Текст книги "Дева в беде, или где будем принца делать, женщина? (СИ)"

Автор книги: Vuya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 24 страниц)

– Отец если ты выдаешь меня замуж по собственному усмотрению, то я в свою очередь прошу тебя о условии, с этого дня ты называешь меня и только меня своей наследницей, вне зависимости от пола моего будущего ребенка, я наследую за тобой, даже если мой ребенок родиться мальчиком. Обращаются со мной больше не как с принцессой, а именно, как с королевским наследником, со всей полнотой власти. Я должна быть вхожа в военный совет, иметь право голоса при решениях, должна быть посвящена в государственные дела всего Леса и иметь собственные земли. К тому же ты объявишь обо всем этом до того, как объявишь о моей помолвке с Дэекеном, которую я так понимаю ты намерен устроить в этот Праздник Цветения?

– Да, я считаю тянуть нет смысла, что же до твоих требований Андунэль, они справедливы. При том, что сейчас происходит, тебе быть Королевой после меня, это решит множество вопросов, если вдруг у тебя так же родиться дочь, ты будешь в праве назначить наследницей ее.

А Дэекен Серселен ждал принцессу под дверью, когда она вышла.

– Позволите мне проводить вас, Ваше Высочество?

– В мою спальню, ваша светлость? – усмехнулась принцесса.

– Я не хочу компрометировать вас, я всего лишь хотел поговорить.

– О, Дэекен, разрешите уж мне вас так называть, скомпрометировать меня уже полагаю невозможно, я ночевала или в моем случае дневала в одной комнате с мужчиной, с нарьяма, и что самое трагичное для моей репутации с тем самым, про кого так много страшных песен сложено, так что не скомпрометируйте себя.

– Думается моей чести тоже мало что уже угрожает, хотя буду откровенен с нарьяма ни ночевать, ни дневать мне не приходилось, да и видеть воочию кроме Темной Твари нарьяма мне не проходилось. Что ж головы он рубит весьма впечатляюще.

– Я этот момент просмотрела, опасаясь за вашу голову, а других подобных увидеть мне возможности не предоставили, что к лучшему, боюсь такие зрелища все же не для меня. Так, о чем вы хотели поговорить?

– Ваше Высочество, решение вашего отца о нашем браке…

– Такое же без вариативное для вас, как и для меня, я это прекрасно понимаю, и ни в коем случае не держу на вас зла или обиды. Вы заложник обстоятельств и своей крови, как и я, но что поделать. В действительности нам следует попробовать поладить, в конце концов, если вы в процессе нашего брака надоедите мне, я отправлю вас управляться с какой-нибудь проблемной Землей, как консорта, а сама прекрасно обоснуюсь в столице, просто имейте это ввиду. К тому же если вас достану я, вы всегда сможете попроситься в ссылку, так что, когда будете объезжать земли, присмотрите себе интересный надел, на ваш вкус, можно даже в заливе Дубового листа, тамошний климат почти такой же, как в Нонансире, ну разве, что морские ветра делают его несколько более переменчивым.

– Вы невероятно предусмотрительны, Ваше Высочество.

– Точно, Ваша Светлость, – Андунэль постучала его по плечу, а потом подтянулась к уху и сказала, очень тихо, – вы нравитесь мне Дэекен, пусть это так и остается, потому что, если нет, я найду миллион способов рано овдоветь, и белое и черное мне к лицу.

Дэекен только покачал головой провожая взглядом Андунэль Анкалима, вот уж с кем стоило бы стравить Лабрана, и посмотреть, чем закончился бы поединок змеи со скорпионом.

***

На следующем военном совете по правую руку от Его Величества сидела принцесса, и это было лучшем оповещением для Совета, что следующей править за Онотимо будет Королева, даже если она родит сына, все перед ним престол будет наследовать Андунэль.

На совете доложили, что как и сообщил Его Величеству Лабран армии Империи были в готовности, но все же они не выдвигались на север, а наоборот двинули на юг, на севере же началось строительство стены, видимо не столько как фортификационное сооружение, сколько для того, чтобы крестьяне перестали бегать через незримую границу Империи и Нелюдей, как пытались теперь официально именовать всех представителей других населяющих мар рас.

– Так Рану просто сдадут? – переспросила через какое-то время принцесса.

– Да, Ваше Высочество, Империя нацелилась на Хаярн, это теперь очевидно, они стягивают войска к Речным Землям, видимо под видом подавления возможных восстаний, Разведчики докладывают, что Лабран снова в столице, наверняка поехал за всеми соответствующими грамотами и разрешениям к юному Аэду, пока это еще необходимо, лето войска скорее всего проведут в речных землях, а по осени двинуться на Хаярн, воевать там лучше в холодное время года, слишком уж жарко, как раз и провизии будет в достатке для полномасштабной войны, и времени подкупить всех тем, кого собирались теперь будет хватать.

– И мы не станем вмешиваться? – теперь уже Андунэль обращалась к отцу, лишь от самых внимательных глаз не ускользнуло то, что принцессу вроде как совершенно не расстроил тот факт, что осады Раны не будет, а ее обидчиков не настигнет кара.

– Нет, это более не наше дело, мы укрепим гарнизон на Хрустальном перевале, закроем вход в Залив Дубового Листа, усилим связи с Белым пиком, в их поддержке Лабрану тоже должно быть отказано.

Андунэль лишь нахмурилась, в военном деле она, конечно же, не понимала ничего, по крайней мере пока.

***

Лабран Морон шел коридором Белого Замка Хены, в спальню Его Императорского Величества Аэда, мальчишка снова чувствовал себя из рук вон плохо, чему свидетельствовали и врачи, и черные круги под глазами, которые сразу же и бросились в глаза вошедшему в комнату мужчине. Бледный, тощий подросток прижимал окровавленный платок к белым сухим губам. Сколько бы Лабрану не говорили, что болезнь эта не заразна и скорее порождение натуры и душевной организации он не верил. Он еще помнил, как его сестра, цветущая молодостью Лайа впервые начала лихорадить. Как уходил цвет ее лица, как неестественно начали блестеть глаза, сначала она, а потом и ее мальчик, только вот она угасала куда медленнее сына, а он таял, да это длилось годами, но все чаще и чаще в Замке Лабран глазами натыкался на испарины на лбах, и приступы кашля в коридорах, а потому старался даже не ночевать под крышами этого пристанища болезни. Последней каплей стала болезнь его матери, и хотя Этнэ уже была стара, он все же считал, что ее погубила именно эта, совершенно не душевная болезнь, и нездоровый образ жизни в городе. Лабран не любил Хену, и не любил Белый Замок.

– Дядя? – подал голос Аэд, когда Лабран выдерживая расстояние припал на одно колено, – Твои документы, что ты просил готовы, я подписал их сегодня и они у канцлера, – он закашлялся, а когда чуть успокоился продолжил говорить, – прости я снова не здоров, и видимо уже не буду. Поэтому пожалуйста свои планы реализуй скорее, я хочу хотя бы чем-то войти в историю, кроме болезней и библиотеки, которой позавидовал бы и герцог Серселен, пускай при моем правлении Империя получит Хаярн.

– Я обещаю тебе, так и будет Аэд, я начну действовать немедленно, все готово, а тебе следует прекратить себя хоронить, лучше попроси канцлера организовать тебе поездку в летнюю резиденцию, к морю, поживешь там летом, и пойдешь на поправку, главное ешь получше, и прекращай сидеть в книжной пыли, точно не полезно для здоровья, понял?

– Пиши мне, хорошо?

Лабран не выдержал, конечно, потом он будет ругать себя за это, но достав свой платок и прикрыв им нос, он все же подошел к сидящему племяннику и поцеловал его в макушку:

– Всенепременно, Аэд, ты устанешь еще читать мое хвастовство моими же военными заслугами.

– Тогда в добрый путь, Лабран, я провозгласил тебя Вороном Империи, мне кажется достаточно пафосно для тебя, – еле-еле рассмеялся малолетний Император.

– О да, мне подходит. Благодарствую, я буду носить это имя, как знамя знаменосец, как барабанщик барабан, и никогда не посмею его уронить, пока не паду сам.

– Ты лучший! – хихикал в след своему дяди мальчишка с тяжелой книгой на коленях.

***

Праздник Цветения эльфов действо невероятно красивое. Последним в маре зацветает Тауле, знаменуя этим событием окончание весны и начало лета. Обычно в этот праздник проводятся свадьбы в эльфийских семьях. Все родственники молодых собираются под сенью ветвей великого древа и в снегопаде опадающих лепестков скрепляется союз двух любящих сердец. Так же именно под ветвями Тауле короную эльфийских Королей и венчают Королев, после брака с королем, а еще объявляются помолвки. Эльфийские помолвки обычно дело не быстрое и некоторые длятся многие годы, самые короткие это год. В праздник цветения объявили о помолвке и в следующий поженились.

В этом году под ветвями Тауле лагерь был как никогда многочисленный, и не от того, что было много свадеб, а потому, что в этом году о помолвке объявляли Анкалима, а это знаковое событие. Тем удивительнее было, что знакомы молодые были не долго, хоть и являлись родственниками, и пускай обсуждение решений о браке были делом не самым приличным, многие нет-нет да поговаривали, что брак устроен исключительно по политическим нуждам, а также очень жалели прелестную Леди Андунэль.

Менэльтор же, например, был приглашен вовсе не на помолвку, хотя и на нее тоже, но все же он сегодня был главным распорядителем в шатре невесты на совсем другой свадьбе. Мэлу повезло выдавать замуж Марину, совместно с ее родными, видимо очень сильно напуганными и ошарашенными всем происходящим он сидел в шатре невесты и играл мелодии для там собравшихся, хорошо хоть ему удалось выучить не одну человеческую песню из Речных Земель, так что теперь люди пели и даже кое-кто выпивал, но в основном все старались быть тише воды и ниже травы. Эльфийские свадьбы длились три дня, первый жених и невеста готовились, проводили сутки в посту каждый в своем шатре со своими родственниками, хотя Марина это не соблюдала, так как не есть беременной ей было очень трудно, во вторые сутки проводили обряд омовения, после, обряд связывания судеб, а потом и отправляли молодых на ночную прогулку, чтобы поутру уже праздновать первый день в длинной череде их совместной жизни.

Одновременно проходило обычно несколько свадеб, и никого не смущало, что гости на второй и третий дни перемешиваются, а потом уже и просто все становиться одним большим праздником, после третьего дня свадеб, обычно проводят Оглашения помолвленных.

Вот и в этот раз отгуляв все три дня на свадьбе с глубоко беременной и ноющей невестой, Мэл с радостью кинулся искать своих родственников, которые несомненно были лишены удовольствия помогать выходить замуж Марине, но точно были приглашены на обручение Андунэль.

Дэекену, раз уж Мэла ангажировали, помогал Сульмидир. Вот и теперь он шел рядом с фонарем на палке, освещая путь герцогу, ведущего под руку принцессу. Андунэль была невероятно хороша, длинные ее волосы слегка завивались, явно не обошлось без женских хитростей, длинное зеленое платье струилось по статной фигуре, а за принцессой тянулся шлейф, мягкие туфельки самыми мысами показывались из-под слегка приподнятого подола платья, Мэл поднял глаза и столкнулся взглядом с глазами принцессы, и тогда он скорее не услышал, а почувствовал, где-то глубоко в себе, стук каблуков подбитых металлом о каменную мостовую, этого не могло быть, но Мэл ощущал это. Уже через секунду его глазам предстало нечто чего не было на самом деле, и что накладывалось на реальность. Он видел глаза в реальности в нереальности тоже, эти глаза были одинаково серьезны и холодны, только вместо зеленого шлейфа Мэл видел красный, а вместо ниспадающих кудрей тугие косы, не цветы в волосах, а корону, не свет фонаря, а факелов, не деревья, а каменный город, и действительно булыжником выложенная мостовая по которой отстукивая ритм ступали туфли с узким мысом, даже с виду не эльфийской работы. Толпа что в реальности смотрела, любуясь на принцессу, расступалась в его ведении перед нею в страхе, склоняя головы в благоговении, и не было никого кто вел бы ее под руку, была лишь тень в черном капюшоне за ее спиной.

Андунэль отвела взгляд и морок рассеялся, а Мэл почти упал, если бы его не подхватили бы сильные руки старшего брата.

– Что ты видел Менэльтор? – взволновано, стирая пот с его лба, спросил Даидайнес.

– Айратари, – прошептал Мэл, – Красную Королеву.