Текст книги "Завтра не наступит (СИ)"

Автор книги: TajaBonBon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 33 страниц)

В груди потянуло холодом. Я невольно сжала пальцы, и почувствовала, как медленно закипаю от ярости от подкола Сэма, сказанного в адрес Льюиса о бюджетности его машины. А его следующие действия совсем вывели меня из себя: он властно положил руку на мою талию, настойчиво прижимая к себе. К горлу подступила злость, и я настолько сильно сжала пальцы, что мои костяшки побледнели. Я сразу же попыталась высвободиться из крепкой хватки парня, но безуспешно. Я подумала, что поведение Сэма заденет Льюиса, но последний продолжал по-прежнему добродушно смотреть, приподняв брови от удивления.

Все произошло за несколько секунд, но вот я, опомнившись, локтем толкнула Сэма в бок, и тот сразу убрал руку.

– Льюис, спасибо, что подвез меня. Обязательно потом напиши мне, если что-то узнаешь новое, – я попыталась сделать вид, что ничего не произошло, и не обращала внимания на пристальный взгляд Сэма, устремив все внимание на Льюиса.

– До встречи, – недоуменно, но с милой улыбкой на лице, ответил парень. Я обязательно извинюсь перед ним за такой неприятное поведение Сэма, но сейчас устраивать сцены было не к месту.

Льюис спустился по лестнице, напоследок еще раз обернувшись. Я виновато улыбнулась, надеясь, что подобного больше не повторится, как вдруг Сэм крикнул вдогонку уходящему по проложенной камнями дорожке Льюису.

– Ты еще не уехал, а мы уже очень сильно скучаем!

Эмоции забушевали во мне с новой силой: мало того, что Сэм позволил так нахально обнять меня за талию, к тому же он все еще продолжал насмехаться над моим новым знакомым. Повернувшись к парню, который явно был доволен собой, я почувствовала резкое желание осадить Сэма. Прежде, чем я успела что-то осознать, моя рука сама потянулась к его лицу. Я пришла в чувство только от громкого звука пощечины. Сэм повернул голову набок, и с его лица сразу исчезла ухмылка – вместо нее проскользнула тень удивления. Кажется, я залепила ему пощечину слишком сильно – на щеке парня остался красный след. Впрочем, он это заслужил. Уже через секунду Сэм повернул голову в прежнее положение, и, к моему недовольству, в его глаза теперь виднелась другая эмоция… Его будто восхитила моя реакция.

– Во-первых, я не потерплю такого грубого обращения к моим друзьям, – ледяным, не терпящим возражения голосом сказала я, смотря прямо в светлые глаза парня. – Во-вторых, не позволю так относиться к себе. Я не вещь, которой можно управлять по своему желанию.

С этими словами я подошла к входной двери и порывистым движением открыла ее.

Комментарий к Глава 8

Буду рада вашим отзывам❤

========== Глава 9 ==========

Комментарий к Глава 9

Группа в Вконтакте, где я публикую спойлеры, анонсы глав, арты персонажей и сцен и многое другое: https://vk.com/secret_place_author

Приятного чтения!

В прошлое давно пути закрыты,

И на что мне прошлое теперь?

Что там? – окровавленные плиты

Или замурованная дверь,

Или эхо, что еще не может

Замолчать, хотя я так прошу…

С этим эхом приключилось то же,

Что и с тем, что в сердце я ношу.

Анна Ахматова «Эхо»

Я влетела в прихожую; эмоции горели ярким пламенем, грудь давило, а мысли ужасно путались. Я испытывала чуть ли не весь спектр негативных эмоций: с одной стороны, изрядно напугала атмосфера, царящая в поселке, с другой – была невероятно зла на Сэма за его хамское поведение. Я была настолько погружена в эмоции, что даже не заметила ожидавшую в прихожей маму.

– Эйлин, что с тобой? Все в порядке? – мама нахмурилась и быстро подошла ближе, пока я снимала верхнюю одежду.

– Да, да, – я отмахнулась, медленно успокаиваясь.

Я уже снимала обувь, когда входная дверь открылась, и в прихожую вошел Сэм. Он молча посмотрел на меня одним из своих выразительных взглядов, но больше никак не показал реакции на только что произошедшее, так и сохранив за собой статус спокойного и хладнокровного молодого человека. Я не стала отворачиваться или, тем более, делать обиженный вид, а просто как ни в чем не бывало продолжила беседу с мамой.

– Мам, я хотела бы после ужина с тобой поговорить, – я вспомнила, что хотела предложить уехать раньше времени.

– А почему не сейчас?

– Хотелось бы в более спокойной обстановке, – пояснила я, искоса проследив за Сэмом, который равномерным шагом прошел дальше по коридору и скрылся за поворотом.

– Вы поссорились? – от зорких глаз мамы не ускользнуло натянутое отношение между мной и парнем.

«Чтобы поссориться, мы должны хотя бы в каких-то отношениях состоять», – проворчала я про себя. Ведь действительно, оставалось непонятным в каком именно статусе мы общались с Сэмом. Как друзья, знакомые или что-то большее? Он то приближал к себе, позволяя увидеть его слабость, то вел себя холодно и снова надевал на лицо каменную маску. До меня только тогда дошло, что я действительно не достаточно знаю Сэма. Что он успел поведать о себе за время, как мы находимся с ним под одной крышей? Только то, что у него было одинокое детство, в университете он уже не учится, любит порядок, сдержанность и боится подвести отца. Этого казалось мало, хотелось знать о нем мельчайшие подробности: какой был любимый предмет в школе, предпочитает он чай или кофе, какое у него любимое время года, жаворонок он или сова, что больше всего нравится в людях, а что раздражает, сколько ложек сахара он кладет в чай и так далее. Более, чем уверена, что под холодным образом Сэма скрывается что-то большее, и на деле он гораздо чувствительнее, чем пытается показать.

Маме же я ответила лишь следующее:

– Я бы так не сказала… Пойду в комнату, – я поспешила к лестнице, чтобы избавиться от дальнейших расспросов.

– Через полчаса ужин, не опоздай!

Я чуть ли не бегом поднялась вверх по лестнице, стараясь не смотреть по сторонам, из-за чего чуть не налетела на дворецкого. Из-за обостренных эмоций, в этот раз он вызвал еще большее отвращение, чем обычно. Интуиция подсказывала, что он знает намного больше, чем говорит остальным, в том числе и о том, кто стоит за убийством Эрика. Идея проникнуть в комнату Михаила, появившаяся сразу после разговора с ним в день убийства, не казалась теперь такой сумасшедшей. Сокрытие информации от полиции – разве это не нарушение закона?

– Осторожнее, мисс Паркер, – снисходительно посмотрел Михаил, а на его лице появилась до тошноты неприятная кривая улыбка.

Я ничего не ответила и ловко прошмыгнула между ним и стеной. В голове опять все спуталось и сложно было сконцентрироваться на чем-то одном, я думала одновременно и о выходке Сэма, и о приятном времяпрепровождении с Льюисом, и об исчезновении двух девушек, и о странных людях, живущих в поселке, и об очередных убийствах, и о демонах и призраках, которые возможно могут обитать в этом доме, и об отвратительной улыбке Михаила, которой он одарил меня минутой назад.

Придя в комнату, я злостно плюхнулась на кровать, закрывая глаза. Делать что-либо совершенно не хотелось, хотя нужно было серьезно заняться учебой, так как я отложила многое на последний день. «Что ж, видимо сегодня ночью мне не поспать», – лениво подумала я, вставая с кровати. – «С учебой разберусь после ужина, сейчас важнее кое-что другое».

Я достала из сумки блокнот, в который записывала цитаты из библии, и решительно открыла его на пустой странице, намереваясь собрать все мысли воедино. Во-первых, так будет проще ориентироваться в том, что известно, ведь я постоянно что-то упускаю из виду, перескакивая с темы на тему. Во-вторых, возможно, это поможет найти еще связи между тем, что я уже знаю. Я начала описывать все события, что произошли начав с убийства Эрика. Дальше написала про сатанинскую библию, про странных людей, призраков, демонов, исчезновение девушек. Неожиданно вспомнилось то, что говорил Сэм.

«Я тоже видел что-то странное, Эйлин. Либо у нас у обоих началась шизофрения, либо следует признать, что не все так просто в мире».

Как у меня это вылетело из головы! Если бы не сцена с пощечиной, я бы определенно уточнила у парня, что именно он видел. «Надеюсь, что еще такая возможность представится», – понадеялась я про себя.

Вспомнив о Сэме, я вновь мысленно вернулась к сегодняшней ситуации и снова ощутила прилив недовольства, накрывший меня с такой силой, что я даже потерла рукой место, на которое парень положил руку. Одно дело, если бы он обнял за талию, когда мы бы были наедине, но, с другой стороны, мало того, что он сделал это без спроса, так еще и нагло на глазах Льюиса… Не знаю, что руководствовало им… Ревность? В любом случае, мне не нравилось такое отношение ко мне, даже несмотря на сильную симпатию, которую я испытывала к Сэму. Возможно, с моей стороны пощечина и была лишняя, но эмоции переполнили, и контролировать себя было сложно. Что поделать, если я довольно эмоциональная.

У меня было мало опыта в продолжительных отношениях. Единственные отношения, которые у меня были, длились два летних месяца и пришлись на пик подросткового периода, когда гормоны особенно шалили, и хотелось пробовать что-то новое. Влюбленность с легкостью окрыляла, но также быстро и улетучилась. Я не привыкла жалеть или вспоминать о прошлых влюбленностях, так как предпочитала жить настоящим. Рано или поздно я уеду из этого дома, и вряд ли мы будем поддерживать связь с Сэмом. В какой-то степени мне стало даже грустно от осознания того, что я уеду отсюда и потеряю возможность видеться с парнем, но, как говорит мой любимый блогер: «Парень, как автобус – один уехал, другой подъехал».

На другой странице я записала имена всех тех, кто так или иначе может быть причастен к убийству Эрика, начиная от домочадцев и заканчивая подозрительными Блейками. Переписав информацию, которую я знала о каждом из них, не забыв упомянуть о том, что мистер Коллинз не является биологическим отцом Эрика и что Эрика заставляли читать сатанинскую библию, я наконец-то выдохнула. Несмотря на записи, в голове вопросов ничуть не уменьшилось, а только прибавилось.

Допустим, на подобные вопросы еще можно было найти хоть какие-то адекватные ответы, но что делать с вопросами по сверхъестественной части? Представим, что мне действительно не привиделось, и призрак Эрика обитает в доме, но почему тогда его так редко видно и слышно? Почему некоторые люди в поселке так странно себя ведут? Вели ли они себя так всегда или это началось только после убийств? «Если сатанизм напрямую связан с убийством, значит Эрика действительно принесли в жертву? Именно после его смерти в поселке стали происходить странные вещи. Этого преступник и добивался?» – рассуждала я. – «Нет, это всего лишь догадки и теории, которые никак не доказаны…»

Оставалось совсем немного времени, поэтому я решила продумать как начать разговор с мистером Коллинзом. По моему плану после ужина в первую очередь предстоял разговор с мамой, как раз в малой гостиной, которая находится рядом с его кабинетом. Но вот какой придумать предлог?

***

Дрова приятно потрескивали в камине. Языки пламени, вспыхивая, бросали длинные тени на стены; хотелось ближе подвинуться и подставить руки к огню, медленно согреваясь в тепле. Дым тонкой струей поднимался от кружки с обжигающим губы чаем. Я укрылась пледом и поджала ноги к себе, делая осторожный глоток.

– Я тоже думаю, что нам нужно уехать раньше, – мама сидела напротив меня. Я предложила ей покинуть дом Коллинзов раньше выходных, поделившись переживаниями насчет преступлений в поселке.

Часть меня желала остаться подольше, узнать, что скрывают жители дома, побольше побыть рядом с Сэмом. Из-за этого сердце неприятно ныло, но разум убеждал в правильности решения: находиться в поселке небезопасно. От взгляда мамы не ускользнуло мое колебание.

– Не переживай, если нам удастся, будем чаще встречаться с Коллинзами, – она заверила меня. – Боже… Какое горе… Такой маленький мальчик, и такая судьба.

Глаза мамы наполнились слезами: она явно перенесла события на себя, остро переживая за меня. Я знала, что для нее безопасность стояла превыше всего, поэтому не рассказывала о «расследовании» убийства Эрика. С тяжестью на сердце я скрывала от матери зачем на самом деле задерживалась после учебы. Не хотелось заставлять ее переживать, к тому же, узнав о моих занятиях в свободное время, включая чтение сатанинской библии, мама без сомнений не разрешит продолжать.

Несмотря на мягкий характер и доброе сердце, она может быть строгой и достаточно упрямой. Когда у нас случаются ссоры, мы обе стараемся прийти к какому-то компромиссу, хотя порой это бывает непросто. Как и я, мама эмоциональна, но не вспыльчива и повышает голос только в действительно серьезных ситуациях. Как у нас получалось довольно дружно жить вместе? Секрет в том, что я по природе не люблю споры, и если с родителями мнение не совпадало, то не пыталась с пеной у рта доказать, что именно моя точка зрения верна. Чаще всего такие споры смысла не имеют – в итоге все останутся при своих мнениях, а настроение только испортится. Но в моем случае мне повезло, поскольку оба родителя не были тиранами и не навязывали желания и цели.

В комнату зашла миссис Коллинз. Она равнодушно окинула нас взглядом и вошла в кабинет мистера Коллинза, предварительно постучавшись. Казалось, она не испытывает абсолютно ничего по отношению к нам, ее гостям, и, что более странно – по отношению к маме, ее подруге. В голове совершенно не вязалось, как такая высокомерная и холодная женщина в прошлом была озорной девушкой.

– Мам, почему миссис Коллинз… изменилась? В плане, ты и мистер Коллинз говорили, что она была такой веселой, а сейчас она… помрачнела.

– Я не знаю точную причину, – протянула мама, потирая переносицу. Обычно она так делает, когда погружается в воспоминания, так что я приготовилась слушать. – После школы я уехала в другой город учиться и потеряла связь с Оскаром и Скарлетт. Лет пять-шесть мы не общались. Затем я вернулась и удивилась, когда узнала, что они поженились. Скарлетт уже тогда стала замкнутой и первое время не хотела даже встречаться со мной.

– Как влюбленность мистера и миссис Коллинз возникла так спонтанно? Я думала, они уже в школьные годы испытывали чувства к друг другу, как это обычно бывает в компаниях….

Мама отвела взгляд и легко улыбнулась самой себе. Весь ее вид показывал, что она вспоминает нечто приятное.

– Подожди-ка… Ты и мистер Коллинз?.. – неуверенно начала я.

– Можно сказать да, но с тех пор много времени прошло…

– Ты не шутишь? Расскажи поподробнее, – я подалась вперед, внимательно всматриваясь в лицо мамы. В глубине ее взгляда читались сожаление и печаль; она явно скучала по тем невинным школьным временам.

– Ладно. Ты права, в компаниях часто бывает, что вспыхивают чувства, особенно среди подростков. Это произошло не сразу, где-то в последние школьные годы: все началось с неловких переглядываний, а потом мы с Оскаром попадали в разного рода ситуации, но нам редко удавалось оставаться наедине. И в итоге, когда пришло время двигаться дальше – я уехала и потеряла связь с обоими друзьями, – с жалостью в голосе произнесла мама. Она явно хотела бы поменять что-нибудь в прошлом. – Зато я встретила твоего отца, и появилась ты.

Я улыбнулась, вспомнив историю знакомства моих родителей. Много раз они рассказывали ее, называя судьбоносной. Мама пришла в больницу и попала к еще молодому терапевту, а тот случайно перепутал анализы и сообщил, что мама смертельно больна. Мама сильно расстроилась, звонила родителям и плакала, а когда оказалось, что анализы не ее, устроила такой скандал, особенно тому самому врачу. Кто ж знал, что именно он и окажется ее будущим мужем. Дальние родственники мне всегда говорили, что я похожа на родителей: от отца достались густые брови и серые глаза, а от матери – тонкие губы, короткий нос и прямые каштановые волосы. Если бы мне от папы еще передались быстрый метаболизм и предрасположенность к точным наукам, было бы замечательно.

– А миссис Коллинз? – я вернулась к разговору.

– Если честно, никогда не замечала за Скарлетт особого влечения к Оскару, общалась она с нами исключительно как с друзьями. Вообще, она довольно ветреная была, и ровесниками вовсе не интересовалась… Впрочем, я все равно удивилась, когда узнала, что они поженились практически сразу после окончания школы.

На самом деле, я приметила, что между мистером и миссис Коллинз не было единой нити, с помощью которой ощущалось бы, что они любящие муж и жена. Их отношения были больше похожи на дружеские, но никак не на любовные.. Я не чувствовала тонкого взаимопонимания, как раньше было в моей семье. Да, мистер Коллинз поддерживал жену, но его взгляд был пустой, а действия машинальные. Однако миссис Коллинз в свою очередь не требовала большего. Вероятно, они оба понимали, что между ними нет прежних чувств, но все же сохраняли брак.

– Мистер Коллинз тоже из этого поселка родом?

– Нет, мы все учились в Дальвере, но одна Скарлетт жила здесь, в усадьбе.

– Ты видела когда-нибудь миссис Вуд? Какая она была? – я решила направить разговор в выгодное для меня русло: вдруг удастся узнать что-то интересное.

– У меня она, скажем так, не вызывала симпатию, – выражение лица мамы сменилось на слегка раздраженное. – Она все время была чем-то недовольна, часто повышала голос и не скрывала неприязни к нам с Оскаром, когда нам приходилось с ней видеться. Мать Скарлетт – властная женщина, и, к сожалению, ее дочь все больше мне ее напоминает. Наверное, мы не соответствовали их стандартам. У них вся родословная состоит исключительно из высокопоставленных лиц и аристократов, а мы с Оскаром – люди простые.

Я нахмурилась. Мне не нравилось такое предвзятое отношение к окружающим и деление всех на людей первого и второго сорта. В голове сам собой сложился образ миссис Вуд: высокая дама плотного телосложения с громким голосом, всегда с недовольным лицом и сморщенным носом. Вспомнились слова дворецкого: «Не всегда дети и внуки бывают желанны». Значит ли это, что бабушка сильно повлияла на методы воспитания Сэма и Эрика? Мысли прервал звук открывающейся двери: миссис Коллинз, держась все так же холодно, вышла из кабинета, крепко сжимая синюю папку в руках. Она аккуратно закрыла за собой дверь кабинета и наткнулась прямо на мой растерянный взгляд. Она мягко улыбнулась мне, но ее улыбка была настолько наигранной, что я не сомневалась в ее фальшивости. Если она перенимает характер матери, значит, она воспринимает нас с мамой как людей недостойных ее внимания.

– Скарлетт любила идти наперекор матери и вызывать ее раздражение. Миссис Вуд запретила ей стричь волосы – Скарлетт постриглась под мальчика, запретили гулять до позднего вечера – Скарлетт приходила домой под утро. А ее мать только и делала, что кричала на нее и запирала в комнате. Но это не помогало – моя подруга была бунтаркой и невероятно упрямой, поэтому вылезти из окна спальни для нее было проще простого. Миссис Вуд тогда это очень сильно разозлило, – продолжала мама. Ее лица коснулась тусклая улыбка, плечи опустились, а в глазах опять читалась жалость. – Скарлетт любила шататься по заброшенным зданиям и вызволять оттуда бездомных животных. Помню, когда она случайно упала на развалинах дома, она сломала ногу и еще долго ходила с костылями, хотя они ей по сути уже были не нужны. Она не боялась телесной боли, но сам факт их ношения напоминал ее матери о бунтарской натуре дочери, что приносило Скарлетт удовольствие.

Образ миссис Скарлетт в детстве так отличался от ее нынешнего, что я не могла поверить, что мы с мамой говорим про одного и того же человека.

– Миссис Вуд ко всем относилась с презрением, даже к внукам? – осторожно, чтобы не вызвать излишнюю подозрительность любопытством, спросила я маму, когда миссис Коллинз вышла из комнаты и ушла на достаточное расстояние.

– Проще назвать к кому она не относилась с презрением, – усмехнулась мама. – Насчет внуков не знаю, Сэма вообще с семи лет отправили в школу-интернат, и дома он практически не бывал. Я никогда не была в поместье даже в школьные годы, а после возвращения из колледжа тем более. А миссис Вуд проводила время исключительно здесь. Ты же знаешь, мы с Коллинзами всегда встречались в городе.

До того, как я узнала, что этот огромный дом на самом деле принадлежит семье Вуд, я считала, что мистер Коллинз является полноправным его хозяином. Первое время в моей голове даже поселился вопрос на что он тратит состояние, если у него уже все есть. Пробыв же в гостях подольше и послушав разговоры взрослых, я узнала, что мистер Коллинз вкладывается в недвижимость и акции, владеет несколькими десятками домов и квартир как в стране, так и за границей. Кроме того, за счет его средств в поместье недавно провели ремонт и обновили часть дома. Впрочем, мои ожидания увидеть толпы прислуги не оправдали себя: кроме Оливии и Михаила в доме не находилось постоянных работников, лишь пару раз в неделю приходили клининговые служащие и садовники.

– А какой был мистер Коллинз? А то ты все время про миссис Коллинз говоришь, – мне было безумно интересно узнать больше про интрижку мамы и мистера Коллинза.

– Оскар… Он всегда опаздывал на уроки и придумывал настолько разнообразные причины, что казалось, можно составить целый сборник. Но учителя его любили, поэтому делали поблажки, – мама вновь улыбнулась. – Был защитником в школьной команде по футболу, но связать будущее со спортом не захотел. Постоянно заступался за ботаников, которых чморили, и из-за этого попадал в драки. А в один учебный год, вообще, ввязался в мутную шайку, но благо быстро опомнился. Вот такая у нас была бунтарская компашка была.

Только я открыла рот, чтобы спросить маму еще об одной вещи, как дверь кабинета вновь открылась, и в малую гостиную вошел мистер Коллинз. Я быстро поднялась, поставив кружку на стол и не обращая внимания на удивленный взгляд мамы.

– Мистер Коллинз, можно с Вами поговорить пару минут? – спросила я, подойдя к мужчине.

– Что? Да, конечно, – мистер Коллинз встрепенулся, вырванный из мыслей, и распахнул дверь кабинета, приглашая меня кивком головы пройти вперед.

– Что ты хотела, Эйлин? – мужчина присел на край стола и попытался улыбнуться также добродушно, как он улыбался до убийства его сына, но вышло у него крайне неубедительно.

Я внимательно всмотрелась в его лицо: плавная линяя лба с несколькими едва заметными морщинами, нос с горбинкой, густые брови и задумчивые глаза с вялым взглядом. Но приглядевшись, заметила, что его лицо заметно отекло, нежели несколько дней назад. Кожа стала сухой, появились маленькие мешки и круги под глазами, а сам разрез глаз уменьшился. На носу виднелись легкие покраснения. «Не налегает ли он случайно по вечерам на алкоголь?» – подумала я. Обводя кабинет глазами, я приметила на письменном столе пустой бокал. Рядом с ним лежал поломанный карандаш, словно его кто-то разломал в порыве злости. Бумаги, до этого лежавшие в относительном порядке, были перепутаны и лежали в хаосе. На книжных полках документы и папки тоже стояли в разбросанном порядке. Мой взгляд упал на пепельницу, стоящую на крае стола. В ней еще тлела сигарета, и, подойдя ближе, я почувствовала едкий запах дыма.

Весь образ мистера Коллинза говорил о том, что он совершенно не походил на жестокого человека, тем более на убийцу, и смерть Эрика действительно потрясла его, но слова Льюиса о том, что никого нельзя списывать со счетов, заставили меня пересмотреть отношение и к нему тоже.

«Мой главный страх – не оправдать ожидания отца, подвести его», – мне вспомнились слова Сэма. «Мне бояться некого, кроме… Одного человека, имеющего слишком большую власть и статус надо мной», – слова Михаила перекликались со словами Сэма. «Боюсь, как бы мои опасения не оказались верны. Что мои родители могут быть причастны к смерти Эрика».

Дыхание начало сбиваться; я нервно закусила нижнюю губу, забывая об осторожности и о цели своего визита. Нельзя показывать сильное волнение, если мистер Коллинз действительно не такой, каким себя выдает, то опасно показывать свое подозрение. Я попыталась успокоиться и наконец заговорила:

– Я хотела бы узнать, есть новости от полиции? Прошла уже неделя, – неправильно было бы в лоб спрашивать о мистере Блейке или о пропавших горничных, поэтому я решила начать издалека.

– Пока что никаких обновлений. Меня вызывали сегодня в участок для дополнительных показаний. Многое прояснится после того, как нам скажут окончательные результаты вскрытия, – мистер Коллинз нахмурился, и взгляд его заметно потускнел, а речь была медленной и сонливой. Скрестив руки на груди, он посмотрел на меня в ожидании нового вопроса.

– Я искала в Интернете новости о поселке и случайно наткнулась на кое-что. Возможно, оно связано с… Убийством. Вдруг поможет следствию.

Я попыталась говорить уверенно, но подавлять волнение было непросто. Я настороженно следила за движениями мистера Коллинза, в надежде уловить что-нибудь необычное.

– Это было бы хорошо.

– Статья была про двух горничных. Они работали у Вас около пятнадцати лет назад и пропали без вести. Керри Софи Хилл и Эбигейл Рут Тэйлор. Вы помните их?

– Хилл и Тэйлор… Хилл и Тэйлор… Я в то время в основном занимался фирмой и дома бывал только по ночам, поэтому не следил за хозяйством, – мистер Коллинз несколько раз повторил их фамилии, почесывая затылок. Не считая того, что мужчина задумался, выражение его лица совершенно не изменилось. Либо он вовсе не знал их, либо тщательно скрыл свою реакцию. – Немного вспоминаю их. Они действительно исчезли, но это произошло лет четырнадцать назад. Но… Причем тут исчезновения?

– Я просто высказала предположение. Обе девушки работали у вас, мне показалось такое совпадение странным.

Мистер Коллинз погрузился в свои мысли, но ничего не ответил. Почему он так просто отнесся к их исчезновению и даже не сразу вспомнил их?

– Спасибо, мне нужно идти, – повернувшись к двери, я сделала вид будто вспомнила что-то. – Совсем забыла, сегодня утром я столкнулась с мистером Блейком, кажется… Неприятный тип, надеюсь, он не пришел снова угрожать.

Более умного упоминания Блейка я так и не смогла придумать, но «план» сработал, и мистер Коллинз встрепенулся, озадаченный, что кто-то спросит его об этом.

– Как раз наоборот, он предлагал совместный проект. По его словам, хочет прекратить вражду и заключить прочный союз.

Не кажется ли это подозрительным мистеру Коллинзу? Главные конкуренты, до этого угрожавшие его семье, теперь с радушием приглашают создать совместный проект. Видимо, вопрос в моих глазах проявился слишком сильно, потому что мистер Коллинз спешно добавил:

– Но я отклонил предложение.

Я кивнула и пожелала мистеру Коллинзу хорошего вечера, теперь уже точно намереваясь его покинуть. Стоило мне выйти из кабинета, как я вновь оказалась в нескольких дюймах от Михаила. Не было сомнений, он стоял под дверью и подслушивал разговор. В малой гостиной никого кроме него не было: мама ушла к себе. Свет не горел, только пламя огня тускло освещало часть комнаты. На стенах плясали то и дело меняющие форму черные тени, а в тех углах, куда свет не попадал, стояла кромешная темнота. Между мной и Михаилом было меньше двух футов. Затемненные черты лица дворецкого показались устрашающими, а кварцевый блеск в глазах старика и кривая ухмылка заставили страх просочиться под кожу. Я машинально попятилась назад, но сзади была лишь закрытая дверь, и идти было некуда. В голову ударил адреналин, и я, сама того не ожидав, спросила резким громким голосом:

– Подслушиваете?

– Безусловно, мисс. Мое любимое занятие. Знаете, как много могут прошептать стены?

– Позволите пройти? – я пыталась проскользнуть мимо Михаила.

Дворецкий сделал шаг назад, позволяя свободно пройти. С облегчением, я сделала шаг вперед.

– Даже как-то обидно. Вы меня боитесь даже больше, чем сатанинскую библию? – голос Михаила раздался за моей спиной.

В этот момент мое сердце на миг остановилось. Я и до этого догадывалась – дворецкий был в курсе, что Эрика обучали этой религии, но что он осведомлен и обо мне – не приходило в голову. Я резко повернулась к Михаилу. На его губах играла противная улыбочка, а по взгляду стало очевидно – он доволен собой и моей реакцией. Откуда он узнал? Ведь только Сэм из жителей дома знал о нашей находке и то, что я читаю эту библию. Или же дворецкий следил, что, конечно, больше соответствует его привычным поступкам.

– Не удивляйтесь, я знаю о Вас намного больше, чем вы сами, – нарушил тишину Михаил и склонил голову в бок, внимательно всматриваясь в меня безжизненными глазами. – Давайте отойдем в сторону, я Вам хочу кое-что предложить.

– С чего вдруг такая щедрость? – пребывание в обществе дворецкого вызывало отвращение, даже несмотря на то, что он действительно многое знает.

– Я всегда относился к Вам с уважением, лишь никак не мог найти подходящего повода для моего предложения.

Скрепя сердце я согласилась поговорить с ним. Михаил вышел из комнаты, и мне пришлось последовать за ним. В висках гудело. С одной стороны, разум так и кричал развернуться и уйти, но внутренний голос настаивал на том, что Михаил мог дать мне некоторые ответы. Вдруг дворецкий скажет что-то важное для следствия? Я быстро потянулась к карману, в надежде достать оттуда телефон, но к моему разочарованию, он остался в моей комнате на зарядке. «Как было бы выгодно записать разговор на диктофон», – упрекала я себя. Нужно было его взять, я же планировала подойти к мистеру Коллинзу. Почему все гениальные мысли приходят позже нужного времени?

Мы вышли в коридор и встали чуть поодаль от двери. Я невольно бросила взгляд на руки Михаила и ощутила новый прилив тошноты: его пальцы были болезненно бледными, а ногти отдавали темным цветом. Я постаралась убедить себя, что это лишь игра света и мое воображение, коверкающее внешний вид Михаила под мое отношение к нему.

– Вам, вероятно, интересно, откуда я знаю про библию, – на лице Михаил появилась самодовольная улыбка. – И более чем уверен, что Вы уже сами знаете ответ. Вы с Сэмом думали, что для хозяев ваша инициатива окажется незаметной, но, увы, совершенно забыли про меня. Я люблю и, что важнее, умею передвигаться по дому бесшумно. Это важное умение для существа столь любопытного, как я. Теперь собственно, хочу рассказать, какое у меня для Вас предложение. Вам случайно не нужны книги по колдовству?

– Что? – озадаченно спросила я, совершенно сбитая с толку. По колдовству?

– У Вас плохо со слухом? – противно усмехнулся Михаил. – Книги, в которых много заклинаний и ритуалов.

– Они у Вас есть? – недоверчиво протянула я, одновременно вспоминая, как в мой первый день пребывания здесь дворецкий растирал странную траву. Не успела я уточнить, как он вновь заговорил.