Текст книги "Мир, в котором не стало волшебства (СИ)"

Автор книги: tinyshadow

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)

– Да, – согласно кивнул тот, даже не пытаясь кривить душой или скрашивать грубую правду нелепыми оправданиями.

Какое-то время Блэки сверлили друг друга напряженными взглядами, а после, не проронив больше ни слова, разошлись в разные стороны. Гулко звучали по увитым трещинами ступеням шаги Регулуса. Мягко ступал по подвальному полу Сириус, решивший, что для одного дня потрясений с него более, чем достаточно.

Остановившись у двери, за которой Джеймс уже не первый час пытался принять относительно удобное положение, непрощенный прильнул к решетке и едва слышно зашептал:

– Поттер, я попробую вытащить тебя ближе к ночи, хорошо?

– Не только меня, – с громким кряхтением Джеймс поднялся на затёкшие под пеньковыми веревками ноги и прыгнул ближе к выходу, с трудом удержав равновесие. Его обычно встрепанные волосы облепили голову сырыми сосульками, а неизменные очки лишились одного из стёкол.

Различив клацание замка в противоположном конце коридора, Сириус торопливо продолжил путь, терзаясь догадками, кого вздумал спасать неугомонный патрульный на этот раз. Кивнул прошедшим навстречу Рабастану и мистеру Бэрку, тяжело опиравшемуся на кривоватую трость. Степенно прошествовал мимо и, едва добравшись до очередной лестницы, опрометью кинулся наверх. Промчался по безлюдному коридору, различая мимоходом чей-то рычащий храп.

Достигнув нужной комнаты, он толкнул на удачу дверь, но та оказалась предсказуемо заперта. Стараясь не создавать лишнего шума, Сириус постучал по иссохшему дереву кончиками пальцев. Прислушался к скрипу кровати и шороху легких шагов.

Едва заспанная Андромеда в ниспадающем до самого пола клетчатом халате вопросительно и недовольно уставилась на кузена, тот прижал к ее губам ладонь и толкнул вглубь комнаты. Такой же аскетичной и серой, как у него самого.

– Реддл откуда-то узнал про осколок и дал своим ищейкам задание выяснить, у кого он, – выпалил юноша, оставив манеры с праздным пожеланием доброго утра до лучших времён. – Нас с Регулусом уже допросили. За тобой могут прийти в любой момент.

– Так, – Андромеда нервно схватилась за собственную косу, петли которой ослабли за ночь и приобрели богемную небрежность. Принялась отчаянно теребить атласный лоскуток ткани, что служил подобием заколки. – Так-так-так. Как они допрашивают? Считают пульс? Заставляют принять что-то дурманящее?

– Пока нет, – Сириус опустил взмокшие ладони на плечи кузины и ласково заглянул в глаза. Если он, будучи на взводе, сможет успокоить ее – чудеса и впрямь существуют. – Не бойся. Пока они полагаются лишь на свои инстинкты.

– А вдруг они поймут, что я вру? – Андромеда мелко задрожала и, импульсивно подавшись вперёд, спрятала пылающее лицо на учащенно вздымавшейся груди Блэка. Словно это вовсе и не она старше на долгих шесть лет. – Мерлин, что они со мной сделают, если узнают?

– Они ничего не узнают, – бережно приподняв в ладонях ее бескровное лицо, он пригладил к вискам вьющиеся пряди и уверенно заговорил, – слушай, я достану для тебя ту настойку, что принимает мама от бессонницы. Она снимет беспокойство, и на допросе ты будешь выглядеть холодно и отстранённо. Как всегда. Никто ничего не заподозрит.

– Они опросят всех, ничего не узнают, и начнут по новой, – нет, Андромеда Блэк не причитала и не пыталась нагнетать обстановку. Сведя к переносице тонкие брови, молодая женщина рассуждала о своём скором будущем с присущей ей сдержанностью и рационализмом. – Второй круг уж точно будет жёстче. Как быть тогда?

– Энди, ты же ее сестра. Она не причинит тебе боли. Да и потом, кто всерьёз заподозрит в хранении осколка тебя?

– А кого бы заподозрил ты, Сириус? – она хмыкнула, наконец, отстраняясь. Поспешно стянула с крючка чопорное платье невнятного цвета и, велев кузену отвернуться, спешно скинула халат. – Тех, кто трясётся от звуков собственного имени или его последователей? И те, и другие слишком боятся, чтобы хранить подобное втайне от господина.

– Например, Бэрк. Одному Мерлину известно, сколько вещиц он успел затащить в свой магазин в промежутке между исчезновением магии и ссылкой сюда. Или Каркаров. Отец рассказывал, как в день казни он голосил, точно взбесившаяся мандрагора, что на него наложили Империус, – Сириус принялся загибать пальцы на левой руке, но Андромеда, коротко хихикнув, прервала его.

– Я поняла твою логику. И все же…

– Слушай, я никому подобного ещё не говорил, но я люблю тебя, – Сириус без спроса шагнул к кузине, что выворачивала руки в попытке застегнуть крошечную пуговку позади шеи. Аккуратно вдел ее в неприметную петлю и продолжил, – потому я не допущу, чтобы с тобой случилось что-то плохое. Если только они попытаются причинить тебе боль, мы сбежим отсюда и начнём новую жизнь.

Тихо рассмеявшись, Андромеда щелкнула по носу отважного заступника, который пока даже не подозревал о том, насколько пророческими окажутся его слова.

Допрос Андромеды Беллатрикс и впрямь свела к дежурному сценарию, удовлетворившись лишь холодным «не понимаю, о чем ты». Эта страстная вспыльчивая женщина была невероятно умна и проницательна, но, как и все люди, имела свои слабости, к которым относилось неукоснительное доверие к ближайшим членам семьи. Да, ее не устраивало и порой отчаянно раздражало безучастное скучное поведение средней сестры. Но, глядя в ее вишневые глаза, накручивая на палец тугой локон, чуть более светлый, чем ее собственный, Беллатрикс Блэк видела отражение себя, и потому не допускала даже мысли о вероломном предательстве крови.

Убедившись, что на какое-то время любимая кузина в безопасности, Сириус перешёл к следующему делу из своего короткого, но оттого не менее внушительного списка. Он устроился в кресле каминного зала, что заменил непрощенным привычные британские салоны, где самопровозглашенная элита имела обыкновение обмениваться свежими сплетнями и заводить полезные знакомства. Помешивая в чашке отвратительно заваренный чай, юноша хмуро разглядывал ближайших соратников Реддла. Вот Эйвери и Розье тянут из мутных бокалов что-то пьянящее, склонившись голова к голове. Долохов раздосадованно ударяет ладонью по шатающемуся столу, проиграв партию в бридж. Трэверс углубился в чтение потрепанного фолианта и не обращает внимания на кокетливые улыбки Кэрроу. Люциус Малфой манерно придерживает за локоть Нарциссу, что-то нашёптывая ей.

Задача Сириусу предстояла непростая. Если ключи от общих помещений, включая подвал, ему доверяли, то доступ к камерам открывался лишь тем, кто занимался экспериментами по возрождению магии. Попросить нужную связку, не вызвав подозрений, представлялось заведомо невыполнимой миссией.

Много месяцев назад его причастность к побегу МакКиннон не стала достоянием широкой общественности лишь по причине малодушного страха Мальсибера. Молодой человек слишком боялся признаться старшим товарищам в том, что лично оставил Блэка наедине с пленницей, не удосужившись запереть дверь. Потому и предпочёл объяснить исчезновение пронырливостью и сноровкой патрульной.

Теперь Сириусу не следовало полагаться на чьё-то пренебрежение обязанностями. Ему надлежало разработать ход настолько тонкий и хитрый, чтобы ни одна живая душа не заподозрила, что старший сын Ориона вздумал выступить против самого Темного Лорда.

Сириус постукивал пальцами по подбородку в ожидании поистине гениальной идеи. Стрелки механических часов неумолимо бежали вперёд, приближая полночь. Убывающая Луна заглядывала в полу-тёмный зал сквозь бреши в изъеденных молью занавесках. Треск дров в камине все явственнее слышался за увядающими шепотками сонных непрощенных.

– Мне пора, – Люциус прижался губами к виску Нарциссы. Позволил себе задержать прикосновение к нежной коже на лишнюю секунду и грациозно поднялся с затянутой гобеленовым чехлом кушетки.

– Будь осторожен, обещаешь? – она поймала его руку и встревоженно заглянула в глаза.

– Ну, конечно, радость моя, – взгляд – нежный и исполненный гордости, возникший однажды на его лице и теперь даруемый лишь ей одной – скользнул по миниатюрной, точно детской фигурке. – Я обниму тебя ещё до рассвета. Заберу одну вещицу, и сразу домой.

– Я буду ждать, – покорно улыбнувшись, Нарцисса спрятала ладони в складках юбки.

– Захвати это в спальню, – он опустил связку ключей подле неё, прежде чем накинуть на плечи старомодный сюртук. Кивнув через всю комнату отцу, прошагал мимо затаившего дыхание Сириуса и скрылся за тяжелыми дверями.

– Цисси, в подвале и впрямь держат оборотня? – дородная дочь Ноттов с жадным любопытством уставилась на подругу.

– Я слышала, Руди и Люциус притащили его из города, – брюнетка, чьё имя Сириус вечно забывал, перешла на заговорщический шёпот.

– Нам никогда ничего не рассказывают, – поджала губы третья сплетница, протягивая Нарциссе костлявое запястье. – Наверняка, тебя-то Малфой в неведении не держит.

– Ты хотя бы намекни, – Нотт сложила руки в умоляющем жесте.

– Мы никому тебя не выдадим, – девушки принялись упрашивать наперебой, успевая попутно пожаловаться на своих женихов, подосадовать на погоду и осыпать комплиментами. Растерявшись от столь рьяного напора, Нарцисса нервно огляделась и прошептала:

– Ну, хорошо, только не здесь.

– Ты лучшая! – восторженно воскликнула брюнетка.

– Ну, скорее же, – Нотт подхватила ее под локоть и чуть ли не силой увлекла за собой в одним девочкам известные комнаты для обмена секретами.

Сириус зачарованно смотрел на забытую кузиной связку ключей, пока говорливая процессия шествовала по залу, то и дело хихикая. Отставив в сторону недопитый чай, юноша сладко потянулся. Убедившись в том, что никто из засидевшихся допоздна знакомых не интересуется его персоной, направился к кушетке. Неспешно нагнувшись, подхватил увесистую вещицу и, спрятав ту за пазуху кардигана, вышел в коридор.

Всю дорогу до подвала Сириус бежал. Он не имел ни малейшего понятия, как скоро Нарцисса вспомнит о своей потере, и потому отчаянно спешил. Приговаривая себе под нос проклятия в адрес длинных переходов и тугих замков, он преодолел последнюю решетчатую дверь. Прислушавшись, вычленяя среди звуков безумия возможные шаги других непрощенных, бросился к камере Джеймса. Позвав того громким шепотом, дрожащими от напряжения руками принялся подбирать нужный ключ.

Когда заедающий механизм щелкнул и заскрипели несмазанные петли, Сириус отер со лба крупные капли пота. Опустившись на колени перед забывшимся тревожной дремой Поттером, вспорол карманным ножом жесткие петли верёвок.

– Что-то ты долго, – ухмыльнулся патрульный, разминая онемевшие руки и ноги. Тело казалось ватным и непослушным, но забрезжившая на горизонте свобода придавала сил нестись прочь во весь опор.

– Если что-то не устраивает, могу снова запереть тебя, – хмыкнул Сириус, подталкивая приятеля в коридор. – Шевелись, давай. Мне ещё ключи возвращать.

– Мы должны выпустить еще кое-кого, – Джеймс двинулся в строго противоположном направлении от крыла, через которое пролегал путь к комнате Блэка. Он заглядывал в камеры через прутья решёток, не будучи уверенным, где именно держат Римуса.

– Кого же? – недовольно протянул Сириус. – Только не говори, что твоя хмурая подружка тоже здесь.

– Помощник бармена из Дырявого Котла приглянулся местным, как и я, – обнаружив, наконец, сжавшегося на полу паренька, патрульный махнул Сириусу, призывая открыть еще одну дверь. – И не просто так. Сам не понимаю, как такое возможно, но он обратился в это полнолуние. С воем, когтями и прочими прелестями ликантропии.

Покосившись на Поттера, Блэк разумно решил оставить разговоры на потом. Подобрав с четвёртой попытки нужный ключ, он осторожно толкнул носком ботинка обмякшее тело. Римус слабо застонал, но веки не разомкнул. Лишь поджал ноги ближе к животу и продолжил спать. Ошмётки проволоки и верёвок хаотично валялись вокруг него, наглядно свидетельствуя о мощи волчьего торса. Желтоватую кожу испещряли ссадины и царапины, а дыхание казалось хриплым и рваным, точно легкие поразила неведомая болезнь.

– Римус, очнись, – Джеймс несильно похлопал юношу по щекам. Встряхнул за безвольные плечи. Больно ущипнул за ухо, и тот, наконец, открыл глаза. Уставился непонимающе на склонившихся над ним парней. Нахмурился, попытался что-то сказать, но лишенное воды горло пересохло, и неоформленный вопрос прозвучал невнятным сипением.

– Пора идти, – Сириус решительно дернул Римуса за руку, помогая подняться.

– Все хорошо, приятель. Скоро мы с тобой будем дома, – прошептал Джеймс, перехватив настороженный взгляд Люпина.

– Ты сможешь проползти по дереву ярдов пятнадцать до земли? – Блэк с сомнением посмотрел на вялого юношу, лицо которого сменяло теперь поочередно все землистые оттенки. Но тот, собрав волю в кулак, утвердительно кивнул и шутливо напряг незаметные под бесформенным джемпером мышцы плеча.

Поколебавшись немного, Сириус принял решение вернуть ключи в каминный зал позже. Дождаться, пока непрощенные улягутся в свои постели. Спуститься по тихой темной лестнице на цокольный этаж, вдыхая стылый воздух пустоты и уныния. Вздрогнуть, приняв нелепую тень за человека. Зашвырнуть связку под кушетку. Пусть думают, что хотят. Принцессу Цисси в освобождении пленников уж точно не обвинят, а допросы и так того и гляди станут здесь обыденным делом.

Успешно миновав несколько пролетов, ребята крадучись двинулись по коридору к комнате Сириуса. Мысленно он уже поздравлял себя с очередной удавшейся шалостью, когда из-за угла раздался жалобный голос Нарциссы:

– Я отошла всего на минуту, а когда вернулась, их уже не было.

– Ты должна быть собраннее, – жестко и раздраженно пеняла сестре Беллатрикс. – Среди нас завёлся предатель, и такая халатность может стать причиной…

– Любовь моя, думаю, Нарцисса уже осознала свою ошибку и очень сожалеет, – осторожно перебил ее Родольфус. – Уверен мы найдём их на полу…

– Быстрее, – произнёс Сириус одними губами и лихорадочно сунул ключ в замочную скважину.

Но нескольких злополучных секунд оказалось недостаточно. Возможно, виной всему стало то мгновение, что потребовалось дочке Ноттов, чтобы расправить шуршащее платье. Или слабая интуиция Сириуса, что не позволила подобрать нужный ключ с первого раза. Или время, что Джеймс потратил на приток крови к связанным долгие сутки конечностям. Значения первопричина уже не имела, потому что показавшаяся из-за угла Беллатрикс округлила глаза и завизжала оглушительно громко: «Предатель!».

Этаж наполнился шорохом быстрых шагов. Заскрипели чужие двери, обнажая настороженные лица непрощенных, что успели уже провалиться в сон. Лестрейндж кинулся к беглецам, вытянув вперёд руки. Точно желал поймать мальчишек за шкирки, как шкодливых котят. Но те, подгоняемые побледневшим Блэком, успели ворваться в комнату. Щелкнула хлипкая, но такая спасительная задвижка. На дверь обрушились сокрушительные удары кулаков, зацикливая бесконечный день единым раздражающим действом.

Сириус схватил с крючка куртку, подаренную Марлин холодным зимним днём. Метнулся к окну. Привычным жестом вытащил спиленные прутья решетки. Изменяя извечной осторожности, швырнул их на дощатый пол, не заботясь более о тишине и сохранении своей маленькой тайны. Сдвинул шпингалеты и распахнул настежь высокое окно. Бросил через плечо короткий взгляд на крошечную комнату, что так и не стала ему родной. Перебрал молниеносно в уме свой скудный скарб, осознавая, что не желает уносить с собой ничего из этого быта. Оттолкнулся ногами от узкого подоконника и повис на толстой ветке, что скреблась в ветреную погоду по стеклу. Быстро перебирая руками добрался до широкого, будто взращённого специально для беглецов ствола. Спрыгнул на землю, ощутив, как гудят от легкого столкновения мозолистые пятки.

Когда Римус и Джеймс присоединились к нему на палой листве, похороненной в далеком ноябре под толщей снега, хлипкая дверь, что долгие годы оберегала приватность своего хозяина, сдалась под чужим натиском. Вылетев из проёма, рухнула с грохотом на пыльный пол, впуская чужаков. Высунувшись из окна, Беллатрикс закричала:

– За ним, живо!

Но ребята, конечно же, не дожидались, пока Родольфус и Эйвери заберутся на ветку. Пока непрощенные, поднятые по команде фаворитки Темного Лорда, толкаясь и отпихивая друг друга, выбегут через парадные выходы на улицу. Пока погоня обретёт поистине королевский размах.

Джеймс, Сириус и Римус, не оборачиваясь, бежали по ночному лесу. Прыгали через испещрившие валежник, растопившие надоедливую ледяную корку ручьи. Жмурились, не тратя времени на отведение в сторону хлестких веток. Смеялись хрипло и заливисто, точно гонка их была всего лишь детской забавой. Поглядывали искоса друг на друга, примеряясь к зародившейся в сыром подвале нерушимой связи.

Когда прогремел выстрел, Сириус зацепился ногой за неприметную в темноте корягу и неповоротливо рухнул на живот. Поскальзываясь на сыром мхе, скатился на дно неглубокого оврага.

Голоса непрощенных зазвучали громче. Он уже мог различить, как Родольфус приказывает зычно и уверенно другим непрощенным разойтись вширь, чтобы прочесать каждый дюйм притихшего леса. Как кричит Беллатрикс что-то об осквернении крови. Как мечется пламя дюжины факелов меж рослых деревьев.

– Да вставай же ты, – чья-то сильная ладонь сжала его воротник и с силой дернула вверх. Джеймс и Римус, верно решив, что Блэк получил несовместимую с ходьбой травму, закинули его руки себе на плечи и потащили за собой.

– Я их вижу! – прорычал Мальсибер, и в этот самый момент непрощенных накрыла ослепительная синяя волна света.

========== Глава 16. Никому и ничего ==========

Полная Луна неспешно плыла над крышами домов, утопая в редких облаках и выныривая с каждым разом всё выше над сонным городом. Ее холодный свет струился сквозь голые кроны старых яблонь, серебрил проржавевший каркас садовых качелей, ложился мягкими полосками на крыльцо. Стояла тихая и безветренная субботняя ночь.

Устав гипнотизировать тревожным взглядом безлюдную дорогу, Лили соскользнула с подоконника. Джеймс должен был зайти за ней ещё несколько часов назад. Мучительно долгих часов, сменивших в ее романтичной душе целый спектр эмоций. Предвкушение, нетерпение, волнение, обида, беспокойство. Патрульный обещал устроить особенный вечер, и девушка ждала чего угодно – пикника на крыше заброшенного склада, ужина в облюбованном парочками пабе, знакомства с мистером и миссис Поттер, конной прогулки и даже участия в патрулировании улиц. Но она уж точно не предполагала, что Джеймс, трепетный, нежный и будто бы влюблённый всерьёз, просто не появится.

Женская гордость, неуемная и нерациональная, велела ей немедленно лечь спать и не удостаивать парнишку ни единой улыбкой, пока тот не удосужится принести извинения с невиданным доселе на планете Земля размахом. Но женская интуиция, гениальная и таинственная, кричала о том, что Джеймс в беде.

Сбросив романтичное платье-колокольчик, Лили извлекла из шкафа свой самый удобный наряд. Тёмный, безразмерный, неприметный, но тёплый и не стесняющий движений. Поколебавшись немного, опустила в карман самодельный перцовый баллончик, который мистер Эванс сделал для дочери вскоре после исчезновения Петунии.

Убедившись, что дом наполняют лишь неодушевленные скрипы да шорохи, Лили торопливо выбежала на улицу. Петляя меж деревьев и соседских заборов так, чтобы тонкую фигурку не заметили из окна вдруг проснувшиеся челны семьи, она решительно зашагала в восточную часть города. Ее переполняли противоречивые чувства. Восторг от той волшебной свободы, что знакома лишь юнцам, сбежавшим из-под родительского крыла на пару ясных ночей. Пьянящее наслаждение тишиной и пустотой извилистых улиц, будто бы принадлежащих сейчас одной ей – маленькой и хрупкой. Ещё не страх, но колючее, разлившееся по всему телу напряженное ожидание, что тень у живой изгороди обернётся кровожадным монстром или лишенным жалости преступником.

Пройдя насквозь небольшой спальный район, Лили оказалась у широкого поля, по кромке которого раскинулись, не тесня друг друга, большие дома и крошечные коттеджи. Без труда припомнив фасад того самого места, где в Сочельник случился первый танец с Джеймсом, она прокралась по подъездной дорожке к приоткрытому окну, что тепло и маняще светилось в темноте ночи.

– Это же Люпин! – тощая как жердь девчонка нервно всплеснула руками. Приподнявшись на носочки, Лили всмотрелась в ее резкое, точно высеченное из дерева лицо, признав пленницу, которую удалось вызволить вместе с Петунией. – Он уже не раз выбирался из всяких передряг самостоятельно. Нам стоит дать ему время.

– Что же ты сама тогда запаниковала и примчалась к МакКиннон сегодня? – статная брюнетка, что танцевала в Сочельник столь зажигательно и самозабвенно, скрестила руки на пышной груди.

– Поставить в известность, – замявшись, неуверенно промолвила Доркас.

– Все это какой-то абсурд, – Эммелина поднялась с дивана и раздраженно заходила из угла в угол. Лили невольно залюбовалось ее лебединой грацией, естественной и переполнявшей каждое мимолетное движение. – Зачем Римус вообще мог понадобиться непрощенным? Его родня не имеет отношения к старейшинам, сам он полукровка, в конфликты с ними не вступал. Какое-то безумие.

– Вы уверены, что стоит верить Чарли? – Марлин закинула руки за голову и обвела девушек строгим взглядом. Ее неизменно заплетенные в тугую косу волосы сейчас разметались по плечам мокрыми волнами, придав обычно воинственным чертам лица девичьей мягкости. – Почему он пришёл к вам только вечером, если, с его слов, напали на Римуса ещё прошлой ночью?

– А ты как думаешь? – Эммелина огрызнулась и заходила по комнате ещё быстрее. – Мальчишки не было дома почти всю ночь. Молли, наверняка, устроила ему серьезную взбучку. Он пришёл ко мне, как только смог.

– К нам, – мягко поправила Доркас. – Он пришёл и к тебе, и ко мне.

– И я не понимаю, почему, – уперевшись кулаками в тонкую талию, Эммелина обратила на собеседницу яростный взгляд. – В конце концов, из нас двоих именно я патрульная и его девушка.

– Хватит, – грубо одернула ее Марлин. – Я не собираюсь тратить свой вечер на ревнивые склоки. Давайте вернёмся к Чарли. Он, если мне не изменяет память, восьмилетний ребёнок, и помимо всего прочего племянник Пруэттов, которые те ещё фантазеры и выдумщики. Где гарантия, что он не соврал или не выдумал это все? В конце концов, он мог что-то неправильно воспринять.

– Среди непрощенных был один мой старый знакомый, – от одной лишь мысли о Лестрейндже Доркас ощутила, как немеют ладони. Как наполняются ноющей болью давно зарубцевавшиеся шрамы. Как бегут по спине мурашки телесной памяти его прикосновений. – Чарли описал его слишком точно, чтобы сомневаться. Его и ещё одного нападавшего.

– Так что, ты поможешь? – Эммелина остановилась напротив Марлин и нетерпеливо взмахнула рукой. Точно смутившись собственной просьбы, приосанилась и самодовольно добавила: – Я бы давно пошла одна. Но так уж вышло, что никто из моих знакомых, кроме вас с Джеймсом, не знает, где именно осели непрощенные.

– Что ж, – Доркас скривила губы в уязвлённой улыбке, – я знаю, где его могут держать. Но одна вряд ли справлюсь, а друзей, которым я могу довериться, за пять лет и не осталось, так что…

Взгляды девушек встретились, недобрые и испытывающие, точно каждая пыталась доказать своё превосходство. Одна – граничащей с безумием отвагой, другая – подкупающей прямотой. Но как бы ни объясняли они свой визит к патрульной, что бы ни озвучивали и ни утаивали, Доркас и Эммелина делили на двоих одно общее желание – спасти дорогого человека.

Марлин нахмурилась. Перебрала задумчиво кончиками пальцев бахрому на кресельном чехле. Искоса посмотрела на своих гостей, притихших в ожидании решения. Ей совершенно не хотелось снова оправляться в заброшенную больницу и испытывать судьбу на прочность ради какого-то мальчишки, морочащего головы паре в целом симпатичных ей людей. Вздохнув, она раздосадовано отвернулась к окну и к собственному удивлению успела заметить чьё-то лицо, тотчас юркнувшее под карниз. Рывком поднявшись на ноги, Марлин широко распахнула скрипучую фрамугу, впуская в комнату шквал ночной прохлады. Полная Луна выхватила из темноты растерянное лицо Лили, не успевшей укрыться за углом.

– Что ты здесь забыла? – грозно спросила патрульная, уперевшись в подоконник широко расставленными руками. Она и сама толком не понимала, отчего разозлилась больше. От бесцеремонного подслушивания или же оттого, что увидеть желала кого-то другого. Насмешливого и, кажется, всерьёз обидевшегося на неё за резкие слова.

– Можно войти? – Лили потупилась, устыдившись своего детского поступка. Поборола бы любопытство, постучала в дверь, как собиралась изначально, и, быть может, разговор с МакКиннон начался на куда более мирной ноте.

Примостившись через минуту на диване между Доркас и Эммелиной, она украдкой осмотрелась. Без толпы, гор посуды и сотни свечей комната выглядела совсем иначе. Захламлённая по углам, но все же просторная. Уютная и располагающая к откровениям каждой сентиментальной мелочью – фотография юной невесты на стене, обои с крошечными васильками, старомодный чемодан, перекинутый через подлокотник бордовый плед.

– Так что тебе надо? – взгляды троих девушек теперь были обращены на неё.

– Джеймс хотел провести со мной вечер и не появился, – помедлив, начала Лили, – я не знаю его адреса, поэтому пришла к тебе. Вдруг с ним что-то случилось? Что-то плохое?

– Ты всегда бегаешь за парнями, которые тебя продинамили? – опешив от нелогичности поступка знакомой, Марлин смогла лишь съязвить в своей привычной манере, не отыскав в голове более уместного или корректного комментария.

– МакКиннон, – Эммелина укоризненно посмотрела на хозяйку дома и ободряюще притянула к себе вконец смутившуюся девушку. – Ты же Лили, верно? Так вот, Лили, Поттер у нас парень любвеобильный, но крайне непостоянный. Он мог увлечься…чем-то и забыть о свидании. Дома его, кстати, сейчас нет.

– Нет, говоришь? – Марлин помрачнела. Передернув плечами, точно прогоняя неприятную догадку, она вновь подошла к окну. Подняла глаза к полной Луне, похожей на кусок мрамора идеальной формы. Показавшейся вдруг непомерно большой и яркой. Прикинув что-то в уме, она сухо бросила, – хорошо. Я помогу вам разобраться, что случилось с Римусом.

– Тогда суши волосы и вперёд, – Эммелина воодушевленно хлопнула ладонью по бедру, затянутому в тесные кожаные брюки.

– И все-таки я предлагаю дождаться утра. Вдруг он ещё появится? Визит к непрощенным – это тебе не прогулка по парку. Лучше лишний раз не рисковать без веской причины, – Доркас отвечала рвущейся в бой брюнетке, но ее умоляющий взгляд устремился к Марлин. Если бы только она могла объяснить, что жаждет всей душой отправиться за Римусом сейчас. В эту самую секунду. Лишь бы только он провёл в этом проклятом месте как можно меньше времени. Лишь бы не сломался, как ломались на ее глазах десятки сильных телом молодых людей. Только вот вывести волка из леса и не пострадать не под силу ни соблазнительной Вэнс, ни ловкой МакКиннон, ни знавшей его ещё щенком ей самой.

– Ладно, – тряхнула головой Марлин. При всей нелепости аргументов, высказанных Медоуз, было в ней что-то до жути убедительное. Казалось, что вот-вот удастся нащупать причину, вытащить клещами наружу, сформулировать одним коротким словом вертящиеся на языке образы и предположения. Но захлестнувшее ее всецело беспокойство за Джеймса мешало сосредоточиться. – Пойдём завтра, если он не объявится.

– Почему решение о том, когда отправляться, принимаешь ты? – Эммелина хмыкнула. – Вообще-то, я старше. И по возрасту, и по званию.

– Да, – Марлин смерила коллегу скептическим взглядом и позволила себе слабую, чуть надменную улыбку, – но заметь, это ты пришла ко мне за помощью, а не наоборот.

– А как быть с Джеймсом? – Лили разочарованно прикусила губу, словно ожидала, что стоит ей переступить порог этого дома, как юноша материализуется из воздуха.

– Иди домой, Эванс, – патрульная устало привалилась плечом к стене. – Завтра мы со всем разберёмся, а сейчас я собираюсь лечь спать и предпочитаю сделать это в одиночестве.

Остаток ночи Марлин не сомкнула глаз. Она ворочалась с боку на бок, скидывала с себя одеяло и натягивала до самого лба, принималась читать самый скучный трактат из коллекции отца и раздраженно отшвыривала его в сторону, не в силах отделаться от мыслей о Поттере. Как бы она не иронизировала над Лили, доля пугающей правды в самоуверенных суждениях рыжей надоеды была. Джеймс слишком увлёкся ей. Марлин не удавалось припомнить ни одной девушки, настолько вскружившей голову ее лучшему другу. Он мог часами говорить о Лили, постоянно искал с ней встречи, без устали выдумывал способы удивить ее и очаровать. Даже вероломно разболтал все о волшебстве, поддавшись этому ее взгляду печальной лани. Потому предположение, что он добровольно пропустил свидание с объектом своих мечтаний, казалось неправильным. Не поддающимся здравому смыслу.

Едва за окном забрезжил рассвет, Марлин наспех оделась. Не дожидаясь визита троицы влюблённых девчонок, решивших вдруг, что она, подобно священнику из «Ромео и Джульетты» мечтает воссоединять разлученные сердца, поставив на карту собственную безопасность, патрульная направилась к Поттерам. Минуя пустые в столь ранний час улочки и разглядывая рассеянно чужие дома, Марлин надеялась, что дверь откроет Джеймс. Сонный, взъерошенный, целый и невредимый.

Но надеждам ее, конечно же, сбыться было не суждено. Представший на пороге мистер Поттер с присущей ему иронией сообщил, что сын не спал дома уже две ночи. В столь наплевательском отношении к родительским тревогам мужчина винил новый любовный интерес Джеймса. Загадочную Лили, похитившую сердце и совесть юного патрульного. Зеленоглазую Лили, для которой к субботнему вечеру готовился совершенно особенный сюрприз. Огненно-рыжую Лили, очевидно, куда более привлекательную, чем привычное покрывало с гриффиндорским львом.

Скрепя сердце, Марлин заверила мистера Поттера в том, что тот, наверняка, прав. Что свидание и впрямь могло затянуться, а Лили ещё зимой умудрилась завладеть мыслями Джеймса, вытеснив из его головы все прочие обязательства и планы. Например, покупку алкоголя к вечеринке в честь собственного дня рождения.

Ложь, которая оплела патрульную за пару коротких минут, казалась грязью. Липкой, стылой и зудящей. Мистер и миссис Поттер любили Марлин за прямоту, верность и искреннюю дружбу с их сыном. Марлин любила мистера и миссис Поттер за то тепло, что так редко доставалось ей от собственных вечно занятых работой родителей. Потому врать о самом дорогом в жизни этих добрых людей было ничуть не легче, чем ждать наступления темноты, чтобы отправиться на поиски лучшего друга.