Текст книги "Ключи от Хаоса (СИ)"
Автор книги: Rex_Noctis
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц)
– В чём дело, Илия? – спросила с оттенком недовольства, когда мы вышли из главного корпуса во внутренний двор. – Жанин уже нажаловалась по поводу моего безобразного поведения? И что это за история с отчислением?!
– Нажаловалась? Что же ты сотворил с преданно любящей тебя бабулей, гадкий воробей?
– Ты!.. Нет, ты… нет, погоди!
Я вытаращилась на Илию (на него ли?!), не веря внезапной догадке. А тот добил меня ушлой ухмылкой и колюче-веселым огоньком в глазах, принадлежащим не кому иному, как…
– Рик?! – выговорила почти беззвучно, глядя на него со смесью шока и восторга. Будто подтверждая, самозваный кузен одарил меня той самой невероятной улыбкой близнецов, от которой неизменно в груди щемило, и обнял за плечи.
– Секунду! – в глазах помутнело, а кожу словно бы закололо мелкими иголочками.
В следующий миг я поняла, что светлый камень столицы сменили стены знакомого уже чердака, а кузена – знакомый уже Рик. По-прежнему взъерошенный, энергично-дружелюбный и экзотично красивый.
Его привлекательность почему-то бросается в глаза куда более явно, чем в случае с другими ребятами – а красавчиков вокруг всегда было порядком. Рик воспринимается как-то иначе, помимо симпатии вызывая смутное беспокойство. Возможно, дело в его необычности? Что внешней, что внутренней.
– Как ты это сделал?! – потребовала я, отгоняя неуместные сейчас мысли.
– Ты про иллюзию? Точнее, это личина, – охотно пояснил Рик. – Теория ментальной магии, четвертый базовый и выше. Рекомендуется также углубленный курс по наложению сложных динамических иллюзий.
– Нет, иллюзия-то понятное дело. Но ты же был совсем как мой кузен! Речь, жесты, манеры, эта унылая светская рожа и… подпись, ну подпись же! – буквально подвываю. – Нет, ну это же точь-в-точь его… вот эта дурацкая… ну, завитушка! – пытаюсь изобразить в воздухе некую сложную фигуру, размахивая руками.
– Уж да, старался! А то конец семестра не за горами – выслали бы уведомление Жанин. Узнайте, мол, да подпишитесь. Вот скажи, ты хотя бы подготовила правдоподобную отговорку? Да нет же, и без телепатии знаю – поперлась с одним лишь голым энтузиазмом…
Я честно пыталась не хихикать: в своем ворчании Рик кажется воплощением заботливого братца. Но в самой глубине души понимаю, что «братец» – один наглый и смуглый тип – у меня уже имеется, а к Рику я и вполовину как к брату не отношусь. Другой вопрос, что об ином отношении к нему и думать не следует. Как и к любому другому парню.
– …а всё Рес – иди, говорит, быстро подавай на отчисление! А почему? Потому что сама привыкла всё на ходу делать. Годами ей твержу: не суди всех по себе! Чудовище вздорное! – Он картинно рухнул на незаправленную постель, раскинув руки. – Что ж, родственничек твой мог бы на четвертом десятке лет научиться приличной ментальной защите… ну да ладно, я сломаю при должном усердии даже блок архимага. Хвастаюсь, да! В общем, попасся у твоего Илии в голове, подчерпнул нужное количество информации для личины. Интересный парень, неплохой. Мозги ему промыли необратимо, но это и не удивляет. – Рик вздохнул с сожалением. – Ты падай куда-нибудь, чего стоишь-то?
– Что, взаправду архимага завалишь? – уточняю неверяще, усевшись рядом.
– Ну, тут ты передернула! По ментальной части – скорее всего, ну а на дуэли – это уж бабка надвое сказала. Архимаги тоже разные бывают. Сама понимаешь, одной лишь силы недостаточно… полагаю, обширный арсенал боевых заклинаний и сложных проклятий может стать противовесом целому магическому уровню, а то и за полтора сойдет, – он усмехнулся. – А еще, как ни странно… сила воли плюс характер! Я-то Щит, свирепости особой нету, если дело не касается моего драгоценного Меча. А вот Рес может раскатать в блин среднего архимага на одном лишь голом упрямстве!
– Не сомневаюсь, – подтверждаю вполне серьезно. – Но всё же, Рик… ты был ну вылитый Илия! То есть при помощи телепатии можно стать другим человеком, так что ли?
– В какой-то степени, – подгребя под вихрастую голову сбившееся в ком одеяло, Рик снисходительно улыбнулся. – Это как с учебником – берешь инфу из головы нужного человека и запоминаешь. Кажется несложным, да?
– Одной телепатии недостаточно.
– Верно. Точно так же, как недостаточно просто читать учебник. Роясь в чужой голове, нужно анализировать и… чувствовать. Да, – он вздохнул, – в том-то весь фокус личины, ее сложность и, собственно, отличие от иллюзии.
– Это как подушка в наволочке и пустая наволочка?
Рик даже приподнялся, чтобы одарить меня озадаченным взглядом. А потом предсказуемо захохотал. Ну а что? Перлы выдавать – это тоже из коробочки с надписью «Немногие (и сомнительные) достоинства Ники Айрэн Натиссоу». И это так смешно, что аж грустно.
– Да-да, что-то типа того мог бы ляпнуть я сам, – выговорил он, отсмеявшись. – Эх, воробей!
– Да почему воробей-то?! – вознегодовала я, в глубине души понимая, что уже привыкла к дурацкой кличке.
– В прошлый раз покопался в твоих мыслях – так, по верхушке. Увидел, как на здорового парня с кулаками наскакиваешь, а он пятится и по-дурацки так глаза пялит, – отозвался Рик с безмятежным видом. – Вспомнилось, как воробьи дерутся в куче дорожной пыли. Мелкие такие, забавные. Ну… не подумай, что я хочу тебя обидеть…
В его исполнении звучит и вправду не обидно. Но как-то смущающе.
– Так, ладно! – сделав огромные глаза, Рик резко сел. – Некогда разлеживаться, пора залатать твою магическую сеть.
С любопытством уставилась на него, ожидая объяснений. Рик со вздохом сполз с кровати и уселся на пол возле меня, скрещивая ноги и укладывая руки перед собой. Как в позе для медитаций, которыми я откровенно пренебрегала. Не вижу особой пользы в том, чтобы тратить время на умиротворенное ничегонеделанье.
– Магия и ауры – это по части Рес, но мы ведь близнецы, а потому можем как бы… – он в задумчивости пощелкал пальцами, – …заимствовать друг у друга способности. До разумного предела, конечно же – Рес вот балуется телепатией понемножку, но личину создать не сможет, потому как это стык телепатии с эмпатией (которая, кстати, и у меня идет через пень колоду). И мощный ментальный щит ей не сковырнуть сходу. Я же, в свою очередь, могу видеть и воспроизводить магические потоки, но управлять ими – только отчасти, на уровне чуть ниже среднего.
Услышанное произвело на меня впечатление. Мягко скажем. Ладно, будем разбираться по порядку.
– Разве можно быть телепатом и эмпатом одновременно?
– Нет, воробей. Можно быть менталистом. Это, с твоего позволения, как комплект постельного белья вместо двух некомплектных наволочек и простыни в придачу.
Менталист? Слово отдаленно знакомое. Проявлю чудеса логики – это как-то связано с ментальной магией. Почему, ну почему у меня такая дырявая память?!
– А Рес… что у нее за сила такая мудреная? Как можно управлять сторонними магическими потоками?
Очень меня этот вопрос интересовал. Тут со своими потоками разобраться не можешь, а некоторые, вон, чужими вертят!
– Рес – сандакт. Дурацкое слово, да? Это заимствование из языка демонов, что-то среднее между «адакте» и «саандате». «Сосуд-проводник», можно и так сказать. Грубо говоря, сандакт – тот, кто взаимодействует с посторонней магической энергией, – Рик взглянул серьезно и пристально, но тут же развеселился. – Неужто даже вскользь не слышала? Ника, ну ты же в гвардейке почти пять лет болталась, а половина твоей семьи – законники!
– И что? – насупилась я. Тоже мне, сравнил – где я, а где мое семейство!
– И то! Столичные в большинстве знают прекрасно, что менталиста можно продать Инквизиции за пять сотен золотом, как и прорицателя. А за сандакта дадут и тысячу, если не больше. Дороже только головы медиумов и некромантов.
– Что? – я задохнулась, услышав подобную дикость (и подобные суммы, ведь на пятьсот империалов можно пару лет в столице жить). – На каком основании Инквизиция устраивает такую травлю?!
– Официально никакой травли нет, она не предается огласке. Неофициально – общественная опасность, – протянул Рик с презрительной гримасой. – Менталист может свести с ума, внушить что угодно, создать идеального двойника. Проводник – косым взглядом разнести в хлам пятое измерение, сплести сложнейшее заклятье или сотворить знаменитую боевую цепь. Некромант – поднять легионы нежити и выкосить целый город, да и… Ладно, суть ты уловила, так?
Я кивнула, в ступоре обдумывая свалившуюся на голову информацию. Вещи вроде «выкосить целый город» звучат жутковато, но одно дело – когда такое действительно происходит, и совсем другое – просто обладать силой!
– И Ковен убивает их… вас? Просто за то, что имеете мощный дар?
– Да, именно. Во избежание, так сказать. – Он покачал головой. – Ты знаешь, что сегодня любой особый дар – редкость? А всё потому, что Ковен систематически истребляет одаренных, и без того не в каждой семье рождающихся. При конунгах боевые цепи сандакта были основной магической мощью армии, а некромант – крутая придворная должность.
– Да они просто трусы! – взорвалась я. – И после этого вопить о благородстве и добродетельности Света? Убивать сильных и верховодить слабыми… да Эвклид просто боится конкуренции!
– Угу. И не зря же боится, рожа пресветлая.
Рес появилась бесшумно и неожиданно для меня – Рик лишь улыбнулся, даже не глянув туда, откуда прозвучал пренебрежительный комментарий. Сразу замечаю, что Рес какая-то потрепанная: волосы вон в еще большем беспорядке, чем обычно. Мои чуть ниже лопаток, так я почти всегда заплетаю или собираю в хвост – а то ведь распутывай потом! Неужели ее не мучает такая грива?
– Ну неудобно мне, когда волосы чем-то стянуты. Распутать можно магией. Или братцем, – Рес повела плечами, а после моего обалделого взгляда со смешком добавила. – Ты уже с полминуты косишься и за косички себя дергаешь, воробей! Ну никакой конспирации!
Тон Рес беззаботен – хотя брат и глядит на нее с тревогой. Однако я от этих слов приуныла.
– Ты права. Рик, наверное, зря взялся мне рассказывать такие важные вещи…
– Мы теперь долго будем бок о бок. Да и Рес не против, – возразил Рик.
Нет, Рик. Не так долго, как мне бы того хотелось.
– Ты кое-где перегнул палку, превратив козни Эвклида против одаренных в жалостливую историю о трехногой собачке. – Рес уселась рядом с ним в такой же позе. – Мы не боимся Ковена, Ника. Поодиночке-то порой отстреливаются от целой турмы… а нас двое, мы чертовски неплохие маги и имеем некоторые связи. Кроме того, Эвклида больше волнуют медиумы и некроманты…
– …ведь это нет-нет, а всё же прямая угроза его власти…
– …потому как они могут управлять духами, а Эвклид желает иметь на духов монополию.
– Ушлый дедок! – хмыкнул Рик. – Не хочет уступать лавры самого сильного медиума Империи какому-нибудь приблудному магу.
– Вся ирония в том, что никто и не претендует, – презрительно скривила губы его сестра. – Эвклид судит всех по себе: чистокровный маг, интриган еще тот, а силу прокачал таки-и-им способом…
– Не спрашивай, – осек Рик, едва я открыла рот, чтобы уточнить, каким «таки-и-им» – интересно же! – Нет, воробей. Это грязная история, да и… тайна, в общем. Не наша.
Угу, как всегда. Только вот об этой «тайне» наверняка на самом деле известно куче народа. Как о моем происхождении.
– Дар – это своеобразная мутация. Знаешь, что такое мутация? – Я кивнула – этот термин худо-бедно знаком благодаря Андрэ. – Кто-то грешит на демонскую кровь, кто-то на божественную. Второе больше походит на правду…
– …ведь ни один демон не станет рваться к высшей власти, если не желает ответственности…
– …а Эвклид, судя по плачевному состоянию Империи, – не желает. Вот в династии Скъёльдунг кровь демонов была, притом в избыточном количестве…
– …на этом, правда, Анкавис и сыграли.
Интересно, а откуда тогда у Эвклида сила, да еще такая мощная? Раз уж это мутация, а Эвклид из чистокровных. Видимо, эта заковырка напрямую связана с упомянутой близнецами историей.
– Ну, Скъёльдунги и правда увлеклись, – заметил Рик. – На троне Магической Империи следует сидеть магу. Ты знаешь, Рес, это не мое мнение – так считала и считает сама Империя. А у Скъёльдунгов крови маговской в жилах осталось – разве что четвертушка.
– Какая им разница? – вознегодовала Рес. – Мнительные расисты! Никогда я не соглашусь с такой чушью! Как расовая принадлежность соотносится со справедливым правлением?
– Никак, сестрица, – он фыркнул. – Но имперцы в большинстве своем не укушены логикой в одно место, как ты!
– Тебе виднее, братец, ты тоже не то чтобы укушен…
Мы с Риком засмеялись одновременно. Но я тут же осеклась от какого-то странного, хоть и едва уловимого чувства – будто пара десятков невидимых конечностей трогает со всех сторон. Странность еще и в том, что касания эти, казалось, осязаемы и неосязаемы одновременно.
– Ваши проделки? – возмутилась я, передернувшись. Еще сижу и думаю: чего это они отвлеклись от моей магической сети? Оказалось, зубы заговаривают!
– Отлично! – Близнецы расплылись в одинаковых довольных усмешках. – Появились активные точки.
====== Глава 13 ======
Адепты наседают всей декурией, что в последнее время стало куда веселее. Раньше-то расшвыривал их как котят, за минуту, а теперь… Выучил на свою голову. В былое время и специально им брешь оставишь, так прошляпят ведь. Сейчас приходится быть более осторожным: мелкота подросла, стала сильнее, быстрее и, что самое главное, внимательнее. Аксель, зараза, рассек мне нынче половину рожи наискось. Он хоть и мелкий, зато шустрый до ненормального: я почти уверен, что в нем нечистой крови хотя бы восьмушка. Вот и получается, что его телосложение – преимущество. Я-то давно утратил подростковую гибкость, вымахал и заматерел, да и вампирские реакции на тренировках сознательно не обостряю. Разве что силу никуда не деть, ну так я и вооружен приличным двуручником; добротная такая архаичная железяка с характерной двойной гардой и укороченным клинком. Тяжелое оружие в руках нечисти предпочтительнее всяких там шпажек – при вампирской силе и вес по-другому ощущается. Орудовать легким клинком – всё равно что ивовым прутиком размахивать. Сколько шпаг я поломал в свое время!
Ну ладно, признаю со скрипом, у моего любимого оружия есть и недостатки: например, всюду с собой двуручник не потаскаешь. Неудобно волочить такую дылду под мышкой, да и на плече тоже мешается. И потом, меч – он не для того, чтобы обнажать по любому поводу. Это благородное оружие. Для ерунды у меня имеется несколько разнокалиберных ножей и какой-нибудь чисто символический тесак или кошкодёрка. И собственные кулаки. В приграничье нечасто вспоминают о магических дуэлях, а словами – так просто не понимают…
Да, об оружии могу трепаться без передыху. «И что это за маг? Одни железки на уме, будто человечишка какой», – цедит обычно эрол Сенмар с недовольством. Я только плечами пожимаю, не возражая: боевой магией в свое время увлекался, но все остальное в основном вызывало судорожные зевки. Физические нагрузки как-то приятнее и привычнее, да и не требуют корпения над книжками. Вот уж что мне и вправду не по силам, усидчивости никакой.
А Сенмар так или иначе найдет, к чему придраться. Оно и понятно: ушлый старикан в глубине души знает, что я – одно из главных препятствий на пути его драгоценного племянничка. Первый меч – командир Легионов Хаоса. Выше меня только верховные жрецы во главе с Аникамом. Само собой, Стини не светит в обозримом будущем заполучить звание Первого. Вот Сенмар и бесится.
Здорово доставали меня его придирки до какого-то момента… А сейчас лишь головой качаю да фыркаю себе под нос – я давно уже не адепт, что мне их со Стини зубоскальство? Пусть себе скалятся, а я тем временем напомню себе, что все умрут, а я-то останусь.
Я останусь.
Предсказуемо раскидал всех по плацу, но понадобилось для этого порядком больше двух минут.
– Неплохо, – оглядел покоцанных и грязных, но в общем и целом невредимых адептов, – даже в лазарет некого отправить. Вы меня почти удивили!
– Тебе б самому подлечиться, командир, – хмыкнул Марти. Они с Аксом чем-то напоминают братьев – оба шустрые, острые на язык и обманчиво хлипкие на вид.
– Ты не за моей, ты за своей шкурой следи, – я рассеянно мазнул тыльной стороной ладони по скуле, чувствуя выпуклость зарубцевавшейся раны и шероховатость уже почти и не липкой кровавой корочки. Тут же без перехода рявкнул:
– Это всех касается! Сколько можно повторять: в реальном бою у вас не будет времени следить друг за другом! Не надо смотреть, кто что делает! Вы не тест по ритуалогии скатываете! Всё ваше драгоценное внимание, девочки, должно быть направлено на мою скромную персону! Я понятно изъясняюсь?
– Придумал бы что-нибудь оригинальнее «девочек», командир, – ехидно посоветовала Сион, единственная девчонка в декурии. – А то что-то как-то не колышет.
– Допросишься ведь, – прищурился я. – Я одного не понял: сколько ж рубить-то можно? Так еще б рубили здорово, а то я чуть не уснул; будто вас только и научили, что вертикальным нисходящим да диагональным справа налево! С какого рогатого так расслабились? Позорить меня вздумали, дровосеки хреновы?! На общем фоне один Акс на что-то годится – хоть защиту пробил…
Остальные покосились на лопающегося от гордости Акса с ревнивым раздражением. Любимчик, мол. Ну, может, и любимчик, а получает по ушам наравне со всеми, так что совесть моя чиста (да один бес моя совесть идеально чиста, я ж ей толком и не пользуюсь).
– Аксель, спустись на грешную землю. Неплох ты только с легкими клинками, а «ублюдком» машешь так, что мне хочется поплакать и вручить тебе полено!
Акс тут же сдулся, а остальные заржали, видимо, радуясь торжеству вселенской справедливости. Наивные! Жизнь несправедлива чуть меньше, чем полностью.
– Вам смешно, господа хорошие? – интересуюсь ласковым голосом, от которого все испуганно вытянулись по струнке. – Вечерком советую потренироваться самим – завтра не буду изображать тренировочный столб, а действительно выколочу из вас пыль. И да, насчет полумеча… я кому манекены заклинал? Работайте!
– Как же, пробьешь эдак щит, – пробурчала Сион. – Сам-то пробовал?
Опять со мной спорит. Вот ведь оторва! Тем не менее, характером она мне и приглянулась – за красивые глазки девчонку учить не взялся бы. Ибо девчонки вырастают, хорошеют и тогда с остальными адептами проблем до Бездны – не тренировки, а брачные игрища. Сион, впрочем, свирепее и способнее многих парней будет, уж тут ничего не попишешь.
– Пробовал, пробьешь. Если не будешь теорию магии прогуливать. – Умалчиваю о том, что сам ее когда-то прогуливал. – И филонить на практике! Эти хваленые щиты разваливаются после одного-двух ударов средней силы. Магически усиленным полумечом можно прицельно угрохать архимага, так как сила удара увеличивается. А это значит, что ниже третьего уровня щиты таранить – только магию изводить, и так ведь развалится! Короче, вся теория сводится к тому, что щит – фигня. Тебе всё ясно? – медленно склоняю голову набок. – Не слышу, адепт Сион!
Сион исподлобья зыркнула на меня темными глазами-плошками, но в итоге неохотно пробормотала: «Кристально ясно, господин ментор. Щит – фигня». Сенмар услышал бы – долго разорялся бы на тему того, какой я бескультурный и непедагогичный. Но я – какая жалость! – давным-давно возложил на его авторитетное мнение небезызвестный измерительный прибор. Потому что щит – фигня. И всё тут.
– Ладно, детки, – я махнул рукой, – задолбали. Цензурные выражения у меня кончились, так что валите с глаз долой!
Адепты понуро побрели в сторону корпусов, явно стыдясь своей непутевости. Я довольно усмехнулся – правильно, пусть помучаются. Топтать юное ранимое самолюбие – метод покруче тренировок до седьмого пота, потому что никто не может гонять тебя по плацу лучше, чем ты сам. Главное – дать при надобности пинка в нужном направлении.
На толковых преподах жрецы Хаоса сэкономили; преподают более-менее опвытные воины. У каждого из Десятки и кадрового резерва находится на попечении как минимум одна декурия адептов, притом мы лично отбираем себе головную боль в количестве десяти разгильдяев, наблюдая за общими тренировками. По крайней мере, до какого-то момента я считал их именно головной болью; последние годы – ощущаю привязанность, ответственность и желание воспитать достойных воинов, которыми смогу гордиться. И горжусь же: треть всех моих учеников попадает в кадровый резерв. У Стефана результат порядком хуже, что дает ему лишний повод погрызть локти, а мне – напустить на физиономию побольше самодовольства.
Да только я вовсе не желаю им такой жизни, какой живу сам. Больше скажу – им придется хуже, чем мне, отгрызшему себе какой-никакой кусок независимости. Но я ничего не мог сделать, кроме как готовить этих безмозглых, еще не осознавших своей беды ребят к постоянной игре на выживание с мечом наперевес, которой в юности, кажется, даже наслаждаешься. И – к чему лукавить-то? – от которой быстро устаешь, стоит только повзрослеть и нажить себе какое-то подобие мозгов.
От таких мыслей чувствую себя безнадежно стареющим, хотя по меркам магов я в принципе еще сопляк, да и среди людишек сорок восемь – далеко не старость. Вся штука в том, что я не то чтобы сильно повзрослел. Просто изменился.
Да, изменился. Получив звание, отучив первую декурию? Возможно, в какой-то мере. Попав в десятку, убив Ворона, став Первым? Именно убийство Ворона стало катарсисом, однозначно.
Угу, и слово «катарсис» мне тоже известно. Спасибо парочке невероятнейших зануд, с которыми бок о бок обитаю вот уже чуть ли не два десятка лет.
Прямолинейна, как она сама, трогательно-застенчива и крайне любознательна. При одном взгляде на девчонку Рес чувствовала тепло в груди, какое до сего дня вызывал лишь непутевый братец, и позыв снисходительно улыбнуться.
…а еще наивна, мягкосердечна и раздражающе беззащитна. При мысли о ханже-инквизиторше, едва не погубившей Нику, в руках Рес норовило материализоваться оружие, а лоб начинал неприятно зудеть. Их собственный наставник сказал как-то, что ответственность за юного даэро – вещь похуже вассальной клятвы. К тому же Рес саму едва не погубили, когда она была слишком маленькой и слабой, чтобы понять это и дать отпор. Или же «едва» здесь не к месту?..
– Рес, ты не устала? – озабоченно поинтересовался предмет ее раздумий своим невысоким, слабым голоском. – Столько со мной провозилась, магии извела…
– Прекращай, – перебила Рес чуть резче, чем хотела. – Магии у меня куча, а снисходительности гораздо меньше. Так что сиди смирно и не говори ерунды.
Нике следовало бы возмутиться такому тону, но она лишь кивнула, продолжая глядеть на свою мучительницу едва ли не с обожанием.
«Так ведь ты теперь кумир воробья», – хихикнул сидящий сбоку Рик, не отрываясь от толстого пособия по наведению иллюзий. Лучше бы эмпатией занялся, вот где ему работы непочатый край.
«Ох, нет, – Рес недовольно качнула головой. – Не самый лучший пример для подражания она себе нашла».
«А что удивительного? Бабка наверняка держала Нику в строгости, а вокруг разгуливали юные благородные девы, проявляющие чудеса кротости и послушания. И тут появляется непотребная свирепая девица, готовая сходу зарубить или проклясть всех желающих! Норов у нашего воробушка в самом деле имеется, а уж наследственность – сама знаешь. Будь у нее иное воспитание – вырос бы монстр вроде тебя…»
– Всё в порядке? – спросила Рес. Ника чуть нахмурилась и с сомнением пожала плечами.
– Голова немного кружится.
– А-а… ну это нормально! Организм привыкает к изменениям.
«Была бы рада, если бы она кое в чём походила на меня, – сердито бросила она Рику. – Девчонка практически беззащитна, даже посох ее толком не слушается! Уже страшно отпускать ее к светлым, а уйти из дома она не согласится».
«Однажды сама сбежит. А почву прощупать можно…»
И братец заговорил вслух:
– Рес, по-моему, достаточно на сегодня.
– Пожалуй, ты прав.
– Тебе должно стать гораздо лучше, – он ободряюще улыбнулся Нике. – И сила начнет расти. К зениту наберем третий высший, а, воробей?.. Что такое?
Благодаря врожденным способностям Рик всегда точно улавливал перемены настроения и мимолетные эмоции – сейчас улыбка Ники стала натянутой. Заправив за ухо выбившуюся из косички светлую прядь, она обреченно проговорила:
– Жанин и другие наверняка заметят, да?
– Бездна, да с такими родственничками никаких Блэйдов не надо, – проворчала Рес. – Если заметят – даже и не знаю, что будет.
«Не знаю… но догадываюсь».
Ника пожала плечами. Она, кажется, уверена в том, что не будет ничего особенного.
– В любом случае, – невзначай промолвил Рик, – ты всегда можешь смотаться к нам! Не столичный особняк, и кровать у нас одна… зато большая…
После этих слов бледное подростковое личико пошло некрасивыми алыми пятнами.
«Кажется, ее смущает сама мысль о том, чтобы спать с тобой в одной постели, Аларик».
«А меня нет. Я всё еще подспудно верю, что ей двенадцать».
– Ну, думаю, еще некоторое количество мебели сюда влезет, – поспешил добавить Рик. Рес одарила его косым взглядом, злорадно улыбаясь.
– Хм, ну да, – Ника машинально закивала. – А вы что, спите вместе?
Близнецы невозмутимо переглянулись и пожали плечами. Они часто спали в одной постели, невзирая на то, что это казалось окружающим не вполне нормальным, приличным и прочее в том же духе. На подобные странности рано или поздно начинают смотреть сквозь пальцы: маги-близнецы – то еще стихийное бедствие, с ними привыкаешь ко всему.
– Братец не любит спать один.
– Вот ведь… можно подумать, ты любишь!
– Я этого не говорила.
«Эй! Убери с лица это невинное выражение!» – вознегодовал Рик.
«Облезешь».
На том и порешили.
– Это так странно.
– Что именно?
Вопрос был задан для проформы. Они на самом деле прекрасно понимали, о чём речь.
– Вы. То, как вы близки, – подумав, неуверенно начала Ника. – Говорите хором, ходите в ногу, заканчиваете друг за друга фразы… и столько одинаковых жестов…
Она закусила губу и намотала на руку одну из растрепанных косичек – насколько можно судить, этот жест означал особую нервозную форму задумчивости.
– Когда смотрю на вас, то думаю о собственной сестре. Так уж получилось, что я никогда ее не видела. Теперь ловлю себя на мыслях вроде того, была бы у нас такая общность привычек и поведения? – Ника уставилась себе под ноги, кусая пухлую нижнюю губу. – А, глупости всё это! Илайя и Илия даже близко не похожи характерами, хотя разница в возрасте у них не сильно большая…
– Не в характерах дело, – проговорил Рик, захлопнув книгу с глухим, неожиданно громким звуком. – В отношениях. Необязательно иметь брата или сестру, чтобы обрастать чужими манерами и привычками. Влияние друзей имеет не меньшее, а иногда даже большее значение. Да и мы с Антарес – не образец.
– Скорее, отклонение от нормы, – хмыкнула Рес.
«Как думаешь, можно ли спросить, почему она живет с Жанин? И почему в ее ауре это странное пятно? Вся эта история дурно пахнет. Я бы даже сказал, воняет похуже просроченного мертвяка…»
«Нет, не стоит в это лезть, – она едва не помотала головой, но вовремя осеклась. – Пока что не стоит. Я думаю, там одна из тех историй, которые не рассказывают едва знакомым психам, свалившимся на голову невесть откуда».
Ника тем временем вдруг развеселилась.
– Порадовала фраза о влиянии друзей, – пояснила она в ответ на пару озадаченных взглядов. – Не могу представить, как я бы круглосуточно держала морду кирпичом, смотрела на всех свысока и хлестала самогон из горла. Вот последнее особенно! Меня ж с полбокала вина уносит… спать.
Рик и Рес переглянулись и подумали одно и то же:
«Интересные у воробушка друзья, ничего не скажешь!». Но промолчали – собственное
темное прошлое и не менее сомнительное настоящее приучили близнецов не задавать
лишних вопросов.
====== ЧАСТЬ II. РОЗА И ГРИФОН ======
Счастье встречи с тобой, оно будто лезвие ножа – страшно остро и очень узко.
А рядом, с обеих сторон, две тёмные глубины.
Иван Ефремов, «Лезвие бритвы»
Глава 14
Последнее время только и делаю, что зубрю всевозможные магические плетения: оказалось, это совсем не сложно, если вникнуть в теорию и понять, по какому принципу выстраиваются заклинания и направляются магические потоки. Близнецы объясняют понятно и с охотой. И с большим энтузиазмом колотят магией по моим щитам – как по ментальным, так и по физическим. Всегда было интересно, почему заклинанием физический щит пробить сложнее, чем обычным мечом или даже кинжалом?
– Магия вступает в конфликт с магией, – туманно пояснила Рес на этот счет. – В случае с мечом или кинжалом имеет место конфликт физической и метафизической материй.
Ну что ж… у меня еще остались проблемы с «метафизической материей»: оба щита весьма далеки от идеала. Ментальный сковыривается Риком за четверть минуты, Рес управляется с физической защитой и того быстрее. Да, мои новые друзья – сильные маги, но в моем возрасте тоже полагается что-то из себя представлять!
– Не переживай! – Рик, казалось, готов утешать меня в любой ситуации. – Это не твоя вина. Ты на самом деле стараешься! Правда же, Рес?
На этом месте Рес всегда кивает с равнодушным выражением лица. У нее частенько бывает такой вот отсутствующий вид, будто мыслями она где-то очень далеко. Это, впрочем, ничуть не мешает ей метать ножи в центр самодельной мишени и так же прицельно бить по моему плохонькому щиту, попутно перекидываясь с братцем колкими репликами. В адрес друг друга, не в мой. Надо отметить, что о себе я от близнецов не слышала насмешки или издевки – разве только в добродушном ключе. Но это еще не значит, что со мной церемонились.
– Не смотри ты так, будто я тут котят жру, – лениво поморщилась Рес, свалив меня с ног очередным, по ее словам, слабеньким заклятием. – Я даю ту нагрузку, какую должен, а не может выдержать щит. Понимаешь? А боль – хороший стимул!
Я понимала. Только вот легче от этого не становилось! Боль, видите ли, хороший стимул. Эта особа точно не ест котят?!
– Точно! – синхронная улыбка уже привычно свела на нет фарфоровую строгость лиц. – Мы любим котят!
– Даже бестолковых и вредных? – уточнила я, разглядывая здоровенную, сильно кровящую ссадину на сгибе кисти. Мой собственный внутренний кошак так и рвался ее зализать, но откалывать такие номера при посторонних как-то не вполне прилично.
– Их – особенно, – заверила Рес, глядя на меня с неожиданной теплотой.
Симпатия Рес – самое приятное. Очень уж редко она ее выражает. Как Рик говорит, у его сестры вообще не слишком ладится с нормальным человеческим общением. Зато у него самого так ладится, что мне порой не по себе от неправильных, совершенно неуместных мыслей.
