Текст книги "Завтра не наступит (СИ)"

Автор книги: TajaBonBon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 33 страниц)

– Теперь слышишь, – я поежилась от стального взгляда парня. – Говорят: «Это не мы такие, это жизнь такая». Но ведь в мире много людей, чья жизнь напоминает ад, но почему среди них не все поголовно жестокие убийцы или тираны? Потому что некоторые люди уже рождаются с темнотой внутри, а окружение или события ее развивают и заставляют выплескаться наружу. Пускай человек скрывает это, пусть не признается самому себе, но темнота есть. Значит, монстром тебе суждено родиться, а вот станешь ли ты им полноценно – это уже зависит от судьбы.

– И ты так считаешь? – неуверенно спросила я.

– Да.

– Но, к примеру, разве можно маленького ребенка сразу назвать монстром? – недоверчиво прищурилась я.

– Маленький ребенок совершает поступки несознательно, так как личность растет и изменяется. Большое влияние оказывает его окружение, в особенности родители. Тяжело судить в таком случае, – холодно ответил Сэм.

Мы оба напряженно замолчали.

– По мне так у человека все равно всегда есть шанс поменяться, стать лучше и встать на правильный путь, – я нарушила тишину.

В глазах парня мелькнуло удивление. Казалось, что мои слова произвели на него странное впечатление.

– А что для тебя правильный путь? Разве это понятие для всех одно? Если, предположим, тебя оскорбят, что ты сделаешь в такой ситуации? Проявишь милосердие или ранишь обидчика еще сильнее, чем он тебя?

Я слегка опешила от реплики Сэма. Его речь, всегда спокойная, вдруг приобрела эмоциональную окраску. Ощущалось, что эта тема как никогда была важная для него, и он не раз сам задумывался о подобных вещах. Парень вопросительно смотрел на меня, но, заметив мою растерянность, горько усмехнулся:

– Вот видишь, ты затрудняешься ответить на этот вопрос.

Мы напряженно замолчали. Я обдумывала слова Сэма. «Интересно, как бы я поступила в такой ситуации, которую описал парень?» Мне не доводилось сталкиваться с открытыми оскорблениями, но вряд ли я смогла бы проявить искреннее милосердие. Но и обидеть еще сильнее не сумела бы тоже…

Порывы ветра все усиливались, вновь собирался дождь. Я захотела уже встать и пойти в сторону дома, как вдруг вспомнила про завтрашний день и решила сказать про него парню, пока помню.

– Сэм, хотела тебе сказать. Завтра не надо за мной приезжать, – начала я. – После университета я встречусь с знакомым, не знаю, во сколько мы разойдемся.

В глазах парня что-то промелькнуло, а уголок губы дернулся. Что это означает? Недовольство? Ему не понравился тот факт, что он не сможет меня подвезти или то, что я встречусь с кем-то другим?

– Ладно, но тогда я отвезу тебя утром. Во сколько у тебя учеба завтра? – как ни в чем не бывало, продолжил Сэм.

– В десять.

***

Со страхом в сердце я сидела вечером в своей комнате. Как бы мне ни хотелось, мне пришлось вернуться к себе. Днем находиться здесь еще куда не шло, но вот что будет ночью… С учащенным сердцебиением я прислушивалась к любому шороху в комнате, вздрагивая каждый раз, когда улавливала какой-то звук, боясь столкнуться с очередной темной фигурой. «Тебе всего лишь показалось, не переживай», – пыталась убедить себя я, но эти слова не помогали.

Вечер прошел так же быстро, как и первая половина дня. После прогулки по саду мне стало намного легче, мысли чуть-чуть прояснились, и получилось даже заняться учебой. Мне нужно было что-то делать, сидеть без дела я не могла, так как в голову вновь и вновь приходили пугающие мысли и воспоминания. Будучи занятой чем-то другим, я совершенно не думала о плохом, полностью сосредотачиваясь на деле.

Однако после ужина желание заниматься учебой иссякло, тело ломило, а голова совсем не хотела концентрироваться на бесконечных рефератах. Отказавшись от предложения мистера Коллинза остаться со взрослыми в гостиной, я вернулась к себе, расстелила кровать и быстро юркнула под одеяло, встревоженно поглядывая в угол, в котором ночью стояла темная фигура. Никого там не обнаружив, я облегченно вздохнула, открывая сатанинскую библию. Может быть, удастся сфокусироваться на ней. Крис упомянул, что не все сатанисты делают жертвоприношения и поклоняются Сатане вообще. Интересно, а эта книга описывает какое направление?

От страниц повеяло уже знакомым запахом сырости, но, в отличие от первого знакомства с библией, отвращения он не вызывал. Я пролистнула до момента, где остановилась и продолжила чтение.

«Поскольку природные инстинкты человека ведут его ко греху, то все люди являются грешниками; и все грешники попадут в ад. Если все попадут в ад, то вы встретите там всех друзей. Небеса должны быть населены какими-то довольно странными существами, если все, ради чего они жили, – это отправиться в место, где они могут вечно играть на арфах.

Времена изменились. Религиозные лидеры больше не проповедуют, что все наши естественные поступки являются греховными. Мы больше не думаем, что вожделение – это грязно, или что гордиться собой постыдно, или что желание чего-то другого порочно. Конечно нет, времена изменились! Сатанисты слышат эти и подобные заявления постоянно; и они полностью согласны. НО, если мир так сильно изменился, зачем продолжать цепляться за нити умирающей веры? Если многие религии отрицают собственные священные писания, потому что они устарели, и проповедуют философию сатанизма, почему бы не назвать это законным именем – сатанизмом? Конечно, это было бы гораздо менее лицемерно.

Прошлые религии всегда отражали духовную природу человека, почти не заботясь о его плотских или мирских потребностях. Они считали эту жизнь преходящей, а плоть просто оболочкой; физическое удовольствие тривиально, а боль – достойная подготовка к «Царству Божьему». Как хорошо проявляется крайнее лицемерие, когда «праведники» меняют свою религию, чтобы идти в ногу с естественными изменениями человека! Единственный способ, которым христианство может когда-либо полностью удовлетворить потребности человека, – это стать таким, каким является сатанизм СЕЙЧАС.

Когда одно имя больше не подходит для данной вещи, логично изменить его на новое, которое лучше соответствует предмету. Почему же тогда мы не следуем этому примеру в области религии? Зачем продолжать называть религию одним и тем же именем, если принципы этой религии больше не соответствуют исходной? Или, если религия проповедует то же самое, что и всегда, но ее последователи почти не практикуют ее учение, почему они продолжают называть себя именем, данным последователям этой религии? Стало необходимо, чтобы появилась НОВАЯ религия, основанная на естественных инстинктах человека».

Дальше шло рассуждение про белую и черную магию, но большую часть текста я понимала плохо, так как автор использовал много неизвестных мне слов и вставок на латыни. Я бегло пробежала глазами по тексту, выделяя самое интересное.

«Белая магия якобы используется только в добрых или бескорыстных целях, а черная магия, как нам говорят, используется только в эгоистичных или «злых» целях. Сатанизм не проводит такой разделительной линии. Магия – это магия, будь то помощь или препятствие. Сатанист, будучи магом, должен иметь возможность решать, что ему необходимо, а затем применять силы магии для достижения целей.

Во время белых магических церемоний практикующие стоят внутри пентаграммы, чтобы защитить себя от «злых» сил, которых они призывают на помощь. Сатанисту кажется двуличным просить эти силы о помощи, в то же время защищая себя от тех самых сил, к которым он взывает. Сатанист понимает, что только поставив себя в союз с этими силами, он может полностью и нелицемерно использовать Силы Тьмы с максимальной выгодой.

В сатанинской магической церемонии участники НЕ берутся за руки и танцуют «кольцо вокруг розового» по кругу. ПОТОМУ ЧТО – это НЕ способ практиковать сатанинскую магию.

Если вы не можете оторваться от лицемерного самообмана, вы никогда не добьетесь успеха как маг, тем более как сатанист. При церемонии всегда важно отдать что-то в обмен, поклоняясь перед Сатаной и демонами. Сатанист не взывает украдкой «меньших» демонов, но нагло призывает тех, кто возглавляет эту адскую армию давнего возмущения!»

Глаза медленно начали закрываться, и я, поняв, что продолжить чтение мне будет сложно, закрыла книгу. И хотя сегодня я старалась не нагружать себя физически, я неимоверно устала морально. Впрочем, нет сомнений: пока я здесь, мне не суждено отдохнуть полноценно. Атмосфера дома и всего поселка в целом слишком давила на меня.

Перед глазами всплыла моя комната в городе: такая привычная и любимая. С потертыми плакатами актеров и певцов, со старыми, но такими близкими сердцу мягкими игрушками, суккулентами… Я закрыла глаза, представляя себе, что лежу сейчас в кровати у себя дома. Вот-вот я проснусь, а все события окажутся сном.

***

К моему облегчению ночь прошла без снов и видений, так что организм смог вполне неплохо поспать. Будучи в приподнятом настроении, на завтраке я даже поела. Остальные жители дома, видимо, тоже начали возвращаться к норме и сегодня негромко переговаривались за столом. И хотя пустующий стул Эрика рядом со мной продолжал напоминать о произошедшем и мне, и остальным, общее настроение за завтраком можно было считать приятным. Да, во взгляде мистера Коллинза до сих пор читалась грусть, а глаза его жены часто были на мокром месте, особенно в те минуты, когда она поглядывала на несчастный стул. Но, невзирая на это, хозяева нашли в себе силы и заговорили на нейтральные темы, продолжая жить дальше.

– Мы подумываем о продаже дома, – признался мистер Коллинз, когда разговор зашел о недвижимости. Я оторвалась от тарелки, заинтересовавшись его признанием.

– Правда? – удивленно спросила мама. – Ваш дом перешел вам по наследству, и вы так долго тут жили. Не жалко?

– Нет, – уверенно ответил хозяин дома. – Мы давно хотели, но не все были за. Теперь пришло время отпустить прошлое, хочется поменять обстановку. Как вариант, мы обдумываем переезд в другой штат.

– Ох, не люблю переезды, – сморщилась мама. – Вся эта суета багажа и чемоданов, оформление документов. А как же учеба Самаэля?

Я украдкой глянула на Сэма, который, в свою очередь, многозначительно посмотрел мне в глаза, приподняв брови. В том, как он держал себя, читалась уверенность в моем молчании, но я потупила взгляд, переводя внимание на тарелку.

– Мы же не завтра уезжаем, – мягко улыбнулся мистер Коллинз. – К тому же, Сэм собирается жить самостоятельно.

– Поскорее бы съехать от вас, лицемеров, – голос парня словно громом раздался в столовой. Глаза мистера Коллинза сузились, губы сжались, а пальцы сильнее впились в столовые приборы. Его жена резко побледнела, испуганно переводя взгляд то на мужа, то на сына. Интересно, чего она испугалась больше? Высказывания Сэма или реакции мистера Коллинза?

«Странно, что он до сих пор живет с родителями», – удивилась я, зная, что большинство после окончания школы живут отдельно.

– Сэм… Зачем ты так говоришь при гостях, где твои манеры, – мягко обратилась к сыну миссис Коллинз, стараясь сделать голос как можно добрее, хотя он все равно заметно дрожал. Я впервые за все время услышала у нее такой мягкий и теплый голос, в особенности по отношению к Сэму, на которого она в принципе обращала мало внимания.

Парень лишь дернул плечами. Было видно, что ему многое хочется сказать, но наше с мамой присутствие его останавливало.

Внезапно мистер Коллинз тихо засмеялся.

– Сэм любит иногда говорить невпопад… Не обращайте внимания, – добродушно сказал глава семейства, пытаясь сгладить обстановку. – Эта привычка только усилилась после недавних событий.

– Неужели? – вызывающе, но в тоже время холодно спросил Сэм. Я поежилась: этот голос явно не предвещал ничего хорошего. – Только ли после недавних событий? А как я должен еще вас называть после того, что вы делали со мной?

Напряжение в комнате возрастало в геометрической прогрессии, казалось, что если бы сейчас были включены светильники, то они определенно мигали бы. Мистер Коллинз пытался выглядеть спокойно и непринужденно, но было видно, что одновременно с этим он напряжен, как струна, готовая порваться в любую минуту, а миссис Коллинз пугливо потупила глаза. Мне кажется, или она испытывает вину?

– Вы ограждали нас с Эриком от общества, делали вид, что в семье все так прекрасно, – ледяным голосом продолжал Сэм, переводя взгляд теперь на мать, будто этот весь монолог предназначался только ей. – Вместо того, чтобы как-то заниматься воспитанием, помочь, вы отреклись…

– Хватит, – сурово отрезал мистер Коллинз, отрывисто дернув вилкой и ножом в руках, в то время как его жена нервно положила руку на его плечо, как бы останавливая и успокаивая мужа, готового сорваться на сына.

Сэм демонстративно встал из-за стола, буквально швыряя за собой стул. Мне даже на миг показалось, что от стычки парня с родителями задрожали столовые приборы и кружки.

Сэм равномерным шагом прошел вдоль стола, держа руки за спиной. В этот момент он казался мне совершенно другим человеком: мрачным, суровым и высокомерным. Я думала, что он сразу выйдет из комнаты, хлопнув дверью, однако парень так просто признавать свое поражение и уходить не собирался. Он подошел к матери и присел на корточки на уровень ее глаз.

– Если Бог существует, то даже не думайте, что вы сможете отмолить все грехи перед ним, – наклонив голову в бок, произнес Сэм, пристально всматриваясь в лицо миссис Коллинз. У него было странное выражение лица: с одной стороны, он говорил с иронией, насмешкой, смеялся над родителями. Но в тоже время в его глазах читалась обида, печаль и разочарование, в какой-то момент мне даже показалось, что он вот-вот заплачет, раздираемый всеми этими чувствами. Сложно представить, какой спектр эмоций в самом деле испытывал парень.

Миссис Коллинз, услышав фразу сына, побледнела еще сильнее, втянув голову в плечи, но ничего не ответила и даже не повернулась к Сэму. Ее глаза наполнились слезами, а руки настолько сильно сжали столовые приборы, что костяшки пальцев побледнели.

Парень же, драматично вздохнув, встал и вышел из комнаты, даже не хлопнув со всей дури дверью, что от него, вероятно, ожидали все сидящие в столовой.

После ухода Сэма напряжение постепенно спадало, но все вновь замолчали и погрузились в свои мысли: мистер Коллинз был явно недоволен выходкой сына и орудовал приборами резче обычного, иногда что-то фыркая себе под нос, а его жена вовсе перестала есть и смотрела в тарелку так, будто надеялась услышать от нее слова поддержки.

«Вы ограждали нас с Эриком от общества, делали вид, что в семье все так прекрасно. Вместо того, чтобы как-то заниматься воспитанием, помочь, вы отреклись…» – я прокручивала в голове слова Сэма. «Что он имел в виду? Свое неудачное воспитание или что-то серьезнее? Миссис Коллинз явно испытывает вину, но почему тогда Сэм так дерзко говорил с ней? Семейство Коллинзов точно многое скрывают».

До отъезда в город оставалось еще прилично времени, поэтому, разместившись в малой гостиной, я посвятила всю себя повторению пройденного в университете материала. За монотонным зачитыванием текста незаметно пролетел час, но, несмотря на мои усердия запомнить хоть что-то, в голове информация никак не хотела откладываться. Я устало закрыла конспекты и встала с дивана.

Выйдя в коридор, я собиралась направиться в прихожую. Коридор пустовал, но тихо в нем вовсе не было: из кабинета доносился громкий голос мистера Коллинза, видимо, он пока еще не уехал в город. Я все еще не понимала графика его работы, вероятно, будучи основателем фирмы, он самостоятельно выбирал время приезда и отъезда. Впрочем, у него есть на это полное право. Насколько я знаю, мистер Коллинз в одиночку основал компанию и развил ее из маленького захудалого офиса в крупную престижную фирму международного уровня. Далось ему это нелегко, порой он был на грани банкротства, но вот уже на протяжении нескольких лет прибыль компании только увеличивается. По рассказам мамы, мистер Коллинз, такой добродушный дома, к работникам относится строго и не терпит халатного отношения к работе. С другой стороны, желание мистера Коллинза держать всех в ежовых рукавицах достаточно очевидно: не слишком хочется потерять то, на что много лет работал честным путем. Поэтому и устроиться к нему в фирму достаточно сложно, ведь мистер Коллинз принимает только настоящих профессионалов, любящих и знающих свое дело.

– Ты хочешь опоздать? – негромкий голос над моим ухом заставил вздрогнуть и резко повернуться, хотя подсознательно я уже с первых секунд знала, кто это. – Если не хочешь, то надо поторопиться, – Сэм стоял передо мной, немного наклонившись вперед, ближе ко мне, и держал руки за спиной. После завтрака он переоделся в серый пиджак, элегантно сочетавшийся с черной рубашкой, которая подчеркивала стройную фигуру парня, а аккуратно уложенные волнистые волосы завершали его образ статного молодого человека.

– Я готова, осталось только верхнюю одежду надеть, – ответила я, внимательно всматриваясь в парня.

– Жду тебя, – кивнул Сэм, проходя к входной двери, игнорируя свое пальто, висящее прямо около двери. «И не замерзнет он в тонком пиджаке?»

Подойдя к вешалке с верхней одеждой, я быстро начала одеваться, действительно опасаясь опоздать. Как только я присела на пуфик, чтобы заново перешнуровать обувь, во входную дверь позвонили. Михаил, как и подобает дворецкому, через секунду оказался возле нее и встретил гостя. Я сидела так, что пришедшего мне не было видно, но, занятая застегиванием ботинок, я им особо и не заинтересовалась.

– Мистер Блейк, доброе утро, – слова, сказанные дворецким, заставили меня застыть. Мистер Блейк? Так и не довязав шнурки до конца, я прислушалась. Что мистер Блейк делает в доме Коллинзов? Разве мистер Коллинз не дал ему понять на прощании с Эриком, что он не приветствуется в этом доме?

– Приветствую. Я пришел по делам к Оскару, – пробасил мужчина, проходя в дом. Теперь я могла полностью разглядеть его: все тот же широкий лоб, густые брови, хитрые карие глаза; сегодня он надел костюм светло-коричневого цвета, поверх которого черное драповое пальто; в правой руке у него тлела сигара, а левую он держал в кармане брюк. Весь его образ говорил об излишней вальяжности и самоуверенности, а густые усы создавали впечатление постоянной насмешки на губах.

– Пожалуйста, проходите в гостиную, я сообщу мистеру Коллинзу о Вашем визите, – учтиво сказал Михаил, показывая рукой направление в гостиную.

– Прекрасно, но я здесь подожду, – отказался от предложения мистер Блейк, поднося к губам сигару.

Дворецкий молча кивнул и вышел из прихожей, оставляя меня наедине с подозрительным мужчиной. Мне было интересно узнать, по какому поводу пришел мистер Блейк и примет ли его мистер Коллинз, поэтому одеваться я продолжила крайне неторопливо. Мужчина в это время осматривался по сторонам, докуривая сигару, и явно чувствовал себя хозяином дома. Меня, казалось бы, он и не заметил, только лишь мельком скользнул по мне взглядом. Я уже надевала шапку, как вдруг у мистера Блейка зазвонил телефон.

– Марк, ты почему трубку не берешь? Почему я вынужден дозваниваться до тебя? – строго воскликнул мужчина.

Я стояла слишком далеко от мистера Блейка, чтобы расслышать ответ собеседника.

– Мне без разницы, я плачу тебе за услуги и причем немало, поэтому я буду решать, что и когда ты будешь делать. Ты разобрался с тем, что я просил? – изрядно жестикулируя, произнес мистер Блейк. – Слава Сатане, ты смог это сделать!

Последнюю фразу он сказал намного тише, чем говорил до этого, но мой слух все равно ее уловил. Я вздрогнула и непроизвольно сжала руки. Может быть, мистер Блейк связан с сатанизмом? Или он сказал эту фразу просто так? Я и не заметила, как несколько секунд откровенно пялилась на мужчину, который это заметил и уставился на меня в ответ. Тут же я поняла его мысли: мистер Блейк внимательно окинул меня взглядом с ног до головы, и этот оценивающий взгляд заставил меня начать одеваться быстрее, благо мне оставалось накинуть только пальто. От его нахальной улыбки меня буквально затошнило, а сердце в панике забилось сильнее. Он смотрел на меня, как на вещь в витрине, блуждая по всему телу и будто бы прикидывая, за сколько меня можно купить. От всей этой ситуации мне стало не по себе, и я лихорадочно думала, как же мне избавиться от него, как, к моему облегчению, к нам подошел мистер Коллинз и перевел внимание Блейка на себя.

– Доброе утро, Лиам, пройдем в кабинет, – благочестиво сказал хозяин дома, рукой приглашая гостя пойти за ним.

Мистер Блейк убрал телефон и последовал за мистером Коллинзом, но перед тем, как скрыться за поворотом в коридоре, он обернулся и посмотрел на меня с противной усмешкой на губах. Я пулей вылетела из дома в сторону джипа Сэма, который стоял около ворот.

Парень ждал, облокотившись на машину и скрестив руки на груди. Он был недоволен, что я так долго собиралась, но, увидев мое взволнованное лицо, Сэм сразу пошел ко мне навстречу и поинтересовался все ли в порядке.

– Да, все хорошо, – я попыталась придать голосу уверенности, так как не хотела бы делиться с Сэмом тем, что со мной только что произошло. К счастью, парень явно это понял сам, поэтому не продолжил расспросы.

Некоторое время мы ехали молча, тишину в машине нарушала лишь негромкая мелодия, играющая по радио. «Может ли мистер Блейк быть связанным с сатанизмом?» – размышляла я. В последнее время я вовсе забыла о Блейках. А если они причастны и к остальным убийствам в поселке? «Не спеши с выводами», – успокоила я себя. Интересно, почему же мистер Коллинз решил назначить встречу конкуренту у себя дома? Или же встретиться предложил сам мистер Блейк?

Я прокашлялась, чтобы прочистить горло и повернула голову к Сэму.

– Сэм, может, ты знаешь… Выходя, в прихожей я столкнулась с мистером Блейком. Кажется, он приехал к твоему отцу. Разве они не конкуренты?

– Конкуренты, – кивнул парень. – Насколько я знаю, мистер Блейк предлагает совместный проект.

– Странно… Мне казалось, мистеру Коллинзу крайне неприятен этот мужчина, – я сглотнула, вспомнив блуждавший по мне взгляд Блейка.

– Так и есть, по мнению отца, мистер Блейк использует незаконные методы в ведении бизнеса. Он слишком быстро поднялся на рынке, буквально с ничего. С чего вдруг ты им интересуешься? – полюбопытствовал Сэм.

– Просто так, – коротко ответила я, не желая делиться с ним подозрениями.

Не знаю почему, но после сцены в столовой мое отношение к Сэму немного поменялось. Я поняла, что еще плохо его знаю и что мне сложно довериться ему полностью. Да и не думаю, что ему будет интересно слушать мои впечатления о Блейке, а надоедать ему не хочу.

Так мы и доехали до города, не проронив больше ни слова: Сэм сосредоточенно вел машину, я же смотрела в окно, наблюдая за мелькающими вдоль дороги деревьями и полями. У нас не получалось завязать полноценный разговор, и непонятное напряжение постоянно царило между нами.

– Значит, за тобой сегодня не заезжать? – как бы невзначай спросил парень, подъезжая к университету. Я почувствовала себя неуютно от этой фразы и поспешила выйти.

– Нет, не заезжать. Спасибо, что подвез, – улыбнулась я, открывая дверь. Я вышла из машины, вдыхая полной грудью прохладный осенний воздух. Около главного здания колледжа копошились студенты, стоя в разных группках и обсуждая предстоящий день. Сэм резко отъехал от меня. Это заставило меня встрепенуться, и я легкой трусцой побежала к серой каменной лестнице, ведь до начала пары оставалось совсем немного.

***

Удивительная вещь – некоторые «друзья». Ты не подходишь к ним, не пишешь, будучи занятой своими делами, а они в свою очередь напрочь забывают о тебе и не проявляют интерес. Так и случилось с Лиззи и мной. Как только я перестала сама начинать диалог, легкомысленная, но в тоже время ушлая девушка даже не подходила ко мне на парах. Хотя я почему-то была уверена, что, если ей вдруг понадобится что-то от меня, она сразу прибежит просить о помощи.

На самом деле, мне стало намного легче, ведь теперь мне не приходится делать вид, что мне интересны разговоры о том, кто с кем расстался или, наоборот, начал встречаться. Я вообще мало что знала о Лиззи. Все ее рассказы о себе сводились к бесконечным вечеринкам, новой модной одежде, которую она купила себе на выходных, или к трендовым цветам губных помад, которые подходят под ее выразительные глаза. Эти разговоры создали у меня впечатление, что она вечно гоняется за навязанными обществом идеалами красоты и фигуры, пытается нравиться если не всем, так точно многим. Мнение окружающих, особенно парней, напрямую влияли на нее, и сколько бы я ни убеждала ее, что она очень красивая девушка с пышными волосами до поясницы, вздернутым носом и веселыми голубыми глазами, она все равно сокрушалась над внешностью и думала, что бы еще в ней улучшить. На такие ее заявления я лишь устала качала головой и думала про себя, что единственное, что в ней было необходимо улучшить – это самооценку. Ее милое лицо вполне сочеталось с ее поведением в кругу друзей, но, находясь в незнакомом ей обществе, Лиззи выставляла напоказ строгость и высокомерие. В конце концов постоянные верещания о трендах и вечеринках меня утомили, и за эти два дня у меня ни разу не возникло желания подойти и заговорить с ней. Ее же это явно устроило: вероятно, ей не нравилось, что я перестала ей потакать и все чаще пропускала ее болтовню мимо ушей.

Я невольно улыбнулась, вспомнив о Крисе. Вот с ним у меня действительно теплые и доверительные отношения. А ведь в первую нашу встречу в школе мы не сразу поладили: на первой лабораторной по химии мы много спорили, так как оба плохо разбирались в предмете и боялись что-нибудь взорвать. В итоге все обошлось, и мы все чаще и чаще работали на химии вместе: Крис все время шутил и записывал ход эксперимента, а я пыталась не засмеяться и не разлить какой-нибудь реагент. В течение этих совместных уроков мы узнавали друг друга лучше, находили общие темы и постепенно сдружились настолько, что и дня без друг друга не могли прожить. На протяжении нескольких лет мы переживали все вместе: бесконечные экзамены, каминг-аут Криса (так как его отец и мать все время спрашивали про девушку, первое время они были уверены, что мы встречаемся), расставание моих родителей, побег на концерт рок-группы в другой город, мои слезы из-за невзаимной влюбленности, слезы Криса из-за неразделенных чувств, решение лучшего друга изменить себя и многое другое. Крис серьезно занялся самообразованием, стал больше читать, подтянул некоторые предметы. Помимо увлечения журналистики, парень стал интересоваться макияжем и косметологией, в том числе помогая мне с проблемами кожи. Это может показаться удивительным, но за все годы дружбы мы даже ни разу серьезно не ссорились.

В воспоминаниях о прошлом учебный день пролетел незаметно, и вот я уже одеваюсь, чтобы выйти на улицу. Меня все еще тревожила мысль о мистере Блейке. Как же узнать больше о нем и о его связи с сатанизмом? Сомнений не было, он определенно связан с этим, но узнать мне об этом подробнее было невозможно. Рассказать Льюису? И что, мое наблюдение возможно совершенно не связано с убийством Эрика… Но попытаться стоит, так как даже сами Коллинзы подозревают конкурентов. «Блейки же еще угрожали», – резко всплыл в памяти разговор на ярмарке. С другой стороны, почему тогда мистер Коллинз, так ненавидящий Лиама Блейка, пригласил его в дом, да еще и встретил со всем хозяйским радушием?

Я вышла на улицу и пошатнулась от резкого дуновения ветра. За последние дни сильно похолодало, это только усилило мое желание оставаться дома с чаем и пледом. Я хотела было встать с краю лестницы и ждать Льюиса, как вдруг неожиданный голос за спиной заставил меня стремительно повернуться к говорящему.

– Привет, – передо мной стоял Льюис и искренне радостно улыбался. На нем была прежняя одежда, что и в прошлый раз, только теперь шарф был не синий, а темно-зеленый.

Видимо, мое лицо выдало удивленное или даже испуганное выражение лица, потому что парень спешно добавил: – Неужели я настолько пугающий?

– Привет, нет, все нормально, – я улыбнулась в ответ. – Не ожидала, что ты уже приехал.

«А еще все постоянно любят ко мне подходить со спины незаметно», – проворчала я про себя.

– Я раньше освободился и решил сразу поехать к тебе. Пойдем, – парень спустился на ступеньку ниже, указывая рукой на свою машину.

– А куда мы именно едем? – поинтересовалась я, следуя за Льюисом.

– В библиотеку, хочу проверить кое-какие газеты, возможно найдем что-нибудь стоящее.

– Это задание от мистера Томпсона?

– Не-а, – парень мотнул головой. – Это полностью моя инициатива, точнее идея. Я, конечно, мог бы попросить у дяди разрешения покопаться в архивах самой полиции, это заняло бы меньше времени, но… Так неинтересно, плюс не уверен, что тебе разрешили бы зайти вместе со мной: одна голова хорошо, но две-то лучше, а три – змей Горыныч.

Я фыркнула, а Льюис уже открыл дверцу машины, предлагая мне сесть в авто. Я учтиво поблагодарила его и уселась на сидение. Пока что я каталась только с Сэмом и сегодня не смогла удержаться от сравнения двух автомобилей. Автомобиль Льюиса выглядел намного бюджетнее, чем представительный джип Сэма. Впрочем, мне было как-то все равно на чем ехать. Внутреннее убранство салона мне пришлось по душе: на переднем зеркале висел ароматизатор, распространяющий легкий запах мятной свежести, на лобовом стекле висел регистратор, под ним, на панели, находился держатель для телефона. Я обратила внимание на зарядное устройство, воткнутое в прикуриватель – видимо, парень часто катался на машине, раз завел себе переходник. На задних сидениях лежали подушка, мягкий бордовый плед и разнообразные сумки. Несмотря на наличие стольких вещей в машине, я не чувствовала ощущение захламленности, к тому же, судя по чистым стеклам и зеркалам, Льюис за машиной тщательно ухаживал. Его машина показалась мне гораздо более уютной и удобной, чем джип Сэма.

Льюис сел на водительское сиденье, несколько раз взъерошивая светлые волосы. Он хотел уже было завести машину, как я ему напомнила:

– А как же ремень безопасности?

– Упс, – парень поспешно пристегнулся и, заведя машину, отъехал назад.

– Что ж ты, представитель закона, а сам… – шуточно усмехнулась я.

– Преимущество работать в полиции – можно не соблюдать некоторые законы, – подмигнул Льюис. – Ладно, расскажи, как у вас там в доме? Что-нибудь необычное происходит?

«Конечно, происходит. По дому свободно разгуливают призраки и сатанисты – вот уж, что необычно», – подумала я, но в слух ответила: