Текст книги "Дева в беде, или где будем принца делать, женщина? (СИ)"
Автор книги: Vuya
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)
– Запугал всех гномов в окрестности, – Дэекен попытался улыбнуться, но вышло так же кисло, как и удивиться.
– Их надо держать в ежовых рукавицах, – погрозил Мэл кулаком в воздух, – а вас видимо совершенно нельзя оставлять одного. Расскажешь мне, что такого тебе там написали твои мыловары, раз ты совсем расклеился тут пока меня не было?
– Давай сначала ты поешь, а потом мы пойдем прогуляться наконец-то по твердой почве, и я расскажу?
– Нет.
– Что нет?
– Я не голоден, а поскольку я на семь восьмых больше эльф, чем ты, то могу позволить себе пропускать обед, в отличии от тебя, особенно когда не голодный, так что мы можем идти прогуляться сразу, а потом возможно, по возвращению наверх я угощу тебя отличным яблочным вином.
– Отличным ледяным яблочным вином? – усмехнулся Дэекен поднимаясь.
– Ну да, между прочим, так оно только вкуснее.
Обсуждая превратности проживания в зимнем городе эльфов, они покинула таверну, и направились по мастеровым улочкам. Нижний, наземный ярус города был совершенно не таким как верхние. Он создавал обманчивое впечатление деревни, дома тут были добротные и каменные, из трубы мастерских в любое время года шел дым, тут спокойно пользовались огнем, Дэекен ощущал себя тут гораздо уютнее.
– Нет, однозначно, надо упросить Его Величество, чтобы он разрешил мне поселиться где-то тут, – наконец заметил Дэекен, – на земле мне даже стоять гораздо спокойнее.
– Скорее всего он не даст согласия. Его Величество и сегодня то отпустил тебя сюда, лишь потому что я пообещал, что не дам тебе сбежать. Он опасается, что тебе захочется всенепременно вернуться в Нонансир, и ты тем самым подвергнешь свою жизнь опасности.
– Если бы дело было только в моей жизни возможно я бы так и сделал, но тут на кону жизни всех жителей Речных Земель, и я говорил Его Величеству об этом.
– Он не может оценить всех рисков, мы плохо знаем свойства твоего характера, и не можем рассуждать на сколько ты безрассуден.
– А я безрассуден, Мэл?
– Мне так не кажется, если быть честным, там, где я был безрассудным, ты был как раз рассудительным. Мы отправились через ущелье Тишины ведомые моей интуицией без какого-либо разумного обоснования, однако по твоему здравому рассуждению, от того, что ты сам посчитал это лучшим вариантом из всех возможных. Мы оба оказались правы, но ты был прав рассуждая, а я не рассуждал вовсе. И я вижу много такого в твоем поведении.
– Ты мне льстишь, Менэльтор.
– Да вовсе нет, мне просто нравятся умные люди, и я никогда не против им это сказать.
– Спасибо, – немного увереннее улыбнулся Дэекен, – так вот насчет письма, ты помнишь я рассказывал тебе о том, как мне пришлось переправлять первое послание для Его Величества?
– Про медведя и бордель? Конечно, я помню, – кивнул Мэл.
– Мне написала Марина, та самая мнимая полуэльфийка из этой истории. Она, еще раз помогла мне, когда я обдумывал свою поездку в Последний Оплот, для отвода глаз в Нонансире, я вроде как с новой любовницей уехал зимовать в мой южный прибрежный замок, он в достаточно уединенном месте, и моя поездка должна была вроде как стать отдыхом на море. Марина меня сопровождала. На самом деле в замок она укатила одна с кое-кем из действительно доверенных слуг и всячески там изображала проживание герцога. Даже с каким-то высоким мужиком прохаживалась по стенам, чтобы рыбаки и деревенские видели якобы меня. А я тем временем обходными путями добирался в Оплот. Замещать меня, как ты понимаешь я оставил Сэймура, и никому вообще не говорил, что не собираюсь в этот замок, даже Марине до самого последнего момента, пока не вылез из той повозки, в которой мы с ней ехали к морю. Когда после моего отъезда Сэймур дернулся за мной, граф Фальтон не выдержав такой наглости сунулся в тот самый мой замок, он никогда не любил Сэймура и видимо хотел попенять мне, мол ты надеялся на него, а он смотался куда-то без объяснения причин, так вот естественно меня-то он у моря и не застал. Марина пишет, что он много, о чем уже догадывался на тот момент, и много, о чем знал, например о том, что она проститутка и любимица командира эльфийского гарнизона, а соответственно он предположил, что именно через нее я и переда письмо Онотимо. Короче уже тогда он заподозрил, что я не просто уехал, а окажусь в Лесу, и возможно даже не смогу вернуться, используя Марину, а точнее прикрытие из мыловарни ее отца, начал переправлять мое личное имущество в Имирин. Моя библиотека, мои деньги и драгоценности, моя одежда в конце концов, фамильные оружие, перстни, камни, все в Имирине, на складах гильдии мыловаров, к коей относиться отец этой самой Марины, и все мне доступно, нужно только придумать, как это все переправить через Хрустальный перевал, сюда в мое пользование, и все чем я дорожу окажется здесь.
– Но это разве плохо? – не совсем понял Мэл.
– Нет хорошо, конечно, хорошо. Но меня не покидает ощущение, что меня вытолкнули из моей жизни, вышвырнули, и я там не нужен. Это жутко эгоистичное чувство, детское такое, но мне чертовски обидно. Даже мое состояние, мои драгоценности мне готовы вернуть, лишь бы только я сам не вернулся. Я знаю, что все не так, и все хотят как лучше, наверное, и все же я начинаю подозревать в предательствах даже собственную тень, спасибо Сэймуру за это. Я постоянно спрашиваю себя, а вдруг это не случайно и Фальтон тоже в сговоре с Лабраном. Вдруг они уже все смирились с правлением Лабрана, и просто откупаются от меня? И даже головой я прекрасно понимаю, что это, по сути, верно, людьми должны править люди, я сам так считаю, это здравое рассуждение, но мне так обидно Мэл, до самой глубины души, – в глазах остановившегося на улице Дэекена блестели слезы, он вроде и не плакал, но слишком явно сдерживался.
Менэльтор тяжело вздохнул, перекладывая ларец под левую руку, а правой обхватил Дэекена за плечи, весьма широкие по меркам эльфов:
– А знаешь Серселен, если этим глупым людям не нужен прямой потомок их Турмана Великого, то нам эльфам даже капля твоей крови весьма и весьма ко двору. Ты из прямой ветви великого эльфийского рода, даже твои глаза выдают в тебе Анкалима, я заметил, и если тебе это важно, то для нас твое происхождение очень ценно. Да и если не брать в расчет происхождение, ты умен, а среди эльфов это качество самое почитаемое. Тут ты не пропадешь. Конечно, первое время приживаться на новом месте всегда не просто, я знаю, но это проходит, и быстро, особенно учитывая долгий срок, который отмерен нам. Ты главное не решай сразу все проблемы, а давай по очереди. К примеру, твои вещи! Знаешь, некто Менэльтор Настадренон весьма и весьма озабочен в последнее время засильем вшей и клопов в людских поселения, и этот некто Менэльтор весьма охотно возьмется обучить людей эльфийским секретам избавления от паразитов, с помощью отваров трав и, – Мэл улыбнулся, – попробуй догадаться чего?
– Мыла?
– Верно мыслите Ваша светлость. Я с радостью встречусь с представителем гильдии мыловаров, особенно если этим представителем окажется некая Марина, объясню ей какие травы добавлять в мыльные составы от каких паразитов, поставлю так сказать ту же рецептуру что и брадобрею из Последнего Оплота, и даже снабжу ее телегами этих трав, в Храме Ивэ у нас большой сбор в этом году, думаю когда эльфийские повозки двинуться в обратный путь случайно так груженные вашим добром, никто не будет против.
Дэекен зажмурившись рассмеялся:
– Хитрый Менэльтор Настадренон решил одним ударом убить двух зайцев, продать излишки лечебных трав храма Ивэ, которые нынче нельзя отправить в Рану и Оплот, а заодно услужить некому герцогу, взявшему его в помощники.
– Трех, ваша светлость, он ведь действительно очень озабочен вшами, и бороться он с ними намерен всерьез.
***
Вернулся во дворец Дэекен только вечером, после ужина, который провел у Менэльтора дома. Всячески пытающийся веселить его эльф даже сыграл специально для него любимые им баллады, правда петь пришлось сначала Сульмидиру, а потом и самому Дэекену, Менэльтор петь отказывался напрочь. Сразу же по возвращению Серселен попросил аудиенции у Его Величества, тот все еще работал в своих покоях. Зайдя в комнату, герцог удивился бардаку среди бумаг и счетных книг, обычно собранный Онотимо, сейчас казалось, просто задыхается под этими завалами.
– Ты хотел меня видеть? – и без того измученный король, теперь выглядел совсем ужасно.
– Да, Ваше Величество, но я вижу, что не вовремя. Быть может я смогу вам чем-то помочь? – Дэекен подошел к рабочему столу Онотимо и на самый край слегка сдвинув пергаменты поставил ларец.
– Помочь? Возможно, если захочешь связываться с цифрами и подсчетами. Из-за захвата Раны и Оплота Северные врата недополучили поставок продовольствия, мне бы увеличить гарнизон там, но при тех поставках что идут туда сейчас, скоро гарнизоны начнут голодать, конечно, воины могут охотиться, но это мясо, а зерно, – Онотимо развел руками, – в Карас Сильмэ на этот случай есть запасы, Андунэль закладывает все поставки заранее, и подстраховывает Северные Врата, но сейчас в городе столько постояльцев и гостей, из-за совета и мобилизации, что мне бы столицу прокормить. Я пытаюсь понять, где еще в Лесу есть избытки, и куда кидаться, с кем сейчас организовывать торговлю, но мне из Варны прислали такое предложение, что кровь стынет в жилах, они подняли цены в полтора раза, заметь это при том, что год урожайный и сейчас амбары ломятся и от муки, и от зерна, но понимая в каком я положении…
Дэекен вздохнул:
– Я не так хорошо вижу, как вы, и в свете люминофор мне читать не легко, поэтому если позволите ваши записи мы с Менэльтором посмотрим завтра, и постараемся найти откуда можно перенаправить поставки продовольствия, чтобы хотя бы частично закрыть нехватки. Только надо будет ему отправить записку, чтобы разбудил меня пораньше. Но, если так подумать я и сейчас могу предложить кое-какое решение, на скоро, но все же успокоить вас. Все не так уж катастрофично, Империя не единственный ваш возможный торговый партнер. Пока в Варне будут считать, что ваше положение безвыходное они не снизят цены, но вы вполне можете написать в Восточные царства, Верхнее и Срединное для уточнения цен на поставки их круп и злаков. Я знаю, Лес не торгует с ними практически, они не самые простые в переговорах люди, но у меня есть некоторый опыт. Если вспомнить Южные Пожары, когда полыхали наши степи, в общем нас тогда спасли именно они. Рис Срединного Царства, рожь из Верхнего, перекроют дефицит пшеницы, в конце концов рисовые лепешки очень даже годны, а каким может быть вкусным кукурузный хлеб. Я совершенно уверен стоит вам заключить договора с восточными гильдиями, варнийские поставщики тут же начнут сбрасывать цены, и вы вполне себе сможете выторговать поставки даже ниже нынешнего рынка, надо только переждать определенное время. Я так же на вашем месте обратился бы к Хаярну, как раз за кукурузой, их товары вы сможете принимать через залив, и тогда, собственно, можно будет запасы Южных городов переправлять на Север, а Южные получат хаярнские поставки взамен. Единственное вам придется проявить невероятный уровень лояльности к нашим скверным на характер Царственным соседям и разово разослать огромное количество купцов при деньгах, и если средств в казне нет…
– Есть, – потряс головой Онотимо, – средства есть, но тебе не кажется, что мы рискуем получить излишние запасы, и нерационально растратить средства?
– А излишние запасы в наши времена, наоборот, к лучшему. Следующую посевную Империя проведет кое-как, ведь так или иначе им собирать войска не суть важно куда на Рану ли, на Нонансир ли, но в любом случае посевов будет меньше, урожай даже если и год сложиться благоприятный все равно будет не таким объемным как хотелось бы, цены так или иначе вырастут, а потому излишки все уйдут, как мне это видится. Естественно, надо будет посчитать, что закупать зерном, что смалывать, но так или иначе торговые сети теперь придется расширять.
Онотимо внимательно смотрел на Дэекена, молчание даже несколько затянулось по мнению герцога, но потом его Величество вздохнул:
– Хорошо, я буду действительно признателен если ты поможешь мне с этим вопросом, мне так давно не приходилось жить в чрезвычайном положении, я привык к миру, и боюсь, что излишне расслабился.
– Мне кажется мы все излишни расслабились Ваше Величество.
Онотимо даже усмехнулся, улыбаясь:
– Утешаешь меня словами Итариллэ. Сразу слышно, кто именно успокаивал тебя, когда ты совершал ошибки.
– Именно, Ваше Величество, и кстати это, – Дэекен постучал по крышке ларчика, – я принес вам. Мне кажется, ей тут самое место.
Онотимо снова грустно улыбнулся:
– Если это лунная диадема, то ей вполне может владеть твоя дочь, когда она появиться.
– Что-то мне подсказывает, что на вашей она смотреться будет в разы лучше. Надеюсь, Леди Андунэль порадует нас как-нибудь.
Онотимо опять молча покивал, внимательно уставившись на Дэекена. Тот, так и не дождавшись ничего в ответ от короля поклонился, и пожелав Его Величеству приятных снов отправился в общую спальню.
А Онотимо открыв ларец, долго вертел в руках диадему, обращаясь мысленно к своей сестре: «Что ж, он нашей крови, дорогая сестрица, очень и очень нашей крови, и спасибо тебе за это, Итариллэ.»
========== Где будем принца делать, женщина? ==========
Проснулась Андунэль поздно, все от того, что днем ей и правда стало совсем невмоготу и ее напоили орочьим отваром. Эта адская смесь снова вырубила принцессу на вполне приличное время, а пробуждение после такого сна, было легким. В комнате все так же, как и вчера горел камин, и ее вчерашнее орудие защиты тоже горело, хотя свечи вроде бы сменили. На столике не далеко от кровати нашелся кувшин с водой, уже остывшей, но все же не холодной и медный таз под столом. Умыться было очень даже приятно, еще бы расчесать волосы, и в самых смелых фантазиях наконец-то сменить одежду, но даже так это было прекрасно. Кроме того, добраться до столика оказалось не так уж и сложно, как представлялось, между ним и кроватью стоял стул, опираясь и, перемещая который, кладя на него свою сломанную ногу, Андунэль смогла это сделать. Стоило отдать должное серокожему гаду, о ее удобстве он подумал. С помощью стула она смогла дойти до окна, там уже правда пришлось посидеть, переводя дыхание и собираясь с силами, а после и вовсе леди решила проверить дверь, конечно, особенных надежд на то, что та отопрётся она не испытывала, но вдруг повезет.
И ведь повезло же, дернув дверь на себя, Андунэль очень сильно удивилась, когда та поддалась, но на этом ее приключение и закончилось. Прямо на против двери на лавке в свете прикрепленного на стене факела что-то шила женщина, которая сразу же вскочила, стоило двери открыться.
– Вы проснулись, госпожа?
Она, откинув свое шитье на лавку тут же втиснулась в приоткрытую принцессой дверь.
– Добрый вечер, стало быть, вы моя надзирательница? – скривила свое личико эльфийская дева.
– Нет, – покрутила головой женщина, она была благодушно настроена и даже улыбалась, – но, если вы захотите бежать, мне следует идти за вами и кричать, что вы бежите, но медленно в силу особенностей вашей травмы. Хотя мне так же велено вам передать, что, если вы действительно надумаете совершить побег, то у вас забрали сапог, а каменная кладка замка, это совершенно иное, чем половики у вас под ногами, но, если и это вас не удержит – все ворота замка охраняются орками, и просто так вам не уйти тем более со стулом и без обуви, вас остановят и будет очень жаль стольких потраченных сил.
– Вот же урод, – выругалась Андунэль.
– Будет вам ругаться, лучше вернитесь в кровать, мне приказано привести к вам лекаря, осмотреть вас, а после накормить, но можно и наоборот.
– Что еще тебе приказал это серомордый?
– Господин наместник, – аккуратно поправила ее женщина, помогая устроиться в кровати удобнее, и потом зажигая свечи по комнате, – так вот господин наместник приказал лекаря, накормить, если есть станете, конечно, а потом оставить вас в покое, но можно причесать вас, – она достала гребень из кармана передника, демонстрируя его эльфийке, – вам сказали в руки не давать, а то начнете руки задирать, и сделаете хуже своим ребрам.
На гребень Андунэль смотрела прямо-таки с вожделением, вот его ей так не доставало, и чистой одежды…
– Наместник говоришь? А где сам, этот наместник?
– Заявил, что у него много дел и, если вам повезет, вы его даже не увидите сегодня. Так и сказал.
– Да, уж это было бы удачей, – согласилась принцесса
– Ну так что сначала за лекарем, а после еда, или наоборот?
– Давай уж лекаря.
***
Из тех заметок, что сделала принцесса выходило, что приставленная к ней женщина, Фани, как она представилась, местная, и не сказать, чтобы из бедных, она явно где-то и чему-то училась, потому что говорила хорошо, использовала сложные фразы, не как женщина из рабочей семьи, вместо поклонов приседала, да и одета была не плохо, платье из хорошей шерсти, а чепец на голове беленый лен, а выбелить лен не дешевое удовольствие. Андунэль даже подумалось, что эту женщину могли подослать сюда как раз чтобы последить за обстановкой в замке, местные городские, бывшие чиновники, а возможно и начинающее организовываться подполье, ну и надо было этот момент как-то использовать в своих целях.
Вообще стоило многое обдумать, может быть даже разныться насчет орочьего знахаря, и его не достаточно квалификации, хотя это было бы не правдой, но что не сделаешь ради свободы, чтобы возможно ей прислали кого-то с кем могли бы тайно связаться эльфы, с тем, с кем у них был контакт. На ум приходили торговые связи и поставка трав, а значит местный лекарь, травницы и может быть даже жрец храма Великого. Все они так или иначе с эльфами сообщались, и, наверное, хоть что-то сделать для нее смогли бы.
Тем было обиднее, что в приоткрывающуюся дверь вошел вовсе не орк. Это был нарьяма, не Кагар абсолютно, но тоже мужчина. Высокий даже по эльфийским меркам, он на добрые пол головы был выше Мэла или Сульмидира. Но главное, что бросалось в глаза красота черт его лица. О, он был действительно красив, в этом могла бы признаться себе даже Андунэль, за свои триста лет пронаблюдавшая кучу красавцев. Ровная серая кожа, красивые серые глаза, под пушистыми черными ресницами, мягкое очертание пухлых губ. По красоте он мог бы запросто поспорить даже с Менэльтором, а кое в чем даже обойти эльфа. Длинные черные волосы мужчины были собраны в сложную прическу, оголяющую изгиб шеи и острые серые уши, украшенные серебряными колечками серег. На этом открытые части тела его и заканчивались, кроме рук конечно, весьма крупных, у эльфов точно не было таких больших рук, а тут пожалуйста, его перчатки Андунэль были бы велики, в отличии от Менэльторовских. Одет лекарь был во все черное, простой, почти не украшенный черный кафтан с воротником стойкой – строго до пола, а расходящиеся полы подола открывали под ним длинную юбку. Были ли там штаны и вообще ноги судить не приходилось, мужчина не шел вовсе, а плыл по воздуху, такой тонкокостный, поджарый, изящный. Движения его были плавными, взгляд не прямым, манеры, судя по всему, очень сдержанными. Принцесса на секунду представила себе Кагара в подобной одежде и прическе, с его размашистым шагом в подбитых железом сапогах, а заодно и вот так отводящего глаза, и чуть не засмеялась, даже слегка прихрюкнув, но вовремя изобразила что чихнула. Вообще, верная своему характеру несмотря на всю красоту лекаря, Андунэль тут же выискала в нем недостаток – он был вышей степени существо бесполое. Вот вообще, как будто ничего мужского в нем и не было, а то, что было, было спрятано и закрыто за псевдоженским. Одни только эти слишком выставляемые и даже неестественные мягкость и плавность, кротость, как будто выученные наизусть, зарепетированные до дыр, наигранные, уже многое давали к восприятию и впечатление портили.
Мастер Андар, именно так звали лекаря, проводил осмотр тщательно, и вот от него было уже не отговориться смущением, как от орков, пришлось избавляться и от платья, и от рубахи, правда ее желание прикрыть грудь, он не оспаривал и даже терпеливо ждал, пока ему разрешат к ней повернуться. Вообще, как бы странно оно не было, по ее же собственным ощущениям этот нарьяма ей не казался опасным, вообще. В его обществе находиться было примерно так же, как в обществе Мэла, как будто он был абсолютно милым и располагающим существом. И как бы Андунэль весь осмотр не настраивала себя на ненависть и неприязнь к Андару, у нее просто не вышло найти в себя даже отголосков таких чувств. Состояние ребер эльфийки лекаря устроило, он вернул повязку на место, сил затянуть ее так же жёстко как орку-знахарю нарьяме хватило, что несколько пошатнуло теорию о его неопасности, с такой силой в руках придушить эльфийку было бы не сложно, В этот раз повязку сделали на теле, сначала правда льняную, и только поверх орочью кожаную, рубаху теперь можно было одеть сверху, что упрощало план Андунэль переодеться, как только удастся достать что-то из одежды. А вот нога не понравилась не только лекарю, но и самой принцессе. Видимо вчерашняя ее активность плохо сказалась на процессе выздоровления, даже с виду ее голень была кривой, это, не считая синяков и отечности. Принцесса ужаснулась настолько что пришлось прикрывать рот руками, из-за вырывающихся всхлипов, и ладно бы было только больно, но это и правда выглядело ужасно. Ее реакция кажется удивляла лекаря, но что Андунэль было до его о ней мыслях, когда ее собственная нога превращалась вот в это. Одно дело видеть, как страдают чужие тела, другое смотреть на изменения в собственном, это было страшно.
– Айра, я ведь не ошибусь, если предположу, что вам лет триста? –ответ она лишь кивнула, – Ну значит у нас вполне есть шанс срастить ваши кости правильно, особенно при участии с вашей стороны. Будь вам лет пятьсот-шестьсот, и мы бы скорее всего ничего бы не смогли сделать, кости срастались бы слишком быстро, так что радуйтесь, что вы молоды. И готовьтесь к тому, что это будет больно. Я знаю, до нас доходят слухи, что лекари в ваших краях обладают силой разделять с вами боль, но у нас таких возможностей нет, а потому вам придется терпеть или полагаться на травы, к которым так или иначе образуется привыкание и их нельзя пить постоянно. Будете соблюдать все советы, и все обойдется, а я присмотрю за вами.
***
Следующие несколько дней Андунэль провела в жуткой скуке и полусне. К ее радости к орочей настойке, вырубающей ее напрочь, прибавились еще нарьямские элексиры, которые просто снимали боль не вырубая, так что она не все время спала. Хотя сидеть запертой в комнате с одной только Фани радости приносило мало. К ней заходила Ирше, в шикарной новой шкуре, свисающей с плеча, похвасталась своим новым положением, а заодно и принесла найденный среди вывезенного из Оплота барахла дорожный мешок Айры.
– Судя по длине рубах он твой, но я если честно, – слегка смутилась орчиха, – не разбираю какие из ваших тряпок женские, а какие мужские. Тем более у тех же Нарьяма все, кажется, наоборот, если юбка по полу волочиться значит одежда для мужика! Хотя у нарьяма я и баб то от мужиков отличаю только по наличию груди и меча.
– А эльфов отличаешь?
– Неа… Ну вернее мне оно и не надо по жизни, до тебя я эльфов только мужчин видела, так что чего их отличать то, если в плену, то мужчина.
– А нарьяма значит нужно?
– Нужно, в конце концов лекарей их искать так легче, если мужик с армией в пути, то он лекарь, хотя может и жрец, но у жрецов воротник такой, – Ирше ручищами обрисовала нечто огромное вокруг своей шеи, – не пропустишь, а лекари просто в черном ходят, так что если воительницы в зимнем и тоже черном, то уже трудно разобраться кто из них, кто. Приходиться опираться на одни лишь сиськи…
– И меч. Ну, а рост и голос?
– Да ладно рост, вы все не особенно то и высокие, да и голос подать еще надо.
– Я для эльфийки высокая, – призналась принцесса.
– Да? А с виду кажешься ростом со среднюю нарьяма. Они выходят повыше ваших.
– Если про мужчин судить по Кагару, то ниже, а если по Андару, то да, выше. Так кто из них ближе к истине?
– Так-то Андар, они вообще, нарьяма мужчины именно такие, одних серег и украшений больше чем на женщинах, а уж прически, никакой Зувлок не снились такие прически как их Тетрарх носит, а она та еще модница.
***
Все эти дни Кагар был действительно занят, кроме организации обороны в городе, следовало еще и выслушивать прошения от людей, хотя бы выслушивать и кивать, потому что понимания, как решать эти проблемы у Кагара не было. К примеру, что делать с теми несчастными, чьи дома все же сгорели или были частично разрушены при штурме? Что делать с теми, кто в город бежал, спасаясь и селился на постоялых дворах, откуда их теперь выгоняли, чем их теперь было кормить, ведь денег у них не было, да и в городе, как и положено при оккупации намечались проблемы со снабжением, которые тоже следовало решать, а еще нужно было организовать совет наместника. И все это свалилось на голову того, кто максимум умел командовать гарнизонами и армиями, но уж точно не городами. Вот потому, Кагар начал с того, что умел. С организации гарнизона и обороны города. Он назначил патрули, сторожевые смены, дозорных на стенах и башнях, в замке командовала Ирше, в порту Зурх, а в нижний и верхний город распределили между орочьим кланами, теперь следовало высчитать довольствие и снабжение всей этой военной мощи, причем как минимум до лета. Для помощи Кагар попытался отрядить себе в советники старого градоначальника, но тот не шел на контакт. Нет, город он не бросил, но вместо советов сейчас старик вставлял палки в Кагаровы колеса, постоянно тыкая того носом в каждую проблему, оставляя вопросы без ответов, и часто используя фразу «это вам решать, наместник».
Слава Шилок, ему удавалось ускользать из спальни до того, как рыжая просыпалась, а возвращаться уже когда она спала, отчего очень важный разговор откладывался и это давало возможность нарьяма подготовиться к нему лучше. Отчет о ее состоянии от Андара он выслушал, да и Ирше попросил найти эльфийке либо ее дорожную сумку, которую орки наверняка прихватили с собой из Оплота, либо уже хоть что-то из одежды в замке, потому что привередливую лесную деву было просто жаль в ее замызганных вещах.
В то утро возвращаясь в комнату он снова надеялся на то, что Айра уже будет спать, но не тут-то было. Высунув и прикусив кончик языка, она сидела и что-то там шила под свечами. Стоило двери открыться, как она подняла на него глаза, выражение лица с этим высунутым языком получалось призабавнейшее.
– Чего не спишь, рыжая?
– Я уже и выспалась, и насиделась на пару лет вперед, – она вздохнула, – сколько мирных горожан вы казнили сегодня господин наместник?
– Кажется ни одного не казнил, но могу пойти исправить это упущение, если что.
– Не стоит, раз уж вы сегодня так добры, то может и мою просьбу исполните?
– Валяй, – кивнул он.
– Я хочу встретиться со своими спутниками, мне нужно их увидеть.
– Хорошо, завтра можешь навестить свою соплеменников, я не против, однако говорить будете только на всеобщем при сопровождении, короче план побега не обсуждать, записками не обмениваться, иначе всех накажут, тебе то хорошо, я тебя просто тут запру на пару дней без возможности с кем-то разговаривать, и вот даже шитье отберу, – он как раз подошел к кровати и с подушек выхватил откинутое на них шитье, – а им плетей всыпят. Так что прояви ответственность. Во имя Шилок, кто так шьет вообще? – Кагар крутил в руках явно очень неудачно починенное Андунэль платье.
Ужасно обрадованная принцесса даже решила не обижаться на такое возмущение в голосе:
– Я так шью, у меня никогда особенно это и не получалось, так что это даже не плохо.
– Если это не плохо, тогда не шей больше, ты же просто портишь свои же вещи, если тебе надо было починить манжет отдала бы Фани, я ее просто так что ли к тебе приставил?
– Но мне скучно, я больше не могу сидеть и ничего не делать.
– Тогда делай то, что умеешь. Если ты так шьешь, то, наверное, вышиваешь тоже не очень?
– Да.
– Вяжешь?
– Неа.
– Может ткешь или прядешь?
– Нет.
– Ткани красишь, свечи делаешь, корзины плетешь, – получая на все отрицательные покачивания головой, Кагар удивленно округлял глаза, – ну может хоть рисуешь? Тоже нет? Что ты вообще умеешь делать, твое величество?
– Высочество, – поправила она, и тут же спохватилась, пытаясь придать своим словам вид шутки, – ну или может Святейшество.
Кагар тяжело вздохнул:
– Так все-таки принцесса, – из внутреннего кармана он достал ее кошель и кинул ей, – не думаю, чтобы Жрицы Ивэ носили такие вещи.
– Но это вполне может быть и не моим… – все еще попыталась отшучиваться Андунэль.
– Ага, я может и не семь пядей во лбу, но спасали твои гвардейцы тебя, и всех интересует только твоя судьба, что вашего родственного недоимператора, что блондиночку…
– Менэльтор мой жених, если ты не помнишь.
– Да-да, но я б на твоем месте не рассчитывал бы на то, что он на тебе женится, скорее уж кто-нибудь жениться на нем. В общем так, принцесса, отнекиваться бесполезно, папашу твоего я помню, частично, наконечник его копья тоже, ты на него похожа, кажется, а рисунок на кошельке уж точно тот самый, и раз уж ты носишь кошель с вот таким завитком, то значит ты единственная дочь, а у меня огромные проблемы.
– У нас у всех огромные проблемы, – Андунэль сложила руки на груди, – как я понимаю, при осаде армией эльфов Раны мы живыми отсюда не выберемся.
– Ты точно нет, – покивал Кагар, – а также догадайся о твоем происхождении кто-то кроме меня, то это тоже все, тебе крышка. Ты хоть представляешь какой славой можно обличить себя, убив единственную наследницу Анкалима? Как ты вообще оказалась в этом сраном Оплоте?
– Меня отправили уговорить герцога Серселена отказаться от притязаний на трон в обмен на протекцию со стороны моего отца. Мы делали ему весьма унизительное и не справедливое предложение, трон его по праву рождения, и по праву родства нам следовало бы его поддержать, но мой отец всегда полагал, что бессмертный не должен управлять смертными, тем более так явно, им нужна смена власти и правителя, им нужны тысячелетние династии, а не тысячелетний правитель, и мы должны были как-то продемонстрировать ему, что понимаем и чтим его происхождение и положение, только я ровня ему, и только я должна была отправиться на эти переговоры. Вот и все, – выдохнула принцесса, – я могу задать вопрос?
– Да уж спрашивай.
– Если можно обличить себя славой убив меня, то почему ты сам не убил до сих пор?
