Текст книги "Мир, в котором не стало волшебства (СИ)"

Автор книги: tinyshadow

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)

Подойдя вплотную к кровати, Марлин что есть силы швырнула ворох вещей Сириусу в ноги и громко известила:

– Уже восемь!

Юноша вздрогнул и медленно приподнялся на локтях, с трудом преодолевая ватную неповоротливость сонной истомы. Сощурившись, он какое-то время недовольно разглядывал застывшую с чувством выполненного долга девушку, после чего глубокомысленно изрёк:

– Знаешь, существуют более приятные способы помочь человеку проснуться.

– Они менее эффективны, – Марлин невозмутимо пожала плечами. Биение ее вдохновленного романтичной колкостью сердца ускорилось.

– Степень эффективности приятных методов напрямую зависит от опыта человека, их применяющего, – Сириус расплылся в самодовольной улыбке, глядя в спину стремительно ретирующейся из спальни патрульной, лишь сердито фыркнувшей в ответ на его безусловно справедливое замечание.

Ближе к девяти утра Марлин все же удалось вытолкать на крыльцо парней, нарочито громко обсуждавших женское вероломство и противоречащее принципам гуманизма пробуждение. В их импровизированном спектакле звучали нелепые ожидания завтрака в постель, нежного шепота и сочувствия к тонкой душевной организации мужчин в целом и отдельно взятых Поттера с Блэком в частности.

Раздражающая Марлин беседа исчерпала себя, лишь когда троица ребят поравнялась со звонницей главного городского собора. Это величественное сооружение возвышалось гигантским куполом над окрестными домами и поражало гармонией размаха, инженерных решений и множества декоративных элементов.

В тени его белоснежных стен уже расположились остальные участники похода. Тед Тонкс с аппетитом поедал мясной сэндвич, усевшись на собственный рюкзак. Доркас уткнулась в видавший виды учебник по защите от тёмных искусств, стараясь не смотреть на вступивших в шутливую перепалку Римуса и Эммелину. Лили, примостившаяся на бордюрном камне, удрученно уставилась в пространство. Казалось, что от былого восторга и азарта в ней ничего не осталось, и Джеймс, лишь взглянув на поникшую фигурку, ощутил, как вгрызаются его внутренние тревожные демоны в грудную клетку.

На расспросы о том, что послужило причиной плохого настроения, она лишь неопределённо пожимала плечами и вымученно улыбалась, оставляя патрульного терзаться пустыми догадками. Он предполагал ссору с родителями или сестрой, изменчивый гормональный фон, сомнения в правильности решения отправиться пешком в Шотландию. Так и не сумев завязать непринужденный разговор, Джеймс даже заподозрил, что в предвкушении долгой разлуки Лили вдруг осознала всю глубину чувств к Снейпу.

Мысль о том, что помощник аптекаря, маниакально влюблённый и не желающий сдаваться, собственноручно поставил точку в отношениях, выведав перед тем все секреты отправившейся в путь восьмёрки, его так и не посетила.

Когда окраина с темными многоэтажными муравейниками и пришедшими в запустение парковыми зонами оказалась позади, ребята двинулись по дороге, некогда служившей скоростной трассой для курсировавших меж населенных пунктов груженых фур. В планы их входило засветло добраться до окрестностей Хай-Уикома, в прошлом активно развивавшегося индустриального городка, расположенного у подножия живописных холмов Чилтерн Хилс.

Но до ландшафтных красот Британии друзьям оставалось сделать ещё не мало шагов. Начало их пути пролегало меж голых полей, уже сбросивших снежные покрывала, но ещё не проросших ароматной весенней зеленью. Иногда к трассе примыкали разбитые грунтовые дорожки, берущие начало в крошечных деревеньках с парой дюжин домов. Яркое солнце заливало их крыши, отражаясь ослепительным белесым сиянием.

– Вам не кажется странным, что Дамблдор оставил осколки именно нашим родственникам? Непрощенный, патрульная и…магглорожденная, которые не должны были встретится по всем законам жанра, и все же познакомились, – Лили, немного развеявшаяся от долгой ходьбы и смены обстановки, старательно повторила недавно подслушанный у Джеймса термин.

– А сама как думаешь? – Сириус усмехнулся озвученным вслух сомнениям, что и так крутились на уме у каждого.

– Это не может быть простым совпадением, – она догнала парня и пошла рядом с ним, к явному неудовольствию Поттера. – Что в нас такого особенного, что именно нам он доверил собрать чашу?

– Какой смысл гадать? – Марлин выдернула из бокового кармана рюкзака флягу с водой и сделала несколько жадных глотков. – Дамблдор сам все нам объяснит. И тем скорее это произойдёт, чем меньше времени мы будем тратить на праздную болтовню.

Когда вечерние трапезы большинства британцев уже подходили к концу, небо заволокло тяжелыми тучами, сулящими затяжной ливень в самом скором времени. С холма, на который ребята успели взобраться, просматривалась узкая долина. По ее кромке брала свой извилистый разбег мелководная река. Спустившись к пологому берегу, они решили разбить лагерь под сенью дубов, сбившихся в маленькую рощу.

В арсенале отважных путешественников имелись две четырехместные палатки. Одна принадлежала Теду, заядлому туристу и любителю активного отдыха. Вторую наряду с тремя спальными мешками и механическим фонарем раздобыл у кого-то из многочисленных знакомых Джеймс, не преминувший заметить, что волшебные палатки времён молодости его родителей предлагали своим хозяевам куда больше возможностей и комфорта.

– Мальчики налево, девочки направо? – предложил Римус, помогая Теду расстелить на земле внутреннюю часть. За долгий день он в равной степени устал от печального молчания Доркас и кокетливых заигрываний Эммелины, потому и надеялся провалиться в сон в компании простых и понятных парней.

– Да! – с энтузиазмом отозвались МакКиннон и Медоуз.

– Нет! – синхронно замотали головами Блэк, Поттер и Вэнс.

– Разумнее будет, если в каждой палатке переночует по двое парней, – Джеймс методично запихивал дуги в люверсы, мысленно благодаря Марлин за навязчивое требование научиться возводить сферическую конструкцию заранее. Теперь он деловито и быстро справлялся с задачей, поставившей в тупик при первом взгляде на мятые тенты, прутья и колечки.

– Поясни, – МакКиннон спешно сняла рюкзак, накинула капюшон, защищаясь от усиливающихся потоков воды, и, подхватив один из колышков, принялась ввинчивать его в быстро размокающую почву, закрепляя углы прочного верхнего слоя палатки.

– Во-первых, так безопаснее, – не терпящим возражений тоном изрёк Джеймс и замолчал. Не мог же он признаться, что желает спать исключительно рядом с Лили. Тёплой, нежной и такой беззащитной перед лицом опасностей ночной природы.

– А во-вторых, мы же не в школьном лагере, – Эммелина всплеснула руками и кинулась помогать Теду с Римусом цеплять потолок палатки за крючки на уже установленных дугах.

– У нас столько ночей впереди. Можем попробовать спать и так, и так, – Лили зябко обхватила себя руками, мечтая лишь поскорее втиснуться в уютный спальный мешок и принять горизонтальное положение.

Едва парни натянули тенты на каркас, стена дождя стала столь плотной и непроглядной, что споры о распределении мест стихли сами собой. Эммелина прошмыгнула в палатку следом за Тедом и ворчливо поторопила застывшего у отдёрнутого борта Римуса. Он смотрел, как Доркас медленно и неохотно движется к нему. Словно каждый шаг причиняет немыслимую боль, как в истории о Русалочке, обменявшей голос на ноги. В духе этой сказочной героини девушка носила свою тоску с молчаливым достоинством, и лишь ее взгляд, кроткий и затравленный, кричал о не пережитой обиде и невозможности смириться с выбором любимого человека.

Марлин подхватила из образовавшейся лужи свой рюкзак и торопливо забралась в палатку следом за Лили. С замиранием сердца вытащила из-под сменной одежды массивный фонарь, зарядную ручку которого пришлось крутить накануне дольше часа, и отстегнула свернутый в рулон спальный мешок. Шумно выдохнула сквозь зубы.

Толстая стеганая ткань пропиталась грязной водой в той самой части, где предполагалось нахождение головы и лопаток спящего туриста. Она в исступлении уселась на прохладный, но сухой пол, и Джеймс заботливо спросил:

– Устала, Маки?

– Мой спальник промок, – она с неприязнью отбросила в угол бесполезную теперь вещь.

– Не стоило оставлять его на земле, – Лили пожала плечами, с гордостью расстилая собственный мешок, вышитый материнской рукой золотыми и серебряными звёздами.

– Ну, конечно, – огрызнулась патрульная. – Стоило стоять и смотреть, как другие мучительно пытаются соорудить защиту от дождя.

– Я могу отдать тебе… – задержав взгляд на выразительно расширившем глаза Блэке, Джеймс осекся и неуклюже закончил, – свою куртку.

– Пожалуй, не откажусь, – Марлин очень хотелось съязвить по поводу немыслимой щедрости лучшего друга, но здравый смысл подсказывал, что переваливать проблемы собственной неосмотрительности на другого человека не слишком правильно.

Потому она демонстративно расстелила на полу свою верхнюю одежду и улеглась сверху, кое-как укрывшись курткой Джеймса. Тот, в свою очередь, на пару с Лили, разгадавшей коварный план парней, безо всякого стеснения любовался разворачивающимися событиями, словно попал на увлекательную театральную постановку.

– Почему бы тебе просто не лечь со мной? – приподнявшись на локте, Сириус с насмешливой полуулыбкой наблюдал за безуспешными попытками Марлин устроиться поудобнее.

– Почему бы тебе просто не уступить мне свой мешок? – она раздраженно заворочалась и, в конечном итоге, устало уронила лицо на предплечья, стараясь не представлять в красках, как, должно быть, тепло и мягко рядом с ним. Тело предательски изнывало от дразнящей обманчивой близости, но разум не желал сдаваться, подкидывая тысячи аргументов против идеи дать волю слабости.

– Потому что мне не нравится спать на земле, – он откинулся на спину и, искоса взглянув на неё, лукаво спросил, – а тебе, патрульная?

– Если я лягу с тобой, ты же не навыдумаешь ничего лишнего? – Сириус знал, что ее тяжкий вздох – первый признак капитуляции. Ещё чуть-чуть и девушка сдастся. Не желай она ответить согласием, давно отобрала бы спальный мешок у Джеймса, бросив бестактно какую-нибудь остроту про возможность быть ближе к Лили.

– Я люблю делать, а не выдумывать, – он гостеприимно расстегнул молнию, создавая достаточный зазор, чтобы Марлин могла забраться внутрь.

Изобразив на лице предельно безразличное выражение, она скользнула к нему, тотчас ощутив жар согревшегося расслабленного тела. Теснота мешка не позволяла обоим лежать на спине, и молодые люди повернулись лицом друг к другу, прижавшись так, что ощущался всякий чужой вдох и выступающая косточка.

– Не благодари, – поймав взгляд Сириуса, шепнул одними губами Джеймс, лишивший подругу достойной помощи во имя великого блага под названием «любовь». Подавшись вперёд, он выключил фонарь, и палатка, наполненная уютным шорохом дождя, погрузилась в абсолютную темноту.

Теперь, когда на смену зрению пришли фантазии и тактильные ощущения, неловкость сама собой испарилась вместе с конденсатом, что выступал от мерного дыхания меж внутренним и наружным тентами.

Джеймс и Лили, сдвинув спальные мешки совсем близко, инстинктивно потянулись друг к другу губами, забываясь в тихом поверхностном неспешном поцелуе. Одно касание – и стирается из памяти искаженное обидой и гневом лицо Северуса. Второе – исчезают сомнения. Третье – расплывается в животе восхитительное щекочущее блаженство, и хочется, чтобы дождливая ночь у реки под лысым холмом не заканчивалась.

Сириус властно развернул Марлин спиной к себе и, не слушая шипящих возражений, крепко обнял, уткнувшись носом в ее ещё пахнущие цветочным мылом, чуть влажные волосы. Она, сплетая сквозь подступающий сон свои пальцы с его, обещала себе, что завтра обязательно придумает вескую причину, чтобы не сближаться с ним, таким невозможным, непостижимым и сложным.

Но на следующий день причина так и не придумалась. Не придумалась она и после. Сутки сменяли друг друга, множились пройденные друзьями мили, Марлин и Сириус, не сговариваясь, сцепляли в один парные спальные мешки и, обнимая друг друга, смотрели цветные волшебные сны.

Чем дальше ребята уходили от родного города, тем роскошнее, суровее и живописнее казались окружающие пейзажи. Долины и равнины вспарывали каменистыми хребтами высокогорья, меж которых таились тёмными зеркалами глубокие озёра и быстрые порожистые реки. За дремучими лесами, устланными мягким мхом, простирались на много миль ветреные пустоши. С их обрывов открывались виды, поистине захватывающие дух.

Апрель расцветал невообразимо яркой палитрой, где тон задавала пробившаяся к свету зелёная трава, размашистыми мазками врывались в полотно бурые валуны и сапфировые водоемы, а высокое серое небо венчало композицию искусным градиентом.

Прошествовав друг за другом по каменному мостику, аркой возвышающемуся над низиной или протокой, ребята заходили в тихие деревушки, где покупали у не привыкших к незнакомцам фермеров пышущий жаром хлеб, домашние сыр и молоко, прошлогодний картофель и тушеное мясо. Скромные коттеджи утопали в сиреневых и желтых цветах, пятнистые коровы сонно паслись на беспредельных лугах, охраняемые лохматыми колли, а солнце, пробиваясь сквозь тучи, превращало будничные просёлочные дороги в сказочные тропы.

С бытом путешественники справлялись дружно и слаженно. После пяти часов беспрерывной ходьбы они позволяли себе небольшой привал, а для ночлега выбирали места, сокрытые от посторонних глаз деревьями или скалами.

Тед мастерски разводил костёр. Он знал, какие щепки и лучины лучше всего подойдут для растопки, спички расходовал экономно и использовал множество хитростей работы с походным огнём. В ветреные вечера он сооружал защитные экраны из камней или брёвен, обмазав те грязью, чтобы сгорали не слишком быстро. Строил из поленьев подставки, а из крепких прутьев навесы для котла. Потушить дело рук своих Тед мог даже без воды, и всегда тщательно следил за тем, чтобы ни одна случайная сухая травинка не задымилась, вызвав лесной пожар.

Сириус и Джеймс наловчились быстро ставить палатки, а их обаяние и умение находить общий язык даже с самым угрюмым человеком, позволяли порой за гроши устроить настоящий пир или разжиться полезными вещицами вроде мыла, шерстяных носков и газовых горелок. Расправившись со своими негласными обязанностями, ребята пробовали себя в охоте, но ни одно животное Туманного Альбиона от их рук не пострадало. Зайцы огибали расставленные силки, куропатки с возмущённым криком уворачивались от пущенных из самодельного лука стрел, а с более крупной дичью друзья и сами не связывались.

Чтобы ужины получались достаточно сытными для восполнения израсходованной за день энергии, Римус, ловкость и скорость которого во много превосходила даже рефлексы спортивного Джеймса, ловил рыбу. Из ветви можжевельника он соорудил себе копье, заточив крепкий конец ножом. В сумерках, пока друзья ещё ставили палатки, а семга и щука уже не достаточно хорошо различали происходящее вокруг, юноша разувался, закатывал брюки до колен и заходил в воду, где достаточно быстро собирал богатый улов.

Марлин и Лили взяли на себя приготовление еды. Лишенная брезгливости патрульная бесстрастно потрошила рыбу и отмывала от грязи овощи с фермерских грядок. Эванс в свою очередь обладала особым кулинарным чутьем, позволявшим выбирать исключительно верные щепотки специй и соли, варить ровно столько, сколько требуется, чтобы не испортить блюдо и не есть его сырым, нарезать ингредиенты идентичными и ровными кусочками.

Доркас превосходно ориентировалась по карте и компасу. За все дни путешествия она ни разу не сбилась с пути, а ее расчеты поражали точностью и удобством. Посидев несколько минут над разостланным по полу палатки пергаментом, она выбирала подходящее место для следующего ночлега, идти до которого предстояло не более и не менее десяти часов. Прокладывала кратчайшие маршруты, не требующие скалолазания и прочих туристических подвигов. Находила поселения, попасть за покупками в которые можно было, не сворачивая с дороги.

Расправившись с ужином, друзья неизменно оставались посидеть у костра. Пламя ласково согревало их руки и лица, плясало на коже гуттаперчевыми тенями, и пока в чёрном воздухе кружили невесомые хлопья пепла, не смолкала и тихая уютная беседа. Ребята мечтали о факультетах Хогвартса, что когда-то стали второй семьей для их родителей. Делились смешными и трогательными воспоминаниями. Признавались в потаенных грехах, ощущая странную уверенность в том, что тайны отзвучат и рассеятся на веки в нарушаемой сладким треском поленьев тишине.

А под утро просыпавшаяся раньше всех Эммелина наводила порядок на месте стоянки. Спустившись к реке или озеру, она отмывала котёл от остатков ухи или каши, напевая себе под нос кельтские баллады, что так любила ее бабушка. Собирала оставленные сушиться на свежем воздухе вещи и забытую у костра посуду. Разливала по флягам и бутылкам воду, отстоявшую за ночь, пропущенную через тканевый фильтр и заботливо прокипяченную, а закончив набор своих маленьких дел, будила остальных.

Солнечным, удивительно тёплым для шотландского апреля днём, путники вышли к берегу озера Лох-Тей. Пресноводное и чистое, оно покоилось в кольце невысоких гор, чьи пологие вершины ещё не сбросили снежные шапки. Вечно зелёные сосны подступали к воде, развесив мохнатые лапы над зеркальной гладью, что казалась небом, впитав отражение перистых облаков.

– Устроим сеанс омовения? – Эммелина поиграла бровями и опустила рюкзак на каменистую землю.

– Вода, должно быть, ледяная, – Марлин нахмурилась, оценивающе разглядывая прозрачную кромку. – Не боишься простудиться?

– Боюсь, – девушка легкомысленно хмыкнула и с наслаждением сбросила повязанную на поясе куртку. – Но и начать источать амбре, не достойное британской леди, мне бы тоже не хотелось.

– Я бы тоже искупалась, – Марлин в изумлении уставилась на Доркас, прежде разделявшую позицию патрульной практически по любому вопросу.

Не дожидаясь споривших ребят, она безо всякого стеснения стянула через голову колючий свитер и неброскую футболку. Расстегнула грубый ремень, что удерживал просторные брюки на костлявых бёдрах. Римус отвел непослушный взгляд, ощущая, как кровь приливает к щекам и разносит душный жар по всему телу, что раньше жадно откликалось на всякое ее прикосновение. Эммелина, сперва неодобрительно наблюдавшая за тощей девчонкой, вздумавшей устроить стриптиз на глазах опешивших парней, заметила смущение Люпина и, недолго думая, сама разделась до белья. Она, фигуристая и стройная, бросила кокетливый взгляд через плечо и побежала к воде, прекрасно понимая, что Доркас в старомодных фигах и бесформенной майке на ее фоне выглядит лишь несуразным подростком.

Марлин и Лили обменялись выразительными взглядами и синхронно скрестили руки на груди. Обе тайно следили за перипетиями любовного треугольника не первый день, но в фаворитки себе выбрали разных девушек. МакКиннон, хоть и относилась к коллеге в целом положительно, всей душой болела за Доркас, молчаливую, пережившую губительное для психики заключение и безусловно значащую для Римуса нечто большее, чем он пытался показать своим выбором. Эванс искренне желала стабильности в отношениях Эммелине, храброй, волевой и женственной.

– Не хотите последовать их примеру? – Сириус и Джеймс растянули губы в идентичных хитрых улыбках, когда Вэнс и Медоуз наперегонки бросились в воду.

– Ни за что, – хором пропели Лили и Марлин, после чего произошло нечто совершенно невероятное, поразившее их обеих и оставившее после себя необъяснимое приятное послевкусие. Вечно критикующие и осуждающие друг друга девушки обменялись лукавыми понимающими улыбками, переполненные шутливой солидарностью перед лицом мужской страсти.

– Хочешь я согрею для тебя воду в котле? – Джеймс махнул рукой в сторону груды походных вещей. – Разбавим озёрной, и я помогу тебе вымыться.

– Согрей, – изумрудные глаза дразняще сверкнули, – но поможет вымыться мне МакКиннон.

– Посмотреть на это действо можно? – ухмыльнулся Сириус.

– Конечно, – Марлин улыбнулась ему обманчиво ласково и, откинув за спину толстую косу, угрожающе добавила, – если не боишься проснуться завтра без своей роскошной гривы.

– Язва, – беззлобно проворчал Блэк, а Поттер панибратски закинул руку на плечо Теда, увлекая посмеивающегося приятеля к предполагаемому кострищу.

Когда Эммелина вернулась на берег, ее била мелкая дрожь, а по оливковой коже разбегались упругие точки мурашек. Налетевший порыв ветра впился в нее колючей прохладой, и девушка зябко поежилась, торопливо отжимая мокрые волосы. Римус перехватил ее на поросшем высокой травой пригорке и завернул в широкое полотенце, прижимая к себе, растирая длинные руки и гибкую спину.

Доркас, что шла следом за ней, прикусила губу и, едва не задев юношу хрупким плечом, устремилась к рюкзаку, изо всех сил стараясь не показывать, что и сама изрядно продрогла, принимая ванные процедуры. Она не понимала, с чего вдруг вздумала бросать вызов азартной и смелой Эммелине, уж точно не упустившей бы возможность покрасоваться. Теперь же, расплачиваясь за собственную браваду, Доркас судорожно обтирала ледяную кожу полотенцем, забиралась обратно в свою одежду, защищавшую надежным панцирем худобу, и отчаянно старалась не замечать два сплетенных объятиями силуэта.

К вечеру девушки предсказуемо ощутили легкое недомогание, которым Вэнс не преминула воспользоваться, чтобы вдоволь насладиться заботой Римуса и напомнить лишний раз Медоуз, проявившей вдруг строптивость, кому принадлежит этот молодой человек. Сильный и жёсткий, но способный на поразительную глубину чувств. Завернувшись в спальный мешок, она с благодарностью обхватывала ладонями кружку с дымящимся травяным чаем, позволяла трогать холодными губами свой лоб и жмурилась подобно ручной кошке, когда он ласково и сочувственно поглаживал ее макушку и пылающие щеки.

Доркас, в свою очередь, не подавала виду, что горло отчаянно саднит, а голова кажется ватной и тяжелой. Сидя вместе со всеми у костра, уверенная в собственных актерских способностях, она искренне удивилась, когда Марлин незаметно сунула ей в кулак крошечный пузырёк с микстурой.

– С чего ты взяла…

– Слезящиеся глаза, испарина на лбу, сухой кашель и неподражаемый французский прононс, – шепотом перебила патрульная, не позволив закончить вопрос. – Если хочешь, переночуй сегодня у нас. Блэка отправим под бочок к Тонксу, а я присмотрю за тобой.

– Спасибо, не стоит, – Доркас на мгновение благодарно сжала пальцы Марлин. – Не хочу привлекать к себе внимание.

– Твоё дело. Если что, знаешь, где меня искать, – девушка решительно поднялась с расстеленного на земле коврика и, широко зевнув, скрылась в палатке. Выждав несколько минут для приличия, не способного обмануть никого из рассевшихся у костра ребят, Сириус отправился следом за ней.

Вскоре к великой радости Доркас, не желавшей оставаться наедине с Римусом и Эммелиной, сонливость овладела и Тедом. Тщательно потушив огонь, он пробормотал пожелания добрых снов Лили и Джеймсу, после чего галантно отдернул тент, пропуская девушку вперёд себя. Когда погас фонарь, превращавший палатку в театр теней, а очередной приглушённый спор Сириуса и Марлин внезапно оборвался не то молчаливой обидой, не то поцелуем, Поттер поднялся с земли и приглашающе протянул ладонь:

– Прогуляемся немного?

– Вставать завтра будет не просто, – вымолвила Лили, сопоставляю силу желаний выспаться и побыть с Джеймсом тет-а-тет.

– Можно подумать, если мы уснём сейчас, то пробуждение покажется приятным, – усмехнулся юноша, требовательно пошевелив пальцами.

Обхватив мелодично рассмеявшуюся девушку за плечи, он направился к воде. Ветер стих, и озеро словно застыло – не разобьётся о прибрежные камни мелкая волна, не шлёпнет плавником пронырливая рыбешка. Влюбленные неспешно побрели по кромке пляжа, озаряемые бледным светом высоких звёзд.

– Не подумай, что я пытаюсь давить на тебя или торопить, – Джеймс сделал глубокий вдох, опасаясь спугнуть неосторожной фразой крепнущую день ото дня взаимную нежность. – Но прошло уже несколько месяцев, и мне важно знать, что все это не впустую. Что наше «мы» – не моя фантазия, а реальность. Твоя и моя. Ты приняла решение, Лили?

– Неужели ты и сам не видишь? – прошептала она, остановившись, чтобы заглянуть в его взволнованно распахнутые глаза, пригладить нежной рукой встрепанные волосы и поставить окончательную точку в главе имени Северуса Снейпа.

Внезапно из прилегавшей к берегу рощи донёсся шорох. В нем не было легкости трепетания веток под натиском ветра, а звучание едва ли напоминало человеческие шаги. Лили и Джеймс встревоженно переглянулись, а после, не сговариваясь, спрятались в тени нарядившихся в нежную зелень деревьев.

========== Глава 21. Неподвластные людскому зрению ==========

Сжимая изо всех сил руку Джеймса, Лили чувствовала, как колотится у самого горла ее сердце. Прислонившись спиной к широкому стволу дуба, она тщательно вслушивалась в шорохи рощи, среди которых выделялся мягкий перестук копыт. Молодые люди безмолвно переглянулись, и не способный терпеливо отсиживаться в укрытии патрульный жестами велел девушке оставаться на месте, в то время как сам, склонившись вровень с густыми кустами, продвинулся вперёд.

Свет далеких звёзд пробивался сквозь кроны, усыпанные мелкой незрелой листвой, и бледными узкими столбами пронизывал лесистый участок берега. Запрокинув лицо к ясному небу на пригорке замерло внушительных размеров существо, что могло бы показаться белой лошадью с разномастными чёрными пятнами на крупе. Но вместо анималистических шеи и головы возвышался человеческий торс. Откинув за крепкую спину белокурые волосы, кентавр медленно и грациозно обернулся, устремив взгляд точно на юношу, спрятавшегося за распустившимся жёлтым утесником.

– Я знаю, что ты здесь, Джеймс Поттер, – спокойно молвило существо, не улыбаясь, но и не выказывая враждебности.

– Тебе известно мое имя? – патрульный распрямился и смело шагнул к пригорку, отчаянно стараясь не рассматривать волшебного собеседника слишком явно.

– Те, кто умеют видеть, могут прочесть на небе судьбы наших народов (с), – витиевато пояснил кентавр, с близи казавшийся ровесником самого оцепеневшего Поттера.

– Но откуда здесь ТЫ? Я полагал, что все магические существа…

– Разумные магические существа, – невозмутимо поправил тот.

– Разумеется, – поспешно согласился Джеймс, – так вот, я полагал, что все вы исчезли ещё в шестьдесят четвёртом.

– Неподвластность людскому зрению не означает нереальность объекта, – рассудительно заметил кентавр.

– Ты пытаешься сказать, что все это время гоблины, домовики, пикси были среди нас, но никто их не видел? – юноша ободряюще притянул к себе выбравшуюся из укрытия Лили, которая теперь встала подле него, зачарованно уставившись на фантастического обитателя рощи.

– Именно это я и сказал, – кентавр снисходительно кивнул и обратил внимательный взор на девушку. – Здравствуй, Лили Эванс.

– Здравствуйте, – она робко протянула тонкую ладошку, – а ваше имя…?

– Флоренц, – помедлив мгновение, он с достоинством ответил на рукопожатие.

– Допустим, волшебники разучились видеть таких, как ты, – Джеймс нахмурился, оттесняя расхрабрившуюся девушку себе за спину. – Что же изменилось теперь?

– Вы встретились, – коротко откликнулся Флоренц, словно информация такого рода была сама собой разумеющейся.

– Мы? – медленно повторила Лили, искоса взглянув на Поттера, который с недоверчивым любопытством изучал склонное к философствованию существо.

– Мать и отец избранного, – беспристрастно пояснил кентавр, не замечая смущения ребят. – Своим знакомством вы запустили необратимый процесс, что неизбежно влечёт за собой перемены в устоявшемся за десятилетия положении дел.

– И ты здесь, чтобы рассказать о нашем предназначении? – Джеймс поражённо встряхнул встрепанной головой.

– Кентавры – не слуги и не игрушки людей (с), – спокойно возразил Флоренц. – Я иду по своим делам. Вы – по своим. Наша встреча была предначертана звёздами, но теперь настала пора прощаться.

Учтиво дождавшись нестройного хора голосов молодых людей, бормочущих наперебой что-то о приятном знакомстве, кентавр неспешно отвернулся и, перебирая мощными копытами, направился прочь от берега. Когда его крупная, серебристая в свете звёзд фигура скрылась за деревьями, Лили и Джеймс побрели обратно к лагерю в неловком молчании.

Их влюбленность друг в друга была трепетна и очевидна, но могла ли идти речь о браке, и уж тем более о потомстве, спустя каких-то пять месяцев общения? Новость огорошила молодых людей, уничтожив ту нежную гармонию, что они совместно взрастили неторопливым сближением.

– Лили, – пересилив себя, Джеймс сглотнул подступивший к горлу комок и, взяв ее за озябшие плечи, развернул к себе лицом. – Послушай, слова этого Флоренца не означают, что мы должны зачать избранного сию секунду или в этом году.

Девушка промычала что-то неразборчивое. Опустив глаза, она старательно изучала камушки под ногами, но, ведомая крепнущей в голосе юноши уверенностью, вскинула подбородок и жалобно поймала его взгляд, пылкий и горящий.

– Даже в следующем году никто не сможет нас заставить торопить события против воли, – мягко улыбнувшись, он очертил большими пальцами ее скулы. – Но я хочу, чтобы ты знала. Эта перспектива меня не пугает. Напротив, о большем я, пожалуй, не мог и мечтать.

Не желая потревожить спящих Сириуса и Марлин, молодые люди почти бесшумно проскользнули в палатку и забрались в спальные мешки. Джеймс смотрел невидящими глазами в низкий куполообразный потолок, недоумевая, почему девушка так ничего и не ответила на его чувственную речь, но, когда она потянулась к нему и вложила в ладонь холодные пальцы, мимолетное умиротворение вернулось, позволив юноше провалиться в лишенную видений дрему.

На утро изнурительная дорога выбила из вдумчивых мятежных голов тревогу, без которой не возможно всякое бремя ответственности, и запестрели неизбежно остающиеся позади мили, исполненные апрельских красок. Весенняя Шотландия искусно носила жёлтый наряд. Бесчисленные нарциссы подставляли редким лучам солнца золотые головки, невысокие кустарники облачались в броню из ярких колючек, рапсовые поля брали в пушистое кольцо отвесные скалы и леса.

Расположившись на берегу залива Моркам, путники, успевшие изрядно проголодаться к полудню, лакомились традиционным шотландским пирогом из бараньих потрохов, сваренных особым образом. Холодное лазуритовое море хлестало крупные камни пенистыми волнами в дюйме от девичьих ног. Чайки беспокойно кружили совсем низко над водой, предвещая скорый шторм.