Текст книги "Ключи от Хаоса (СИ)"
Автор книги: Rex_Noctis
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)
Сдует такую ветром, как же…
– У нее внешность типичной жертвы, не правда ли? – В этот миг Бражник похож на старого восторженного извращенца. – А потом – бац! – и тебя самого сожрали с потрохами! Как же мне это нравится, ка-ак нравится!
Я хмыкнул и взглянул на девицу по-новому. Менее тощей она при повторном рассмотрении не стала, но Бражника я понял. Очень высокая, но изящная, складная. Лет, кажись, немного: на вид где-то двадцать человеческих. Высокомерная посадка головы, идеальная осанка, взгляд сверху вниз – Лика не зря отпускала едкие комментарии по поводу задранного кверху носа. Держится с таким апломбом, что даже болтающийся за спиной черный плащ кажется королевской мантией.
Девушка одарила меня тяжелым, подозрительным взглядом, но всё же села рядом. Я ощутил горьковато-свежий травяной аромат, исходивший от ее волос и одежды, отчего жжение в горле усилилось. Ореол мощной магической силы не бил по моим мозгам, однако не вцепиться в горло девушке – Антарес, так ее назвал рыжий пройдоха, – стоило больших трудов. Жажда ощущалась с полной силой; самоконтроль торопливо засобирался, чтобы улетучиться в неизвестном направлении.
– Терпеть не могу эту змеиную яму. – Голос ее оказался низким, тягучим и неожиданно сильным – совсем не таким, как я уже успел представить.
– Толпа – это уже плохо, но толпа наглых вампиров – отменно отвратительно.
– Ну, Рес, не стерви! – Бражник растянул губы в издевательски радостной усмешке. – Тебе полезно изредка выбираться из темных углов, пропахших… библиотечной пылью.
– Говоришь как моя бабка.
– Как может быть столь нелюдимой юная, красивая девушка?! Это кощунственно!
– Не ерничай. Компанию для увеселительной прогулки уж как-нибудь подберу сама, – отрезала Рес.
Подавальщица вернулась с тремя бокалами: один поставила передо мной, другой перед Бражником, третий перед Рес. Я уловил запах южных специй, вина и каких-то трав. Заказ она не делала, так что либо ее здесь знают, либо наш радушный хозяин подсуетился.
– Ну не злись, дорогая, не злись. Разве тебе со всеми твоими заботами не хочется немного развеяться?..
– …прахом? Да, бывает.
– И она еще говорит мне «не ерничай»!
Диалог меня повеселил. Все реплики этой девушки отдают издевкой над окружающими. Незлой какой-то издевкой, что редко бывает.
Не оценив смешков в свой адрес, Рес повернула голову и ожгла меня далеким от симпатии взглядом. Ничуть не стушевавшись, тоже разглядываю ее. С подчеркнутым вниманием, в упор, что верх наглости по любым меркам.
Не назвал бы это лицо красивым – слишком много острых углов, – но взгляд приковывало намертво. Высокие острые скулы, чуть вытянутый, суженый книзу овал лица, по-мальчишески резкий подбородок, тонкий длинный нос с небольшой горбинкой… внешность настолько кричит о высокой породе, что я подумал: а не побочная ли это дочь какого-нибудь до Бездны аристократического семейства? Такие у нас в приграничье не редкость – не мозолить же родственничкам глаза, сожрут с потрохами. У магов достаточно плохи дела с рождаемостью, так что аристократишкам плодить внебрачное потомство не с руки. Да и кому охота лишить семью законных наследников?
– Май, что это еще за самоуверенный павлин? Он меня раздражает, – тем временем проговорила Рес недовольно, устремив по-кошачьи раскосые глазищи на Бражника. На провокацию не ведусь, продолжая нахально пялиться. Зовет Бражника по имени? Интересно.
– Да тебя вообще все вокруг раздражают. Это Александр, сладенькая! – едва ли не пропел Бражник, чему-то забавляясь. Я с неудовольствием поправил:
– Лекс.
– Одно другому не мешает.
– Ну, ему виднее, как себя обзывать. – Рес пожала плечами. – Май, ты еще не знаешь, что именно уперли из резиденции Ковена?
– Ну, слухи один другого краше…
– Меч Бёльверка.
– Бальмунг?! – и его веселья как не бывало.
– Потише.
За считанные секунды обстановка как-то чересчур накалилась. Теперь уже Бражник сверлит меня тяжелым взглядом. Выразительно вскидываю брови.
– Не смотри на меня так, будто я должен тебе денег. О чём речь-то?
– О чём?! – он едва не сорвался с места, но Лика, рискуя получить оплеуху, предусмотрительно удержала своего драгоценного упыря за локоть. – Лекс, только не ври, что ты не при делах!
– Я не при делах.
– Ты…
– Полагаю, он не врет, – протянула Рес скучающе. – Его дело – мечом махать, а тут жрецы Высшего круга подсуетились. Притом не без посторонней помощи.
Подобный тон нешуточно покоробил, но я неохотно кивнул.
– Я всего лишь воин… ладно, пусть даже главный над воинами. Так или иначе, Высший круг не отчитывается мне о каждом своем шаге, а мнением моим и подавно не интересуется.
– Ты не знаешь, есть ли среди жрецов медиумы?
– Не-а. А если и есть, то я не в курсе. У нас есть пара-тройка довольно-таки бездарных телепатов, ну и еще целители, и прочее такое по мелочи, – нахмурившись от усиленных размышлений, я не без сомнения уточнил: – Медиумы – это же, типа, которые духами повелевают? Как Эвклид?
– Типа, ну, – усмехнулась Рес. – Наш пресветлый самим своим существованием вложил нехилый вклад в развитие экзорцизма.
Обхватив дымящуюся кружку ладонями, затянутыми в перчатки, она пояснила:
– Защита от духов, их изгнание. Это по профилю заклинателей, частично на стыке с боевой магией. Я даже факультатив посещала, когда училась. В столице и иже с ней, разумеется, кафедры экзорцизма и в помине нет. Что вы, как можно…
– Она только в Скаэльде и есть, – впервые нарушила молчание Лика. – Тамошняя академия спонсируется из казны герцогства, правильно?
– Именно. Равно как и воинская школа Вальхалла.
– К чему ты ведешь? При чём тут экзорцисты? – настроение у Бражника стремительно портилось. – Антарес, милая, сейчас не время для лирических отступлений, которые ты так любишь!
– Да ни при чём. Экзорцист не может подчинить духов. Уволочь артефакт из-под носа у архимага-медиума, не разрушив защиту, мог лишь другой медиум. Либо, – она поежилась и сделала глоток, – некромант.
– Ты думаешь, это…
– Не исключено.
Кажется, я чего-то не знаю. В отличие от Бражника и его баб.
– А что говорит эрол Шёльд?
– А что он может говорить? – Рес недовольно искривила рот. – Положил с прибором, или, по крайней мере, делает вид. Обычная позиция Дита, пока бедлам в Империи не затрагивает его лично. Я сотни раз говорила ему, что такое наплевательство плохо кончится для Скаэльды… он отмахивается и сбегает в загоны, к грифонам своим обожаемым.
Стало быть, эта колючая дамочка знакома и с герцогом Скаэльды. Кто она такая, Бездна меня пожри? И почему мы не встречались здесь раньше?
Едва сдерживаюсь, чтобы не обхватить руками гудящую голову. Сказалась нехватка крови, ну и передоз информации. Надо бы переговорить с Аникамом: меня не обязательно оповещать обо всём, но и игнорировать не следует. Как ни крути, я главнокомандующий Легионов и определенный минимум информации должен получать. Должен!
– Неужели Дита устраивает то, что творят эти полоумные жрецы? – с негодованием Бражник дернул головой в мою сторону. Рес тоже взглянула на меня и поинтересовалась с оскорбительной иронией:
– А что они творят? Если мои сведения верны, эти неудачники тешат самолюбие за счет того, что поколачивают гвардейцев и дневную стражу. Или это неполный список достижений, господин Гро?
– Неполный, – отрезал я. – Убили одного Наследника. Ритуал начат, его не повернуть вспять. Не то чтобы я в восторге… но мое дело мечом махать, так?
Бражник пространно выругался, Рес же осталась спокойна. Казалось, ее ничто не может вывести из себя по-настоящему.
– Ты его убил?
– Да.
Хочется опустить взгляд, но я почему-то продолжаю глядеть не мигая в ее холодные глаза, цветом напоминающие мечущийся в стеклянном плену блуждающий огонек. Они ведь разного цвета бывают – в том числе и такой вот зловещей зелени.
– Не хотел убивать, – зачем-то поясняю, – добил, чтобы не мучился. Даже не знаю, что хуже: устроить Рагнарёк или усадить на трон полоумную девицу! Вы правда думаете, что лично мне оно надо?
– Не думаем, – заверил Бражник, – иначе ты бы не услышал всего, что слышишь здесь и сейчас.
– Не то чтобы тебе шибко доверяют, – проговорила Рес насмешливо. – Ты всё-таки воспитанник Аникама, первостатейного ублюдка…
– Да я его на дух не выношу!
– Как и любого, кто погладит тебя против шерсти, потоптавшись грязными сапогами субъективности по твоему раздутому эго. Или тебя, главком, жрецы холили и лелеяли, с малых лет внушая, какой ты особенный? Если так, то у меня для тебя плохие новости.
Мне жуть как хотелось выбить из девчонки дурь. Но ситуация как-то не располагает, да и не связываюсь я с бабами, если есть возможность увильнуть. Женщины обожают корчить из себя беспомощных дурочек с оленьими глазами. Надо быть конченым подонком, чтобы совсем уж не дать слабины.
– Знаешь, детка, – дышу медленно, пытаюсь не рычать, – я ведь могу и обидеться. Это не кончится для тебя ничем хорошим, уж поверь.
Меня даже взглядом не удостоили. Только пренебрежительным:
– Я в ужасе, Гро. В самом настоящем ужасе, клянусь Четырьмя. Сиятельный господин позволит недостойной женщине озвучить ее последнюю волю?
– Не искушай меня, детка.
На меня зыркнули-таки искоса.
– Не многовато ли гонору для шестерки Высшего Круга? Скорректируй форму обращения, а то обижаться начну уже я. И поверь, это будет больно.
Самообладание меня постепенно оставляло; мысленно повторяю, будто заговор, что с бабами связываться – худое дело.
– Ну, вижу, вы неплохо поладили! – к Бражнику вернулось его обычное, раздражающее всех вокруг веселье. – Уж простите, что прерываю. Рес, мне связаться с Дитом самому, или ты…
– Самому! – поспешно отрубила Рес. – Он просто невыносим в последнее время, знаешь ли… Что бы там ни сказал Дит, мне нужно, чтобы вы поискали некроманта. Только осторожно! Твой кучерявый идиот еще легко отделался. – Она вздохнула и покачала головой. – Я серьезно, Май, ни в коем случае не суйтесь к нему! Просто найдите, а дальше мое дело.
– Уверена, что справишься с некромантом?
– С молодым – да, тем более если Аларик подстрахует. С древним – нужна будет помощь со стороны, ну, ты сам понимаешь.
– Понимаю.
С очередным тяжким вздохом Бражник поднялся со скамьи и протянул мне руку.
– Ты мне не враг, Лекс. Но это при условии, что Аникам не друг тебе.
– Смеешься, что ли? – помедлив, отвечаю на рукопожатие. – Он никому не друг.
– Весьма глупо с его стороны. – Он какое-то время смотрел на меня, будто что-то прикидывая. – Рес, глянешь его руку? Ты вроде как хотела увидеть плетение.
– На опыты мне его сдать решил? Ну-ну, – хмыкнула Рес, заправляя за ухо длинную прядь темных волос. – Посмотрю. Свободен.
Запоздало отмечаю этот странный покровительственный тон. Еще более странным кажется то, что Бражник против такого обращения ничего не имеет. Впиявился преспокойно в тоненькую ручонку, снова кивнул мне и удалился, прихватив свою подружку. Напоследок оба зыркнули с ехидным видом сначала на меня, потом на Рес. Действуй, мол, герой-любовник. Я нервно закусил губу. Начинаю понимать, что сам себе подложил даже не свинью, а целого грифона боевой породы. Ибо – вечная проблема вампирских пристрастий! – прибить эту эксцентричную и чересчур языкастую девицу хочется гораздо сильнее, чем поиметь.
====== Глава 18 ======
Чашка с глинтвейном согревала руки, голодно-испытующий взор жег нервы; в остальном же холод по-прежнему сковывал нутро, сковывал упорно и вкрадчиво. Рес вздохнула с досадой и вновь бросила на собеседника косой взгляд.
– По-хорошему не отстанешь?
– Не-а.
– Ну, тебе же хуже.
«Всё же недурен, кровопийца, – подумала она с неохотой и иррациональным раздражением. – Хорош собой, силен, нагл и, готова поспорить, не дружит с головой».
Поживи с менталистом в телепатической связке – волей-неволей начнешь «читать книги по обложке», как ее братец это называет. И благодаря этому сомнительному умению Рес видела то, что мешало отправить на пеший эротический променад этого недоделанного альфа самца с его жгучими взглядами.
Псих-одиночка. Не имеет в жизни собственного места. Чужак везде, где только можно. Полукровки – они ведь всегда и для всех чужаки.
Рес видела то самое, слишком знакомое. Можно сказать, видела себя со стороны. Это та самая соломинка, что однажды засела бревном у тебя в глазу, – и никак ты это соломо-бревно не вытащишь, не подцепишь. Для поднятия таких тяжестей никто не удосужился изобрести подходящих бытовых заклинаний.
Субъективность – эдакий медвежий капкан на дороге жизни; и без того, к слову сказать, ухабистой, изрядно размытой ливнями неурядиц. Рес подспудно чувствовала, что этот капкан захлопнулся; что она теряет контроль над ситуацией. Само собой, ей это чертовски не нравилось.
– Антарес, – он щурит эти свои шельмовские глаза-головешки и тянет ее старомодное имя так, как может только урожденный приграничный северянин – с раскатистым «эр», почти глотая первый слог. – Красиво. Что-то южное.
– Двойная красная звезда в Скорпионе, – поморщившись, ответила Рес. – Претенциозное, безнадежно вышедшее из моды. И южное, да.
– Ага, припоминаю такое. Сердце Скорпиона, – Лекс хмыкнул и заказал очередную порцию алкоголя, наверняка крепкого. Вампиры в большинстве своем никакого другого и не признают. – Да уж, пафосно. У меня есть приятель по имени Люцифер, так ведь тоже распинался про красные звезды и претенциозность. Вы случаем не знакомы?
Рес лишь закатила глаза – нет сомнения, Лекс говорил об их общем знакомом, но этого красноглазого подлюгу обсуждать желания не было. Очень уж не хотелось вспоминать обо всём, что с Люцифером связано.
– У южан Люцифер именуется Венерой, и я вовсе ни на что не намекаю, нет… Южане – они те еще извращенцы, как по мне.
– Не любишь южан?
– Они будят не самые приятные воспоминания, – Рес меланхолично покачала стакан, держа его кончиками пальцев и будто собираясь уронить. – Ты как, по отцу или по матери?
– По отцу, должно быть, – он чуть нервозно повел плечами, уже не веселясь.
– Это бестактный вопрос, извини.
– Нет, нет, что ты! – вдруг встрепенулся Лекс. – Я люблю бестактные вопросы! Чем более провокационные, тем лучше… если ты понимаешь, о чём я.
– Клоун, – огрызнулась она. Вполне беззлобно, впрочем. Если ее что и злило, так это косые взгляды местных завсегдатаев. Чары Скользящего взгляда далеко не всегда помогают против тех, кто знает, куда и зачем надо смотреть.
«Порыться в литературе по охранкам и обновить Майриду параметры пятого измерения», – сделала Рес мысленную заметку, мстительно глядя на жирного бровастого гнома и его собутыльника – кряжистого мага с физиономией еще наглее, чем у Гро…
«Ах, да. Гро».
– Ну, что там с рукой?
– А то не знаешь, – сухо отозвался Лекс и, резким движением закатав рукав, протянул руку ладонью вверх. Рес охватило самое сильное чувство, какое она только могла испытывать, – научный интерес.
«Задрот» – вспомнилось иноземное слово, идеально описывающее главную – после разгильдяйства – фамильную черту их семейки. Этим словом Свэн то и дело костерил своего худосочного болтливого приятеля Эрика, очки которого могли по громоздкости соперничать с рабочими окулярами заклинателей. Эрик обижался и начинал метать в Свэна пивные банки… по счастью, пустые.
«Вот только Свэна сейчас и не доставало», – Рес едва удержалась от того, чтобы снова закатить глаза. Не следовало лишний раз думать о притягательности Зеркала Мидгарда – огромного, бестолково-суетливого мира, именуемого тамошними аборигенами «Земля». Очень уж велик соблазн сгинуть там с концами. Нет магии – нет проблем.
– Знаю. Звезда Хаоса, – она с нарочитой неспешностью сняла перчатки – не в них же работать, ну в самом деле? – после чего сжала ладонь вокруг жилистого массивного запястья с красующимся на нем примитивным знаком Хаоса, будто сложенным из нескольких разновеликих рун Тива.
– У тебя руки ледяные, – сообщил Лекс. Будто бы она сама не знала.
– Ну вот и погреешь. А теперь умолкни…
Рес прикрыла глаза и мысленно отсекла ощущение собственного тела. Сандакт – сама магия, а магия – сверхплотна, но бестелесна. На этом общение с магией и постулируется. Иначе бывает больно; куда больнее, чем Рес могла вытерпеть.
Как оказалось, перед ней потенциальный боевой маг с сильнейшим иммунитетом к магии. Рес была почти уверена, что силу свою Лекс и вполовину не использует, обученный с упором на меч, не на магию. Типичный силовик Хаоса. Аникам боевых магов не жалует… точнее, жалует, но в отдельных декуриях и с ограничениями по части потенциала и общего количества.
«И правильно, в общем-то, делает, – не могла не признать Рес. – Хорошие боевики старичка размазали бы по алтарю ровным слоем».
Плетение Звезды Хаоса не из тех, какие изучают в академиях. Точнее, изучают элементы, из которых состоит эта мешанина разнотипных заклинаний. Весьма умелая мешанина, стоит признать. Ко всему прочему, на парня навешали едва ли не дюжину блокировок, сдерживающих магию.
– Лет сколько?
– Мне?
– Тебе, шельма, с полсотни. Мазню эту когда нанесли? – Рес едва не вспылила, но удержала-таки на месте противно немеющие руки. – Больше тридцати лет прошло, так?
– Под сорок, пожалуй. Нас клеймят с детства.
Следовало попросить брата запомнить плетение, но он был занят. И, если честно, Рес не хотелось его окликать: несомненно, Рик не одобрит такой компании, и в чём-то будет прав. Также он не одобрит ее дальнейших действий, ибо Рес видела один-единственный способ пробиться сквозь естественный иммунитет Гро и порушить хоть парочку блокировок.
– Запутанные до невозможного чары с эффектом застарелого проклятия, дополнительная привязка на физическом уровне. – Рес открыла глаза и поймала внимательный взгляд Лекса. Слишком внимательный, чтобы удалось сохранить спокойствие.
«Бездна, да он вообще когда-нибудь моргает?»
– Мешанина Тьмы и Хаоса. Действует как одно заклятье… но ведь их здесь куча и действуют как бы все сразу… вот ведь парадокс. Тот, кто это состряпал, настоящий гений!
– Если гений, то не Аникам.
– Логично.
Она хотела было отнять пальцы, но Лекс с истинно вампирским проворством уловил движение еще в зачатке. Не успела Рес и глазом моргнуть, как обе ее руки оказались в руках Лекса, сильных и невозможно горячих для мага. Треклятые вампиры со своим далеким от логики метаболизмом вечно как лихорадочные, хотя в лёгкую могли понижать температуру тела одним лишь усилием воли. Характерная черта низших демонов, не обладающих особой магической мощью и испокон веков живущих где придется и как получится.
– Что, мать твою, ты делаешь? – поинтересовалась Рес сердито.
– Ты же сама сказала – погреть, – хитро прищурились в ответ. – И ни слова про мою мать… еще заявится, не приведи боги. – Он поежился.
– Мне не нравится, когда меня трогают.
– Да будь я проклят, если тебе не нравится.
Если бы было невмоготу – не терпела бы; они оба это понимали. Полукровка знай себе ухмылялся с чувством собственной правоты на физиономии, а Рес с досадой пришлось признать, что да, нравится. Грелка получилась получше, чем глинтвейн.
– Рискуешь, парень, – протянула она, зыркнув исподлобья, но почему-то не пытаясь высвободиться. Самоуверенный проходимец не лишен грубоватого обаяния, чем и не стеснялся пользоваться.
– Чем это я рискую? Распашешь мне бедро ножичком? – с интересом спросил Лекс, касаясь губами ее запястья и на миг прикрывая глаза. – Так ведь я быстрее и сильнее, и по части поножовщины фору тебе дам, – заверил он, не убеждая, но констатируя факт. Рес отстраненно заметила, что красноты в непроницаемо черных радужках стало больше. Голоден, значит.
«Вот и отправлялся бы на добычу пропитания», – подумала она, досадуя скорее на себя, чем на него. Чего стоило просто встать и уйти? Да ровным счетом ничего. Вот только она уже решила – по дурости, как иначе? – помочь придурку.
– Завязывай. Мне твои вампирские фокусы до фонаря, – она взглянула на него с прохладцей, игнорируя собственное волнение. Подумаешь… он не урод, она еще не совсем ледышка. Физиология, да и только.
– Какие такие фокусы, Рес? – Ей до зуда в ладонях захотелось съездить ему по лицу, чтобы не видеть этой раздражающей донельзя ухмылки. – Я обхожусь своими силами.
Рес ощутила легкую боль, какая бывает при порезе: голодный вампир рассек ей кожу на запястье, то ли клыком, то ли ногтем, и медленно слизнул выступившую кровь.
«Решил пригубить перед непосредственно употреблением, – вздрогнув, подумала Рес с мрачным сарказмом. – И я тоже хороша, позволяю себя лапать на глазах у всех».
Лекс тяжело дышал, хищно щурил красные глаза и явно раздумывал, чего ему хочется больше: завалить ее прямо на столе или перегрызть горло. Само собой, ему не удалось бы ни то, ни другое, но промежуточная трансформация сильно подпортила привлекательную внешность. Но ненадолго.
«Голоден, но держится. У полукровок самоконтроль вдвое выше», – отстраненно отметила Рес, не впечатлившись. Ей приходилось видеть вещи во стократ хуже.
– Вкусно?
– Даже очень, – согласился Лекс чуть хрипло, но уже вернув физиономии условно человеческий вид. – Как насчет чего-нибудь посущественнее?
– Обнаглел ты, шельма, вконец, – отрезала она, решительно выдергивая руки и вцепляясь в бокал. – Сказала же: кончай кривляться!
– Да почему шельма-то? – вопрос задан со скорбной миной, что веры не вызвала ни на медяк.
– Потому что при виде такой рожи в карты играть не берут и за сохранность кошелька переживают.
– Окстись, милая! Не тырю я кошельки! – он фыркнул. – Потолок моей воровской карьеры – похищение девичьей чести.
– Ну извини. У меня только кошелек, – пожала плечами Рес. – Тебе бы не за юбками волочиться, а подумать, как избавиться от этого дерьмового художества на руке. Я, может быть, и смогу убрать, но вот незадача…
С лица Гро вмиг слетело выражение а-ля роковой соблазнитель. Теперь это был тот самый темный маг с пустым взглядом убийцы, о котором ходило столько слухов и которого даже Бражник опасался.
– Ты что, можешь убрать Звезду? – уточнил Лекс недоверчиво. – Чего раньше-то молчала?
– Была под властью твоей харизмы, как же… Гро, ты что, идиот? – Рес в раздражении поджала губы. – О нет, не отвечай. Зачем, как думаешь, Бражник попросил взглянуть на твою руку?
– Никто даже не может сообразить, что это за хренотень, так что мне, извиняюсь, думать?! – огрызнулся Лекс. – Ты и сама не поняла, что это!
– Не вполне поняла, – поправила она. – И даже избавляться от метки пока не советую. Эффект застарелого проклятия усугубляет ситуацию, да и спалишься ты перед начальством несусветно. Золотая середина – нейтрализовать по частям.
Он недоверчиво смотрел на нее какое-то время, хмурясь и пытаясь что-то осмыслить.
– Ты, значит, заклинатель?
«До него что, только дошло?»
– Магистр Скаэльды, – кивнула Рес не без апломба. – Бражник знает, что я могу… несколько больше, чем иные заклинатели. Сегодня, к примеру, пришлось латать магический фон его братца – этот дурень словил проклятие некроманта.
– Так ты, выходит, можешь с аурой работать?
– Возможно.
Какое-то время он просто глядел на нее с сомнением, непонятно к чему относившимся.
– Бездна, да мне сегодня вдвойне везет! – наконец воскликнул Гро с недоверчивым восторгом, забыв, казалось, даже про голод. – Ведь ты-то мне и нужна!
– В таком случае следовало не ждать удачи, а обратиться к Бражнику. И да, я много кому нужна. Моё время дорого стоит, – проговорила Рес, уже понимая, какая будет реакция на последнюю, необдуманно брошенную реплику.
– Мы сейчас точно о заклинаниях говорим?
Да, так и оказалось.
– Предвосхищая очередную пошлость с претензией на юмор: натурой не беру.
– Жаль, жаль, – вздохнул Лекс, подперев голову кулаком. – Ладно, уговорила, будем рассчитываться банальной монетой.
Ненадолго замолчав, он вдруг потер правое запястье и воскликнул:
– Клянусь Четырьмя, эта штука всё же работает!
Рес взглянула на его руку мимоходом… и застыла.
Этого просто не могло быть. Нет, и всё тут. Слишком много абсурда для одного вечера.
Недоверчиво щурясь, она схватила Лекса за руку и судорожным движением дернула рукав черной рубашки от себя.
Плетеный браслет, медная с легкой зеленцой бляшка… такие ведьмаки на удачу заговаривают. Сама по себе побрякушка особого интереса не представляла бы, не будь в ней лишнего элемента, слабо поблескивающего искрами первородной Тьмы.
– Откуда? – собственный севший голос прозвучал будто откуда-то издалека. – Перо, Лекс! Откуда?!
Он ощутимо помрачнел и даже руку отнял.
– Не спрашивай.
Рес почти до крови закусила губу. Ей и не хотелось спрашивать. Не хотелось знать, как это перышко попало к тому, кому не предназначено.
Впрочем, она если и не знала, то вполне догадывалась.
– Что от меня требуется?
– Требуется? – Лекс, казалось, мыслями витал где-то не здесь.
– Тебе для чего-то нужен спец по аурам, – терпеливо напомнила Рес. – Я внимательно слушаю, Александр.
Вампирам недоступно удовольствие прогулки по бесшумным ночным улицам: о какой бесшумности может идти речь, когда ты слышишь средней громкости и нетрезвости вопли через две-три улицы? Вот и сейчас та же история: через улицу – проспиртованная компания наемников, по ту сторону портальной площади – вой оборотня и вторящее ему злобное рычание пса. Совсем рядом – легкие, почти бесшумные шаги заклинательницы.
Над головой один за другим вспыхивали фонари, до того высившиеся вдоль улиц бесполезными столбами. Почему в них вдруг появилась магия взамен иссякнувшей, я сразу догадался – причина шла справа от меня, зябко кутаясь в легонький на вид плащ. А как появилась – уже другой вопрос.
– Что за бедлам у вас на улицах? Пожаловаться, что ли, в местную Гильдию магов?
– А здесь что, где-то есть Гильдия магов? – едко интересуюсь. – Это приграничье, детка.
– Если хорошо поискать – найдется. А после жалобы в Магистрат еще и заработает с болезненным энтузиазмом. Я знаю, о чём говорю!
– Поверю на слово.
Такое впечатление, что Рес всё время мерзнет. Я бы и не прочь согреть (ну да, у кого что), но у нее, кажется, даже мозги ледяные. Хотя нет. Готов поспорить, под маской ледяной девы скрывается тот еще темперамент. Очень уж легко вывести ее из себя; глаза то и дело ярко вспыхивают в темноте, выдавая примесь нечистой крови. Какой именно – не пойму, а спрашивать о таком в первый день знакомства – нет смысла. Не та это вещь, какую каждому встречному-поперечному сообщают.
– Рес, – позвал я. – А чем это Блэйд не угодил некроманту?
– О, – вопрос ее изрядно повеселил, – тем, что он вампир, – я непонимающе нахмурился; вздохнув, Рес пояснила: – Упыря хоть раз видел?
– Нет, конечно. Где ж их взять-то? Некросов нынче раз-два и обчелся.
Упырями часто звали нас, вампиров. Обидно, между прочим, когда тебя сравнивают с кровососущей (и, как говорят, на редкость уродливой!) нежитью.
– И то верно… В общем, труп ходячий. Проворный, агрессивный и до живой кровушки жаден. Чтобы придать этому трупаку такие милые черты, помимо некромантии необходима кровь вампира. Демонская тоже сойдет, но где ж ее взять в чистом виде?..
Оборвав эту довольно-таки увлекательную лекцию, Рес умолкла и снова поежилась. Я искоса разглядывал ее резкий профиль и покачивающуюся на тонкой цепочке сережку в форме крыла. В правом ухе, как я успел заметить ранее, никаких крылышек не болтается. Еще одна забавная странность к общему портрету. Не знаю, почему, но мне никак не давала покоя мысль о второй сережке. Носит ли ее кто-то другой? Если да, то кто?
– Ну и холодина. Ты говорил, что живешь с заклинательницей. Так какого беса рогатого она портал не поставит?
– Она пыталась. Но там отчего-то пространственные чары глючат… похоже, блокировка с физической привязкой где-то под фундаментом. Не разбирать же по камушку эту хибару?
– Хм, – этим дело и ограничилось. – Так вас там двое обитает?
Резонный вопрос. В приграничье принято сбиваться этакими стаями: если ты один и притом слабак – сожрут и не подавятся. Не то чтобы мне нужна защита, нет… всего лишь компания людей, которые не хотят меня прикончить и даже зовут другом.
– Жили втроем, но наш дружбан где-то загулял. Ну, еще это тело теперь комнату занимает. Лежит неподвижно, еле дышит… лучше б нервы трепал да жрать просил, – проговорил я с нервным смешком.
– Сон Тьмы, судя по всему, – проговорила Рес негромко. – Кьенвэйа, если в переводе на демонский.
О нет, только не демонский! Артикуляция этого чудеснейшего языка – разговор отдельный. Большую часть их слов не выговорить без долгой практики.
– И что это за фиговина мудреная?
На меня зыркнули искоса; в темноте сверкнули два зеленовато-желтых огонька.
– Этакий магический анабиоз. Наступает, когда магия выходит из-под контроля. Может наступить, – поправилась она. – Проявления жизни сведены к минимуму, сознание угасает. Следовательно, магические ресурсы расходуются лишь на поддержание жизни в бездыханном теле. Рано или поздно магия кончается; жизнь, вследствие, тоже; привет тетушке Хель.
– Никогда о таком не слышал…
– Это весьма специфическая вещь. Чистая Тьма. У химер нечасто проявляется, да и то лишь при наследии хиаре.
А она умная. И образованная. Да что там: настолько умнее и образованнее меня, что я выгляжу еще более неотесанным болваном, чем обычно. От этой мысли почему-то немного стремно, хотя уж кто-кто, а я никогда не мечтал сразить интеллектом всех вокруг.
– Что именно случилось с этим парнем?
– Два слова, детка: Поллукс Айвери.
Рес взглянула на меня еще холоднее, чем до этого.
– Поллукс всегда подразумевает наличие Кастора, как Фрейр – наличие Фрейи. И наоборот… Щит? – я кивнул. – Разумеется. Меч бы сначала отправил тебя на тот свет, а потом уже озаботился вопросом самоуничтожения.
– Думаешь? – скептически переспрашиваю, вспомнив пассивно-депрессивного Кастора. Он, кажись, и был Мечом в этом очкастом дуэте.
– Знаю. Я бы так и сделала.
Теперь уже я ощутил неприятный озноб, не имеющий никакого отношения к ночной прохладе. Эта девица, несмотря на отрешенный и излишне хрупкий вид, умеет произвести впечатление. Действительно умеет, раз уж проняло даже меня, на всю голову двинутого.
– Считаешь, я виновен в смерти Кастора Айвери? – не выдержав, спрашиваю.
– Ты его, как я припоминаю, убил.
– Как бы то ни было, я всего лишь исполнитель.
– Очень удобная позиция, Александр. – Ее вид, тон, взгляд – всё буквально сочится ядом. – В конечном счете за любой свой поступок несешь ответственность лишь ты сам. Да и не всегда найдется старый подонок вроде Аникама, чтобы на него переложить ответственность за неблаговидное деяние…
– Бездна! Вот только не надо проповедей! – сорвался я. – С нравственным воспитанием и всякими там совестями у меня по жизни как-то не сложилось! И не зови Александром, терпеть не могу.
