Текст книги "Безумья темный страх (СИ)"

Автор книги: Алекс Елин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц)

Глава 4

04, месяц Яблок, 5555 года – 06, месяц Яблок, 5555 года

1

Четыре дня как наступила осень, хоть в Миранде это вовсе не ощущалось, разве что стало не так душно, да туманы превратились в еще более плотный и постоянный кисель. Дождей стало больше, хотя куда уж больше, Ривс не мог раньше даже представить.

Карантин с города не сняли. Мэйфлауэр удивленно разводил руками, докладывая полковнику Лэндхоупу о результатах своих исследований. У него не получалось придумать лекарство от неизвестного вируса, что постепенно набирал силу: умерло двадцать пять человек, а в небольшом флигеле госпиталя лежало еще сорок пациентов, потерявших надежду на выздоровление. Как не прискорбно это было, но среди умерших числился один жрец Карены, не побоявшийся угрозы заражения, ходивший к пациентам. Эта весть погрузила людей в еще больший ужас: если богиня болезней не смогла или не пожелала защитить своего жреца, то на что же надеяться остальным жителям города?!

В Нерейде власти ударились в панику и в два раза сократили количество поездов, что еще курсировали между Мирандой и Нерейдой. Но спасибо, что из Нерейды и Тритона прислали нескольких медиков, хотя по выражению Мэйфлауэра – лучше бы они просто прислали побольше пробирок и реактивов, а то от этих медиков больше вреда, чем пользы.

Однако жизнь продолжалась. Люди продолжали рожать детей, играть свадьбы и ходить на работу. Обсуждали странные вести с «большой земли», т. е. из остальной Розми: что, возможно, принц Лоуренс мертв, что у него больше прав на трон, что есть его и королевы дядя, который мог бы лучше справляться со страной, что Керши совсем обнаглела и шалит на границах. Эти вести были скорее фоном для жизни населения города, им не предавали особого значения, ведь все помыслы жителей были о том, как бы победить неизвестно откуда взявшуюся болезнь… Еще горожане и солдаты радовались, что так внезапно начавшееся нашествие, которое определили как пиковое, вроде как и само закончилось полтора месяца назад. Это вселяло в людей надежду.

Но что-то определенно не заладилось в этот день. То ли у богов утро началось ни с той ноги (причем, у всех и сразу), то ли просто жизнь так уж устроена, но коли кажется, что все и так хреново, то скоро ты поймешь: до вот конкретно этого, именно этого момента, все шло еще очень даже хорошо! А вот после его наступления – вот теперь-то все и стало хреново. Причем этот критический момент ты опознаешь немедленно! Ривс Дримс его, во всяком случае, узнал незамедлительно.

Началось все с того, что они с Норриком (временно приведенным к покорности, после полуторамесячного лечения) полетели на дежурство. Ривс подозревал, что этот ужас на пропеллерах (так он про себя называл вертушки) можно довести до ума, и тогда они будут и летать куда быстрее, и станут более маневренными, на облет территории вокруг Миранды начнет уходить куда меньше времени, чем сейчас. Или за то же время, что и сейчас, они смогут обследовать куда большие территории и не подпускать тварей к городу.

Пилоты как раз пролетали над последним квадратом своего ежедневного маршрута, когда Ривсу под пологом высокого леса показалось на мгновение какое-то движение.

– Норрик, идем еще на один заход, – приказал Ривс.

– Брось, капитан, – пробурчал старший лейтенант. – Что тебе там привиделось?

– Движение.

– Я ничего не вижу, это листья на ветру, – отмахнулся Норрик.

– Нет, давай еще на один заход.

– Сет тебя забери! Ты тут новенький, не пори чуши! Говорю: нет там ничего! Пошли на базу, – в конце маршрута Норрик уже чуял отдых и обед, поэтому не желал задерживаться. Его штурман предпочитал сохранять молчание.

– Еще один заход, я приказал! – гаркнул Ривс.

– Делать тебе нечего! – буркнул Норрик, но последовал на разворот за командиром.

Ривс развернул вертолет не столь ловко как его старший лейтенант, и даже умудрился задеть днищем самые верхушки высоких деревьев, но все же предпочел стиснуть зубы и не ответить на многозначительное хмыканье в шлемофоне. Когда они вернулись к приметному высокому дереву, под которым Дримсу показалось движение, машины зависли над зеленым густым лиственным морем, молотя лопастями воздух.

Ривс до рези в глазах всматривался в зелень внизу. Все было тихо. Лишь пробегали волны воздуха под днищами вертолетов, заставляя колыхаться зеленую пелену листвы, перемешанную с желтоватыми туманными полосами и испарениями, поднимавшимися с вечно влажной земли и недалеких болот.

– Нет никакого движения, – хмуро буркнул Норрик.

– Смотрите лучше, – настаивал Дримс.

– Капитан, ты просто словил глюк! Всем вначале тут кажется что угодно! – не отставал Норрик. Ривс уже готов был с ним согласиться, когда увидел в просвете между листьев что-то серо-бурое, копошащееся, словно бы гигантский клубок многоножек.

– Норрик, что там? – голос Ривса сел от ужаса и отвращения.

– Где?

– Да вот же! Под этим огромным долбанным деревом слева от вас!

– Чтоб тебя!!! – вертушка Норрика взмыла в небо. – Это же нашествие! Самое настоящее! Твари! – заорал испуганный Норрик, штурман вторил ему отборнейшим матом.

– Стреляй, Сет тебя забери! Стреляй! – заорал Ривс, уже давя на гашетку.

Отвращение боролось в нем с долгом, и пониманием того, что чем больше он положит тварей тут, тем меньше их доберется до стен Миранды. Они сожрут меньше солдат и мирных жителей.

Воздух наполнился срезанными пулями листьями и ветками, полетели щепки от стволов. Фонтаны бурой, черной и красной крови взмывали вперемешку с кусками мяса и зеленой, желтой и коричневой слизью. Когда пули превратили небольшое пространство леса внизу в какую-то проплешину, усеянную щепой и ошметками тварей, волосы под шлемом у капитана встали дыбом: со всех сторон на прогалину полезли твари. Причем такие, каких он еще не видел, и было их столько, что сделалось дурно не только взвывшему от ужаса Норрику. Монстров было много. Очень много. И уничтоженные двумя пилотами твари представляли собой каплю в море.

Вдруг прямо перед ветровым стеклом кабины Дримса возникла какая-то летучая тварь, похожая на смесь нетопыря и жабы. Ривс отшатнулся, вертолет качнулся в воздухе, но прежде чем капитан успел выстрелить в нее, тварюга издала омерзительный визг и бросилась в воздухозаборники двигателя. Движок чихнул, пережевывая ее, полетели куски мяса, а потом повалил густой черный дым.

Если Дримс и сумеет посадить тут вертолет, то твари его сожрут мгновенно, надо уносить ноги! Главное: дотянуть до Миранды, ведь Норрик подбирать своего командира не будет – сведет, сволочь, счеты, а его штурман промолчит – сам жить хочет.

– Уходим! – взвыл Ривс, заметив вторую тварь, приближающуюся к вертолету.

– Давно пора! – заорал Норрик и рванул прочь от проклятого леса, забыв о командире и его дымящей машине.

Пилотов недолго преследовали какие-то странные твари, похожие на нетопырей. Вдалеке над лесом поднялась пара каких-то черных монстров, похожих на смесь черепахи и змеи, что привело в дикий ужас не одного Норрика. Потом тварям надоело гоняться за вертолетами, спешащими под защиту Миранды, они отстали, но увиденного хватило Ривсу надолго. Что он потерял сон на пару дней, капитан понял сразу же, и очень удивился, когда почувствовал, что летный комбинезон у него сухой, лишь прилип к спине и бокам от пота.

В состоянии шока Ривс и Норрик посадили вертолеты на летное поле. Борт Ривса издал предсмертный хрип в метре от земли и грузно шмякнулся на покрытый трещинами бетон, винты еще недолго молотили воздух лопастями, но делали это по инерции.

На поле мокрых от ужаса пилотов встречали. Высыпал второй дежурный экипаж, техник Бен пока даже держался на ногах и пребывал в состоянии относительной трезвости. Майор Сивир с откровенным ужасом взирал на вертолет Дримса, а диспетчер выбрался на железный балкон, опоясывающий его башню, стоящую рядом с главным зданием гарнизона. От самого главного здания спешил Лэндхоуп собственной персоной, вслед за ним увязался завхоз и начальник финансовой части в одном лице – прапорщик Беннет, напоминавший вставшего на задние ноги откормленного холеного поросенка.

Ривс выбрался из вертушки и с непониманием уставился на группу встречающих. Он, конечно, доложил об увиденном и о повреждениях, но что они все так косятся на его машину? Что с ней не так?

Дримс отошел на пару шагов к своим сослуживцам и уставился на воздухозаборники, что выступали над кабиной и винты. Зрелище привело его в ужас. Из левого воздухозаборника торчала половина первого монстра, бросившегося ему на вертолет, а по винтам была размотана вторая тварь (он ее и не заметил), от нее остались только несколько метров кишок, намотанных на лопасти, да уродливая башка, висящая на куске кожи, чудом не перемолотая в турбине. За вертолетом тянулись еще несколько метров кишок с висящими на них ошметками мяса – то ли останки третьей твари, то ли эти две сволочи обладали столь длинным кишечником…

Дримса замутило. Он с трудом поборол приступ тошноты, снял шлем и пришел к выводу: ему повезло. Очень повезло. Наверное, боги хоть и встали не с той ноги, но зла лично к нему не испытывали: по всем законам механики и всего прочего, он вообще не мог лететь. Ну, вот не мог лететь и все. Воздухозаборники и двигатели забиты, соосные винты обмотаны кишками, хорошо, что еще пожар в движках не начался.

– Ну, ты и везучий сукин сын! – с восторгом прошептал сержант Фрейд. – Ты ж рухнуть должен был!

– И где вы это подцепили? Как оно попало к вам в воздухозаборники? – поинтересовался майор Юстиниан Сивир, обращавшийся ко всем (по пьяни даже к сторожевым собакам в их части, что, правда, случалось крайне редко) на «вы».

– Оно само бросилось, – пробормотал Ривс. – А второго я и не заметил…

– Дримс, они никогда не бросались в двигатели, инстинкт не позволял, – заявил подоспевший Лэндхоуп. – Если только случайно туда попадали, по недогляду.

– Господин полковник, оно зависло передо мной, заорало и бросилось в воздухозаборник, – отчеканил Ривс. – Видимо, второе бросилось одновременно с ним, потому что второго толчка не было.

– Тогда тебе очень повезло, капитан, – пробормотал полковник.

– А всем нам не повезло вообще и в принципе, – обронил прапорщик, не таясь, достал аккуратную металлическую фляжку с гербом Розми, открыл ее и приложился.

– Опять про трату денег?! – огрызнулся Лэндхоуп.

– Нет, Чарльз, нет, – прапорщик сделал еще глоток. – Они начали эволюционировать: один жертвует собой, чтобы остальные победили. Они переходят на новый уровень, или у них, не приведи все боги Света, появляется коллективное сознание. Тогда нам – конец, – Артур Беннет еще раз приложился к фляжке. – Поверь мне, это – эволюция.

– Они ведь безмозглые твари, движимые одними лишь инстинктами, – напомнил полковник, даже не обратив внимания на откровенное нарушение всех писанных и неписаных законов, в лице пьющего при всем честном народе Беннета.

– Однако, если капитан не ошибся, мы стали свидетелями их развития и перехода на новую ступень эволюции, – пожал круглыми плечами прапорщик.

– Я не ошибся, полковник Лэндхоуп, – подтвердил Ривс.

– Тогда нам придется очень плохо, капитан. Поверьте мне. Я ведь был когда-то биологом и изучал этих тварей в Нерейде, до того как попал сюда. Да и образование получил вполне приличное, поэтому можете на меня положиться, – прапорщик пошел прочь, потом обернулся и бросил: – Конечно, хорошо, что вы довели вертолет до базы – штука хоть и разваливается, но все же дорогая, да только вряд ли у меня в этом и последующем месяце получится выделить деньги вам на ремонт.

– Артур, ты сдурел?! – взвыл полковник.

– Нет, Чарльз, – вздохнул прапорщик. – Раз это полномасштабное нашествие, то сейчас уйдет прорва денежных средств на другие нужны: ремонт стены, оружие, обмундирование, закупка запасов продовольствия, патроны, немедленная выплата жалования солдатам со стены на месяц вперед, неизменные «смертные» деньги тем, кто умрет, лечение раненых… Этого будет очень много, а пока мы подтвердим, что это опять пиковое нашествие, что нужно дополнительное финансирование… Сам понимаешь, на чем-то надо экономить. К тому же прошлое нашествие неожиданно закончилось, вряд ли нам поверят, что оно так же неожиданно опять само по себе и началось.

– Прапорщик, вы с ума сошли?! – взревел Ривс, охреневая от всего происходящего.

– Головой тронулся? – вторил ему полковник.

– Именно потому, что это пиковое нашествие нам и нужны в строю все вертушки! Надо немедленно делать запрос на запчасти для этой и запрашивать еще одну или две и не со склада перед утилизацией, а нормальные вертолеты! Эти машины – это наша разведка и наша жизнь! Жизнь всей Миранды! – возмутился капитан Дримс.

– А стену на что будем ремонтировать и укреплять? А патроны и продовольствие на что закупим? А солярку для оставшихся на ходу вертолетов, на что я возьму? Реквизировать у населения предложите? – огрызнулся Артур. – С населением у нас уже начинаются проблемы, что тоже весьма необычно для Миранды. Если мы не будем оплачивать их работу, начнем реквизировать продовольствие, лекарства и устроим мобилизацию без признания нашествия пиковым – у нас может случиться бунт! После него горожане одумаются, конечно, только будет уже поздно, – взмахнул руками Беннет.

– Артур, ты сейчас несешь бред, – осадил его «гном». – Без вертушек мы тут сдохнем в ближайшее время. Люди и солдаты не должны страдать от этой поганой бюрократии! И бунт во время нашествия…

– Чините имеющиеся вертолеты. Зачем иначе тебе эти дармоеды? – он указал пальцем в сторону покачивающегося Бена. – Раньше и вправду настроений таких в городе не было. Чем больше думаю, тем больше это нашествие мне не нравится. Ты бы, Чарльз, усилил патрули в городе да не из местных.

– Да их… ик… никто уже не починит, – махнул рукой Бен. Получил немедленно затрещину от стоящего рядом Дримса, махнул на всех рукой и побрел в сторону складов. – Хламье это… хламье… да кто ж… ик… нам что годное пришлет? Нет, не нужны мы никому…

Дримс постоял еще немного на поле, распугивая своим грозным видом всех солдат, столпившийся поодаль, поинтересовался у них, есть ли тем чем заняться, а потом пошел в комнату отдыха – надо было принять душ и решить, что делать дальше. Масштабы бедствия ему еще не были до конца понятны, хотя слова прапорщика об эволюции тварей и возможном бунте населения заставляли неприятно холодеть спину. Теперь Дримсу предстояло всерьез заняться вертушками, стоящими на приколе. Вряд ли им выделят еще одну машину. Он понял это сразу. На балансе части числятся все десять вертолетов, поломки их можно устранить… при других техниках, при наличии запчастей и менее почтенном возрасте самих вертолетов, поэтому, если верить бумагам, в гарнизоне есть даже больше необходимого парка вертолетов! Экипажей столько нет, сколько транспорта имеется в наличие.

Чтоб эта проклятая бюрократия вместе с Мирандой провалилась в Бездну одним махом!

А насчет настроений жителей города… Пусть этим Лэндхоуп и Лавджой занимаются, а Беннет пусть сам деньги изыскивает. И что это за идея с эволюцией? Что за бред?!

2

Ривс вошел в пропахший сигаретным дымом коридор на первом этаже пристройки к главному зданию. На входе с самыми «трезвыми» глазами стоял один из пехотинцев. Запашок от него исходил потрясающий: перегар, лук, дешевые папиросы и свеженький алкоголь, скорее всего, поправлял здоровье пивом на обед. Сволочь. Знает, что здесь полковник Лэндхоуп не появляется, вот и позволяет себе выпить.

– Еще раз будешь пить на посту – все зубы повыбиваю, – предупредил Ривс.

– Да, что вы, господин капитан, – отшатнулся солдат. – Я ни-ни…

– Ты меня услышал. Стоматология тут хреновая, так что придется мучиться на кашке и молочке. Нашествие у нас опять началось и карантин ужесточили, до Нерейды к дантисту не доберешься, понял меня?

– Господин капитан, нет, я не пил, – честно соврал постовой.

– От тебя за километр разит.

– Это вчерашнее… – попытался выкрутиться солдат.

– А то я вчерашнее от свежака не отличу? – Ривс поднес кулак к самому носу сослуживца. – Норрика помнишь? Ему еще повезло.

– Так точно, господин капитан, – промямлил постовой.

– Отлично, – Ривс фыркнул, пытаясь избавиться от амбре постового, распространяющегося на много метров вокруг пехотинца, и пошел в комнату отдыха.

На потертом, местами заклеенном изолентой диване, с видневшимися следами от сигарет, пролитого когда-то кофе или чая, валялся Норрик, вперив взор своих крошечных поросячьих карих глазок в старенький телевизор. Комната когда-то была выкрашена зеленой краской, пожелтевшей от времени и сигаретного дыма. На стенах висели старые газетные вырезки и пожелтевшие плакаты каких-то моделей или знаменитостей. В старой доске для дартса торчали обломанные дротики, рядом с ней из стены торчал еще один. На столе у окна закипал электрический чайник. Возле колченогого стола на стуле сидел грустный молодой лейтенант, сосланный сюда за бестолковость и полную безрукость. Кажется, он умудрился угробить три истребителя за рекордное время – всего за пару месяцев, к тому же где-то на спокойной границе, потом он напился и поджег склад с боеприпасами. В общем, второй год этот дурень куковал в Миранде, приобщаясь к местным традициям алкоголизма и отчаяния.

На втором диване около входа уже дрых Фрейд, отвернувшись лицом к стене. В его трезвости сомневаться не приходилось – после обеда Фрейд никогда не бывал трезвым.

В закопченное и пыльное окно, выходившее в небольшой закуток между главным зданием и еще одной пристройкой, виднелась их гарнизонная кошка Мурка, лениво приглядывающая за своим выводком, который по случаю отсутствия дождя карабкался по стволу старого тополя, росшего в закутке. Мурка расслабленно возлежала на остатках когда-то спиленного да тут же и забытого собрата тополя, помахивала полосатым хвостом и щурила зеленые глазищи на капитана.

Дримс сходил в душ, помещавшийся за стеной комнаты отдыха. Переоделся в свою форму из шкафчика. Посидел немного в одиночестве в пустой раздевалке, слушая в приоткрытую дверь бесконечную трескотню телевизора, ворчание пополам с матом и жалобами Норрика на поганую Миранду, сетования лейтенанта на водку, что не доводит до добра, храп Фрейда. Черное отчаяние опять заполонило душу Ривса. Он сжал кулаки, закрыл глаза. Досчитал до десяти и вышел в комнату, где ничего не изменилось, разве что вскипел чайник, да кто-то открыл форточку, чтобы проветрить затхлое и сырое помещение.

Лейтенант, когда передавал кружку с чаем Дримсу, умудрился опрокинуть свою собственную, залил и без того липкую и грязную клеенку на столе; выругался, посетовал на свое невезение. Ривс уселся на старый крутящийся стул, стоящий около дивана с пьяным Фрейдом, пригубил дешевого чая и обвел взглядом комнату отдыха дежурного экипажа.

Какое громкое название! Дежурный экипаж! Ха-ха!

Жалкий неудачник, который и чай попить без происшествия не может, а одного летать его не пускают даже днем и в ясную погоду, он скорее служит балластом в вертушке. Ему доверяют следить за обстановкой и то иногда, когда времена спокойные. Этот горе-летчик умудрился за два месяца службы угробить три истребителя и взорвать склад с боеприпасами! По пьяни! Да такое не каждому пилоту Первого отряда Фритауна в боевой обстановке удается сделать и за более длительный срок!

Не бывающий трезвым пилот-неудачник Фрейд, которого выперли из эскорта короля Джонатана, Нерейды и даже лишили офицерского звания! Он пьет, страшно пьет уже двадцать лет, остается поражаться, как еще печень не отказала! И эта пьяная сволочь дрыхнет в свое дежурство, а если его разбудить, то будет еще хуже: напившись, Фрейд становится необыкновенно буйным и ищет драки. Терять ему уже нечего, поэтому он не стесняется в проявлениях порывов своей души. Разве что Дримса не то чтобы побаивается, но все же демонстрирует к нему оттенок уважения, как к командиру и старшему по званию.

И Норрик! Тупой верзила, выпертый отовсюду за жестокость и садизм, неподчинение старшим по званию, драки, пьянки, мечтающий убить Ривса. Если Норрика убить, то даже расследование никто проводить не будет… Заманчивая идея…

И вот ради этих пьяных сволочей капитан Ривс Дримс должен рисковать своей жизнью? Он должен думать, как спасти их задницы и починить проклятые вертолеты, чтобы эти твари могли и дальше коптить небо и оскорблять своим существованием не только мундир и честь офицеров Розми, но и вообще Розми?!

Да пошло оно все!

Еще есть возможность написать рапорт на увольнение и вырваться из города, пока ходят поезда, пока волны тварей не докатились до Миранды. Это не его война. Он награжден орденом «Во Славу Розми», он спасал короля Джонатана, он лично получил из его рук этот орден. И он должен здесь спасать этих пьяниц?! Которые опустились ниже некуда? Что он вообще тут делает?!

Можно жить и без армии. В конце концов, пойдет гражданским пилотом, будет летать по всему миру, управлять роскошными авиалайнерами, ночевать в прекрасных комфортабельных и чистых гостиницах, проводить время между перелетами на берегах морей, слушая шум волн, смотреть на прекрасных стюардесс, и Миранда забудется как страшный сон! Или же откроет частную маленькую авиакомпанию, станет себе хозяином, сколотит состояние! И свалит жить в ту же Керши, где и женщины доступнее, и можно быстро подняться, провозя контрабанду по тайным маршрутам. И к Сету страну, что плюнула на него! К Сету!!!

Это бред про какую-то страшную тайну, которую хранит этот мерзкий городишко, – это лишь бред! Бред выжившего из ума человека, который от горя пытается придумать себе и другим смысл жизни! Он и на жреца-то не похож, скорее обычный пьяница, бродяга и забулдыга!

Миранда – это не судьба Дримса! Не судьба!

Ривс еще раз обвел взглядом пожелтевшие стены, где краска местами вздулась от сырости, стены, увешанные какими-то пожелтевшими плакатами и вырезками, где в углу у потолка колыхались клочья паутины и пыли. Оглядел старую выгоревшую карту окрестностей Миранды, где красными кружками были отмечены места гнездования тварей, синим любимые места их лежек. Что-то было уже перечеркнуто, а кое-что надо было добавить, да руки не доходили, а в верхнем правом углу карты какой-то остряк написал неизвестно сколько лет назад: «Добро пожаловать в царство Сета – в Бездну!». Капитан оглядел старую разваливающуюся мебель: колченогие стулья, шатающийся стол под липкой бледно-красной клеенкой, помятый электрический чайник, уделанную и грязную микроволновку на ветхом столе, исцарапанную и чем-то залитую тумбу под древним телевизором, старый рассохшийся стеллаж, на котором кто-то забыл какие-то дешевые книжонки, что не представляли собой никакого художественного интереса, зато уже превратились в букинистические раритеты. Грязь, уныние и запустение. Такие же грязные, опустившиеся сослуживцы.

А пошло оно все!

Ривс собрался уже встать и пойти к Лэндхоупу писать рапорт, когда его взгляд вернулся к мутному грязному окну, за которым Мурка несла в зубах одного из своих котят. Она стащила его с дерева, держа за шкирку, тот поджал задние лапы и хвост, судя по доносившимся пискам, маленький серо-черно-рыжий комок возмущенно орал на всю округу. Мурка взбежала на остатки спиленного тополя, положила котенка перед собой, прихватив его покрепче передними лапами, и принялась вылизывать. Тот вертелся изо всех сил, пытаясь убежать, но у Мурки было достаточно опыта, чтобы удержать извивающегося отпрыска. Когда кошка посчитала туалет законченным, она полезла на второй тополь, схватила серого полосатого котенка и принялась умывать его на своей лежанке. Постепенно очередь дошла и до оставшихся трех детенышей.

Если город падет, твари уничтожат и Мурку, и ее выводок. У кошачьего семейства не будет возможности бежать. Если и сбегут из гибнущего города, то вряд ли смогут далекой уйти – или станут чьим-то обедом, или просто потеряются и помрут с голоду, или сгинут в трясине. Тут их ждет страшная смерть от тварей из-за стены, если монстры прорвутся. Да и всех жителей города ждет страшная кончина…

Их некому защищать. Некому.

Не этим же жалким пьяницам и неудачникам?

Они и себя защитить-то не могут, не то, что кого-то еще…

Несколько тысяч несчастных людей, которым судьба уготована была родиться или попасть в этот умирающий город.

«… они беззащитны перед монстрами, что пытаются их убить, им нужна твоя защита, твоя и ничья иная. А скажи мне, капитан, в присяге говорилось что-нибудь о месте, где ты будешь защищать тех, кто тебе доверил себя, свою жизнь, тех, кто слабее тебя, тех, кого больше некому защитить?» – прозвучали в его голове слова полковника.

Ривс еще раз посмотрел на Мурку. Та потягивалась на бревне, потом тряхнула головой и, что-то мявкнув, соскочила с остатков тополя, направляясь в свое убежище. Все пятеро котят последовали за мамкой. Они даже не подозревали, что только что спасли жизни неизвестно какому количеству людей в Миранде и ее окрестностях. А может и во всей Розми.

Дримс резко вскочил, со всей дури пнул Фрейда по ногам и заорал на Норрика и лейтенанта-неудачника:

– Встать! На поле! Бегом, паскуды!

От неожиданности лейтенант подпрыгнул на стуле, который немедленно под ним и развалился. Норрик вскочил и запнулся о ножку дивана, рухнул на пол и уставился оттуда обалдевшими глазами на взбешенного капитана. Фрейд подлетел, затряс головой как бродячий пес и тоже уставился на командира.

– Капитан, ты чего? – пробормотал он. Голос у сержанта был почти трезвым, а взгляд все же осмысленным хоть и сонным.

– У нас пиковое нашествие тварей под стенами, а вы тут расслабляетесь?! – Дримс вздернул с пола Норрика. – Отрабатывать стрельбу, сволочи! Быстро! Кто, б…ть, не летает, тот будет на стене от тварей Миранду охранять! Вперед, пошли! Норрик, хоть слово вякнешь – уе… на …!

Ошарашенные резкой переменой в настроение командира подчиненные вскочили как ужаленные (кто сидел) и трусцой понеслись на поле. На ходу Ривс проорал постовому, чтобы дал команду вызвать остальных пилотов, и ему, капитану Дримсу, плевать, где они, что с ними и в каком они состоянии. Если через час их не будет на летном поле, то они будут неделю сидеть в карцере! Или пойдут в ночную смену на стену, а пилотов сюда еще пришлют! Провинившихся и бездарей везде хватает! Поезда пока ходят!

Обалдевшие пилоты до полудня бегали по полю с поленьями в руках, потом стреляли по тем же поленьям из пистолетов, пытаясь не убить самих себя или сослуживцев. Затем злобный Дримс принялся гонять их на предмет знания окрестностей Миранды. Тем, кто неправильно отвечал, он немедленно бил в челюсть или в под дых. Когда пилоты готовы были взбунтоваться, сволочь-Дримс заставил их взлететь на оставшихся вертолетах и полетел с очумевшими подчиненными расстреливать пару приметных островков среди болот, где имелись подходящие мишени – деревья или кочки.

С меткостью у его пилотов были проблемы. Только Фрейд, шутя, справлялся с заданиями на стрельбу. Остальным же по возвращении пришлось в наказание за промахи пробежать еще несколько кругов.

Тех, кто прибывал по мере нахождения, Ривс также озадачивал различными приказами. Потом собрал весь свой личный состав в их комнате отдыха и объявил о начале новой жизни, о вводе военного положения в отдельно взятом взводе вертолетов, и о том, что отныне они переводятся на казарменное положение, и ему плевать на все их отговорки. Вот пособия для новичков по тварям – учить от корки до корки, придет – проверит. И пусть не забудут внести новые обозначения на карту окрестностей.

Норрик собрался было возражать, почувствовав поддержку некоторых сослуживцев, но все его возражения были пресечены на корню ударом ноги в живот. Больше возражений ни у кого не нашлось.

– Нашествие тварей началось, и я – главная из болотных тварей! Вам ясно, господа офицеры и сержант Фрейд?! – проорал Дримс у двери. Господа офицеры торопливо закивали головами, пребывая в состоянии шока от преобразившегося и без того чокнутого капитана.

Дримс же вышел в коридор, громко хлопнул дверью и запер ее на ключ. Чтоб у подчиненных не было даже мысли сбежать! На окнах решетки, так что деться им некуда.

Пора начинать новую жизнь и бороться за город!

3

Талинда восседала на троне в Малом Тронном Зале в Замке Королей, где правители Розми обычно принимали небольшие делегации, или же делегации второстепенных союзников, или собственных подданных, не удостоенных чести лицезреть легендарный Большой Тронный Зал со статуями Хранительниц[10]10
  Хранительница – по легенде, это особая защитница, воительница, посылаемая богами Света угодному им королю или королеве Розми, которому предстоит совершить что-то великое для блага Розми и мира.


[Закрыть], которые стерегли властителя Розми. Юная королева примерно представляла, в каком бешенстве сейчас пребывает полномочный посол ее деда, императора Алсултана: его пригласили в Малый Тронный Зал! Его!!! Но императорский посол на то и был императорским послом, чтобы прекрасно владеть своим лицом и ничем не выдавать своих чувств.

Высокий мужчина, средних лет, смуглый с длинными черными волнистыми волосами, он изучал внучку своего императора с почтительным интересом. Дипломаты, составлявшие его свиту, с таким же почтительным вниманием окидывали взглядом тронный зал, свиту королевы, розмийскую корону, что возлежала на голове девушки. Посла можно было бы назвать приятным мужчиной с правильными чертами лица, если бы не чуть-чуть подергивающиеся от бешенства кончики его пальцев и побледневшие губы.

– Мы рады приветствовать посла Нашего уважаемого деда, императора Алсултана, – не своим, официальным, голосом проговорила Талинда. – Надеемся, что Наш дед, император Алсултана, пребывает в добром здравии и боги милостивы к нему.

– Я рад приветствовать Ваше Величество и безмерно счастлив передать Вам послание моего императора, великого повелителя Алсултана! – склонил голову посол.

– Нашу радость омрачают беспорядки, что происходят на границе с Алсултаном, а также проникновение отрядов доблестной армии Алсултана на территорию Нашего государства, – намекнула Талинда на постоянные беспорядки, что творились на границе с южным соседом и грозили вылиться в открытое вооруженное противостояние. Про пойманных шпионов королева пока молчала, по совету господина Ларуса, полагавшего, что императору было бы неплохо немного понервничать и задуматься о том, что же уже известно его внучке.

– Возможно, на границе Алсултана и Розми существуют некоторые беспорядки, но прошу Ваше Величество поверить, что мой император не имеет к этому никакого отношения. Как должно быть известно Вашему Величеству, три века назад произошло объединение двух государств: пустынного и морского. Жители пустыни до сих пор не приняли цивилизацию и могут совершать отдельные набеги. Император с ними борется, но… – посол развел руками и изогнул губы в фальшивой улыбке. – Не все племена и роды подчиняются законам империи, некоторые из них живут по законам племени, и они беспокоят границы Розми.