Текст книги "Повелительница сов (СИ)"

Автор книги: The Lazy Devil

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 42 страниц)

– А ты в моих?

Морохир вновь вгляделся в омут ее глаз, полных лунного сияния множество ночей, которые она провела в одиночестве в своей комнате размышляя о многом, смотря на одинокую Луну, окруженную тьмой и мелким сиянием множества звезд. Но они так были далеки от нее.

– Все, что я там вижу – печаль.

– Ты не умеешь сострадать, но умеешь видеть, это уже хорошо и многое означает.

– Что же?

– Не все потеряно.

Кроткая, нежная улыбка коснулась ее губ, снова вызвав удивление вампира. Он видел в ее движениях сдержанное благородство и странный свет. Все это он прежде отчетливо замечал в ее младшем брате, который смотрел на него точно также. Казалось эти глаза видели все его пороки, всю его тьму, которую он тщательно скрывал глубоко внутри. Но ни его, ни ее это не пугало. Как будто они надеялись на то, что в нем осталось хоть что-то хорошее. И именно это выводило Ликфора из себя, потому что он боялся. Ему было страшно думать, что кто-то знает его настоящего и все равно готов был дать ему второй шанс.

– Слова твоего брата.

– Нас так воспитывали, – он почувствовал, как она повела плечами, – воспитание, которое рано или поздно погубит и меня, и моего брата и всю нашу семью.

Стефания подняла глаза от пола и перевела взгляд на Бледного Принца. Его мраморное лицо, похожее на лицо прошлых времен, которые навеки были запечатлены в изящных изгибах неживого и грубого камня. Черты его болезненно-бледного лицо были оттемнены тьмою его сердца, которую не видели другие. Но воительница отчетливо видела его настоящего и тотем в виде черной росомахи, витавший над его головой, говорил о многом. Но эти глаза, в них как будто плавали остатки света, старого, блеклого, но все еще живого, готового вспыхнуть вновь, если ему помогут.

– Мы с твоим братом поклялись найти секреты друг друга.

– Я знаю, – отозвалась девушка, – он поклялся найти твой секрет раньше, чем ты разгадаешь его.

– Да, – настороженно протянул юноша.

Музыка прекратилась, и они замерли. Их тела напряглись, не готовые принять правду. Морохир почувствовал, как по залу пробежал ветерок. Он видел, как он приближался к ним, колыхая ткани платьев и распущенные локоны девушек. Позади воительницы едва уловимыми силуэтами возникли стражи, которые юноша видел на крыше в тот день, когда Стефан отдал им приказ отправляться на поиски. Один из рыцарей склонился к уху девушки и что-то прошептал и его голос мерным звоном отразился от стен.

– Благодарю вас за службу, – произнесла Стефания, почтительно кивая.

Духи ветра кивнули в ответ и понеслись дальше бороздить просторы вондерландских земель. Каним чувствовала на себе пристальный взгляд вампира, готовый высосать из нее всю жизненную силу в один миг. Ее глаза поднялись к Ликфору.

– Твой секрет, – произнесла девушка, – печальнее всех прочих, что мне доводилось видеть.

– Видеть?

– Создательница наделила меня даром, – грустно отозвалась Каним, – едва я прикоснулась к твоей ладони, как тут же увидела, что ты скрываешь от посторонних глаз.

– И ты согласилась танцевать со мной?

– У всех свои грехи, твой ужасен, но…

Вампир почувствовал, как ладони девушки сжали его руки в своих.

– Каждый выживает, как может. И если тебе пришлось пробудить в себе зверя, чтобы выжить, это не делает тебе чести, но и не убивает весь свет. Да, он померк, но разве свечи зажигают лишь единожды?

Бледный Принц скользил взглядом по ней, пытаясь уцепить за что-то, но она вся была ему нужна. Целиком и без остатка. Ее глаза, ее чуть румянившиеся щеки, бронзовые локоны мирно лежащие на плечах, алеющий изгиб алых губ, манивший к себе едва видными трещинками. Морохир почувствовал внутри странную силу притяжения и подался вперед, но прозвучавший рядом голос, разбил опустившиеся на него чары.

– Стефания?

– Да, – она отошла от вампира, уводимая белокурым близнецом, – Морохир! – окликнула его девушка, – секреты это груз, но я его выдержу.

Девушка взглянула на белокурого. Тот галантно пропустил ее вперед. Стефания изящно прошла мимо него на отрытую веранду, на ее удивление там никого не было.

– Я рад, что мы можем поговорить с тобой наедине, – неуверенно и будто смущаясь проговорил Идем.

Каним закатила глаза. Ее немного забавляла его игра, которую она знала наперед. Он часто проделывал этот трюк при ней, когда окучивал других знатных дамочек на балах. Но в тот же момент, девушке было обидно, что он подступает к ней с тем же способом, никакого воображения, никакого полета мысли.

– Не надо играть со мной в это никудышное притворство, – разочарованно проговорила рыжеволосая, облокачиваясь на каменные перила, – у меня два брата, конечно Стефана можно не брать в расчет, но от Лукиана мне известны все ваши ходы, точнее от Бертрана, Бертран Фостер, лучший друг моего брата, да и мой тоже, впрочем он погиб, но сейчас не об этом, – ее укоризненный взгляд настиг изумленного Идема, – давай будем откровенны друг с другом. Ведь если я дам согласие на твое сватовство, то я не хочу никаких недомолвок. Поверь мне, я знаю всю вашу подноготную, даже лучше, чем ты можешь себе представить.

Юная графиня отвела взгляд от белокурого красавца и взглянула на звездный небосклон. Звезды словно плясали на нем в красивом танце, напоминая о том, насколько одинока Луна, никогда не имевшая партнера.

– Я хотела бы уметь летать, – мечтательно протянула девушка, ей не зачем было скрываться.

– Чудная, – буркнул в сторону Сиан и подошел к ней, – но ведь ты можешь планировать, не так ли? Я не сколько раз видел, как это делал Стефан.

– Знаешь, – протянула рыжеволосая, – мое умение планировать это как если бы птице обрезали крылья. Твое желание вот оно, в руках, но в самый последний момент оно ускользает из рук и ты камнем падаешь в жестокую реальность.

Идем замер в удивлении, ему прежде не приходилось слышать нечто подобное от представительниц женского пола. Они раньше никогда не говорили с ним так легко и непринужденно, изливая душу, обнажая самые глубинные и сокровенные потемки сердца. Она обернулась и взглянула на него серыми глазами, которые серебрились в лунном свете. Они излучали тепло и заботу. От нее веяло странным духом. Неким буйным ветром приключений и жаждой странствий. Заключенными в этот хрупкий сосуд, который готов рассыпаться при малейшим дуновении ветерка.

– Сиан, – парень вздрогнул, – ты будешь со мной откровенен? Сможешь ли ты мне довериться и открыть душу? Если же нет, то прости, нам с тобой не суждено быть вместе.

Она вновь устремила взгляд на ночной небосклон, усыпанный звездами. Идем пристроился рядом, так что девушка чувствовала, как ткань его белоснежного мундира касалась ее оголенного плеча, а жар от его тела опалял ее.

– У тебя невероятно приятный запах, – улыбнувшись сказала девушка ничуть не смущаясь, – от тебя веет таким дурманящим…

– Ароматом лаванды? – попытался закончить за нее фразу юноша.

– Я говорю не про аромат, которым тебя опрыскали дома, а про тот что идет вот отсюда, – она ткнула пальцем в грудь, где едва учащенно билось его сердце, – он вселяет надежду.

– Я не могу тебе ничего обещать, – неожиданно сам для себя произнес юноша.

– Как жаль, – искренне и печально улыбнулась девушка, поворачиваясь к нему лицом, – а ведь я уже начала влюбляться в тебя.

Идем замер пораженный. Он смотрел на умиротворенное лицо девушки. Стефания смотрела на горизонт и в лунном свете ее профиль напоминал древний бюст прекрасной царицы. Но не образ античной воительницы поразил юношу, он был сбит своей собственной откровенностью. Впервые он так необдуманно сказал правду.

– Ты был откровенен, как и все со мной в этот вечер.

– Я пытался.

– И я безмерно благодарна за это.

– Ты уже поговорила со всеми, так каков же будет твой выбор?

Его испытующий взгляд скользил по ее профилю и она чувствовала, как он искренне волновался. Каним выдохнула и снова взглянула на небо, прислушиваясь к голосу ветра.

– Что ты делаешь?

– Слушаю советы сильфов, – отозвалась полукровка, – они сейчас повсюду и поддерживают меня в этот судьбоносный день.

– Ты их видишь?

– Лишь едва уловимые очертания, – девушка поводила взглядом, а потом весело воскликнула, – вот одна сейчас сидит у тебя на плече!

Сиан перевел взгляд, но ничего не увидел, лишь свое плечо и ничего более.

– Какие они из себя? – заинтересовано спросил юноша.

– Давай я лучше покажу тебе.

Стефания подошла к белокурому близнецу и взяла его за руки. Прикрыв глаза, девушка тихо зашептала древнее заклинание, и звук ее голоса пронесся мерным переливом полевых колокольчиков. Идем удивленно смотрел на нее, чувствуя, как по его жилам бежит что-то холодное. Он снова перевел свой взгляд на плечо и в этот раз едва видимым глазу очертаниями, юноша заметил крохотное создание, напоминавшее фею с картинок старых сказок, которые в детстве ему с братом на ночь читала матушка. Существо покачивало ножками и улыбалось, смотря на него своими полными сияния глазами. Идем оторвал взгляд от жителя мира, который существовал за завесой, и взглянул на Стефанию, которая продолжала читать заклинание, чтобы он смог увидеть мир таким, каким она видит его. Он как будто увидел ее снова и бронзовая стрела оказалась в его сердце. Через мгновение все прекратилось. Каним устало улыбнулась, смотря в искрящиеся от восторга глаза Идема.

– Это было удивительно! – не скрываясь, воскликнул юноша, – потрясающе и неужели ты постоянно видишь мир таким?

С минуту она молчала, смотря на него своими кремнистыми глазами, а потом произнесла слова, определившие не только ее судьбу.

– Я стану твоей невестой, Сиан граф Идемский.

========== Часть 8. Печальный глас. Глава 1. Нападение северного ветра ==========

Сумрак охватил жаркие просторы вондерландской страны. В небольшой впадине лежал парнишка. Туман тугими лентами охватывал его фигуру, и роса холодными каплями оседала на его смугловатом лице, пробуждая ото сна. Полукровка потянулся, чувствуя как пушистые птичьи перья неосторожно касаются его шеи. В следующее мгновение гладкий клюв коснулся его щеки, пытаясь пробудить.

– Дейндакталион отстань, – сонно отозвался юноша, – дай мне поспать.

– Вам пора вставать, миледи, иначе даже самый быстрый ветер не поможет вам.

Каним не охотно продрал глаза и взглянул на небо, которое казалось ему мировым покрывалом Создательницы. Оно было лиловым, без единого облачка, похожее на самую тончайшую ткань. Парнишка долго смотрел на небосвод, размышляя над тем, что было и будет. Огромная сова нависла над ним и склонилась. Небо осталось рваным лоскутком, и Стефан заглянул в бездонные глаза короля ночных птиц. Символ внутри омута его глаз сверкал яркой звездой, чей свет нельзя было не заметить для того, что посвящен в тайну ночи. Жгучее, тягучее и плавучее золото плавилось вокруг тьмы, что царила в вытянутом зрачке. Ночь и день были слиты воедино.

– Миледи, я все же настойчиво прошу вас поспешить. Отныне нам уж точно не нужно привлекать к себе внимание.

– И все потому что я стала невестой.

– Как вы теперь будете себя вести с господином Сианом?

– Как прежде, Дейн, надеюсь, все будет, как прежде.

Полукровка поднялся на ноги и запрыгнул к сове на спину, аккуратно хватаясь за светлые перья.

– Полетели, Дейн, – тихо обронил Каним.

– Вы действительно хотите туда вернуться? – король взмахнул крыльями и они оторвались от земли, – это больше не нужно, тем более, что вы стали невестой. Зачем так рисковать?

– Невеста – это слово, словно перечеркнуло всю мою жизнь и поставило на ней заклятую печать, которую уже ничем не отодрать от моей кожи. Она прилипла ко мне, стала частью меня и я не в силах ей противиться. Печать давит, пригибает к земле и заставляет склониться, встать на колени.

– Миледи, – спокойно и даже немного ласково произнес Дейн, – не стоит. Вы не одни. Помните, что я делю с вами все, и вашу печать в том числе. За свою долгую жизнь я повидал многих пуринов и только вы заставили меня почувствовать уважение к вам подобным. Прежде лишь презрение возникало внутри меня, когда я смотрел на таких, но вы… я знаю, что вы не сдадитесь, это не в духе ветра, останавливаться перед препятствиями.

– Ты прав, прости меня за слабость.

– Она свойственна всем, моя слишком умная миледи. Ведь истинная сила заключена в том, кто способен признавать и преодолевать свои слабости, так же, как и страхи.

Стефан чуть приподнялся на спине совы и вгляделся в горизонт. Что-то его тревожило, он ощущал это в земле, оно обитало в воде, и парнишка чувствовал его в ветре. Полукровка отчетливо распознавал вкус грядущих перемен и они не предвещали ничего кроме очередных слез. Каним неприятно поморщился, в него проникало знамение грядущего. Он едва сдерживал печать на своем сердце, чтобы та не вспыхнула, и не причинила ему очередную боль, которую он был бы не в силах снова стерпеть.

– Ты это чувствуешь, Дейн?

– Да, миледи, и оно приближается с неотвратимой силой, оно сметет все на своем пути.

– Кто же окажется на нем?

– Можете воспользоваться силой и узнать грядущее.

– Ты же знаешь, Дейн, что я никогда не прибегну к этой стороне моей силы. Она под запретом с того дня, как погиб Ливиус.

– Может погибнуть кто-то еще, – осторожно обронил король ночных птиц, – в ваших руках это остановить, моя миледи.

– Я сказал нет! – гневно воскликнула Стефан.

– Как вам будет угодно, – учтиво отозвалась сова, – но помните, кровь что прольётся, будет не на ваши руках. Не смейте себя потом корить за чью-то оборвавшуюся жизнь.

– Видения, что являются мне не способны защитить дорогих мне людей. Они лишь сообщают мне об неотвратимом. Что уже никак нельзя предотвратить.

Каним кинул взволованный взгляд на горизонт, где уже едва уловимо забрезжили первые лучи солнца. Но в этот раз наступление нового дня не предвещало ничего хорошего, для таких как Стефан, лучше было бы вечно обитать во марке ночи.

Брайан невидящим взором глядел перед собой. Темная холка жеребца лишь изредка подпрыгивала от его неторопливых шагов. Стук копыт отдавался глухим эхом в голове старшего близнеца, порой разбивая гнетущие его мысли. Идем аккуратно и незаметно поднял понурую голову и взглянул на своего младшего брата, который ехал подле него на своем белоснежном скакуне. На лице Сиана сверкала счастливая улыбка и он гордо смотрел в даль, воображая свою будущую жизнь. В его глазах и не было тени взволнованности, которая множеством складок лежала на лице старшего. Брайан тяжело выдохнул и попытался взбодриться, но чувствовал, что что-то ужасное приближается к ним. Он знал, что грядет нечто неотвратимое.

– Что с тобой? – Сиан взглянул на брата.

– Ничего, – встрепенулся Идем, – просто задумался.

– На тебя это не похоже. Что случилось? Я ведь чувствую внутри тебя страх.

– То, что мы близнецы, не значит, что ты знаешь меня, Сиан.

– Как раз это оно и значит, Брай. Мы стороны одной души. Без тебя нет меня, а без меня нет тебя.

Идем взглянул в свое живое отражение, которое сошло с зеркальной поверхности и оказалось в мире живых. Оно до боли было похоже на него, но что-то в нем было другое, непохожее. Может быть эта странная вера во всесилие юности или переваливавшиеся через карай амбиции, может старательно спрятанное умение сопереживать и радоваться чудесам жизни, как наивный ребенок, которым он когда-то был.

– Расскажи мне.

Его настойчивый взгляд впился в черты лица старшего брата, который что-то прятал от него глубоко внутри себя. И только его молчание не давало белокурому избраннику судьбы, докопаться до истины.

– Я ведь сказал ничего! – нервно огрызнулся Брайан, – отстань от меня!

– Зависть это грех!

– Посмотрите как мы заговорили! – уже гневно воскликнул юноша, – как ты вообще посмел заговорить о грехах?! Мы погрязли в них, как и все!

– Разве ты не можешь просто порадоваться за меня?!

– Чему радоваться?! Тому что ты бросишь во грех самую чистую душу, что нам доводилось встречать? Бросишь туда, как и всех прочих до нее?!

– Она моя невеста! Это угодно Создательнице!

– Не думаю, что Богине угодно, чтобы потомок Нарсиса Идема завладел душою, столь чистой и невинной, как Стефания Каним.

– Так кому это было по-твоему угодно?

Барайн видел, как взволновано глядел на него брат своими широко распахнутыми глазами. И страх затаился в глубине его темно-карих глаз, так схожие с его.

– Я ее попросил выбрать тебя, брат, а не Создательница!

Он пришпорил коня и он сорвался с места. Жеребец нес его вперед, оставляя позади растерянного Сиана, который замер, словно его пронзила молния. Брайан скакал вперед и чувствовал, как больно ветер бьет ему в лицо, как песчинки неприятно режут смуглую кожу. Он знал, что нельзя было это говорить брату, но в нем было только злобы на него, что он не смог сдержаться. Порой он ненавидел Сиана за то, что тому удалось сохранить в себе наивного мальчика, которому на ночь читала сказки матушка. А в нем он умер, и его крохотное тело все еще тлело внутри него.

Каним внимательно вглядывался в стены училища, в них что-то было не так. Двор был пуст, нигде не было ни единой живой души, но внутри Гринвудского училища кипела жизнь и топот сокрушал тишину, и полукровка это отчетливо слышал.

– Там что-то происходит.

– Оно добралось сюда.

– Лишь его тень, но не оно само, – отозвался Каним, – спускайся вниз! Быстрее!

Кент подписал последнюю бумагу и поспешно поднялся из-за стола. Бросив беглый взгляд в окно, он увидел, огромную белоснежную сову, которая стремительно снижалась вниз. На фоне светлого неба и снежных перьев, отчетливо виднелись бронзовые локоны, которые развевал встречный ветер.

– Эдуард!

Дверь в кабинет резко отворилась и в нее вбежал граф Аргонский. Директор оторвал взгляд от окна и перевел его на друга. Тот был взволнован и тяжело дышал, он явно прибежал сюда с другого конца училища.

– Я же вроде просил не заходить без стука.

– Ты серьезно? – всплеснул руками лучник, – сейчас?

– Четвертый курс готов к переброске? – тут же вернул себе серьезность мужчина.

– Да, но их недостаточно. Король просил больше.

– Отправьте в дополнение команду Ликфора и де Веста, остальных я не отдам. Достаточно с нашего училища.

– Противитесь приказу короля?

– Пытаюсь сохранить жизни, – отозвался граф Кентский, – они еще слишком юны, чтобы идти на эту бойню, а эти две команды я посылаю лишь потому, что они лучшие из лучших и должны вернуться живыми.

Аргон предусмотрительно затворил дверь, понимая, что сказанные в последствие слова не должны быть услышаны чужими ушами. Мужчина опустился в одно из кресел и взглядом указал Эдуарду на его директорское.

– Присядь.

– В такое время?

– Отправка через десять минут, у меня хватит времени на твою душу. Говори.

– Они еще слишком молоды, чтобы понять, что война это далеко не слава, – обронил в тишине кабинета Кент, – многие и в нашем возрасте этого и не осознают, – сокрушительно качнул головой граф, – бесспорно война это благое дело, но помимо славы и триумфа, она несет смерть, боль и разрушения.

Карл понимал чувства своего друга, но он поднялся на ноги и направился к двери, ибо время не терпело, как и приказы короля.

– Позволь мне отправиться вместе с ними.

– Это потому что юный Каним отправляется туда?

– Я поклялся при свете Луны оберегать его, мне нужно быть рядом в такой опасный момент для полукровки.

– Этот момент опасен для каждого, кто туда отправляется, – неопределенно пожал плечами Эдуард, – не только для юного Каним. Так что я не вижу причин подвергать тебя опасности.

– Я тебе не девчонка! – неожиданно воскликнул Аргон.

– А я обещал Софии, что буду беречь тебя. Так что ты никуда не поедешь и останешься здесь, а возглавит их Индиго Белоумн. И мои приказы не обсуждаются. А теперь иди сообщи Ликфору и де Весту, чтобы они отдали приказ своим командам и тоже готовились отбыть на границу.

Аргон недовольно фыркнул и вышел из комнаты громко хлопнув вслед за собой дверью.

– Хуже ребенка.

Не дожидаясь, пока сова приземлиться, парнишка спрыгнул и, спланировав, ловко приземлился на брусчатую посадочную полосу. Дейн принял свое уменьшенное обличие и полетел следом за своим повелителем, внимательно оглядывая все вокруг. Вбежав внутрь здания, взгляд Каним быстро среди прочих нашел пшеничные волосы белокурых близнецов. Подбежав ближе, парнишка заметил, что те стоят поодаль друг от друга и не желают пересекаться взглядами.

– Командир!

– Стеф! – радостно воскликнул Бонгейл, кидаясь обнимать друга.

Полукровка едва слышно вскрикнул, когда Эбил заключил его в удушающие объятия секирщика.

– Я тоже рад тебя видеть, – еле смог выдавить из горевшей груди парнишка.

Бонгейл выпустил Стефана из объятий и окинул его взглядом.

– Да ты еще больше отощал! Совсем крохотный стал.

– Сиан! – парнишка метнулся к белокурому красавцу и ухватил его за руку, – от сестры я слышал, что она выбрала тебя. Приношу тебе свои искреннее поздравления.

Идем с мгновение смотрел на восторженно-радостное лицо рыжеволосого чуда, который глядел на него снизу вверх с широко распахнутыми глазами, полными странного чувства.

– Не стоит, – грубо выдернул свою руку из его юноша, – в этом нет нужды.

Каним изумлено взглянул на белокурого близнеца и отошел в сторону, оглядываясь по сторонам, надеясь найти в глазах товарищей ответ на непонятное поведение младшего Идема. И он нашел их в отведенном в сторону взгляде Брайана.

– Что происходит?

– На границе с Севером что-то случилось, – отозвался де Вест, – нас вместе с четвертым курсом перебрасывают туда, чтобы помочь пограничным гарнизонам отражать атаки до подхода регулярной армии.

– Только оттуда вернулись и на тебе опять двадцать пять,! – воскликнул Акрос.

– Ну надеюсь в этот раз ты не считаешь, что я тому являюсь причиной.

– Да кто тебя знает, – подозрительно сощурился Энтони, – вдруг пока ты там летал непонятно где, успел их короля прикончить или еще что-нибудь.

– Я не убиваю, – напористо качнул головой Каним, – Богиня не позволяет убийство.

– Скажешь – это родственникам убитых пограничных селений, – фыркнул арбалетчик, – и я с удовольствием посмотрю, как они побьют тебя.

– Тебе не понять, ибо ты не был рожден нимфой и рука Ее не касалась тебя во время твоего рождения, – отмахнулся полукровка, – ты не стоял по двенадцать часов на коленях каждое воскресенье, чтобы воздать хвалу Создательнице, ты не ходил в другие миры, чтобы познать тайный мира, что кроется за завесой, ты не чувствуешь боли земли, на которой живешь так отчётливо, как это делаю я, – на одном дыхании произнес Стефан, смотря в глаза гиганта, который возвышался над ним, словно гора над травинкой, – мне убить сложнее, чем тебе или кому-то из вас. Ибо боль, которую я причиню врагу, станет моею.

– Довольно! – резко отрезал Сиан, – никому из нас убивать не легко! Или ты думаешь, что нам это в радость?

Его подозрительный, гневный взгляд упал на Каним, который невольно сделал шаг назад, чувствуя, как зло пробуждается внутри него. Сердце и душу белокурого близнеца окутывали темные нити, опутывали его и увлекали во тьму, где некогда искрился теплый и приятный свет.

– Что с тобой происходит, Сиан? – недоуменно произнес полукровка, – я не помню, чтобы сделал тебе что-то плохое.

Младший Идем лишь фыркнул в ответ на его вопрос и отвернувшись целенаправленно направился в толпу и исчез меж остальных пуринов.

– Что с ним такое?

– Нам надо поговорить, – обронил Брайан, беря парнишку под локоть.

Когда они отошли в сторону, чтобы их голоса заглушил шум толпы, чтобы никто из окружавших их пуринов не мог расслышать оброненные слова.

– Я вспылил и сказал ему, что попросил Стефанию выбрать его. Именно поэтому он такой взвинченный сегодня.

– Ну ты и дурень!

– Ну извини, виноват, но что теперь делать?

– И твой брат дурень, если поверил в то, что моя сестра может избрать свою судьбу по чьей-то просьбе, – фыркнул Каним, – не волнуйся. Я с ним поговорю и все ему объясню. Этому напыщенному и обиженному жизнью индюку не стоит идти в бой с задетым мужским самомнением.

Брайан благодарно кивнул ему и они направились протискиваться меж толпы, становясь ее частью, чтобы потом вырваться из ее власти и направиться туда, где их ждало многое, но только не радость восходящей над миром зари.

Кент смотрел на сформированные колонны четверокурсников, которым уже не терпелось отправиться в путь и сразиться с одним из злейших врагов истинного вондерландца, с тем, кто был противопоставлен ему во всем.

– Я польщен вашим выбором, который пал на меня, – произнес светловолосый эльф.

– Более благородной кандидатуры на эту должность я найти не мог, – качнул головой директор.

– Возможно мой старший брат был бы куда более угоден, почему я?

– Насколько мне известно, – взглянул на одного из Белоумнов граф, – вы практикуете в моем училище дипломатическую деятельность, которую я разрешил вам проводить в стенах этого заведения. Надеюсь ваши слова окажутся не настолько пустыми, как это считают остальные, – его многозначительный взгляд встретился с зеленоватыми глазами чистокровного эльфа, – докажите, что ваша дипломатия имеет право на существование.

– Если бы все было так легко, – хмыкнул Индиго, – не волнуйтесь, мы одержим победу и я постараюсь сделать так, чтобы как можно больше воспитанников училища вернулись домой.

– Но вернуться далеко не все, – печально покачнул головой Эдуард.

Индиго перевел взгляд пронзительных эльфийских глаз на директора. Тот внимательно вглядывался в ряды четверокурсников, которые стояли прямо под балконом, на котором они сейчас находились. Граф даже подался вперед, потеряв свою вечную прямую осанку, которая прежде внушала непоколебимое уважение эльфу. Но теперь Белоумн видел в нем обычного пурина, который отчаянно вглядывался в юнцов, которые стремились к смерти.

– Что вы делаете?

– Пытаюсь запомнить лицо каждого, – отозвался Кент, – некоторые я уже увижу лишь мертвецки-бледными.

– Каждый вондерландец проходит через крещение.

– Многие верят, что лишь крещение кровью делает из наших сыновей истинных мужей пламенной и суровой Вонедерландии.

– Увы здесь я вынужден согласиться, – неожиданно сказал эльф, – только сильные смогут пойти дальше. Слабым нет места средь жарких песков дома самого великого солнца.

Граф в последний раз кинул взгляд на толпившихся под балконом юнцов и, резко отвернувшись, отошел от каменных перилл, направляясь в глубь училища, которое успело стать для него домом.

– Вам пора отправляться, мы же не хотим, чтобы король узнал, что из-за нашей заминки, пал пограничный гарнизон? – его губы тронула едва уловимая улыбка, – лично я не хочу увидеть свою голову на пике.

– Я полностью с вами согласен, – отозвался эльф, – моей голове тоже пока моя шея не надоела.

Полукровка смотрел на стройные ряды юношей, облаченных в темно-синюю форму и сердце его разрывалось от желания заглянуть за завесу, которая была предусмотрительно опущена его собственным заклятием. Оно металось, билось о прутья клетки, в которую Каним собственноручно загнал себя, чтобы оградить от боли, что могли причинить ему ведения о будущем.

– Не позволяй себе поддаться порыву, тебе все равно ничего не изменить, – неустанно продолжал бубнить себе под нос парнишка, – ничего не изменить. Ты не всесилен. Это не в твоей власти. Смирись и больше никогда не допускай даже помысла заглянуть за ту стену, что ты собственноручно возвел вокруг своего разума.

– Что ты там все лопочешь? – обернулся на него Брайан.

– Ничего, – поспешно отмахнулся полукровка, – просто читаю молитву, вот и все.

– Молитва тебе в бою не поможет, – послышался с другой стороны голос Акроса, – так что надейся на свой лук, надеюсь он при тебе?

– Он всегда при мне, – Стефан коснулся места на груди, под которым едва учащенно билось его сердце, – погоди-ка, – он обернулся к Энтони, – неужели меня обманывает мой волчий слух или это были нотки заботы в твоем голосе?

– Тебя обманывает слух, – фыркнул арбалетчик.

Он демонстративно отвернулся в сторону, чтобы его взгляд не мог пересечься с кремнистыми глазами юного полукровки.

– Ан нет! – весело воскликнул юноша, – я точно слышал заботу, выраженную в предостережении. Пускай она и выглядела грубовато, но зато была искренней.

Каним спрыгнул с предоставленного ему скакуна и с легкостью запрыгнул на крепыша, на котором восседал Энтони.

– Что ты делаешь?!

– Благодарю за заботу старших!

Стефан крепко обнял яростно вертевшегося во все стороны Акроса, который пытался вывернуться и сбросить его вниз.

– Оставь его Стеф, – кинул в его сторону Остин, – ты сейчас этими объятьями нам Энтони сломаешь.

Все окружающие их радостно засмеялись и их юный смех поднялся высоко вверх, растворяясь в поднебесном воздухе и навечно сливаясь с ветром здешних мест. Спустя много лет, когда тела их состарятся и даже когда они истлеют, закопанные в земле, а души давно будут упокоены. Но их юный смех навсегда останется в игривых волосах ветра и когда-нибудь тот, кто умеет слушать песни давно ушедших голосов, окунется в радость прошлых времен.

Каним спрыгнул с коня Акроса и немножко презрительно взглянул на скакуна, который точно также смотрел на него. А потом резко развернувшись подпрыгнул в воздух и очутился на подхватившей его сове.

– Я полечу на Дейне, – произнес юноша, когда птица замерла над Остином, – довольно с меня этих лошадей.

– Как хочешь, главное только не наделай шуму.

– Как прикажете, командир! – задорно отозвался Стефан.

Дейн взмахнул сильными крыльями и понесся вперед, он сделал круг, обогнув все Училище и устремился ввысь, громко и пронзительно вскрикнув по-совиному.

– Что случилось? – недоуменно обернулся полукровка.

Позади, крепко ухватившись за хвост висело две фигуры, облаченные в черные мантии. Они отчаянно цеплялись, пытаясь не свалиться вниз и не расстаться с жизнью.

– Кто вы такие?!

Стефан соскользнул вниз и начал бить ногами по рукам таинственных незнакомцев, которые непрошено пробрались на короля ночных птиц.

– Ты что сдурел, Каним!? – завопила одна из фигур знакомым мужским голосом.

– А ну прекращай бить своих профессоров!! – закричала другая.

Легким движением руки и повелением ветра смахнул с незнакомцев капюшоны, и ему предстали Белоумн и Аргон с их длинными развивающимися светлыми волосами.

– Вам же нельзя сюда! Зачем вы лезете?!

– Помоги нам забраться, а уже потом отчитывай! – вскрикнул граф.

Тут же мощный поток воздуха подтолкнул их сзади и они оказались на спине белоснежной птицы.

– Че вы сюда забрались?

– Как ты разговариваешь со своими профессорами? – возмущенно воскликнул Карл.

– Да ладно тебе! – весело и задорно отмахнулся Салливан, – мы летим на огромной птице! Вот это да! А эта штука может быстрее!

Внезапно воздух вокруг них пришел в движение и преисполнился первородной магии.