Текст книги "Тени прошлого (СИ)"
Автор книги: T_Vell
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 54 страниц)
– Тина, у тебя нет необходимости так крепко держаться за меня… – вдруг услышала я мягкий спокойный баритон. – Я ни за что не отпущу тебя.
– Хорошо, – немного разжав объятия, прошептала я. – Как же здорово!
– Тебе, правда, нравится? – тихо спросил Северус, внимательно посмотрев мне в глаза.
– Очень, – прошептала я в ответ и легко поцеловала его.
Мы немного покружили над озером, потом профессор сделал один круг вокруг замка на достаточно высокой дистанции от земли, и я опять не могла ничего с собой поделать и крепче прежнего обняла его за плечи. Наконец, мы приземлились на верхней площадке Астрономической башни, и зельевар аккуратно поставил меня на каменный пол. Я восторженно посмотрела на него и, не в силах произнести ни слова от нахлынувших на меня эмоций, обняла за шею и принялась страстно целовать. Северус опять крепко обнял меня за талию и, прижав к одной из опор, остервенело ответил мне на поцелуи.
– Выходи за меня… – прошептал он, отстранившись от меня спустя несколько минут.
– Да… – прошептала я в ответ, серьёзно посмотрев прямо ему в глаза.
– Что? – ошеломлённо переспросил Северус, не поверив услышанному слову.
– Я согласна, – спокойно и громко повторила я, не отрывая взгляда от его глубоких чёрных глаз.
Северус изумлённо посмотрел на меня, видимо, всё ещё не осознав смысла моих последних слов. Прошло не менее пяти минут, пока мы вот так неотрывно смотрели друг на друга, а потом он дрожащими руками расстегнул свой пиджак, одетый на меня, и, закончив, достал из внутреннего кармана маленькую чёрную коробочку. Профессор отступил на один шаг и, опустившись на одно колено, дрожавшим голосом произнёс:
– Тиана Клодетта Велль, графиня Д’Лионкур, согласна ли ты стать моей женой?
– Да, – так же волнуясь, ответила я, – я согласна.
Он открыл коробочку, и внутри оказалось кольцо из белого золота с огромным сапфиром королевского синего цвета. Северус аккуратно достал кольцо из коробки и, взяв мою левую руку в свою тёплую ладонь, надел обручальное кольцо на безымянный палец. Я изумлённо посмотрела на кольцо, которое теперь красовалось на моей руке, и прошептала:
– Оно прекрасно…
Мой жених встал на ноги и, взяв теперь обе мои руки в свои ладони, подошёл ко мне, внимательно посмотрев мне в глаза.
– У тебя ещё было время…
– Я уже всё решила, – твёрдо ответила я, сжав его тёплые руки. – Я твоя, Северус. Целиком и полностью.
– Не могу поверить… – дрогнувшим голосом проговорил он, пристально вглядываясь в мои глаза, – ты моя…
И с этими словами Северус нежно прикоснулся губами к моим, но я, обхватив его лицо холодными руками, пылко принялась целовать его. Так мы и целовались почти всю ночь, не в силах оторваться друг от друга, там, на самой верхней площадке Астрономической башни, продуваемые сильным весенним ветром, предвещавшим потепление в ближайшем будущем. Никогда ещё до этого я не была так счастлива в своей новой жизни, как в эту необычайно волшебную ночь в начале марта. Никогда до этого.
***
– Тина, я не хочу тянуть с церемонией… – прошептал Северус, когда мы во вторник лежали вечером в его уютной кровати и страстно целовались. – Давай, завтра? Вечером, после пар?
– А какое завтра число? – растерянно спросила я, немного переведя дыхание после пылких поцелуев.
– Десятое марта… – прошептал он, проведя рукой по моим волосам. Услышав это, я резко отстранилась от него и со страхом посмотрела прямо в глубокие чёрные глаза.
– Нет, только не десятого, прошу тебя!
– Тина, чем тебе так не нравится это число? – обеспокоенно спросил мой жених, заметив моё выражение лица.
– Нет, всё в порядке… – придя немного в себя, ответила я, снова устроившись у него на груди, – но я не хочу завтра. Давай в выходные, если тебе так не терпится?
– До них ещё так долго… – прошептал Северус, прикоснувшись губами к моему левому виску, – целых три дня…
– Ты ведь ждал моего ответа почти месяц… – напомнила я, ласково проведя рукой по его щеке. – Ещё три дня, пожалуйста!
– Значит, в субботу? Тринадцатого? – усмехнувшись, уточнил профессор, и я сразу догадалась о причине его усмешки.
– Неужели ты так суеверен? – слегка улыбнувшись, проговорила я, закрыв глаза и наслаждаясь теплом его тела.
– Нет, я нисколько не суеверен, – рассмеялся он в ответ, немного крепче приобняв меня. – Это будет теперь самое счастливое число для меня.
– Как и чёрный цвет, – с иронией заметила я, и Северус сразу согласился со мной:
– Именно. Но платье на тебе в субботу должно быть белым.
– Хорошо! – рассмеялась я, а затем, открыв глаза и приподнявшись, внимательно посмотрела на него. – Ещё какие-нибудь пожелания?
– Нет, это всё, – с улыбкой произнёс он, проведя рукой по моим волосам. – А у тебя есть какие-нибудь пожелания? Какой ты вообще представляешь свою идеальную церемонию?
– Идеальную церемонию? – удивлённо переспросила я, а потом снова устроилась у него на плече и, задумавшись, начала размышлять: – Ну… платье должно быть максимально простым. И я не хочу, чтобы в церкви было много народу. Идеально было бы, чтобы кроме нас двоих и священника вообще никого не было. И было бы совсем хорошо, если бы мы венчались в церквушке где-нибудь на побережье моря или океана.
– Я как раз знаю одно подходящее место… – ласково прошептал Северус, крепче прижав меня к себе. – И я согласен со всеми остальными твоими требованиями. Я тоже не хочу, чтобы на венчании был ещё кто-то кроме нас. Тогда в субботу?
– Да, – просто ответила я, кончиками пальцев коснувшись его могучей груди.
– На закате?
– Может, лучше с утра? – задумчиво переспросила я, перейдя уже на область плеча, а потом начала медленно спускаться по нему до предплечья. – Часов в одиннадцать?
– Тринадцатого марта в одиннадцать часов утра в церквушке на берегу моря, всё верно? – уточнил мой жених, и я, повернувшись к нему, кивнула. – Чудесно!
– Люблю тебя! – прошептала я, легко поцеловав его, и услышала в ответ:
– И я тебя, Тина… безумно…
***
Все эти три несчастных дня я была сама не своя. Не могла сконцентрироваться абсолютно ни на чём, у меня постоянно всё падало из рук, забывала о каких-то мелочах… Северусу даже пришлось на время отстранить меня от проверки работ, потому что у меня в голове от волнения всё перемешалось, и я уже не понимала, о чём вообще написано в пергаментах. Точнее, он не стал настаивать на том, чтобы я ему помогала, а я не стала настаивать на обратном.
Вообще, все эти три дня я старалась побыть в одиночестве. Старалась как можно больше времени находиться на свежем воздухе, ведь погода в эти дни стояла просто чудесная: весна, наконец-то, пришла в окрестности замка, и природа стала оживать. Яркие весенние лучи согрели остывшую землю, растопили весь снег вокруг, а небесная лазурь потихоньку начинала набирать тот самый глубокий оттенок синевы, который бывает только в жаркий июльский день. Так я и сидела почти всё свободное время у одного из деревьев рядом с Чёрным озером и задумчиво наблюдала за птицами, что чирикали в кронах соседних деревьев или кружились над спокойными тёмными водами.
За эти три дня успела двести раз передумать, и двести раз передумать обратно. Меня бросало то в жар, то в холод. Не преувеличивая, могу сказать, что меня тогда буквально трясло… А вот Северус, к моему удивлению, как всегда, сохранял невозмутимость, хотя я же сама видела, как он волновался тогда, на башне, когда делал мне уже официальное предложение. Но именно эта его наружная невозмутимость немного успокаивала меня, уравновешивала. На самом деле, это было так смешно, ведь у него это была первая церемония, а для меня пятая. Но ни перед одной из них я так не волновалась, как в этот раз.
Даже в самый последний раз… В эти дни я всё больше вспоминала свою последнюю свадьбу, которая была почти сорок четыре года назад. Такую официальную, шумную, торжественную. Море цветов, двести человек тогда наблюдало в католическом соборе, как мы с Томом обменивались клятвами. Дизайнерское платье, шикарный букет. И ни капли чувств ни с моей стороны, ни с его. Тогда, в предыдущий раз, я как раз таки не чувствовала абсолютно никакого волнения. Тогда больше было головной боли по поводу организации всего этого, чем по поводу самого факта. Тогда мне казалось, что это такая мелочь, формальность, и при желании я в любой момент могу подать на развод и сбросить с себя эти оковы.
А сейчас… Я была удивлена, что Северус спросил меня, какую именно свадьбу я хочу. И я была удивлена, что он согласился на все мои требования. Впервые, впервые я могла выйти замуж так, как мне всегда этого хотелось: без посторонних, вообще без свидетелей. Я могла не заморачиваться по поводу организации, по поводу платья, цветов, подружек невесты, рассадки гостей и всего остального. Всё, что от меня требовалось – это быть в белом и в нужный момент сказать «да», без всех этих никому не нужных клятв, без пафоса. И море…
Кстати, окружающие тоже заметили, что в последнее время я веду себя как-то странно. И все девицы в школе заметили моё кольцо, которое, в общем-то, нетрудно было заметить даже на расстоянии десяти метров. И мне опять пришлось придумывать гениальную ложь, больше для того, чтобы спокойно жить дальше, чем для того, чтобы спасти чью-то репутацию. О таких мелочах я теперь даже и не переживала.
– Тина! Откуда у тебя это кольцо? – изумлённо спросили мои соседки, когда мы сидели за ужином в Большом зале, а рядом прибежало ещё десяток девочек, и все хотели услышать от меня ответ.
– Мне Лестат подарил… – растерянно сказала я первое, что пришло в голову. – У меня день рождения в конце мая, а он сейчас уезжает в Латинскую Америку, в джунгли Амазонки. Поэтому и подарил заранее, боится, что иначе оно вообще до меня не дойдёт…
– Но почему ты носишь его на безымянном пальце? Ты же ведь не собралась?.. – ещё более изумлённо спросила Сьюзен и уже шёпотом, но так чтобы все окружающие слышали, добавила: – …замуж?
– Нет, конечно, нет… – рассеянно проговорила я, посмотрев на левую руку. – Какая разница, на каком пальце я буду его носить?
И с этими словами я прилюдно сняла кольцо с безымянного пальца и надела на средний правой руки.
– Так лучше? – я с вызовом посмотрела на девочек, и они смущённо опустили взгляд, а моя маленькая уловка сработала. Я снова сняла его и вернула на прежнее место. – Мне удобнее носить на этом пальце, вот и всё. Я вообще не очень-то люблю украшения, но подарок от любимого брата, шестнадцать лет.
– Здорово! – воскликнула Луна, взяв в свои ладони мою левую руку. – Очень красивое кольцо, Тина! Я никогда раньше не видела такого глубокого цвета…
– Да, мне тоже очень нравится… – я тепло улыбнулась своей подруге, ведь она единственная всегда невозмутимо поддерживала меня, несмотря на странные обстоятельства.
– Да, Тина, очень красивое… – с придыханием согласились остальные, а потом Ханна, рассмеявшись, добавила: – Как и твой брат!
Я тоже искренне рассмеялась на эти слова, поняв, что многие студентки всё ещё не могут забыть этого ветреного сердцееда.
– Да уж, это точно… – улыбнувшись, согласилась я, и ажиотаж вокруг меня потихоньку сошёл на нет.
Правда, один человек всё же догадался о реальном значении моего украшения.
– Поздравляю… – растерянно и тихо произнёс Невилл, когда мы вдвоём спускались к хижине Хагрида на Уход за магическими существами.
– Спасибо, Невилл… – я едва заметно улыбнулась, но тут мой друг остановился и изумлённо посмотрел на меня.
– Тина, ты в своём уме?!
– Нет, – спокойно ответила я ему на его риторический вопрос, – но я счастлива. Понимаешь?
– Наверное… – растерянно произнёс Невилл, переведя на несколько мгновений взгляд вдаль на кроны деревьев. – А когда вы?..
– В субботу, – дрогнувшим голосом ответила я, и он снова пристально посмотрел на меня:
– А где?.. – хотел спросить он меня, но я сразу пояснила:
– Невилл, на церемонии никого, кроме нас, не будет. Это моё пожелание. Я не хочу, чтобы в такой момент рядом был кто-то посторонний. Прости…
– Ясно… – услышала я в ответ растерянность вперемешку с искренним удивлением, недоумением и… неловкостью. – То есть в субботу можно будет уже поздравить вас?
– Если ты этого так хочешь…
– Да, я бы хотел, – искренне заверил меня Невилл. – Ты стала для меня очень близким другом, Тина.
– Спасибо. Ты тоже для меня, правда. Я думаю, у тебя будет возможность увидеть меня в субботу вечером.
– Я надеюсь, что ты знаешь, что делаешь… – протянул он и вдруг громко рассмеялся.
– Я тоже! – рассмеялась я в ответ, и мы продолжили, непринуждённо болтая, как прежде, двигаться в сторону хижины.
========== Глава 39. Церемония ==========
***
Наконец, мои худшие опасения сбылись: Тина всё же догадалась, кто стоял за всеми этими событиями на озере. Глупо было бы надеяться на то, что она не задумается над этой темой, но, как бы то ни было, её вопрос застал меня врасплох. В тот несчастный вечер пятницы, когда я, измученный очередным безрезультатным занятием с Поттером, услышал её опасения, моя душа словно покрылась толстым куском льда.
Я трясся перед ней как осиновый лист, ожидая, когда Тина расскажет мне всё, о чём именно она догадалась. Я так боялся, что она вспомнила, что на льду в тот роковой вечер видела своего бывшего мужа. Но даже в ожидании её ответа умом я понимал, что вспомни она всё до конца, то я бы сразу об этом узнал. Как же я пожалел, что именно на неё не действует магия! Как же я пожалел, что не могу проникнуть в её сознание, не могу понять ход её мыслей, не могу увидеть её воспоминаний. Нет, Тина не вспомнила. Она просто сложила дважды два и поняла, что перед ней в тот вечер был именно Волан-де-Морт. До этого я, как мог, избегал с ней обсуждения моей второй жизни, но, видимо, этот момент всё же настал. И я так переживал в тот вечер, что неосторожно подсказал ей, что творится за кулисами всей этой спокойной жизни на сцене.
Впервые в жизни мне пришлось ей врать. Точнее, я сказал своей любимой только часть правды, ту часть, что мог рассказать ей. И мне пришлось приложить нечеловеческие усилия, чтобы убедить её, что мне не угрожает опасность. Что я всё держу под своим контролем. Какой же страх увидел я тогда в её глазах… но я не мог рассказать ей всё до конца. Я не мог позволить ему, Тому, второй раз забрать у меня мою любовь. И поэтому я ей врал.
Тина попыталась взять с меня обещание, что я расскажу ей, если вдруг моей жизни будет угрожать опасность. Но я не мог дать его ей, не мог настолько сильно обмануть её, ведь эта опасность вот уже месяц как нависла надо мной. Я всегда держу свои обещания, слово значит для меня очень многое, поэтому я просто отвлёк её, отвлёк с единственной надеждой, что она никогда больше не вернётся к этому вопросу. Но с другой стороны, я был рад, что мы обсудили всё это. Теперь Тина вряд ли вернётся к этой теме, ведь она знает, как это больно для меня – обсуждать её. И теперь она знает, как сильно я дорожу ей.
А ещё я действительно считал дни до её ответа. В ту пятницу их осталось ровно десять. И в ту пятницу осталось ровно семьдесят два дня до другого срока, до середины мая. Как же мало времени было у меня в запасе. Его было настолько мало, что я ценил буквально каждую секунду, проведённую с Тиной, каждое мгновение. И я даже надеяться не мог, что услышу заветные слова немного раньше.
В тот день, восьмого марта, на улице стояла чудесная погода, был прекрасный весенний день, и даже обещали такую же прекрасную и безоблачную ночь. Поэтому я решил отвлечь Тину от тех ужасов, которые она могла себе вообразить после нашего разговора накануне, и вспомнил про ещё одно своё обещание, которое дал своей «ученице». И я был безумно рад, когда за обедом она едва заметно одними губами прошептала «да» на мой вопрос в записке. В тот день у меня настолько разгулялось воображение, что я на секунду представил, что она сказала мне «да» на совсем другой мой вопрос.
Погода ночью действительно была прекрасной, как и обещали синоптики. Я как будто впервые летал, парил в ночи, хотя до этого уже много раз пользовался этой моей способностью. Но этот полёт был самым незабываемым, ведь у меня на руках была она, сокровище, которое я не мог отпустить от себя. Мы медленно парили в бархате ночи, окутанные нежным серебристым лунным светом. Да, в те волшебные минуты полёта я был счастлив, абсолютно и бесконечно. Мне так казалось…
Мне так казалось, ведь абсолютно и бесконечно я был счастлив десять минут спустя, когда, стоя перед Тиной на одном колене и держа в руках кольцо, услышал заветные слова: «Я согласна». Вот уже месяц как, с того самого бала четырнадцатого февраля, я постоянно носил с собой футляр с кольцом, ведь купил я его тогда вместе с кулоном, который подарил Тине в тот же день. Я терпеливо ждал её ответа, терпеливо ждал, когда смогу, наконец, подарить его ей. И вот, этот момент настал. Я был бесконечно счастлив.
Как же мне хотелось обвенчаться с ней на следующий же день, или, по крайней мере, через день, ведь у меня осталось так мало времени… Но Тина попросила отложить церемонию на выходные, и я не смог отказать ей в такой просьбе. Мне было мучительно осознавать, что я могу причинить ей боль, если у меня ничего не выйдет, если я проиграю, но услышав эти заветные слова, такие долгожданные слова, у меня в душе словно загорелся огонь. Да, я не отступлю, ни за что. И ни за что не дам выиграть Тому, как бы силён он не был. Теперь я вдруг осознал, что могу победить его. Что я не менее сильный маг, чем он. Теперь мне было за что сражаться.
И я лишний раз убедился, что благодаря всё тем же бесценным рассказам Лестата всё-таки смог понять хоть немного загадочную натуру этого многогранного камня, что совершенно случайно попал мне в руки. Моя невеста сама мне призналась, что не хочет ничего лишнего на нашем венчании. Простое платье, отсутствие свидетелей, никакой лишней мишуры, пафоса. И я был полностью согласен с ней. Для меня было главным то, что она, стоя у алтаря, повторит своё «да». Остальное уже не имело никакого смысла.
Те три дня, что оставались до нашей церемонии, были весьма непростыми для меня. Хоть я и старался сохранить спокойствие, но глубоко в душе очень переживал, как же всё пройдёт. Я до сих пор не мог поверить, что она согласилась. А вот Тина явно выпала из колеи, что меня немного забавляло, ведь это у меня всё впервые, а для неё такие вещи должны были быть уже… привычными. Но моя невеста стала вдруг такой рассеянной, такой забывчивой. Сбегала ото всех, пряталась у Чёрного озера и постоянно о чём-то думала. А я невозмутимо наблюдал за ней из огромных окон одного из школьных коридоров. Это её поведение лишний раз подтверждало, что Тина в кои-то веки выходила именно по любви и осознанно, а не по глупости, расчёту или назло. По любви и за меня.
Наконец, вечером пятницы, мы сразу же после ужина отправились в Лондон, ведь нужное платье, по словам Тины, было в их с Лестатом квартире. Да, мне определённо нравилась езда на байке, она даже чем-то напоминала мой свободный полёт, только не с такой бешеной скоростью. Но именно благодаря этой бешеной скорости я чувствовал… свободу. Наверное, именно из-за этого моя любимая так сильно и разгонялась.
Накануне субботы всё волнение Тины достигло своего максимума, но я невозмутимо гладил её по волосам, нежно целовал, успокаивал. Был рядом. И Тина, впитав моё спокойствие, наконец, забылась сном, а вот я заснуть не мог. Я всю ночь спокойно лежал и перебирал правой рукой длинные каштановые пряди, считая минуты до одиннадцати часов дня. Быстро позавтракав, моя будущая жена положила в свой дорожный чёрный рюкзак аккуратно сложенный плотный чехол и надела почти такие же, как у Лестата, чёрные кожаные мотоциклетные брюки и кожаную куртку.
– Там переоденусь… – растерянно произнесла она в ответ на мой вопросительный взгляд, – нам ещё доехать надо…
– Хорошо, – спокойно согласился я, стараясь лишний раз не выводить её из хрупкого состояния равновесия. – Ты готова?
– Честно? – Тина дрогнувшим голосом задала встречный вопрос, и я усмехнулся, приобняв её и легко поцеловав. – Нам пора… сколько по времени займёт дорога?
– С твоей скоростью – часа два, – невозмутимо заметил я, убрав выбившуюся прядь каштановых волос за ухо. – У нас ещё достаточно времени в запасе.
– Я хочу ещё немного погулять по окрестностям… – рассеянно пояснила Тина, отведя взгляд в сторону. – Там красиво?
– Да, – честно ответил я, внимательно наблюдая за каждой эмоцией, что была написана на лице моей невесты. – Это небольшой католический храм, почти на самом краю обрыва. Оттуда открывается прекрасный вид на море. Я часто ездил в детстве в эти края, к родственникам мамы, и священник – мой старый знакомый. Он ждёт нас сегодня, ровно в одиннадцать, как ты и хотела.
– Хорошо… тогда у меня будет ещё немного времени, чтобы собраться с мыслями…
– Как скажешь, любимая, – прошептал я, поцеловав её лоб. – Пойдём?
– Да… – неуверенно ответила Тина, всё же улыбнувшись моим последним словам, и мы отправились в дорогу.
***
Как же меня трясло в ночь с пятницы на субботу. Я всё никак не могла успокоиться, никак не могла заснуть… Но Северус был рядом со мной. Именно его спокойствие, как целительный бальзам, привёл мои расшатанные чувства в порядок, подарил те бесценные несколько часов сна, которых мне так не хватало. К сожалению, с утра моё волнение усилилось стократно. Я дрожавшими руками еле-еле заставила проглотить себя пару кусочков блинчиков, которые приготовил для нас Паттерсон, а затем бегом направилась в гардеробную.
Да, я не хотела заморачиваться с платьем, не хотела лишнего пафоса, поэтому, когда Северус попросил меня быть в белом, то я сразу подумала именно об этом наряде. Простое белое приталенное платье-футляр с квадратным не очень глубоким вырезом и длиной до колена из достаточно плотной, но мягкой ткани. Раньше я обычно надевала его на конференции или чтение лекций, а сейчас оно было тем самым платьем, в котором я пойду к алтарю. Я сложила подвенечное платье в плотный чехол, чтобы мой будущий муж не увидел его до начала церемонии, а чехол – в рюкзак, где уже лежали классические белые туфли на невысоком каблуке.
Как же я нервничала в то утро! Я бы, наверное, и вовсе сбежала, если бы не этот успокаивающий, невозмутимый взгляд чёрных глаз, с такой любовью смотревших на меня. Да, именно увидев его, я смогла взять себя в руки, и мы отправились в путь.
Северус не обманул меня: тот храм, про который он рассказывал мне, был самым подходящим местом, именно тем, что я рисовала в своих мечтах. Он находился в пятидесяти метрах от отвесного обрыва, в который с неистовой мощью ударялись морские волны. Мы прибыли около девяти часов утра, и священник, старый знакомый профессора, был очень удивлён такому раннему прибытию. А ещё он очень был удивлён, увидев невесту своего воспитанника, полностью одетую в чёрную кожу.
Как и обещал, Северус дал мне немного времени, чтобы прогуляться по окрестностям и полюбоваться морским пейзажем. Дал немного времени, чтобы собраться с мыслями. Прекрасная весенняя погода стояла вот уже неделю, а именно в этом месте, казалось, и того больше: вокруг уже зеленела первая трава, и даже цвели небольшие белые полевые цветы с маленькими соцветиями. Поэтому я, пригревшись под весенним солнышком, задумчиво сидела рядом с обрывом и завороженно следила за бушевавшим морем. И сама не заметила, как стала собирать эти самые белые цветочки и плести из них венок.
«Что ж, всё равно фаты у меня нет, пойдёт и это», – растерянно подумала я, когда у меня в руках оказался аккуратный бело-зелёный венок из первых весенних цветов. Я собрала ещё немного цветов в маленький букет и, окончательно успокоившись от нахождения рядом с так мной любимой морской стихией, встала со своего места и пошла переодеваться, ведь назначенное время уже почти настало.
Ровно в одиннадцать часов я неспешно прошлась по проходу между пустынных церковных лавок в залитой солнечным светом церквушке, одетая в своё любимое повседневное белое платье и венок из весенних цветов. И ровно в одиннадцать часов меня у алтаря ждал он, одетый в простую белую сорочку с расстёгнутыми двумя верхними пуговицами и чёрные классические брюки. Подойдя ближе, я изумлённо посмотрела на Северуса, ведь впервые увидела на нём был какой-то предмет гардероба не чёрного цвета, но он лишь тепло улыбнулся мне в ответ.
Священник, уже довольно пожилой человек в чёрном облачении, начал читать проповедь, затем начал совершать обряд, но я почти и не слушала его, почти не следила за ходом церемонии. Я неотрывно, словно под гипнозом, смотрела в полные спокойствия и уверенности глаза, так мной любимые глаза, и всё больше понимала, что нахожусь здесь по своей воле, по любви. Северус, наверное, передал мои пожелания священнослужителю, поэтому мы не стали обмениваться традиционными обетами, которые были уже так противны мне, ведь я столько раз произносила эти несчастные слова. Вместо этого старик просто задавал нам традиционные для этой церемонии вопросы, обратившись сначала к мужчине напротив меня. И услышав такой спокойный, звучный, бархатный баритон, произносивший «да» на каждый вопрос, уверенность всё больше завладевала мной, поэтому, когда пришла моя очередь отвечать на эти же самые вопросы, я, не колеблясь, громко и чётко ответила то же самое.
Когда я ответила на последний, главный вопрос, Северус достал из кармана брюк ещё один маленький чёрный бархатный футляр, в котором было два простых кольца из жёлтого золота: одно побольше и потолще, другое тоньше и изящнее. Положив коробочку, он взял то, что поменьше, и надел его на безымянный палец моей левой руки, которую взял до этого в свою тёплую ладонь. Я аккуратно взяла оставшееся кольцо и, смотря прямо в глаза Северусу, надела на безымянный палец его левой руки. И не дожидаясь просьбы о первом поцелуе супругов от старца, мой муж обхватил моё лицо тёплыми ладонями и пылко поцеловал меня. Я тут же забыла обо всём на свете и ответила ему, крепко обняв за плечи.
– Миссис Снейп… – прошептал профессор, когда мы немного отстранились друг от друга.
Я мельком виноватым взглядом посмотрела на священника, ведь настолько страстные поцелуи явно не приветствовались в храмах, но тот только пожал мне плечами и ласково произнёс:
– Всё равно здесь никого, кроме вас, больше нет. Я, пожалуй, пойду… Северус, мой мальчик, прими мои искренние поздравления!
– Спасибо, преподобный отец Роджер, – с благодарностью в голосе проговорил мой муж, а потом обратился ко мне:
– Миссис Снейп, не хотите теперь уже со мной прогуляться по окрестностям?
– Конечно, профессор Снейп! – проговорила я, искренне улыбнувшись от необычного обращения ко мне. Тут до меня опять донёсся голос отца Роджера:
– Миссис Снейп, я занесу все необходимые данные в книгу бракосочетаний и буквально через полчаса отдам вам все необходимые документы. Не забудьте поменять имя, там, где это будет нужно.
– Конечно, мы подождём снаружи, – улыбнулась я в ответ, и он удалился прочь в небольшую дверь в стене.
Мы, теперь уже вдвоём, неспешно прошлись по церковному проходу и вышли на свежий воздух, пропитанный весной и солнцем.
– Как же хорошо… – прошептала я, вдыхая полной грудью аромат цветов и молодой травы и смотря на безудержные волны с края обрыва.
– Ты так нежно выглядела в церкви… – прошептал Северус, обняв меня со спины. – Тебе так идут эти цветы… Лучше любых украшений.
– Спасибо, – прошептала я в ответ, а потом удивлённо спросила: – Белая?
– Да! – тихо рассмеялся над моим правым ухом профессор. – Я подумал, что ради такого случая можно и принарядиться… Тебе не нравится?
– Это так… необычно… – я повернулась к нему лицом и с улыбкой посмотрела в его ласковые глаза, – но мне нравится. Очень.
– Неужели я всё-таки дождался? – прикоснувшись губами к моим губам, спросил мой муж. – Даже не верится…
– Да, дождался, – улыбнулась я, ответив ему на поцелуй. – Северус?
– Что, любимая?
– Знаешь, я не очень люблю, когда на моих руках много украшений… – начала говорить я, но он, сразу догадавшись о моих мыслях, невозмутимо спросил:
– Ты хочешь носить только одно кольцо?
– Да, – выдохнув, согласилась я. – Мне так будет проще.
– Я не против, – улыбнулся в ответ зельевар. – С сапфиром?
– Да, – повторила я с такой же тёплой улыбкой на лице, – оно прекрасно…
– Куда положишь второе?
– Я хотела повесить его на цепочку с кулоном… чтобы оно всегда было со мной, – предложила я, и мой муж ласково поинтересовался:
– Тебе помочь?
– Да, – попросила я, и Северус, найдя застёжку от цепочки, расстегнул её и протянул мне.
Я сняла со своего безымянного пальца маленькое изящное колечко и, нанизав его на цепочку, снова отдала ему в руки. Он аккуратно помог мне надеть кулон с кольцом и обратно застегнул цепочку.
– Вместе? – шёпотом спросил Северус, приобняв меня за талию, и я, повернувшись к нему лицом, так же прошептала в ответ:
– Да.
И, улыбнувшись, нежно поцеловала своего молодого супруга, стоящего на самом краю отвесного обрыва, а под нами с шумом разбивались волны о твёрдую горную породу.
***
В Хогвартс мы прибыли как раз к ужину. Мне так не хотелось расставаться с Северусом, теперь уже моим законным мужем, что я ещё полчаса целовала его в тайнике рядом с байком. И я уже была готова наплюнуть на все условности, готова была открыть всем правду и уехать уже куда-нибудь подальше отсюда, но… пока было не время, и эта мысль немного привела мой разум в порядок.
В итоге через час я, сиявшая от счастья, села на своё обычное место за большим деревянным столом Когтеврана, и мои соседки, только заметив меня, сразу набросились с расспросами:
– Тина, где ты была целый день?! – воскликнула Падма, сев рядом.
– Тина, что с тобой? – так же взволнованно спросила Лайза, но я, широко улыбнувшись девочкам, спокойно ответила:
– Ничего. Я целый день гуляла по окрестностям, вот вы меня и не нашли. На улице такая хорошая погода…
– Ой, Тина, а я и не думала, что уже расцвели первые цветы! – воскликнула Полумна, выцепив из моих густых волос, собранных в аккуратный пучок, небольшую веточку тех самых цветов.
– Да, уже расцвели… – согласилась я с подругой, так же мечтательно улыбнувшись и ей.
– Ты такая странная в последнее время, Тина… – немного удивлённо заметила Лайза, но я мечтательно произнесла в ответ:
– Просто наступила весна…
– Ясно всё с тобой… – рассмеялись девочки, правильно решив, что кроме улыбок они больше от меня ничего не добьются, и я звонко рассмеялась вместе с ними.
Еле-еле дождавшись окончания ужина, я незаметно проскользнула в такое родное подземелье и чуть ли не бегом направилась к кабинету профессора, ведь знала, что он уже ждёт меня там. Робко постучавшись, я приоткрыла дверь и увидела Северуса, опиравшегося на край стола и горящим взглядом смотревшего прямо на меня. Я тут же бросилась к нему в объятия и страстно принялась целовать его, а он всё крепче и крепче обнимал меня.
