Текст книги "Ключи от Хаоса (СИ)"
Автор книги: Rex_Noctis
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)
– Неужто Кастор Айвери?
– Нет, мать твою, Один Всеотец в земном своем воплощении, – огрызнулся Айвери, завозившись и дергая стянутые цепью руки. Ограничитель снова заискрил, неслабо так.
– Врешь, не уйдешь, – весело проговорил я, усиливая магическое плетение на уровень сразу.
– Четвертый высший? – хмуро поинтересовались в ответ на мои манипуляции.
– Могу и пятый базовый. Но тебе и так за глаза хватит.
Пятый базовый я и в самом деле осилил года три назад. Но с большим трудом и больше благодаря упрямству, нежели способностям. «Упрямый как грифон» – это про меня! Но навряд ли когда-нибудь стану архимагом, у вампиров с магической мощью напряженка. В настоящее время известен только один вампир-архимаг, да и то, быть может, вранье.
– Не так уж ты и крут, упырь! – словно его мнение по этому поводу кого-то волнует. – Тебе повезло, что мы не… я не достиг зенита!
– Ах, я сейчас разревусь от счастья! Спасибо огромное, что не…
Буквально на полуслове меня посетило нехорошее такое предчувствие. Будто кто по моей могиле прошел, как людишки говорят.
«…тебе повезло, что он не достиг зенита!..»
«…Лекс, твоя самонадеянность постоянно выходит тебе боком!..»
«…а сеть почему-то не сработала…»
Скороговоркой выпалив заклятье, я активировал амулеты, болтающиеся на руке рядом с браслетом связи.
Они сработали. Только вот не так, как надо.
Два! Два источника демонической энергетики! Откуда еще один?!
Разве только… они ведь похожи, почти идентичны.
Догадка тут же переросла в уверенность, я порой соображаю на удивление быстро. Вероятность такого исхода небольшая, но… да, единственно возможная.
– Рино, мы взяли не того.
Айвери изменился в лице, подтверждая мою теорию. Чувствую волну магии за спиной и слышу едва слышимый хруст костей – это Рино перекинулся.
– Невозможно! Я уверен, это Айвери! – протестующе пробасил он, для проформы принюхавшись. – Да ты сам можешь по крови проверить!
– А я и не говорю, что это не Айвери, – со смешком подымаюсь, без особых усилий волоча за собой ершистого очкарика. – Но это не Кастор.
Комментарий к Глава 3 Хоф – в Северном пантеоне название храма. Алтарь и изображения богов прилагаются.
Годи – священнослужитель хофа (храма). Фактически в современной Империи годи – глубоко религиозный альтруист, содержащий хоф на пожертвования и собственные средства (если такие имеются).
====== Глава 4 ======
Телепортация мне никак не удавалась… как и многое другое. Но тут можно списать всё на малолетство и недостаток силы – заклинание четвертого продвинутого уровня, как-никак. Поэтому приходилось пользоваться порталом. Да не домашним, а городским, чтобы Жанин в случае чего не смогла отследить мои интересные маршруты. Так и вижу ее лицо, если обнаружит меня в приграничном городке, полном разнокалиберных проходимцев, в компании клыкастого имперского преступника, мрачной демоницы и… на этом всё, пожалуй. Единственный из троицы моих друзей, кто мог бы вызвать у Жанин какое-никакое одобрение, вот уже третий месяц где-то пропадал.
– Лекс не появлялся? – спрашиваю у Дары, без особых церемоний ввалившись к ним домой. Точнее, к Лексу. Он частенько ворчит, что у него тут «какой-то гребаный приют для бездомных». Ну, зная моего друга, он скорее рад какой-никакой компании. Понятия не имею, откуда у него взялся этот дом на отшибе восьмой улицы Беркана, но для одного жилище чересчур просторное.
– Еще нет. – Дара, как и всегда, сидела на полу в гостиной над ворохом книг и исчерканной бумаги, готовясь к выполнению очередного заказа. Она будто бы вовсе и не покидала насиженного места – невзрачная, неопрятного вида костлявая девушка. Темно-русые волосы собраны в неряшливый пучок; роль шпилек в этой прическе играет заметно погрызенный карандаш. На кончике длинного, сильно заостренного носа – очки с толстенными стеклами. Само собой, артефактные – чтобы удобнее было работать с магическими потоками… и маскировать жутковато-завораживающие глазищи цвета бронзы.
– А Андрэ?
– Всё еще нет.
Я вздохнула и, в задумчивости потоптавшись на месте, уселась рядом. Привычно улавливаю поскрипывание половиц даже из-под толстого ковра – мой слух на порядок более чуткий, нежели у обычного мага.
– Как думаешь, он хоть живой?
– Я об этом не думаю. Чего попусту расстраиваться? – монотонно проговорила Дара, прочерчивая плавную кривую линию на самом большом листе и выписывая рядом какую-то формулу. А я знаю, что ей вовсе не всё равно. Она сама говорила, что демоны – вовсе не такие равнодушные твари, какими хотят казаться. Особенно низшие – их кровь усиливает ее магическую силу и придает глазам хищной кошачьей жути.
Таких полукровок называют химерами. Сочетающими несовместимое. Те, чье рождение на свет противоестественно. Если подойти к вопросу со всей дотошностью, это подходит любому полукровке, но к «родной» нечисти маги проявляют на порядок больше терпимости; их ненавидеть по крайней мере не призывают в открытую… В общем, термин прочно закрепился за исконно демоническими отпрысками. Такими, как Дара.
– Что за заклинание? – Моя бездарность в этом вопросе не мешает искренне интересоваться. Ну, и еще немного завидовать. Дара – магистр, да и заклинания у нее выходят достаточно мощными. Куда уж мне с моими взрывающимися, тающими и попросту не срабатывающими плетениями!
– Очередное пятое измерение с параметрами. Сама знаешь, интересные заказы нечасто поступают, даже если ты живешь в таком злачном местечке, как Тонора. Пятое натянуть, охранку поставить, проклятье снять… скука. Но надо же чем-то на жизнь зарабатывать.
Глубокомысленно покивала, наблюдая за тем, как небрежно Дара чертит идеально ровные линии – схематическое расположение магических потоков; на его же основе дополняют стандартное плетение непосредственно при наложении заклятья.
Ну, теорию я знаю, а на практике такое повторить навряд ли смогу. Хотя какое там «навряд ли»? Сразу нет!
– Как дела в вашем игрушечном городишке? – На тонких губах химеры красовалась извечная мрачная усмешка. – Ковен не протащил очередной расово верный закон?
– Нет пока что, – я поморщилась. – Но Эвклид крайне озабочен тем, что адепты Хаоса устроили намедни дебош. Как поняла из его недавнего разговора с Жанин, они не хотят, чтобы это вылезло наружу. А вот почему… сложно сказать.
Не то чтобы Эвклид и меня посвящает в свои планы, просто тетушка Ирма состоит в Ковене, а Жанин часто заменяет на собраниях своего начальника – главу Магистрата; они считаются особами приближенными к пресветлому нашему иерофанту. Так что Эвклид у нас частый гость, и иногда я слышу (ну ладно, подслушиваю!) кое-что из их бесед.
– Ничего сложного. Ковен не хочет давать порядочным гражданам повод для паники и пищу для размышления. Если, конечно, эти добропорядочные еще не разучились думать вовсе.
– Думаю, что разучились, – чуть сердито проговорила я, ковыряя ногтем рунический узор на одном из браслетов, обхватывающих мои запястья широкими полосами. Жанин неодобрительно морщила свой породистый нос, когда видела на мне нечто подобное – «пережиток темных времен» и прочая чушь. А узнала бы, что я регулярно посещаю хоф, делаю пожертвования и поливаю кровью алтари – прибила бы, наверное. Ковен и богов окрестил «пережитком темных времен», ибо так Эвклиду духи нашептали, якобы убедив нашего драгоценного иерофанта в том, что боги вышли из моды, и судьбы приличных магов нынче вершат Силы Небесные. Эвклиду-то и не на такое авторитета хватит – убедил же он как-то последнего из Анкавис отказаться от престола в пользу Ковена. Сильно сомневаюсь, что Рамир II, он же просто «младшенький», однажды проснулся с твердой мыслью о необходимости упразднения монархии, пожелал Эвклиду удачи и свалил в туман! Но Андрэ обычно усмехается и говорит, что примерно так и было.
– Скорее бы Андрэ вернулся, – вздохнула я.
– Устала от нас с Лексом, светлая? – Дара хмыкнула, сворачивая в трубку готовый чертеж. Я снова вздохнула – да, именно так дела и обстоят. Как бы я ни восхищалась темными, но от их цинизма и черствости порой выть охота. Добрый и чуткий Андриас – настоящая отдушина после общения с этой парочкой злыдней, да и на них хорошо влияет. Он, впрочем, утверждает, что здесь и моя заслуга имеется, только вот я в этом не слишком-то уверена. Не то чтобы я не пыталась – пыталась ведь, да еще как… только, в отличие от Андрэ, не обладаю достаточным авторитетом. О чем говорить-то? Лекс больше чем вдвое меня старше, Дара где-то втрое. Как минимум. Это они втроем на меня влияют. Долгая история, но так уж получилось, что девять лет назад я вдруг заимела двух почти-братцев и одну слегка-сестрицу.
Я ведь выросла под их присмотром (уж каким-никаким). Счастье, что троицу приграничных отморозков забавляла возня с шебутным ребенком из радикально светлого семейства. Иначе уж и не знаю, что бы из меня получилось.
– А пора бы уже привыкнуть, да? – грустно улыбаюсь. – Я порой ужасно наивна, а потому продолжаю верить, что вы тоже люди… хотя, разумеется, вы не очень-то люди, – я в задумчивости намотала на руку длинную, наспех заплетенную косу. Подергала. Отпустила. – Или даже совсем не люди. Ну, ты меня поняла.
– Угу.
Дара сосредоточенно изучает другой чертеж – видимо, это для ближайшего заказа. К ее молчаливости со временем привыкаешь, тишина не кажется неловкой или напряженной. Дара говорит только когда есть, что сказать, а пустой болтовни на дух не переносит.
– Я в Торнбронт, – Дара деловито сгребла в кучу несколько скрученных в трубку чертежей и запихнула их в потрепанную мешковатую сумку, звенящую связкой разных амулетов на лямке. – Вернусь за полночь, если что. Александра сегодня точно можешь не ждать, и вообще… сидела бы ты по вечерам в своем пряничном домике, светлая.
Я фыркнула, раздосадованная ее равнодушно-снисходительным тоном. Еще и это «у нас», вроде как не лезь в волчью нору, зайка.
– Да брось ты! Раньше шаталась – и ничего.
Привычным движением Дара поправила очки.
– В приграничье сейчас неспокойно. Да и не только в приграничье – везде, кроме вашего игрушечного городка. Что-то происходит, Ника. И Лекс, мать его так, знает и молчит… Повторяю: не задерживайся допоздна.
Она исчезла раньше, чем я успела придумать подходящий вопрос. У заклинателей даже на всякие навороченные плетения уходят считанные секунды, телепорт – не исключение. Возможно, заклинатель – это даже круче, чем архитектор.
Раздраженно прикусив губу, поднимаюсь с пола, чтобы размять малость затекшие конечности. Скрытность Лекса новостью ни для кого не была в любом случае, а вот волнения… хм. Никаких разумных догадок у меня не оказалось, но после разговора с Дариус появилось дурное предчувствие, накатившее ни с того ни с сего удушливой волной.
Была бы в трансформе – шерсть бы на загривке дыбом встала.
– «Не задерживайся допоздна, в приграничье сейчас неспокойно», – передразнила я, сердито тряхнув головой и изо всех сил стараясь отогнать наваждение. – Не бывает в приграничье спокойно! Вот пожила бы она в «игрушечном городке» всю свою жизнь…
Опять же, я сызмальства шастаю по приграничью – и еще живая! С магией всё печально? Я не самый плохой воин… ну, для своих габаритов, конечно. Мелкая, будто гномиха? Так не с голыми же руками я на приграничных забулдыг кидаюсь. Мое орудие ближнего боя – посох, оглобля на три с половиной локтя да с магическим усилением. Оурахан будто создан, чтобы дробить кости и вышибать последние мозги из недружелюбных мордоворотов. А что верхушка камнями украшена – так вмятины на головах будут рельефные!
Чуть устыдившись своих негуманных мыслишек, рассеянно оглядела полутемную гостиную и на автомате принялась собирать с пола бумагу, какие-то странные свитки, чертежные инструменты, тетради и толстенные книги. И Дара и Андрэ постоянно захламляют таким образом пространство. К неудовольствию дражайшего господина Александра – он у нас первосортный разгильдяй, но периодически срывается в тотальный контроль и порядок.
«Ника, ну я же свое железо не рассовываю по всем углам?! Сказал же – устраивайте филиал Бездны в какой-нибудь одной комнате!» – как наяву прозвучал громкий, донельзя возмущенный голос. Я хихикнула – забавный он всё-таки, с этими командирскими замашками. Меня тоже частенько рвется воспитывать, но скорее для проформы. Лекса – моя ему за это благодарность – я по большей части устраиваю такой, какая есть. Пусть даже и есть я не что иное, как слабоумная идеалистка, которой больше всех надо.
Н-да, с самооценкой дела тоже не ахти.
Недовольно хмурясь собственным мыслям, подошла к одному из высоченных узких окон – выбили бы их в момент, не живи здесь магистр заклинаний. Потянула на себя краешек плотной ткани, задумчиво глянула в образовавшуюся между шторами щелку. Восемь после полудня, а уже сгустились сумерки. У нас на западе, то бишь в столице, в любое время года темнеет поздно. Летом так вовсе спать невозможно.
– Так, ладно, – бормочу себе под нос. Как ни хотелось проигнорировать предостережения Дары, а шерсть-то на загривке топорщится пуще прежнего. Пора идти домой. Ну, то есть к Жанин. Я там себя чувствую даже не гостем, а неудачно подобранной мебелью.
Должно быть, складывается впечатление, что я ее терпеть не могу? Вовсе нет. Жанин, конечно, узколобая и высокомерная… но она моя бабушка. И на самом деле любит меня, как бы я ее ни бесила своими выходками. Следует хотя бы платить ей тем же, раз уж никаких ожиданий всё равно не могу оправдать. Жанин, в конце концов, воспитала меня, в то время как родителям нет никакого дела до того, жива ли их младшая дочь. Только вот можно ли их обвинить? Вполне разумно – делать вид, что вовсе нет никакой дочери, раз уж та помрет во цвете лет.
Понять могу, а простить – никак. Тут хоть запонимайся, а больно же. Больно.
Да уж, потрясающее качество для самопровозглашенного бойца приграничных подворотен – то и дело растекаться соплями по древу. Пора бы завязывать с нытьем о несправедливости судьбы и топать уже к городскому порталу.
*
Демоны и нечисть – дети Тьмы. И к светилу Тьмы – луне – мы питаем слабость. Мертвенное сияние обостряет все чувства, выводит охотничьи инстинкты едва ли не на первый план. Убежать от вампира в полнолуние – нереально, если ты сам не вампир, оборотень, или еще какая темная и шустрая дрянь. Бедняге Кастору следовало бы это учесть, но он, видимо, продолжает на что-то надеялся. Похвальный оптимизм, однако я по горло сыт сомнительным гостеприимством Железного Леса.
Айвери-номер-два водил меня кругами, пытаясь отсрочить неизбежное. Держался на расстоянии, чтобы я не услышал и не почуял. И каким-то образом (опять же, без Леса не обошлось) искажал поисковую сеть. Не стоило забывать, что луна благоволит и ему тоже. Да, Тьма во мне абсолютна, но те крупицы первородной демонической силы, что светлый маг Айвери унаследовал от пращуров, стоят ничуть не меньше. Или даже больше. Если уж со мной редко кто рискует связываться, то он… Химера ведь почти всегда сильнее чистокровного мага, пусть даже унаследует лишь каплю крови. Наследие же нечисти не имеет такого влияния, как демоническое, и может «заснуть» через пару поколений.
– Горазд же ты, родимый, от смерти бегать, – тяну скучающим тоном, даже не сомневаясь, что Кастор где-то поблизости. В радиусе от четырех до десяти метров, если точнее. – Изворотлив до ужаса. Локи, случаем, обряды не справляешь? Хотя куда там… светленькие недоумки с их высокой моралью. Не удивлюсь, если вы уверовали в Силы небесные, как велит пресветлый иерофант, чтоб его Торовым молотом…
В меня шарахнули чем-то достаточно мощным – судя по сложному плетению, которое даже опознать не удалось. Я увернулся без особой сложности, хотя мог бы и не трудиться: мне повезло от рождения заиметь крепкий иммунитет к чужой магии. Такое бывает, когда в крови намешана куча всяких наследий. Но тут тоже есть свои минусы – мое тело не только отторгает враждебную магию, но и дружественную принимает через раз.
– Не дорос ведь еще – швыряться в нечисть боевыми заклинаниями! – довольно скалюсь. – Проще попасть по воробью. Но ты не стесняйся, попробуй еще разок! – прислонился спиной к стволу одного из толстенных деревьев, мощными корнями разрывающих землю. – Хм, нет, лучше не трать мое время и выходи.
Кастор не внял моим словам и не вышел. Как и ожидалось. Но по этому поводу не сильно страдаю, потому как до меня дошло наконец.
Нужно сказать всего четыре слова.
– У нас твой брат.
Если любишь кого-то – будь готов в любой момент погибнуть за него. Или из-за него. Так или иначе я твердо уверен – нет ничего хорошего в том, чтобы любить. И Кастор Айвери поспешил убедить меня в этом.
Еще один тощий очкарик возник из зарослей неожиданно, будто телепортировался. Безоружный и какой-то апатичный. Я не расслаблялся раньше времени, поспешно набрасывая на себя дополнительный магический щит и кладя руку на рукоять меча. В любой непонятной ситуации нужно хвататься за меч, уж это в меня вбили намертво.
– И сколько вас всего?
Хм. Не тот вопрос, какой можно было от него ожидать.
– Я и еще трое, – после секундной заминки всё же соизволил ответить. – Даже если вдруг справишься со мной, что вряд ли, – они не знают, что твоего братца нельзя покромсать на волчий корм. Вы ведь близнецы?
– Нашу связь ослабляли с детства. Распространенная ныне практика – чтобы не лишиться обоих наследников разом. Велел ему ждать на болотах, но Поллукс, видимо, сунулся к вам под видом меня. А я и разозлиться не могу. – Всё с тем же безучастным видом он развел руками. – Я бы поступил так же. Связь… ее следовало обрывать вовсе, да только невозможно это. – Покачал головой. – Всё равно что разодрать человека на две части.
Повисла тяжелая, почти физически ощутимая пауза. Мы смотрен друг на друга: я – оценивающе, он – равнодушно. Несмотря на абсолютную идентичность худосочно-смазливых физиономий близнецов, Кастор выглядел по-другому. Хладнокровный и собранный. И сейчас что-то лихорадочно соображающий.
Не знаю, как у людишек, а у магов близнецы – весьма любопытный феномен. Меч и Щит. Ведущий и ведомый. Нападающий и защищающий. Кто есть кто в парочке очкариков – очевидно. Оба вели себя, так сказать, по канонам близнецовой связи.
– Я силовик четвертого высшего, со мной еще два воина и практически неубиваемый волчара размером с телёнка, – говорю без обиняков. – Против меня и оборотня Лес не пойдет, так что… сам понимаешь. Всё, что ты мог сделать, – спрятаться где-нибудь, или хоть скрыть ауру раньше, чем на тебя вышли. То, что выкинул ты, – самоубийство с отсрочкой в пару недель. Кроме шуток, а какого иерофанта ты всё это удумал?
– Мне негде искать убежища, – спокойным до жути голосом отозвался Кастор. – Меня вышвырнули из родового поместья, когда Высший круг насел на главу рода. И, само собой, сняли с меня всю родовую защиту. Бросили на расправу вам… а Люк по дурости увязался следом. Точно так же, как по дурости сдался твоим цепным псам, Первый меч, – он усмехнулся с ожесточением. – Против тебя мои шансы невелики, но разве ты бы на моем месте сдался просто так?
Я помотал головой. Нет, разумеется. Воин не идет умирать, будто овца на заклание. Дурость Айвери (который, в общем-то, жертвенная овца и есть) мгновенно превратилась в достойный поступок, отчего стало досадно. Это будет напрасная смерть, никакой выгоды лично мне не приносящая.
Бездна, пожри-ка ты меня со всеми моими заморочками. Сейчас возьму и ляпну большую глупость.
– Ничего не могу сделать с тем, что ты умрешь, – гляжу на Кастора исподлобья. – Для жрецов твой бездыханный труп – гарантия того, что ритуал невозможно будет повернуть вспять.
– Знаю. – Он скрестил руки на груди, отвечая мне таким же угрюмым взглядом. – Аникам нипочем не тронул бы Дом Велиар; прикончите протеже даймэ Вольдемара – и врата открывать будет некому.
– В Бездну бы Аникама с его вратами, – процедил я сквозь зубы. – Слушай. Тебе крышка хоть так, хоть эдак. Не в моих силах спасти тебя. Всё, что могу – позаботиться о твоем брате, если он коньки не отбросит следом за тобой. И я это сделаю. Обещаю.
– Что? – Айвери неверяще уставился на меня. – Какой тебе резон? Ты же темный!
– Вот именно. Я темный. Не фанатик Хаоса. А настоящий темный всегда оценит смелость и честь.
Темный, темный… Идиот я распоследний. Мало мелочи белобрысой на свою голову, так еще нужно присовокупить к коллекции побродяжек юного слюнтяя, потрясающего направо и налево высокими идеалами Света.
Ну да, мой лучший друг из светлых. Да, они хорошие ребята. Вот еще бы не пытались то и дело разбираться с моими ампутированными духовностью и моралью! Цены бы им не было!
– Благодарю тебя, – медленно, до ненормального спокойно Айвери подошел ко мне и протянул обе руки, чтобы я мог обмотать их спешно призванным ограничителем, – но обещания не принимаю. Ты сам не знаешь, на что подписался.
Не знаю, но примерно догадываюсь о последствиях близнецового эффекта для ведомого братца. Оставалось только надеяться на их ослабленную связь.
– Сделаю, что смогу.
Помедлив, цепь я убрал. И так ему теперь от меня деваться некуда.
– Нет тут ни смелости, ни чести, – проговорил Кастор чуть запоздало, – одна лишь неизбежность. Я и Люк – мы готовы умереть друг за друга. И никак иначе.
Да уж. Иначе никак.
Комментарий к Глава 4 Химера – условно человеческое существо, метис магической и демонической расы. Сей чудный термин включает в себя любого мага с видимыми следами нечистой демонической крови в жилах, т.е. с проявленным наследием. Химера от рождения может быть светлым магом, но при наличии сильного наследия перейдет в Тьму рано или поздно.
====== Глава 5 ======
Тонора – город большой и красивый… местами. Эта красота – проплешины яркой ткани на грубом рубище нищеты и преступности. Разномастные улицы, дома, люди… приграничье ничуть не похоже на светлый, идеальный до рези в глазах Рейнкракс или спокойный Иосхельм, куда нет ходу преступникам и беднякам. Здесь вовсю кипит жизнь, – не то нарочитое, распланированное по часам существование, что ведут в столице так называемые благополучные граждане. Приграничье – бренные останки Скандии, какой она была при конунгах: рунические камни, руническое же именование улиц, солнечные кресты, тяжеловесная архитектура с едва уловимым оттенком противоречивого изящества…
«Дух Скъёльдунгов», – говорят темные и отверженные.
«Пережиток прошлого», – говорят светлые и благополучные.
Приграничье – Нечистые земли; обиталище полукровок, лишенцев и нищеты. Оно будто бы вовсе и не является частью могущественной империи, предоставленное самому себе, и это отнюдь не здорово. Здешние лекари, артефакторы, заклинатели – большинство из них самоучки или, в лучшем случае, ученики магистров. Академий здесь нет, да и школы оставляют желать лучшего. Мне в свое время объяснили, что Ковену вовсе ни к чему толпа озлобленных на власть отщепенцев, обученных высшей магии по общеимперским стандартам.
Почти стемнело. Я брела знакомым путем до портальной площади, чувство. Дойдя до узкого темного проулка, идущего от пятой улицы Кеназ к седьмой, остановилась и, глубоко вздохнув, нащупала в рукаве нож. Ни к чему светить посох раньше времени.
– А ты небезнадежна, блондиночка. Только вот глуховата малость.
Не скажу, что встреча приятная! И нож тут не поможет. Стиснув кулаки, оборачиваюсь на звук голоса, страстно желая треснуть поганцу по физиономии за это его издевательское «блондиночка». Блэйд маячил прямо у меня за спиной, глядя сверху вниз со смесью интереса и брезгливого недоумения – никак не может понять, почему лучший воин Хаоса со мной возится. Не скажу, что сама это понимаю.
– Я не из вашей вечно пьяной братии, чтобы расслышать, как ты подкрадываешься! – решила не давать ему спуску. В принципе, расслышать-то могла, но с большим трудом. Хорошо обученный вампир может ходить за тобой по пятам многие часы, ничем не выдавая себя. Нечисть в большинстве своем – существа ловкие, изворотливые и смертоносные.
– Чего тебе нужно, Блэйд?
– Хм. «Поболтать со старой знакомой» не прокатит? – Блэйд с готовностью напустил на себя печальный вид.
– Больно тебе надо со мной о чём-то болтать.
Ну в самом же деле. Говорить нам совершенно не о чем. Я со своей раннепубертатной наружностью не отношусь к девушкам, с которыми Блэйд предпочитает «общаться».
– Представь себе! Надо. Не знаешь, случаем, что за дебош имперского масштаба устроили жрецы Хаоса?
Такое впечатление, что он знает о такой черте моего характера, как любопытство. Хотя откуда бы? Блэйд – дружок Лекса и чей-то там брат, но Лекс своих приятелей-вампиров никогда ко мне не подпускал. Прямо скажем – он категорически против того, чтобы я с ними общалась… да и я не горю желанием. Большинство из них совсем не похожи на хамовато-обаятельного пройдоху Александра. Скорее напоминают столичных кривляк своей показной церемонностью и высокомерием, только при этом еще и раз в десять наглее.
– Откуда бы мне знать? – хмуро отвечаю вопросом на вопрос. – Лекс ничего не рассказывал, если ты об этом.
– Неудивительно. – Яркие зеленые глаза Блэйда коротко полыхнули алыми искрами в полутьме переулка. – Мне тут подумалось, что этот проходимец Гро и не хотел, чтобы ты знала. Или же, вспоминая о его истинно солдафонском отвращении к теоретическим наукам типа истории, он и сам ничего не знает.
Он чуть склонился ко мне, улыбаясь едва ли не ласково – почти подвиг, с такими-то клыками.
– Я, в отличие от нашего дорогого Лекса, получил кое-какое образование и считаю беготню с железками… ну, анахронизмом. Магия ведь не стоит на месте! А вот историей интересуюсь. Даже очень. И почти уверен, что ищут они тебя, блондиночка. Ваша семейка не трудится скрывать свой позор, не так ли?
Я шокированно вытаращилась на вампира, думая, не хлебнул ли тот лишнего – как известно, грешат они этим частенько.
– На кой демон им бездарная светлая недоучка вроде меня?! Ты в своем уме, Блэйд?
– Сложный вопрос! Я про то, в своем ли я уме. А вот насчет тебя…
Блэйд умолк и театрально-медленным движением вскинул голову вверх. Его красивое бледное лицо в лунном свете неприятно заострилось, травянистого цвета радужки сверкнули парой кровавых искр. Меня вдруг начал бить озноб; сильно сомневаюсь, что виной тому ветерок, развевающий темные кудри вампира и полы моего короткого плаща.
– Про войну Параллелей что-нибудь знаешь, недоучка? – спросил Блэйд, не меняя позы.
– Э-э, смутно. – История и моим любимым предметом не была. Ради всех богов, ее же ведет куратор Ольсен! – В общих чертах… из лекций магистра гвардейки. Маги воевали с демонами и… и вот!
– И вот, – он пренебрежительно фыркнул. – Тогда вовсе забудь то «смутное», что тебе известно. Могу себе представить, что за методичка у гвардейского магистра… Там наверняка не сказано, что толпа светлых зверски убила демона из Дома Гоуди, не имея на то веских причин? Зато в красках описано, как Гоуди вырезали семьи этих магов. И ни слова о том, что это кровная месть. Принцип талиона, блондиночка! Ну, собственно, так война и началась. Знаешь, что случилось потом?
– Ну, война шла лет тридцать, или не тридцать, – я наморщила лоб, усиленно пытаясь воскресить в памяти редкие минуты бодрствования на лекциях магистра Ольсена. – Потом маги были вынуждены призвать силы Хаоса, но укротить их не смогли…
– Силы Хаоса, да. Точнее, ничтожную их часть. Но и этого достаточно чтобы пожрать всё измерение и парочку соседних. Итак, чтобы запечатать эту пакость в складке миров за четырьмя вратами, пришлось заключить перемирие с демонами и провести весьма интересный ритуал. Ритуал, созданный магом и демоном. – Блэйд с важным видом глянул на ничего не понимающую меня. – На сегодняшний день какой-то умник вывел ритуал-противодействие, и теперь жрецы Хаоса готовятся отпереть врата. Осталось только разыскать кое-что… и кое-кого.
Он закончил, наконец, пялиться на луну и теперь пристально разглядывал меня, чем-то недовольный.
– Мертвая голова ищет в добровольно-принудительном порядке. Клан Торкель тоже ищет, но они безмозглые псы на коротком поводке у жрецов… А вот Бражник, уж поверь, не в восторге от подобных перспектив. И я, следовательно, тоже не в восторге. Девица, воспитанная жрецами как Избранница, навряд ли сможет подчинить Хаос. Да Лекс наверняка тебе о Марсаль рассказывал…
Марсаль Бароссо, Избранница Хаоса? Да уж, рассказывал. Точнее, ругал последними словами. Для подчинения такой огромной силы нужна сильная воля и крепкие нервы; Марсаль, по мнению многих, уже сейчас первосортная истеричка. Что и неудивительно – до восьми, кажется, лет она жила на юго-востоке, в домене Аль-Шаобан.
Говорят, нет участи хуже, чем Аль-Шаобан.
Сейчас, на минутку, речь не о шаобанских психопатах. В голове не укладывается, что кто-то может выпустить из междумирья силы Хаоса – одиозные, опасные, разрушительные.
– Блэйд, я же не имею ко всему этому никакого отношения…
– Если бы знала всё – поняла бы, что имеешь. Я вот давно догадался… Уж извини, нет времени восполнять твои пробелы в знании истории. То немногое, что я рассказал, необходимо.
– Для чего?
– Чтобы ты поняла, что я пришел охотиться, а не просто убить.
Охотиться? Не успела я до конца осознать серьезность передряги, в которую попала, как стало слишком поздно. Горячие сильные пальцы стиснули шею; толкнув меня к холодной каменной стене проулка, Блэйд всё так же угрюмо пробормотал:
– Убью тебя – и врата не смогут открыть в ближайшие годы. Это не убийство, а охота, ясно? А Гро и не узнает… кто ему скажет, ну в самом деле?..
Казалось, он не меня убеждает, а самого себя. Я же с трудом дышала – хватка жестких пальцев на горле сильно затруднила это дело.
Я родилась уже мертвой, но вопреки всем законам бытия мне дали жизнь. Точнее, великодушно отмерили двадцать лет (и ни днем больше!), чтобы достигла зенита и передала посох кому-то из своего поколения. Следовало бы за все эти годы избавиться от страха смерти, не так ли? И я верила, что не боюсь вовсе… до этого самого момента, когда меня вот-вот прикончит спятивший вампир. Не здесь и не сейчас я должна умереть! Хотелось рыдать и звать на помощь, как самой обычной беспомощной девице. Но я же гордая.
Гордая, черт побери! Тебе, того гляди, свернут шею!..
…или нет?
– Эй, кто здесь? – Блэйд неожиданно разжал пальцы и в испуге отшатнулся. Лекса боится, не иначе. Тот ему голову снесет – и будет в своем праве. «Принцип талиона, блондиночка!» Сомневаюсь, правда, что мне могло так повезти.
–Я бы на твоем месте убрался отсюда, деточка. Это мужской разговор, – послышалось из темноты. Вкрадчивый голос, звучно-хриплый, приятный даже. Блэйд дернулся; я почти физически ощутила его страх при виде длинной тощей фигуры, закутанной в плащ с ног до головы. От незнакомца пахло кровью и… кладбищем? Да, этот горьковато-тяжелый запах сложно не узнать. Меня снова бросило в озноб, но Блэйду куда страшнее, чем мне: он мелко затрясся и рухнул на колени, хватаясь за голову и прося прекратить… что прекратить?
