Текст книги "Ключи от Хаоса (СИ)"
Автор книги: Rex_Noctis
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 25 страниц)
– Да чтоб тебе треснуть, троллий ты выродок. – Потираю запястье левой руки, проклиная тот день, когда Киран получил мои ментальные параметры. Амарис стрельнула язвительным взглядом, но затем сосредоточилась на деле. Я продолжил злиться и слоняться туда-сюда по самопальной ведьмаческой лаборатории, которую когда-то звал домом: банки-склянки, коробочки со всякой пакостью, стойкий дымно-травяной запах.
Оракул по-прежнему жжет запястье. В красочных выражениях благодарю начальство, подсунувшее мне двух адептов. Не воинов из кадрового резерва – бестолковых, зазря путающихся под ногами бесовых адептов! Провались ты в Бездну, Аникам, за такой подарочек! Уточняю – провались и не вылезай. А то ж в любую щель норовишь без мыла пролезть.
В общем, с чистой совестью решил игнорировать Кирана и его развлечения. Накроют добычу – мне доложит Рино; смертельной же опасности нет и быть не может. С остальным разберутся как-нибудь сами. Не маленькие уже. Да я в их возрасте в Десятке числился!
И вот пошли мысли в стиле «А я в их годы!..» Стареешь, Гро, – говорю сам себе, с саркастичной ухмылкой сцапав стебелек вербены, лежащей небольшой кучкой на одном из рабочих столов Амарис. Интересно, что, по мнению людишек, может сделать с вампиром пригоршня лиловых цветочков? Мне полагается быть в ужасе? Или сразу отъехать?
– Эти-то должны сработать? – сварливо интересуюсь у ведьмы, пока та небрежно сплетает в связку новые амулеты. Предыдущие толком ничего не ловили; мы несколько дней без толку нарезали круги по Железному Лесу, размахнувшемуся чуть ли не на половину Ярнвида. А Ярнвид – это хоть и приграничная провинция, но размеров немалых. Вкупе с Тонорой получается большая-пребольшая помойка для выбракованного Империей нечистокровного мусора. Большая и весьма живописная, чего уж там.
Ну, во всяком случае, я уверен в местонахождении нашего беглеца. По периметру Леса круглосуточно патрулируют оборотни, а телепортироваться оттуда нельзя. Если, конечно, не хочешь загреметь в складку миров или банально в толщу близлежащих скал.
– Пятый уровень! Сандактовая сталь и клыки церберов! – трагизм в стенаниях Амарис зашкаливает до отметки «пади ниц». – Это тебе не заговор на медную монетку! Знаешь, сколько стоит побрякушка из контрабандных ингредиентов? Благодари богов, что ты мой сын!
Благодарить богов я не спешил, так как эта тирада предсказуемо повисла лапшой на моих ушах. Как и полагается хорошему сыну, все выкрутасы матушки засекаю на подлете. Амарис никогда не упустит повода прочитать нотацию, похвалить себя любимую и намекнуть неблагодарному потомку, что он еще будет кругом должен за эту якобы бескорыстную помощь. У нас в нечистых землях слово «ведьмак» давно синонимично «проходимцу», да и Локи нынче почитают больше Двуликой.
– Пятый? Ха, – я отмахнулся и подпер голову рукой, всем видом выражая скуку. – Чересчур круто для светленького молокососа, даже не достигшего зенита силы.
Клыки цербера и сандактовая сталь вопросов не вызывали. Железный Лес – Хаос, воплотившийся в стихию Земли. Ну, на то он и первооснова магии, чтобы лезть со всех щелей. Сандактовая сталь – универсальный проводник магии, особый сплав металла, маги его толком не умеют изготавливать. Клыки цербера (как и любые другие ошметки демонов) в сочетании с дополнительными поисковыми плетениями создают этакий маяк, на который откликается искомая демоническая энергетика.
– Тебе повезло, что он не достиг зенита! Почему сразу не сказал, кого ищете? Ну ведь не хуже меня знаешь, что чистокровные маги стихиями не управляют! – она недовольно покачала головой. – Лекс, эта самонадеянность постоянно выходит тебе боком! Поэтому мне не помешает перестраховаться, раз уж ты не унаследовал от меня ни капли – долбаного – инстинкта – самосохранения! – с каждой паузой она усложняла общее магическое плетение, соединяя плетения всех амулетов между собой и добавляя новые нити силы.
Всегда с интересом наблюдаю за работой своей непутевой матушки. Наверняка сейчас умел бы не хуже, пойди по стопам предков и стань ведьмаком. Но тридцать с лишним лет назад к Амарис приперся с заказом Аникам и наложил лапы на перспективного адепта. А Амарис, будучи юной, себялюбивой и сверх всякой меры бестолковой, рада была спихнуть на других мое воспитание (и фактически обречь на пожизненное рабство). Я ненавидел ее за это… сейчас-то повзрослел да зачерствел до крайности, да и совесть Амарис сожрала. Несмотря на покровительство Локи, совесть у нее всё же имеется. Какая-никакая. Временами. Ну очень избирательно.
– Ладно, ладно, я понял. Делай что хочешь, только кончай занудствовать! Умоляю!
Нелепость какая… эта девица вдруг озаботилась моей жизнью и читает нотации. Еще кто кому здесь мамочка, интересно?
Уж и не помню, когда называл ее мамой – слишком молода, чтобы иметь взрослого сына, да и не те у нас отношения. Должно быть, когда променял дом родной на казармы адептов Хаоса, а баловство с зельями – на первое оружие. То был «ублюдок», то есть меч полуторный, непомерно длинный и тяжелый для моей ручонки. Подумать только… с каким трудом удерживал на весу тот меч, и с какой легкостью теперь размахиваю любой наточенной железякой. Вампирское наследие имеет свои плюсы – сила, ловкость, выносливость; опять же, приятная наружность…
…обостренное обоняние, импульсивность, жестокость, жажда крови. Минусов тоже навалом. Быть нечистью совсем не круто.
– Дали же боги такого непутевого сына! – Амарис, будто прочитав мысли, забавно уперла руки в бока. – Ты когда ел в последний раз, неслух?
– Не помню, – честно ответил.
Забавный факт из жизни нечисти: полувампиры не любят кровь. Особенно я. От свежей крови крыша съезжает – будь здоров, в этом безумии себя сложно контролировать. А я из тех, кто предпочитает контролировать всех и вся.
– Может, тебе приволочь бутылочку? У меня в кладовке должна быть.
– Не надо, у меня есть, – вздохнул я. – С удовольствием обменял бы эту пакость на бутыль сливовицы.
Дохлая кровища – сомнительный перекус. Дело не только и не столько в жажде. Вампир ведь не труп ходячий, как людишки воображают, нет. Вампир – родня низшим демонам, чокнутая бешеная зверюга. Вполне живая и в принципе с трудом убиваемая. А звериные инстинкты побороть практически невозможно. Охота нужна ради охоты… иначе зачем столько мороки с выбором «еды», с ее совращением? И с выживанием тоже: убийство без причины среди вампиров нынче не поощряется, просвещенный век, Инквизиция в лоб настучит и так далее. А случиться может всякое, особенно по неопытности. Порой убить девушку хочется больше, чем выпить или затащить в постель.
Мне тоже довелось убивать в этом кровавом угаре. Мерзко оно. Не потому что совесть мучает, а потому что рвать горло бестолковым бабам, идя на поводу инстинктов, ниже моего достоинства. Смерть надо заслужить, а это значит, что убийство – не развлечение, а обязательство. Хотя у заядлых бретеров одно другому не мешает. Но я и не бретер… наоборот, обычный такой дубоголовый рубака с принципами, будь они неладны.
– Странный ты, – Амарис сощурила глаза – темные, но не такие черные, как мои. – Убил стольких людей, а переживаешь из-за девицы, подставившей тебе горло ради собственного удовольствия?
– Убил, и что? Это всего лишь моя работа.
…которую я терпеть не могу. Но всем плевать.
Вздохнув, Амарис цепкими пальцами ухватила меня за предплечье и намотала на запястье кожаный шнурок с амулетами, оплетенный толстой металлической цепочкой.
– Что-то твоей светлой подружки давно не видать. Пусть в гости-то заходит!
– А негоже ей в твоей компании ошиваться! – скривившись, всё же достал из сумки бутыль и снял наложенные на нее чары стазиса. – И в каком это смысле «подружка»? Да ей на вид едва тринадцать… и она блондинка! Пусть уж лучше лысая, пусть выкрашена в зеленый, в синий, в розовый, но только не блондинка!
А что? У каждого вампира своя придурь по части еды. Конкретно мой бзик, возможно, упирается в мою же матушку – ее кудри даже в полутьме отливают золотом.
Амарис по праву считается красоткой. Я мордой лица тоже вполне вышел, но от матери-северянки ничего не унаследовал – волосы темные, глаза в тон, смуглая кожа, какой у северян не бывает. Любое зеркало охотно доложит, что второй мой родитель был высок, широкоплеч и черен как головешка. Южанин, в общем. А больше я о нём ничего не знаю, да и не желаю знать.
Уж не разумею, каким образом все тут же просекают наше с Амарис родство – при таком-то раскладе. Рожи, мол, хитрые, и глаза один в один – шкодные. Печать шельмовская. Ведьмакам традиционно благоволит Фрейя, но и Локи не одному поколению нашей семейки покровительствовал. Поговаривают даже, он наш далекий предок.
– Прости, мой мальчик! Забыла, какие кровопийцы переборчивые! – Амарис вскинула брови с легкой издевкой. Выражение лица у нас в эту секунду наверняка идентичное. – А жаль, девочка мне нравится.
– Ты серьезно? Боги, ну не извращенец я!
– Уверен? По мне, так постельные привычки вампиров не каждой женщине придутся по вкусу. – Фыркнув, она отошла к рабочему столу, дабы я мог спокойно прихлебывать подогретую магией кровищу. Кровища, увы, едва лезет в горло. Она и так мерзкая, а уж консервы… ощущения непередаваемы. – Впрочем, о каких женщинах речь? Ты, голубчик, любой прекрасной деве предпочтешь беготню с острой железякой. Да, в этом я тоже усматриваю патологию…
Не то чтобы она не права. Мне звон металла и хорошая драка милее любой девицы. На то, как Рино милуется со своей стервой-женой, я гляжу не иначе как с ужасом. Ведь нормальный был парень, пока не втюрился в эту бешеную девку из лисьей стаи! А теперь что? Кьяра дала, люблю-не-могу; Кьяра не дала, пойду сброшусь в залив…Тоже мне, трагедия. Вот уж чего мне совершенно не хочется, так это зависеть от чьей-то благосклонности.
Вот уж чего мне совершенно не хочется, так это зависеть. Точка.
– Я бы поспорил насчет того, кто из нас полоумный. Амарис, завязывай ты с этими прорицательскими разнотравьями! Толку никакого, а мозги набекрень…
– Предлагаешь отказаться от легких денег? Ты вообще мой сын?! – красивое лицо матери приобрело знакомое выражение бестолковости пополам с хитростью. – И потом, ты хоть знаешь, как неплохо можно заработать на прорицаниях, когда вокруг столько легковерных идиотов?
– Я знаю, как неплохо можно из-за этих сомнительных глюков загреметь на суд Инквизиции.
– Ну давай, расскажи мне, что закон суров, господин имперский преступник! – съехидничала Амарис, обернувшись и картинно всплеснув руками.
Я лишь закатил глаза, морщась от перезвона ее многочисленных браслетов, и через силу сделал очередной глоток. Дольше себя испытывать смысла нет, мне нужна женщина. Не хватало еще загрызть Кирана (гадость, но достал он меня по самое не балуйся). Или покуситься на шею Рино, да упасут меня боги! Оборотни на вкус препротивные. Возможно, потому что это почти каннибализм: обе расы – потомки фэйре (они же низшие демоны, черти, бесы и так далее). Что, кстати, и породило столь горячую любовь к нам чистокровных магов. Эти снобы ведь ненавидят демонов и всё, что с ними связано. А спроси, за что? – толком и не ответят.
– Пойдешь к Антуану? – спросила Амарис, когда я уже решил смыться.
– Да, не мешало бы.
Антуан – туманного возраста вампир, держит в приграничье энное количество притонов. Хотя он там чисто формальный хозяин. Крышует-то его Бражник, дурная слава об этом кровопийце гуляет по всей Империи. И вообще всех нас крышует… за исключением вампирских кланов, конечно же; те сами по себе, этакая аристократия помойки. По ряду причин я клановых не перевариваю. Главным образом потому, что регулярно общаюсь с кланом Торкель, где почти каждый кровосос – пренеприятная личность.
– Тогда передай ему кое-что.
Послушно принял из рук матушки плоскую шкатулку шириной с ладонь, наспех закрытую несильной охранкой. Знает, что внутрь не полезу, вот и не суетится особо.
– Чего там за дрянь-то хоть?
– Примерно то же, что для тебя нынче делала.
Поисковые, значит? Ну-ну.
– И кого же Тони разыскивает?
– Понятия не имею.
– Совсем?
– Ни малейшего.
Глядя на нее, не без веселья признал, что народ не врет: этот недобрый прищур и гаденькую усмешку частенько наблюдаю в зеркале. Рожа хитрая, глаза шкодные… да уж, печать Локи.
Я, правда, богам войны поклоняюсь. У меня ж вся жизнь – игра в солдатики.
*
Солнце только-только начало клониться к горизонту, но «Мертвая голова» даже в это время не пустует. Я огляделся вокруг, щуря слезящиеся после улицы глаза. На севере солнце не так уж часто показывается из-за плотной завесы облаков – идеально для чувствительных вампирских глаз. Вампиры, понятное дело, не из-за солнца ушли в приграничье, а из-за смены власти. В ту пору, когда темных правителей отправили погостить у сине-белой тетушки Хель. Не ушли бы сами – светлые всё равно поперли бы куда подальше, не желая терпеть под боком демонических отпрысков.
В «Мертвой голове» вот уже который год ничего не меняется: обстановка кошмарно вычурная для таверны, пусть даже приличной (а приличных таверн в приграничье – по пальцам сосчитать), – все эти тяжелые драпировки, сияющая полировка мебели, подавальщицы в шелках, ненужные здесь витые подсвечники… да даже вывеска над входом, с детальным изображением бабочки. Чувствуется рука Бражника, склонного позерствовать напропалую да пылищу в глаза пускать. Особенно забавно выглядит сей антураж, если за стойкой какой-нибудь ряженый кретин договаривается о щекотливой работенке с бомжеватым наемником или не вполне одетым оборотнем. Колорита добавляют запертые в светильниках блуждающие огоньки – свет от беснующейся в стеклянном кубе пакости всегда либо мертвенно-зеленый, либо золотисто-желтый, но в обоих случаях выглядит зловеще. Ведьмаки неплохо зарабатывают на таких вот безделушках. В частности, сынок Акима Болотника: этот везде успеет и всех облапошит. Фид Скарпа, говорят, может раздобыть что угодно. На деле же он весьма щепетилен в некоторых вопросах: убийство, грабеж и другие прелести приграничной жизни.
– Лекс, ты ли это? – Тони ошивался за стойкой, как и всегда, с Бездна знает каким по счету бокалом вина. Уж вино мы пьем как воду: вампиры с большим трудом пьянеют, но при этом быстро трезвеют. Не самая приятная особенность, ведь быть трезвым порой ну попросту неохота. – Дарг, хватит кемарить! Обслужи клиента!
Белобрысый парень за стойкой тут же вытянулся по струнке. Передо мной возникла двойная порция «северной росы», как слащаво именовали смесь бодрящего травяного отвара с не менее бодрящим гномьим самогоном.
– Давно тебя не видать. Я уж подумал…
– Дельце не из приятных, – я поморщился и присел рядом. – Но и я живучий до омерзения. Так что даже не мечтай выпить за упокой моей пропащей душонки, проспиртованный ты кровосос.
– Ха! Да уж, раз в десять живучее многих, – протянул Тони с намеком. Он из числа тех немногих, кто знает о моем статусе; для большинства я просто Лекс Гро – один из опытных универсалов, что ценятся по достоинству в Гильдии убийц. Для остальных – Александр, Первый меч Хаоса, главнокомандующий Легионов Хаоса, лучший ментор воинской фракции. По мнению некоторых высокородных старикашек из Высшего круга, в свои ничтожные сорок восемь лет я не заслуживаю такого количества лестных слов. И в чём-то они правы… не слишком-то я горжусь всем этим. Нечем гордиться, когда убивать – единственное, чему ты в совершенстве научился спустя кучу лет и трупов.
Оракул на запястье снова раскалился. Пожалуй, со светскими беседами пора завязывать. Мне жизненно необходимо надрать уши Кирану!
– Амарис просила передать, – вручаю сверток счастливому получателю. – Кого разыскиваешь, если не секрет?
– Не я – Бражник. А кого, – в белесых глазах Антуана сверкнула алая вампирская искра, – тебе лучше знать.
Значит, Аникам подключил к поискам Наследников клан Мертвая голова – так Бражник гордо именует свою ораву, портящую немало крови как городской страже, так и гвардейским патрулям, имеющим неосторожность сунуться в приграничье. Ну, Аникам, мог бы и мне сказать о смене плана… учитывая, что на меня он последние годы спихивает большую часть дел. Само собой, дела эти нужны мне примерно так же, как моей матушке совесть. Эта совесть – она в принципе бесполезная в хозяйстве штуковина.
– Сам-то что думаешь? – интересуюсь скучным тоном, отрастив коготь и царапая на коже руническое заклинание – дополнительная страховка от прослушивания. Всё-таки удобно быть нечистью: пара часов – и всё зажило. Не портишь столешницы, не оставляешь следов. Что до рун хиаре, так эта штука настолько полезная, что я – образцовая бестолочь! – вызубрил все двенадцать дюжин. Демоны фигни не делают, потому-то и контрабанда у нас идет с молчаливого одобрения иерофанта.
– Я думаю так, как думает Майрид, – Тони подчеркнуто назвал Бражника настоящим именем. – А он против всего этого. Но с Легионами Хаоса приходится считаться: в приграничье это сейчас сила, с которой не поспоришь! Не в последнюю очередь благодаря тебе, – закончил он, криво усмехаясь.
– Это всего лишь моя работа, – пожимаю плечами. – Веришь, нет, я ее терпеть не могу.
На сей раз вызывал Рино, а потому я всё же коснулся выпуклого темного камня на браслете. Рино дергать без надобности не станет.
– Быстро, четко, по существу: что там у вас за аврал? Малыш Киран хочет сказку на ночь?
Вот почему нельзя вывести действие браслетов на чистую телепатию? А то будто говоришь сам с собой – ответ-то идет телепатически. И за что платят телепатам в Гильдии магов?
«Лекс, какого иерофанта ты игноришь Кирана?! – обычно спокойный вожак варгов сейчас на взводе. – Вот тебе быстро, четко и по существу – у нас Айвери!»
Я от неожиданности чуть не поперхнулся. Неужели Рино постарался? Ладно, выясню на месте.
– Вовремя, чтоб вас. Сейчас буду.
В три глотка опустошив стакан, я коротко кивнул Тони и ушел. Уже заканчивая сложное плетение телепортации, осознаю, что снова остался голодным. Честно попытался расстроиться по этому поводу, но где уж мне, полукровке…
Да, такая вот прелестная жизнь у полукровок. Ты чужой у одних, у других… у всех и каждого. И у себя в голове тоже: тамошнее пространство без конца делят между собой человек и кровожадный демон, будто моя многострадальная личность – их общее одеяло. А встать на чью-то сторону никак невозможно. Нет, и всё тут.
Комментарий к Глава 2 Демоны – собирательное название истинно темных рас. Согласно истории сотворения миров, были созданы Тьмой. Высшим демонам – хиаре – покровительствует не только Тьма, но и Стихия.
Ментор – воин-профессионал, занимающийся преподавательской деятельностью в какой-либо фехтовальной школе.
Силовик – воин с навыками боевого мага.
Варги – оборотни-волки. Название стырено не у Толкина и не у Мартина, а вполне себе из скандинавской мифологии.
====== Глава 3 ======
Отличительная черта старых храмов – высокие сводчатые потолки с крохотной застекленной прорехой в середине. Каждый твой шаг отдается гулким, пугающим эхом, и ты поначалу то и дело задираешь голову к потолку, будто не понимая, откуда весь этот шум.
Ладно, я больше не задираю голову, но всё-таки для меня каждый раз – как первый. Восторженный трепет никуда не делся. Я действительно люблю это место; почему-то оно мне роднее дома. Исключая традиционные праздники вроде Йоля, Лунасы или Имболка, в хоф наведываются без какого-либо порядка, по велению сердца. А для галочки только Небесный храм посещают, дабы соблюсти приличия и «приобщиться к целительной силе Света». Хотя… для галочки ли? Это началось как дань моде, а потом докатилось до фанатизма по неизвестно чему. Маги, особенно светлые, безоговорочно верят, что именно Небесные Силы дают им ощущение безграничного счастья, когда они входят в светлый храм. Не знаю, какое такое счастье, вот меня с детства туда не загонишь. Шерсть дыбом. А темные грешат на банальную магию: в Империи всего четыре Небесных храма, и постройкой каждого Эвклид занимался лично. Мало ли, чего там мог наворотить величайший архимаг Империи?
Стараясь выкинуть из головы нашего величайшего да пресветлого, медленно иду по сумрачному залу. Слушаю шаги – свои и чужие, принадлежащие нескольким идущим навстречу магам. Прихожан здесь не сказать что толпа, но их всё же достаточно, чтобы хоф не загнулся – годи содержат хофы за счет пожертвований прихожан. Я тоже не упускаю случая опустить пару монет в чашу, защищенную магией от местных воришек. Жанин не интересуется, куда я трачу личные средства – скромную сумму, что ежемесячно поступает на мой счет по статье «содержание младшего наследника». Хорошо, что и запросы у меня скромные.
Хоф в Тоноре – единственная достопримечательность, пожалуй. Лик старого приграничного города, который члены Ковена не чают стереть с лица земли. «Упрямое бессмертие камня» – вспоминается вычитанная где-то фраза. Стены хофа кажутся монолитными, будто всё здесь, от пола и до потолка, высечено из целой скалы. «Архитектурное сращивание» – это уже из другой книжки. Когда-то я мечтала освоить всё это на практике… увы, мой магический резерв слишком нищий для архитектурной школы. В архитекторы обычно идут богемные ребята с немереной силищей, у которых к боевой магии душа не лежит.
Зачем-то останавливаюсь на полпути к главному алтарю, вдыхаю глубже. Пахнет ладаном – ароматной древесной смолой, от ее сильного запаха Лекс быстро дуреет и едва на стену не лезет. Да и мне чихать охота. Считается, что запах ладана способствует общению с богами; почему – бес бы его не знал.
– Только не вздумай опять расчихаться, девочка, – бормочет Старый Карл, годи этого хофа. Старый Карл – тоже своего рода достопримечательность; он ведь непростительно древний по нашим меркам. На вид ему можно дать аж шестьдесят человеческих – по факту это лет четыреста, не меньше. У нас обычно не доживают до таких преклонных лет: нестабильная магия и непреходящая любовь к искусству дуэли как-то не способствуют.
Как говорят, Старый Карл стал годи этого храма еще в молодости, да так им и остается. Он – душа старого хофа. За минувшие века Карл перенял у своего детища упрямое бессмертие камня. Поначалу он с презрительным непониманием глядел на меня – чистенькую столичную девочку, опасливо хлопающую глазами по сторонам. Мне тогда было всего десять. Но шли годы, я регулярно посещала хоф, и во взгляде Старого Карла появилось узнавание с крохотной частицей доброжелательности. Он никогда не упускал случая что-нибудь неприветливо проворчать, завидев меня. Андрэ говорит, это для него максимально возможное выражение симпатии. Я не обижаюсь. Мой дедушка – того же поля ягода, разве что моложе почти вдвое.
– Да я не…
Старый Карл одарил меня заинтересованным взглядом, будто понял мое сумбурно-загадочное, обеспокоенное состояние.
– Смотри в оба, – велел он в обычной своей брюзгливой манере, мимоходом бросая кусочек ладана в пригоршню никогда не гаснущего огня – того, что пылает костерком между ладонями изваяния Локи. В задумчивости гляжу на молодое, неуловимо знакомое лицо с бородкой, обрамленное непослушными волосами чуть ниже плеч – каменные пряди выполнены искусно, в полутьме храма они кажутся почти настоящими, только что рыжины не хватает. Бог огня и коварства щурит сверху вниз свои лукавые, чуть раскосые глаза. Уголки тонких губ кажутся чуть приподнятыми, будто изваяние ожило и…
– Злорадствует. Смотри в оба.
Я вздрогнула, услышав за плечом приглушенный полушепот. Со мной поравнялась высокая, изящно тоненькая женщина, затянутая в струящееся одеяние цвета воронова крыла – вроде черное, а отблескивает. Лицо ее скрыто капюшоном и тенями: сразу понятно, что дама не из рядовых прихожан.
– Простите?
– Это способ Локи предупредить о неприятности. Он по-хорошему не умеет.
Отстраненно наблюдаю, как незнакомка склоняется перед изваянием двуликой красавицы Фрейи, а затем, достав кинжал, рассекает ладонь левой руки. В крови – сила; кровью всегда платят за помощь богов. На безымянном пальце у незнакомки кольцо – роза, целиком высеченная из кроваво-красного камня. В полумраке я вижу хорошо, да и безделушка приметная.
Старый Карл тоже заметил кольцо. Проходя мимо этой загадочной дамы, он отвесил низкий поклон. К моему удивлению, она тоже склонила голову.
Пожав плечами, снова перевожу взгляд на злорадную – теперь-то я уверена! – смазливую физиономию Локи. Тоже щурю глаза и достаю складной ножичек-кастет, чтобы отблагодарить зловредного бога.
– Ты, знаешь, тот еще тип, – негромко проговорила я, – но всё же спасибо.
Поглядев, как кровь впитывается в камень – честное слово, будто в песок! – привычно уже навестила алтарь Ёрд; разминулась с загадочной незнакомкой у алтаря Одина.
– Кто это был? – спросила у Карла, когда тот возвращался обратно к себе, в задние помещения хофа. Годи одарил меня внимательным взглядом из-под насупленных седых бровей.
– Герцогиня, конечно же, – неохотно проворчал он, и скрылся за массивной скрипучей дверью из ясеня. Иных в хофе старомодного Карла и быть не могло, кроме как ясеневых.
– Ну да, теперь-то мне всё ясно, – так же сварливо бормочу, обращаясь к монументальному Одину. В его зрячем глазу, как всегда, виднелось явное презрение к моей тупости. Не нравится – так даровал бы хоть крупицу его прославленной мудрости, чтобы я поняла наконец хоть сотую часть всего непонятного!
*
Вынесло меня на самый край, что и неудивительно – у Леса имеется собственный магический фон, притом нехилый. Фонит от этой громадины так, что любые пространственные чары поблизости начинают глючить. Да, Железный Лес не любит гостей, ой как не любит. Прям как я. На удобрения пускает нечасто, но пакости устраивать считает своим долгом. Не трогает разве что демонические создания – первородная же раса. А источник чрезмерной живости Леса – именно первородная магия.
– Что, Лес погнал? – особо не удивляюсь, найдя обоих недоучек здесь же, на окраине Железного Леса.
– Да… командир, – неохотно промычал Киран. – Пацана вырубили – тогда полегче стало, но всё равно отстой. Уж не знаю, чего там этот Айвери намагичил.
– Магия Земли, идиот, неужто непонятно? – это Акс, парень из моей декурии, подал голос. Мне он по душе – соображает и учится быстро. С оружием на удивление хорошо управляется, хоть и задохлик шестнадцатилетний.
Ну да, любимчик. Или вроде того. Даже подумываю взять его личным учеником, а ведь сроду никого из своих недоумков не выделял. Вот от горластого шкафчика по имени Киран особого толку не будет, что б он там себе ни думал. Чтобы выбиться в профессионалы, надо бы иметь в голове хоть какие-то мозги, а не только мечом махать. Из своего же опыта говорю: можно научить идиота биться хорошо, вот только жить он будет недолго и проблемно. Проблемно для окружающих.
А насчет стихии Наследника, думаю, Акс ошибается. Насколько мне известно, благородный эрол Кастор Айвери дружит с водичкой. Впрочем, кому какое дело? Этот Айвери – еще совсем сопляк, бесконечно далекий от гордого звания архимага. Восемнадцать ему, или что-то около того?..
– Заткнулись живо! – рявкнул я, пресекая перебранку школоты. – Хотя нет, поговорите. Со мной. Киран, что ты можешь сказать в свое оправдание?
– А чё сразу я-то? – этот недоделок так возмутился, будто и вправду нет никакого повода на него наезжать. Увы, терпение к моим достоинствам не относится… справедливо решив, что беседа себя исчерпала, я сгреб Кирана за грудки и со всего маху приложил о ближайшее дерево. Что-то треснуло – скорее всего, увы и ах, это ни в чём не повинный ильм.
– Послушай, – негромко цежу, впившись в Кирана немигающим взглядом, – я не чванливый старикан из Высшего круга; мне на фиг не надо ни твоего уважения, ни чьего-то еще. Но видишь ли, какая штука: я не могу спать ночами, думая, что однажды недоумок вроде тебя продвинется в иерархии и будет прикрывать мне спину! Так что загляни себе в голову и разыщи там хоть какую-то пародию на мозги, иначе останешься без головы вовсе. Понял? – не дождавшись ответа, встряхиваю адепта еще раз. – Не слышу?!
– Д-да, командир, – выдавил Киран кое-как. Должно быть, у меня со злости глаза вспыхнули багровым, бедняге совсем дурно. Презрительно поморщившись, отпускаю его и резко оборачиваюсь к Аксу. Тот вздрогнул и сглотнул, будто решив, что настала его очередь.
– Где Рино и наш благородный эрол?
– Пройди чуть вглубь, командир, – с готовностью откликнулся мой подопечный. – Рино-то зверюга, его Лес не трогает. Он этого типа и поймал в итоге, когда по окрестностям носился… а сеть почему-то не сработала.
– Пошли со мной, – бросил я. Киран подпирал деревце с жалким видом, держался за левый бок и явно был рад, что его игнорируют.
– По-моему, ты ему ребро сломал, – сказал Акс, когда мы отошли подальше.
– Да наплевать; заживет через пару дней. И на кой мне Эйс его подсунул? Ты знаешь, я не выношу дебилов.
– Ну да, я-то знаю! Ты в свое время любезно предоставил нашей декурии наглядное пособие…
За что мне нравится Акс – язык у него подвешен. И говорит всегда в лоб, без расшаркиваний. Заносит его иногда, правда, но тут я и сам хорош.
– Да, кстати, а сам-то ты почему меня не вызвал?
– Оракул сдох, – вздохнул Акс, показав запястье с упомянутым браслетом. – Раз – и нету плетения. А еще я заблудился. А еще чуть не рухнул в болото. А еще… эх, ладно. Можешь смеяться, но этот лес меня здорово пугает.
– Всё в порядке, – коротко касаюсь его плеча, – это воплощение Хаоса. Нормальных людей оно должно пугать.
– Расскажи это нашим жрецам!
Я покосился на него с картинным недоумением.
– Э, нет. Не раньше, чем начну считать их нормальными людьми.
*
Рино нашелся почти сразу. Гигантская косматая зверюга развалилась возле тщедушного парня, прислоненного спиной к дереву. Руки парня, лежащие на коленях, обмотаны цепью-ограничителем. Замечаю рябь крошечных искр, идущих по ограничителю – Айвери пытается разрушить плетение, но силенок не хватает.
Рино с неохотой поднялся с земли и дружелюбно ткнулся мордой мне в бок, будто большая собака. Будто о-очень большая собака! Меня не свалило с ног только благодаря вампирской силе.
– Добычу сторожишь? Хороший мальчик, – с издевкой тяну, потрепав его по голове. Рино, недовольно рыкнув, клацнул челюстями в опасной близости от моей руки. – Ладно-ладно, больше не ущемляю твою мужскую гордость… ближайшие десять минут. Так, а тут у нас кто?
Усмехнувшись, я опустился на землю рядом с пленником. Тот приподнял голову и обжег меня опасливо-презрительным взглядом из-за стекол очков. Сильно сомневаюсь, что у него проблемы со зрением – какой-нибудь артефакт для распознавания магии, как у Дары, ну или что-то в этом роде.
