Текст книги "Сын поверженного короля (ЛП)"

Автор книги: А. С. Торнтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)

– Недолго, – сказал он и проследил за мной взглядом. – Твои одежды очень подходят этому фестивалю. Пожалуйста, располагайся. Мне надо заняться гостями.

После чего он пропал в толпе, а я снова осталась одна.

Где-то далеко раздались звуки музыки, сначала они были тихими. Голоса гостей воодушевлённо загудели вокруг. Вскоре по центру улицы зашагало трио музыкантов. За ними начинался парад: яркие краски, танцоры и их декорации потекли вперёд, точно блестящая река. Музыканты задавали ритм и вели за собой людей, которые несли в руках цветущие ветки и флаги, развевающиеся в воздухе. Это было завораживающее зрелище, я никогда не видела раньше ничего более грандиозного.

Первая группа участников парада прошла мимо. Впереди выступали две чёрные лошади, пустые сёдла которых украшали красные цветы. И я услышала, как люди начали бормотать:

– Победитель забега верблюдов.

На движущейся платформе стояли мужчина и женщина, между ними было натянуто шелковое полотнище. Они держали ткань так, что та развевалась на ветру. У их ног стояли огромные корзины, и проезжая мимо, они наклонялись, набирали пригоршню лепестков и бросали её в нашу сторону. Нежно-розовые, белые и оранжевые лепестки летели на землю.

– Этого сегодня будет много, – сказала какая-то женщина себе под нос, смахнув пару лепестков с перил.

За её спиной Саалим сидел вместе с Еленой. Они вежливо улыбались людям. Я начала жевать щёку, так как мне захотелось, чтобы рядом с ним сидела я. Но как только я подумала о том, что с моей стороны было глупо приходить, глаза Саалима встретились с моими. Уголок его губ слегка приподнялся, после чего он кивнул мне и снова перевёл взгляд на парад.

Покраснев, я отвернулась и уставилась на улицу, но я ничего не видела перед собой. Перед моими глазами стояла лишь его застенчивая улыбка.

Женщина оказалась права насчёт цветов. Почти все бросали лепестки в нашу сторону. Чем больше мимо нас проходило людей или танцоров, тем больше цветов летело в нас. Наконец, вокруг нас собрались целые кучи лепестков, которые тянулись дальше вниз по улице.

Почти в самом конце парада показалось четыре лошади, которые тянули за собой огромную телегу, увешанную яркими цветочными гирляндами. На ней стояли мужчины и женщины. Некоторые из них держали кувшины и смеялись, поднимая сосуды вверх, словно чокаясь со зрителями. Один из них держал трубку. Другой сидел на краю телеги и был одет так, словно зазывал. Он улыбался и махал руками так, словно это было больше, чем просто приветствие. На земле вокруг телеги танцоры размахивали полупрозрачной тканью, которая напоминала дым. Всё в этом представлении, и в том, как двигались люди, было похоже на сон. В центре телеги, на маленькой платформе, стояла Кахина, вытянув руки вперёд. В её ушах были золотые кольца, а на шее висели толстые цепи. Рядом с ней стоял молодой человек, которому, как будто, было не так комфортно, как ей, но он всё равно махал рукой.

– Байтахира.

Саалим оказался рядом со мной, и я вздрогнула, не заметив, как он встал со стула.

Елена стояла с другой стороны от него. Она кивнула, когда наши глаза встретились. Я надеялась, что моя улыбка показалась ей правдоподобной.

Кахина помахала мне и улыбнулась Саалиму понимающей улыбкой. Наклонившись ко мне, Саалим сказал:

– Пока муж Кахины был жив, они показывали на параде его карты. А теперь всё превратилось вот в это.

Его слова прозвучали сухо,

– Ты хорошо знаешь Кахину? – спросила я.

– Когда-то я хорошо её знал. Я часто навещал её, будучи ребенком. Просил рассказать мне о моём будущем.

Он рассмеялся. Елена вежливо за ним наблюдала. Саалим продолжал:

– Я не знал её мужа, так как он часто отсутствовал. Но я обожал его карты.

Картограф… Знакомый молодой человек рядом с Кахиной…

– Когда он умер? – спросила я Саалима дрожащим голосом.

– Я не знаю точно. Где-то в прошлом году. Кажется, в путешествии.

– Как его звали? – спросила я и затаила дыхание.

– Не могу вспомнить. А почему ты спрашиваешь?

– В мою деревню приходил человек по имени Рафаль и приносил свои карты.

Саалим нахмурился.

– Туда путь не близкий.

Я задумалась.

Парад закончился слишком быстро. В конце парада было принято отдавать честь королевской семье. Саалим напрягся, увидев гобелен на длинном шесте, который несли на своих плечах несколько молодых людей. На синем фоне была вышита семья из шести человек. Лиц нельзя было разобрать, там были только силуэты, вышитые всевозможными оттенками фиолетового и красного. На паре в центре были надеты золотые короны.

Когда группа людей оказалась перед Саалимом, они повернулись так, чтобы он мог разглядеть гобелен целиком, и встали на колени.

– Подарок от твоего народа, – крикнул один из мужчин, опустив глаза в землю.

– Ваш подарок очень ценен для меня. Спасибо, – сказал Саалим.

Те, кто его не знали, не могли расслышать напряжённости в его голосе, которая не смогла укрыться от меня. Он поблагодарил их с лёгкой дрожью в голосе. И, вероятно, я была единственной, кто заметил, как его опущенная рука слегка дёрнулась. Он сделал знак рукой, и мужчины поднялись.

– Он прекрасен, – сказала Елена.

Саалим медленно кивнул. Мне хотелось взять его за руку, но я осталась стоять рядом и смотреть на то, как он сжал руки и положил их себе на колени.

– Куда его поместят? – спросила Елена.

– Его отнесут во дворец. По традиции парад всегда завершался подарком королеве. Я не ожидал, что они что-то приготовят…

Он замолчал.

Проследив за его взглядом, я увидела то, что привлекло его внимание. И у меня перехватило дыхание.

Гобелен был двусторонним. На обратной стороне были вышиты только два силуэта. Одним из них была женщина, с кожей бледно-розового цвета и длинными прямыми волосами. Елена. Силуэты были вышиты на фоне полумесяца и ночного жасмина.

– О, – прошептал он, а затем почтительно повернулся к своей невесте.

Елена тоже увидела гобелен. Она покачала головой и улыбнулась такой же формальной улыбкой, каким был этот подарок.

Изображение на гобелене было таким царственным и элегантным. Оно было ещё более великолепным, чем изображение семьи на другой стороне. Я едва могла на него смотреть.

Люди потекли на улицы и, объединяясь с соседями и семьями, принялись махать королю. Гости Саалима загудели вокруг, шум начал нарастать. Саалим и Елена быстро потерялись среди людей.

Пришло время возвращаться во дворец. Как бы я этого ни хотела, но моё место было не здесь.

Я спустилась по ступеням, но меня остановил Амир.

– Ты ведь не уходишь?

– Ухожу.

Амир изменился в лице, как будто я очень его обидела

– Ты не можешь! Это твой первый Фальса Мок, и ты собираешься пропустить всё самое интересное?

Он попросил меня подождать, пока гости не разойдутся, чтобы мы могли проследовать на праздник.

Мне показалось, что у меня не было выбора, и я согласилась остаться. Пока я ждала, я начала вспоминать весь этот день. Начиная с предложения Альтасы научить меня магии, до встречи с Касом и даркафами в переулке. Я попыталась убедить себя в том, что это был не он, что это мог быть кто-то, кто был на него похож. Но я точно знала. Я видела его лицо. Видела шрам. Я узнала его голос.

Меня словно окатили холодной водой, и я повернулась к Амиру.

– Я видела даркафов перед парадом, – поспешно сообщила я.

Люди потекли вниз по лестнице и начали медленно подходить к своим повозкам.

Он кивнул.

– Мы знаем, где они. Азим установил стражников на каждом углу в городе.

– Но я слышала, о чём они говорили. Они сказали, что всё было готово.

Теперь он заинтересовался.

– К чему?

– Это всё, что я слышала.

Я сжала губы, почувствовав себя немного глупо.

– Спасибо, что рассказала. Ты очень преданна короне.

Наконец, Саалим и Елена спустились вниз. Когда Амир с гордостью рассказал Саалиму о том, что он убедил меня присоединиться к ним, Саалим сказал:

– Сейчас мы отправимся на пристань. Ты бы хотела поехать или пройтись?

– Поехать? На лошади? – спросила я, широко раскрыв глаза.

Пристань?

– Не в седле, – сказал он, рассмеявшись.

Гости рядом с ним тоже рассмеялись.

К нему подошёл стражник и сказал:

– Повозка ждёт.

– Значит, решено.

Когда наша группа двинулась в сторону повозки, Елена поравнялась со мной:

– Я тоже не езжу верхом, – прошептала она с таким странным акцентом, который я никогда раньше не слышала. – Они меня пугают.

Несмотря на то, что я этого совсем не хотела, я поняла, что она мне нравится. Оказавшись с ней рядом, я смогла хорошо её рассмотреть. Она пахла далёкими незнакомыми местами и вещами. Она была ниже и миниатюрнее меня. Я подумала о том, что сказала бы Хадийя:

– Мужчинам нравится чувствовать плоть в своих руках.

Но королевский титул значил гораздо больше широких бёдер.

Мы ехали на повозке до пристани гораздо дольше, чем если бы пошли пешком. Море из людей было таким плотным, что лошади едва могли проехать. Даже если образовывался просвет, это мало нам помогало, так как очень многие хотели поговорить со своим королём и будущей королевой. Даже если они просто хотели поприветствовать их или поблагодарить Саалима за что-то, мы всё равно останавливались.

Елена, сидевшая напротив меня, наклонилась вперёд и слегка коснулась хиджаба, обрамлявшего моё лицо.

– Это так красиво; я не могу отвести глаз.

Я поблагодарила её, и мне захотелось вернуть ей её комплимент, но её платье выглядело таким формальным и скучным по сравнению с моим, что моя похвала прозвучала бы сухо. Елена избавила меня от этой проблемы и спросила меня о моём доме. Люди вокруг прервали разговоры, желая послушать нас. Она забросала меня вопросами. Казалось, её очень впечатлила моя жизнь, и я почувствовала гордость за те места, где выросла.

Лошади набрали скорость, когда мы поехали по главной улице, а толпа рассосалась.

– Почти приехали, – сказал Саалим.

– Куда мы едем? – спросила я вслух, когда мы подъехали к пустой пристани, вдоль которой выстроились огромные корабли.

Почти все они были пришвартованы, их спящие паруса были туго перетянуты канатами, а сами они молчаливо качались на волнах. В конце пристани стоял один единственный корабль, паруса которого надувал ветер, из-за чего тот сильно накренялся.

Амир показал на него.

– Вот сюда.

Я ненавидела гулять по пристани, а теперь мне надо было сесть на корабль?

Воздух наполнил смех, и когда я посмотрела наверх, я увидела, что многие уже взошли на борт.

– Вот здесь и будет проходить праздник, – сказал Амир с улыбкой и подтолкнул меня локтем.

– На корабле?

Я сглотнула желчь, подступившую к моему горлу.

– Ты сама всё увидишь!

Трап, который вёл на корабль, был не толще обыкновенной доски. Люди поднимались по нему, почти не испытывая беспокойства. Женщины вскрикивали и смеялись, когда мужчины начинали качать доску. Елена с лёгкостью поднялась наверх, что говорило о том, что она привыкла путешествовать по морю. Саалим отошёл в сторону, ожидая меня. Внизу остались только мы с ним и стражники.

– Я не могу, – прошептала я.

– Эмель, – настойчиво проговорил Саалим. – Доска устойчива, видишь?

Он прижал ногу по центру трапа, и я была готова поклясться, что планки продавились.

Корабль качался на огромных волнах, которые набегали на берег, а затем уходили прочь, растягивая верёвки, удерживающие его. Если бы я упала между кораблём и пристанью, я бы разбилась.

– Пожалуйста, – снова попытался Саалим. – Со мной вместе.

Он протянул мне руку.

Это был последний раз, когда я могла его коснуться.

Я медленно вложила свою руку в его. Она ощущалась как огонь, как прохладная вода, как перина. Чувство успокоения, исходившее от его рук, которое я когда-то испытывала, распространилось по моей руке, когда он коснулся её. Не отпускай меня. Неужели он тоже это чувствовал? Он смотрел на меня так, словно тоже не хотел меня отпускать. Всё говорило мне о том, что я должна упасть ему на грудь, прижать его к себе и всё ему рассказать.

Его пальцы обхватили мою руку, и теперь я видела только его. Исчез корабль и гости у нас за спиной, исчезли стражники вокруг нас. Всё погрузилось в туман. Превратилось в ничего не значащий фон. Последовав за ним, я ступила на трап.

Когда подул ветер, я ещё сильнее вцепилась в его руку и остановилась. Почувствовав мой страх, он поменял положение, и его вторая рука легла мне на плечо.

– Я не дам тебе упасть, – тихо сказал он. – Мы почти пришли.

Его большой палец прошёлся по моим костяшкам. Это было лёгкое прикосновение, но оно могло бы сдвинуть дюну.

И вот мы оказались наверху. Мои ноги ступили на твёрдую палубу корабля, колени подогнулись, и я испытала облегчение.

Мир вокруг снова обрёл свои очертания. Я стояла на чем-то неустойчивом. Корабль качался, и я пошатывалась вместе с ним. Саалим всё ещё не отпускал меня, он сжал меня ещё крепче, не давая мне упасть.

– Ты к этому привыкнешь. Просто немного подожди. Вот.

Он подвёл меня к лавке, на которой лежали подушки. Женщины, собравшиеся на лавке, вежливо мне улыбнулись.

– Садись сюда. Позволь мне принести тебе чего-нибудь выпить.

С низкой лавки я наконец-то смогла разглядеть то, что меня окружало.

Богатые люди, завёрнутые в шёлк и намазанные дорогими маслами, скользили мимо, смеялись, болтали и облокачивались на перила, которые не давали им упасть в море. Это был поистине королевский праздник.

Выпрямив спину, я смогла разглядеть неровные края Мадината Алмулихи, который возвышался за бортом корабля. Купола дворца, сверкающие в солнечном свете, тянулись до самого неба. Они были гораздо выше, чем дворец моего отца.

– Так ты ахира короля? – воодушевленно спросила одна из женщин.

Она была очень молоденькой, может быть, возраста Рахимы.

– Нет, – ответила я и напряглась.

На её лице отразилось удивление, но она быстро взяла себя в руки.

– А ты? – спросила я.

Женщина покачала головой, словно это её расстраивало, и сделала глоток своего напитка. На неё упала тень, и уголки её губ слегка приподнялись.

– Выпей вот это, – сказал Саалим, неожиданно появившись передо мной.

Я быстро встала, желая получить ещё больше его внимания. Но сделав это, я снова покачнулась вместе с кораблем, и Саалим предложил мне сесть.

– Я найду тебя после отплытия. Главное привыкнуть к ритму.

Он опустил взгляд на палубу и расставил ноги, словно пытаясь мне это продемонстрировать.

– Отплытия? – спросила я. – Мы куда-то поплывем?

Теперь мой голос звучал очень низко.

Он кивнул, после чего оставил меня.

Когда корабль, наконец, отчалил от пристани, я крепко схватилась за лавку, позабыв о чае, который принёс мне Саалим. Я почти понимала, почему это могло нравиться – это было ощущение свободы, создаваемое порывами ветра, который надувал паруса, когда корабль уходил всё дальше в море – но чем дальше мы плыли, тем страшнее мне становилось.

Если бы корабль начал тонуть, мы все были бы обречены.

– Ты здесь с самого утра, – сказал мужской голос. И я почувствовала, как примялись подушки рядом со мной. – Не против, если я присоединюсь?

Омар.

Боги, неужели я никогда от него не избавлюсь? Он пах всё так же – алкоголем, пόтом, а ещё чем-то приторным, что он наносил на кожу. Этот аромат напомнил мне о тех ужасных ночах, которые он провёл со мной, когда я была ахирой. Неужели даже после того, как магия изменила пустыню, этот мужчина остался всё тем же?

– Я бы предпочла побыть одна, – тихо сказала я ему.

Большинство людей, которые оказались гораздо смелее меня, стояли на корме и наблюдали за тем, как уменьшался Мадинат Алмулихи по мере того, как мы плыли всё дальше в сторону горизонта.

– Я здесь с королём. Он скоро ко мне подойдёт.

– С королём? – он рассмеялся. – Не думаю, что он сможет уделить тебе внимание в ближайшее время.

Омар кивнул на группу людей на носу корабля, Саалим был среди них. Лучи заходящего солнца освещали его и Елену.

Мои плечи опустились.

– Не волнуйся, голубка моя, – сказал он.

Голубка моя. Именно так называл меня отец. И именно так называл меня Омар во время тех ужасных ночей.

– Есть множество состоятельных людей, которым ты можешь понравиться. И которых не будет интересовать твоё происхождение.

Он наклонился ко мне.

– Мы, люди пустыни, совсем не привередливы. Нам нравится, когда наши женщины одеваются так же, как и мы.

Не сводя глаз с горизонта, я встала. Я ничего не была должна этому человеку. Никакой Соляной король больше не мог диктовать мне моё поведение. Приказав себе твёрдо стоять на ногах, я начала продвигаться в сторону перил.

– Неужели я расстроил тебя? Прошу прощения, – сказал Омар, следуя за мной.

– Расстроил, – я повернулась к нему и позволила своему гневу придать мне сил. – Своим снисходительным отношением. Своим поведением во дворце, когда мы впервые увиделись. Самим фактом своего присутствия при дворе моего отца несколько лун назад. Синяками, которые ты оставил на моих руках.

Я не знала, приезжал ли Омар ко двору моего отца и спал ли тогда со мной, ведя себя так бесцеремонно и жестоко, в этой изменившейся пустыне. Помнил ли он об этом? Но я же помнила, и я отказывалась жить с этими воспоминаниями в одиночку.

– Омар, – сказала я, наклонившись к нему.

Он отпрянул от меня.

– Ты знаешь, что меня почти отдали твоему отцу, чтобы я служила тебе в качестве шлюхи?

Корабль качнулся, и мои колени подогнулись. Но я не упала.

Он раскрыл рот и снова его закрыл. Остались ли у тебя эти воспоминания, Омар? Позволь мне вернуть их тебе.

И я это сделала. В ярчайших подробностях.

– Для меня не было ничего более отвратительного, чем стать игрушкой в руках животного. У меня королевское происхождение, – огрызнулась я. – Я дочь короля. Но даже если бы это было не так, мне не нужно, чтобы такие люди как ты рассказывали мне, сколько я стою.

Я не дала ему возможности ответить. Развернувшись, я увидела женщину, которая спускалась под палубу. Я быстро её догнала, ступая тихо и легко, несмотря на стук сердца и шум в ушах.

К счастью, Омар не пошёл за мной.

Под палубой было темно и накурено. Сделав вдох, я поняла, что люди курили бурак. Слуга, глаза которого выглядели такими же затуманенными, как у остальных гостей, прошёл мимо с серебряными чашами, заполненными лепестками буракской розы. Увидев меня, он предложил мне поднос. Я покачала головой.

Затем мимо прошел ещё один слуга с бокалами, и я взяла один. У иллюминатора, на одном из стульев с высокой спинкой, сидела Дайма. Тускнеющий свет окрашивал её в серо-фиолетовые тона. Она выглядела как никогда красивой.

– Праздник довольно хорош, не так ли? – сказала она, уставившись в иллюминатор, когда я села рядом с ней.

– Было бы лучше, если бы он проходил не на корабле.

Она повернулась ко мне и приподняла брови. Её лицо смягчилось.

– Ты одна из помощниц Альтасы.

Когда я подтвердила её догадки, она расслабилась.

– Я видела тебя с Саалимом пару раз, – сказала она мне безрадостно.

По тому, как она произнесла его имя, было понятно, с кем она проводила свои ночи. Я хотела, чтобы она мне не понравилась, как и Елена, но я не смогла её возненавидеть.

– Мне кажется, ты ему интересна.

Я покачала головой и рассказала ей о том, что мы с ним почти не общались. А ещё объяснила, почему я вообще оказалась на этом корабле.

– Если бы я знала, что всё будет именно так, я вряд ли бы согласилась.

Дайма улыбнулась, но затем её лицо быстро стало серьёзным.

– Думаю, что сегодня ночью лучше находиться здесь, а не на берегу. Даркафы будут искать Саалима. Они думают, что во время праздника он станет более лёгкой добычей.

– Но разве мы не являемся более легкой добычей на этом корабле?

Её мягкие глаза встретились с моими, после чего она перевела взгляд на иллюминатор, за которым морские брызги почти доставали до нас.

– Тебе не стоит беспокоиться. Стражники очень сильные. Они знаю про все эти вещи. Даже здесь, – она указала бокалом на людей вокруг, – мы окружены ими.

Я попыталась найти среди людей стражников Саалима, но напрасно. На них было надето слишком много одежды, а под длинными туниками нельзя было разглядеть оружие.

Я откинулась назад и подогнула ноги. Дайма показалась мне надежным компаньоном.

Моя голова гудела, конечности стали лёгкими. Дым бурака медленно поднимал меня всё выше и выше.

– Всегда будут находиться те, кто захочет отобрать у Саалима трон, – сказала Дайма.

Она скопировала мою позу, откинулась на стуле, а её туфли остались стоять перед ней на полу. Они были мягкими, расшиты каменьями, и выглядели так, словно их ещё ни разу не надевали.

– Думаю, это ожидаемо, – ответила я.

Её губы, которые обычно были такими нежными, сжались в тонкую линию.

– Многие вообще не хотели, чтобы он стал королём. Если бы не желание его отца, он бы никогда не оказался на троне.

Это было странно.

– Но почему нет?

Как правило, перворожденный сын наследовал корону.

Дайма наклонила голову.

– Ты разве не знаешь? – сказала она, понизив голос.

Если бы кто-то из присутствующих захотел бы подслушать наш разговор, он бы с лёгкостью мог это сделать.

– Не знаю?

– О происхождении Саалима?

Я раскрыла рот, но затем снова его закрыла. Неужели она знала, что он когда-то был джинном?

Дайма наклонилась вперёд.

– Его кровь не чиста.

Уголки её губ приподнялись, словно она находила это комичным.

– Не чиста?

Она вздохнула.

– Он сын короля, но он появился не из чрева королевы.

– Я не понимаю. Откуда ты знаешь, кто его мать?..

– О, все в Мадинате Алмулихи это знают. Об этом сейчас почти не говорят. И это не имеет значения. Но ребёнок не может родиться от женщины, у которой нет живота.

Она указала на свой живот.

– Королева не была беременна, когда родился Саалим. Вообще-то они даже не были женаты.

Она взмахнула рукой и пробормотала:

– Но это неважно.

Моя жажда узнать больше начала прожигать меня изнутри. Саалим никогда мне об этом не рассказывал. Неужели я была с ним настолько близка и при этом не знала о нём всего? Что ещё он скрыл от меня?

– И кто его мать?

Дайма облокотилась о подоконник, не заботясь о том, что её кожу и волосы могло забрызгать водой.

– Здесь-то и начинаются проблемы. Она была солеискательницей.

Глава 18

Саалим

Нассар назвал мне имя принца, но оно уже вылетело у меня из головы. Он рассказывал мне про верблюжью шерсть, но я ничего из этого не слышал. Я отвлёкся, когда увидел Эмель и Омара вместе. Солнце начало садиться. Я оставил Эмель на гораздо более долгое время, чем рассчитывал. Я хотел уже пойти к ней, но осмотрев толпу, не нашёл её. Куда она подевалась?

Принц задал мне вопрос. Когда я повернулся к нему и уже собирался попросить его повторить, Нассар ответил ему. Хвала Вахиру за этого человека.

Гости продолжали разговаривать о том о сём, обмениваясь комплиментами и благодаря меня за приглашение. Я снова и снова поднимал свой бокал. Я делал небольшие глотки, лишь только пробуя вино и давая каплям раствориться на языке, даже не проглатывая их. Несмотря на то, что я всё отпивал и отпивал вино, это был лишь мой второй бокал. Я всё ещё твердо стоял на ногах, и моя голова была ясной.

– Твои гости, кажется, рады, – сказала Елена, подойдя ко мне.

– Завтра они станут и твоими гостями.

Она кивнула, и откинула волосы назад. Она пахла не так, как здешние женщины. Она пахла теплицами – цветочным и тёплым запахом. Я взглянул на её щёки и лоб, на то, как слегка приподнимались её губы. Я представил её в короне своей матери. С её приходом моя жизнь должна была очень измениться.

– Когда мы можем занять наши места?

Она указала на корму, где располагалась частная зона, откуда мы должны были смотреть на огненные рисунки.

– Когда ты этого захочешь. Здесь нет правил.

– Я бы сделала это прямо сейчас, – сказала она с облегчением.

И я её понял. Это празднество утомляло, особенно когда все вокруг анализировали каждое твоё слово.

– Я присоединюсь к тебе после того, как поговорю ещё с парой гостей.

Почувствовав лишь лёгкое чувство вины, я покинул Елену и отправился искать Эмель. Я осматривал лица, одежды и платки в поисках блестящей бронзовой кожи, но не находил её. Я представил, как она падает с корабля, представил её испуг, ведь она не умела плавать. Ко мне подошли две женщины, но я попросил их меня извинить и направился к лестнице, которая вела под палубу.

От лестницы поднимался густой дым. Сколько бурака собирались выкурить сегодня все эти люди?

– Ты не просто покупаешь для них развлечения и еду, – сказал Нассар, когда я пожаловался на стоимость празднества. – Ты покупаешь их преданность. Их исполнительность.

Под палубой лишь нескольким людям хватило ясности ума, чтобы поклониться мне, но большинство из них посмотрели в мою сторону, а затем уставились на море сквозь иллюминаторы.

Моя мать ненавидела их, и всё время жаловалась, что внутрь попадало слишком много брызг. Но Экрам только качал головой. Если корабль использовался для собраний или небольших поездок, иллюминаторы были необходимы, так как они спасали гостей от морской болезни, которую те часто испытывали. Я вспомнил, как оказывался в детстве в закрытых помещениях на корабле. Я всё время возвращался из них обратно на палубу, где оставлял свой обед.

Дайма облокотилась о подоконник. Она выглядела как королева в мерцающем платье. Черты её лица были мягкими, но взгляд был острым. Мне было знакомо это лицо. Я бы назвал его заговорщическим. Эдале бы понравилась Дайма, если бы она с ней познакомилась. Её бы впечатлило упорство Даймы. А вот Надия, которая по сравнению с ней была более миролюбивой, не оценила бы её.

Глаза Даймы встретились с моими, её губы расплылись в улыбке, а брови приподнялись так, словно её что-то забавляло.

А затем я увидел, с кем она разговаривала. Её хиджаб сверкал так, словно приглашал меня

– Дайма. Эмель, – сказал я.

Эмель посмотрела на меня с каким-то новым выражением лица. Я бы не назвал это ни досадой, ни воодушевлением.

Я сказал:

– Прости, что долго не возвращался к тебе.

– Не стоит извиняться, – сказала она, переменив позу так, что теперь она уже не облокачивалась на подушки столь расслабленно. Её спина распрямилась: – Дайма очень меня развлекла.

Боги, что там задумала Дайма?

– Ну, тогда… ладно… – я запнулся и почувствовал себя дураком, после чего отпил своего вина.

Дайма улыбнулась.

– Я помогла заложить камень. Ведь так говорят строители?

– Даже не хочу знать, что это значит.

А Эмель я сказал:

– Уже почти стемнело.

Как и у Даймы, глаза Эмель всё ещё были ясными. Она не курила бурак. Она вопросительно наклонила голову. Каким образом этой женщине, которая смотрела на меня с такой уверенностью и задавала вопросы, сжимая губы, удавалось заставить меня почувствовать себя мальчиком, который кое-как выучил уроки? Я чувствовал себя так, будто всё, что я говорил, следовало повторить ещё раз, словно всё, чего я хотел, следовало пересмотреть.

– Скоро начнут запускать огненные рисунки. Лучше тебе подняться на палубу.

Я протянул ей руку.

– Позволь мне помочь, – сказал я вслух в надежде, что все, кто смотрел на нас сейчас, решат, что я просто помогал ей не потерять равновесие.

Дайма, от которой ничего не укрывалось, проследила за тем, как Эмель обхватила мою руку. Мне показалось, что она понимает гораздо больше, чем я сам.

Но я не хотел отпускать Эмель. С Еленой всё было иначе, её пальцы касались моей руки с такой формальностью. А эта рука была рукой женщины, которая хотела, чтобы я её держал. Я сжал её руку ещё сильнее и повёл её по лестнице обратно на палубу. Наверху я сделал глубокий вдох, чтобы избавиться от запаха бурака в носу.

Люди обернулись в нашу сторону, и я отпустил руку Эмель.

– Ты твёрдо стоишь? – спросил я.

Она кивнула и нервно огляделась вокруг. Когда Дайма подошла к нам сзади, Эмель расслабилась и двинулась в её сторону.

– Наслаждайтесь окончанием вечера, – сказал я, разочарованный тем, что у меня не было причины остаться, и пошёл в сторону кормы, где меня ждала Елена.

Короткая лестница привела меня в зону, в которую стражники не пускали гостей. Елена сидела на подушках, разложенных вокруг низкого стола. Я вспомнил, как сидел здесь в детстве со своим братом и сёстрами, и смотрел на гостей, кружащих по палубе. Наши родители не разрешали нам покидать эту зону. Они знали, что мы можем нарваться на неприятности. Поэтому стражники следили за тем, чтобы мы оставались здесь, следя за нашими глупыми играми, пока мать или отец, наконец, не присоединялись к нам, чтобы посмотреть на то, как небо раскрашивается огнём.

Теперь у меня не было семьи, которая могла ко мне присоединиться. У меня была Елена, которая должна была завтра стать моей семьей. Может быть, в следующем году Эдала могла бы оказаться здесь. Если бы я её нашёл.

Мне надо было её найти.

– Принесите напитки, – крикнул я стражнику, который без слов подозвал слугу.

– Тебе ещё что-нибудь нужно? – спросил я Елену, сев рядом с ней и оглядев взглядом толпу, чтобы убедиться, что всё было в порядке.

– Тебе стоит расслабиться, – сказала Елена, взяв у слуги вино. – Я думала, что корабль хорошо охраняется.

– Так и есть. Но на него всё равно можно проникнуть…

Я подумывал отменить праздник, так как боялся, что кто-то из даркафов может проникнуть на борт и попытается потопить корабль вместе со мной. Стражники пообещали мне безопасность, и пока всё шло довольно гладко.

– Это пройдёт, – с уверенностью сказала Елена. – Мой отец получает подобные угрозы каждый месяц.

Месяц. Я всё ещё не мог привыкнуть к этому странному календарю, о котором она говорила.

– Всё меняется, когда твою семью убивают.

– Они бы тобой гордились, я уверена. Твоя охрана усилена, и располагается в нужных местах. Даже мой отец был впечатлён. А его очень сложно впечатлить.

Оглядев людей на палубе, я поискал глазами её отца. Похоже, на этом его одобрение заканчивалось, потому что сегодня ему было что сказать насчёт моих кораблей. Я был рад, что свадьба должна была вскоре состояться, и её семья могла наконец-то вернуться домой. Эмель и Дайма нашли места по центру палубы, они склонили друг к другу головы и разговаривали.

– Сколько у тебя женщин? – спросила Елена, глядя на них.

Она, должно быть, проследила за моим взглядом.

Это был довольно прямой вопрос. Обычно между мужем и женой существовало молчаливое согласие на этот счёт. У большинства королей были ахиры.

– Только одна, – сказал я, в итоге, и в большинстве случаев это было правдой.

Дайма была моей любимой любовницей.

– А что насчёт второй?

– Второй?

– Ну, той… как вы их там зовёте? Солеискатльницы.

Это слово, произнесённое с её акцентом, прозвучало странно.

– Нет.

Я поставил пустой бокал на стол, и слуга поспешил наполнить его, после чего я жестом попросил его удалиться. Я попытался подумать о чем-то ещё кроме Эмель без одежды.

– В наших краях у мужчин нет других женщин кроме их жён.

Я закрыл глаза. Сегодня я не хотел заводить с ней этот разговор.