Текст книги "Мир, в котором не стало волшебства (СИ)"

Автор книги: tinyshadow

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)

– Брешешь, – настороженно заключил мужчина.

– Верить или нет – дело твоё. Можешь лично убедиться, передаётся ли магическая импотенция половым путём, – равнодушно заявил Сириус, словно в раз утратил всякий интерес к беседе. Марлин тихо всхлипнула, и он отнял ладонь от ее губ, крепко и уверенно обнимая за дрожащие плечи. Одна только мысль, что кто-то посмеет причинить ей физическую боль, осквернить нежную кожу сальным прикосновением, овладеть хрупким телом, сводила его с ума и превращала в руины все планы холодной мести. – Мне же лучше, если она сгинет к чертям. Не придётся больше нянчится.

– А тебе какой резон меня предупреждать? – с подозрением протянул мужчина, перекладывая ружьё поудобнее.

– Надеялся на бутылку доброго виски перед смертью, – простодушно хохотнул Сириус, неосознанно пробегая пальцами по ее спутанным волосам. Марлин затихла и доверилась ему, успокоенная тёплом и внезапной нежностью, резко контрастирующей с произносимыми словами.

– Размечтался, сопляк, – разочарованно рявкнул оборотень и с силой захлопнул люк, вновь оставляя молодых людей в неловкой тишине.

Когда опасность временно миновала, Марлин прижалась к Сириусу всем телом, запуская руки под полы расстёгнутой кожаной куртки, некогда принадлежавшей мистеру МакКиннону. Он в очередной раз спас ее. В присущей ему изящной и остроумной манере, не упустив попутной возможности нанести парочку оскорблений.

– Это ничего не меняет, – Блэк холодно отстранился, с мстительным удовольствием различая в полумраке, как сникают ее плечи.

– Что мне сделать, чтобы ты простил? – тихо, но крайне решительно и твёрдо спросила Марлин.

– Для начала, замолчать и дать мне спокойно подумать, как отсюда выбраться. Если выживем, непременно сообщу, что ещё, теоретически, – он выделил последнее слово особо язвительной интонацией, – могло бы помочь мне простить тебя.

– Только давай без извращений, – она шутливо скривилась, но тотчас вернула лицу серьезное выражение, встретив его испепеляющий суровый взгляд.

Марлин и Сириус тщательно обыскали подвал, но кроме пыли и пары мелких, похожих на мышиных, костей ничего не обнаружилось. Однородные стены и пол, скрипучая в унисон голосу хозяина лестница и наглухо запертый люк не оставляли молодым людям шансов на простой побег. Требовался план, что позволил бы обезоружить оборотня и не поймать при этом пулю.

– Какого коротконогого штырехвоста ты вздумала перекладывать осколок в рюкзак? – Блэк с остервенением ударил кулаком в шершавую стену, все больше убеждаясь в безвыходности положения.

Марлин уже намеревалась сообщить, что осколок из нагрудного кармана был удалён по той причине, что Сириус своими согревающими объятиями рисковал раздавить его, но ее остановил протяжный скрип засова в ржавых петлях. Оба инстинктивно шагнули друг к другу, но от слабовольных переплетений пальцев воздержались.

– Маки? Сириус? – прошипел Джеймс и его всклокоченная голова возникла в проеме люка.

– Поттер, – с неподдельным восторгом выдохнули пленники, устремляясь наперегонки к лестнице.

– Она извинилась? – сурово уточнил патрульный, словно от ответа зависело, позволит ли он выйти из заточения подруге детства.

– Не так, как я себе представлял, конечно, – протянул Сириус, пропуская Марлин вперёд себя.

– Я же тебе все объяснил, – укоризненно проворчал Поттер, подавая ей руку, – на колени, обещать все, что захочет, и признаться…

– Может, заткнешься уже? – хмуро бросила она, выбираясь на поверхность и жадно вдыхая свежий лесной воздух, сквозящий из открытой двери. Обездвиженный оборотень злобно таращился с дивана на компанию ребят, тщательно охраняемый Доркас, напряжённо выставившей перед собой руку с осколком.

– А мне нравится его сценарий. Пожалуй, запомню его, – ухмыльнулся Сириус, и парни хлопнули друг друга по вскинутым вверх ладоням.

– Надо спешить, – Римус украдкой рассматривал лица и руки вызволенных из плена ребят, страшась увидеть царапины или укусы. Оборотень показался ему смутно знакомым и вызывал теперь бесконтрольный, давно позабытый в ребячестве ужас.

– Зачем торопиться? – саркастично передернула плечами Лили. – Поттер и Блэк ещё не достаточно поупражнялись в остроумии.

– Нюниус, – проницательно заключил Сириус, взглянув на пунцовую от злости Эванс, и Джеймс уныло кивнул.

– Остолбеней! – отчеканила Доркас, чьё владение парализующим заклятием совершенствовалось с каждым днём. Синий свет охватил зашевелившегося оборотня мерцающим ореолом, и девушка, свирепо сверкнув глазами, обернулась к переругивающимся парочкам, – уходим. Живо!

Больше не искушая судьбу, ребята высыпали на крыльцо, где перепуганная, но твёрдо сжимающая в руке осколок Андромеда пристально следила за тремя парнями, застывшими в зарослях папоротника с ружьями наперевес. Тед, на животе которого к величайшему облегчению Марлин висел ее рюкзак, стоял подле девушки, готовый броситься в неравный рукопашный бой, лишь бы защитить свой декабрьский мираж, представший вдруг воплоти.

– Бежим, – скомандовал Джеймс, и компания, продираясь сквозь малиновые кусты, устремилась обратно к побережью. Бездарно потраченное время билось в часах на запястьях МакКиннон и Люпина, пульсировало в венах, разливалось лучами готового покатиться к горизонту солнца.

– Как вы нашли нас? – задыхаясь, крикнул Сириус, прикрывая лицо от хлещущих веток.

– Маки не возвращалась, и мы пошли следом, – прохрипел Джеймс, не забывая шумно втягивать воздух между словами. – Услышали разговор двух оборотней. Мол, поймали двоих. Проследили, и вот.

– Сперва он не хотел за вами идти, – мстительно вставила Лили, не определившаяся, что же все-таки довлеет над ней в большей степени. Чувство вины или достоинство, уязвлённое предложением отправиться к Северусу.

– Это ещё почему? – бег, даже по бурелому и топям, пока давался Марлин легко. Ее щеки лишь немного раскраснелись, но дыхание оставалось размеренным и глубоким.

– Думал, бурное примирение, – виновато пояснил Джеймс под аккомпанемент лающего смеха Сириуса.

Очень скоро Доркас и Лили, не привыкшие к серьёзным физическим нагрузкам, перешли на быстрый шаг, хватаясь за ноющие бока, вынуждая всю компанию сбавить темп. Подбадриваемые и подгоняемые друг другом, ребята двигались вдоль берега, стараясь не выбираться на открытые всем взглядам и ветрам пустоши.

По мере приближения к Хогвартсу, на небе разрастались ватными залежами темные тучи. Море тревожно выталкивало из себя высокие пенистые волны. Чайки метались над водой с жалобными криками. Травяной ковёр под ногами сменился бледным, точно поседевшим от старости мхом.

Когда, по подсчетам Доркас, идти до школы оставалось не дольше часа, перед ребятами вырос плотной стеной дремучий лес. Его деревья росли столь густо, что не пропускали ни капли света, погружая в полумрак всякого, осмелившегося ступить за опушку. Но страшнее темноты казалась его непроницаемая тишина, точно все обитатели спали глубоким сном или покинули неприветливую обитель навсегда.

– Запретный лес, – пробормотала Андромеда, наслышанная об окрестностях Хогвартса от старшей сестры.

– Почему запретный? – переспросила Лили, которая предпочла бы сейчас ухватиться за крепкую и надежную ладонь Джеймса, но попросить о защите не позволяла гордость. Сам патрульный ожидал от неё воплощения в жизнь сценария ничуть не менее фееричного, чем предложил совсем недавно Марлин.

– Ученикам было запрещено здесь находиться без сопровождения взрослых волшебников, – прошептала Доркас, настороженно оглядываясь по сторонам. – Раньше в лесу обитали существа, многие из которых считались опасными.

– И мы, конечно же, пойдём через этот Запретный лес, потому что других дорог не существует в природе? – риторический вопрос Эммелины вертелся в голове каждого, но Медоуз рассудительно ответила, едва уловимо передразнив язвительную интонацию патрульной:

– Существуют, конечно же. Но эта для нас кратчайшая.

На шатком кустарном мосту, проложенном над утопленным в мутной воде оврагом, Марлин придержала Сириуса за локоть, отпуская других спутников немного вперёд. Развернувшись через плечо, тот скептически воззрился на место соприкосновения кожаного рукава и тонких пальцев, после чего небрежным жестом стряхнул с себя ее руку.

– Блэк, – она прикусила губу, презирая себя за очередную унизительную попытку достучаться до него. Объяснить, что за несправедливыми обвинениями пряталось пораженческое осознание его необходимости в ее жизни.

– Ну что ещё? – нетерпеливо поторопил Сириус, жадно рассматривая совершенно новый спектр эмоций на обычно бесстрастном лице Марлин.

– Хочу, чтобы ты знал, – девушка открыто посмотрела ему в глаза, – если нас не прикончит Реддл или его дружки, я хочу попробовать.

– Попробовать что? – с издевкой уточнил юноша, скрещивая руки на груди.

– Попробовать быть с тобой, – вздохнула Марлин, гадая, сколько ещё он собирается ее наказывать.

– Я все ещё тебя не простил, – неопределённо пожав плечами, он медленно развернулся и последовал за ушедшими вперёд друзьями, ощущая, как непослушные губы расплываются в торжествующей улыбке.

Когда лес начал казаться бесконечным, Вэнс испуганно вскрикнула и, неловко пошатнувшись, упала на расставленные вовремя ладони. Римус поспешил ей на помощь, но не смог подойти достаточно близко, увязнув ногой в липкой куполообразной паутине, растянутой на земле.

– Это не хорошо, – пробормотала Марлин, рассматривая полупрозрачные прочные нити толщиной с бикфордов шнур.

– Да что ты? – нервно откликнулась Эммелина, безрезультатно пытавшаяся выбраться из клейкой ловушки. С каждым рывком ее лодыжки и запястья лишь теснее облепляла густая паучья слюна.

– Это очень плохо, – севшим от страха голосом поправила Лили, зачарованно наблюдая, как из чащи выползает клин гигантских пауков, покрытых чёрной шерстью. Каждый по своему размеру минимум в два раза превосходил даже рослого плотно сложенного Теда.

– Медоуз, твой выход, – вкрадчиво шепнул Джеймс, но одно из насекомых, предвосхищая движение юной заклинательницы, извергло изо рта пучок клейкой слюны, что молниеносно оплела тело Доркас тугим коконом.

– Остолбеней, – просипела Лили, взмахивая висевшим на груди осколком. Но волшебство лишь пощекотало слабым ветерком макушки кустов, после чего паутина тесно обернула и ее.

Не дожидаясь, пока кто-то ещё из незваных гостей попытается колдовать, мохноногая армия пленила каждого. Девять перетянутых нитями паутины ребят лихорадочно переглядывались. Богатая на незримых доселе существ земля словно нарочно удерживала их, не подпуская к некогда великому замку.

– Ну что, сократила путь? – прошипела Эммелина, скосив глаза на Доркас.

– Это акромантулы, – невозмутимо прошептала та. – Они ненавидят людей, но знают наш язык. Поттер, Блэк, это ваш шанс использовать красноречие во благо.

Со звучным шорохом пауки обхватили добычу длинными мохнатыми лапами и, оторвав от земли словно послушных окуклившихся гусениц, потащили вглубь Запретного леса. Протискиваясь меж лысыми стволами исполинских сосен, они возбужденно щелкали мощными челюстями в предвкушении роскошного ужина.

Впереди замаячила обширная, лишенная высокой растительности лощина, в самом центре которой серебрился купол из паутины. К нему по пологим склонам сбегались пауки. Были среди них и маленькие, едва различимые в траве особи, и в меру упитанные создания, и великаны, подобные тем, что тащили на себе ребят.

Швырнув их на землю, насекомые принялись выкрикивать наперебой что-то крайне плохо различимое за лязганием челюстей. «Арагог» – разобрал обратившийся в слух Джеймс. На их зов из самого сердца купола появился акромантул, чью чёрную шерсть уже тронули первые нити седины. Его челюсти распахнулись с булькающим возмущённым клёкотом:

– Люди в нашем лесу?

– Люди в нашем лесу, – лязгающим эхом повторили его сородичи.

– Убейте их, – этот емкий приказ различил каждый из путешественников, вопреки препонам дефектов паучьей речи.

– Зачем же сразу убивать? – лучезарно улыбнулся Джеймс. По его виску струился холодный пот.

– Что же ещё с вами делать? – с неподражаемо спокойным удивлением переспросил Арагог, милостиво вступая в полемику с едой.

– Вы могли бы придумать нам более полезное и долгоиграющее применение, – осторожно проронил Сириус, украдкой наблюдая за напряжённым лицом Марлин, очевидно пытавшейся выудить из кармана осколок, точка за точкой растягивая кокон.

– Утоление голода – полезное применение, – рассудительно заметил вожак акромантулов.

– Безусловно, – жарко согласился Джеймс, и в его сощуренных глазах читалась лихорадочная работа мысли. – А ещё мы могли бы служить вам. Ухаживать за яйцами, расчесывать шерсть, расчищать снег зимой…

– Мать моя Мерлин, – простонала МакКиннон, с радостью закрывшая бы лицо ладонью, не будь та скована.

– Вот вы где! – с пологого склона торопливо спустился великан. Поднявшийся ветер трепал его длинные спутанные волосы и клочковатую бороду. Перебирая гигантскими ногами, он приближался к обители пауков, восторженно и ласково улыбаясь.

– Это ещё что? – приглушённо спросила Лили. Ее затравленный очевидным переизбытком интерес к волшебным существам сжался до пульсировавшей совсем глубоко в душе жилки.

– Хагрид, – почти приветливо обратился к великану паук, не преминув щелкнуть челюстями.

– Арагог, тут такое дело… э-э-э… надобно бы этих ребятишек отпустить, – сколь косноязычной не была бы речь этого огромного человека, для друзей она прозвучала почти как лучшая в мире музыка.

– Зачем? – с неподдельным любопытством уточнил акромантул.

– Ну…так…потому что я очень прошу тебя, – Хагрид развёл в стороны мясистые руки. – Без них не видывать нам больше волшебства-то.

– Вам, – мягко поправил Арагог. – Не видать волшебства ВАМ.

– Пусть это будет этой…ну…услугой, вот, – великан, довольный подобранным словом, задрал к небу указательный палец. – Ты уж их отпусти, старина, а мы то с Дамблдором найдём, как отплатить-то.

Арагог задумчиво замолчал. Хагрид продолжал улыбаться во весь рот, подмигивая то и дело шокированным друзьям. Пауки гневно щелками жвалами, потирая подобно мухам мохнатые лапы.

– Отпустить, – нехотя распорядился главный акромантул и, возмущённо скрежеща, его выводок все же послушно принялся разматывать коконы, закручивая ребят в тошнотворной карусели. Их лица елозили по траве, желудки сжимались от стремительного вращения, а Запретный лес слился в сизое неразборчивое полотно.

Когда негостеприимная паучья лощина осталась позади, бледные и усталые путники перевели дух и уставились во все глаза на усмехавшегося в лохматые усы великана.

– Хагридом меня кличут, – просто пояснил он. – Я хранитель ключей в Хогвартсе. Дамблдор послал за вами. Сказал, вы уж полдня как туточки быть должны. Я…э-э-э…заволновался по вам.

– Дамблдор знал, что мы придём сегодня? – переспросил Джеймс, забыв представиться.

– Ну а как же ж, – беззлобно хмыкнул Хагрид, сдвигая могучую ветвь над головами притихших девушек.

Деревья расступились, открывая вид на развалины некогда прекраснейшего замка. Купавшийся в пробившихся сквозь тучи лучах закатного солнца конгломерат обезглавленных башенок и дырявых стен производил удручающее и вместе с тем величественное впечатление.

– Это…Хогвартс? – Лили скептически вскинула брови, наблюдая, как из обрушенного туннеля взмывает в небо стая тёмных птиц.

– Раньше он весь… это… в чарах был. Поддерживали его профессора, вот. Таким только маглам представал. Чтоб не совались к волшебникам-то, – поспешил защитить дорогую сердцу школу великан. – А нынче…сами вон видите.

Друзья в молчании замерли перед покосившейся табличкой «ОПАСНО». До Хогвартса, разрушенного, пустого, но вместе с тем желанного до одержимости, оставалось не больше мили.

========== Глава 24. Омут памяти ==========

Они вошли в вестибюль через скрипучие парадные двери. Те из ребят, кто имел представление о волшебстве сызмальства, затаили дыхание, зачарованно озираясь по сторонам. Когда-то сюда впервые попали их родители. Маленькие восторженные волшебники – чистокровные и нет – поднимались по мраморной лестнице, ныне местами обвалившейся, утратившей былой лоск и целостность. В ее нишах, за рослыми каменными статуями прятались от завхоза и старост припозднившиеся на прогулке Флимонт Поттер и его будущая жена Юфимия. Шепотом спорили до хрипоты о набирающем мощь отряде Реддла Орион и Вальбурга Блэки. Придирчиво рассматривал ныне пустые песочные часы Лайелл Люпин, досадуя, что сапфиров во втором слева сосуде меньше, чем изумрудов в крайнем справа.

Лили и Тед украдкой переглянулись. От нахваленной друзьями школы чародейства и волшебства они ожидали чего угодно, только не разрухи. Размах замка, угадывающийся по уцелевшим стенам и бесконечным залежам кирпича, безусловно, впечатлял. Но вместо духа магии и чудес здесь витала лишь явственная меланхолия по давно минувшим дням, шумным толпам студентов и детским приключениям.

– Это омерзительно, – брезгливо пробормотала Эммелина, счищая с себя остатки паутины. Она почему-то не сомневалась, что стоит лишь преодолеть высокий порог, как отгадки и решения сами собой закружат друзей в воскрешающем волшебство вихре. Но ничего не происходило. Хогвартс встретил своих не состоявшихся учеников пылью и безмолвием.

– Сюда, – Хагрид толкнул массивные створчатые двери на правой стене, впуская ребят в Большой Зал.

Начисто лишенное потолка просторное помещение имело вытянутую форму и делилось по всей длине на равные части четырьмя столами. У самой дальней стены перпендикулярно им располагался ещё один, некогда принадлежавший преподавателям. Древесина, из которой их смастерили, успела прогнить за долгие годы простоя под снегом и дождем. Витражное окно над кафедрой потускнело.

Андромеда сразу узнала долговязого старца, шагнувшего им навстречу. Его волосы и борода отросли и теперь укрывали серебристым пончо худое тело до самого пояса. Но голубые глаза, слишком ясные и яркие для человека столь преклонного возраста, блестели из-под стёкол все тех же очков-половинок, а длинная мантия неизменно отливала благородным лиловым цветом, мерцая у подола россыпью звёзд.

Альбус Дамблдор широко раскинул костлявые руки, точно желал заключить юных гостей в объятия. Он пытливо всматривался в их растерянные почти благоговейные лица, выискивая знакомые черты.

– Добро пожаловать в Хогвартс, – раскатистый голос вспорол тишину обветшалого зала давно забытым торжественным звучание.

– Здравствуйте, профессор Дамблдор, – Андромеда застенчиво вышла вперёд, сплетая руки в ломкий замок у низа живота.

– Мисс Блэк, – старец удовлетворенно кивнул, словно представшая перед ним молодая женщина полностью ответила ожиданиям, что могли бы возникнуть когда-то при взгляде на серьезную десятилетнюю девочку.

– Сэр, боюсь, у нас не слишком много времени на приветствия и реверансы, – испытывая смущение перед лицом величайшего волшебника века, Джеймс все же осмелился напомнить, что визит в Хогвартс носит не экскурсионный характер. Почесав макушку, патрульный сообщил, – Реддл и его люди у нас на хвосте. Они могут появиться с минуты на минуту. Вы ждали, что мы придём, и вот мы здесь. Что дальше?

– Мистер Поттер, – Дамблдор мягко улыбнулся решительной стойке юноши и лишенному подобострастия напору. – Мой давний друг Флоренц любезно предупредил меня о планах Тома. Все должно было сложиться иначе, но мы вольны распоряжаться лишь теми возможностями, что даёт сама судьба.

– Почему вы выбрали нас? – Лили вскинула голову, и прощальные лучи солнца мазнули по ее волосам, обращая их в жидкий ослепительный огонь. В отличие от воспитанных волшебниками друзей к престарелому директору она относилась настороженно и ровно, но не без тени любопытства. – Почему доверили осколки нашим родным? Откуда узнали, что мы встретимся и отправимся сюда?

– Что ж, – директор лучезарно улыбнулся девушке, – как говорят маглы, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Хагрид, полагаю, мы можем позволить себе краткий экскурс в историю?

– Безусловно, – хранитель ключей приосанился и горделиво оглядел притихших ребят.

– В таком случае, прошу, – Дамблдор простер руку к основанию чаши с зазубринами отколотого кубка, что, прежде не замеченное ни кем из друзей, покоилось на одном из столов.

Украдкой переглянувшись, Лили, Марлин и Доркас приблизились к артефакту. Синхронно соединив хранимые до того под одеждой осколки, девушки, неподвижно застыв, уставились на стыки, что заполнялись теперь равномерным золотым свечением. Нет, чаша не склеилась воедино, утратив следы разрушения, но теперь держалась целостной и без чужих прикосновений.

– Акцио омут памяти, – вытащив из-за пояса тонкую, длиной от запястья до плеча палочку, Дамблдор витиевато взмахнул ей и блаженно прикрыл глаза, наслаждаясь волшебством, что вновь наполняло каждую клеточку его одряхлевшего тела.

– Это ещё что? – шепотом спросил Джеймс.

– Это для просмотра воспоминаний, – едва разлепляя пересохшие губы, пояснила Доркас.

Вскоре откуда-то с неба прямо в руки старцу плавно спустился неглубокий каменный сосуд, опоясанный по краям резными символами, в которых Андромеда, прищурившись, распознала руны. От содержимого омута исходило неземное лилейное свечение, что дрожало и извивалось крохотными язычками от всякого колебания воздуха.

– Энгоргио, – Дамблдор совершил круговое движение палочкой, и выставленный подле чаши сосуд увеличился в диаметре и объеме. – Ныряйте.

– Нырять? – Марлин нахмурилась. – Простите, профессор, но, едва познакомившись с магией и…с вами, погружаться в непонятный предмет представляется мне опрометчивой идеей.

– Мисс МакКиннон, – директор школы лукаво улыбнулся. – Ваша достопочтенная бабушка тоже никогда и ничего не принимала на веру. Но, как уместно подметил мистер Поттер, наше время ограничено. Потому, вам все же стоит выполнить мою просьбу.

– Я первый, – Джеймс решительно шагнул к омуту и, сделав глубокий вдох, опустил голову в вихрастый свет. Со стороны казалось, что патрульный все ещё здесь и просто склонился, подобно животному, над миской с водой.

Не проронив ни слова, Сириус и Римус, под пристальным взглядом Дамблдора, последовали его примеру. Вскоре к бесстрашным мальчишкам присоединились и остальные ребята.

Сперва погружение в омут походило на падение в колодец, но, когда мельтешение перед глазами утихло, все они очутились посреди уютной гостиной дома Поттеров, чьи краски казались несколько приглушёнными в сравнении с реальным миром. Стушевавшись, вскоре путешественники поняли, что остаются невидимыми для тех людей, что уже находились здесь.

В углу застыл Альбус Дамблдор. Лучи солнца словно проходили сквозь него, изрешетив мантию и бороду золотыми блестками. Он выглядел на пару десятков лет моложе, и совершенно точно не принадлежал ни к тому времени, в котором разворачивались воспоминания, ни к тому, из которого прибыли ребята.

Когда рыжеволосая девушка, что стояла у камина, обернулась, Лили громко ахнула, потому что узнала себя. Эта версия Эванс неуловимо отличалась от оригинала. Дело было в залёгшей меж бровей тонкой морщинке, больном взгляде или той необъяснимой зрелости, с которой держалась девушка-двойник.

Она баюкала годовалого малыша. Тот обхватил ее худенькими ручками за шею и что-то неразборчиво бормотал, улыбаясь во все свои гордые шесть зубов.

– Ма-ма, – требовательно заявил ребёнок по слогам, и другая Лили прижала его к себе теснее, утыкаясь губами в лохматую макушку.

– Все будет хорошо, маленький. Мама и папа скоро вернутся, и все будет хорошо, – твёрдо сказала она, но пробежавшая по телу дрожь кричала о волнении и будто бы даже страхе.

– Мы не позволим, чтобы он навредил тебе, – молодой человек, что прежде стоял к ребятам спиной, обернулся. От Джеймса, что, позабыв об обидах и недомолвках, стиснул что есть сил руку Эванс, его отличали сурово стиснутые губы да форма очков, которые малыш тотчас ухватил и потешно нацепил себе на нос.

Наблюдать за чужой реальностью было страшно, странно и вместе с тем интересно. И Лили, и Джеймсу казалось, что кто-то вдруг позволил им заглянуть в будущее и увидеть взрослые, улучшенные версии себя самих.

– Не уверен на счёт твоих гуманных родителей, но в крестном можешь не сомневаться, Гарри. Уж я то надеру зад Волан-де-Морту, можешь не сомневаться, – в комнату торопливо вошёл юноша, похожий на Сириуса, но холёный и вылощенный, подобно лондонским Дэнди из старых романов. Потрепав малыша по щеке, он обернулся к другу и виновато сказал, – простите, что подгоняю, но нам действительно пора.

– Ты прав, – Лили решительно кивнула и надолго прижалась губами к лобику Гарри, зажмурив глаза. – Я люблю тебя, слышишь? Я всегда буду любить тебя, что бы ни случилось.

– Ничего не случится, цветочек, – Джеймс заключил жену и сына в крепкие объятия, судорожно втянув носом воздух. – Мы справимся. Мы вернёмся.

– Мы позаботимся о Гарри, – в дверном проеме появилась копия Эммелины. В чужом времени девушка выглядела ничуть не менее ухоженно, чем в этом, но на ее лице, как и на лицах Сириуса, Джеймса и Лили запечаталась невыразимая усталость и боль. За ее спиной неловко перетаптывались клоны Фенвика и Дирборна, что работали в офисе патрульных.

Эванс неохотно передала малыша подруге, стиснув на прощание его крохотную ручку, и, порывисто зажав рот ладонью, выбежала в коридор. Стиснув зубы, мрачные Сириус и Джеймс направились за ней.

– Только вернитесь живыми, – прошептала Вэнс, устремляя слезящиеся глаза к потолку.

Когда Дамблдор, вздохнув, покинул комнату, ребята последовали его примеру, не способные обменяться даже парой фраз и уж тем более подробно обсудить увиденное. Поступающей информации было слишком много и переварить ее каждому требовалось для начала в собственной голове. Ни у кого из них не осталось сомнений, что происходящее – это альтернативная реальность. Некая временная петля, что изменилась под давлением неведомых обстоятельств.

Петля, в которой Лили и Джеймс жили в красивом доме и растили крошечного сына, крёстным которому приходился Сириус.

На крыльце, утопающем в зелени, троицу ожидали Марлин и Римус. Первая воплощала в себе женственность. Изящная, одетая в невесомое небесно-голубое платье, небрежно перебирающая идеальные локоны, глядевшая на друзей ласково и дружелюбно, она казалась полной противоположностью настоящей МакКиннон, которая поперхнулась от такого альтер-эго. Второй же производил впечатление ликантропа, пережившего десять полнолуний подряд без передышки. Казалось, что прямо сейчас он потеряет сознание от истощения или разрыдается в голос.

У подножия лестницы суетливо ходил из стороны в сторону ещё один человек. Едва различив его округлое чуть детское лицо, настоящий Джеймс громко выругался сквозь зубы. Питер Петтигрю, завидев друзей, с наигранной бодростью всплеснул руками и метнулся к калитке.

– Готовы? – тихо спросила Марлин, крепко сжимая ладонь Лили, и та сухо кивнула, утягивая подругу прочь от крыльца.

– Эта МакКиннон кажется довольно милой, – хмыкнула настоящая Эванс, едва поспевая за своим двойником.

– Эта Лили не раздражает, – парировала та, изогнув уголки губ в подобие улыбки.

– Эти Лили и Марлин выглядят друзьями, – усмехнулся Джеймс, подталкивая Сириуса локтем в бок, – вы так не считаете, господин крёстный?

– Несомненно, господин счастливый папа, – пропел второй, торопливо выбегая из уже погружавшегося в черноту двора.

Альтернативная шестерка с тихим хлопком трансгрессировала с подъездной дорожки, и невидимые зрители ощутили хаотичное вращение, перемещаясь по закоулкам памяти вслед за ними. Когда они открыли глаза, в миле от места приземления виднелась симпатичная деревушка, к которой все и зашагали неровным строем.

Дамблдор вновь вздохнул, неодобрительно качая седовласой головой. Родители маленького Гарри переплели пальцы, двигаясь столь близко друг к другу, что то и дело соприкасались плечами. Лили упрямо вскинула подбородок и, пожевав влажные губы, приглушенно попросила:

– Если что-то пойдёт не так, обещай, что найдёшь меня там. Обещаешь, Джеймс?

– Я шесть лет добивался от тебя взаимности, не забыла?– с лёгким бахвальством в голосе заметил тот и, резко сменив тон, нежно шепнул. – Неужели ты думаешь, что после такого я позволю тебе взять и улизнуть в альтернативной реальности?

Римус, что хранил молчание все время прогулки, не позволяя втянуть себя в бессмысленный разговор ни храбрящемуся Сириусу, ни взволнованному Питеру, поравнялся с Поттерами и, кашлянув, негромко спросил:

– Как думаете, если мы уничтожим его там, она…будет жить здесь?

– Дай-то Мерлин, Лунатик, – серьезно и грустно отозвался Джеймс, обхватив друга за сутулые плечи.

– Как бы то ни было, мы отомстим ему за Доркас, – мрачно процедила сквозь зубы Лили. Ее светлая кожа покрылась мурашками, а бледно-рыжая в свете омута памяти прядь воинственно скользнула на лоб.

– Меня это время не пощадило, – Медоуз хмыкнула, отчаянно прикрывая чёрным юмором охвативший ее страх. Другая Доркас, может быть, утонченная как местная МакКиннон или, как Вэнс, похожая на настоящую, только без уродливых шрамов и болезненной худобы, умерла. Окончательно и бесповоротно. Погибла от руки Волан-де-Морта или кого-то из его приспешников. Исчезла.

Римус замер на месте, поражённый услышанным. Забыв, как дышать, он смотрел то на себя, подавленного и выжженного изнутри скорбью, то на Доркас. Живую, из плоти и крови, смущенно улыбнувшуюся в ответ на его почти безумный взгляд. Он потерял ее на долгих пять лет и чуть не свихнулся. Этот Люпин лишился своей Медоуз навсегда. Без права передумать и выбрать ее. Маленькую и очень сильную.

– Может, нам все-таки стоит выбрать другое время? – медленно вымолвила другая Марлин, не поднимая глаз на приготовившегося спорить Блэка.

– Например? – резко бросил тот. – Когда он уже окружён толпой защитников? Или когда овладел такой темной магией, что твои защитные чары покажутся против неё парадной мантией?

– Там он всего лишь ребёнок, – она отвернулась, поджав губы.

– А здесь тот, кто сам убивает детей! – запальчиво воскликнул Джеймс, уловив суть размолвки друзей.

– Между своим ребёнком и…этим, я выберу своего, – Лили тихо, но непреклонно поставила точку в разгоревшемся споре.

Когда впереди показался Хогвартс, губы настоящей Эванс растянулись в по-детски восхищённой улыбке. Бесчисленные башенки с конусообразными крышами словно парили в воздухе. Крепкие узорчатые стены несли на себе арки узеньких окошек, а на крышах соединенных открытыми переходами корпусов застыли хищные горгульи, будто бы защищавшие от внешних врагов маленьких обитателей замка.