Текст книги "Тени прошлого (СИ)"
Автор книги: T_Vell
сообщить о нарушении
Текущая страница: 43 (всего у книги 54 страниц)
– Отвратительно, – честно призналась я.
– Тебе больно? Рана? Может, мне лучше позвать Тома с Лестатом?
– Северус!.. – от его искреннего желания сделать для меня всё что угодно, от его искренней… жертвенности мне стало в тысячу раз хуже, чем было в начале нашего разговора. – Господи, да как ты можешь так спокойно сидеть тут и спрашивать меня о моём самочувствии?! Как ты вообще можешь спокойно смотреть, как твою жену целует другой мужчина?! Как ты можешь спокойно смотреть, как твоя жена целует другого мужчину?!
– Я… я не… я не спокойно смотрел на всё это, Тина… – дрогнувшим голосом ответил он, а из моих глаз опять потекли слёзы. – Тина, перестань, тебе нельзя нервничать… успокойся… успокойся, пожалуйста.
– Какое же я чудовище! – мои рыдания уже переходили в истерику, и Северус привстал со своего места, чтобы обнять меня, но я не дала ему сделать это. – Не надо!.. Ты, правда, хочешь, чтобы мне стало легче?..
– Да, хочу, – тихо произнёс он, и я, немного успокоившись от его гипнотизирующего взгляда, так же тихо ответила:
– Тогда выскажи мне всё, что ты обо мне думаешь… Давай! Северус, давай! Скажи мне, какая я дрянь, сколько боли я причинила тебе своим поведением, как ты меня ненавидишь за то, что я целовала Тома, давай! Скажи мне это…
– Ты действительно хочешь узнать, что я о тебе думаю? – всё тем же тихим и спокойным голосом уточнил мой муж, и я активно закивала. – Хорошо.
Он помолчал немного, как бы собираясь с мыслями, а потом, неотрывно глядя прямо в мои заплаканные глаза, продолжил говорить в прежней, успокаивающей манере:
– Я тебя люблю, Тина. Ради тебя я готов сделать что угодно. И Том относится к тебе точно так же, я не слепой. И если ты испытываешь ко мне… хотя бы… немного… взаимных чувств, то ты не будешь продолжать изображать любовь там, где её нет. Мне кажется, что я… заслужил к себе достойного отношения, я заслужил честность по отношению к себе. И если ты хочешь сказать мне что-то исключительно из жалости или сочувствия, то не надо. Я достоин правды. Я хочу услышать только её.
– Разве ты её не видишь? – тихо спросила я, замерев на месте от его слов.
– Я хочу, чтобы ты сказала мне её в лицо.
– Я люблю тебя, – прекрасно понимая, что эти слова больно отзовутся в его сердце после всего того, что было накануне, я всё же озвучила их, ведь Северус был прав: он достоин знать правду, а она была именно такова. – Только вот Тома я люблю тоже и ничего не могу с этим поделать. Помнишь, ты как-то спрашивал, кого бы я выбрала, если бы передо мной вдруг встал такой выбор? Ты ведь узнал обо всём именно в тот день? Из-за этого ты тогда напился?
– Да, из-за этого.
– С того дня ничего не поменялось, Северус. Я не знаю, кого из вас выбрать. Мне проще пойти и утопиться в Чёрном озере, чем сказать кому-то из вас, что я выбрала другого.
– Не говори так, Тина… – с болью в голосе произнёс Северус, но я его перебила:
– Но это правда, Северус! Это правда… – я взяла его тёплую ладонь в правую руку и уже более тихим голосом добавила: – Это правда, именно та, которую ты просил. Я честно не знаю, что мне делать…
– Ты ведь понимаешь, что долго так продолжаться не может? – сжав мою руку, тихо спросил он, и я тяжело вздохнула.
– Да, понимаю. Но… мне нужно время. Я… я пока не могу… не готова…
– Я тебя не тороплю, Тина, – мягко проговорил Северус, наклонившись ко мне. – Я понимаю. Том… он тоже это понимает. После того как он вынес тебя из своей комнаты, где зашил твою рану… он сказал, что ты была права, и что больше он не собирается как-то… иметь с тобой связь, пока ты находишься в законном браке со мной. А ещё он сказал, что если ты захочешь изменить это, то ты это сделаешь.
С этими словами мой муж достал из кармана своих брюк уже знакомый футляр для ювелирных украшений и протянул мне его. Открыв коробочку, я обнаружила внутри два кольца, обручальное и помолвочное, а ещё кулон с сапфиром.
– Тина, – обратился он ко мне, достав из футляра кольцо с камнем и взяв в свою тёплую ладонь мою левую руку, – пока ты всё ещё миссис Снейп. А если ты решишь изменить это, то не надо возвращать мне кольца и кулон. Они всегда будут принадлежать тебе, какое решение бы ты не приняла.
Надев мне на палец кольцо, Северус нанизал второе кольцо на цепочку и спросил:
– Тебе помочь?
– Да, – прошептала я, привстав немного и ещё ближе пододвинувшись к нему. Когда цепочка с кулоном снова оказалась на моей шее, по моим щекам вновь предательски потекла солёная вода.
– Просто скажи мне своё решение, – тихо попросил он, и я тут же кивнула ему, – когда ты будешь готова его принять.
– Северус, я буду последней тварью, если попрошу тебя полежать со мной немного? – дрогнувшим голосом поинтересовалась я, и впервые за время нашей беседы на его лице появилась бледная тень улыбки.
– Нет, вовсе нет. Только подожди немного, я сниму халат. Я точно тебе не помешаю?
– Нет, – сразу же заверила его я и, дождавшись, когда мой муж ляжет ко мне в кровать, изо всех сил прижалась к нему. – Мне так спокойно с тобой.
– Мне тоже. Я так рад, что ты пришла в себя, Тина… – услышала я мягкий шёпот рядом со своим ухом.
– Куда вдруг исчезли все остальные? – снова поинтересовалась я, ведь прекрасно помнила, что на момент нашей с Томом ссоры в больничном крыле было довольно много людей.
– Нам деликатно дали возможность побыть вдвоём, – даже не смотря на лицо своего мужа, я догадалась, что в этот момент он едва заметно улыбнулся. – Тина?..
– Да?..
– Почему ты не сказала мне, что была беременна?
Я была не настолько наивна, чтобы надеяться на то, что смогу избежать этого вопроса, но всё же сейчас он застал меня врасплох. Вдохнув побольше воздуха в лёгкие, я начала говорить:
– Я сама узнала об этом за два дня до того, как всё произошло. И не спрашивай меня, как так получилось, я сама не знаю. Видимо, после того как Лестат перелил в меня свою кровь в начале февраля, те лекарства… которые я принимала… в общем, всё сбилось, и я забеременела. Но я честно об этом не знала. Знаешь, в прошлый раз, когда я умерла, я тоже была беременна…
– Я знаю, – коротко ответил Северус, и я удивлённо посмотрела на него. – Том сам мне об этом рассказал.
– И о чём ещё вы с ним разговаривали? – я сразу же перескочила на другую тему, потому что просто не могла поверить в то, что только что услышала.
– Это неважно, Тина, – усмехнувшись, ответил он. – Пожалуйста, давай вернёмся к моему вопросу, ты ещё недоговорила.
– Ладно, ладно, – хоть любопытство и ело меня изнутри, но я была так виновата перед Северусом, что была согласна на любую его просьбу. – В общем, я тогда тоже была беременна. И тогда… всё было по-другому. Тогда мы долго обсуждали этот вопрос, не один год и даже не два, и когда я узнала, что беременна… буквально через неделю после задержки у меня начался очень сильный токсикоз. Почти два месяца я практически не могла встать с кровати, меня постоянно рвало, и Тому пришлось даже брать отпуск и ухаживать за мной в таком состоянии, дошло даже до того, что мне нужно было внутривенно вводить препараты. Поэтому я и не обратила внимания на сбой в этот раз, ведь думала, что уж беременность точно не пропущу…
– Почему ты всё-таки не сказала мне сразу, как узнала?
– Я хотела, правда, – повернувшись к нему лицом, проговорила я. – Но ты в те дни был такой… задумчивый. Занятой. И к тому же я подумала, что будет намного приятнее сообщить тебе об этом тринадцатого мая. Но не успела… У меня был выкидыш, да?
– Да, – с болью в голосе подтвердил он. – Ты потеряла очень много крови. Тому пришлось переливать тебе свою… и мою. У нас одна… группа?
– Да, группа, – улыбнулась я такому невероятному совпадению. – Вторая положительная. Считается, что она примерно у сорока процентов людей, плюс минус. Не такая уж и редкая, если подумать.
– Но это всё же немного забавно, ты не находишь? – с нотками иронии в голосе спросил Северус, и я, усмехнувшись, кивнула ему. – Тебе надо отдохнуть, постарайся поспать…
– Ты уйдёшь отсюда, когда я засну? – тихо спросила я, но мой муж, уловив в моём голосе неприкрытую печаль, сразу же пообещал:
– Нет. Если ты хочешь, чтобы я остался, я останусь.
– Я хочу, чтобы ты остался, – прошептала я, крепко обняв его. И в этот момент мне было так спокойно, так… легко, что я не заметила, как снова провалилась в сон.
***
Тина была права, когда однажды сказала мне, что со мной и с Томом она два совершенно разных человека. Я настолько привык видеть рядом с собой свою Тину, что был ошеломлён, когда увидел Тину, которая была когда-то давно с Томом. Конечно, она рассказывала мне, что они часто ругались, но я даже и представить себе не мог, что когда-нибудь увижу это наяву. И вот я увидел. И Тина была права дважды, когда сказала, что только один человек может справиться с ней такой. Только он мог довести её до такого состояния, и он же один мог её успокоить. У меня руки дрожали от злости, когда Том остервенело целовал мою жену на моих глазах, но сделать что-либо я просто не мог: я прекрасно видел, что Тина сама хотела этого, видел, как она отвечала ему.
Когда Тина потеряла сознание, я хотел сразу же пойти за ними, но Лестат остановил меня, заверив, что это всего лишь небольшое кровотечение из раны, и её жизни ничего не угрожает. И он не ошибся, буквально через полчаса Том вернул Тину на её прежнее место, а сам ушёл прочь. За ним же постепенно больничное крыло стали покидать и остальные, чувствуя всю тупиковость сложившейся… ситуации. И в итоге к моменту пробуждения Тины вокруг нас не осталось ни одной живой души.
Я думал, что в этот же момент Тина скажет мне, что она будет с ним, что она жить без него не может, и я бы с лёгкостью поверил в это, я ведь не слепой. Но, похоже, я всё-таки был слепым: Тина любила меня точно так же, как и Тома, и именно в то мгновение я окончательно убедился в этом. И с осознанием этого ситуация стала намного безвыходнее, чем мне казалось до этого, ведь в конечном счёте выбор всё равно будет сделан, и мы трое прекрасно это понимали.
Но это будет потом. А сейчас я наслаждался тем, как моя супруга, так мной горячо любимая, живая супруга лежала на моей груди, крепко обняв меня. Я наслаждался тем, как она мирно спала в моих объятиях. Наконец, я ничего не ждал, ничего не боялся. Наконец, я просто наслаждался настоящим моментом, совершенно не заботясь о том, что будет завтра.
Уже после полуночи в лазарет вернулся Том. Мельком посмотрев на то, как Тина крепко обнимала меня во сне, он тихо спросил:
– Всё в порядке?
– Да, – коротко ответил я, подразумевая, что ухудшений со стороны здоровья у Тины не было.
– Хорошо, – прошептал он в ответ и ушёл в свою комнату отдыха. И я, сам того не заметив, тоже погрузился в такое долгожданное забвение.
По старой привычке проснулся я очень рано, особенно учитывая ещё и то обстоятельство, что в последние недели я настолько привык спать по четыре часа максимум, что уже и не испытывал от этого какого-либо дискомфорта. А в конкретно это утро бодрости мне прибавляло ещё и то, что проснулся я в крепких объятиях Тины, которая забылась невероятно глубоким сном. Но несмотря на это я всё равно боялся пошевелиться и разбудить её, так что час или около того пролежал неподвижно, медленно гладя кончиками пальцев по спине Тины. А потом проснулся Том.
Видимо, он, как и я, тоже уже настолько привык высыпаться за экстремально короткое время, что выглядел весьма отдохнувшим, несмотря на то, что проспал сегодня даже меньше того времени, что тратил на сон тогда, когда Тина была без сознания. И видимо, Том решил, что у меня и так было достаточно времени, чтобы наслаждаться обществом своей супруги единолично, ведь в его взгляде, когда он посмотрел в нашу сторону, ехидство граничило с неприкрытой завистью. Но я ничего не стал говорить ему на этот его красноречивый взгляд, так как у меня в душе была такая же зависть, ведь он мог наслаждаться обществом Тины не одну короткую ночь, а долгих семь лет.
В итоге лечащий врач моей супруги сел на своё рабочее место и стал тщательно заполнять историю болезни на своего единственного пациента, а спустя два часа, когда он закончил, то повернул свой стул немного вбок, чтобы ему хорошо было видно нас и погрузился в чтение одного из тех невероятно объёмных учебников, которые ему привёз Лестат в один из своих отъездов. Только вот раз в пятнадцать минут минимум я чувствовал на себе пристальный взгляд, на что на моём лице сразу расцветала довольная усмешка. А потом, спустя ещё несколько часов, я почувствовал, как Тина крепко обняла меня во сне.
***
– С добрым утром, любимая, – услышала я знакомый голос, как только проснулась. Наверное, Северус догадался, что я уже не сплю по тому, как я неосознанно крепко обняла его в ответ на его тёплые объятия.
– С добрым утром, – прошептала я, не открывая глаз. – Прошу тебя, скажи мне, что это был всего лишь страшный сон, и мы сейчас лежим в нашей спальне…
– Мы сейчас лежим в больничном крыле, любимая, – не оправдав моих надежд, проговорил мой муж, а я, тяжело вздохнув, всё же открыла глаза и посмотрела на него. – И скоро к тебе придут твои друзья, сегодня ведь суббота. И уже почти время завтрака.
– Не хочу больше тут спать, – капризно ответила я, нахмурив правую половину лица, ведь бо́льшая часть левой была закрыта повязкой. – Я хочу обратно в свою спальню.
– Не думаю, что Том разрешит тебе это, – улыбнувшись моим словам, предположил Северус, мельком посмотрев в сторону.
– А не пойти ли ему со своими разрешениями… – начала возмущаться я, но насмешливый голос за моей спиной сразу же перебил меня:
– Куда, интересно?
– Господи… – выдохнула я, а потом медленно повернулась лицом к хирургу в бордовом костюме, – и ты тут… Да хотя бы за чаем!
– Чаем? – удивившись моим словам, переспросил он.
– Да, чаем. Скоро ведь завтрак. Сделай, наконец, хоть одно доброе дело.
– Как скажешь… любимая, – широко улыбнувшись на последнем слове, Том закрыл книгу, которую читал до этого, и встал со своего стула за рабочим столом, а затем быстрым шагом вышел из лазарета.
– Тина, я бы сам мог принести тебе завтрак… – широко улыбнувшись тому, как я прогнала своего бывшего мужа из больничного крыла, проговорил Северус.
– Нет, лучше полежи со мной ещё немного, – попросила я, снова прижавшись к его груди, – пока сюда никто не пришёл…
Но несмотря на то что я прогнала Тома из своей палаты, полежать нам так и не удалось, ведь буквально через несколько минут в лазарет потихоньку проникли все мои вчерашние гости и пара новых, и Северусу всё же пришлось покинуть мою кровать.
– Тина, позволь тебе представить, Аластор Грюм, мракоборец, – Дамблдор с широкой улыбкой на лице представил мне обезображенного шрамами пожилого мужчину с искусственным глазом, а потом директор обратился к этому самому мужчине: – Аластор, это доктор Тина Снейп. Я думаю, что сейчас она намного лучше себя чувствует и сможет ответить на все интересующие тебя вопросы. И если честно, то все присутствующие здесь, включая меня, тоже хотели бы послушать. Ты ведь не против, Тина?
– Нет, что ты, – скорчив рожицу, ответила я, прекрасно понимая, насколько всем было всё-таки интересно узнать о произошедшем, так скажем, от первого лица. И также я прекрасно понимала, что Тома они вряд ли рискнули допрашивать. И я уже собралась начать пояснения, но тут к нам присоединилась Луна с ещё одним новым гостем.
– Тина! Ты уже проснулась! – воскликнула она, подойдя к моей кровати и приобняв меня. – Как ты себя чувствуешь?
– Нормально, – улыбнулась я в ответ, крепко обняв её в ответ. – Ты тоже хочешь послушать увлекательную историю о моём прошлом замужестве?
– Если ты не против… – с энтузиазмом произнесла Луна, а потом подозвала к моей кровати мужчину в странной одежде и такими же белоснежными волосами, как и у неё самой. – Тина, это мой папа, Ксенофилиус Лавгуд. Папа, это Тина, моя подруга, я тебе о ней рассказывала.
– Приятно познакомиться, Тина, – вежливо поклонился мне он, и я попыталась тепло улыбнуться в ответ.
– Да, мне тоже! Что ж, Луна, Ксенофилиус, присаживайтесь поудобнее… Итак… с чего бы начать?..
– Может, всё же с чая? – со стороны перегородки, разделявшей лазарет, снова раздался насмешливый голос. – Не зря же я за ним ходил?!
– Как это мило с твоей стороны, – улыбнувшись, ядовито произнесла я, взяв из рук Тома небольшую чашку с тёплым чаем. – С ромашкой?
– Да, – ответил он, присев за стол неподалёку и отпив из второй, такой же чашки. – Ромашка, насколько мне известно, обладает успокаивающим эффектом. Полезно для нервной системы. Не хочешь шоколадку?
– Горький? – спросила я, хотя особой надобности в этом вопросе не было, ведь мне было прекрасно известно, что никакой другой сорт шоколада, кроме горького, Том не признавал. – Нет, спасибо.
– Очень даже зря. Говорят, полезно для ума.
– Ну, кому чего не хватает… – философски заметила я и, увидев выражение лица Тома, догадавшегося про мой намёк, сразу добавила: – Очень вкусный чай, спасибо. Как раз для моих расшатанных нервов.
– Доктор Снейп, может быть, вы всё же расскажете нам?.. – закончив смеяться, вежливо обратился ко мне Грюм, но тут в лазарет вошёл последний гость.
– Подождите, не начинайте без меня! – весело воскликнул Лестат, быстро подойдя к моей кровати и сев рядом с Северусом. – Как ты себя чувствуешь, дорогая?
– Лестат, а ты-то что тут забыл?! – возмутилась я, так как в присутствии двух последних вошедших в помещение людей о спокойной беседе можно было забыть. – Тем более в такое время суток?
– К твоему сведению, Тинь-Тинь, я тоже помогал тебя спасать! – непринуждённо ответил братец, вальяжно расположившись на стуле и закинув ногу на ногу. – А насчёт света, то Том наложил на замок какое-то потрясающее заклинание, и теперь мы с Арманом можем спокойно ходить по школе днём. Знаешь, твой бывший муж на самом деле отличный парень! Да и нынешний, кстати, тоже…
С этими словами он приобнял Северуса за плечо и продолжил свой монолог:
– Ребята, я, кажется, знаю, как нам стоит поступить! Северус, Том… я предлагаю вам оставить в покое эту сумасшедшую, мою сестру, и… выбраться куда-нибудь исключительно мужской компанией. В бар, например. Мы бы отлично провели время, а вы бы после этого точно подружились, у вас так много общего! Не считая этой взбалмошной девицы, конечно же.
После этой фразы рассмеялись даже те, кто стоял в отдалении, а я, улыбнувшись, заметила:
– Лестат, ты хоть понимаешь, что зовёшь в бар двух практически непьющих людей? Возьми лучше с собой меня, уж мы с тобой точно проведём время… с пользой!
– Ну, это-то само собой разумеется! – рассмеялся в ответ братец, убрав руку с плеча Северуса, на лице которого, надо сказать, тоже играла широкая улыбка.
– Дорогая, я надеюсь, ты прекрасно понимаешь, что в ближайшие полгода тебе не светит ничего, крепче воды?.. – тут же перебил моего брата Том, встав со своего места, а затем пододвинул свой стул поближе к моей кровати и сел рядом прямо напротив Северуса и Лестата.
– А это ещё почему? – повернувшись к нему лицом, возмущённо спросила я.
– Во-первых, я, как твой лечащий врач, запрещаю употребление спиртных напитков в ближайшее время из-за возможного ухудшения состояния твоего здоровья, – самодовольно начал пояснения Том, так же как Лестат закинув ногу на ногу. – А во-вторых, после всего того, что ты творила в Малфой-Мэноре, я бы вообще запретил тебе прикасаться к алкоголю! И кстати, следить за этим буду совсем не я, а твой нынешний муж, правда, Северус?
– Да, Том, – спокойно произнёс в ответ он, мельком посмотрев на меня. – И я думаю, срок будет намного больше полугода…
– Я думаю, мы попозже обсудим этот вопрос, – улыбнувшись, промурлыкала я, взяв в свою руку тёплую ладонь своего мужа. – Когда мы останемся… наедине.
– Конечно, обсудим, любимая, – сжав мои пальцы, невозмутимо ответил Северус. – Но только не этот вопрос.
– И ты, Брут?! – воскликнула я, а вокруг опять раздался дружный смех.
– Тина, всё только для твоего блага, – мягко улыбнувшись, сказал он, не отпуская из своей руки мою ладонь.
– Кстати, Северус, – Том снова обратился к моему мужу, и тот заинтересованно посмотрел на него в ответ. – Обсудите ещё заодно и выбор нарядов на выход, а то последнее платье больше походило на пеньюар, чем на приличную одежду! Где ты вообще его взяла? Я ведь оставил тебе более приличный вариант!
– В гардеробной, где же ещё?
– Что-то я не припомню, чтобы ты когда-нибудь покупала настолько откровенные наряды…
– А я берегла это платье для особого случая, – с вызовом ответила я, повернувшись к Тому и смотря прямо ему в глаза. – И надо же, он таки представился!
– Неужели ты серьёзно считала, что я позволю тебе выйти в таком виде хотя бы за пределы гардеробной?!
– Ну, теперь-то это уже не тебе решать, – я снова повернулась к Северусу и, обольстительно улыбнувшись, ласково сказала: – Правда, дорогой? Тебе, надеюсь, хоть понравилось моё последнее платье?
– Тина, если бы ещё те два кусочка ткани можно было назвать платьем…
– Чёрт возьми, Тина, мне всё больше и больше нравится твой нынешний муж! – рассмеялся Том и, встав со своего места, обошёл мою кровать и подошёл со спины к зельевару, положив ему на плечи ладони. – Северус, я беру назад свои слова насчёт твоих умственных способностей! У тебя, оказывается, всё же есть зачатки ума, совсем даже неплохие!
– Спасибо, Том, – вежливо улыбнувшись, проговорил он, повернувшись лицом к наглецу. – Моё мнение о тебе тоже немного улучшилось после твоих последних слов.
– Я надеюсь, вы закончили обмен любезностями? – ядовито обратилась я к ним, хотя больше, наверное, всё же к Тому, чем к Северусу. – И кстати, раз уж ты так активизировался, дорогой, то не мог бы ты рассказать всем присутствующим, как так вышло, что мой самый блестящий ученик, моя гордость и отрада последних лет, стал вдруг Лордом Волан-де-Мортом и, заразившись какими-то абсолютно бредовыми идеями, занимался тридцать семь лет какой-то ересью?! Я, чёрт возьми, шесть лет потратила на твоё обучение, а ты!..
– Моё обучение! – воскликнул Том, вернувшись на своё прежнее место. – И это говорит человек, который целый год стоил из себя недотёпу-студентку и занимался какой-то ерундой, вроде купания полуголой в проруби на глазах у кучи школьников! У тебя хоть не растряслись последние мозги за этот год, дорогая?
– Что? – прошипела я, а моё лицо буквально перекосило от злости. – Последние мозги?! Устройство и показания к применению магнитно-резонансного томографа.
– Что? – он даже оторопел от моих последних слов, ведь произнесены они были тем же приказным тоном, каким я обычно опрашивала его на своих дежурствах, а я, заметив его растерянность, ядовито усмехнулась.
– Ой, надо же, наш гений не знает, что такое томография, вот это да! Представь себе, сколько всего изменилось за сорок лет твоего отсутствия на поприще науки, намного больше, чем за год моего отсутствия. Ладно, я дам тебе ещё один шанс. Что мы знаем про эндовидеохирургию?
– Эм… – протянул мой бывший ученик, а вокруг повисла неловкая пауза, ведь мои друзья не могли себе даже представить, чтобы я издевалась над кем-то. Но Том так разозлил меня, что меня уже было не остановить.
– Ой, дай угадаю, ты впервые слышишь об этом замечательном слове, как печально. Последняя попытка, доктор Реддл. Препараты, изменяющие течение рассеянного склероза, хотя бы несколько групп и механизм действия.
Том ничего не ответил, но и так было всё понятно, ведь эти препараты ввели в оборот всего три года назад. Моя ядовитая улыбка стала ещё шире, а Лестат, чтобы хоть как-то заполнить образовавшуюся пустоту, тихо произнёс:
– Девять, десять… нокдаун.
– Заткнись, Лестат, – жёстко одёрнула я брата, но в душе была очень довольна тем, что смогла поставить этого выскочку на место. – Так-то, доктор Реддл, я бы на вашем месте не выделывалась, ведь сейчас вы всего лишь неплохой общий хирург, не более.
– Я выучу всё, о чём ты сейчас говоришь, до завтрашнего дня, – тихо, но очень зло сказал Том в ответ, а его угольно-чёрных глазах заполыхал почти такой же огонь, как и во времена нашего противостояния в начале знакомства, но я лишь громко рассмеялась.
– До завтрашнего дня?! Я потратила три года на восстановление своей квалификации и ещё три на написание докторской о возможностях томографии в плане диагностики различной профильной патологии, и даже такой чёртов гений, как ты, не сможет выучить это всё до завтра. Мистер Грюм, так что вы там хотели спросить, я вас внимательно слушаю, – на этих словах я перевела свой пренебрежительный взгляд с Тома на мракоборца, которого мне недавно представил Дамблдор, но тот словно язык проглотил, лишь растерянно посмотрел на меня в ответ.
Немного удивившись такой реакции, я посмотрела на Дамблдора, а потом на Северуса, но они молча смотрели на меня, словно ждали, что я сейчас вскочу с кровати и начну убивать голыми руками. И, почувствовав небольшую неловкость за то, что я вдруг включила в себе «профессора Реддл», я уже хотела сказать что-нибудь, чтобы как-то замять всё это, но тут слева от меня снова послышался насмешливый голос:
– Если бы ты сейчас сказала: «Я вас внимательно слушаю, мистер Грюм, но у меня через полчаса экстренная операция, а после совещание у главного врача, так что надо закончить наш разговор в ближайшее время», то я бы поверил и пошёл искать ординаторскую!
Том так правдоподобно изобразил мой деловой, почти приказной тон, что напряжение сразу спало, и все дружно рассмеялись, а я, старательно сдерживая улыбку, поджала губы и ядовито заметила:
– О, у кого-то ещё остались силы после нокдауна…
– Так, похоже, намечается второй раунд, – продолжил комментировать наше противостояние Лестат, а Том, поудобнее устроившись на своём стуле, широко улыбнулся и сказал:
– Это была лишь разминка, дорогая.
– Не «дорогая», а «доктор Снейп», соблюдайте субординацию, доктор Реддл, – снова включив опцию «профессор Реддл», возразила я, сев в кровати в позе лотоса, полностью повернувшись к своему «противнику».
– О… как приятно слышать про субординацию от человека, который вышел замуж за своего преподавателя…
На моём лице вырисовалось искреннее возмущение, но пока я придумывала достойный ответ, слово взял себе Северус:
– Том, Тина – не волшебница, так что формально она не является моей ученицей… так, слушатель лекций…
– Слушатель лекций?! – со смехом повторил Том, сконцентрировав весь свой яд на новой цели. – Северус, друг мой, что же это были за такие лекции, что твоя слушательница забеременела от тебя? Мне бы хоть краткий конспект посмотреть…
Мои друзья не посмели явно засмеяться подобным словам, ведь шутка была… взрослой, но они очень хотели это сделать, и их красные лица красноречиво об этом говорили.
– Эх, ничто так не бодрит с утра, как чашечка отборнейшего яда! Северус, дружище, где же ты нашёл такую прекрасную представительницу ядовитых змей, позволь спросить? Вдруг там ещё остались? Я ведь как истинный слизеринец тоже очень их люблю… – не унимался мой бывший супруг, а Лестат снова подвёл итоги нашей беседы:
– Второй раунд, счёт «один-один».
– А что, в вашем словарном запасе нет больше слов, кроме «змея» и «стерва», доктор Реддл? – я уже не смогла удержаться и, встав со своей кровати, подошла к Тому, оперлась рукой о спинку его стула и зло прошептала эти слова.
– Конечно, есть, профессор Реддл, – усмехнулся он, а затем резко подхватил меня на руки и усадил к себе на колени.
– Немедленно отпусти меня! – воскликнула я, хотя больше для приличия, ведь мне стало совсем не по себе от той мысли, что мне было очень хорошо… спокойно в его крепких объятиях. – Мой муж изучал Тёмные искусства, причём очень хорошо, так что…
– Тина, дорогая, интересно, кто же учил твоего мужа этим самым Тёмным искусствам?.. – насмешливо перебил меня Том, продолжая бессовестно держать меня на руках.
– Лучше бы ты его хирургии научил, и то больше пользы было бы, – раздражённо парировала я его последнюю фразу, на что получила лишь звонкий смех.
– Ох, какой же редкий, но крайне ядовитый экземпляр! Может, ещё укусишь меня, чтобы добиться нужного эффекта, вот тут? – он провёл рукой по неприкрытой коже шеи, а мне стало ещё хуже, ведь я прекрасно знала, как его заводили подобные вещи. А точнее, мне было плохо от той мысли, что я очень хотела так сделать, но… это было бы последней низостью по отношению к Северусу, так что я, собрав в кулак всю свою волю, прошептала:
– Ты ведь дал обещание, что не тронешь меня…
– Конечно, дал, профессор Реддл, – прошептал Том в ответ, но я не сомневалась, что остальные нас прекрасно слышали и буквально ловили каждое наше слово. – Я обещал активно к тебе не приставать. Но если ты вдруг захочешь поприставать ко мне… Северус, прости, но я точно не буду сопротивляться.
Я хотела уже ответить ему на последнюю колкость, но Дамблдор тактично перебил меня, правильно почуяв, куда шло дело:
– Тина, я правильно понял, Том был твоим учеником? Но как?..
– Ах да… – мне всё же дали возможность, наконец, вернуться к изначальной теме повествования, и я, выпутавшись из объятий своего бывшего мужа, вернулась на свою кровать и попыталась обрисовать то, что было сорок с лишним лет назад: – Ты ведь помнишь, где я работала до своей смерти в конце пятидесятых, Альбус?
– Кажется, тогда ты работала в госпитале хирургом? – немного покопавшись в памяти, выдал директор Хогвартса. – Но как вы могли познакомиться, если ты даже не волшебница, Тина?
– А догадайся с трёх раз, кто в сорок пятом году вдруг оказался в моём отделении, да ещё и доводил доктора Джулс своими колкостями?
– Да я уйти оттуда хотел! – выпалил Том на мои последние слова, и я снова повернулась к нему и разгневано посмотрела в ответ, а обстановка вновь стала потихоньку накаляться. – Это был мой последний день в приюте, и я к тому времени уже десять раз пожалел, что согласился на эту несчастную экскурсию!
– Так и шёл бы! – выпалила я в ответ, рассердившись, что он опять ищет какие-то глупые оправдания своему высокомерию. – Кто тебя держал?!
– Подожди, Тина, так это ты проводила эту экскурсию? – Альбус снова отвлёк нас от ругани и вернул к теме разговора.
– Нет, я просто проходила тогда мимо, меня вызвали в другое отделение на экстренную операцию, – пояснила я, но Том перебил меня:
– Но всё же ты нашла время, чтобы наорать на меня за мою невинную шутку!
– Невинную шутку?! Да ты чуть не довёл несчастную женщину до слёз!
– Я надеюсь, все прочувствовали романтику момента? – это уже Лестат прервал нашу ругань своим очередным «смешным» комментарием. – Как всё красиво начиналось: она на него наорала, а он не простил и решил мстить.
