Текст книги "Сын поверженного короля (ЛП)"
Автор книги: А. С. Торнтон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)
– Я ищу своих друзей. Фироза и Рашида.
– Я так и поняла. Ты Эмель?
Я кивнула, а она наклонила голову набок и уставилась на меня.
– Все чужаки, что прибывают сюда, приходят ко мне.
Она указала на дорогу, и ткань её рукава, расшитая золотыми, красными, серебряными и зелёными нитями, закачалась под её рукой.
– По крайней мере, те, кому не советуют держаться от меня подальше.
Оторвав взгляд от её сверкающих одежд, я спросила у неё, что она имеет в виду.
– Я помню, каково это – быть как ты. Чужестранкой. И как меня принимали. Когда я встретила своего мужа, и мы открыли наше заведение, я хотела, чтобы у нас были рады всем. А теперь я владею половиной всех этих заведений. Теми же, что мне не принадлежат, владеют люди, которым я помогла. Меня зовут хозяйкой отверженных. Мне это льстит, но я этого не заслуживаю. Я просто не хочу, чтобы люди чувствовали себя так, словно им не рады.
– О, – тупо проговорила я. – А почему кому-то советуют держаться от вас подальше?
– Мы кучка диких солеискателей. Следи за кошельком! Мы можем его отобрать.
Её глаза были большими и яркими. Она подмигнула мне и сказала:
– Всё стало гораздо хуже после нападения… особенно после убийства нескольких жителей города и королевской семьи.
Она прижала пальцы к запястьям.
– Люди теперь ещё меньше доверяют чужестранцам. И мне часто стали говорить, что байтахира – пятно на теле города. Я с этим не согласна. Я просто предоставляю дом тем, кто ищет его, где только можно. Дворцовые улицы не были бы настолько прекрасны, если бы их окружали логова буры, не так ли? По крайне мере, здесь человек может быть самим собой.
– Например, провидицей?
Она рассмеялась.
– Это весело, и к тому же позволяет мне находить потерянных людей, которые пока меня не нашли.
Неожиданно она хлопнула в ладоши.
– Ну, довольно обо мне! Прошу прощения. Мне нравится болтать с новичками.
Кахина указала через дорогу, и на её пальце сверкнули золотые кольца.
– Ты найдёшь своих мальчиков в джальса тадхате.
Дом духов.
Джальса тадхат располагался между двух игорных домов, внутри было темно, а у входа горел всего один факел. Здесь не было кричащей таблички, сообщающей прохожим о том, что находилось внутри, а окна были занавешены тёмной тканью. Как и у большинства зданий, здесь был второй этаж, и хотя его окна тоже были затемнены, я разглядела свет от огня, который плясал внутри.
Когда я вошла внутрь, какая-то молодая женщина бросилась в мою сторону так резко, что я закричала.
– Тише! – прошептала она. – Они вызывают духов.
За её спиной около полудюжины людей сидели крýгом, а между ними горел небольшой костёр. Они тихо разговаривали на языке, который я не понимала. Я уставилась на них, широко раскрыв глаза, а женщина взяла меня за руку и повела вверх по лестнице. Здесь было множество дверей, которые тянулись вдоль узкого коридора, она завела меня в одну из них. Я запаниковала и начала пятиться, качая головой.
– Нет, нет, – сказала я. – Мне это неинтересно…
Я указала на кровать.
– Я ищу друга. Его имя Фироз. Кахина сказала…
Она устало посмотрела на меня и взяла мои мельтешащие руки в свои.
– Это моя комната. Я здесь живу. Не работаю. Ты чуть не испортила арвах. Одхам мог прийти в ярость.
Я осторожно спросила:
– Кого они пытаются вызвать?
– Эм, всего лишь хатифа. Это новенькие.
Я раскрыла рот, чтобы задать ещё вопрос, как вдруг на лестнице раздался грохот. Что-то громко упало, затем съехало вниз, и раздался стон.
Женщина вздохнула и выбежала в коридор.
– Вставай! – зашипела она. – К тебе пришли.
Быстро придя в движение, я вышла из комнаты и выглянула за перила. Фироз лежал в виде неуклюжей кучи посреди лестницы.
– Фиро! – радостно сказала я.
Он взглянул на меня, словно в тумане, и я замерла на месте.
– Блэмель! – крикнул он, исковеркав моё имя.
Он встал, покачнулся, снова упал и начал карабкаться вверх по лестнице.
Когда он встал передо мной, по его сладкому дыханию и остекленевшим глазам я поняла, что он был пьян и находился под воздействием наркотиков, как это часто бывало с моим отцом.
– Идём со мной, – промямлил он и, взяв меня за руку, начал тащить меня по коридору.
Я отпрянула от него и сказала:
– Вероятно, сейчас не лучшее время.
– Блэмель, нет, сейчас идеальное время! – закричал он.
Впереди я увидела раскрытую дверь, откуда поспешно вышел Рашид. Когда он увидел меня, он удивился, но всё равно улыбнулся.
– Эмель!
Гнев, который был направлен на Фироза, переместился теперь на Рашида. Я указала на Фироза, болтавшего что-то про арвах, который, по-видимому, завершился. Рашид попросил меня подождать, отвёл Фироза в их комнату и спустя некоторое время вышел оттуда.
– Присоединишься ко мне?
Когда я начала колебаться, он сказал:
– Фирозу надо полежать.
Вместо того чтобы пойти вниз, Рашид отодвинул занавеску и вышел наружу. За занавеской оказалась крепкая деревянная лестница, прислонённая к стене, по которой Рашид забрался наверх. С маленького балкона открывался вид на другие дома, которые стояли так близко, что я могла протянуть руку и коснуться их. Попробовав лестницу на прочность, я осторожно последовала за Рашидом.
Мои ноги ослабели, когда я добралась до крыши джальса тадхата. Мы находили высоко над землёй, только теперь никакие стены не мешали мне упасть.
– Тут безопасно, – сказал Рашид, протянув мне руку, и я забралась на плоскую крышу.
Рашид сел на краю и свесил ноги вниз. Я выбрала место по центру – подальше от края. Отсюда я могла видеть дворец, возвышавшийся над городом, точно корабль в море, сияющий бледно-оранжевым светом на фоне тёмно-синей ночи.
– Я рада, что ты пришла. Фироз скучает по тебе, – сказал Рашид.
– Разве?
Почему-то я в этом усомнилась.
– Ты же знаешь, мы не можем прийти во дворец. Он пытался как-то тебя навестить.
Тави рассказывала мне об этом.
Чувство вины шевельнулось у меня внутри.
– Так вот какую жизнь вы нашли. Вызывание духов.
Я скривила губы.
– Это весело. Не всем нам довелось найти работу во дворце на короля.
– Весело? Хатифы, может быть, и безобидны, но что, если вы призовете духа другого уровня, например, ифрита?
– Они пытались.
Я раскрыла рот.
– Ты серьёзно, Эмель?
Он посмотрел на меня с нескрываемым раздражением.
– В это верят только дети. Дети и дураки, которые платят нам за то, что мы их вызываем. Одхам гремит колокольчиками и машет пальмовыми листьями, чтобы воздух пришёл в движение, и всем казалось, что это стоило их денег.
Он не помнил о том, что когда-то верил в джинна, способного освободить его пустыню.
– Это вы дураки, потому что играете с этим, – сказала я.
Что будет, если они вызовут настоящего духа? Я содрогнулась, представив возможные последствия.
Он пожал плечами.
– Байтахира привлекает людей, которые много болтают. Поэтому я хотел поговорить с тобой.
Он придвинулся ко мне и понизил голос:
– Здесь шепчутся о людях, которые планируют покончить с Мадинатом Алмулихи. Это могут быть те же самые люди, которые убили королевскую семью…
Он подождал, зная, что это заинтересует меня, но я не хотела, чтобы он увёл меня по пути теорий заговора. Именно Рашид рассказал Фирозу о далмурах, которые затянули нас обоих в свою паутину. Я не хотела связываться с этим здесь. Ведь именно связь с бунтарями чуть не погубила Фироза.
– Фироз часто так напивается? – спросила я.
Послышался резкий вдох.
– Да. Это продолжается с тех пор, как мы приехали сюда.
Рашид рассказал мне о том, что Фироз очень быстро влился в эту жизнь в байтахире и начал пользоваться своей свободой и заработанными деньгами.
– Я уверен, что, когда новизна всего этого пройдёт, он не будет так часто потакать своим слабостям.
Кахина отправила их в джальса тадхат в ту же ночь, когда меня представили Альтасе. Фироз помогал с арвахами. Рашид работал в одном из заведений Кахины, но жил с Фирозом в джальса тадхате. Я не призналась в этом Рашиду – боги, я едва ли могла признаться в этом самой себе – но я им завидовала. Рашид и Фироз жили вместе, им хватало денег, чтобы тратить их с такой легкомысленностью. Я подумала о том, что мы с Тави тоже могли бы жить вместе, подавая еду и напитки, или то, что заказывали здесь люди, за исключением постельных утех.
Я убрала локон со своего лица.
– Вообще-то, я пришла увидеть Фиро, но он очевидно занят.
Так или иначе, жизнь не стояла на месте, а вот я врезáлась ногтями в землю, стараясь удержать то, что я так отчаянно пыталась оставить в прошлом.
– Не суди его так сразу.
Рашид посмотрел на меня, и я знала, что он заметил мой гнев.
– Он очень изменился после того, что произошло в поселении.
– Я знаю.
Я пожелала, чтобы он был спасён, но несостоявшаяся казнь оставила на нём шрам. Магия спасла его и притупила воспоминания, но он всё ещё чувствовал, как стоял на пороге смерти.
– Алкоголь или бурак не помогут. Ты только делаешь хуже, позволяя ему этим заниматься.
Рашид пристально смотрел на неровные очертания крыш, когда я встала и пошла прочь.
Оказавшись на первом этаже, я оглядела помещение, в котором проходили арвах. Женщина, которая отвела меня наверх, подметала песок между подушками. Внутри осталось ещё двое человек, они сидели, прислонившись к стене. Один из них был одет в плащ и повернулся так, что я не могла его разглядеть. Другой был низким мужчиной со шрамами на лице, на которое огонь отбрасывал тёмные тени. Волосы на его голове были коротко пострижены. От того, как он говорил со своим компаньоном – почти с ухмылкой, скользя языком по губам и сверкающим зубам – мне стало не по себе.
Спорящие голоса снаружи заставили меня отвлечься от мужчин. Женщина уронила щётку с громким стуком, застонала и, проговорив что-то типа «опять», побежала к выходу. Я последовала за ней.
– Не здесь! – закричала она двум мужчинам, которые как будто ругались. – Не сейчас! Внутри посетители.
Они оба были очень высокими, и один из них был сильно старше.
– Это не твоё дело, – сказал более пожилой мужчина.
– Ты не знаешь, с чем играешь, пытаясь вызывать духов, – огрызнулся более молодой.
Он отличался от большинства мужчин в Алмулихи. Несмотря на то, что он был одет и вёл себя, как человек моря, в нем было что-то необычное.
– Одхам, – сказала женщина, прижав руки к предплечьям пожилого мужчины. – Идём внутрь. Не обращай внимания на этого дурака.
– Нет! – сказал Одхам и приблизил своё лицо к более молодому мужчине на расстояние кулака. – Я не дам людям вроде тебя осквернять мою работу, потому что они считают себя умнее меня.
Молодой человек хмуро посмотрел на Одхама. Тяжёлые серебряные браслеты звякнули, когда он затряс кулаками.
– Мазира не дремлет, пока ты пытаешься дёргать за ниточки её могущества. Она скажет своё слово, и ты пожалеешь о том, чем ты здесь занимаешься.
Не думая, я начала кивать, соглашаясь со словами молодого человека. Я испытала неожиданное облегчение, когда услышала, как кто-то произносит вслух мои мысли. Я подошла к нему поближе и теперь смотрела на Одхама и женщину.
– Он прав, – сказала я.
Все они замерли и уставились на меня, но когда я увидела лицо молодого человека вблизи, я опешила. Он показался мне почти знакомым, но я знала, что никогда не встречала его раньше. У него на лбу был изогнутый шрам, который тянулся до самого виска. Я бы не забыла такой шрам. Снова посмотрев на Одхама и женщину, я сказала:
– Если вы просите чего-то у Мазиры, это влечёт за собой последствия. Она ничего не дает просто так. И она ничего не делает по доброй воле. Если вы осмелитесь призвать ифрита или си'лу, вы можете разрушить этот город до основания.
Одхам нахмурился и наклонился ко мне.
– Дураки, – прошипел он, переведя взгляд с меня на странного мужчину. – Вы дети? Всё это легенды! Которые рассказывают у костра! – его голос сделался громче.
– Одхам… – тихонько предупредила его женщина. – Внутри ещё остались люди.
Когда женщина утащила Одхама прочь, молодой человек прошипел:
– Если это так, то лучше уж я буду ребёнком. Взрослые смотрят на вещи и думают, что видят всё, но дети знают, что надо смотреть между строк, и хоть они и не видят всего, они продолжают искать.
Он повернулся ко мне.
– Идём. Мы их предупредили. Пусть сами узнают, что будет, если они призовут богиню.
Он поманил меня, и я последовала за ним. У меня было ощущение, что мы с ним были единственными разумными людьми на этой улице.
Глава 8
Эмель
– Куда мы идём?
Я шла за мужчиной по улице, минуя группки людей. Его шаги были огромными.
– Ещё не знаю, – сказал он. – Просто всё это так сильно… – он выбросил руки вперед. – Выводит из себя.
Неожиданно он остановился и повернулся ко мне. Он убрал волосы со лба и скорчил гримасу.
– Боги, я ведь даже не представился.
Он кивнул головой.
– Кас.
– Кас, – повторила я, посмотрев на него. – Эмель.
Его улыбка сделалась шире, и я потеплела, но только немного.
– Не желаешь чего-нибудь выпить? Чтобы забыть об этих дураках, которые не уважают Мазиру. А может, ты голодна? Как насчёт того, чтобы сходить в моё любимое место?
Я покачала головой. Я поела высушенных абрикосов с мёдом перед уходом из дома.
– Я не голодна, но думаю, что мне не помешало бы выпить.
В последний раз мне было необходимо выпить, когда меня готовили к мухáми. Сегодня я собиралась выпить не для того, чтобы смыть свою гордость, я собиралась смыть своё прошлое. И хотя я только познакомилась с Касом, общение с ним давалось мне без усилий. А обещание лёгкого вечера показалось мне облегчением после того, что произошло с Фирозом.
Мы дошли до противоположного конца байтахиры, до заведения, где люди толпились внутри и снаружи – его стены были открытыми, точно прилавок на рынке. Мужчины и женщины в хаотичном порядке выдавали кружки с напитками из-за низкой стены. Снаружи стояли столы и стулья, все они были заняты. На некоторых стульях сидело по два человека, как правило, один человек сидел на коленях другого.
– Они подают здесь заморское вино. Самое лучшее.
Он улыбнулся и взмахнул пальцами.
– Виноград растёт под звуки гитары.
Гитары? Он хотел сказать – ситары?
Кас пошёл искать для нас место и сказал мне подождать на улице. Я решила досчитать до сорока, и, если он не вернётся, пойти во дворец. Не успела я дойти до двадцати, как он повёл меня к пустому столу с двумя стульями. Я последовала за ним, не заметив, что начала улыбаться.
– Я не думала, что ты сможешь найти для нас место, – сказала я, садясь.
– Здесь только что освободилось, – сказал он. – Давай я принесу нам напитки.
Ночь была холодной, и я ещё сильнее закуталась в плащ. Я нежно коснулась верблюжьей шерсти, наслаждаясь её мягкостью.
Кас поставил на стол две тяжёлые бронзовые кружки с громким стуком. Поблагодарив его, я сделала большой глоток.
– Ну?
Он приподнял брови и посмотрел на меня.
– О чём задумалась, дева?
– Похоже, виноград тоже любит музыку.
Кас рассмеялся и сделал глоток. Он оглядел людей, сидящих вокруг, после чего сказал:
– Одам дурак и всегда им был. Он не знает, что творит.
– Мой друг работает там. Помогает с арвахами.
– Тебе следует сказать ему…
– Я говорила. Он не слушает.
Я выпила уже половину кружки.
– То место, откуда я приехала… – начала я, но затем остановилась.
Я вдруг поняла, что он ни разу не спросил меня об этом. Он не нахмурился, когда я заговорила с ним, или когда он увидел меня, не задался вопросом, откуда я. Я потеплела к нему ещё больше, и мой язык развязался.
– Нельзя произнести слово «джинн» без того, чтобы на тебя не шикнули.
– Правда? – спросил он, хлопнув ладонью по столу.
– Да! – сказала я.
Он уже казался мне другом.
– Ваши – люди умнее здешних.
– Не знаю.
– Здесь все избалованы миром.
– Но вы ведь не всё время жили в мире?
Вздохнув, он опустил взгляд на свои сцепленные руки.
– Я стараюсь забыть об этом. Нет, это не мир. Прошло уже достаточно времени после нападения, и люди уже начали забывать. Так быстро, что мы воспринимаем нашу безопасность как должное.
– А теперь у вас новый король.
– Это так.
– Он хороший король?
Интересно, что люди думали о Саалиме?
Кас пожал плечами и расцепил пальцы.
– Он не король Марек.
Вино развязало мне язык, и я сказала:
– Мой отец был королём моего поселения. Его убили.
Он испустил глубокий вздох и посмотрел мне в глаза.
– Мне жаль.
– Думаю, это было к лучшему.
Он наклонил голову, и я начала объяснять ему, кем я была и откуда приехала. Мне было легко ему довериться.
– Он был жестоким. Он держал меня и моих сестёр взаперти. Мы помогали ему обретать союзников. Мы делали его могущественным.
Люди за соседним столом встали, их стулья заскрипели по камню. Я посмотрела на них.
– Ты только посмотри на нас.
Он схватился за край стола.
– Разговариваем о невеждах и королях из прошлого. Это не то, что нам надо, и не то, что я имел в виду, когда пригласил тебя с собой. Прошу прощения.
Он вытянул ладони вперёд и пожал плечами.
– Вероятно, мы могли бы попытаться начать заново?
Я улыбнулась ему и приподняла плащ повыше, когда очередной порыв ветра прошёлся по улице.
– Вино было хорошим. И люди здесь забавные.
Я кивнула на шумную толпу, которая нас окружала.
– Готов компенсировать всё в игорном доме.
Я отрешенно прижала пальцы к маленькому мешочку на поясе. Там было всего несколько монет, и я не хотела их проиграть. Было так странно думать о том, что дома я была гораздо богаче. Правда, это Саалим давал мне всю ту соль, что я носила с собой, и всё же. Теперь же у меня была небольшая горстка монет, которую я отчаянно охраняла. Богатство больше не доставалось мне с помощью магии.
– Идём, – начал уговаривать меня он и улыбнулся. – Считай, что ты платишь за развлечение.
Но затем он посмотрел на моё лицо и спросил:
– У тебя есть хотя бы один фид?
Я выудила мешочек и поискала серебряную монету. У меня их было две.
– Пообещай мне, что потратишь только один фид этой ночью, а я обещаю компенсировать плохое начало этого вечера.
– Только один.
Мы встали и вышли из-за стола. Как только мы отошли подальше от толпы, я обернулась и поняла, что мы не вернули наши кружки.
– Что такое?
Я не смогла найти наш стол. Я рассказала об этом Касу, и он рассмеялся.
– Здесь ты платишь за вино и за то, чтобы кто-то унёс твою пустую кружку, когда ты закончишь. А теперь пошли, потратим твой фид, или ты бы предпочла убирать столы?
Он пошёл вперёд, говоря о том, как был бы рад владелец, если бы кто-то делал эту работу бесплатно.
Игорный дом оказался огромным внутри. Потолки были такими, что я могла бы поверить в то, что находилась сейчас во дворце. Внутри было спокойнее, чем на улице, но всё равно периодически раздавались крики – радости или горя, мне было сложно сказать. Дома у нас тоже были игорные заведения – тайные места, скрытые от Соляного короля, но находившиеся на самом виду. Я никогда туда не ходила. Не хотела тратить там те редкие часы свободы, что мне выпадали. Как и соль.
Кас повёл меня к столу, окружённому толпой. Растолкав людей, он подвёл меня к самому краю стола. На столе была вырезана свернувшаяся змея, её голова располагалась по центру клубка. По всему столу были разбросаны раскрашенные раковины, некоторые из них находились внутри змеи, другие лежали вокруг неё. В этом раунде играло три человека. Они были напряжены, их плечи – почти прижаты к ушам, а пальцы сжаты в кулаки. Они ждали, когда очередной игрок бросит свои раковины. Когда один из мужчин сделал это, красная раковина приземлилась на шею змеи, а другие упали мимо стола. Двое других мужчин начали ликовать, а затем следующий игрок кинул раковины.
– Ты когда-нибудь играла? – прошептал Кас.
Его дыхание коснулось моего уха.
Я покачала головой.
– Эта игра называется маха. Здесь надо кормить змею. Надо, чтобы как можно больше раковин приземлилось на неё. Та, что приземляется ближе всего к её рту, даёт тебе больше всего очков. А если попадёшь ей на нос, ты победила.
Нос змеи был округлый, и должно было невероятно повезти, чтобы раковина приземлилась на него.
Раунд завершился, и очки были подсчитаны. Когда победитель забрал деньги, другие игроки начали протягивать свои бронзовые монеты, готовые начать следующую игру.
Кас заговорил:
– Как насчёт фида за раунд?
Те, кто протягивали вперёд свои набы, помрачнели, но несколько других игроков заняли их места, и в мгновение ока моя серебряная монета оказалась посередине стола, а моя ладонь наполнилась чёрными раковинами.
Когда до меня дошла очередь бросать, я взяла три раковины. Можно было бросить столько, сколько пожелаешь – либо по одной, либо все сразу – в зависимости от стратегии. У меня не было никакой стратегии, поэтому я просто бросила.
Две раковины приземлились у самого края змеи, рядом с кончиком её хвоста. А третья упала по центру её шеи. Кас подтолкнул меня, и я широко улыбнулась.
Наступил черед другого игрока. Он сжал синие раковины и сказал в свою ладонь:
– За душу короля Малека. Направь их, Мазира.
– Да раскроются твои крылья, – добавили остальные в унисон.
Мужчина кинул свои раковины.
Пожилая женщина, стоявшая рядом и рассеянно наблюдавшая за игрой, сказала своему соседу:
– Король Саалим совсем не выдающийся.
– Он не может быть таким же, как его отец, – ответил мужчина.
Моё горло сжалось, когда я услышала неодобрение в его голосе.
– Думаешь, он не способен быть королём? – спросил мужчина, который кидал синие раковины, ожидая хода игрока с красными раковинами.
– Конечно, нет, – сказал он, словно это было очевидно. – А ещё он заносчив.
– Оба парня были такими.
Мужчина мрачно покачал головой, и вместе с ней качнулась его седая борода.
– Дочери короля были хорошими девочками. Мазира упокой их души.
Кас напрягся.
Меня ужаснуло то, что они поносили королевскую семью в таком людном месте. Я вонзила ноготь в расщелину раковины, словно была заворожена её формой.
– Я слышал, как люди шептались о том, что надо сменить короля, – сказал Кас. – И что это случится на Фальса Мок.
Раздались вздохи. Даже я перестала теребить раковину.
– Так скоро?
– Когда?
– Как?
Кас начал объяснять, а я уставилась на их лица. Они позабыли об игре и увлечённо смотрели на него. Я уронила руку на стол, и раковины рассыпались по его поверхности.
– Отказываешься от своей руки? – спросил мужчина с синими раковинами, переводя взгляд с моей монеты на раковины.
– Да, – сказала я и попятилась.
– Подождите, – сказал Кас людям за столом и положил свою горячую руку мне на плечо.
Я обернулась.
– Что такое? – спросил он.
– Я не собираюсь участвовать в очернении короля или его семьи.
Кас сморщился, словно съел что-то ужасное.
– Я не могу потерять свою работу, – сказала я.
Его глаза округлились, и он рассмеялся, качая головой.
– Это не какое-то там поселение, Эмель. Они не могут наказать нас за наши слова.
А теперь уже я сделала недовольное лицо.
– Пожалуйста, вернись в игру. Обещаю больше не разговаривать о политике.
Он потёр руки и нахмурился.
– Если ты сдержишь своё обещание, – сказала я.
Мы вместе вернулись к столу, и я подняла свои раковины.
– Давайте закончим.
Когда люди попросили Каса продолжить, он покачал головой и сказал, что это были глупые сплетни.
Два других игрока бросили все свои раковины, сбив чёрную раковину с шеи змеи. Я посмотрела на голодную змею. Похоже, красный игрок выигрывал: две раковины лежали рядом с её головой, а четыре на теле. У синего игрока только три раковины лежали на теле змеи.
Я взяла оставшиеся раковины и, плавно взмахнув рукой, бросила их. Они упали на стол, точно дождь.
Женщина напротив меня рассмеялась.
– Не удивительно, что ты поставила целый фид.
Одна из моих раковин удивительным образом оказалась на кончике змеиного носа. Я уставилась на неё, не веря в то, что это возможно. Мы все смотрели на неё, словно ожидая, что она упадёт. Но она осталась лежать на месте.
Каким-то магическим образом моя серебряная монета превратилась в три.
– Ещё раз? – спросил Кас.
– Нет, – сказала я, крепко сжав свои серебряные монеты. – Я не хочу потерять фид из-за того, что в помещении сквозняк.
– Дело не только в удаче. Бросать надо уметь.
– Нет, – снова сказала я. – Я хочу играть в то, что я могу контролировать.
– Азартные игры это в основном удача, Эмель.
– Тогда ты поиграй, а я посмотрю. Я готова потерять деньги, только если сама потерплю неудачу. А не потому, что так было предопределено с самого начала.
По тому, как он сощурил глаза, я поняла, что он принимал какое-то решение насчёт меня.
– Сюда, – сказал он.
Мы подошли к людям, сидящим вокруг низкого стола. Кас указал на пустую подушку, и я неохотно села. Пять пар глаз посмотрели на меня с любопытством.
– Хотите купить руку? – спросил старик.
Его голос был похож на песок, которым тёрли по камню, а руки выглядели такими же старыми.
– Всего одну, – сказал Кас у меня за спиной, а затем пробормотал: – Но я должен убедиться в том, что дама согласна.
Я ухмыльнулась.
Карты из предыдущего раунда выложили перед игроками. Я увидела красивые иллюстрации, написанные яркими красками на толстом пергаменте. Я заприметила барабан, наполненный водой, песчаную дюну рядом с одинокой пальмой, три стервятника, кружащих в небе, огненный кубок… моя улыбка сделалась шире.
– Это моя любимая игра, – воодушевленно сказала я.
– Ты умеешь играть в гамар? – удивленно спросил Кас.
Кивнув, я положила фид в центр стола. Старик взял его, собрал карты и, перемешав их, выдал мне мои. Я хорошо знала эту игру. И хотя мы называли её по-другому, у меня и моих сестёр была похожая истёртая колода, с которой мы играли днями и ночами, чтобы скоротать время. Конечно, у нас не было монет, но наши раковины и сколотые бусины служили нам вместо них.
Я рассмотрела свои карты: скорпион рядом с дохлой крысой, серебряный браслет на тонком запястье, пещера в пустыне и огромная волна, нависшая над маленькой лодкой. Я задержала взгляд на последней карте. Игра гамар была про силу и умение рассказывать. Целью игры было – положить на стол самую сильную карту, чтобы выиграть раунд. Ни одну из карт нельзя было считать сильнее других. Всё зависело от игрока и от того, насколько убедительно он рассказывал историю. С моими сёстрами мне не нужны были объяснения. Мы и так знали, что каждая из нас собиралась рассказать про ту или иную карту – мы тысячу раз слышали истории друг друга – поэтому наша игра была тихой. Нам достаточно было взглянуть на изображения, чтобы понять, какая карта выиграет раунд.
Колода карт, которая была у нас дома, была единственной колодой, с которой я играла, поэтому я хорошо знала её карты. Но увидев эту колоду, я поняла, что они могли отличаться. Я не удивилась, увидев карту с морем, но я засомневалась, что смогу выиграть с этой картой. Что я вообще знала о воде?
Игроки начали раскрывать свои карты: змея, схватившая лису своими челюстями, меч с пятном крови на кончике, пустая чаша и плачущая женщина, закрывшая лицо руками – я была уверена в том, что сейчас игроки просто избавлялись от карт. Я посмотрела на свои карты и потянулась к карте с пещерой.
– Может быть, лучше эту? – Кас указал на запястье с браслетом.
Я покачала головой.
– Если ты не играешь, ты не можешь говорить, – сказал старик.
Как я поняла, он тоже не играл. Он был держателем денег, раздавал карты и судил игру. Я быстро положила карту на стол. Мне не терпелось убедить всех остальных в том, что она была лучшей.
– Меч с лёгкостью забирает жизни, – сказал мужчина слева от меня.
– Но змея может двигаться тихо, и, хотя она кусает не больно, её укус смертелен, – ответила женщина с зелёным платком на плечах.
Мужчина, который положил карту с мечом, покачал головой и собирался было заговорить, но женщина в платке продолжила:
– Убивающий меч должен быть точным и сильным. Всё зависит от того, кто им владеет. А змея уже рождена с этой силой. Всё что ей нужно – это один раз вонзить зубы.
– А разве напиток не может дать тебе силы? – сказал другой мужчина, указывая на пустую чашу. – Можно получить преимущество, промочив горло своим врагам. Особенно таким, как вы трое.
Он усмехнулся.
– Нет, нет, – сказала женщина в красном и покачала головой. – Нет ничего могущественнее, чем плачущая женщина, так ведь?
Она приподняла брови и посмотрела на меня и другую женщину.
– Пара слезинок… и мы получаем то, чего хотим. Думаю, быть женщиной это самое могущественное, что может быть.
Кас рассмеялся вместе с остальными мужчинами. Я улыбнулась, потому что знала, что от меня этого ожидали, но я была слишком возбуждена, чтобы слушать внимательно. Это было слишком легко.
– Все вы говорите о земном могуществе. Да, в мире существует сила, но у меня есть кое-что неземное, вот смотрите.
– Пещера в пустыне?
Женщина без платка фыркнула.
– Это необычная пещера, – тихо сказала я, до абсурдного серьёзным тоном, и постучала пальцами по столу. – Это дом си'лы. Самая могущественная магия пустыни скрывается в этой пещере. Си'ла может изменять свою внешность, заставлять номадов делать то, что она пожелает, и отправлять людей на небо одним взмахом своей руки. Ей не нужен ни меч, ни вино. Ни змеи, ни слёзы. Она владеет могуществом богини.
Сзади меня раздались возгласы одобрения, и я позволила себе почувствовать удовлетворение. Но я ещё не победила. Последнее слово было за раздающим.
Не раздумывая, старик согнул руку в форме полумесяца и пододвинул монеты в мою сторону, а все остальные застонали. Затем он похлопал по столу.
– Монеты для следующего раунда.
Я бросила ещё один фид, и на этот раз Кас не стал мне советовать.
* * *
Несмотря на то, что луна была уже высоко, в байтахире люди как будто не вспоминали о доме. Они всё ещё сновали тут и там, словно день только начинался.
– Здесь всегда так людно? – спросила я Каса, когда мы вышли из игорного дома.
Мой кошелёк стал заметно тяжелее.
– До самого рассвета, а иногда веселье продолжается и на следующий день.
– Я смогу найти обратную дорогу, – сказала я ему, когда мы вышли из байтахиры.
– О, – сказал он, остановившись. – То есть ты хочешь сказать, что мне пора уходить?
Я слабо улыбнулась.
– Но ведь это правда. Я знаю дорогу.
– Тебе следует быть осторожной на обратном пути.
– Почему?
Он наклонил голову, словно это было очевидно.
– Не каждый, кто встретится тебе на улице, поведёт тебя пить вино, а затем в игорный дом, будет ожидать, что на этом всё закончится.
Мои щёки потеплели.
– Конечно, я буду осторожна.
Теперь больше людей закутались в плащи. Я прошла мимо двух человек, прислонившихся к стене, на которых были надеты капюшоны так, что я не могла понять, куда они смотрели. Я вспомнила о тех двоих в джальса тадхате. Может быть, я поступила глупо, последовав за Касом?
– Моя ночь была бы совсем другой, если бы я пошёл пить один, а потом отправился тратить деньги в игорный дом. Я, вероятно, проиграл бы всё подчистую. Из всех, кого я знаю, ты лучше всех умеешь играть в гамар. Хотя я знаю немногих таких людей. Это не моя игра, – сказал Кас.
