Текст книги "Прежде чем я влюблюсь (СИ)"

Автор книги: wealydrop

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 30 страниц)

Нет-нет. Не может быть! Вчерашний день не был сном! Она помнит все события с точностью до мелочей! Она уверена: вчерашний день был настоящим.

– Гермиона? Что с тобой?

– Н-ничего, – медленно протянула она и пошла за подругой.

– Так что там у тебя с ногой? – как ни в чём не бывало, поинтересовалась Джинни.

– Наступила на «туманный глазик» Лаванды, который подарил ей Рон, – безразлично ответила Гермиона.

Если ей было не смешно, то Джинни звонко рассмеялась.

– «Туманный глазик»? – сквозь смех выдавила она.

Гермиона не отвечала ей смехом, пребывая в глубокой задумчивости.

Неужели не прошёл ещё матч по квиддичу, и впереди её ждала эта глупая вечеринка?

– Так ты говоришь, сегодня вечеринка в гостиной? – спросила Гермиона, до сих пор не веря в происходящее.

– Ну, да. Тебе Гарри сказал о ней?

Гермиона не ответила и продолжила:

– Если не ошибаюсь, её Дин решил устроить?

– Да, а Симус…

– У дяди выпросил ящик виски, – кивнула Гермиона.

– Во даёт, да? – в восторге произнесла Джинни, посмотрев на неё.

– Да-а, – протянула Гермиона.

– Жаль, конечно, что ты вчера не пришла посмотреть на нашу тренировку. Я немного переживаю за игру…

– Не переживай. Уверена, наша команда победит.

– Знаешь, кто у них в команде в этом году?..

И Джинни начала рассказывать то же самое, что и вчера. Слушая её в полуха, Гермиона начала размышлять над тем, насколько точно повторяются события. Первая реакция Лаванды на разбитый шарик была абсолютно такой же, как и вопрос Джинни, когда они встретились в гостиной. Выходит, все события имеют точно такое же начало, а дальнейшее их развитие зависит только от её слов? Если это так, то буквально через пятнадцать минут за завтраком должны появиться Гарри и Рон, а потом Лаванда, которая будет, как и вчера, плакаться Рону и гневно говорить про Гермиону о том, что она бездушная сволочь, сломавшая подарок.

– Ты меня слышишь? – долетел до неё вопрос Джинни.

– Да-да, – отозвалась Гермиона, садясь вместе с подругой за стол.

– Так что все решили, что нам необходимо использовать эту стратегию в игре. Гарри не простит нам, если мы облажаемся.

– Не облажаетесь. У вас всё получится.

– Я тоже в это верю, – улыбнулась Джинни и принялась накладывать себе еду в тарелку. – Ты почему не ешь?

– Аппетита нет, – пожала плечами Гермиона.

– Кажется, ты действительно заболела. Давай, ты всё-таки сходишь в больничное крыло?

В этот момент за спиной Гермионы раздался голос:

– Привет!

Повернувшись, она увидела Гарри и Рона, которые присели рядом с ней.

– Привет, – отозвалась Гермиона, глядя на друга.

Она пыталась припомнить, как дальше должен был сложиться разговор, и, чтобы убедиться в точности повторения событий, нужно было отвечать ровно так же, как и вчера.

– Как дела? Готов к игре?

– Вроде отлично. Рон вообще решителен, как никогда! – просиял в ответ Гарри, покосившись на друга, затем посмотрел на Гермиону, поняв, что не стоило говорить о нём. – Джинни, смотрю, тоже с сильным боевым духом, да?

– Мы размажем их по стенке! – кивнула та, посмотрев на Поттера.

– Гарри, ты слышал, что Дин и Симус обещали закатить шикарную вечеринку? – подал свой голос Рон.

– Не кричи, Рон! – недовольно окликнула Джинни, невольно покосившись на преподавательский стол. – Ты узнал и теперь будешь на каждом углу всем кричать об этом? Поверь, так у нас не получится никакой вечеринки!

– Там ещё будет виски, – прошептал Рон на ухо Гарри так, что это услышала даже Гермиона.

– И это говорит староста, – произнесла она, слыша глубокий вздох раздражения со стороны Рона.

– Гермиона, – аккуратно начал Гарри, задержав свою ложку с едой возле рта, – Симус кое-как притащил ящик… в общем, чтобы здорово отметить победу, и всем вряд ли бы хотелось испортить праздник.

Верно. Всё повторялось. Весь разговор был слово в слово, как и вчера. Значит, сейчас появится Лаванда, поэтому лучше уйти, пока она не начала плакаться Рону.

Гермиона поднялась со своего места со словами:

– Уверена, вечеринка вам понравится. И ты права, Джинни. Я, пожалуй, пойду в больничное крыло, а то мне, правда, не хорошо.

– С тобой сходить? – предложила подруга.

– Нет-нет, – решительно отказалась Гермиона.

Отвернувшись и сделав несколько резких шагов, она чуть не столкнулась с Лавандой.

– Эй! Смотри, куда идёшь, Грейнджер! – воскликнула та, отшатнувшись.

– Извини, – произнесла Гермиона, обходя Лаванду и продолжая идти дальше.

За спиной она услышала:

– Бон-Бончик! Она разбила твой подарок, представляешь? Я так восхищалась им! Он был такой великолепный!..

Конечно, к мадам Помфри Гермиона не собиралась идти. Припоминая, куда вчера направилась дальше после завтрака, она замедлила шаг, осознавая, что следующим местом была Выручай-комната. Вспомнились груды вещей, которыми было усыпано почти все доверха огромного зала.

Направившись туда, чтобы проверить, покажет ли ей Выручай-комната такое же помещение, Гермиона вспоминала, как сильно вчера завлекла игра на пианино. Она была в восторге от звуков, извлечённых её собственными пальцами, а внутри появилось желание повторить подобный опыт.

Оказавшись возле большой голой стены на восьмом этаже, она стала припоминать, о чём думала, когда появилась дверь. Кажется, это место, где есть всё.

Спустя несколько секунд в стене появилась заветная дверь, Гермиона резко дёрнула ручку и зашла внутрь. Её встретила уже знакомая обстановка: беспорядочно лежащие вещи, мебель, одежда, кухонная утварь, книги и прочее. Устремив свой взгляд на пианино, стоящее вдалеке, она направилась к нему, но внезапно остановилась на развилке между высокими грудами вещей. Гермиона вспомнила, что вчера здесь произошло с ней нечто странное: она нашла диадему, надела её, а дальше потемнело в глазах, и находка исчезла. Внутри вспыхнуло желание найти её заново и изучить этот предмет получше, без попытки надеть его на голову. Диадема должна быть здесь, раз этот ужасный день она проживает заново.

Свернув в другую сторону от пианино, Гермиона прошла вдоль кучи барахла и нашла высокое зеркало, – то самое, в котором она и увидела отражение этой странной вещицы. Подойдя к нему и мельком взглянув на себя, Гермиона обернулась и посмотрела на кучу вещей, на которых должна была лежать диадема.

Но её там не было.

Там не было ничего, что хоть как-то походило бы на неё.

Это была единственная ситуация, которая не повторялась. Выходит, диадема исчезла ещё вчера, а сегодня, несмотря на то, что всё повторяется, странная находка повторно не оказалась здесь.

Гермиона тут же предположила, что её день повторяется из-за этой диадемы. Значит, на неё была наложена какая-то странная магия, которая заставляла пережить этот день снова.

И внезапно её охватил страх. А что, если этот день будет повторяться бесконечно?

Кровь отхлынула от лица, а ноги подкосились. Если это так, то придётся снова и снова переживать этот матч по квиддичу и вечеринку, которая не вызывала ничего приятного. Размышляя над этим, Гермиона ужаснулась и поняла, что, если вчера был самый худший день в её жизни, то сегодня был ещё более худший, потому что именно сегодня пришло осознание: самый худший день повторяется.

Она круто развернулась и настолько быстро помчалась к выходу, насколько позволяла раненная нога. Гермиона побежала вниз, на четвёртый этаж, чтобы попасть в библиотеку и порыться в книгах. Наверняка она что-то найдёт об этом.

Спустя много часов её настигло разочарование, которое перешло в глубокое отчаянье: Гермиона не нашла даже что-то похожее на подобное явление. Были маховики, короткие перемещения во времени и даже маленький фрагмент о перемещении в будущее, но чтобы дважды прожить один и тот же день – ничего. Такое обстоятельство будоражило мысли и приводило к панике. Она способна пережить ещё один такой день, но что делать, если он будет повторяться постоянно?

Гермиона качнула головой, успокаивая себя, что это глупости. Раз такого нет в книгах, значит, и в жизни быть такого явления не может. Скорее, она видела вещий и очень реалистичный сон, в котором был небольшой обман – наличие диадемы. Её не было, не существовало. Сегодня закончится этот странный день, о котором она случайно знает, а завтра проснётся, и будет воскресенье. Всё будет по-другому. К тому же поступки и разговоры людей меняются, как только Гермиона ведёт себя не так, как вчера, точнее «во сне».

Взглянув на наручные часы, она пыталась припомнить, во сколько должна закончиться игра и, осознав, что примерно через полчаса все болельщики и участники игры пойдут со стадиона к замку, она поспешила к трибунам. Гермиона не хотела, чтобы ещё и Джинни кричала на неё со злостью из-за пропуска жаркой игры со слизеринцами.

Подходя к трибуне своего факультета, она услышала пронзительный вскрик комментатора о том, что Гарри Поттер поймал снитч. Игра была закончена, Гриффиндор победил. Дождавшись, когда огромная толпа спустится вниз, чтобы поздравить игроков своей команды, Гермиона смешалась с ней и так же подошла к участникам. Руки Джинни нашли её и крепко прижали от радости.

– Гермиона, Гермиона!

– Поздравляю, Джинни! – улыбнулась она в ответ, обняв подругу.

Через мгновение обе отпрянули, и Джинни стиснула Невилла, у которого на лице был написан восторг от прошедшей игры. Ещё бы! Команда Гриффиндора разительно изменилась в этом году: почти никого не осталось из старых игроков. Они вырвали победу у Хаффлпафф, но со Слизерином, откровенно говоря, играть боялись. Тем не менее, Гарри удалось успешно подготовить свою команду к этой битве. Они играли слаженно, боролись за победу до последнего.

И должны быть вознаграждены. Может быть, они заслужили эту вечеринку? Гермиона понимала, что переживала вчера – «во сне» – за то, что их затея будет раскрыта. Но их никто не раскрыл, значит, гриффиндорцы могли праздновать спокойно.

– Поздравляю, Гарри! Ты молодец! – похвалила друга Гермиона, оказавшись возле него.

Он посмотрел на неё с сияющей улыбкой.

– Спасибо, Гермиона! Ты иди в гостиную, мы сейчас переоденемся и подойдём!

Гермиона кивнула.

– Поттер, отличная игра, – послышался рядом мужской голос.

Она посмотрела на его обладателя и на протянутую Гарри руку. Это был Кормак Маклагген. Поттер пожал ему руку, кивнул и направился к раздевалкам, а Кормак посмотрел на Гермиону.

– Ты в замок? – спросил тот и, не дожидаясь ответа, добавил: – Пойдём!

Гермиона пошла рядом с ним, в очередной раз вспоминая, что должно быть дальше.

– Как тебе игра?

Стоило поменять ход разговора, чтобы руки Кормака не вздумали оказаться на её плечах. Может быть, стоило вызвать в нём отвращение к ней?

– Я не была на игре, – прямо ответила Гермиона, коротко взглянув на него.

– Не была? – удивился тот.

– Не вижу ничего привлекательного в квиддиче. Каждый год одно и то же и…

– Ты шутишь! Сегодня была жаркая игра! У нашей команды были все шансы продуть слизеринцам! А Уизли так вообще пропустил немало мячей! В этом году Равенкло сможет с нами конкурировать, если они выиграют у Слизерина, так что не факт, что мы получим кубок по квиддичу!

– Кормак, плевать я хотела на эти кубки, – проникновенно заговорила в ответ Гермиона, внимательно посмотрев на него. – У меня следующий учебный год последний, и мне надо готовиться к аттестации. Тебе тоже посоветовала бы выбросить из головы квиддич, ведь аттестация у тебя в этом году.

Маклагген смотрел на неё невидящим взглядом в полном изумлении.

– Я думал, ты любишь квиддич. Половина команды – твои друзья…

– Я не обязана разделять интересы своих друзей. Неужели ты думаешь, что мы только про квиддич и разговариваем? – усмехнулась Гермиона, а потом искренне засмеялась.

Кормак закусил губу.

– Ладно, и чем ты занималась? Была в библиотеке что ли?

– Даже если и в библиотеке? В общем-то, какая тебе разница?

Кормак, наконец, сумел прийти в себя от подобной резкости разговора и неожиданно улыбнулся.

– Я тоже неплохо учусь, Грейнджер. Мне приходится бывать в библиотеке чаще, чем когда-либо, ведь я готовлюсь к аттестации.

– Рада слышать, что не только квиддичем забита твоя голова, – безразлично ответила та.

Кормак оценивающе оглядел её и обратил внимание на хромоту.

– Почему ты хромаешь?

– Наступила на какую-то безделушку в спальне, осколки порезали мне ногу, – объяснила та, снова переводя на Кормака. – Больно наступать.

– Хочешь, я исцелю тебе ногу? – предложил он.

– Нет. Это я доверю только мадам Помфри, – с улыбкой ответила Гермиона.

– Тогда давай я провожу тебя до неё?

– Я не хочу идти к ней. И вообще мне, может быть, нравится хромать – так не приходится куда-то торопиться. Схожу к ней завтра.

Кормак удивлённо посмотрел ей в глаза, и слабая улыбка стала появляться на его губах.

– Ты такая странная, Грейнджер.

Её губы дрогнули в подобии улыбки, и она отвернулась от собеседника, посмотрев на входную дверь в вестибюль.

– Ты мне нравишься такой, – услышала она его мягкий тон голоса.

Гермиона снова посмотрела на Кормака и не сдержала выразительный, полный непонимания взгляд. Они стали подниматься по небольшой лестнице.

– Ты же знаешь о том, что вечером после отбоя в гостиной будет вечеринка? – загадочно поинтересовался он, наклонившись ближе.

– Да, слышала, – твёрдо отозвалась Гермиона. – Если хочешь знать, буду я на ней или нет, то спешу тебя заверить, что нет. Вы будете там выпивать, а мне алкоголь противопоказан.

– Почему?

– Потому что алкоголь отключает мозги, а я хочу остаться с мозгами, – с раздражением отозвалась Гермиона.

– Эй, ты сегодня какая-то грубая, – заметил Кормак.

– Я такая, какая есть. Не навязываюсь в общении, не пытаюсь произвести на тебя впечатление.

Тот выразил всем своим видом изумление, но быстро взял себя в руки, когда они оказались в вестибюле.

– Если хочешь знать, то мне нравятся прямолинейные девушки. Не думал, что ты из их числа.

Гермиона усмехнулась и не сдержала в себе назревший вопрос:

– А чем тогда я привлекла твоё внимание?

Почувствовав крадущееся по следам смущение, Гермиона резко закусила губу, укоряя себя за то, что слишком откровенно разговаривает с Кормаком. От неожиданной боли на губах она простонала и ощутила появление неприятного вкуса на языке. Она снова прокусила эту чёртову губу!

Кормак, услышав тихий стон, воспринял его по-своему. Он с очарованием улыбнулся ей и с блеском в глазах ответил:

– Тогда, может быть, ты не будешь зарываться сегодня в книгах, и вечером я тебе расскажу об этом?

Гермиона почувствовала, как заливается румянцем ещё сильнее. Разговор зашёл совсем не в то русло, и это ужасно огорчало. А всё так прекрасно начиналось!..

– Не уверена, что это хорошая идея, – качнула Гермиона головой, нахмурив брови.

– Я не кусаюсь, Грейнджер, – продолжал улыбаться Кормак.

Гермиона тут же ощутила невероятно сильное напряжение внутри себя. Она не знала, как остановить этот разговор, её раздражало, что светлое лицо предательски краснело, а Маклагген, к тому же, это прекрасно видел. Она остановилась, глубоко вздохнула и, набравшись решительности, неуверенно заговорила:

– Послушай, Кормак, меня сейчас ничего не волнует кроме учёбы. Давай не будем заводить подобные темы…

– Я понял, Грейнджер. Значит, вечером, – подмигнул ей Кормак. – Увидимся.

Она замерла на месте, проследив за тем, как тот стал быстро удаляться, обернувшись ещё раз и снова подмигнув ей.

Что он понял? Что она просто постеснялась с ним разговаривать об этом сейчас? Такой исход разговора был ещё хуже, чем вчера. Точнее «во сне».

Гермиона растерялась. Как же так вышло, и он неправильно все понял? Кажется, не следовало сегодня вообще появляться в гостиной.

Не успела она сделать несколько шагов в сторону, как её окликнул голос Джинни:

– Эй, Гермиона! Ты в гостиную?

– Я…

– Пошли вместе! Сейчас придёт Макгонагалл, покажем, как мы рады победе, а потом будто бы пойдём спать. Она уйдёт и!..

– Я не в гостиную направлялась.

– А куда? – искренне не поняла её Джинни.

– Хочу прогуляться по замку.

– Эй! Ты чего? А как же… – изумилась та, потянув Гермиону в сторону гостиной, прошептав: – вечеринка?

– Что я там буду делать? Смотреть, как вы заливаете себе виски, который неведомым образом протащил в школу Симус?

– Стой-стой! Это будет весело! Ты обязана быть с нами и отмечать нашу победу!

– Я не хочу сидеть одна и…

– Я составлю тебе…

– Только не говори, что будешь со мной весь вечер! – невесело усмехнулась Гермиона, вспомнив, что Джинни её оставила на вечеринке одну. – Дин тебя утащит при первой же возможности!

– Мы все вместе будем! Гермиона! Не будь скучной! Тебе надо повеселиться!

– Знаешь, Джинни, сложно веселиться, когда тебя окружает толпа влюблённых парочек, воркующих друг с другом.

– Тебе уже давно следует кого-нибудь найти, – весело рассмеялась та. – Не думала о том, что ты кому-нибудь нравишься?

– Даже знаю кому, – хмуро отозвалась она, отвернувшись от Джинни и поднимаясь вместе с ней по лестнице.

– Тем более! – просияла та.

– Это Маклагген, Джинни. Что тут может быть приятного? – продолжила хмуриться Гермиона.

– Он тебе не нравится? – с лёгким удивлением спросила подруга. – Высокий, сильный, решительный, упорный…

– Ещё какой упорный!

– И… знаешь, куда лучше, чем Рон, – серьёзно закончила та.

– Ой! Только не напоминай мне ещё и о нём! Я сегодня и думать забыла про него и его подружку…

– Лаванда кричала громче всех, слышала? Даже я слышала её в другом конце поля среди взрывного гула! – засмеялась Джинни.

Гермиона хмуро покачала головой, назвала пароль, и обе зашли в гостиную своего факультета.

На выходе им встретилась профессор Макгонагалл.

– О, мисс Грейнджер! Вы же проследите за тем, чтобы веселье от победы не затягивалось?

– Конечно, профессор. Всё будет хорошо, младшекурсников сразу же разгоню спать.

– Отлично, – кивнула она и вышла из гостиной.

Джинни проскочила среди толпы гриффиндорцев в спальню, чтобы оставить свои вещи, а Гермиона подошла к однокурсникам, снимая пальто и вешая его на крючок у стены.

– Ну, что ребята? Начнём? – с огромным энтузиазмом воскликнул Симус, потирая руки.

– Давайте подождём хотя бы минут двадцать? – предложил Невилл. – Вдруг она вернётся? Будет обидно.

– Профессор Макгонагалл однозначно вернётся, – отозвалась Гермиона, осмотрев лицо каждого присутствующего. – Ждите, как минимум, полтора часа.

В этот момент появилась Джинни.

– Ну, что? Когда начнём?

– Подождём немного, чтобы Макгонагалл не вернулась, – ответил Гарри и огляделся. – А где Рон?

Гермиона посмотрела в сторону Рона, воркующего с Лавандой, и произнесла:

– Надо всех младшекурсников отправить спать. Джинни, будь добра, позови своего брата?

Джинни окликнула Рона.

– Что? – с недовольством поднял он на всю толпу взгляд.

– Старосту не смущает, что дети ещё не в своих кроватях? Или ему не хочется веселиться?

Рон нахмурился.

– Как ты можешь с ним так разговаривать? – неожиданно возмутилась Лаванда, пронзив взглядом Гермиону.

Та с лёгким удивлением повернулась и взглянула на неё.

– Ты уже забыла, что сломала подарок, который Бон-Бон подарил мне?!

– Зачем ты кричишь об этом при всех?

– Чтобы тебе стыдно было! Ты специально раздавила мой шарик! Она хотела поссорить меня с Роном! – резко показала на Гермиону указательным пальцем Лаванда. – Вы только представьте!

– Я не специально это сделала! – попыталась оправдаться Гермиона, чувствуя на себе взгляды всех присутствующих.

Она ощутила, как щёки начинают пылать от неловкости. Одно дело ссориться с Лавандой наедине, но при всех… это было неприятно.

– Не оправдывайся! Все знают, что ты хочешь занять моё место! Тебе нравится Рон!..

Гермиона вмиг покраснела до кончиков ушей. Её охватил такой мощный гнев, а на глазах появилась пелена слёз.

– Замолчи! – прошипела с ненавистью Гермиона, невольно сжав кулаки.

– Не разговаривай так со мной, Грейнджер!

Гермиона невольно оглядела всех присутствующих и нашла единственное решение: сбежать из гостиной.

– Нечего раскидывать свои подарки, где попало! Расскажи своему Бон-Бону, как ты бережно хранишь его шарик, что он валяется у тебя на полу!

С этими словами она направилась к выходу.

– Да, как она может так говорить?! Я не хранила его на полу! Он был на моём комоде!..

Больше слов Гермиона не слышала. Портрет закрылся и, не сдерживая своих слёз от унижения и злости, она направилась в ближайший кабинет, чтобы спрятаться там от любопытных глаз. Наверняка Джинни или Гарри придёт в голову найти подругу и утешить её, а утешения сейчас были не нужны.

Оказавшись в пустой аудитории, она запрыгнула на парту, наложив защитные чары на дверь и заплакала. Такого унижения она не готова была перенести. Теперь весь факультет знал о том, что они с Роном в ссоре и, более того, каждый полагает, что она неравнодушна к нему. Как теперь смотреть всем в глаза? А дальше эта новость выскользнет за стены гостиной и когда-нибудь дойдёт до Слизерина. Впереди её ждала бурная реакция от всей школы.

Да, Лаванда нанесла ей хороший удар.

Уж лучше этот день повторился бы ещё раз, чтобы исправить его! Ей не снести косых взглядов и насмешливых перешёптываний за спиной. Надо же было так вляпаться?

– И долго ты будешь сопли жевать?

Гермиона вздрогнула и посмотрела в сторону рядом стоящей парты, на которой сидел незнакомец. Как она могла про него забыть? Как она могла забыть, что ещё одна неприятность подкарауливала её?

Волшебник сидел неподвижно и внимательно разглядывал Гермиону тёмными глазами.

– Что? – только и смогла вымолвить она, припоминая, чем закончилась эта идиотская встреча в предыдущий раз.

– Значит, по второму кругу?

– Не поняла, – медленно отозвалась Гермиона, спрыгнув с парты, делая несколько шагов назад от собеседника и вытирая ладонью слёзы.

– Ну, ты снова ревёшь, – ответил тот.

Она тут же поражённо уставилась на незнакомца. Он не повторял свои вчерашние слова, как Лаванда, Джинни, Гарри или Кормак, хотя Гермиона ответила ему так же, как и в тот раз.

Минуту она не могла прийти в себя от озарения: незнакомец был единственным, кто являлся исключением за весь этот чертовский день. Выходит, что это не повторная встреча, а вторая?

– Ты… ты помнишь, что вчера… – она запнулась, не договорив мысль. Он склонил голову вбок и принялся ещё внимательнее изучать её. – Ты был здесь вчера, верно?

– А ты подумала, что у тебя произошёл сбой в воспоминаниях?

Неожиданно он очаровательно улыбнулся ей, а глаза приобрели смеющийся взгляд.

– И ты знаешь, кто я? – с осторожностью спросила Гермиона, заходя за свою парту, неотрывно наблюдая за собеседником.

– Я знаю тебя больше, чем ты думаешь, – продолжил слабо улыбаться тот.

– Тогда… тогда объясни, что, чёрт возьми, со мной происходит?! – вдруг взорвалась Гермиона, сверкнув глазами.

Странно, но она была готова попросить помощь даже у этого ублюдка, который вчера чуть не задушил её, лишь бы узнать, что с ней сегодня происходит.

– Почему я должен тебе объяснять?

Он всем корпусом повернулся в её сторону, не желая упускать из вида какое-либо движение.

– Ты ведь знаешь, да? Ты единственный, кто не ведёт себя так, словно это происходит впервые. У тебя тоже повторяется день, верно?

Гермиона затаила дыхание, с трепетом ожидая ответа. В установившейся тишине она слышала, как громко бьётся сердце. Спустя несколько секунд в этом бьющем по ушам молчании прозвучал шёпот, который сейчас казался громче любых криков.

– Верно.

Она с неким облегчением выдохнула: было немного легче осознавать, что она не одна оказалась в этой ловушке. Но в то же самое время сердце словно упало вниз – она оказалась в ловушке повторяющегося дня с этим странным и пугающим человеком. Раз он был так спокоен, то знал, в чём секрет этого ужасного дня.

– Расскажи мне! Что происходит? Почему день повторился?

– Почему я должен тебе рассказывать об этом? – насмешливо улыбнулся тот.

Гермиона нахмурилась.

– Тебе так сложно объяснить мне суть происходящего?

– Нет, – слабо качнул незнакомец головой. – Я просто хочу узнать, что ты мне дашь взамен, если я расскажу то, что знаю.

Брови Гермионы сдвинулись ещё сильнее. Она стала рассматривать незнакомца таким оценивающим взглядом, каким рассматривают ценители антиквариата уникальную вещицу, в которой хотят разглядеть любой изъян, прежде чем купить.

Она внимательно осмотрела его одежду, которая была слишком строгой: чёрные, идеально выглаженные брюки, из-под которых выглядывали чистые тёмные туфли, чёрная наглухо застёгнутая рубашка, а сверху надета такого же цвета не длинная тёплая мантия, больше напоминавшая пальто, только без пуговиц и с капюшоном. Появилось чувство, что он недавно пришёл с улицы, где была зимняя, но бесснежная погода.

Взгляд Гермионы опустился на высунувшиеся из рукавов ладони, которые неподвижно лежали на ногах. В них не было волшебной палочки, но на одном пальце виднелось золотисто-чёрного цвета кольцо. Подняв свой взгляд выше, Гермиона посмотрела в лицо волшебнику и попыталась прикинуть, сколько ему лет. Брови были ровными и расслабленными, тонкие губы замерли в слабой насмешливой улыбке, а странного тёмного оттенка глаза, название цвета которым она не могла дать, внимательно разглядывали её в ответ. Тёмные густые волосы лёгкими волнами обрамляли немного угловатое лицо, на котором красиво выделялись скулы. У этого незнакомца была какая-то холодная красота, притягивающая и, одновременно, отталкивающая Гермиону. Сейчас он казался ей загадочным, словно не от мира сего, и немного угрожающим. На вид ему было примерно двадцать лет, хотя Гермиона была уверена, что он старше этого возраста.

Несколько минут они разглядывали друг друга в тишине, затем незнакомец опустил глаза вниз, почти прикрыв их, негромко вздохнул и, грациозно взмахнув ресницами, поднял взгляд на неё.

– Предлагай, – нарушил он тишину.

– Что тебе предложить? – растерялась Гермиона.

У незнакомца приоткрылись губы, и он замер, словно размышляя.

– Знаешь, – спустя несколько секунд заговорил он задумчиво, – у тебя даже ничего нет, что бы ты могла мне что-то предложить.

– Почему нельзя просто рассказать! – в сердцах воскликнула Гермиона. – Мне нужна помощь…

– Помочь тебе? – насмешливо перебил её тот. – Помощь нужно заслужить.

Гермиона снова нахмурилась.

– Скажи мне, кто ты и как тут оказался?

– Мне казалось, повторные вопросы и слова тебе порядком надоели сегодня, – с усмешкой заметил незнакомец. – Ещё раз напомнить мой вчерашний ответ?

– Скажи хотя бы, как к тебе обращаться, – тихо ответила Гермиона, облокотившись на другую парту и скрестив руки на груди.

– Наверное… – незнакомец на несколько мгновений замолчал, словно выискивая в себе ответ, затем уверенно продолжил: – Называй меня Том.

– Итак, Том, ты не собираешься мне ничего рассказывать, – деловым тоном заключила Гермиона.

– Я должен видеть в этом пользу, а сейчас я её не вижу, даже наоборот. Мне приносит удовольствие то, что ты растеряна, напугана и не знаешь, что с тобой происходит.

Гермиона закусила губу и резко поморщилась, поняв, что притронулась к прокусанной губе. От взгляда собеседника это не укрылось, и он широко улыбнулся, произнеся:

– Уже который раз за день. Ты выглядишь так, будто тебе неплохо шмякнули по губам костяшкой кулака.

– Ты что? Следишь за мной весь день что ли? – насторожилась Гермиона, опустив руки вниз и упираясь ими об стол.

– Хочешь честный ответ? – спросил Том, и его взгляд стал невинным.

Та кивнула.

– Неотрывно, – тихим голосом ответил он, и его невинность превратилась в насмешливую улыбку.

Гермиона отошла от парты, заходя ещё дальше. Том проследил за её действиями, спрыгнул со своей парты и выпрямился напротив Гермионы, с которой его разделяли два стола.

– Кажется, тебя пугает этот факт, – медленно произнёс он, продолжая стоять неподвижно.

– Меня пугает не факт, а именно ты, – прямо ответила та.

Гермиона ощутила медленно обволакивающий страх от того, как уверенно и холодно держался собеседник. Увидев его высокий рост и то, как он величественно выглядел, она почувствовала себя подавленной маленькой девочкой, которую хотят загнать в угол и обидеть. Неожиданно он угрожающе улыбнулся и вкрадчиво заговорил:

– Приятное чувство – вызывать страх у других.

Он потерял свою неподвижность и стал медленно обходить разделяющие их столы. Гермиона так же медленно попятилась вокруг них, чтобы не приблизится к собеседнику ни на один шаг. Его это рассмешило.

– Почему ты пятишься?

– А зачем ты хочешь подойти ко мне? – нервно отозвалась та.

– Неужели думаешь, что я хочу навредить тебе? – невинно поинтересовался тот.

Странно, но Гермионе почему-то захотелось поверить в эту невинность.

– Я не знаю, что ты хочешь, но вчера тебе ничего не мешало вцепиться мне в горло и чуть не задушить.

– Я был так же шокирован встречей с тобой, как и ты, – продолжил он невинным голосом, остановившись.

Гермиона тоже остановилась и почувствовала, как сомнение стало развеивать её насторожённость. Действительно, этот незнакомец тоже видел её впервые, и ему было неизвестно, что от неё ожидать. Вчера он не пытался с ней любезничать так же, как и она, и, к тому же Гермиона первая толкнула его, на что получила ответную реакцию в виде удушения. Если разобраться, то никто её не заставлял трогать его, ведь толкни его сильнее, и он мог упасть со стола. Она сама виновата, что тот дёрнулся к её горлу.

– Извини, Том, – неуверенно заговорила Гермиона, – я не хотела тебя толкать. Просто… ты вывел меня из себя.

Она не заметила, как тот стал медленно делать к ней шаги, потому что зазвучавший его невинный голос поглотил всё внимание:

– Я же говорю, что сам был ошеломлён от встречи с тобой. Что мне оставалось делать, когда ты первая потянулась к своей палочке ещё в самом начале?

Гермиона поджала губы, чувствуя за собой вину, вызванную словами Тома. Она не понимала, что он прекрасно её в этом убеждал.

– Видишь ли, мне было совсем не до тебя в тот момент…

– Знаю, – кивнул он, участливо посмотрев на неё, подходя к последнему столу, который разделял их. – Тебя обидели вчера, а сегодня ещё сильнее.

При воспоминании о том, что весь факультет знает ссору с Лавандой, Гермиона почувствовала сожаление. Ей вспомнились последние слова однокурсницы, которые та бросила ей в лицо при всех, что она неравнодушна к Рону и хочет занять место Лаванды. Какой позор!

Пока Гермиона переживала это заново в своей голове, Том уже оказался рядом, и её вернула в реальность его статная высокая фигура, которая словно возвышалась над ней. Гермиона немного запрокинула голову и посмотрела волшебнику в глаза, которые приняли непроницаемый взгляд. Что-то зловещее снова промелькнуло в нём, и она отступила, но тут же невинный голос остановил её:

– Я же не собираюсь тебя обижать, а напротив, раз мы оказались в одинаковой ситуации, то… могли бы действовать сообща.