Текст книги "Долгая дорога домой (СИ)"

Автор книги: Snejik

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 28 страниц)

– А что держать? – логично поинтересовался Барнс. – У нас пока ничего нет. Но у нас уже есть место, куда надо что-то притащить и соединить. Ангус, что там у тебя ещё?

– Ну… У меня есть пара идей. Я уверен, что все это как-то связано со стихиями. Но вот тут у меня уже точно несколько идей. Маги древности, но не те, что спрятали тайну, искали четыре, что должно слиться в одно, в морях, горах, в ветрах и вулканах. Я же уверен, что это должны быть магические существа-хранители, вот только я не знаю, какие… – признался он.

И снова хуягия-магия.

Брок сплюнул под ноги, совершенно не обратив внимания на закатившего глаза Паскаля. Магии он наелся на долгие годы вперёд. А тут целые магические существа, и при этом никто не говорит об их разумности, да и не факт, что Ангус не ошибся, и искать нужно именно в морях, горах, вулканах. Сколько допущений, вариантов.

– И снова пойди туда, не зная куда? – хмыкнул он. – Почему существа? И что нам с ними делать? В клетку сажать и тащить в столицу? Вот Величество будет рад гарпиям и драконам.

– Брок, погоди, – Барнс положил руку ему на плечо и сжал, – Я так понял, магические существа что-то там охраняют. Значит, у них это надо или отбить, или договориться, чтобы отдали. А раз мы с тобой такие ебические герои, то все нам отдадут. У тебя же гранаты остались?

Он так Броку ничего и не сказал о том, что знает, во что тот влез. Было незачем, но о гранатах не поинтересоваться не мог. Выдаст это его? Нет, наверное. Хотя вместе они потратили только светошумовую.

Брок открыл было рот и тут же закрыл. Получалось, что Барнс знает? Кто-то всё-таки проговорился? Если бы знал, то Брока бы сейчас заново лечили бы от сотряса или многочисленных переломов, потому что тупость из человека нужно выбивать сразу, чтобы она не пустила корни и не расцвела потом пышным цветом.

– Три гранаты осколочные и одна зажигательная, – признался Брок, готовый уже вдохновенно врать, что три гранаты он тупо где-то потерял, продал, пропил.

– Просто пообещай мне больше так не делать, – попросил Барнс, понимая, что все равно обсуждать придется. Но так это хотя бы было быстро и без лишних взаимных упреков. – Вот, у нас есть четыре гранаты, как раз на четыре существа. Брок, разве плохо?

– И что вы собираетесь с ними делать? – прищурился Ангус.

– А это как попрет, – улыбнулся Барнс. – Кому подарим, а кому и в пасть засунем.

– Только если ты не вздумаешь снова подыхать на моих руках, – оскалился в ответ Брок, чувствуя, как отпускает напряжение последних дней. – Ладно, существа-хранители – это хорошо, но что-то мне подсказывает, что вот тут рядом их нет? Давайте разбираться – кто тут у вас самый страшный из первоэлементов?

– Я бы выбирал не по ним, а по местам расположения, – предложил Ангус.

– Ну и где тут самые труднодоступные места? – тут же спросил Барнс, а потом посмотрел на Брока. – Не буду. И ты тоже не будешь.

– Слушайте, господа, если вам надо поговорить, то или отложите ваши, безусловно, важные выяснения отношений, или давайте я подожду? – проворчал Ангус, он явно не привык, чтобы слушатели отвлекались, когда он пытался рассказать им безусловно важную информацию.

– Да слушаем мы, слушаем, – вздохнул Брок, которому правда очень сначала хотелось выяснить все вопросы с супругом, но и на Ангуса забивать было не дело.

Этот мир перестал быть приятным и гостеприимным с первого же дня. И если Брок первое время мирился и с трудностями, и с полным отсутствием гигиены и мозгов у местного населения, то угрозу жизни Барнса он так просто игнорировать не мог. Это на себя было в какой-то мере плевать, Брок даже, кажется, хотел остаться, прикупить себе домик в Заречье, поближе к Раде и её детям, но сейчас он больше всего на свете хотел домой.

– Так куда нам стоит отправиться в первую очередь?

– Ну… Есть четыре труднодоступных места прямо для вас, – зашуршал Ангус другими бумагами, доставаемыми из тубуса, и начал раскладывать их на походном столике Паскаля. – Вот это древние руины, в которых, по слухам, живет лич, когда-то бывший тем самым древним магом, что спрятал знание. Не знаю, правда ли про лича, но там до сих пор охраняет библиотеку голем. Вот он-то вам и нужен.

Карта, и довольно подробная, как добраться до руин, только не ясно, откуда именно. Также имелась карта города, ставшего руинами. Более старая, чем с дорогой к руинам.

– Озерный край, – развернул следующую карту Ангус. – Там обитает русалка, говорят, она откусывает головы всем, кто не может ее удовлетворить. Откуда это знают, если никто не выжил, меня не спрашивайте

На карте было обозначено море воды и деревья в нем. Что это могло значить, вопрос был хороший.

– Похоже на мангровые заросли, – задумчиво сказал Барнс.

– Какие заросли? – переспросил любознательный Ангус.

– Мангровые. Деревья в воде стоят. И там жарко, – пояснил Барнс.

– А, нет. В Озерном крае холодно, но да, деревья там тоже стоят в воде, – Ангус достал еще одну карту, но не стал ее разворачивать. Пока. – Там холодно, но вода не замерзает и идут дожди, хотя должен снег. Вода невозможно холодная, с кристалликами льда. Я бывал на окраине этих мест. Кстати, у меня появилась идея. А если попробовать окутать Джеймса… Нет, это не магия, и она не будет работать на него. Просто взять воду и создать пузырь вокруг, чтобы попытаться переместить через портал именно эту воду, а не самого Джеймса. Это может сработать. Ведь мы знаем, что портал просто закрывается, если сквозь него хочет пройти Джеймс. Ну же, давайте попробуем, а то вы будете полгода мотаться только туда-сюда.

– Брок? – посмотрел на него Барнс. – Давай попробуем?

Брок в ответ нахмурился. Если бы разговор шёл о ком-то другом, он бы согласился сразу и не особо бы задумывался, но такие эксперименты на Барнсе, на котором магия срабатывает через одно место и может вывернуться совершенно неожиданным способом, он ставить был категорически против, уж лучше время и дорога, всё безопаснее.

– Бак, – почесав шрам на затылке, попробовал вразумить супруга он. – А если не сработает, если сработает как-то не так и тебя разметает к хренам, сварит в этом пузыре, если… это же не проверить как-то без тебя самого…

– Самое страшное, что со мной случится – я умру, – несмешно пошутил Барнс, и по взгляду Брока понял, что вообще лучше бы рта не ракрывал. – Брок, давай хотя бы попробуем? Ну один раз, а? Ангус, ну скажи ты ему, что это безопасно.

– Это… Я… Я не знаю, – все же признался Ангус, хотя Барнс по глазам видел, попробовать ему очень хотелось. – Можно окутать руку водой и попробовать так. Ну, тогда же Джеймс просто сунул руку в портал, и он закрылся. Если вы согласны попробовать так. Я приготовил для вас даже амулет с порталами, я научу им пользоваться.

Идти пешком, скакать на лошади определённым образом не хотелось, но это было хотя бы в какой-то степени безопасно, любая угроза исходила извне, её можно было услышать, увидеть, почувствовать, а тут раз – щелчок пальцев – и нет Барнса, совсем нет.

– Не знает он, – рявкнул Брок, дёрнулся, будто хотел в глотку ему вцепиться, но тут же как-то сдулся. – Ты правда хочешь попробовать? – глухо обратился он к мужу.

– Да, я хочу попробовать. Потому что если получится, мы в разы быстрее решим загадку, – ответил Барнс, взял Брока за руку, погладив ладонь. – Все будет хорошо. Пойдем пробовать, Ангус, только вдвоем, чтобы мой супруг не нервничал.

– Хорошо, но сначала я расскажу про еще два места. В горах живет дракон. Один, не один – не знаю, – быстро заговорил Ангус, разворачивая еще одну карту, на которой была отмечена гора и путь к ней. – Это самая высокая вершина нашего мира, подняться туда невероятно трудно, я не знаю, бывал ли там на самом деле кто-нибудь. Но говорят, что там живет дракон, что купается в лаве, в своей пещере на самой вершине этой горы. А это, – он достал еще одну карту, на которой снова был какой-то лес и подходы к нему. – Это Хрустальный лес, там живут гарпии. Но, я уже сказал, что это только мое предположение. Может быть, вам нужны не гарпии и не русалка, а нырнуть в это ледяное озеро и искать на самом дне. Может быть, нужно искупаться в лаве, чтобы найти нужное, а не встречаться с драконом.

– Мы поняли, – оборвал его Барнс. – Нужно же нам с чего-то начать, правильно? Вот мы и начнем. Брок, иди отсюда, дай мы тут магию попрактикуем.

– Сдохнешь – назад не возвращайся, – резче, чем хотел, бросил Брок и, не прощаясь, не смотря на Барнса, быстро, чтобы ни в коем случае не передумать, вышел из палатки.

В этот момент он искренне злился на Барнса и с такой же равной силой любил его. Ему действительно было страшно и горько от того, что его супруг так наплевательски относится к собственной жизни, когда ему не было никого дороже. Ведь это тоже самое, если он взберется на их холм, разбежится, раскинет руки и сиганёт вниз, а вдруг взлетит, вдруг воздушный поток подхватил, а гравитация, наоборот, отпустит, а не размажет некрасивой кляксой по каменной насыпи. Только Барнс не понимал. Ещё бы, не он наблюдал раз за разом, как грудину Зимнего вскрывали, как ему отнимали протез, ковырялись там, считая живое дышащее тело чуть ли не запчастью к руке.

Затылок заныл тупой болью, напоминая о реальности. Передернув плечами и плотнее завернувшись в плащ, Брок двинулся между палаток к общим кострам, хотя поначалу хотел вернуться к их месту стоянки.

– Что празднуете, мужики? – оскалился он, усаживаясь рядом с солдатнёй.

Стоило пологу палатки закрыться, а шагам затихнуть, Паскаль пригладил рыжие усы, неодобрительно глянув на Барнса.

– Зря ты так, сынок. Тебе на себя наплевать, тебе скорость важнее, а он умереть готов, лишь бы ты жил. – Он покачал головой, машинально погладив свой обручальный браслет. – Ты сам-то что скажешь, если он с драконом сам разбираться пойдет только потому, что может выгореть? Так быстрее, не спорю, но слова ты неправильные нашёл.

– Он еще не родился, когда моя жизнь уже перестала иметь значение. Для кого бы то ни было, – Барнс уселся в походное кресло Паскаля. – Понаблюдаете, генерал, или боитесь замараться в моих внутренностях?

Барнс злился и выливал эту злость на тех, кто был рядом. Да, он нашел неверные слова, но он просто не умеет находить верные, не было у него никогда таких отношений, чтобы нужно было искать верные слова, когда свою голову хочешь в петлю сунуть, а не товарища подставить. Вернее, были, со Стивом, но там не нужно было ничего искать, они понимали друг друга. А с Броком вот только учились пониманию.

– Ладно, Ангус, давай, раньше сядем – раньше выйдем.

– Я думал, что Брок старше… – как-то по-новому посмотрев на Барнса, сказал Ангус.

– И ты, сынок, не перестаёшь ему об этом напоминать? Твоё право, да и я смотреть, как ты самоубиваешься, не стану, уже раз слышал, как твой муж от горя выл, – Паскаль подхватил свой плащ и сурово глянул на Ангуса. – Мессир, вы отвечаете за него головой.

И тоже удалился.

– Ладно, Ангус, а теперь мы поговорим без свидетелей, – Барнс поворошил карты на походном столике. – Насколько это опасно?

– Так же, как и все неизведанное, с поправкой на то, что магия неправильно влияет именно на тебя. То есть, если магия направлена на тебя, – пустился в объяснения Ангус, – она будет работать неправильно. Но если она направлена на что-то рядом с тобой… Ведь жезл Андроника работает?

– Это чистилка? – Барнс оторвался от карт, чуть прищурившись. – Да, работает, и отлично.

– Вот, потому что магия действует на загрязнения, а не на твое тело, – Ангус вздохнул, подбирая слова. – Послушай, я прикладной маг, я ставлю эксперименты, много экспериментов, и уверен, что все получится. Только я еще не придумал, что за амулет поможет воссоздавать тот эффект, что я собираюсь наложить на тебя. Ну что, пробуем?

– Да, давай, – Барнсу надоело ждать и рассусоливать. Если Ангус был уверен, что все получится, то Барнс ему верил.

Десять минут спустя, целый и невредимый, с результатами успешно завершенного эксперимента, Барнс вышел из генеральской палатки и заорал.

– БРОК! Я жив! Вернись ко мне!

– Бегу прямо, запыхался весь, – буркнул Брок и, чуть помедлив, всё-таки поднялся, не особо торопясь, попрощался со всеми, пожал протянутые руки, пообещал, что обязательно… ещё как-нибудь… и прочее, что всегда обещают в таких случаях.

Дойдя до полевой кухни, забрал положенным им котелок с едой и только тогда двинул в сторону генеральской палатки.

– Брок, все получилось, – Барнс поднялся навстречу Броку, он сидел и ждал его у входа. – Слушай, я знаю, что я эгоистичный мудак, но полгода – это просто невыносимо, и это только переезды туда-сюда, и еще неизвестно сколько шляться по установленным локациям. Я обязан был попробовать. Понимаешь?

– Понимаю, – отозвался тот и сунул Барнсу в руки котелок и ложку. – Ешь, а я пока остальное выясню у мессира мага.

Брок уже даже не злился. Смысла не было. Это Зимний выполнял все распоряжения своего командира как свои собственные, а стоило ему отрастить себе Баки Барнса, сразу же заделался идейным близнецом Кэпа с его привычкой совать голову во все раззявленные пасти.

– Как я вижу, все лабораторные мыши целы и довольны, – криво усмехнулся Брок. – Ангус, как я понимаю, мы перемещаемся, собираем то, что там охраняется… а что именно они охраняют? Как нам узнать среди склада добра того же дракона нужную именно нам вещь?

– Не представляю, – честно сказал Ангус. – Насколько я понимаю, мы ищем книгу, которая откроет нам тайну портала в другой мир. Но четыре в одно… Я не знаю, что вам нужно искать. Может быть, мы ищем четыре тома одной книги. Это скорее всего. Так что… Брок, вы будете искать в неопределенных местах неопределенные вещи. Я сделал все, что мог. Теперь все зависит от вас.

– Ничего нового: что там миссии через одно место планируются, что здесь, не в обиду тебе будет сказано. Это понятно, идём – ищем. С тебя амулеты для Барнса и портальные, остальное мы сами и… – Брок помедлил, хмыкнул, окинув Ангуса внимательным взглядом, и улыбнулся. – Спасибо, ты, конечно, мудак самовлюбленный и слепой, но мужик хороший. Сколько тебе нужно времени наделать для Барнса побрякушек?

– Завтра к утру, думаю, все будет готово, – не очень уверенно сказал Ангус. – Если не к утру, то к полудню, я еще не придумал, как нужное заклинание нужное количество раз зачаровать в амулет. Но вам будет нужна вода для этого. Я давал вам флягу, она все еще у вас?

– У нас, у нас, – отозвался Барнс, сидевший рядом с палаткой. – Если у вас все, Брок, пошли к нам, оставим мессира мага колдовать.

– Да, мне нужно время и уединение, – подтвердил Ангус, похоже, ничуть не обидевшийся на самовлюбленного и слепого. Может быть, ему это говорили, и не раз?

Хлопнув Ангуса по плечу, Брок вышел из палатки, искоса глянул на довольно жрущего Барнса, едва удержав себя, чтобы не отвесить ему хорошего такого пинка за все выкрутасы.

– Сегодня вещи собирать не будем, а хотя, погоди-ка.

Развернувшись на пятках, Брок вновь сунулся в палатку.

– Слушай, а ты можешь портал создать, скажем, в место по моим воспоминаниям? Раз уж мы суёмся в жопу медведя, то хотелось экипировку свою забрать из одного схрона. Как раз до завтра туда-обратно управлюсь слетать.

– Я дам тебе амулет, и сам будешь прыгать, куда тебе надо. По воспоминаниями, картинкам и прочему это тоже работает, как и по маячку. Про него я вам тоже расскажу, – отозвался вздохнувший Ангус, которого, похоже, Брок оторвал уже от дела. – Вот, держи тебе амулет.

Броку вручили девятиконечную звезду с большим овальным синим камнем в центре.

– Сжимаешь в ладони, касаешься глаза, это вот этот камень, – объяснил Ангус, – но сначала представляешь место, куда хочешь попасть. Представил – касаешься глаза. И говоришь otolos. Понял? Появляется портал и ты в него проходишь. Джеймса с тобой отправить не могу, он не сможет вернуться так же назад.

– А я его сам не возьму, пусть дома сидит и добро сторожит, – оскалился Брок, повертел в пальцах амулет. – Спасибо.

– Как это сам не возьмешь? – искренне изумился Барнс. – Охуел совсем?

– Именно, Детка, вкрай охуел, – подмигнул ему Брок. – Настолько охуел, что ещё и по бабам пройдусь, – хохотнул он, представив себе место, где они разделали Кабуру, и тронул большим пальцем синий камень, рявкнув. – Оtolos. Не шали тут.

И шагнул в рёв портала.

– Реально вкрай охуел, – удивленно сказал Барнс. – Приходи, если что, – крикнул он Ангусу, и пошел в их с Броком палатку.

Если повезет, они закончат все это быстро и чисто, вот только подъем на местный Эверест Барнса не радовал совершенно. Вряд ли у них есть фотография драконьих пещер, не, скорее всего, придется подниматься от подножия горы. А это снаряжение, это одежда, это, по-хорошему, кислород. Да, такое восхождение нужно планировать не один месяц.

Русалка в ледяных озерах была попроще, но чего она от них захочет, и за что? Голем… По еврейскому преданию, защитник народа, а в местном варианте он что представляет, интересно? Нужно было поговорить об этом с Ангусом. Или с Паскалем, тот тоже должен был быть в курсе. Про гарпий в Хрустальном лесу Барнс вообще ничего не представлял, его и живность, и сам лес настораживали. Нужно было дождаться Брока, побольше узнать о местах высадки и разработать хоть мало-мальски пригодные планы. Вслепую он туда идти не хотел.

Барнс очень точно описал Броку, куда он зарыл оружие, они хорошо понимали друг друга, и он был уверен, что Брок легко найдет схрон. Поскорее бы он вернулся, было бы здорово, если бы он принес и его “Белоснежку”. Всего десять патронов, но это лучше, чем ничего.

Брок вернулся только после полуночи, вывалился из портала прямо перед их палаткой, без желания двигаться хоть куда-то. Он не только за день успел сгонять до схрона, забрать всё, что посчитал нужным, но и успел «прыгнуть» в Заречье, чтобы проведать Раду с Литой. Брок даже по ним в какой-то мере соскучился, хотя никогда детей не любил, да и не умел ладить с женщинами, а тут аж душой прикипел к обеим. Заглянул к старосте, напомнил что следит за ним, пропустил пару рюмок с Кираном и снова к Раде.

В их доме Броку на удивление было тепло и правильно, словно он невзначай нагрянул к дальним родственникам, где был всегда желанным гостем.

– Скажи, что ты меня любишь, и я сейчас нежно отдеру тебя… прости, отнесу тебя в палатку, – рассмеялся Барнс, увидев Брока.

Брок оскалился, спихнул с себя свои и Барнсовы вещи и молча показал ему средний палец. Хмель не слабо ударил ему в голову, он чувствовал, что его ведёт даже лёжа, а высокие-высокие звезды танцуют, закручиваясь в спирали.

– Ладно, – Барнс присел рядом, убирая оружие, броник и разгрузку в сторону, – я люблю тебя, командир. Пойдешь со мной? Или будешь валяться здесь и считать звезды?

– Я сначала отлить, утопиться, а потом с тобой, куда захочешь, любовь моя, – расплылся в улыбке Брок, правда, не делая попытки подняться. Он лежал, не очень удобно, но всё же Детка был рядом и Броку было охуительно от этого всего.

– Пойдем, – Барнс поднял Брока из всего их скарба, неплохо так загремев оружием, – с подержать ты справишься сам, а тебя подержу я.

Брок попробовал нахмуриться, свести брови к переносице, но быстро плюнул на это занятие, повис на Барнсе, жарко дыхнул ему в шею.

– А я к Кирану заходил, мы пили. К Раде ходил, денег дал, она меня поцеловала, – он ткнул пальцем себе в щёку. – Но я вернулся к тебе. Веди меня, моя звезда!

– Пьянь, – по-доброму усмехнулся Барнс. – Моя любимая пьянь. Пойдем.

Барнс поднял Брока, помогая ему стоять на ногах, усмехаясь тихо, и повел своего пьяного, но очень ласкового мужа в кусты подальше от палатки.

– Ты просил отлить, – напомнил ему Барнс. – А потом мы пойдем в палатку и ты будешь спать. Хорошо?

– А топиться? – напомнил Брок, непослушными пальцами поправляя одежду. – Я этими руками… в такой ж… лазал! Корову доил сам… и ты хочешь в палатку? Со мной и ими?

– Я предполагал что-то такое, поэтому… – Барнс достал жезл Андроника и очистил Брока от всего, в чем тот был испачкан. – Так ты пойдешь со мной? Или хочешь во имя какой-нибудь хуйни остаться на улице и лишить меня своего общества и жаркого тела?

– Хочу к тебе… – постановил Брок, но ненадолго задумавшись, решил исправиться. – Тебя… в тебя… – и снова завис. – Хочу пить!

– На! – Барнс сунул ему в чистые руки флягу. – Пей!

Вдоволь напившись, Брок и вовсе подобрел. Отчего-то хотелось любить весь мир, но в то же время этот самый мир умещался в одном единственном человеке.

– Зо-олотце, – протянул Брок. – Как я люблю тебя! Давно люблю, а ты не знал. Роджерс знал, а ты нет. Смешно. Моя Принцесса.

Схватив за задницу, Брок притянул Барнса к себе и со всей возможной серьёзностью заглянул в глаза.

– Я люблю тебя, сладкий, – нежно сказал Барнс, сейчас как никогда он любил Брока, хотел быть рядом с ним. – Очень люблю. Давай в палатку.

Пьяный Брок, с одной стороны, вызывал только умиление, но с другой, он был самым лучшим, самым желанным человеком на свете. Барнс погладил Брока по щеке живой ладонью и нежно коснулся губами губ. Весь мир словно сошел с ума, сошедшись на Броке. Только он сейчас имел значение, только он был нужен, только он желанен. Тело отозвалось звенящей нежностью, щемящим желанием.

– Только мой. Только ты, – прошептал Барнс, впиваясь поцелуем в губы.

Где-то в мозгу щёлкнуло. Брока повело, размазало по Барнсу. Его хотелось любить прямо здесь на утоптанной траве, под высоким небом, яркими звёздами, любопытным серпом луны. Хотелось раздеть, разложить на плаще, прекрасного в своей наготе. И Брок любил, ласкал, гладил, срывая с него одежду, нежно касался губами открывающихся участков кожи, выцеловывал, вылизывал, ловил губами бешеное биение пульса, сам шептал о любви, вжимаясь в желанное тело.

Барнс был совершенен. Уложив его на плащ, Брок поднялся, встал на колени так, чтобы видеть его всего, и в то же время можно было провести подушечками пальцев по твёрдому животу, обрисовать кубики пресса, коснуться лобка, внутренней стороны бедра, колена, наклониться и поцеловать на удивление тонкую изящную щиколотку. И снова вверх, к острым, ярким даже в скупом лунном свете горошинам сосков, ключицам. Вплести пальцы в шёлковый водопад волос.

– Прекрасный мой.

Показалось, или скулы Барнса вспыхнули алым? Тот и сам не знал, смущается он или нет, но почему-то именно сегодня от ласк Брока сквозило чем-то таким, от чего пылало лицо, по телу бегали мурашки, словно он юн и неопытен, и Брок – его первый. По-настоящему первый, а не в подворотне по-быстрому.

Скупой свет луны высвечивал его, как какого-то неведомого мужчину, скрывал знакомые черты, но Барнс знал, кого он целует, гладит, с кого стаскивает одежду, которую ни в коем случае нужно было не порвать.

Барнс чувствовал всем собой, как отдается Броку не только телом, но и душой. Нет, у них были подобные ночи, полные нежности и любви, но именно сегодня что-то делало эту ночь особенной.

– Люблю тебя, – прошептал Барнс в губы Броку и поцеловал медленно и нежно, словно у них было все время мира.

То ли всему виной был алкоголь, то ли совсем недавний страх потерять Барнса, то ли магия этой ночи, но Брок смотрел и не мог насмотреться, не мог до конца поверить, что это человек с колдовскими серыми, глядящими прямо в душу глазами, любит его, так же сильно хочет, принадлежит ему полностью.

– Даже если я умер и ты моё посмертие – я счастлив! – прошептал он в губы своего супруга. – Если сплю, то не хочу просыпаться.

– Ты сегодня особенно романтичен, – шепнул Барнс, проводя руками – и прохладной бионикой, и горячей живой – по телу Брока, погладил по спине, с силой обвел бока, сжал задницу, наслаждаясь Броком, всем им, не только телом.

Сегодня явно была особенная ночь, может быть, она полнилась магией, Барнс не знал, потому что по телу и так бегали мурашки от ласк Брока, горячих и невинных одновременно. И даже не хотелось торопиться, хотелось нежить друг друга в объятиях, ласково касаться, словно изучая. Любить.

Кожа Барнса была нестерпимо горячей, вкусной, ведя языком по его шее, Брок задыхался от чувств, разрывающих сердце, собственной принадлежности.

Торопиться было некуда, вся ночь принадлежала им, мерцая далёкими звёздами. И он не торопился, вылизывал его всего, начиная с кончиков пальцев на ногах и заканчивая ушными раковинами. Растягивал, гладил пальцами нежные трепещущие стеночки, толкался языком.

Барнс сначала тихо смеялся, как от щекотки, но потом затих, прислушиваясь к себе, к обманчивой тишине вокруг, и задышал тяжело, глубоко, цепляясь пальцам за Брока, застонал протяжно, сладко, выгибаясь.

Он что-то шептал, но сам не помнил что, что-то нежное, бредово-любовное, что-то только для Брока, а потом тихо заскулил, откликаясь на ласку, открываясь, позволяя Броку все, что он хочет.

Не чувствуя магии, Барнс был уверен, что она вокруг них витает серебристо-перламутровыми вихрями, примериваясь, как бы обрушить свою силу, свою мощь на двух людей, которые просто любили друг друга.

Что-то было явно не так и в то же время верно до каждого движения, прикосновения, толчка. Обостренные в несколько десятков раз чувства сбоили, множили удовольствие, и так захлестывающее с головой. Брок кричал, прижимал к себе любимого, сам ластился, вбиваясь, наполняя его собой.

Сейчас они были один на один со вселенной, застигнутые страстью врасплох, раскрыв нараспашку сердца и души.

Под веками полыхало, все тело было непривычно лёгким, горячим. Там, где касался Барнс, казалось, должны и вовсе были оставаться следы ожогов, но эта сладкая мучительная боль лишь сильнее подстегивала, утягивая на глубину, в водоворот мелких сияющих перламутром песчинок.

– Люблю! – закричал Брок, забился изливаясь в горячее нутро, заорал от раздирающей на части, слепящейся энергии, жарким столбом ударившей в небо, раскалывающей его паутиной сиреневых трещин, горячей настолько, что, казалось, обручальный браслет накалится докрасна.

Барнса выгнуло, он вцепился в Брока, словно утопающий за соломинку. Ему было горячо и сладко, невозможно хорошо. Зажмурившись, Барнс даже под веками увидел полыхнувшее, расколовшее небо зарево, но, распахнув глаза, понял, что все закончилось. Только жгло руку под браслетом, но это было неважно.

– Не шевелись, – попросил Барнс, чувствуя тяжесть любимого тела на себе, и это сейчас было самым главным, самым важным. – Будь со мной.

– Только с тобой. Всегда, – расслаблено прошептал Брок, коснулся губами ключиц и закрыл глаза.

Все миры были открыты перед ними, принадлежали им, только им двоим. Именно в этот момент Брок с оглушающей ясностью для самого себя понял, поверил – у них все выйдет, получится. Они найдут чертовы артефакты, чем бы они ни были, найдут способ их объединить и вернутся домой, чтобы и в своём мире идти рука об руку, вместе до конца.

Уже засыпая, Брок переплел свои пальцы с пальцами Барнса.

Стараясь не потревожить заснувшего Брока, Барнс дотянулся до палки-чистилки и своего плаща, чтобы укрыть их, теперь отчетливо чувствуя остатки магии, витающие в воздухе. Он нежно погладил Брока по волосам, тот вздохнул, скатываясь с Барнса, укладываясь у него под боком, и задышал ровно. Барнс слушал, как бьется его сердце: ровно, уверенно, громко, и медленно засыпал, все еще чувствуя магию. Он даже подумал, что надо будет спросить у Ангуса, что это было, но погрузился в царство Морфея раньше, чем додумал эту мысль до конца.

Утро смеялось птицами, веселилось солнечными бликами, отраженными от пик и кирас, собирающегося в путь воинства. Часть армии уже снялась с места и ушла.

Барнс проснулся, все еще обнимая Брока, погладил его по обнаженной спине, поцеловал в волосы.

– Просыпайся, – тихо позвал он. – Сегодня начинается наш путь домой.

Завозившись, Брок сонно буркнул, ткнулся носом в плечо Барнса и только тогда разлепил один глаз.

– Доброе утро, Детка, – зевнул он, потягиваясь.

Голова совершенно не болела, хотя он помнил свои вчерашние прыжки через портал, растроганную ошеломлённую Раду, которой он вручил мешочек с пятьюдесятью золотыми монетами, совершенно счастливую Литу, зажимающую в кулачке две точно таких же монеты, вечно пьяного Кирана, помнил ощущение совершенно безграничного счастья и сияющие глаза Барнса.

Привстав на локтях, он потянулся за поцелуем и замер.

– Что тут вчера было? – поражённо выдохнул Брок, оглядывая ровный круг выжженной травы вокруг них.

– У нас был очумительный секс, – улыбнулся Барнс, вспоминая, как хорошо им было вчера. – А что было тут, я понятия не имею. Магия.

Неосознанным движением он почесал запястье под браслетом и обалдел, глянув под украшение. На запястье было не то выжжено, не то выбито точное очертание браслета. Один-в-один.

– Брок… – протянул он и схватил того за правую руку, на которой был браслет, отодвигая его.

– Охуеть, – одними губами произнёс Брок. – Вот только чтобы это все значило? Мы с тобой и так волшебные на всю голову, но все вот это просто так быть не может, – он обвёл взглядом поляну, внимательно рассмотрел метки у себя и Барнса, и поднялся, нисколько не смущаясь собственной наготы, напоследок облизав жадным собственническим взглядом распростертое на плаще тело супруга. – Но я знаю, у кого можно спросить.

– Я тоже знаю, но ты, может, оденешься, прежде чем пойдешь спрашивать? – изогнул бровь Барнс, приподнявшись на локте, скользя по Броку ласкающим взглядом. – Меня только местный Эльбрус смущает по локациям. А ты что думаешь?

Барнс включался в новый день быстро и легко, переходя от нежного утра сразу к деловому дню. Он хотел побыстрее разобраться со всем этим, чтобы вернуться, наконец, домой.

Поднявшись, он обнял Брока, поцеловав в уголок губ, и выпустил, принимаясь одеваться. Вчера они умудрились даже не порвать одежду, пока раздевали друг друга. Подхватив котелок, Барнс пошел за завтраком, оставляя Брока одеваться и приходить в себя. Хотелось поскорее двинуться в путь.

Пока Барнс бегал за едой, Брок успел сходить ополоснуться к ручью и начать потихоньку сворачивать их стоянку, укладывая вещи в бездонную сумку. В этом мире не хотелось задерживаться дольше необходимого. Пусть он и дал им много, очень много, но и крови попортил изрядно. Сейчас, на свежую голову, Брок понимал стремление Барнса ускорить их странствия, понимал тягу к опасному эксперименту, но даже по прошествии дня волноваться меньше не получалось. Все таки магия – это не пистолет, не винтовка. Ее воздействие трудно предсказать, особенно для такого, как Барнс. Но Брок был определенно рад, что все получилось, и им удастся скостить несколько месяцев пути благодаря Ангусу и его порталам.

Когда они поели и полностью собрались, Брок даже палатку – и ту умудрился засунуть в сумку, хотя им то как раз она не принадлежала – перевалило за полдень.