончательно сломать саму себя и обрести свою суть. Она не хочет крови и боли, она искренне любит Розми и хочет покоя и мира для всех ее жителей, но она слишком юна и не понимает, что мир и покой приходят лишь при сильном правителе, который не боится крови и жестокости. Лишь став тем, кого назовут кровавым и ужасным тираном, она добьется мира и процветания, но пока она еще не готова это признать. Не находишь забавным этот парадокс?

– Парадокс? – криво усмехнулся Рик. – Скорее это – кошмар наяву, а не парадокс. Причем кошмар для всех.

– Да, – ответила мероэ. – Впереди темные времена. Да и жрецы зашевелились. Но Лоули и я верим в Ее Величество. Ей просто надо сломать саму себя, а это, знаешь ли, не простой труд. И рядом должен быть кто-то, кто не даст сломаться ей в этом процессе.

– Я рад, что рядом есть генерал Бодлер-Тюрри и другие люди Ее деда, – кивнул Рик, сделав вид, что не понял ее взгляда.

– Я не о них, – мероэ вновь выпила текилы. – Я о тебе. Тебе и Стюарте. Будут и другие, но пока есть только вы.

– Я ж всего лишь полковник, – пожал плечами Рик, допивая свой бурбон. – Что я могу сделать?

– Ты уже начал вылезать из шкуры полковника, Рик, – она усмехнулась. – Ты обещал стать Ее защитником и щитом, пора исполнять свою клятву, друг мой, – мероэ накрыла его ладонь своей. – Все, хватит валять дурака. Тебе тоже пора ломать себя и становиться тем, кем тебе предназначено было стать при рождении.

– Кем? – удивился Рик.

– Тем, от чьей судьбы ты так долго и упорно бегал, – она криво улыбнулась. – Ты разделил с Ее Величеством заботы о Розми, взяв на себя часть груза и ответственности. Хватит скрываться за маской капитана или лейтенанта. Посмотри себе в глаза и признай свою судьбу.

– Ты говоришь загадками, – насторожился Рик.

– Только ты сможешь их разгадать, – она горько посмотрела на него. Так смотрят на человека, с которым прощаются.

– Оэктаканн, не надо так смотреть… Ты словно бы прощаешься!

– Я и прощаюсь с тобой, – она улыбнулась. – Я была с простым полковником, но его скоро не станет… Генерал Увинсон будет другим человеком и с ним будет другая. Моя дорога закончится тогда, когда ты примешь свой путь и осознаешь себя.

– Кто другая? – удивился Рик. – Не говори ерунды, я не люблю никого, и я не против возобновить наши отношения… – он хитро улыбнулся, сжав ее пальцы.

– Нет, – она вновь горько усмехнулась. – Она есть. Она будет. Ты должен пройти по той тропе, что тебе уготована, и лишь она сможет пройти рядом с тобой. Я же должна направить тебя на эту тропу.

– Я перестал вообще понимать что-либо, – признался Рик. – А выпил я немного.

– Все ты уже понял, – она вновь выпила. – Ты уже начал думать и сопоставлять. Ты уже начал становиться тем, кто ты есть. Запомни лишь одно: чтобы бороться с Тьмой надо самому стать Тьмой. Лишь Зло может противостоять Злу. Стань воплощением Тьмы, и тогда все получат шанс. Королева. Простые жители. Военные. Наши дети. Достойные и нет. Лишь воплощенная Тьма способна победить того, кто зовется ее Повелителем.

– Я не хочу… – признался он. – Я не хочу лезть в политику и не хочу пачкаться в крови своих братьев. Мне не нужна власть. Я могу сам убивать, я убивал и шел на смерть вместе с теми, кто был рядом со мной. Но я не хочу отправлять на смерть других, оставаясь в безопасности, и не хочу жертвовать сотнями жизней простых людей ради спасения тысяч или миллионов других. Я хозяин своей жизни, но я не хозяин других жизней, это слишком страшный груз… На моих руках много крови, но я ни о чем не жалею, потому что я знал, что этих людей надо убивать, а дальше…

– Рик, ты должен испачкаться по самую макушку в крови, – она понимающе улыбнулась. – Ты рожден был для этого. И ты любишь политику, просто боишься даже себе в этом признаться. Ты не хочешь стать похожим на своего отца, но ты должен его переплюнуть! Тебе не нужна власть, но лишь она даст тебе шанс спасти королеву, пока и она не осознает эту истину!!! – мероэ тоже сжала его ладонь, понимающе улыбнулась.

– Я боюсь потерять себя из-за этого, – признался он, отвернувшись от собеседницы.

– Рик, надо посмотреть себе в глаза. Надо. Мне тоже страшно от того, что я знаю то, что меня ждет, но повернуться лицом к своим страхам – это и есть доля сильных людей, – она невесело улыбнулась, а потом продолжила доверительным тоном. – Существует одно Пророчество, там говорится о тебе.

– Оэктаканн, ты сошла с ума? Пророчество обо мне? Издеваешься?!

– Нет, друг мой, нет, – она покачала головой, в ее голубых глазах ненадолго растаял лед. – В Пророчестве говорится о том, что когда в избранной богами Света стране умрет старый лев, дети которого будут его жалкими отражениями в бегущей воде, начнется новая битва Света и Тьмы, и совпадет она с жестокой битвой за сам наш мир, ибо сама Вселенная захочет проверить, достоин ли он жить. И будет мир висеть на волоске, ибо Тьма на сей раз будет сильна как никогда, потому что Создательница будет биться за жизнь своего мира далеко от него, не сможет она вернуться и поддержать своих детей и богов. И если миру и суждено выстоять, а Свету победить, то лишь потому, что среди людей найдется тот, кто не побоится бросить вызов самому Сету и его аватарам, и не побоится он для этого стать воплощением Тьмы, чтобы могли быть в Свете другие. И встанут рядом с ним осколок души Создательницы и последняя надежда льва, и тот, кто в ней увидит истинный Свет и предаст Тьму. Только им суждено сдержать самый первый и самый страшный натиск Тьмы и врагов.

От слов Пророчества по спине полковника побежали мурашки, словно бы ему в спину подул ледяной ветер с вершин гор. Он тряхнул головой, отгоняя наваждение, и уставился на мероэ.

– И кто, по-твоему, я? – осведомился он с кривой усмешкой.

– Ты – воплощение Тьмы, – она понимающе улыбнулась. – Прости меня, друг мой, но только так ты и обретешь себя. Истинного себя. Не вся Тьма – Зло, и не все Зло абсолютно… Пойми: королева еще ребенок, она боится стать Злом, ей нужно еще очень много времени, чтоб осознать себя, чтобы понять, что иногда творить зло и лить кровь необходимо. А кто-то должен стать воплощением Тьмы.

Мероэ встала, наклонилась над столиком, печально улыбнулась и поцеловала полковника в губы. Потом развернулась и молча пошла прочь.

Зал вновь замер, как и Рик.

– И скажи мне, полковник, за что тебе такая честь досталась? – пораженно произнес Мэтью из-за своей стойки, когда мероэ покинула здание. – Сама мероэ тебя не только беседой, но и поцелуем удостоила…

– За преданность Розми и ее королеве, – горько ответил Рик.

4

Изольда с утра была не в настроении – Нил и Дарел после того блистательного бала, данного в честь ее приезда, позабыли о существовании невесты Нила! Хотя Изольда им в тот вечер принесла много пользы, сумев познакомить друзей-заговорщиков с нужными людьми, повлияв на некоторых колеблющихся банкиров и бизнесменов, а также совершенно очаровав пару влиятельных политиков. И вот вся благодарность: Дарел забыл о ее существовании.

Тем временем реализация плана по достижению короны стоит на месте! Им нужно срочно обсудить план дальнейших действий! Пора переходить от болтовни к делу, иначе она быстрее состарится, чем сможет не то что вернуть корону предков, а стать женой хотя бы регента!

У Дарела и Нила были прекрасные связи среди финансистов, военных и в министерствах, но вот действительно тех, кто может разжечь пожар революции, кто умеет воевать и не боится испачкаться – таких связей у друзей не имелось. Честно говоря, до недавнего времени и у самой Изольды не было таких решительных сторонников, остались лишь некоторые прежние соратники отца, сейчас ведущие или подпольный образ жизни, или затихарившиеся – РСР ходила кругами вблизи них. Эти люди вполне могли помочь советом, поделиться информацией, и начать подготовку мятежа, но им требовалось набрать сторонников, обучить их и постараться не быть настигнутыми псами королевы.