Текст книги "Пороги безмолвия (СИ)"

Автор книги: Рэйя_Гравис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 39 страниц)

– Ну, хорошо, – тем временем неожиданно покладисто кивнул подросток. – Допустим, моё мнение для вас – пустой звук. Так зачем же вы сейчас здесь?

Кингсли помолчал, хмуро разглядывая мальчика и прекрасно понимая, какого ответа ждёт от него этот ребенок. Увы, у аврора не было иного выхода, кроме как сказать прямо:

– Мне нужно знать всё, что вам известно о личности Велиара Грависа и Клауса Айскальта для составления максимально приближенных к действительности характеристик правонарушителя.

По губам Поттера скользнула змеиная усмешка.

– То есть теперь вы готовы... как там вы сказали? “Принимать решения, основываясь на суждениях несовершеннолетнего ребенка”? – юный волшебник насмешливо взглянул на помрачневшего аврора. – Я вот запутался, например, а вы?

– Это не игра, мистер Поттер, – сурово отрезал волшебник. – Произошел побег опасных преступников, один из которых – шпион и пожиратель смерти, а второй может оказаться опасным волшебным существом. Вы обязаны оказывать следствию всю возможную помощь во время допроса.

– Ошибаетесь, сэр, – исключительно учтиво улыбнулся мальчик, – я ничем вам не обязан. Я, как вы сами верно отметили, несовершеннолетний. И если вы хотите меня допросить, то должны сперва спросить разрешения у моего опекуна.

Шеклболт гневно сузил глаза.

– Гарри, – вмешался директор, – возможно, ты не знаешь, но как твой магический представитель я уже дал согласие на этот разговор, – Дамблдор бросил предупреждающий взгляд на Кингсли, напоминая, что как раз допрашивать ребенка здесь никто не собирался.

– А при чём тут вы, сэр? – невинно глядя в глаза старика удивился мальчишка. – Моим законным опекуном является Сириус Блэк. Вот у него и спрашивайте, – он послал аврору слащавую улыбку. – Думаю, он рад будет оказать следствию и особенно министерству всю возможную помощь в этом деле.

Снейп разрывался от гордости и ужаса одновременно. Этот мелкий камикадзе снова вогнал его в ступор.

“Он вообще ничего не боится? – мысленно вопрошал зельевар, разглядывая безмятежное лицо паршивца. – Ему тринадцать лет, он пережил похищение, голод, страшнейший стихийный выброс и второе в своей жизни смертельное проклятье за неполные две недели! Да любого другого ребенка, после таких приключений, уже давно увезли бы в Мунго, соседствовать с четой спятивших Лонгботтомов. А он расселся тут с нахальным видом и упражняется в сарказме на старшем авроре Министерства Магии! Удивительно чокнутый ребенок”.

Для собственного душевого равновесия Снейп решил списать это поведение на состояние аффекта после похищения.

Кингсли тем временем обратил полный раздражения взгляд на директора.

– Полагаю, эту беседу можно считать оконченной, Альбус, – процедил он и направился к выходу, когда его остановил наигранно взволнованный голос Поттера:

– О, я совсем забыл спросить, сэр! – мальчишка дождался, когда аврор посмотрит на него, и обеспокоенно вытаращил зеленые глаза. – Скажите, сэр, а как же теперь вы будете его ловить? Вдруг он как-то... ну, знаете, превратится в министра Фаджа, например? Или вдруг вы и есть Шакал? Или какой-нибудь другой аврор. Получается, теперь никому нельзя доверять?

– Получается, что нельзя, – сквозь зубы прорычал Шеклболт. – Всего доброго, мистер Поттер, – волшебник стремительно вышел из палаты.

Дамблдор осуждающе покачал головой, разглядывая довольную физиономию развалившегося на кровати подростка.

– Тебе не стоило так себя вести, Гарри, – заметил он. – Неужели ты думаешь, он не понял, что ты просто насмехаешься над ним?

Мальчик поднял на старика совершенно равнодушный взгляд.

– И что с того? – лениво спросил он. – Зато теперь они там даже собственной тени бояться будут, – он широко улыбнулся директору.

Впервые за многие годы Альбус не нашел в себе сил улыбнуться в ответ и молча покинул лазарет. Как только за ним закрылась дверь, слизеринец сбросил с себя показательный образ обнаглевшего паразита и впал в хмурую задумчивость.

Северус мысленно заворчал на тупоголового ребенка – и на кой дьявол нужно было впадать в это подростковое бунтарство именно сейчас? Зельевар видел, что мальчика обеспокоил побег Шакала (или кем бы там ни был этот субъект) и Петтигрю, так отчего же он вдруг решил показать зубы? Или же это была попытка скрыть что-то от аврора?

– Скажите, Поттер, – подал голос Снейп, – вы можете хоть что-нибудь ещё вспомнить о Шакале или вашем похищении? Что угодно.

– Мне жаль, но нет, сэр, – безо всякого притворства вздохнул подросток, качая головой. – Если бы знал, я бы рассказал вам.

– Не сомневаюсь, – сдержано согласился Северус, пытаясь определить, насколько честен с ним Поттер.

– А вы сообщали аврорам то, что я рассказал об Айскальте? – Гарри вопросительно взглянул на своего учителя.

– Безусловно.

– Зачем тогда этот Шеклболт приходил, если и так всё знает? – проворчал подросток.

– Не берите в голову, Поттер, – зельевар взглянул на мрачного ученика. – Господин старший аврор мечтал взять у нашей местной знаменитости интервью и автограф.

Гарри чуть повеселел.

– Ну, так бы и сказал тогда, – шутливо ответил он и вновь скис: – Они меня в чем-то подозревают?

– Нет, – жестко бросил Северус. – У них на это нет ни права, ни повода.

– И всё же мне не нравится, как на меня смотрел этот Кингсли, – на удивление искренне признался Поттер, доверительно глянув на зельевара. – Будто я какое-то ядовитое животное.

Снейп скривился. В словах мальчика была некоторая доля истины. Похоже, министерство все же обеспокоилось последним магическим всплеском, раз прислало старшего аврора, чтоб тот лично взглянул на национального героя. И Поттер вычислил это... за сколько? Минуту? Две? Из-за этого он так себя повел? Когда он вообще успел сориентироваться, учитывая обстоятельства? И что, во имя Мерлина, творится в этой лохматой голове? Порой причины поступков сына Джеймса Поттера оставались для Северуса совершенно неясными. Впрочем, мальчишка далеко не впервые выкидывает подобный фокус. С этим можно было только смириться. Сейчас куда важнее утихомирить его паранойю, пока паршивец не решил, что кругом одни враги и предатели.

– Он на всех так смотрит, Поттер, – заверил его профессор.

Подросток мгновение молчал, после чего безразлично пожал плечами:

– Ла-а-а-адно, – вяло протянул он, явно утомленный всеми этими разговорами.

Слизеринский декан бросил на своего студента последний задумчивый взгляд и решил, что пора оставить того в покое. В конце концов, мальчику нужен был отдых, а не тупые авроры с дурацкими вопросами.

– Отдыхайте, Поттер, – велел он и направился к выходу. Тихий голос Гарри нагнал его у самого порога. Северус обернулся, и тогда мальчик вопросительно склонил голову к плечу:

– Скажите, сэр, вы тоже думаете, что мне не стоило так себя вести с тем аврором?

Снейп чуть помедлил с ответом и, наконец, негромко хмыкнул.

– Я думаю, что из вас выйдет прекрасный слизеринец, если вы научитесь держать язык за зубами, когда это необходимо, – сказал он, в ответ Поттер просиял той самой ослепительной улыбкой, которую так ненавидел Северус.

– Спасибо вам, профессор!

Пробурчав что-то невнятное, зельевар торопливо убрался восвояси, не желая больше созерцать этот очередной тошнотворный приступ благодарности, от которого потом ещё неделю могут сниться идиотически радужные сны и настигать приливы беспричинной любви к жизни.

*

А в это самое время на безлюдной лесной прогалине вдали от городов и деревушек появилось двое людей. Один из них был грузным, невысоким мужчиной с оплывшим, некрасивым лицом и маленькими крысиными глазками, сейчас со страхом взирающими на своего спутника. Точнее сказать, спутницу, пребывающую в крайней степени ярости.

– Идиот! Недоумок! Крысоподобный, бесполезный засранец! – взвизгнула она, метаясь из стороны в сторону, словно рассерженная рысь. – Нужно было спустить с тебя шкуру ещё тогда!

– Я... я извиняюсь...

– Засунь себе под хвост свои извинения! – женщина резко остановилась напротив него и опалила ненавидящим взглядом. – Посмотри на меня! Посмотри, как я выгляжу!

– Вы... вы в порядке, вроде хорошо выглядите, – промямлил мужчина, втягивая голову в плечи.

– Хорошо?! ХОРОШО?! Я женщина, кретин! ЖЕНЩИНА! Твой крошечный мозг вообще хоть отчасти способен обработать эту очевидную информацию?! Когда я сказал найти новое тело, я говорил о мужском теле, ты, недоумок! МУЖСКОМ!

– Но... но она... я смог только её найти.

Его собеседница вдруг резко успокоилась, и, с раздражением откинув за спину прядь иссиня-черных волос, задумчиво сощурила светло-серые глаза.

– Впрочем, мне нравится, что она работала в Министерстве, – пробормотала женщина. – В этой чудесной головке было много любопытных сведений, которые теперь всецело принадлежат мне, – по тонким губам скользнула хищная ухмылка, которая быстро пропала, когда женщина вновь посмотрела на приземистого волшебника, трясущегося от страха. – Ответь-ка, крысиный ты сын, какого дьявола ты отправил в Поттера смертельное проклятье?

– Но он бы всё рассказал о вас... и обо мне, я подумал, что нельзя оставлять его в живых.

– Если бы я хотел, – женщина нервно передернула плечами, – хотела убить мальчишку, я бы сделал-а это ещё два года назад. Он нужен мне живым. Ты понимаешь, что чуть не попутал мне все карты своей безграничной тупостью? – её голос вновь сорвался на визг, и она скривилась от отвращения, услышав собственные интонации. – Как они вообще живут с такими высокими голосами? Я бы вырвал себе язык, лишь себя не слышать, – проворчала она и принялась в задумчивости рассматривать собственные руки с тонкими пальцами и длинными ногтями, выкрашенными в чёрный цвет. – Кошмар.

– Вы... вы же не убьёте меня? – спросил испуганный волшебник.

– О, я бы с радостью тебя убила, – теперь женщина крутилась вокруг своей оси, пытаясь разглядеть получше собственное тело. Надо признать, ее движения с каждой минутой становились все мягче и грациознее, пока она привыкала к новой оболочке, и уже совсем не походили на мужские. – Но ты всё еще мне нужен, – она искоса глянула на него, – хоть и бесишь страшно. О! И ещё, – она одним прыжком преодолела разделяющее их расстояние и вцепилась в отворот мантии волшебника, заставив его вскрикнуть от неожиданности: – Ты, сам того не понимая, уничтожил нечто очень важное, когда решил прикончить Поттера. Я берег эту очаровательную безделушку десять чёртовых лет, а ты в один миг обратил в пыль все мои труды, – её голос упал до опасного шипения, – за это, мой дорогой Питер, ты заплатишь о-очень высокую цену, тебе ясно?

– Да, сэр... мэм, мне жаль. Я сожалею.

– Конечно, сожалеешь, трупоед, – оскалилась она. – Ты ещё должен благодарить меня, что я организовала твой побег, а не оставила тебя гнить в министерских подземельях.

Мужчина нервно сглотнул. Это существо с каждым днём пугало его всё больше. Казалось, новое преображение сделало его безумнее прежнего.

– Я благодарен, очень благодарен, – пролепетал он, мысленно проклиная полоумную тварь, от которой временно зависела его судьба. – Как мне называть вас теперь?

Женщина выпустила воротник его мантии и отступила на шаг, с недовольством отмечая, что теперь она немногим выше Петтигрю. Её бледное лицо с высокими скулами, выразительным изгибом чёрных бровей, прямым носом и большими свело-серыми глазами, могло бы показаться красивым. Но было в нём нечто настолько холодное и отталкивающее, что Питер ни за что не приблизился бы к ней по собственной воле. Она походила на свихнувшуюся ядовитую рептилию, и предсказать следующий её шаг было совершенно невозможно. Окинув Петтигрю задумчивым взглядом, женщина усмехнулась.

– Шакал, пожалуй, мне сейчас не очень подходит, – она вздохнула с притворной печалью. – Так что, пусть будет Инггрис, раз уж из-за твоей тупости приходится отказаться от собственного имени.

Петтигрю торопливо закивал, наблюдая, как Клаус Айскальт в облике черноволосой женщины с интересом рассматривает свое новое лицо в маленьком карманном зеркальце, поворачивая голову из стороны в сторону.

– По крайней мере, она была привлекательной... для ведьмы, – подвела итог Инггрис. – Ну что ж, – убрав зеркальце в карман мантии, она отряхнула руки и попыталась как-то связать в пучок свои длинные, спутанные волосы, чтобы они не лезли в глаза. – Пора в путь. У нас масса дел..

– Могу я... могу я узнать, что вы намерены делать дальше? – осторожно поинтересовался Питер, гадая, куда заведет его сотрудничество с этим существом.

– Пожалуй, можешь, – решила она. – По твоей милости мне теперь придется менять свои планы и вносить в них ощутимые коррективы. К тому же, как выяснилось, грядет нечто интересное. Так что первым пунктом в моём списке дел стоит поиск помощника.

– Помощника? – переспросил мужчина, пытаясь поспеть за её широким шагом. – Я вам больше не нужен?

Она рассмеялась.

– Ты всё еще можешь придерживаться роли моего домашнего любимца, пока я не решу пустить тебя на ужин, – Петтигрю содрогнулся при этой мысли. – Но мне нужен кто-то поумнее. Кто-то, помешанный на своей верности этому вашему Лорду, а не трусливое ничтожество, вроде тебя, – волшебник оскорбленно дернулся, услышав эти слова, но счел разумным промолчать. – Хм, так и где можно найти такого фанатика?

Она сделала вид, будто задумалась и через мгновение радостно хлопнула в ладоши:

– Придумала! – пропела Инггрис и, обернувшись через плечо, глянула на Петтигрю: – У тебя будет просто восхитительное новое задание, мой крысёныш.

Питер сбился с шага и нервно дернул уголком губ.

– И ка-какое? – заикаясь, спросил он.

– Ты достанешь мне списки всех заключенных в Азкабане Пожирателей смерти! – объявила она, сверкнув глазами. – И упаси тебя Мерлин снова облажаться, Хвост.

Понимая, что выбора ему не оставили, волшебник лишь обреченно промолчал и поспешил за своей спутницей.

*

Гарри сделал глубокий вдох, медленно выдохнул, открыл глаза и обвел взглядом тайную библиотеку Слизерина, без всякого интереса рассматривая старую мебель, семейное древо на стене и многочисленные полки, уставленные старинными книгами. Наконец мальчик нехотя посмотрел на свою волшебную палочку, которую держал в руке, и враждебно свел брови у переносицы, словно она нанесла ему личное оскорбление.

– Вингардиум левиоса, – строго велел он, взмахнув волшебным инструментом.

Ничего не произошло.

– Люмос.

И снова никакой реакции. Он сжал зубы от злости и направил палочку на журнальный столик:

– Бомбарда!

Ни искры, ни тепла.

С тихим ругательством он отшвырнул бесполезную деревяшку на диванные подушки и впился взглядом в кресло напротив, мысленно заставляя его сдвинуться с места. От напряжения на лбу выступили капельки пота, но толку от этого было не больше чем от размахиваний волшебной палочкой.

«Да чтоб тебя...», – начал было в гневе думать подросток, когда неожиданно почувствовал слабый рывок в районе солнечного сплетения, и тут же кресло буквально снесло в сторону, и оно со всей силы врезалось в стену возле двери, где и осталось валяться. Гарри застыл с открытым ртом, чувствуя, как по телу проходят волны жара, а сердце стучит так, словно вот-вот выпрыгнет из груди. На одно крошечное мгновение у него перехватило дыхание, будто он шагнул в пропасть. Но поразили его не ощущения, а результат.

«И как, скажите на милость, управлять такой частью тела, у которой нет ни костей, ни мышц, ни кожи, но которая способна крушить все подряд с удивительной легкостью?!» – подумал он и рухнул лицом в подушку, пробурчав:

– Паршиво.

– Не то слово, – согласились с ним откуда-то со стороны входа.

Слизеринец подскочил и, повернув голову, встретился взглядом с лучшим другом.

– Убить меня решил? – поинтересовался он.

Гарри с опозданием сообразил, что двумя минутами ранее Том, скрытый мантией-невидимкой, вошел в эти двери, оказавшись в опасной близости от того самого места, куда прилетело кресло.

– А я думал, что ты на обеде, – невпопад пробормотал Поттер, лихорадочно соображая, как бы уйти от нежелательных разговоров.

– Я уже пообедал, – Арчер вытащил волшебную палочку и отлевитировал пострадавший предмет меблировки обратно на место, после чего уселся на него, закинув ноги на подлокотник.

– А как ты меня нашел?

– Никак, я не знал, что ты уже тут, – Том продолжал пристально рассматривать друга. – Рад, что тебя, наконец, выпустили из Больничного крыла.

Гарри почудилась некоторая формальность в словах друга, и он пока не очень понимал, в чем причина такой отстранённости.

– Ты мог бы и зайти, между прочим, – заметил он.

– А смысл? – лениво протянул Том.

– Ну, не знаю, – начал злиться Поттер, – как насчет дружеских визитов, пожеланий выздоровления и так далее?

Арчер скривился.

– У меня были дела поважнее бессмысленных походов к твоей больничной койке, – высокомерно бросил он.

– Например? – Гарри понимал, что не стоит обижаться, у Тома всегда был сложный характер, но отчего-то это равнодушие сейчас приводило его в бешенство.

– Я занимался кое-какими исследованиями, – пожал плечами друг.

– То есть ты неделю торчал в библиотеке и не нашел даже минуточки, чтобы заглянуть ко мне? – успокоившееся было сердцебиение вновь ускорилось, по телу прокатилась волна жара. – И что за проект так тебя увлек, а?

Последние его слова потонули в жутком грохоте, когда по библиотеке с воем прокатился магический вихрь, разломив пополам только недавно восстановленный журнальный стол и расшвыряв в стороны стоящую неподалеку мебель. Единственным нетронутым объектом в радиусе разрушений оказался Том и кресло, в котором он сидел. Дикая сила, способная разорвать на части василиска, лишь взлохматила аккуратно уложенные вьющиеся волосы Арчера и забросала его мантию пылью и обрывками пергамента. На лице подростка при этом не дрогнул ни один мускул, а сам он оставался на удивление невозмутим. Сам Поттер, осознав, что он сейчас натворил, и чем это могло кончиться, тут же пришел в ужас.

– Том... – он обратил испуганный взгляд на друга, но сказать что-то еще не успел.

– Вот этот проект, – спокойно перебил его Арчер.

– Что? – растеряно переспросил Гарри.

– Я проверял одну теорию, – Том безрадостно хмыкнул, – и, похоже, оказался прав. Это ведь был не просто очередной стихийный выброс.

– Ты... – до Поттера постепенно доходило, что сейчас произошло. – Ты специально меня спровоцировал! Ты хотел увидеть, что произойдет!

– Ага, – на губах друга появилась самодовольная усмешка, напускное безразличие полностью исчезло, и Арчер вновь стал самим собой. – Я знал, что там, в лесу с тобой случилось нечто большее, чем обычный приступ. Разрушения были куда масштабнее. И ты бы видел, какое безумие творилось с поисковиками в кабинете директора в тот момент, когда твоя магия слетела с катушек! Мне было любопытно так что, – он театрально развел руками, словно извиняясь, – пришлось убедить тебя устроить мне небольшую демонстрацию.

– Ты хоть понимаешь, что я мог тебя убить, недоумок? – уныло поинтересовался Поттер.

– Не убил же, – флегматично протянул друг, сцепляя пальцы рук замком. – А теперь, Гарри, расскажи мне, что происходит с твоей магией.

Подросток ещё минуту помолчал, пытаясь испепелить Арчера взглядом, но так как тот сохранял абсолютное хладнокровие и на убийственные взгляды никак не реагировал, он шумно выдохнул и сдался.

Том слушал рассказ о Библиотекаре, медальоне и звере в абсолютном молчании, и когда Гарри затих, некоторое время пребывал в отстраненной задумчивости.

– Выходит, ты всё-таки сломал магическую кору, – наконец, констатировал он.

– Угу.

– Прекрасно, – Арчер скривился. – Ты в курсе, что мог умереть, кретин? – нарочито небрежно уточнил он.

– Не умер же, – осклабился Гарри.

– Ну да, ну да, – язвительно пропел Том. – И что теперь происходит с твоей магией, герой?

– Не знаю, – Поттер улегся на диван и закрыл глаза. – Что-то странное.

– Как эти разрушения? – Том обвел взглядом библиотеку.

– Да. А ещё я не могу пользоваться волшебной палочкой.

– Чудесно, – голос друга был преисполнен сарказмом. – Ещё какие-нибудь новости? Например, хорошие, для разнообразия?

Гарри скосил на него глаза, одарив красноречивым взглядом.

– Ясно, – Арчер вздохнул. – И как ты собираешься заканчивать обучение в этом году, если не можешь колдовать?

– Без понятия, – Поттер почесал нос и затих.

– И что только толкнуло тебя на такой идиотизм? – посетовал лучший друг, критически рассматривая развалившегося на диване приятеля.

– Тогда мне казалось, что терять уже нечего, – еле слышно пробормотал тот.

Арчер закатил глаза и отвернулся, начав задумчиво барабанить пальцами правой руки по спинке кресла.

– Так, как в итоге ты теперь себя чувствуешь? – отстраненно поинтересовался он.

– Паршиво.

– Идиот. Я про твою магию спрашивал.

– А, – Гарри задумался, – не знаю. Как обычно и одновременно не совсем как обычно.

– Исчерпывающий ответ.

– Не знаю, как объяснить, – Поттер снова прикрыл глаза. – У меня теперь... будто два тела одновременно. И то, второе, я его чувствую, осознаю, но совершенно не понимаю, как им управлять. Словно у меня прибавилось ещё пара десятков лишних рук, ещё одна пара глаз и ушей, ещё один нос – он свел брови у переносицы, – или не рук... вообще не знаю, как это всё теперь обозвать правильно. Но иногда мне тесно в собственном теле, а иногда мне кажется, что у меня появились какие-то новые органы чувств.

– Например? – Арчер медленно повернул к нему голову.

Гарри помедлил.

– Могу показать, – вдруг предложил он и резко сел, после чего отвернулся от друга и зажмурился. – Наколдуй что-нибудь такое, о чем я не смогу узнать, не увидев и не услышав само заклинание.

– Невербально наколдовать? – всё ещё не очень понимая, что задумал его лучший друг, Том в недоумении приподнял одну бровь.

– Ага.

Подросток чуть помедлил, глядя в спину Поттера с долей здорового скептицизма, но все же вытащил волшебную палочку, сделал несколько взмахов, подняв в воздух книгу с пола.

– Вингардиум левиоса, – сообщил Гарри.

Брови Арчера поползли вверх. Он был уверен, что тот не подглядывал.

– Ещё раз, – потребовал он и, отменив предыдущее, беззвучно произнёс сразу несколько заклинаний.

– Фините Инкантатем, Люмос, Авис, Силенцио, Акцио, Джеминио.

Том в некотором ступоре посмотрел на парящий у него перед глазами волшебный огонек, стайку птичек, неслышно летающих над его головой, и две идентичных статуэтки (копию и оригинал), которые он призвал к себе с другого конца библиотеки. Помедлив, подросток отменил все наложенные чары.

– Фините Инкантатем, – тут же определил друг.

– Ладно, ладно, – сощурился Арчер, – а сейчас?

Он взмахнул палочкой, но никаких заклинаний не произнёс. Поттер тихо засмеялся.

– А сейчас ты жульничаешь.

– Как? Как ты узнал?!

– Не знаю, – Гарри улегся обратно на диван и уставился в потолок. – Я просто как будто... чувствую... как ветер... или холод, понимаешь?

– Блеск, – ехидно прокомментировал Том и ненадолго замолчал, о чем-то размышляя. – Итак, у тебя теперь есть встроенный радар, – он снова затих, прикидывая что-то в уме. – Когда ты узнаешь, какое именно заклинание будет произнесено? Ты их предугадываешь?

Гарри фыркнул.

– Когда ты поймешь, что огонь горячий, Том?

Губы Арчера дрогнули в еле заметной усмешке.

– Когда поднесу к нему руку.

– Вот и здесь так же.

– Хорошо. Допустим. На каком расстоянии ты можешь ощутить заклинания? – теперь в голосе друга звучало все меньше удивления и всё больше научного любопытства.

– Не знаю, – Поттер задумался. – Ну, думаю, человек должен находиться рядом. Иначе я давно бы уловил все заклинания в Хогвартсе.

– Логично, – Том кивнул. – Что ж, это неплохая способность... Впрочем, у нас все ещё остаётся одна маленькая проблема.

– Хм? – Гарри повернул к нему голову и вопросительно моргнул.

– Что «Хм»? – вспыхнул Арчер, смерив друга высокомерным взглядом. – Тебе нужно снова научиться пользоваться волшебной палочкой, болван! Или хотя бы попытаться имитировать это, – он поднялся с кресла и повелительно объявил: – И сделать это нужно прямо сейчас.

Гарри согласно вздохнул. Он хотел очень многое обсудить с лучшим другом, ведь оставался ещё таинственный медальон, Петтигрю, Шакал, их побег и масса других проблем, которые нужно решить, однако, остальные разговоры могли подождать. Том прав. Чем скорее Поттер научится заново колдовать, тем скорее он поймет, на что теперь способен.

Примечание от автора:

Варна —( с яванского «многоликий» – warna) – Перевертыши. В некоторых источниках относятся к архетипу Трикстеров*.

Волшебные существа, полностью истребленные магами приблизительно в начале 20 века. Находятся в отдаленном родстве с лесными феями, но не обладают способностью летать. Происходят от стихии земли. Проживали в пещерах или подземных норах. Плотоядные, в некоторых источниках – падальщики (подтверждений не имеется). Особенностью этих существ является способность принимать обличие любого человекоподобного существа, (после полного поглощения тела жертвы) перенимая его воспоминания и черты характера. Среди варн было широко распространено людоедство. Основным источником пищи считались магглы или маги. Никаких особых способностей не выявлено.

Отделом регулирования магических популяций им была причислена категория «А» за чрезмерную жестокость, изворотливость и непредсказуемость. Приказом министерства магии от 12 февраля 1920 года было принято решение о полной ликвидации вида, как опасного и нежелательного элемента магического сообщества.

Комментарий к Глава 26. Феи-Трикстеры Варны – плод больного воображения автора, все возможные сходства с персонажами из других источников прошу считать случайными и непреднамеренными.

Трикстер (англ. trickster – обманщик, ловкач) архетип в мифологии, фольклоре и религии – божество, дух, человек или антропоморфное животное, совершающее противоправные действия или, во всяком случае, не подчиняющееся общим правилам поведения. Отличается лукавством, хитроумием, способностью к трансформациям или перевоплощению. Как правило, трикстер совершает действо не по «злому умыслу» противления, а ставит задачей суть игрового процесса ситуации и жизни. Не сама игра жизни, но процесс важен для трикстера. В художественных произведениях трикстеры часто выступают в роли антигероев, так как не способны различать понятия добра и зла и следовать правилам и общепринятым нормам по своей природе. (С) Википедия и материалы из Академика.

(2) Упомянутый разговор состоялся в Главе 9. Столкновение интересов

====== Глава 27. Пророчество Мертвых ======

Иногда Гарри ненавидел свою известность больше обычного. После того, как он вернулся в Хогвартс, люди смотрели так, словно он прилетел с другой планеты. Куда бы ни пошел слизеринец, повсюду его преследовали шепотки и любопытные взгляды. Поттер старался по возможности не появляться в общественных местах и в первые дни даже не ходил в Большой зал, где на него таращились все кому не лень. И ведь никому не было никакого дела до него самого, до того, как он себя чувствует во время расспросов. Куда больше всех занимали сплетни, им хотелось услышать красочные подробности. Они будто ждали от него какого-то нового фокуса, припадка, большой истерики, чего угодно! Лишь бы было что обсудить.

Поттера тошнило от всего этого. Однажды к нему подошёл какой-то второкурсник-гриффиндорец с фотокамерой и с абсолютно детской непосредственностью поинтересовался:

– Скажи, Гарри, а тебя там пытали эти, ну, Пожиратели, когда ты был у них в плену?

Подростка настолько поразил вопрос, что в первое мгновение он даже не знал, что ответить, но на смену шоку быстро пришла злость. Неужели это всё, что их интересует?! Он что, клоун? Для них это развлечение, что ли?!

Слизеринец сузил зеленые глаза и уже открыл рот, чтобы ответить, как вдруг его мягко оттеснил в сторону лучший друг. Обаятельно улыбаясь, он, тем не менее, окинул второкурсника таким взглядом, словно наткнулся на таракана:

– Привет, – практически мурлыкнул он, – как тебя зовут?

– Колин, – не заметив подвоха, ответил мальчик. – Колин Криви.

– Мне нравится твоя камера, Колин.

Гриффиндорец просиял.

– О, правда? Спасибо! Мне подарили её родители! Я хочу быть журналистом! Правда же здорово?

– Правда, – Том был само очарование, улыбаясь Криви самой слащавой улыбкой из своей персональной коллекции фальшивых улыбок. – Чудесная профессия. Хочешь, я скажу тебе очень-очень важную вещь, которую тебе, как будущему журналисту, нужно будет на всю жизнь запомнить? – гриффиндорец в ответ торопливо закивал, во все глаза глядя на слизеринца. Том шагнул ближе и подался чуть вперед, словно собрался сообщить мальчику огромный секрет: – Слушай очень внимательно, – вкрадчиво проговорил Арчер. Внезапно вся его доброжелательность исчезла, словно её и не было, а улыбка стала напоминать оскал. – Если ты ещё хоть раз приблизишься к Гарри со своими кретиническими вопросами, я собственными руками отрежу твой язык, вырву глаза, а камеру засуну тебе в глотку так глубоко, что команде колдомедиков её из твоей задницы вытаскивать придется. Ты понял?

Гриффиндорец в ужасе посмотрел на слизеринца:

– Ты... ты этого не сделаешь!

– Хочешь проверить? – Арчер лениво крутил в руках свою волшебную палочку и хищно ухмылялся. – Даю тебе три секунды на то, чтобы исчезнуть отсюда.

Колин глянул на Гарри, словно ища поддержки, но тот в ответ лишь бросил на второкурсника брезгливый взгляд и зевнул:

– Давай, Том, не тяни, – скучающе поторопил он, – я не собираюсь торчать тут целый день, пока ты упражняешься на нём в магии.

– Как скажешь, – флегматично хмыкнул Арчер, направляя на Криви волшебную палочку.

До будущего журналиста вдруг дошло, что эта парочка не шутит. Пискнув от страха, мальчик круто развернулся и со всех ног бросился прочь. Друзья провожали его одинаково ехидными взглядами до тех пор, пока он не скрылся за поворотом.

– Ну вот, – разочарованно протянул Том, – а я-то думал, что гриффиндорцы смелые.

Поттер пожал плечами и насмешливо взглянул на своего приятеля:

– “Вырву глаза”? Серьезно, Том?

– Но, согласись, красиво звучит, – мечтательно протянул тот.

– Да в тебе поэт умер, я смотрю, – Гарри сунул руки в карманы и побрел вперед. Том горделиво вышагивал рядом, и с его миловидного лица не сходила поистине дьявольская усмешка. Что поделать, Арчеру всегда нравилось запугивать людей.

*

К сожалению, навязчивое внимание окружающих, от которого хоть как-то можно было укрыться в подземельях или Выручай-комнате было не единственной проблемой. Несмотря на каждодневные тренировки, медитации и прочую подобную деятельность, Гарри так и не смог совладать со своей магией. Он ощущал её едва уловимое присутствие, но не мог сотворить ни одного заклинания. Возможно, всё было бы не так плохо, будь он самым обычным, среднестатистическим учеником. Но он всегда отличался на уроках способностью осваивать новые заклинания чуть ли не с первого раза, и теперь, когда его практические навыки стали хуже, чем у Гойла и Крэбба, это просто не могло остаться незамеченным. Поскольку теоритическую часть мальчик знал всё так же блестяще, легко справляясь с зельями или гербологией и выполняя все домашние задания, ни у кого из профессоров не возникало мысли, что слизеринец бездельничает или отлынивает от занятий. МакГонагалл, Люпин и Флитвик не раз интересовались, всё ли с ним в порядке и не стоит ли ему обратиться к мадам Помфри, на что подросток только мрачно хмурился и твердил, что не до конца пришел в себя.