Текст книги "Сын поверженного короля (ЛП)"
Автор книги: А. С. Торнтон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)
Когда я вернулась во дворец, из трубы Альтасы уже поднимался дым. Значит, она проснулась. Я слышала, как она возится с чем-то в дальней части дома. Я пошла на звуки и удивилась, что они доносились из моей комнаты.
Моя дверь была раскрыта, и Альтаса стояла ко мне спиной, когда я вошла.
– Он сказал, что… не может поверить, – пробормотала она.
– Наконец-то проснулись? – спросила я.
Она подпрыгнула, раздался громкий звон. Знакомый стук стекла о металл.
– О!
Альтаса захлопнула ящик моего прикроватного столика.
Я окаменела.
– Что вы делаете?
– Ищу ночной горшок. Я думала, что оставила один здесь.
– Это мои вещи.
– Какие необычные вещи. Будь осторожна, – сказала Альтаса, и в её голосе прозвучали новые резкие ноты. – Король может решить, что ты их украла.
Её глаза опустились с моего лица на грудь, словно она искала другие украденные мной сокровища.
Она прошла мимо меня и вышла в коридор, бормоча о том, что она никогда не могла найти ночной горшок, когда он был нужен.
– О, и Эмель? – крикнула она из кухни. – Думаю, тебе пора усвоить новый урок.
Глава 15
Саалим
Я хотел предложить Мариам сто соляных слитков, чтобы она больше не упоминала про Фальса Мок и свадьбу. Сейчас для них было самое неподходящее время.
Каждый день я искал следы Эдалы, отправляя письма монархам и вождям, разных племён, спрашивая их о том, не видели ли они её. Я разговаривал с торговцами и отправлял Нассара в разные части города опрашивать людей. Завтра нам придётся потратить целый день на парад фургонов, притворившись, что всё в порядке.
А послезавтра должна состояться свадьба. Я уронил голову на руки, не желая думать о последующих днях, когда мне пришлось бы превратиться в любящего мужа, тогда как у меня оставалось ещё столько дел.
Елена была наследницей короны, она должна была объединить наши королевства и принести мир. Мой отец женился на моей матери по расчёту, но он всегда говорил о том, как сильно он её любит. Моя мать была сердцем дворца, всего Алмулихи. Может быть, он любил её потому, что она так много для него сделала и многое ему простила? Или ему просто повезло, и она действительно была его второй половиной? Вероятно, и то, и другое. Но, несмотря на то, что я ценил Елену за её происхождение, я не мог представить, что буду любить её так же, как мой отец любил мать. Но это был мой долг. Короли женились ради власти, не ради любви.
Елена и её семья приехали пять дней назад. Пиры в честь новой королевы следовали один за другим. Мой двор радушно принимал её, осыпая вниманием и подарками. Я благодарил Вахира за свой народ, так как я едва ли мог уделять ей время. Каждый раз моё внимание за ужином разделялось между гостями и Нассаром, которые приносил мне всё новые вести. Каждый раз, когда у нас появлялась возможность побыть наедине, я просил её меня извинить и шёл узнавать новости.
Елена не была слепой. Она видела, что меня что-то беспокоит, но она хорошо играла свою роль. Я не мог рассказать ей, что мой город находится в опасности, или что я недавно узнал о том, что не всю мою семью убили, как я думал раньше.
Эдала была жива.
Прошли годы с тех пор, как я видел её в последний раз. В один из дней, давным-давно, она покинула нас и ушла жить в пустыню. Она, вероятно, не знала о том, кто напал на Алмулихи. Но она, должно быть, знала о Захаре и о том, где пряталась эта чёртова женщина. Моя мать никогда не любила знахарку. Эдалу же тянуло к ней, так как она отчаянно пыталась научиться магии. Я считал Эдалу дурочкой, так как она верила рассказам Захары, но теперь я уже начал думать, что это я был дураком.
Неожиданно у меня в голове зашевелились воспоминания. Что-то пыталось вырваться на передний план моего сознания. Что-то насчёт Захары и магии…
Послышались чьи-то приближающиеся шаги. Я положил ладонь на рукоять меча и принялся ждать.
Показалась голова Нассара, который поднимался по лестнице. Я отпустил меч.
– Саалим, – проговорил он запыхавшись.
Было сложно поверить в то, что этот мужчина пересёк с нами пустыню.
– Мы послали ещё солдат.
– Хорошо.
– Не думаю, что будет мудро посылать больше.
– Последнее слово за Азимом.
Он подошёл к моему рабочему столу и занял место на тяжёлом деревянном стуле, напротив меня.
– Как я понимаю, никто не вернулся? – сказал я.
Мой советник покачал головой.
– Может быть, завтра, но я не стал бы этого ожидать.
– Нам надо её найти.
– Я знаю, но мы не должны забывать об опасности, исходящей от даркафов…
– Мы и не забыли! – я ударил кулаком по столешнице. – Их ищут, а когда находят – допрашивают!
– Это так.
Он упёрся руками в колени.
– Я уже говорил это…
– Ты считаешь, что они подобны песку, перемешанному с солью.
– Да.
Я уставился на плечи Нассара, на его небольшое тело и жилистую шею, и мне захотелось отправить его обратно к Алфаару и потребовать, чтобы Усман вернулся. Он так часто говорил мне о том, что даркафы не представляли реальной угрозы. Они были никем, и лишь только притворялись чем-то. Они были всего лишь маской, прикрывающей настоящую угрозу, солью, испорченной песком.
«У них нет воли», – говорил он. «Им нужна их богиня, а не трон».
– Они поклоняются Эйкабу, – напомнил я ему. – Они планируют свергнуть Вахира.
– Ты забываешь о важной детали. Они расстилают ковёр для Мазиры, чтобы пробудить Эйкаба. Я имел дело с такими людьми, за которых ты принимаешь даркафов. Даркафы приходят и наводят смуту, предупреждая о своих нападениях.
Он уставился в пустоту, словно припоминая что-то.
– А эти люди не ждут на виду, как даркафы. Они коварны.
– Что значит, ты имел дело с такими людьми? Я не помню, чтобы что-то подобное происходило с моим отцом.
Он посмотрел на меня, остекленевшими и отрешёнными глазами. Он устал, и я решил, что он также был напуган.
***
Проходя мимо дома Альтасы, я уставился на занавешенные окна, дверь была распахнута. Изнутри раздавались голоса. Я остановился. Какой-то мужчина разговаривал с Альтасой.
Я продолжил идти, думая об Эмель. Завтра она присоединится ко мне, и это будет последний раз, когда я посмотрю на неё, будучи холостым.
Я подошёл к птичнику, и птицы начали чирикать и ворковать, взъерошивая перья. Эти ленивые создания надеялись, что я брошу им мяса, а не заставлю их охотиться за ним. Я скормил кусочки мяса всем, кроме Анисы.
Она хотела получить свой простой обед, а я хотел получить последнее, на что я могу положиться. Нассар потребовал, чтобы я покинул дворец.
«Я могу писать тебе письма, Саалим! Именно за этим твой отец держал меня при себе».
Он был прав. Я не мог просто сидеть и ждать, поэтому я отправился на охоту в сопровождении стражников.
Я стоял с золотой орлицей, её опутенки2 были связаны между собой, чтобы заставить её сидеть на перчатке и дать моему плечу устать от её веса. Чтобы я мог почувствовать что-то ещё, кроме волнения. Аниса пришла в возбуждение, ожидая того момента, когда моё плечо начнет гореть.
Наконец, я отвязал её и проследил за тем, как она полетела вверх. Я вспомнил, как перед битвой за трон она парила над шатром Алфаара с другой птицей в когтях, а затем полетела к богине. Кажется, это было так давно. Неудачная попытка найти людей, которые убили мою семью. Вместо этого я нашёл только сундуки с украденной солью. И Эмель.
Я никогда не мог понять, почему у Алфаара было такое количество соли. Было в этом что-то нереальное.
Я никогда раньше не верил в существование джинна. Но в тот день, когда наши запасы воды пополнились, многие солдаты клялись, что видели группу номадов, которая остановилась и наполнила наши бочки, чтобы мы смогли добраться до следующего оазиса. Я знал, что этого не происходило. Если только я не сошёл с ума. И вот теперь даркафы утверждали, что у них есть волшебный джинн, который каким-то образом свергнет меня с трона, а моя сестра, которую я считал мертвой, написала мне письмо, в котором говорила о том же самом.
Это не могло быть совпадением.
Аниса исчезла в ярких солнечных лучах. Передо мной развернулась пустыня, море находилось за моей спиной. Эдала была где-то там, и что-то подсказывало мне, что она сможет ответить на мои вопросы.
Аниса появилась сначала в виде точки в небе, вскоре превратившуюся в птицу, которая покачивалась, приближаясь ко мне. Наконец, она развела крылья в стороны, приземлилась на моё плечо и начала искать у меня в руке дохлую крысу.
Её клюв был пуст.
– Ленивое создание, – отчитал её я, когда она взяла у меня тушку и принялась есть.
– Кто-то приближается, – сказал Кофи, стоящий у меня за спиной. – Похоже, Хассас.
Блестящая гнедая кобыла галопом скакала в нашу сторону с Тамамом на спине, оставляя за собой клубы пыли, подобно песчаной бури.
– Узнай, что ему надо, – сказал я Амиру.
Аниса ещё не закончила свой обед, и ей бы не понравилось, если бы её прервали. Я проследил за тем, как Амир приблизился к Тамаму. Их лошади качали головами, пока мужчины разговаривали. Прежде чем животные успели успокоиться, Амир поехал назад.
– Они нашли ребенка даркафов!
Аниса могла закончить свой обед позже.
***
Ребенок выглядел так отвратительно, что едва походил на человека.
– Это вы его нашли? – спросил я двух женщин, которые стояли рядом с ребёнком.
Одна из них, одетая в коричневые одежды, покрытые красными пятнами, как у торговцев специями, вытерла щёки и сказала дрожащим голосом:
– Она была в клетке.
С ней была грузная женщина, которая выглядела так, словно растила детей всю свою жизнь, судя по тому, как нежно она провела рукой по лбу этого создания.
– На пристани. Клетка была накрыта плащом.
Её глаза наполнились слезами.
– Мы услышали стук… – женщина взглянула на металлическую коробку в руках ребенка, – по прутьям. Вокруг было так много людей. Никто не обращал на неё внимания.
Я понял, почему она была накрыта. Кожа ребёнка была бледной, как луна. Впрочем, как и глаза. Девочка повернула голову в нашу сторону, услышав голоса, и уставилась в пустоту. Она не могла видеть. Её рот раскрылся, словно она собиралась заговорить, но оттуда вырвались лишь нечленораздельные звуки. Я не увидел языка.
Я почувствовал сильную тошноту.
Женщина всё ещё говорила:
– … надо сделать. Их надо наказать.
– А что это за коробка? – спросил я, кивнув на то, что крепко сжимал в руках ребенок.
Цепь на коробке соединялась с золотым браслетом на её запястье. Эта коробка была похожа на головоломки, которыми играли дети. Мой брат хранил в такой свои бесполезные детские сокровища.
Торговка специями сказала:
– Она не отдаёт её нам. А если бы и отдала…
– Коробка заперта, – вставила грузная женщина, сев на колени рядом с девочкой и зашептав ей на ухо, что она в безопасности, что всё хорошо и что никто не заберёт у неё коробку.
Девочка прильнула к женщине, которая казалась мягкой и тёплой. Такой была для нас Мариам, когда мы были детьми.
– Мы оставим ребенка здесь, – сказал я им. – О ней будут заботиться, пока мы не найдём для неё место.
Я не знал, примет ли её сиротский дом.
– Мой король, – сказала более крупная женщина. – Я оставлю ребенка у себя. Я…
– Это небезопасно. Есть люди, которые её ищут, и они сделают всё, чтобы её вернуть.
Она мрачно кивнула, а торговка специями с покрасневшими глазами наклонилась и прижала руку к плечу женщины.
Когда они ушли, я позвал Мариам, которая была точно так же ошеломлена, увидев состояние ребёнка, как и те женщины.
– У тебя доброе сердце, Мариам, – тихо сказал я, когда она попыталась уговорить девочку, которой мешали её большие чёрные одежды, встать с пола.
– Моей внучке было бы сейчас столько же лет.
Мариам не смотрела на меня.
Я не знал, что у неё вообще были дети, не говоря уже о внуках.
– Башня Надии и Эдалы подойдёт? – спросил я. – Девочке может понравиться, что из неё видно сад.
Но главное, что она располагалась напротив моей башни.
Мариам устало посмотрела на меня и постучала по виску.
Ребёнок был слеп. Она не смогла бы ничего увидеть, а тем более сад.
Я поспешно встал.
– Присмотри за ней. Ты можешь остаться там же.
Мариам тепло поговорила с девочкой, а затем широко мне улыбнулась. Я никогда не видел её такой счастливой.
– Надо оторвать от неё эту цепь. И если она отдаст тебе коробку, немедленно принеси её нам, – сказал я.
Хотя у нас были гораздо более важные дела, чем изучение игрушки ребенка.
Когда они ушли, в тронном зале сделалось тихо. Стражники, стоявшие вдоль стен, молчали и не двигались.
Спинка трона моего отца – моего трона – была твердой, а сидение мягким.
«Чтобы спина никогда не сгибалась», – говаривал мой отец.
Трон слева от меня был пуст. Елена должна была занять его через два дня. Я вспомнил трон Алфаара – куски скрученного металла торчали во все стороны, что говорило о том, что на нём долго никто не сидел. Это было сидение того, кто никогда не обращался к своему народу. И в том шатре, который они называли дворцом, не было сидения для королевы. Его жёны были для него не важнее украденной соли, которая была свалена в кучи рядом.
Я покачал головой. Я попытался избавиться от мыслей о так называемом короле. Я не мог понять свой интерес к Алфаару. Я слишком часто о нём думал.
Когда я встал, стражники поклонились мне. Я часто мечтал стать королём. Теперь я мечтал о чем угодно, но только не об этом. Может быть, о жизни, где я мог быть моряком? Я мог бы жениться на ком-то вроде… Эмель… или на ком-то, кто не мог похвастать знатным происхождением.
– Пришлите сюда Нику, – сказал я стражникам.
Она ещё не закончила рассказывать мне о мероприятиях Фальса Мока.
– Я буду ждать ее в атриуме.
Она пришла очень быстро. Я только начал разделять на части гранат, который принёс слуга. Я считал наивысшей победой, если мне удавалось не испортить ни одного семени. Пробовала ли когда-нибудь Эмель гранат? Когда я увижу её на фестивале, я спрошу её об этом.
Ника подробно рассказала мне о том, где мне надо было находиться и когда. Рассказала о том, где меня ожидали увидеть люди, о том, где мне надо было сидеть и приветствовать их, и о расположении мест. Это была такая ерунда по сравнению с моими мыслями об Эдале и даркафах.
– Ты согласовала всё это с Азимом?
– Конечно. Вас будет сопровождать целый отряд стражников.
– Они не будут привлекать внимания?
Она кивнула.
– Половина из них будет одета в обычные одежды.
– Хорошо.
Королю нельзя было появляться в окружении большого количества стражи. Люди могли начать задаваться вопросом, почему я не чувствовал себя с ними в безопасности.
– Я пригласил ещё одного гостя.
Она сложила руки на груди.
– Кого мне ожидать?
– Эмель.
– Ученицу Альтасы?
– Да.
Она поджала губы, и её брови резко приподнялись.
– Что-нибудь ещё? – спросил я.
– Нет, господин.
– Хорошо. Завтра мы будем готовы к полудню. О, и Ника?
– Да?
– Пусть там будут гранаты.
– Гранаты?
– Разрезанные надвое.
Она поклонилась.
– Вообще-то, – сказал я. – Пусть там будут семечки в миске.
На случай, если Эмель решит надеть что-то светлое. Я вспомнил, что Надия ненавидела пятна.
Город в окне замер, море как будто тоже замёрзло. Словно какая-то магия протянула свои непокорные руки и утопила пальцы в море, чтобы успокоить его. Но ведь море без волн, без течений переставало быть морем.
Таким образом, магия могла уничтожить его.
Глава 16
Эмель
В ясном свете утра я села в кровати. Моё сердце колотилось в предвкушении.
Сегодня должен был состояться Фальса Мок. Я должна была встретиться с Касом и пойти смотреть парад. Я собиралась сказать ему, что возможно мы с ним могли бы начать жить вместе. Я собиралась выбрать его, оставив дворец и Альтасу.
Оставив Саалима.
Я поспешила одеться, плеснула водой на лицо, натерла кожу жасминовым маслом, как вдруг услышала шум на кухне.
Альтаса стояла у столешницы и лихорадочно снимала с полок банки. Такой я её ещё никогда не видела.
– Срочный заказ? – спросила я.
Она пообещала мне, что сегодня мы не будем работать.
– Я хочу, чтобы ты кое-что приготовила.
Она осматривала полки с различными ингредиентами, кончик её языка касался верхней губы.
– Вот они.
Она достала ещё две банки, после чего похлопала по столешнице, приглашая меня подойти.
Я подошла к ней.
– Сейчас?
Она постучала по странице своей книги.
– Сделай всё по рецепту.
– Но Фальса Мок…
Я перевела взгляд на страницу. Рецепт назывался «Хараки».
– Сверчок? – уточнила я, не понимая. – Альтаса.
Я выглянула в окно на небо бледно-фиолетового цвета, которое быстро становилось голубым.
– Я планировала встретиться со своей сестрой.
– И ты пропустишь встречу, если продолжишь болтать. Мне надо, чтобы ты это сделала. Сейчас. Но прежде… мне надо узнать…
Она пробормотала что-то нечленораздельное и пододвинула ингредиенты на край стола в мою сторону.
Вздохнув, я посмотрела на рецепт. Он был необычным. Мне предлагалось перемешать ингредиенты несколько раз в одном направлении, а затем в другом. Использовать специальную воду, которую дала мне Альтаса. А как только все ингредиенты будут перемешаны, согласно инструкции, я должна была вывалить всё содержимое на стол. Я в недоумении посмотрела на Альтасу. Так я бы забрызгала все вокруг, и мне пришлось бы потом убирать весь этот жуткий беспорядок.
Она воодушевленно закивала.
– Сделай, как тут написано.
Я послушала её.
Перевернув миску на стол, я постучала по дну несколько раз и подняла миску.
Когда я увидела то, что лежало на столе, я закричала и отлетела к столу, стоявшему позади меня.
На столе не было никакой жидкости. Вместо неё со столешницы на пол спрыгнул сверчок. В мгновение ока он исчез, потерявшись в лабиринте из мебели.
– Что? Что произошло? – сказала я и начала задыхаться, испугавшись того, что я только что сделала.
Я вспомнила, как в первый раз выпустила Саалима из сосуда… в то, что я увидела, невозможно было поверить.
Именно так я чувствовала себя сейчас.
Меня накрыло чувство изнеможения, словно я только что забралась на башню, дворца, которая была в три раза выше обычной. Альтаса усадила меня за стол, её глаза странно сверкали. От неё исходила энергия, которая делала её моложе, особенно сейчас, когда её седые волосы были спрятаны под платком.
– Магия, – прошептала Альтаса. – Ты сотворила её, детка.
– Магия? – я отпрянула от неё. – Но как?
– С помощью моих ингредиентов.
Она указала в сторону банок на столе и пошевелила пальцами.
– Я могу научить тебя приготовлению этих снадобий. И тому, как с ними обращаться.
Я едва её слушала, стараясь осознать, что только что произошло. И о чём она мне сейчас говорила.
– Вы владеете магией.
Это был вопрос, но в то же время и нет.
– Да. И я хочу тебя научить.
– Я не хочу этому учиться, – сказала я, вспомнив о Сабре, о шрамах на своей спине, об империи отца.
– Ложь!
Она хлопнула ладонью по столу и приподняла палец вверх на другой руке.
– Использовать дары Мазиры, чтобы говорить с ней. Использовать её силу, как свою. Ты бы этого не хотела?
– Это не так просто…
Она рассмеялась громким и мелодичным смехом, который я никогда от неё раньше не слышала. И по моей спине пробежал холодок.
– Магия оставляет уродливые следы, – решительно продолжила я. – У всего этого есть последствия.
– Но самый важный вопрос состоит в том, – прошипела она, – откуда ты это знаешь?
Я замолчала, переплела пальцы вместе и сжала руки.
– Два золотых браслета. Сосуд с песком. Ожерелье, которое ты носишь.
Она указала на мою шею, где под одеждой висел медальон моей матери.
– Откуда всё это?
– Тави ждёт меня.
Я встала.
Она мягко остановила меня жестом руки.
– Где ты их достала? Расскажи мне, – сказала она умоляющим тоном. Её голос был нежен. – Правда может изменить всё.
Я раскрыла рот и снова его закрыла.
– Ты украла их?
– Нет.
– Ты получила их от него?
Его?
– Альтаса, я…
– Я делала всё неправильно, – сказала сама себе Альтаса и снова посмотрела на меня. – Мы выглядим пыльными и неопрятными в этом городе, построенном на соляных слитках, но мы представляем собой нечто большее. Ты помечена Мазирой.
Откуда она узнала?
– Ты можешь управлять волей Мазиры. Ты можешь стать могущественнее, чем они все. И ведь ты даже не понимаешь, что делаешь.
В её глазах вспыхнуло воодушевление и… почти безумная зависть.
– Эти люди думают, что знают нас, они думают, что могут насмехаться над нами, потому что мы солеискатели. Они не правы, мы солнцеискатели, и мы можем показать им, что над нами нельзя смеяться, нас надо славить. Бояться.
В её словах послышалась гордость.
– Ты можешь творить удивительные вещи, – надавила она. – Мы сможем делать их вместе.
Вместе. Это прозвучало не так плохо.
– Я могу научить тебя управлять судьбой, создавать неиссякаемый фонтан магии, властвовать над любовью.
Любовь. Лицо Каса пронеслось у меня перед глазами. А затем лицо Саалима.
Знахарка крепко сжала руки, ожидая моего ответа. За теми словами, что она сказала вслух, скрывалось множество мыслей. Но она никогда бы ими не поделилась.
Сила начала бурлить внутри меня. Сила, которой я могла овладеть, сила, которой я уже владела.
– Мне нужно время, – сказала я.
Я не смогла бы отменить это решение.
– Хорошо, – сказала она. – Мы поговорим сегодня вечером. А сейчас иди и наслаждайся парадом на крыше с тем мальчиком.
После того, что только что произошло, всё в моей голове перемешалось
А затем я поняла, что никогда не говорила Альтасе о том, что сегодня вечером я решила встретиться с Касом, а не с Саалимом. А главное, я ни разу не обмолвилась ей о том, где собиралась с ним встретиться.
***
В доме Саиры собрались женщины, одетые в яркие платья, и в центре их кружка я заметила Тави.
Саира была на кухне и улыбалась сама себе, готовя какую-то сладкую выпечку, которую она доставала из кипящего чана и отправляла в корзинку. Дети дрались между собой, протягивая руки и пытаясь схватить горячий хлеб.
– В общем, – сказала Тави. – Его мы обычно носили вот так.
Когда я подошла к группе женщин, я увидела, что Тави надела на голову нарядный хиджаб. Странное утро в доме Альтасы тут же позабылось, и я вздрогнула. Я была не в силах взглянуть на лица женщин, смотревших на Тави, так как боялась, что они насмехались над ней.
– Эмель! Иди сюда! – воскликнула Тави, увидев меня.
Женщины расступились.
– Это моя сестра. Она могла бы ещё лучше вам объяснить.
Я неохотно присела на колени рядом с Тави. Перед ней лежали два длинных платья ярко-голубого цвета, их подолы были бледно-фиолетовыми, как восход. Это были цвета, которые мы носили, когда были ахирами. В руках Тави держала два хиджаба, украшенных сверкающими дисками, как хиджабы наших матерей.
– Что это? – спросила я, коснувшись бронзовых дисков.
Они показались мне такими знакомыми, и я позабыла о своей неловкости. Но в отличие от хиджабов наших матерей, ткань украшали не дха.
– Старые бронзовые монеты, которые нашёл для меня Якуб, – Тави застенчиво улыбнулась.
– Это Саира нам показала. Они такие красивые, – сказала женщина, в волосы которой были вплетены ярко-жёлтые цветы.
Я улыбнулась, услышав её искреннюю похвалу.
– Видели бы вы те хиджабы, что носили наши матери, – сказала Тави, протянув хиджаб другой женщине, глаза которой вспыхнули, когда она коснулась ткани.
Тави описала, как они выглядели, и как их носили наши матери.
– Сколько нитей использовалось для вышивки? – спросила женщина, взглянув на хиджаб, который ей передали.
Когда Тави ответила, она кивнула и сказала:
– Я уверена, что Джамила могла бы сделать для меня что-то подобное.
А затем женщины отвлеклись и начали обсуждать между собой хиджабы.
– Ты и мне сделала? – спросила я Тави, посмотрев на второй хиджаб, который всё ещё лежал на платье.
Я не могла отвести от него глаз – на хиджабе были вышиты полосы, как это сделала бы мама. Так Тави попыталась воссоздать то, что олицетворяло Мадинат Алмулихи и одновременно напоминало о нашем доме.
Ника сказала, что город сегодня будет особенно наряден, как и его жители. По пути к Тави я уже видела, что улицы были чистыми, как никогда, и их украшали всевозможные цветы в горшках и цветочные гирлянды, а ветер раздувал по брусчатке опавшие лепестки. Теперь, находясь у Саиры, я начала понимать, что имела в виду Ника.
Когда я увидела, как эти женщины, одетые так красиво, смотрели на наши хиджабы, я почувствовала гордость.
– Вы также можете использовать бусины, – сказала я. – Чтобы украсить их.
Я взяла ткань и показала им, как это сделать.
Услышав нас снаружи, в дом зашли ещё несколько людей. Саира начала раздавать еду тем, кто пришёл пожелать счастливого Фальса Мока. Гости жевали сладкий хлеб и слушали, как мы с Тави рассказывали им о том, как носить абайю и хиджаб.
– Значит, так одеваются у вас все женщины? – спросила одна из них, посмотрев в зеркало на хиджаб, который она надела.
Она расправила плечи и любовалась собой.
– Не так нарядно, но да, – сказала я.
Это утро я провела с людьми, которых я не знала. Я приняла участие в традиционном праздновании Мадината Алмулихи, но также познакомила их со своими традициями. Если бы Тави сказала мне перед моим приходом, что я встречу у неё полный дом народа, который пристально разглядывал то, что составляло нашу жизнь, я бы не пошла к ней. Но эти люди не насмехались над нами. Они завидовали мне точно так же, как я завидовала им. Одна из женщин даже воскликнула, что ей хотелось бы надеть нечто подобное в следующем году.
Мне показалось, что я совсем недавно пришла, как вдруг Саира начала цокать языком, выгоняя всех наружу.
– Им тоже надо собраться! Парад скоро начнётся.
– Скоро? – ахнула я, выглянув наружу.
И, конечно же, был уже почти полдень. Скоро я должна была встретиться с Касом! У меня перехватило дыхание. Пришло время найти его. Время сказать ему.
Мы с Тави быстро оделись.
– Ты будешь сегодня с Якубом? – спросила я.
Она кивнула, поправляя перед зеркалом бронзовые диски и укладывая их, как надо.
– Он сказал мне, что поищет нам хорошее место. А откуда будут смотреть праздник король и его гости?
– Я не думаю, что присоединюсь к ним…
Она развернулась ко мне.
– Но у тебя будет лучший вид!
– Кас знает место на одной из крыш байтахиры, откуда мы сможем посмотреть парад.
– Это тоже неплохо, – в её голосе послышалось разочарование, но мне не хотелось с ней спорить. Вместо этого мы попрощались.
Украшены были даже самые маленькие улицы. С дверей некоторых домов свисали гирлянды из цветов, яркие как солнце; на других домах были натянуты верёвки с полотнищами самых разных цветов, развевающиеся на ветру. Дорожки, ведущие к некоторым входным дверям, были усыпаны лепестками; очень немногие дома стояли не украшенными. Почти все, кого я встречала, были одеты так же ярко, как те женщины в доме Саиры. И многие несли еду, направляясь к своим соседям или возвращаясь от них.
Воздух наполнился сладкой радостью предвкушения, и с каждым шагом моя улыбка становилась шире.
Именно поэтому я приехала в Мадинат Алмулихи. Именно о такой жизни я мечтала, и я надеялась, что Тави разделит её со мной. Приняв наконец-то решение и задвинув свою гордость подальше, я почувствовала, что широко улыбаюсь. Не было смысла гнаться за этими большими мечтами.
Я жила в прекрасном городе с сестрой и друзьями. И этого было достаточно. Мне не нужна была магия, так как у меня были Кас и Тави… и всё остальное. Обретя эту новую радость, я почти побежала, торопясь найти Каса.
Я никогда раньше не ходила в байтахиру через соседствующие с ней кварталы. Дома здесь были маленькие, тесные. Они не были так ярко украшены, как дома рядом с каналами. Сладкий запах рассеялся, и остался лишь запах домов буры и питейных заведений. Дети плакали, люди кричали, козы блеяли.
– Потерялась? – спросил какой-то мужчина, глядя на мои нарядные одежды, которые слишком бросались в глаза в этом тёмном переулке.
– Солеискательница? – прошептал ещё один мужчина какой-то женщине.
Когда я завернула за угол, я увидела трёх людей в плащах, стоявших в дверном проёме. По моей спине и рукам пробежал холодок. Один из них накинул на голову капюшон. На его руках были надеты чёрные перчатки.
Даркафы. Я прибавила шаг. Я могла бы сбегать во дворец и предупредить какого-нибудь стражника.
Но вдруг неподалеку открылась дверь, и какой-то человек вышел на улицу.
Я опустила глаза в пол, проходя мимо двери.
– Все готовы? – поинтересовался чей-то голос.
Нет.
Всё, что угодно, но только не этот голос.
Слегка повернув голову и молясь о том, что я ошиблась, я увидела, что среди них стоял Кас.
Он сказал: «все».
У меня в глазах помутилось, в ушах зазвенело. Ноги понесли меня из переулка обратно во дворец. Люди уже начали выстраиваться вдоль улиц. Я отрешенно наступала на лепестки и переступала через цветочные горшки. Наконец, я оказалась на дворцовой лестнице и попыталась протиснуться мимо стражников, чтобы дойти до дома Альтасы.
Неожиданно её предложение научиться магии показалось мне самой привлекательной идеей в мире. Я собиралась принять его, и первое, что я собиралась сделать, это обречь Каса на…
– Эмель!
Саалим в одиночестве стоял рядом со смотровой будкой, а позади него находилась лишь пара стражников. Он на секунду замешкался, но затем подошёл ко мне.
– Я переживал, что у тебя не получится прийти, – сказал он, указав на заполненную улицу.
Он ждал меня.
Глава 17
Эмель
Смотровая будка – та же самая, из которой мы смотрели забег верблюдов – была заполнена гостями. Мои плечи поникли. Я хотела быть где угодно, но только не здесь.
От толпы отделилась фигура. К краю будки подошла женщина и начала наблюдать за своим будущим мужем.
Елена.
По тому, как она положила руку на гладкое дерево перил, я поняла, что она родилась для того, чтобы стать королевой. Её бледность, волосы соломенного цвета и глаза такого ярко-голубого оттенка, что я могла видеть их со своего места, делали её похожей на героиню сказок. Она стояла там, точно закрытая дверь, напоминая мне о том, что мне здесь было не место.
Я перевела взгляд с Елены на Саалима, а затем посмотрела на дворец. Я оказалась на перепутье. Знахарка или король?
Одежда Саалима была по-летнему расшита золотыми нитями, которые сверкали так же, как и корона на его голове. Он выставил руки перед собой, точно неуверенный в себе поклонник, признающийся в любви. Он на мгновение посмотрел на меня, после чего отвёл взгляд. Как человек, который взглянул на солнце.
Он выглядел так, как в ту ночь на пляже, когда сотворил огонь и рассказал мне о том, что влюбился в ахиру, которой было запрещено любить его в ответ. Теперь, когда я стояла здесь, я видела не короля, а джинна, и мои ноги чуть не подкосились от невероятной тоски.
Недоумение, боль и горе нахлынули на меня точно грозовые облака. Теперь, как никогда, мне был нужен мой спутник, мой друг, мой любимый.
– Надеюсь, ты не очень долго ждал, – сказала я, делая шаг вперёд навстречу ему.
