Текст книги "Власть любопытства (СИ)"

Автор книги: QQy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 33 страниц)

Прогулка по освещенным яркой иллюминацией широким улицам и небольшим паркам была удивительна. Омрачил вечер только чуть слышный шепот Добби о том, что за нами кто-то следит. Я не сомневался, что для Дамблдора не сложно будет выйти из-за ближайшего поворота или «случайно» встретить нас на какой-нибудь оживленной улице. Только вот разговора в таком случае у нас не получится, так что я был спокоен и не стал расстраивать Гермиону. Все проблемы откладывались на завтра, а сегодня в мире существовало только два человека – я и она.

Однако, как бы ни было печально, но ничего неожиданного не произошло, завтра наступило, а я не ошибся в своих предположениях. Вежливо постучавшись, Дамблдор вошел в мою комнату, когда я допивал стандартную утреннюю чашку кофе.

Он был одет в гораздо менее экспрессивную мантию темно-серебристого цвета, а вездесущие очки-половинки все также сверкали у него на носу, приковывая внимание. Хотя никакой ментальной атаки со стороны директора я не почувствовал, все равно старательно отводил взгляд.

–Доброе утро, Гарри, – начал Дамблдор, усаживаясь на кровать. – Ты не предложишь мне чаю?

–Здравствуйте, директор. Конечно. Добби, чаю, пожалуйста!

Наблюдая за тем, как на моем столе появляются чашки, чайник и вазочка со сладостями, я думал, что так и не выстроил стратегии общения с Дамблдором. В какой-то момент мне начало казаться это совершенно бессмысленным, обыграть его как в разговоре, так и в ментальной магии, если и был шанс, то слабо отличающийся от нуля. Самым разумным было бы послушать, что скажет он, но ни на что не соглашаться.

Вежливо улыбаясь, я смотрел, как Дамблдор наливает себе чай и выбирает себе печенье. Пауза затягивалась, но я никуда не спешил и спокойно пил кофе из большой кружки, игнорируя вопросительные взгляды директора. Откинувшись на спинку стула, я обратил внимание на пролетающее за окном легкое перистое облако на фоне бледно-голубого неба. Его сюрреалистичные очертания напомнили мне венгерскую хвосторогу, интересно чтобы это могло значить. Тяжело вздохнув, Дамблдор со звоном опустил чайную ложечку на блюдечко. Первый раунд остался за мной. Постоянные вечерние медитации помогли мне удержать на лице выражение вежливого внимания.

–Мальчик мой, я бы хотел, прежде всего, еще раз извиниться за нашу прошлую встречу. Надеюсь, ты простишь ошибку старику, я действовал исключительно ради твоего блага.

–Конечно. Вы наверняка хотели убедиться, что я не нахожусь под чьим-нибудь ментальным контролем, как это было в Министерстве, – выдвинул я заранее заготовленную вместе с Гермионой версию «инцидента». Ссориться с Дамблдором сейчас было совершенно не к месту и не ко времени.

–Ты все понял абсолютно правильно, – просиял Дамблдор и выжидающе на меня посмотрел.

–Я в свою очередь тоже хотел бы извиниться перед Вами за проявленное неуважительное поведение. Я был несколько возбужден после Ваших, хм, действий и очень сожалею об этом.

–О, ничего страшного, забудем об этом, – Дамблдор по-доброму улыбнулся в бороду. – Но я зашел к тебе на чай не только для того, чтобы извиниться. Скажи, почему ты не захотел поехать в Нору? Тебя там очень ждут, Молли очень надеялась, что ты все же сможешь приехать.

–Сожалею, но я пока не до конца смирился со смертью Сириуса и не готов долго общаться с большим количеством людей.

–Как я понял, для мисс Грейнджер ты делаешь исключение, – Дамблдор хитро прищурил глаза и усмехнулся.

Мне стоило больших усилий не расплыться мечтательной кляксой от воспоминаний о вчерашнем вечере и твердо сказать:

–Гермиона хорошо меня понимает и помогает пережить не самый легкий период моей жизни. В отличие от нее, Рон, как мне кажется, не будет так внимателен и деликатен.

–А как же мисс и миссис Уизли? Они тоже за тебя беспокоятся. Тебе стоит поделиться своей болью с теми, кто тебя любит.

–Я привык переживать в одиночестве, как это было на первом и втором курсах и после смерти Сердрика, – я попробовал сказать это безразличным тоном с ноткой горечи. – В любом случае я пока не готов довериться кому-либо так же, как Гермионе.

–Ну что ж, если ты так думаешь, – Дамблдор не пытался скрыть свое разочарование. – Знай, ты всегда можешь поговорить со мной, как только будешь готов.

Ага, Вы, господин директор, у меня первым в списке на раскрытие внутренних переживаний стоите. Сейчас вот соберусь только и побегу к Вам в кабинет, с музыкой и приплясывая.

–Но я совершенно на этом не настаиваю, – проникновенно закончил Дамблдор. Видимо, часть моих мыслей все же отразилась на лице, над этим мне еще работать и работать.

–Я слышал, что ты часто заходишь в гости к Грейнджерам, смотришь кино, гуляешь с ними.

–Да, они хорошие люди, очень сильно помогают мне отвлечься. Не могу же я постоянно думать о смерти, так и с ума сойти не долго, – я без особого труда добавил в голос восторга и благодарности. Уточнять, где Дамблдор мог об этом «слышать», я счел напрасным.

–Понимаешь, Гарри, дело в том, что для юного волшебника магловская культура может быть очень опасна.

Дамблдор, похоже, ощутил себя в своей стихии и увлеченно начал развешивать сочную клюкву на вермишелевые деревья за моими ушами. Особо к монологу директора я не прислушивался, улавливая только отдельные фразы о наркотиках, оружии, постоянных пожарах, большой преступности и прочих опасностях большого города. Под конец директор даже привел неизвестно как им полученные цифры статистики о смертности среди маглов от различных причин, правда, не уточнил за какой период. Иногда поддакивая и озабоченно кивая, когда он переводил дыхание, про себя я отметил, что такой подход мог бы сработать. Спасло меня то, что я углубился в чтение магловской художественной литературы. Неудивительно, что маглы с точки зрения магов похожи на варваров, если даже человек, считающийся их явным защитником, имеет весьма расплывчатое представление об их культуре и, похоже, совсем не имеет желания исправлять этот промах. В харизме Дамблдору отказать было сложно, и говорил он очень убедительно, но это и было его ошибкой, что позволяло свести партию к ничьей.

–В основном ваши слова звучат разумно, – проговорил я, отпивая почти остывший кофе. – Только не думаю, что все это грозит мне в гостях у Гермионы. Ее родители очень приятные и душевные люди.

–Я совсем не это имел в виду, – добродушно проговорил Дамблдор. – Я хотел только предупредить, чтобы ты был осторожнее. Еще один важный вопрос, Гарри. Необходимо, чтобы ты дал мне доступ в дом Блэков, Ордену Феникса необходима штаб-квартира.

Дамблдор был через чур настойчив в этом вопросе, а я до сих пор не придавал ему большого значения. Нужно понять, что такого важного в этом доме, и зачем Дамблдору устраивать штаб именно там. Для этого нужно время, придется идти all in и играть роль обиженного подростка. Что ж маска одета, зрители готовы, начали.

–Профессор Дамблдор, – начал я звенящим от напряжения голосом, – мне надоели Ваши планы, в которые меня отказываются посвящать. Меня достали Ваши намеки и недомолвки, из-за которых страдают люди и, прежде всего, я и мои друзья. Я не могу Вас о чем-либо просить, поскольку знаю, что Вы все равно сделаете так, как считаете нужным, не рассматривая мое мнение. Тогда скажите мне, почему я должен учитывать Ваше мнение. Или Вы желаете полностью подавить мою волю? Что ж, пожалуйста, вот он я! Я сейчас полностью безоружен перед Вами, действуйте!

Под конец своей прочувствованной речи я вскочил и, тяжело дыша, буравил Дамблдора взглядом. Игра не давалась мне тяжело, я лишь повторил свои мысли, не доводя их до логических выводов.

–Или Вы считаете, что достаточно один раз извиниться за то, что Вы влезли в мою голову, – я все больше накручивал себя, повышая тон. – А я, по-вашему, должен сразу забыть о Сириусе, и обо всем прошлом годе, и о Снейпе! Я ничем Вам не обязан и не собираюсь давать никаких разрешений! Я совершенно не хочу, чтобы кто-то постоянно околачивался в этом доме, например, этот негодяй Флетчер, оскорбляя память Сириуса!

Дамблдор внимательно посмотрел на меня поверх очков-половинок. Я не чувствовал ментальной атаки, но демонстративно уставился в окно и злобно бросил:

–Советую не повторять своих ошибок, профессор Дамблдор, мало ли как это может кончиться.

Я внутренне напрягся, готовясь упасть на пол и подать Добби сигнал о немедленной эвакуации. Единственной проблемой было то, что я гордо смотрел в окно, отыгрывая свою роль до конца, и видел директора только краем глаза.

–Мне очень жаль, что у тебя сложилось такое впечатление, мой мальчик, – грустно вздохнул он. – Я прошу тебя только постараться, чтобы твои чувства не затуманивали твой разум, Гарри. Мы живем в сложные и опасные времена, нам надо сплотиться перед лицом врага, а не обвинять друг друга. Только вместе мы будем сильными и только так сможем победить.

Что ж, он выиграл партию, на это мне нечего ответить. Необходимой мне отсрочки я добился, пусть и с большими потерями. Теперь Дамблдор будет более настороженно относиться ко мне, но это в любом случае было неизбежно, главное я выиграл время, теперь бы еще понять сколько.

–Хорошо, я подумаю над Вашими словами, – спокойно произнес я и повернулся к столу, всем своим видом показывая, что разговор окончен. – До свидания, профессор Дамблдор.

–До свидания, Гарри, – с печалью в голосе ответил он, выходя из комнаты.

На подгибающихся ногах я подошел к кровати и сел, смотря прямо перед собой и прислушиваясь. Несколько минут ничего не происходило, но, наконец, внизу раздался хлопок аппарации. Я выдохнул, заметив, что все это время дышал через раз, и расслабленно разлегся. Разговаривать с Дамблдором на равных оказалось совсем не просто. Сердце колотилось так, что чувствовалось в висках, лоб покрылся испариной, но все уже было кончено. До встречи с Гермионой было еще много времени, так что я попытался успокоиться и обдумать изменения в своем положении.

Самый главный вопрос, каковы итоги разговора? Мы оба в целом остались при своих, что не могло не радовать. Я выторговал себе время, как минимум, до конца лета, свободное как от Норы, так и от Ордена Феникса. Этот однозначный плюс стоил мне сильным уменьшением доверия со стороны директора. Теперь можно ожидать гораздо более плотного присмотра за моей персоной, а, значит, надо быть еще осторожней, и всегда думать, что именно я говорю. Насколько такое положение вещей вписывается в его план не понятно, я могу только с уверенностью заключить, что некий план есть, и есть некая цель этого плана. В противном случае действия Дамблдора глупы и неразумны, а он кто угодно, но не глупец. Еще один однозначный плюс, что он не пробовал использовать ментальную магию. По крайней мере, я бы на его месте опасался ее применять после случившегося. Или я совсем не почувствовал его влияния, тогда все совсем плохо, но, зная куда смотреть, не так сложно заметить действия легилимента, гораздо сложнее им противостоять.

Так же пока в плюсе раскрытие отношения директора к маглам. Как бы он не представлял себя, но культуру немагического общества он не считает чем-либо достойным, иначе клюква была бы гораздо менее явной и тонкой. Его слова явно были рассчитаны на чистокровных волшебников, вряд ли ими можно было запутать маглорожденного. Почему он решил, что они подействуют на меня? Не понятно, но еще в начале лета, наверное, подействовали бы. Что с этими умозаключениями делать пока было не ясно, но знания лишними не бывают. И последний плюс – ситуация с домом Блэков и явная заинтересованность в нем Дамблдора. Что-то мне подсказывает, что в этом замешаны так называемые магические источники или источники магии, о которых я недавно читал в хрониках, надо обязательно узнать о них больше.

В сухом остатке я выиграл время, но проиграл в отношении, а так же узнал более точные позиции по некоторым вопросам. Разговор можно считать условно успешным. Сейчас же хватит разлеживаться, пора в библиотеку, а потом гулять с Гермионой.

========== Глава 20 ==========

Приближался конец августа и об этом месяце своей жизни я мог сказать только , что он был замечательным. Я еще никогда не был так счастлив и никогда не работал так продуктивно. Август стал для меня непрерывной чередой открытий. Библиотека, занятия ментальной магией, вечерние медитации, разговоры с Ганнибалом слились для меня в непрерывную волну маленьких откровений обо мне самом. Я стал гораздо лучше понимать и осознавать свои мотивы и цели. Частые визиты к Грейнджерам и традиционные прогулки с Гермионой в конце трудового дня делали лето восхитительным, пожалуй, лучшим в моей недолгой жизни.

Мои отношения с Гермионой стали за этот месяц гораздо ближе, доверительнее, нежнее, что не могло не радовать. Я много ей рассказывал, делился сомнениями и планами, получая в ответ поддержку и уверенность в будущем. Я уже не мог представить, как раньше мог жить без моей Гермионы рядом. Она стала для меня целым миром, неизведанным и непознанным, но манящим и интересным. Я рассказал ей и о сеансах психотерапии с доктором Лектером, с которым я все чаще обсуждал ее и Дамблдора, свое изменившееся к ним отношение.

Первым порывом Гермионы было, конечно, желание предать меня бесконечным мукам, по крайней мере, именно это я увидел в ее взгляде. Правда, я так и не разобрался, что мне вменяется в вину – то, что я нарушил закон или то, что сразу ей не рассказал. Прижимая к груди бушующую девушку, я думал о том, какая же она у меня сильная, и улыбался ей в волосы. Эпизод был исчерпан, когда Гермиона согласилось, что я стал гораздо спокойнее и увереннее в себе с начала лета, и в этом есть заслуга доктора Лектера. Было видно, что это признание далось ей нелегко, но она справилась с собой.

Воспоминание вызвало счастливую улыбку, и я посильнее обнял Гермиону. Мы лежали на небольшой кровати в комнате в Дырявом котле и отдыхали после одного из последних занятий по ментальной магии. Мы уже не валились с ног после трех часов непрерывной практики, но основательный отдых был необходим. Хоть восстанавливающее зелье сняло все наиболее неприятные симптомы, оставив только приятную слабость во всем теле, мы не могли отказать себе в удовольствие полежать, обнявшись, после занятия.

–Ты чего так глупо улыбаешься? – спросила Гермиона, приподняв голову с моей груди.

–Да так, вспомнил о божественной каре, нависшей над моей головой. Боюсь мне не пережить ярости мироздания в твоем лице, – скорбно сказал я.

–Мы еще посмотрим на твое поведение, – она взлохматила мне волосы, поцеловала и снова уютно прижалась.

Не так давно с помощью Добби удалось выяснить, что слежка за мной ослабла и ведется спустя рукава. В частности, во время занятий по ментальной магии никто не старался подслушивать, так как они проходили в полном молчании, так что я был уверен в относительной безопасности.

–Знаешь, я почти разобрался с историей магической Британии. Хочу, чтобы ты проверила мои размышления на логичность, – мне подумалось, что более безопасного времени будет сложно выбрать для такого разговора.

Гермиона попыталась встать, но я протестующее заворчал и попробовал ее остановить.

–Гораздо удобнее и приятнее, когда ты лежишь.

–Как скажешь, а мне удобнее так, – хитро сказала она, развернувшись поперек кровати и положив голову мне на живот.

Я слегка помотал головой, чтобы прочистить мысли и начал, рассеяно перебирая ее волосы:

–Это довольно длинная и запутанная история, не знаю, с чего будет правильно ее начать.

–Начни с того, что считаешь самым важным.

–Хорошо, тогда начну с исторически сложившейся политической ситуации на нашем острове. Помнишь, я тебе рассказывал, что профессор Дамблдор очень старается получить допуск в дом Блэков? Я все старался понять, зачем ему именно этот дом, и, кажется, понял. Все дело в источниках магии. На Британских островах их считанное постоянное количество и каждый контролирует сильная семья или скорее клан. Именно доступ к источнику Блэков, на данный момент законсервированному, требуется Дамблдору. Не знаю, предоставлял ли ему такой доступ Сириус, но сейчас его точно нет.

–Хм, и чем же так важен этот источник магии?

–Дело в том, что каким-то образом «подключившись» к источнику можно стать значительно магически сильнее. Сам механизм «подключения» мне пока не понятен, но точно известно, что новый глава рода или клана должен «подчинить» источник, при этом он становится Лордом. Как это происходит тоже неизвестно, но существуют артефакты, которые способны определить является ли человек Лордом, то есть смог ли он «подчинить» источник. Такой артефакт точно есть в Гринготтсе, возможно, еще у кого-то из старых семей и в Министерстве.

–То есть ты хочешь сказать, что рассказы о силе чистокровных магов совсем не миф? – расстроено посмотрела на меня Гермиона, опершись на локти.

–Абсолютно неверное заключение. Сами чистокровные ничем от тебя или меня не отличаются, а некоторые даже слабее из-за вырождения. Если тебя «подключить» к источнику, как это делает Лорд для всего своего клана, то и силы у тебя будет столько же. Вот как это сделать, и как это на тебя повлияет, уже совсем другой вопрос.

–Ну что же, весьма полезная информация, но как это связано с политической ситуацией?

–Все до безобразия просто. Контроль над источниками дает возможность главе рода или клана создать более сильный боевой отряд и, соответственно, иметь больший политический вес, как представитель данного клана или семьи. Я уточняю именно про клан, поскольку с точки зрения магов «подключение» к источнику уже определяет твою принадлежность, не обязательно быть в кровном родстве с Лордом. Для боевых отрядов наоборот было более характерно как раз отсутствия родства. В них люди набирались в большей степени по способностям в магии и военном искусстве, чем по родству. Умелые воины всегда ценятся в любом обществе, и магическое не является исключением. Сейчас, я думаю, стоит углубиться в историю для большего понимания, если ты не против.

Гермиона даже фыркнула, возмутившись таким предположением, и тряхнула головой, раскидав волосы по моей груди.

–И какой же период истории Британии ты хочешь рассмотреть?

–Период нормандского завоевания, именно последствия этого события мы наблюдаем в современном обществе. Для начала обрисую положение в Англии к середине одиннадцатого века. К этому времени уже более двухсот лет идет война англо-саксов, заселяющих остров, с различными захватчиками – норвежцами, датчанами, норманнами /*прим.авт. Норманны – потомки скандинавов, заселивших север современной Франции*/. В результате постоянных войн датчанам удалось закрепиться на Британских островах, образовав правящую королевскую династию. Но к началу одиннадцатого века династия датских королей ослабла и почти прервалась, а сами датчане почти полностью ассимилировались, образовав с англами и саксами единую нацию. Последствием этого стало образования Витенагемота /*прим. авт. Witena gemot – собрание мудрых на старосаксонском*/ – совещательного органа при короле, который по традиции утверждает его на престоле. Такие образования были более характерны для скандинавской культуры, чем для западно-европейской. Например, на Руси был аналогичный орган, называемый вече. В Витенагемот входили на то время самые влиятельные эрлы и тэны Англии, и в условиях слабой королевской власти они имели определяющее политическое влияние. Один из них к середине одиннадцатого века в ходе восстания даже стал королем.

–Хм, это все очень интересно, – Гермиона нахмурилась и закинула ногу на ногу, – но какое место тогда занимали волшебники и Визенгемот? /*прим.авт. Визенгемот, вероятно, образовано по аналогии от слов wizard gemot – собрание волшебников*/

–Я тоже сразу об этом подумал. До статута секретность было еще далеко /*прим.авт. принят в 1689 году*/, так что волшебники должны были давать стратегическое преимущество в междоусобной грызне местных эрлов. И соответственно контроль над источниками магии делали преимущество еще больше. У меня сложилось впечатление, что маги того времени образовывали некую закрытую касту, скорее всего воинов, разделенную на кланы. Политической власти они не имели и находились на службе у эрла или тэна, которые контролировали источник. Визенгемот же был, вероятно, неким совещательным органом, похожим на современную гильдию. Там, например, могли решаться вопросы дележа спорно добычи, улаживаться бытовые конфликты или распределяться юные маги в конкретные кланы. Достоверной информации о тех временах мало, что логично, учитывая дальнейшие события, так что во многом это мои предположения.

–Пока я не нахожу никаких нелогичностей, все действительно могло быть именно так. Но как ты объяснишь, почему волшебники не объединились и не захватили власть?

–Я думаю, есть несколько причин. Во-первых, сказалась постоянная вражда между кланами и желание подмять под себя источники магии. Во-вторых, происхождение большинства магов. В те времена наследственная аристократия определялась тем, что король жаловал какому-то роду надел земли, с которого аристократ мог собирать налог и управлять им. Волшебники же были в большинстве своем выходцами из крестьян. Пусть они и умели колдовать, но были больше ремесленниками и вряд ли умели читать, писать и сносно считать больше, чем это необходимо. Такие люди, пусть юридически свободные, но с детства зависимые от решений своего сюзерена не могли даже подумать о восстании, пока не становилось совсем плохо. Логично предположить, что такое положение вещей культивировалось высшей знатью.

–Разумно, но какое это имеет отношение к нашему положению?

–Самое прямое, исходя из всего этого были написаны Кодексы Крови, которые действуют и сейчас. Перейдем к переломной точке истории, определившей судьбу королевства на долгие века – 1066 год. К этому времени существовало несколько претендентов на трон Англии. Во-первых, это был действующий король Гарольд Годвинсон, выбранный местной знатью после восстания. Во-вторых, Харальд II Суровый, король Норвегии, номинально получивший права на престол в результате интересного исторического казуса, не имеющего к Англии прямого отношения. Так же права имел последний представитель датско-саксонской династии Эдгар Этелинг, но он был еще ребенком и ни разу не был в Англии, всерьез его кандидатуру никто не рассматривал. И, конечно, еще одним претендентом был герцог Нормандии Вильгельм “Бастард” Завоеватель, которому по некоторым данным Гарольд Годвинсон принес вассальную клятву и обещал поддержку. Правда источники, утверждающие это, исключительно нормандского происхождения.

Я перевел дух и запустил пальцы в волосы Гермионы, от чего она довольно сощурилась.

–Осталось совсем немного истории и кое-какие выводы, – успокаивающе сказал я.

–Я бы с удовольствием послушала более подробную расширенную версию. И вообще, это ты мне запрещаешь конспектировать!

–Тогда я продолжу. В 1066 году почти одновременно Харольд и Вильгельм выступили в поход на Англию, ведя с собой значительные армии. Первым Английского берега с северо-востока достиг Харольд, но вследствие нескольких военных просчетов и некоторого невезения потерпел поражение. Однако, английская армия понесла серьезные потери и находилась много севернее того места, где высадился Вильгельм со своими войсками. В ходе кровопролитного сражения с нормандцами уставшая английская армия потерпела поражение, а король Гарольд Годвинсон был убит. К концу года Вильгельм Завоеватель подавил последние очаги сопротивления и стал полновластным королем Англии. Естественно, такое событие не могло не повлиять на распределение политических сил. Так Витенагемот был трансформирован в Большой королевский совет, в состав которого входили нормандские бароны и рыцари. Основные принципы созыва и компетенции сохранились, ограничивая королевскую власть, что дало начало английскому парламенту.

–И что же тогда изменилось в жизни волшебников? Они же не имели политической власти, зачем было что-то менять?

–А вот это самое интересное. Вероятно, местные маги оказали очень серьезное сопротивление, поскольку в отличие от маглов контроль над источниками магии был для них жизненно необходим. Видимо, чтобы не допускать подобного в дальнейшем, Вильгельм повелел своим соратникам-магам сдерживать их. Надо понимать, что в Англии всегда было мало магов, возможно, это связано с количеством и силой источников магии, так что был выбран очень оригинальный способ контроля. Во-первых, на все источники магии было наложено некое заклятье, которое давало откат по связанному с ним человеку при нарушении Кодексов Крови, текст которых был как-то встроен в плетение. Во-вторых, на самом сильном источнике магии, единственном, на котором не лежало заклятье, был построен Хогвартс, именно поэтому он является стратегически важным объектом. Королевским указом все маги обязаны были отдавать своих детей в эту единственную школу, подписывая контракт, также как-то завязанный на источники. По факту, дети становились залогом правильного поведения родителей, и одновременно воспитывались в правильном ключе. В дальнейшем пришедшие с Вильгельмом маги постепенно ассимилировались, образовав знатные и богатые рода. Классическим примером таких родов являются, например, Малфои и Нотты. Откуда пришли Кодексы Крови предпочли забыть, переведя их в разряд традиций, а Хогвартс так и остался единственной школой волшебства, куда посылали своих детей все маги.

–Так, подожди, я не поняла. То есть заклятье наложено на все источники, кроме источника Хогвартса, который одновременно и самый сильный. То есть получается, что нормандские маги ограничили сами себя? И как так получилось, что Хогвартс расположен в Шотландии, когда война с шотландскими кланами шла еще довольно долго после завоевания Англии?

–На счет расположения, вероятно, каста магов в силу малочисленности никогда не делилась по территориальному признаку, а выбор был исключительно по силе источников. Хогвартс, скорее всего, сразу же скрыли от маглов, к тому же маги просто так не будут атаковать собственных детей, а без их поддержки боевые силы маглов были не способны взять замок. А вот момент, когда именно нормандские рода стали посылать своих детей в Хогвартс не вполне ясен, но у меня есть несколько предположений. Первое, пропаганда обучения в Хогвартсе была, вероятно, настолько удачна, что даже новообразованные рода спустя несколько поколений стали отправлять туда своих детей, считая это показателем статуса, правда на специально выделенный факультет – Слизерин. Второе, скорее всего, предполагалось, что контроль над магами будет сосредоточен у короля, даже, если он магл. Кодексы написаны так, что клан или род, привязанный к источнику Хогвартса, имел максимальную власть над другими, а сам глава этого клана обязан присягнуть королю. Никто тогда не предполагал тогда само наличие Статута Секретности, так что сейчас вся власть, по факту, принадлежит директору Хогвартсу, ограниченному магическим контрактом, подписанным при вступлении в должность, без него просто нельзя «подключиться» к источнику, и советом попечителей, образованным примерно в те же времена, когда был принят Статут Секретности. Сам текст контракта я найти не смог, но говорится, что его текст не менялся со времен Основателей. Вероятно, его текст не известен никому, кроме самого директора, по крайней мере, это самое логичное, что я могу предположить.

–Интересная вырисовывается картина, – задумчиво протянула Гермиона, глядя в потолок. – Продолжай, пожалуйста, это ведь не все, что ты узнал?

–Да, самое важное. В тех самых Кодексах Крови очень четко прописано, каким образом человек может заявить права на источник и стать с точки зрения закона главой рода или клана, или по-другому Лордом. Во-первых, это может быть право крови, достойнейший наследник или наследница предыдущего главы. Вторая возможность – право магии, при этом необходимо быть магически связанным с источником. Например, Сириус был моим крестным отцом, если он провел соответствующий ритуал, то я магически связан с источником Блэков. Насколько сильно, это другой вопрос, но право на попытку стать Лордом Блэк у меня есть. И, наконец, в-третьих, право силы, то есть захват источника после победы над предыдущим Лордом или его наследником. При этом необходимо «подчинить» себе источник, правда, о том, как это сделать, ничего не сказано.

–То есть получается, что ты имеешь права на два источника: Блэков и Поттеров. По праву магии и крови соответственно, – Гермиона нахмурилась и твердо сказала. – Тебе надо немедленно вступить в права наследования, тогда ты будешь почти независим от профессора Дамблдора.

–Еще есть источник рода Слизерина по праву силы, если Лорд действительно его последний наследник, а это, скорее всего источник Хогвартса. Но я совсем не уверен, что это будет верный шаг.

–Что? Почему ты так думаешь?

–Когда вступаешь в права наследования, ты «подключаешься» к источнику магии и принимаешь все наследие. Оно может включать в себя различные проклятья, невыполненные обязательства и откаты, принятые источником. В общем, это очень опасно и не факт, что большой счет в банке и увеличение в магической силе того стоят. К тому же, учитывая, что я точно все еще являюсь претендентом на наследие Блэков и Поттеров, так сказали мне в Гринготтсе, никто не захватил эти источники по праву силы, крови или магии, а, значит, все далеко не так просто, нужно подходить к этому вопросу очень аккуратно. Кстати, я прочитал, что так называемое клеймо Предателей Крови – это проклятье на источнике за грубое нарушение Кодексов, в которых о маглах не сказано ни слова. Причем проклятье из поколения в поколение усугубляется и дает все больший откат на детей, а «отключение» от источника только замедляет, но не останавливает процесс. Подробно я о нем еще не читал, и не совсем понятно, есть ли такое клеймо на роде Уизли на самом деле, а если есть, то не понятно, как об этом стало известно за пределами семьи.

–Интересно, а термин «грязнокровка» ты не встречал?

–Точно, совсем забыл сказать. Грязнокровки – маги из ослабевшего рода или клана, связанные с источником, загрязненным большим количеством проклятий и откатов. Такие маги часто становятся маргиналами, поскольку никто не хочет брать их себе в род, соединяясь с загрязненным источником. Они часто уходят к маглам, так и появляются маглорожденные. Уже во втором поколении влияние источника минимально, если не установлена прямая связь, так что маглорожденных считают грязнокровками ошибочно. Но ты, Гермиона, и, вероятно, моя мама так называемые обретенные и вообще никак не связаны ни с каким источником магии даже в дальнем поколении. Это легко понять по большей магической силе относительно среднего маглорожденного. Сам феномен обретенных слабо изучен, тут нужны серьезные генетические исследования, но обретенные всегда считались хорошим прибавлением в роду. В общем, это довольно сложно, и, на мой взгляд, не очень важно.