Текст книги "Повелитель моря (СИ)"
Автор книги: Агния Миллерова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 36 страниц)
Как только «Победоносец» поймал парусами крутой бейдевинд[107]107
Бейдевинд – курс парусного судна при встречно-боковом ветре. Крутой бейдевинд – это минимальный острый угол, под которым парусное судно может идти против ветра.
[Закрыть], Анри приказал один из баркасов закрепить за кормой, а другой отправил вывозить на берег экипаж сидевшей на мели «Орки». Поскрипывая, медленно, но неотвратимо флагман Победоносной армады близился к английскому фрегату. Тот, успев обстрелять бриг, сносимый ветром в сторону пристани, заметил вышедший из дока испанский линейный, закрыл порты и стал брасопить паруса для поворота оверштаг.
«Чайка», поймав в правый борт вражеские ядра, вздрогнула всем корпусом. В воду полетели разбитые доски, но бриг, успев огрызнуться, продолжил свой неуправляемый путь к берегу, всё сильнее кренясь на правый борт.
«Победоносец», миновав пинк, оказался всего в трёх кабельтовых от фрегата. Рассматривая его в зрительную трубу, Анри приказал установленные на баке полупушки зарядить цепными ядрами и бить по мачтам «Винсби», как только это будет возможным.
– Десять песо канониру и по одному всем остальным за сбитую мачту – пообещал он.
«Офицерское эхо» донесло это на бак.
Как только расстояние между кораблями сократилось до двух кабельтов, полупушки ухнули и соединённые длинными цепями восемнадцатилибровые ядра со свистом полетели к цели. Грот-мачта фрегата дёрнулась, надломившись, и, круша такелаж, полетела вниз. Радостные крики: «Сантъяго! Сантъяго и а эйос!» – разнёсся над кораблём, улетая в море. А на фрегате забегали, засуетились, стремясь быстрее освободить палубу от обломков рангоута и обрывков такелажа.
– Лейтенант, курс зюйд, – приказал Анри, разглядывая происходившее на фрегате.
«Победоносец», став к ветру галфвинд, прибавил скорости и вклинился между фрегатом и бригом.
«Винсби», приберёгший свой залп для более серьёзного противника, чем бриг, встретил испанцев беглым огнём. Клубы дыма с грохотом поочерёдно вырывались из его портов, выпуская в «Победоносец» ядра и цепные книппели.
– Левый борт, открыть порты! Беглым – огонь! – полетел над кораблём сильный голос адмирала, подхваченный офицерами.
И, догоняя последнее «эхо», громогласно «заговорили» тридцать три орудия испанцев, поочерёдно швыряя во врага чугунные шары из сизо-белого густого дыма. Анри всем телом ощущал, как вздрагивает «Победоносец» от каждого выстрела. Сквозь грохот пушек на шканцы долетели с фрегата два взрыва. Плотный едкий пороховой дым, вырывавшийся из портов и занесённый боковым ветром на квартердек, щипал глаза. Когда он поредел, постепенно поднимаясь вверх, стал заметен развороченный фальшборт противника и пару пробоин над ватерлинией. «Винсби» медленно заваливался на правый борт. «Похоже, он и под ватерлинию поймал», – отметил про себя Анри. Из недр фрегата на палубу выбирались канониры и солдаты, матросы прямо с вант падали в воду, покрытую разбитой обшивкой, обломками рангоута и обрывками такелажа, а спасательный баркас наполнялся офицерами. Вражеский корабль «уходил под горизонт»…
– Положить паруса обстенг! Закрыть порты! – разнёсся со шканцев новый приказ.
Подойдя к правому борту Анри увидел «Чайку». Её команда, ещё не зная, что фрегат получил своё, освободила спасательный шлюп и явно планировала с его помощью отбуксировать бриг в доки. Энрике, отдававший приказы, заметил Эль Альмиранте и радостно замахал руками. «Жив, старик!» – с облегчением выдохнул Анри и, сняв шляпу, несколько раз махнул ею в ответ.
Затем, обернувшись к подошедшему лейтенанту де Брисуэла, спросил:
– Докладывайте, идальго. Убитые есть?
– Нет, адмирал. Есть девять раненых, сбит гюйс, повреждены грот-ванты и есть небольшая течь в трюме, но ремонтники уже работают. А что с англичанами? Подбирать будем?
Анри покачал головой:
– Зачем они нам сейчас? Оставим их воле божьей. А офицеры, полагаю, на второй фрегат пошли. Так что мы с ними ещё непременно встретимся. Сейчас нам должно подготовиться к этой встрече, лейтенант.
– Да, адмирал, – понимающе кивнул идальго де Брисуэла.
– Лейтенант, передайте дону Себастьяну что половину пушек опердека надо развернуть на правый борт, а затем командуйте поворот на бейдевинд правого галса! Курс вест-норд-вест! – приказал Анри.
– Боцман, поворот оверштаг! Курс вест-норд-вест! – эхом подхватил команду адмирала лейтенант, и трели боцманской дудки утонули в криках и топоте матросов.
Корабль заскрипел рангоутом, когда раскрытые паруса вновь поймали ветер, и степенно двинулся вперёд.
* * *
Спустившись в каюту, Анри увидел на постели свой мешок. Достав из него кошелёк, он отсчитал двадцать серебряных монет и вернулся на шканцы. Подозвав идальго де Брисуэла протянул ему монеты:
– Лейтенант, пусть это передадут канониру и его помощникам с бака с моим приказом бить по второму фрегату, как только тот окажется в пределах досягаемости, не дожидаясь команды. И пусть они вновь покажут нам своё умение.
Идальго взял деньги и потряс ими на ладони, словно взвешивая:
– Я сам отнесу эту награду и передам ваш приказ, адмирал!
– Ну что же, думаю, они заслужили такую честь, – ответил Анри и, взяв из нактоуза зрительную трубу, перешёл к левому борту.
К моменту, когда «Победоносец», завершив поворот, вышел на заданный курс, на месте английского фрегата море уже сомкнулось. Небольшие волны лениво покачивали обломки рангоута, щепки, обрывки такелажа и тела погибших. Множество солдат и матросов барахталось в воде, некоторые из них смогли добраться до сбитой грот-мачты и ухватиться за неё. Те немногие, кто умел плавать, устремились к берегу. Вероятно, они надеялись, что их подберут стоявшие в одном кабельтове от стен молчавшей крепости «Лев» и «Ньюбери». Рассчитывали на это и офицеры погибшего «Винсби», ведя к ним баркас.
Разглядывая в зрительную трубу сверкавшие на корме фрегата литеры «Lion», Анри погрузился в размышления. Он понимал, что бой сразу с двумя английскими кораблями может стать для «Победоносца» последним. Да и некомплект орудий и недостаток солдат существенно снижали шансы на победу. Однако знание местных вод и ветров были его преимуществом, и он не преминул этим воспользоваться. Вознеся благодарения Небесам за благоприятный ветер, Анри решил вначале ударить по фрегату. Расположение кораблей позволяло подобраться ко «Льву» на расстояние полутора кабельтов, что давало возможность обстрелять его цепными ядрами и картечью, при этом фрегат становился для «Победоносца» щитом от пушек «Ньбери». Дав указания зарядить орудия и вести беглый огонь, как только вражеский корабль будет в пределах досягаемости, он приказал идальго де Брисуэла удерживать корабль бакштаг и вновь устремил взгляд на дремлющего «Льва».
Прибрежный бриз, наполнив паруса, с усердием трудяги толкал корабль к намеченной точке.
Рассчитывая на то, что фрегат будет подбирать выживших с «Винсби», Анри надеялся обездвижить его раньше, чем английский флагман развернётся. Если затея удастся, «Победоносец» сменит галс и обойдёт «Ньюбери». Кроме того, до сих пор не взвившийся над крепостью «Юнион Джек» давал надежду, что испанцы отбили атаку десанта, и крепость Сан-Хуан-де-ла-Крус ещё скажет своё слово. Однако на «Льве» явно разгадали замысел «Победоносца». Фрегат дал залп из двух ретирадных пушек и стал брасопить реи для поворота оверштаг.
На расстоянии трёх кабельтовых девятилибровые английские ядра глухо ударили в левый фальшборт, ломая доски. В зрительную трубу Анри видел, как бегали по палубе и лезли по вантах матросы, готовя корабль к повороту. Дав распоряжение лейтенанту де Брисуэла привести «Победоносец» на норд-норд-вест, он приказал открыть порты. Заскрипев рангоутом, огромный корабль послушно сменил курс и приблизился к врагу левым бортом.
Когда «Лев» оказался на левом траверзе, между кораблями было менее двух кабельтов. Тут же «заговорили» орудия испанцев. Они поочерёдно выплёвывали во вражеский фрегат клубы густого бело-сизого дыма, из которых, бешено и беспорядочно вращаясь, вылетали цепные книппели, ядра, соединённые длинной цепью чугунные шары и смертоносная картечь.
Первым же залпом снесло кормовой флагшток, и синий флаг вице-адмиральской эскадры, взмахнув полотнищем, словно подбитым крылом, полетел в воду. Каждый последующий выстрел также находил цель. Снаряды рвали такелаж, сбивали рангоут и косили матросов.
Ещё не успели умолкнуть последние пушки, как палубу «Победоносца» накрыло радостными криками – бизань-мачта фрегата, указав напоследок «Юнион Джека», снесла грота-рей и завалилась на левый борт, проломив планшир и фальшборт.
Стоя на шканцах Анри видел, как англичане освобождали палубу от обломков, меняли изодранные паруса и выискивали живых среди окровавленных тел. Крики и ругань долетали на «Победоносец». Тем не менее, вместо убитых матросов на шкоты встали их товариши и «Лев», поймав бейдевинд, медленно удалился с линии огня.
Пока канониры вновь заряжали орудия, английский фрегат успел отойти на два с половиной кабельтова. Помня, что пороха загрузили меньше, чем планировалось, Анри приказал не расходовать его без полной уверенности в эффективности залпа и потому вдогонку вражескому кораблю ударили ядрами лишь тяжёлые пушки гондека. Море между кораблями покрылось разбитой обшивкой, обрывками такелажа и трупами, выброшенными с фрегата.
«Ну, и куда же ты теперь отправишься? – мысленно обратился к неизвестному капитану „Льва“ Анри. – Неужели сбежать решил? Или задумал обойти меня и зажать между собой и линейным? – спрашивал он сам себя, пытаясь разгадать манёвр врага. – Да нет, вряд ли это попытка устроить западню без возможности полноценно маневрировать. Скорее, похоже на бегство. Странно, что „Ньюбери“ бездействует, – переведя зрительную трубу на английский флагман, подивился Анри. – Что же это он за игру задумал? Ну что же, давай поиграем, но по моим правилам!»
– Лейтенант, поворот через фордевинд! Курс зюйд-ост-тень-ост!
И вновь трели боцманской дудки погнали матросов по палубе и на ванты. Огромный корабль, поскрипывая рангоутом, набрал в паруса ветер и степенно пошёл на левый галс, послушный рулевому, как боевой конь кабальеро.
Глава 25
Выйдя на заданный курс «Победоносец» увалился под полный бейдевинд, а удалившись от берега на семь с половиной кабельтов, поймал северный пассат и тот усердно погнал его дальше в море бакштаг.
Наблюдая за фрегатом, Анри понимал, что встреча «Льва» с «Победоносцем» неизбежна. Коралловые рифы, разделяя Гондурасский залив, прижимались к береговой линии Юкатана, оставляя для желающих ступить на земную твердь лишь немногочисленные проходы. Один из них, позволявший покинуть воды Северного Гондураса, был на расстоянии менее полутора морских лиг[108]108
Испанская морская лига – 5,573 км. Расстояние от Белиза до прохода между рифами = 1,4 морской лиги или 7,8 км.
[Закрыть] на юго-восток от Белиза. Именно туда на всех парусах и направлялись оба корабля. Поскольку другой путь – тот, которым и пришли англичане, лежал вдоль побережья на юг, беглецу пришлось бы идти мимо форта Сан-Педро, возле которого всё ещё шёл бой, напоминавший о себе грозовым грохотанием, разносившимся над морем. Зная от дона Себастьяна, что приватиры захватили белизское торговое судно, Анри не сомневался, что найденные на судне лоции[109]109
Лоции – (от нидерл. loodsen «вести корабль») – предназначенное для мореплавателей описание морей, океанов и их прибрежной полосы. Включает в себя описания приметных мест, знаков и берегов, а также содержит подробные указания по путям безопасного плавания и остановкам у берегов с описанием средств и способов получения необходимых для плавания предметов и провизии.
[Закрыть] этих вод были англичанами досконально изучены. А посему, если «Лев» «поджал хвост» и решил бежать, у него был только один путь. Потому и летел «Победоносец» полным ветром туда, где пройти, не минув испанцев, англичане не смогли бы. «Ну, а если же я ошибся, и сорокавосьмипушечный фрегат, дабы не посрамить своего имени, ищет боя с нами, то он тем более не свернёт» – размышлял адмирал, следя за шедшим бакштаг на оставшихся парусах противником.
Вахтенный матрос осторожно перевернул песочные часы и ударил в колокол. Мелодичный звон двух сдвоенных и одного простого догнал его молодой звонкий голос:
– Пять склянок[110]110
В эту вахту речь идёт о времени 14:30.
[Закрыть]!
Спустя несколько минут на шканцы поднялся Густаф.
– Какую скорость намеряли, менеер Колс? – спросил его Анри.
– Пять с половиной узлов, адмирал.
Анри, посмотрев на всё ещё стовший на якорях «Ньюбери», перевёл взгляд на «Льва» и задумался.
– Лейтенант, – позвал он де Брисуэла. – Курс ост-норд-ост! Открыть порты! Пушки гондека зарядить цепными ядрами, все остальные орудия набить книппелями и картечью. Гондеку залп по моей команде, остальные беглый огонь по усмотрению.
Идальго передал приказ дальше и, когда трели боцманской дудки погнали матросов травить шкоты, подошёл к Анри и с плохо скрываемой тревогой спросил:
– Что вы задумали, адмирал?
– Думаю, что сорокавосьмипушечный фрегат не будет для нас лишним, – ответил тот, снова приложив глаз к окуляру зрительной трубы, направленной на «Льва».
– У нас нет солдат для абордажа, адмирал, – резонно возразил лейтенант.
– Мы не пойдём на абордаж. Если нам удастся без особого ущерба для себя обездвижить «Льва», им не останется ничего иного, чем сдаться.
– У них тоже есть пушки, адмирал! И много, – недоверчиво произнёс де Брисуэла, оценивая медленно сокращающееся расстояние между кораблями. – А ведь нас ещё ждёт бой с их флагманом.
– А какие у них будут шансы, если мы оставим их без мачт? Ну, разве что они решат гордо умереть, взорвав свой корабль. Или вы видите и другие варианты, идальго? – Анри пристально посмотрел на лейтенанта.
– Если же нам это удастся, думаю, вы окажетесь правы. Но не забывайте про «Ньюбери». Вряд ли он даст нам возможность доставить фрегат в доки, – рассудительно сказал лейтенант и посмотрел в сторону крепости, рядом с которой ясно прорисовывался силуэт английского флагмана, до сих пор так и не поднявшего паруса.
– Мы не будем терять на это время. Сейчас мы дадим слово канонирам. Пусть они бьют по мачтам и позаботятся о том, чтобы этот лакомый кусок от нас не ушёл, пока мы будем заниматься линейным.
– Сколько, по-вашему, до фрегата, менеер Колс? – подозвав навигатора, поинтересовался Анри.
– Не более трёх кабельтовых, адмирал!
– Лейтенант, будем вежливыми – поднимайте чёрный флаг! Орудия к бою! – понеслись со шканцев приказы, сопровождаемые трелями боцманской дудки.
Скрипнули крышки открываемых портов.
– Гондек – беглый огонь! – закричал Анри.
– Огонь! – подхватили один за другим лейтенанты и оглушительный грохот тяжёлых орудий поглотил все остальные звуки. Клубы густого сизо-белого дыма вырывались из портов и открытых люков и ползли по палубе вздрагивающего корабля.
Даже без зрительной трубы Анри видел, как падали на палубу задетые на пертах[111]111
Перты – специальные тросы, натягиваемые под реями, на которые матросы опирались ногами во время работы с прямыми парусами. Относятся к бегучему такелажу.
[Закрыть] картечью матросы, как летели в воду порванные цепными книппелями канаты. Одно из ядер, выпущенных из тридцатилибровых орудий, пролетело фоком и врезалось в фок-мачту. Мачта дёрнулась, словно раненный человек. Раздался треск, и она упала, задев грот-мачту и оборвав недавно починенный грота-рей и такелаж.
«Лев» ответил незамедлительно. Часть выпущенных им чугунных шаров упала на шкафут, сломав доски. Некоторые, сделав в палубе вмятины, покатились по ней, оставляя дымящийся след, но дежурившие на шкафуте матросы тут же бросились заливать ещё горячие ядра заранее заготовленной водой. По фальшборту застучала картечь.
«Ну вот и ещё на одного „Юнион Джека“ стало меньше над Гондурасским заливом», – подумал Анри, наблюдая за тем, как англичане снимают с флагштока сбитой мачты свой флаг.
– Лейтенант, – обратился он к де Брисуэла, – закрыть порты! Курс вест-тень-норд! – и снова направил зрительную трубу на фрегат.
– Да, адмирал! – почтительно ответил, лейтенант де Брисуэла и его громкий голос тут же полетел со шканцев на шкафут, подхваченный боцманской дудкой.
Лишённый возможности маневрировать, «Лев» с пробитым грот-марселем медленно дрейфовал, ожидая, когда поворачивавший оверштаг линейный корабль войдёт в линию огня его погонных пушек.
Как только фрегат оказался на правом траверзе, ухнули его носовые орудия и два девятилибровых ядра пролетели гротом, оставив в выкрашенной в голубой цвет льняной ткани две дыры.
– Что-то мне не кажется, что англичане собираются сдаваться, – подошёл к адмиралу де Брисуэла.
– Ну что же, придётся их немного по… – договорить Анри не успел. На носу фрегата прогремел выстрел. Пуля пробила поля шляпы, сбив её набок.
– Видите, идальго, они только одного стрелка и смогли поставить, – Анри указал рукой на полубак «Льва». – Похоже, у них солдат было не более нашего, а теперь уж, пожалуй, и вовсе нет, – и тут же приказал открыть ретирадные порты и зарядить кормовые пушки ядрами.
Как только нос «Льва» оказался за кормой «Победоносца», корабли обменялись залпами. Девятилибровые английские ядра влетели в окна офицерской каюты. Затем бахнули две двенадцатилибровые ретирадные пушки испанского флагмана, выпустив ядра и клубы густого дыма. Прильнув к окуляру зрительной трубы, Анри направил её на фрегат. Ядра ударили в бушприт и блинда-рей[112]112
Блинда-рей – рей под бушпритом, на котором ставился парус, называвшийся блиндом.
[Закрыть]. Гюйс, в последний раз показав наложенные друг на друга кресты святых Георгия и Андрея, полетел вниз, и вместе с блиндом, натянувшим фал и шкоты, лёг на воду. Медленно дрейфующий фрегат стал втягивать их под себя. Матросы кинулись рубить блинда-шкоты. Один из них полез на бушприт рубить блинда-фал.
Когда вахтенный матрос отзвонил и прокричал семь склянок[113]113
В эту вахту это 15 часов 30 минут.
[Закрыть], на палубу для доклада вновь вышёл навигатор.
– Идём бейдевинд, адмирал! Курс вест-тень-норд, скорость три с половиной узла, – доложил Густаф.
Анри посмотрел на медленно двигавшийся фордевинд фрегат, матросы которого ставили на вновь сооружённый из обломков грота-рей парус, и прищурился, оценивая расстояние между противниками. «Не более трёх кабельтовых», – решил он и скомандовал:
– Гондек – залп ядрами по готовности!
«Офицерское эхо» донесло приказ до нижней орудийной палубы и орудия, не торопясь, стали выплёвывать клубы дыма и ядра.
– Лейтенант, – обратился Анри к де Брисуэла, – приведите корабль к ветру! – и снова направил зрительную трубу на фрегат. И когда расстояние между противниками сократилось, закричал: – Мидельдек – книппелями по парусам, беглым – огонь!
И снова живое «эхо» понеслось вниз. Опять загрохотало и густые клубы дыма поползли вверх, на палубу.
– Ну что, думаете, теперь сдадутся? – спросил, разглядывающий сквозь завесу дыма изорванный в лоскуты грот, лейтенант де Брисуэла.
– А вот это мы сейчас узнаем!
– Гондек – цепными ядрами по готовности беглым! Опердек – картечью – огонь!
Но прежде, чем пушки опердека сказали своё «слово», с фрегата на шканцы «Победоносца» успело долететь английское: «Fire[114]114
Fire! – дословный перевод с англ. – «огонь!»
[Закрыть]!».
Уханье одиннадцати девятилибровых орудий испанцев слилось с грохотом двадцати двух английских. Анри ощущал всем телом, как вздрагивает палуба «Победоносца» при каждом выстреле, и слышал, как от ударов роя ядер трещат лопавшиеся доски обшивки. По фальшборту сухим горохом застучала картечь. Дежуривший на шкафуте у ведра с водой матрос схватился за бок и стал медленно оседать. На его белой хлопковой рубахе проступило алое пятно.
Тяжёлые пушки гондека не заставили англичан долго ждать ответ и одна за другой, оглушая, изрыгали из себя густые клубы дыма и соединённые длинной цепью чугунные шары. На дистанции полутора кабельтовых цепные ядра безжалостно крушили всё, что преграждало их полёт. Треск разбиваемых досок и крики раненых тонули в громыхании пушек. Даже без зрительной трубы Анри увидел, как грот-мачта фрегата вздрогнула. Раздался протяжный, похожий на стон, звук и она не сразу, а словно выискивая место для падения, рухнула. Флаг Содружества, летя вниз, развернулся в последний раз, словно салютуя победителю.
Развеивавшийся пороховой дым неспешно открывал поверхность моря между кораблями, усеянную обломками обшивки, рангоута и обрывками такелажа. Среди всего этого и плавающих в воде трупов барахтались живые и раненые. На шканцы вражеского корабля поднялся офицер. Высоко подняв руки, он развернул белое полотнище и несколько раз взмахнул им. «Ну вот и всё. „Лев“ повержен!» – удовлетворённо отметил про себя Анри и, взглянув на не изменившего положения «Ньюбери», повернувшись к лейтенанту де Брисуэла, сдержанно сказал:
– Дайте сигнал англичанам, чтобы прислали делегацию с капитуляцией. Я буду ждать их капитана в своей каюте. Предупредите капитан-лейтенанта и подберите наших людей из воды. Ваш доклад о потерях и повреждениях я ожидаю после допроса английского капитана.
– Да, адмирал! – поклонился идальго и ушёл отдавать распоряжения.
Прежде, чем отправиться к себе, Анри сошёл на шкафут и направил зрительную трубу в сторону крепости. Никаких флагов над ней по-прежнему не было. Вновь наведя тубус на английский флагман, он бегло пролетел по мачтам и переместил взгляд на палубу. На шканцах блеснула линзой зрительная труба, направленная на «Победоносец». Пока офицер, возможно, сам Мингс, рассматривал флагман испанцев, матросы усердно крутили кабестаны[115]115
Кабестан – механизм для передвижения груза, состоящий из вертикально установленного вала, на который при вращении наматывается цепь или канат, прикреплённые другим концом к передвигаемому грузу, в данном случае, якорю.
[Закрыть]. «Ньюбери» поднимал якоря…
* * *
Анри стоял у окна и, глядя на море, представлял себе картину боя с английским флагманом. Его раздумья прервал скрип открывавшейся двери. Заранее получивший указания Рафаэль, не дожидаясь разрешения, пропустил в каюту дона Себастьяна и следовавшего за ним под присмотром двух пехотинцев англичанина. В руках капитан-лейтенант держал офицерскую шпагу, полученную от капитана «Льва» при сдаче в плен. Подойдя к Анри, он церемонно передал ему оружие поверженного противника и отошёл в сторону. Осмотрев трофей, Анри обратил внимание, что это была весьма дорогая английская дворянская офицерская шпага. Удовлетворённый увиденным, он приблизился к письменному столу и сел, положив перед собой этот символ победы. Один из солдат слегка подтолкнул замешкавшегося пленника. Тот, оглядываясь, прошёл вперёд и остановился в шаге от стола. Скользнув взглядом по своей шпаге, пленник бегло осмотрелся и стал пристально разглядывать хозяина каюты. От Анри, не менее внимательно рассматривавшего англичанина, не ускользнуло удивлённое выражение лица, когда тот перевёл взгляд с расшитого золотом камзола дона Себастьяна на потёртый старенький колет человека, которому теперь предстояло решать его участь и судьбу команды «Льва». Рослый, крепко сложенный, на вид не старше сорока, одетый в добротный ярко-красный коут с перламутровыми пуговицами, украшенный серебряной вышивкой и чёрную французскую шляпу со страусовым пером, капитан фрегата изо всех сил старался выглядеть гордо и независимо. Однако обуревавшие его тяжёлые мысли не давали удержать на лице надменное выражение, сменяя его то недоумением, то удивлением, то тревогой.
Анри, наконец, нарушил тягостное молчание, обратившись к дону Себастьяну:
– Сколько офицеров прибыло с капитаном?
– Восемь, адмирал. Их взяли под стражу на мидельдеке вместе с двенадцатью матросами. Баркас, на котором они прибыли, я распорядился привязать к корме, полагая, что им не придётся возвращаться на фрегат.
– Вы правильно полагаете, капитан, – взяв в руки призовое оружие, ответил Анри.
Повытащив из стальных ножен двулезвийный клинок, он осмотрел нанесённый на нём орнамент, затем с интересом принялся рассматривать эфес с овальной решётчатой гардой, перекрестьем с двумя кольцами и обвитой стальной витой проволокой рукоятью с круглой головкой, богато украшенными рельефными серебряными фигурами.
Рисунок 6. Английская дворянская офицерская шпага. XVII век.
Вернув шпагу на стол, Анри обратился к англичанину на его родном языке:
– Представьтесь, капитан.
– Вы говорите по-английски? – вместо ответа подивился пленник.
– Я привык говорить с врагами на их языке, но, если вы предпочитаете испанский… – Анри сделал многозначительную паузу и англичанин ею воспользовался:
– Нет, сэр, я предпочитаю свой язык всем остальным. Я – виконт[116]116
В Англии, как и в остальных европейских государствах, титулы герцога, маркиза, графа и барона передавались по наследству только старшим сыновьям, но только после смерти отца и после оплаты соответствующего налога. До этого им полагался «титул уважения», который был на порядок ниже титула отца. Таким образом старший сын герцога был маркизом, маркиза – графом, графа виконтом, а виконта – бароном. Остальные сыновья английских аристократов становились всего лишь эсквайрами. При этом все сыновья герцогов и маркизов и старшие сыновья графов величались лордами. Испанская система наследования титулов имела свои особенности: старшие сыновья титулованных особ получали как «титул уважения» один из титулов своего отца, если же таковой имелся. В противном случае, как и младшие сыновья, до смерти отца и вступления в наследование родовым титулом именовался лишь идальго.
[Закрыть] Чарльз Блаунт, капитан фрегата «Лев». А с кем я имею честь беседовать?
– С торговцем из Белиза Генри Верном, владельцем этого славного корабля, не посрамившего своего гордого имени «Победоносец».
На длинном узком лице лорда Блаунта, которое жаркое карибское солнце ещё не успело покрыть загаром, удивление и недоверие слились в одну гримасу.
– Позвольте мне вам не поверить, сэр. Мне хорошо знаком этот корабль. Я помню день, когда он сошёл со стапелей Вулвича. Тогда он назывался «Нейсби» в честь места, у которого сэр Томас Файрфакс одержал решающую победу над роялистами. Я имел честь служить на нём лейтенантом, и я отлично знаю, на что способен этот корабль! – глаза англичанина гневно сверкнули, но тут же гнев сменился саркастической улыбкой: – Уж не торговым флейтом ли вы брали его на абордаж?
– Нет, не угадали, – стараясь придать лицу добродушное выражение, улыбнулся Анри. – Я тогда был на фрегате, который, кстати, тоже когда-то был построен в Англии. Хочу отдать должное вашим корабелам, лорд Блаунт – они умеют строить отличные корабли!
– Этого не может быть! – закричал поражённый виконт.
– Не стоит так горячится, лорд Блаунт. Мои люди очень не любят, когда меня обвиняют во лжи, – с лица Анри исчезла улыбка, уступив место сосредоточенно-серьёзному выражению. – То, что я сказал вам – истинная правда. Само Провидение дало мне то, что отобрало у англичан. Полагаю, я удовлетворил ваше любопытство. Теперь я надеюсь, что вы удовлетворите моё.
То ли изменившийся тон испанца облагоразумил пленника, то ли вид его капитанской шпаги, лежавшей перед владельцем корабля, но лорд Блаунт покорно кивнул и спросил, уже не повышая голоса:
– Что вы хотите знать, сэр Верн?
– Прежде всего меня интересует общее количество людей на фрегате, сколько из них солдат и какой величины десант был высажен на берег. Те же самые вопросы у меня и по «Ньюбери».
Англичанин задумался, видимо, решая, как сильно может данный им ответ повредить его соотечественникам.
– Когда мы направились сюда, на борту «Льва» было пятьсот человек. Из ста десяти солдат на берег отправились восемьдесят. Однако из тех, кто остался на корабле, многие ранены. Ещё больше раненых среди матросов. Есть и убитые, но общее их число мне не известно. Кроме того, в трюме течь. Прежде, чем транспортировать корабль, его необходимо подлатать, а у меня уже не осталось плотников.
– Не волнуйтесь, я дам время вашим людям на ремонт. Но вы не назвали мне общее количество десанта. Вы ведь, вне всяких сомнений, в отличие от приватиров, посвящены в планы вашего командования? – Анри заметил, как при упоминании пиратов брови виконта приподнялись, округлив глаза.
– Я не буду отвечать вам на вопросы о «Ньюбери», – сложив руки на груди ответил пленник.
– Учитывая, что вы прибыли на «Победоносец» не один, я не буду настаивать, – Анри также сложил руки на груди и откинулся на спинку стула. – Мы найдём более разговорчивого собеседника среди ваших офицеров. Но хочу вас предупредить, лорд Блаунт, что я привык получать желаемое и, поверьте мне на слово – у меня есть много способов развязать язык даже самым несговорчивым, – Анри пристально взглянул в глаза англичанина.
Тот намёк понял и побледнел:
– Я дворянин! Вы не посмеете пытать меня! Кроме того, моя семья даст вам хороший выкуп.
– Разве она будет на меня в большой обиде, если я верну вас живого, пусть и с некоторыми изъянами?
На лбу виконта выступили крупные капли пота. Промокнув их кружевной манжетой рукава рубашки, он постарался придать лицу достойное выражение и, посмотрел на Анри:
– Что вы намерены с нами делать?
– Для начала я хочу знать, сколько солдат сошло на берег, а сколько их осталось на борту «Ньюбери» и что вам известно о судьбе десанта. Затем я хочу узнать, какие задачи были поставлены перед вашей эскадрой. От вашей охоты отвечать и от правдивости ваших ответов будет зависеть судьба не только ваша, но и ваших людей, – слегка наклонившись в сторону пленника, отчеканил Анри.
– Если я отвечу, что будет со мной и моими офицерами? – капитан «Льва» вновь вытер проступившие на лбу капли пота.
– А вы, лорд Блаунт, оказывается, тоже любите торговаться, – губы Анри тронула снисходительная улыбка. – Если вы проявите благоразумие, я позволю вам и вашим людям написать родным про выкуп и буду заботиться о вас до тех пор, пока не будут доставлены деньги.
Англичанин думал недолго:
– На флагмане было сто тридцать солдат, по плану десантироваться должны были сто человек. Под прикрытием пушек «Ньюбери», «Льва» и «Винсби» они должны были взорвать ворота и пробиться в крепость, а потом развернуть её пушки против форта, если до этого времени приватиры не ворвутся в город через западные ворота и не вынудят губернатора к сдаче города.
– А что должно было последовать потом? – подстегнул Анри умолкшего лорда.
– Потом часть приватиров должна была осесть тут и отправить местных на плантации и лесопилки, дабы обеспечить будущие верфи корабельным деревом, – пленник опять замолчал, обдумывая, стоит ли ещё что-то говорить, но, взглянув на не спускающего с него глаз Эль Альмиранте, продолжил: – Починив корабли и восстановив силы, эскадра должна была отправиться на Ямайку и, высадив десант сразу в нескольких местах, захватить форт Кагуэй и провозгласить остров английской колонией.
– Я рад, что вы предпочли благоразумие геройству, лорд Блаунт, – в голосе испанца вновь появились нотки дружелюбия. – Офицеров с «Винсби» вы подобрали?
– Нет, сэр Верн. Они решили отправиться на флагман, – послушно ответил пленник. В его голосе и позе появилась обречённость.
– Сколько офицеров осталось на «Льве»? – продолжал допрос Анри.
– Все они прибыли со мной на ваш корабль, сэр Верн. На фрегате остались лишь боцманы и мичманы. Среди них есть раненые.
– Вам что-либо известно о судьбе десанта, лорд Блаунт?
– Нет, сэр Верн, – покачал головой пленник. – По имеющимся у нас сведениям в крепости должно было быть не более пятидесяти солдат, а на рейде и в доках мы ожидали увидеть лишь торговые корабли. Линейный корабль, построенный в Англии, был для меня большой неожиданностью. Полагаю, наш десант в крепости также встретился с сюрпризом, и потому до сих пор над ней ещё не реет флаг Содружества, – капитан «Льва» исподлобья взглянул на Анри, а его повисшие вдоль тела руки сжались в кулаки.
– Ваш осведомитель не обманул вас, лорд Блаунт, – Анри смотрел на пленника, как удав на кролика. – Почти все корабли на рейде Белиза – мои. Кстати, кто он, этот ваш осведомитель?
Англичанин опустил голову и задумался. Его плечи поникли, а ещё недавно горделивая осанка исчезла:
– Пару дней назад приватирами при абордаже испанского флейта был взят в плен какой-то голландец. Я не присутствовал при его допросе, но наш командующий говорил, что полученные от него сведения были подтверждены другими пленниками.
– Кому принадлежал этот флейт и что сейчас с этим голландцем и его людьми? – в голосе испанца появилась холодность.
Виконт поднял голову и надменно посмотрел на Эль Альмиранте:
– Я знаю лишь то, что судно было испанским и шло из Белиза, что же касается пленных – меня не интересовала их судьба. Если вы захватили приватиров, атаковавших город с берега, то спрашивайте их, сэр Верн. Это была их добыча.
