Текст книги "Итальянец на службе у русского царя (СИ)"

Автор книги: Sleeping

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)

–Мне-то что с того, -пожал плечами бандит.

–Будет неприятно пахнуть, -предупредила она.

–Чёрт с тобой, -решил разбойник и подойдя к женской половине выдернул Марью из толпы. -Сейчас кликну Егора, он проводит. И чтобы это последний раз, поняла?

Марья часто-часто закивала, а когда бандит повернулся к двери и раскрыл рот собираясь позвать помощника она ударила его скальпелем в горло. Это был хороший разрез – от края до края. Бандит с силой оттолкнул её так, что Марья налетела на другую женщину. Он попытался что-то сказать, но вместо звука выдавил лишь новую порцию крови обильно залив ею и себя самого и пол под собой.

Может быть и получилось бы всё провернуть тихо, но дуры-бабы, увидев размахивающего руками бандита с двумя ртами, громко закричали и говорить о какой-либо скрытности после этого не представлялось возможным.

Чувствуя всей кожей как счёт оставшегося времени идёт буквально на секунды, Марья успела добежать до двери и захлопнуть её прямо перед носом уже бегущего к ним бандита. Может быть того самого Егора, который должен был её проводить.

Едва она успела накинуть засов, фиксируя дверь, как с той стороны раздался могучий удар. Егор налетел на дверь всем телом, но та, с честью выдержала обрушившееся на неё испытание. Ещё несколько ударов, но уже послабее. Бил рукой, а может быть и ногой. Затем последовал выстрел в дверь из огнебоя, однако та ещё продолжала держаться.

Подняв с пола упавший скальпель, Марья принялась освобождать связанных мужчин. Вооружившись забранным с тела убитого бандита оружием, врачи почувствовал себя немного уверенней несмотря на продолжающие попытки выбить или сломать дверь.

Сильно мешали продолжавшие голосить женщины и на них пришлось прикрикнуть, чтобы замолчали.

–Выводи людей, -сказала Марья дежурному врачу, подобравшему бандитский огнебой.

–А ты сама?

–Я должна собрать пациентов. Хотя бы из этого корпуса. Боюсь бандиты не станут с ними церемониться после того, как мы сбежали.

–Тогда я с тобой, -пообещал врач.

Марья кивнула: -Отлично.

Разделившись на две неравные части, врачи и персонал поспешили в разные стороны: одни на выход, другие, наоборот, вглубь анатомического корпуса. Во внутреннем дворе института языки пламени уже жадно облизывали подожжённую церквушку. В городе заметили это. Значит скоро должна будет подойти помощь. И на что только наделись напавшие на институт разбойники? Неужели и правда на то, что божье воинство якобы спустится с неба?

Вместе с другими врачами и кем-то из персонала, кто оказался покрепче и посмелее, Марья перекладывала больных на носилки и отправляла наружу. В анатомическом корпусе держат только тех, кто слишком слаб после или перед готовящейся операцией, а таковых не слишком много. Она надеялась успеть вытащить всех.

Неожиданно что-то тяжёлое опустилось на крышу, практически упало. Черепица треснула так громко, что это было слышно внутри даже сквозь гул набравшего силу пожара.

–Что это? -дёрнулся санитар.

–Может быть что-то упало? -предположила уборщица и сиделка, женщина крутого нрава, не побоявшаяся остаться внутри и помогать вытаскивать больных.

Опровергая её слова на крышу, обрушились ещё несколько ударов.

Как будто кто-то… приземлился на крышу. Но очень большой и тяжёлый, -подумала Марья.

В окне, где до этого мелькали только ярко-оранжевые отблески пожара, разогнавшего ночную темноту, вдруг показался чей-то тёмный силуэт. Он мгновенное, словно длинным скачком, приблизился. И вот уже в окно смотрит оскаленная пасть чудовища с приплюснутой мордой раза в два большей чем голова обычного человека. Сильный удар выбивает стёкла и ломает решётку. Просунув обе руки, чудовище разгибает самые толстые прутья и разрывает более мелкие освобождая себе проход. Его серая кожа кажется сделанной из камня, словно перед ними ожившая горгулья, чьими уродливыми скульптурами так любят украшать своих храмы западные католики.

Державший огнебой врач профессиональным движением поднимает его и стреляет прямо в морду пытающемуся пролезть внутрь монстру. Чудовище закрывается от выстрела рукой. Распахнутой ладонью размером со сковородку, где каждый палец как дубина. Выстрел оставляет на его теле рану. Один палец оторвало, да и другой как-то болезненно перекручен. Из широкой ладони дополнительно вырвало знатный шмат мяса. Но в целом ущерб совсем не критичен. Монстр обиженно орёт, видимо чувствуя боль, и ещё яростнее беснуется, разваливая и расширяя оконный пролёт под собственные немалые габариты.

***

Спешившие на пожар в московском медицинском институте пожарные команды вынуждено отступали, столкнувшись с пикирующими на институтские крыши горгульями. Растерянные люди, нацеленные на борьбу с огнём, не готовились встретиться с чудовищами и не имели средств для борьбы с ними.

Чудовищно живучие. Нечеловечески сильные. С каменной кожей, которую может пробить сильным ударом разе что опытный мечник. Вдобавок видевшие в темноте. И, самое главное – при всей своей массе способные если не к полноценному полёту, то, как минимум, к высоким прыжкам и затяжному планированию – напавшие на институт чудовища оказались страшными противниками. Хорошо ещё что их было относительно немного.

Пожар в церкви при институте послужил для них одновременно сигналом и маяком.

Когда поднялись по тревоге стрельцы, монстры и разбойники уже захватили корпуса института. Часть оставшихся там на ночь врачей успела сбежать, но не все. Часть пациентов получилось вывести, но опять же далеко не всех. Ночь, как на зло, выдалась практически безлунная. Хмурое небо затянуто тучами. Факелы в руках у людей освещают сами себя и почти ничего вокруг. А там, во тьме, прячутся настоящие чудовища.

Церковь во дворе института ещё пылает. Хорошо, что она стоит в некотором отдалении от прочих построек и почти нет риска что пожар перекинется на соседние здания. Если, конечно, кто-то не разожжёт его намеренно и специально.

Собравшиеся стрельцы предпринимают попытку ночного штурма. Многозарядные огнебои позволяют даже небольшим группам выдавать нужную плотность огня. Прикрывая друг друга, они проходят внутрь одновременно через два корпуса, собираясь зажать разбойников в клещи.

Михаилу стоит большого труда удержать Леонардо от того, чтобы лезть следом за солдатами, а то и впереди них. Друг пытается вырваться, не слушает приводимых аргументов. Ведь там – Марья. Она оставалась сегодня в ночь. И только крепкая оплеуха приводит мастера в чувство заставляя включить голову.

С каждой минутой прибывает всё больше стрельцов. Те, что вошли внутрь завязли в перестрелках с разбойниками. Бандитов туда набилось сотни полторы, не меньше. Плюс монстры. Обладая чудовищной силой и человеческим разумом, они защищаются от выстрелов из огнебоев держа перед собой тяжёлые столы, словно щиты. В лабиринте кельей и коридоров монстры особенно опасны так как могут оказаться за углом, за стеной или спрятаться и напасть со спины. И весь вопрос в том успевают ли стрельцы выстрелить первыми или нет.

Но всё новые стрелецкие части идут на помощь завязшим товарищам. Снаружи территория института блокирована, чтобы никто не вырвался. Кажется, что нападавшие просчитались и вскоре будут уничтожены.

Одновременно, как по команде, чудовища с каменной кожей выбираются на крыши корпусов. Они подпрыгивают вверх и в верхней точке распахивают широкие крылья до этого момента, плотно прижатые к телу и образующие защитный горб на спине. Увы, они убегают не просто так. Почти каждый из монстров несёт какого-то человека. В одном из пленников Леонардо с ужасом узнаёт Марью.

Гремят редкие выстрелы. Движения чудовищ настолько быстры и неожиданны, что на них мало кто успевает среагировать. Некоторые, увидев пленников, опускают стволы опасаясь стрелять. Бросив разбойников на произвол судьбы, монстры разлетаются по городу. Они движутся большими прыжками с крыши на крышу помогая себе крыльями видимо не способными обеспечить полноценный полёт, но зато превращающие неуправляемый прыжок в хорошо управляемое планирование.

–Там Марья! За ней! -требует Леонардо бросаясь к пародвижетелю на котором они приехали.

–Ты уверен? -Мишка чуть замешкался, но успел заскочить в машину. Та стояла под парами, готовая к движению, правда мастер рванул так резко, что чуть было не заглушил двигатель. Жалобно скрипнув, пародвижитель покатил по улице постепенно ускоряя ход. Слишком медленно по мнению мастера, не отрывающего взгляд от карнизов крыш.

–Как ты их видишь? -попытался спросить Михаил.

–Никак!

–А куда едешь?

–За ними!

Новых вопросов не последовало. Разогнавшийся пародвижитель подскакивал на каждой кочке и тот, кто открывал в нём рот неиллюзорно рисковал сам себе откусить язык.

Безумная гонка по улицам ночной Москвы набирала обороты. В темноте, практически ничего не видя, скорее угадывая. Редкие фонари больше слепили, чем помогали. Взволнованные выстрелами и суетой, значительная часть горожан высыпала на улицы и их приходилось объезжать. Только чудом у них пока получалось до сих пор никуда не врезаться. О том на верном ли они пути и действительно ли догоняют прыгающее по крышам чудовище, Мишка даже и не думал. Тут все силы направляешь на то, чтобы держаться и не выпасть. Как Леонардо успевал смотреть одновременно вверх и вперёд и вовремя корректировать путь – настоящая загадка.

Мимо промчался конный отряд стрельцов. Сложно разобрать: они его обогнали или он их? В любому случае это несколько обнадёживало. Встречаться с серокожим монстром один на один, Михаил Игоревич не имел ни малейшего желания. Что до Леонардо, то тот, казалось, вовсе не думал об этом.

Дома разошлись, открывая выход на площадь. Чудовищу пришлось спрыгнуть на землю и дальше уже бежать. Девушка у него в руках висела безвольным кулем. Но если до сих пор не бросил, значит, скорее всего, она ещё жива.

Площадь довольно широка – это окраина, здесь все площади и улицы шире, нет той скученности что в центре города.

–Что ты делаешь?! -успел крикнуть Мишка.

Не останавливаясь, а разогнавшись ещё сильнее, если только такое вообще возможно, Леонардо направил пародвижитель прямо на замершего посреди площади монстра. Тот, видимо, оказался застигнут врасплох и потерял драгоценные секунды оценивая ситуацию и пытаясь разглядеть кто там ещё пытается его преследовать кроме громыхающей и исходящей паром машины. Ведь не могли эти дурни на пародвижители преследовать его в одиночку? Не настолько они глупы?

Хотя тут скорее подойдёт другое слово: безумны.

Перед самым столкновением чудовище отбросил свой груз в сторону. Видимо ему было важно сохранить пленницу живой или она просто мешала приготовиться к удару.

Что есть силы, разогнанный до максимальных, для себя, скоростей, с кипящим котлом и раскалённой до красна топкой пародвижитель влетел в могучую двухметровую фигуру снося её как пушинку. Инерция движения проволокла упавшую тушу несколько метров перемалывая ей кости продолжавшими крутиться колёсами. Столкнувшись с каменной кожей заклёпки не выдержали. Раскалённый пар прыснул в морду чудовищу. Оно заорало. Попыталось сбросить с себя тяжёлый пародвижитель, но, в таком состоянии, не смогло.

Оба пассажира вылетели в момент столкновения и благодаря этому выжили, водительское кресло полностью смялось, руль проткнул обшивку сидения. Впрочем, вылететь из врезавшегося на скорости пародвижителя – приятного мало. Тут можно спокойно переломать себе кости или разбить голову. Мишке повезло, приземлился успешно. Несколько раз перекатился, гася скорость и тут же поднялся на руках. Как раз в этот момент раскалённый пар брызнул в лицо чудовищу, и оно издало оглушительный крик.

–Да как ты, сволочь, ещё живой-то остаёшься? -возмутился Мишка.

Кое-как поднявшись, он дохромал до продолжающего слабо ворочаться под наехавшим на него пародвижителем чудовища. Один глаз у того выбит, зато второй злобно уставился на Михаила. В этот глаз он и выстрелил. После падения шатало или чудовище успело отвернуть голову, но попал не в глаз, а в щёку. Ещё один выстрел, ещё и ещё. Чтобы на этот раз точно наверняка. Хорошо бы для верности ещё и отпилить голову, но под рукой нет ничего достаточно острого.

Развернувшись, Михаил вернулся к продолжающему лежать Леонардо. Сердце кольнуло плохое предчувствие.

Мастер упал хуже него, ободрался, но, вроде бы, ничего серьёзного. Руки-ноги целы, голова тоже, а новая кожа нарастёт. Раз хлопнул по щекам, два. Леонардо открыл глаза.

–Марья!

Оттолкнув Михаила, мастер встал, зашипев от боли в ободранных руках. Свой груз монстр отбросил перед самым столкновением в сторону. Связанная худощавая фигура в знакомом тёмном кафтане лежит в стороне от них. Ёрзает, пытаясь развязаться, но только напрасно извивается. И сказать ничего не может, видно рот заткнут.

–Марья! -торопится Леонардо. Он режет верёвки ножом из набора инструментов, который обычно везде возил с собой. Мишка отвлекается на влетевших на площадь дружинников сейчас затормозивших и с удивлением разглядывающих мёртвое тело чудовища под наехавшими на него остатками пародвижителя.

–Марья? -в третий раз восклицает Леонардо и это уже не похоже на радость влюблённого юноши удостоверившегося что его милая в порядке и с ней ничего не случилось. Мишка делает шаг к нему и видит остроконечную жёсткую бородку. На руках у мастера лежит худосочный мужик в тёмном кафтане лекаря.

–Ты кто такой? -спрашивает Михаил, но остающейся во рту кляп мешает ему говорить.

Леонардо вытаскивает кляп и спасённый ими пленник представляется: -Симеон. Врач. Спаси вас господь за то, что не дали меня утащить этому чудищу!

–А где Марья? Марья Петровна. Она тоже лекарь, сегодня должна была остаться в ночную.

–Я не знаю. Монстры расхватали нас по одному, причём брали только лекарей. Наверное, её взяло какое-то другое чудовище.

–Нужно найти Марью! -потребовал Леонардо.

–Как ты её теперь найдёшь?

–Не знаю, -покачал головой мастер. -Не знаю.

Историческая справка к шестнадцатой главе

Николай Коперник (годы жизни 1473 – 1543)

Выдающийся польский астроном, математик и экономист.

Создатель гелиоцентрической системы мира, где планеты вращаются вокруг солнца описанной в труде «О вращении небесных сфер». Любопытно, что Коперник (в отличии от своих последователей – Джордано Бруно (1600) и Галилео Галилея (1633)) официально не настаивал на своей системе. Более того, его труд был опубликован уже после его смерти. Таким образом, когда Церковь наконец поняла идеологическую опасность его работ, автор уже находился вне пределов достигаемой её загребущих рук.

Кроме астрономии, учёный внёс вклад в развитие тригонометрии и экономики.

Возможно, внимательный читатель уже заметил некоторую нестыковку по датам. В частности, в реальной истории, обучение в Краковском университете Николай Коперник начал в 1491-ом году, тогда как сейчас в романе идёт примерно 1480-ь какой-то (признаюсь, я тут уже немного запутался) год. Однако, после того как у меня в тексте русский царь строит паровые танки и дирижабли, а королева Испании вовсе плодит самых разнообразных мутантов, я считаю себя вправе передвинуть год поступления Николая Коперника в Краковский университет пораньше на пять – семь лет. Почему и для чего? Мне просто хочется, чтобы Николай Коперник встретился с Леонардо.

Ещё один интересный факт: при всей революционности гелиоцентрической системы Коперник считал вселенную конечной, с неподвижной сферой звёзд на границе. Движения всей солнечной системы сквозь пространство он не предполагал. Этот факт открыли гораздо позже него. То, что Николай размышляет о движении солнечной системы – это полностью моё фантастическое допущение.

Анджей Коперник

Брат Николая Коперника.

Братья вместе учились в Краковском университете и оба стали канониками Вармийского капитула.

Анджей умер в 1518-ом году от проказы.

Альмагест (Великое математическое построение по астрономии в 13 книгах)

Слово «Альмагест» происходит от арабского аль-Маджисти означающее «величайшее сочинение». Так его назвали арабские учёные, переводившие труд в 8-ом веке.

Описывает геоцентрическую систему Птолемея, а также основы простой и сферической тригонометрии. В труде приводятся доказательства шарообразности земли (мой пламенный привет «сторонникам плоской земли». Вы отстаёте на, без малого, две тысячи лет цивилизационного развития, придурки!). Первый (из известных) систематизированный каталог разбиения звёзд на созвездия. Расчёты расстояний до луны и до солнца. Расписание лунных затмений и так далее. То есть это действительно было «величайшее сочинение» своего времени

Глава 17. Ярость металла

Ночное нападение на московский медицинский институт показало, насколько слабо защищён город перед подобной атакой. Отдельные объекты вроде Кремля или Приказа Дивных Дел имеющие особую охрану могли спать спокойно, но вот все остальные находились под угрозой. Заводы, мануфактуры, стоянки пародвижителей – всё сразу не защитишь. И непонятно что со всем этим делать. Ясно, что охрана будет усилена, будет введена ночная стража, но хватит ли этого? Никто не знал.

После смерти султана Мехмеда погибшего от рук прекрасно сработавшей команды неизвестных диверсантов ситуация на мировой карте сильно изменилась. Погрузившаяся в пучины внутреннего раздора Османская империя больше не помышляла о новых завоеваниях. Всё шло к тому, что османское государство распадётся на части. Крым окончательно и бесповоротно отошёл к России. Этот значимый кусок предстояло ещё долгое время переваривать, подтягивая новые города до стандартов уже развитых территорий. Разрушенный восстанием и вторжением литовцев, Киев активно восстанавливался. Пойманная на горячем Литва откупилась от показавшего клыки северного соседа новыми территориями. Точнее старыми русскими территориями, в своё время, перешедшими к ней вместе с Киевом. Таким образом граница русского царства изрядно отодвинулась на запад позволяя создать защитный пояс. А создавать его явно было надо и как можно скорее.

Лишившись угрозы в лице османской империи, Фридрих Третий Габсбург с чего-то решил, что покушение на его императорское величество организовал русский царь и явно целился на войну не желая слушать ни о каких переговорах. Королева Испании и Франции, Изабелла, вступила с ним в союз и уже вместе они собирались наказать русское царство за подлое убийство султана Мехмеда. Возражать или пытаться оправдываться здесь явно было бессмысленно. Всё должно будет решиться на полях сражений.

Одно хорошо – вот так просто взять и направить войска Фридрих не мог. Требовалась вдумчивая подготовка, организация логистики и снабжения и много других дел прежде, чем просто двинуть войска вперёд. Скорее всего это займёт у него время до зимы, значит воевать будут следующей весной, не раньше. Не так велика отсрочка, как того бы хотелось, однако немного пространства для манёвра она оставляет. Правда никто не может дать обещание, что всё это время чудовища la catolica или имперские рыцари Фридриха не попытаются нанести ещё несколько чувствительных ударов выводя из строя производственные мощности и убивая или похищая учёных также как они похитили несколько десятков медиков.

На самом деле похищенных лекарей особенно жалко. И дело тут не в обычны человеческих чувствах, а в том, что обученные по новым методикам люди сейчас, для царя Ивана, на вес золота, а может быть и ещё дороже. Пострадавшие корпуса медицинского института быстро восстановили. Наловчившихся работать с кирпичом строители у него имеются. А вот где взять новых медиков – проблема. Только обучать заново и привлекать к обучению сохранившиеся, уцелевшие кадры. Это ресурсы и время. Время сейчас для него самый главный ресурс.

Понимая, что его главным преимуществом является дирижабли – царь Иван бросил все силы на строительство и укрепление воздушного флота. Часть других программ свёрнута или вовсе отменена в угоду создания летучего флота. Строительство крепостей на Урале приостановлено. Планирующиеся экспедиции в Сибирь отменены. Сейчас не до этого. Распыляться нельзя. Но всё-таки есть долгоиграющие проекты, которые нельзя отменить, критически важные проекты – их приходится тащить параллельно, разрываясь сразу по нескольким направлениям.

Небесные стрельцы выделены в отдельный род войск. Сначала их были десятки, потом сотни, теперь будут тысячи. У воздушного флота много преимуществ, но главное среди них – мобильность. Пока враг тащит свои армии по земле, воздушный флот может успеть отбомбиться по его городам или даже высадить десант там, где их никто не ждал и захватить плацдарм. Когда вражеское войско наконец-то подойдёт к воротам твоих городов может выясниться что города врага уже захвачены. Если бы только всё было бы так просто. Но это тот идеал, к которому нужно стремиться.

Цесаревич Иван Молодой заматерел словно матёрый секач. То, что раньше казалось игрушкой, может быть даже ссылкой для молодого и деятельного царевича – сначала командир одной-единственной небесной ладьи. Позже адмирал небольшого флота из пяти кораблей, с которым он, не в одиночку, конечно, завоевал Крым для русского царства. А теперь, когда счёт боевых дирижаблей должен будет перевалить за десяток и конструкторы уже начинают думать о гражданских версиях этих замечательных аппаратов, фигура Ивана Молодого становится очень значимой. Фактически второй, после царя-отца, для всего русского царства.

Удивительное дело, царевич Василий – старший сын Софьи Палеолог, когда немного подрос, хвостиком ходил за цесаревичем Иваном Молодым. Если в оригинальной версии истории, не искажённой нулевым моментом, между царевичами, пролегала пропасть. Стремящаяся оставить на троне именно своё потомство, Софья будет всячески вредить семье Ивана Молодого и очернять их перед царём. Отравит или не отравит – бог весть. Но мира между сыном отставной царевны и нынешней явно никогда не было. Но это там, во времени которого уже никогда не будет.

А здесь и сейчас Софья полностью укрощена царём Иоанном чья могучая фигура довлеет над царством, но не по принципу Людовика Четырнадцатого, «короля солнца» в своё время заявившего, что «государство это я». Вовсе нет. Царь для царства, а не царство для царя – этого принципа старается придерживаться Иван Третий и его же вколачивает в детей, в жену, в бояр, воевод и всех прочих вплоть до последнего крестьянина без каких либо исключений. Ты для царства, а не царство для тебя. Принцип большого общего дома, общины. По-другому здесь, на северной земле, жить нельзя.

Не ведая о своём возможном, но уже не состоявшемся, будущем, Иван Молодой полюбил возиться с братом. Даже когда у него родился собственный сын, Дмитрий, он не перестал уделять время и вниманию Василию. Возможно потому, что его сын ещё только учился ходить, тогда как Василий уже размахивал деревянной саблей, прыгал с самой высокой ступеньки крыльца и всем, от присматривающих за ним нянек, до занятых своими делами кухарок он хвастался тем как с братом летал на воздушном корабле вокруг Москвы.

–А ещё он меня обещал научить с парашютом прыгать как небесные стрельцы, как только мне двенадцать лет исполнится, -с гордостью заявлял маленький царевич. И был ясно, что он не забудет этого обещания и обязательно потребует, как только дорастёт.

На всех смотрах и парадах, связанных с небесным флотом – юный царевич самый первый участник. Он стоит рядом с Иваном Молодым с таким важным видом будто сам проводит смотр или освящает первый полёт нового дирижабля. Если что-то не понимает, то не стесняется спрашивать, и цесаревич ему с охотой объясняет.

Так и сейчас, на общем смотре, когда мастера из Приказа Дивных Дел показывают царевичам и друг другу свои наработки по небесным кораблям и стрельцам.

Первую половину дня занимают демонстрация опытных, а иногда уже и серийных, образцов в лабораториях Приказа. Вторая будет отведена под полевые испытания. Царевна Софья уговаривала юного Василия пойти только на полевые испытания упирая на то, что в лабораториях ему будет муторно и скучно, а ещё он устанет ходить, уснёт и рискует пропустить всё самое интересное. Однако уже несколько недель ждавший этого события царевич натуральным образом взбунтовался. Под угрозой навсегда отказаться есть кашу, Софии пришлось уступить. А чтобы его младший брат действительно не утомился от постоянно хождения по лабораториям, Иван Молодой пообещал царевне при необходимости носить царевича на руках.

–Царевич верхом на цесаревиче! -обрадовался Василий.

–Будешь мешать – выгоню, -посулил Иван Молодой и Василий тут же замолчал. Нрав у старшего брата крутой. Если чем пригрозил – так и знай, обязательно выполнит. А пропустить показ мастерами своих придумок он не хотел. Это должно было быть очень интересно.

Сначала делегация в лице двух царевичей посетила оружейные палаты. Вместо свиты их окружали занимавшиеся обучением небесных стрельцов воеводы и бояре-заводчики из числа тех, кто вовремя уловил куда подуют ветра, не сплоховал, предвосхитил царскую волю и получил в управление или даже открыл самостоятельно заводы и мастерские участвующие в технологической цепочке создания боевых дирижаблей. Часть бояр-заводчиков при этих палатах и состояла и потому собиралась демонстрировать остальным собственные достижения, вернее достижения работавших на них мастеров.

Первым показали особый огнебой разработанный специально для небесных стрельцов. Так как стрелять предполагалось с борта небесного корабля, сверху вниз и на гораздо большие, чем обычным стрельцам, расстояния, то мастерам пришлось учесть все эти факторы. Огнебой получился тяжелее и длиннее обычного, с необходимостью ручной перезарядки, зато вышло переиспользовать уже существующий патрон – на что отдельно напирал раздувшийся от важности боярин, перебивая мастера проводящего демонстрацию изделия.

–Больше можно не бояться, что пуля начнёт вывалиться из ствола если стрелять вертикально вниз. Дальность прицельной стрельбы увеличена до трёх сотен метров благодаря удлинённому стволу и прицелу, -продолжал мастер.

Отдельный экземпляр оптического прицела пошёл по рукам пока не попал к царевичу Василию который вцепился в новую игрушку двумя руками и никому больше не захотел её отдавать. Это ведь так здорово смотреть через неё на разные далёкие предметы и видеть их прямо перед собой, будто протяни руку и можешь дотронутся.

Кроме огнебоя для дальней прицельной стрельбы с борта небесной ладьи, мастера показали укороченный вариант многозарядного огнебоя для вооружения десанта. Так как десантникам предполагалось сражаться на земле, в чужих городах или прямо посередине чужого войска, то царь предложил мастерам придумать для них многозарядный огнебой с увеличенным магазином и высочайшей безотказностью так как отказавшее во время боя оружие суть гарантированная гибель десантника. Да и времени перезаряжаться у них там, внизу, может совсем не быть. Кроме того, десантников предполагалось вооружать усиленными гранатами и в большом количестве.

Дальше высокой комиссии показали улучшенный вариант парашюта способный выдержать и бережно спустить на землю втрое больший вес чем обычный.

Иван Молодой поинтересовался: -Зачем так много?

–Покажем дальше, на полевых испытаниях, -вмешался один из заводчиков.

Мастера показали «чудо-бомбу», которая должна будет не просто взорваться, а сначала исторгать из себя горючий газ, а после поджигать его отчего взрыв получается в несколько раз сильнее обычного. Правда, с бомбой пока ещё не всё ладилось и мастера представляли комиссии пока только лишь саму идею. Концепт, а не реально работающий образец. И сколько предстоит идти от голой идеи до её материального воплощения пока не очень понятно и самим мастерам.

Осмотрев все заявленные образцы внутри лабораторий, комиссия прервалась на обед, во время которого царевич Василий и правда заснул. Ивану Молодому пришлось после нести его до пародвижителя с прицепленными к нему вагончиками, в которых они и поехали на полевые испытания.

В пути царевич хорошо выспался и ничего из самого интересного не пропустил.

А посмотреть там было на что.

К полевым испытаниям привлекли самый маленький из воздушных кораблей, но и это была та ещё громадина, вздымающая гигантский серый шар выше окружающих их деревьев и выше причальной мачты, к которой он был привязан.

Первыми на борт летающего корабля взошли стройные ряды небесных стрельцов. Всего пять десятков. По десятку лучших из каждой сотни последнего выпуска. Сам дирижабль поднялся в небо, тогда как члены комиссии остались на земле, где могли с комфортом наблюдать за демонстрационными прыжками. Представляющие свои сотни десятки прыгали отдельно, оставляя высоким зрителям самим определить кто из них сумеет показать себя лучше прочих.

Прыжки совершались в полной выкладке. Переживавшие за своих выпускников перед лицом цесаревича воеводы стояли с напряжёнными, бледными лицами. Тогда как уже, в основном, «отстрелявшиеся» бояре-заводчики баловали себя холодными закусками под горячий травяной сбитень. У них всё прошло хорошо, цесаревич вроде бы остался всем доволен, так почему бы не порадовать немного свой живот, а то, не дай бог, ещё перестанет быть таким круглым и обстоятельным. А если у тебя нет круглого, словно глобус, живота чтобы на нём кафтан трещал пуговицами, то какой же ты к чертям собачим русский боярин и как иначе будешь демонстрировать окружающим свой достаток и свою важность?

Зато юный Василий, не отрывая от глаза подаренный оптический прицел, с увлечением наблюдал за спускающимися волна за волной небесными стрельцами.

Наконец сапоги последнего небесного стрельца твёрдо уткнулись в землю-матушку, и лихой парень не только сумел удержаться на ногах, но даже взял в руки укороченный огнебой показывая, что готов сражаться сразу с момента высадки. Казалось, намеченная на сегодня программа показа выполнена полностью, но поднявшийся в воздух небесный корабль отнюдь не спешил спускаться.

Наклонившись к уху Ивана Молодого, один из бояр предупредил: -Сейчас будет нечто необычное. Особый проект лучших мастеров Приказа Дивных Дел при консультации самого царя!

–Вот как? -заинтересовался цесаревич. -Если отец что-то придумывает, то это должно быть нечто грандиозное. Давайте посмотрим.

–Прошу прощения, но это придумал один мастер и заинтересовал своей идеей нескольких других. Царь-отец только лишь помогал и исправлял очевидные «ляпы». Это его собственные слова, -уточнил боярин.

–Тем интереснее, -решил Иван.

Одна единственная фигура отделилась от громады воздушного корабля и стремительно понеслась вниз.