Текст книги "Власть любопытства (СИ)"

Автор книги: QQy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 33 страниц)

========== Лирическое отступление. Эпилог №1. Тривиальная концовка ==========

Уже больше пятнадцати лет Гарри Поттер спал в одной и той же постели. Большой и массивной кровати из мореного дуба, которая досталась по случаю и стоила огромных денег. По стойкому внутреннему убеждению Гарри, она была чуть ли не лучшей покупкой за всю его жизнь. Каждый раз, когда он вытягивался на жестком матрасе и закрывал глаза, в глубине его сознания возникало чувство причастности к чему-то великому, которое он так старался донести до своих детей, а потом надеялся перенести на внуков и, возможно, на правнуков. Гарри вообще надеялся жить еще очень долго. И все же, спать в этой кровати было одно удовольствие, и не только из-за теплого одеяла и мягкой подушки.

Рядом всегда была Гермиона, его любимая и родная Гермиона, которой к своему стыду он так и не научился доверять без оглядки. Всегда оставались маленькие секреты, которые он бережно оберегал от ее любопытных взглядов. Впрочем, Гарри был абсолютно уверен, что у нее тоже есть, что скрывать. Такой компромисс он считал абсолютно нормальным, у каждого человека должна быть толика свободы, место, где есть только он. Его Гермиона заслуживала только самого лучшего, и он самозабвенно старался предоставить ей все, что мог, в том числе и свободу от себя.

В отличие от многих ночей до этого Гарри не мог уснуть, глаза слипались, но мозг не давал сознанию угаснуть, погрузившись в дрему. Неясные мысли крутились в голове, пока он прислушивался к спокойному дыханию спящей Гермионы. Ни одного звука больше не раздавалось в опустевшем доме. Дети были в Хогвартсе, все-таки середина учебного года, а домовики не смели даже шорохом потревожить сон хозяев. Гарри нежно погладил Гермиону по голове, проверяя, на сколько крепко она спит. Немного заворочавшись, она перевернулась на другой бок, но не проснулась.

Понимая, что не уснет, Гарри встал, накинул халат и, стараясь не шуметь и тщательно переступая через скрипящие ступеньки, спустился на кухню. Легким необязательным движением палочки он призвал большой пузатый бокал и бутылку коньяка. Налив немного, он опустился в любимое потрепанное временем старое кожаное кресло. Оно уже несколько лет дышало на ладан, но он никому не разрешал его выкинуть. Гарри и сам, как это кресло, стал человеком привычки. Встать утром, поцеловать жену, убежать по делам на большую часть дня, вечером опуститься в любимое кресло с интересной книгой и читать под веселый треск огня в камине. Он был успешен и удачлив в жизни, многие позавидовали бы его счастью. Удачные проекты, деловая хватка, наработанная опытом, красавица жена и трое детей.

Гарри покатал на языке обжигающий напиток, впитывая вкус, и с улыбкой вспомнил, как долго они с Гермионой спорили, выбирая имена детей. В итоге в соответствии с традициями Блэков двое сыновей получили имена Металлах и Сафиус, а для дочери относительно без споров было подобрано имя Мира. Гарри был рад, что Гермиона отказалась от дурацкой традиции называть детей в честь предков, друзей или известных личностей.

Мысль о споре с Гермионой вернула Гарри к тому, что его беспокоило. Ему было всего сорок четыре, самый расцвет жизни по меркам долгоживущих волшебников. В этом возрасте, отправив детей учиться, было принято начинать новую жизнь, открывать неведомые горизонты и ставить невыполнимые цели. Многие волшебники, освободившись от многих обязательств, переживали вторую юность. Но Гарри чувствовал себя стариком по сравнению с ними, он ничего не мог, да и не хотел ничего возвращать. Он чувствовал, что точка не возврата, после которой началась его новая жизнь, давно осталась в прошлом.

Уже тогда, летом 1998 года, когда он позволил уговорить себя, все бесповоротно изменилось. Его добрая и разумная Гермиона, которая всегда была рядом, доказала ему простыми и разумными доводами, словно решив простейшую задачу, что он должен быть на одной стороне с Дамблдором, что поступать как-либо иначе глупо и опасно. И он послушал ее, не мог не послушать, ведь память о той ужасной ошибке в конце пятого курса была так свежа. Да и сейчас воспоминания о Сириусе сжимают сердце ледяной хваткой, а старая рана все никак не хочет затягиваться. Гарри знал, что никто его не винит, но не мог простить себе ошибку, за которую не смог и не посмел отомстить Беллатрикс.

Одним глотком допив коньяк, Гарри почувствовал, как ему становится лучше. Мысли вошли в привычную колею, и он больше не думал об упущенных возможностях и несбывшихся планах. Война была выиграна, Лорд побежден, подвиг достойный легенды совершен, успех стал постоянным спутником Гарри, все счастливы. Чего еще можно желать от жизни?

За спиной скрипнули половицы, когда он повторно наполнял бокал коньяком, намериваясь погреть его в руках пару минут. В дверь вошла Гермиона, зябко кутаясь в халат. Она посмотрела на Гарри и понимающе улыбнулась. Им давно уже не требовалось слов, чтобы понять друг друга, хотя они и не могли отказать себе в удовольствии обсудить вслух какую-нибудь новую книгу или интригующую теорию из научного журнала. Она, не спеша, достала из шкафа небольшую рюмку и тоже наполнила ее янтарной жидкостью. Не чокаясь, они выпили залпом обжигающий напиток, будто провожая свои неуместные, неподходящие для этой жизни мысли в темную бездну ночи за окном.

Гарри ласково обнял Гермиону и подумал, что ни на что не променяет свою жизнь и обычное человеческое счастье. Он послал грустную улыбку своим детям, трем ярким звездам его жизни, спящим сейчас в Хогвартсе. Нежный поцелуй еще раз доказал правильность и разумность его выбора, а за окном медленно, но уверенно разгорался зарей новый день.

____________________________________________________________________________

Уважаемые читатели, я написал этот небольшой альтернативный эпилог специально для сравнения с моей настоящей историей, которую я упорно хочу вам поведать. Писать, что привело к такому окончанию мне просто лень, поскольку, как сказано в заглавие, это тривиальная концовка и, я уверен, вы сами можете додумать для нее красивую историю, полную любви, дружбы, героизма и тортиков. Я надеюсь на ваше воображение!

Но! Мои герои точно не придут к такому финалу (воздержусь от оценочных суждений), эта концовка про каких-то других Гарри и Гермионы. Точнее, эпилог как раз про тех самых, а моя история про других. В течение первых двух частей я старательно уговаривал себя отказаться от разумной предосторожности, отдаться во власть любопытства, пойти вперед и вверх, не обращая ни на что внимания, но смог уговорить только моих главных героев. У них-то еще нет такой вредной привычки, как устоявшаяся жизнь.

Предупреждаю, что дальше в работе будет гораздо больше гротеска, как выразился один из читателей, пафоса и, надеюсь, эпичности. Присказка закончилась, наконец, начинается сама сказка. Тех, кто не готов ко всему этому, призываю остановиться на этом эпилоге.

========== Интерлюдия №3 ==========

Теплая летняя ночь была необыкновенно темной, укутывая молчаливую широкую улицу своими объятьями. Небо заволокло серыми кучевыми облаками так, что тонкий серп луны лишь изредка кидал свой неровный серебристый свет на мостовую. Звезд не было совсем: спрятавшись за облаками, они не показывали своего холодного блеска.

Огни не замолкающего современного Лондона, сверкающего неоновой рекламой, не проникали в Косой переулок. У этой торговой улицы, освещенной на средневековый манер только редкими факельными фонарями, в ночи появлялось особое очарование. Днем праздничная и яркая улица была наполнена веселыми голосами и детским смехом. Несмотря на напряженную политическую ситуацию и сгущающиеся над страной тучи гражданской войны, люди продолжали жить своей простой размеренной и счастливой жизнью, оставив проблемы на откуп политикам. Ночью же Косой переулок преображался в завораживающее подвижное существо, наполненное тенями, в каждой из которых мог притаиться хищник, вышедший на охоту. Ночной Косой переулок протягивал руку своему темному брату Лютному, становясь с ним единым целым, обнажая свое неприглядное лицо.

Недалеко от закрытой семейной аптеки в тени стоял высокий человек в прозрачном закрывающем все тело до шеи пластиковом одеянии поверх коричневого костюма. Ганнибал был почти полностью уверен, что никто даже не подумает искать его ДНК, но осторожность и педантичность всегда были его второй натурой. Он с наслаждением втянул прохладный воздух, и его лицо исказилось в неестественной гримасе.

Сегодня он совершил ответственный ход, важный не только своим исполнением, но и символической красотой, которую он всегда очень сильно ценил. К сожалению, как он уже неоднократно успел убедиться, уровень образования британских магов был крайне низок. Не приходилось рассчитывать, что сотрудники местных правоохранительных органов или журналисты смогут понять глубину и тонкую аллюзию его послания или хотя бы сопоставить его инсталляцию с известным произведением искусства. Надежда оставалась только на Дамблдора или Гарри Поттера и его подругу, людей, на которых напрямую был направлен его замысел. В любом случае Лектер был рад оставить своей истинной жертве путь к спасению, дать ей подсказку, тонкий намек на будущую судьбу. То, что жертва чаще всего понимала намек слишком поздно, если вспоминала о нем, или своими судорожными действиями загоняла себя в расставленные сети, было частью изысканного удовольствия. Словно втянуть запах деликатеса, перед тем, как попробовать его на вкус.

В который раз Ганнибал задумался, что его игра чересчур сложна для исполнения, слишком подвержена случайностям и неопределенностям. Он всегда отнимал у человека, у которого признавал возможность измениться, научиться чему-либо, что-то ценное, будь то часть тела или устоявшийся нравственный паттерн. В этот же раз он не мог действовать так же, ведь объектом было нечто более сложное, чем человек, но проверенная тактика оставалась прежней. Лектер собирался преподать урок, научить новому, изменить. Ставки в игре становились все больше, действия тоньше, но именно это разжигало в нем любопытство и интерес.

Ганнибал в последний раз кинул взгляд на свое творение. Удивительно, чего смог достичь даже он, лишенный капли магии, имея достаточное количество денег, смекалку и воображение. Все-таки люди всегда видят собственную выгоду, даже, если наживаться приходится на тех, кого презираешь. Рынок артефактов, подходящих сквибам и маглам был достаточно широк, а некоторые мастера соглашались даже делать их на заказ, правда за очень серьезное вознаграждение.

Посреди дороги находился видимый только Ганнибалу кокон, сшитый из плотной эластичной ткани, расшитой замысловатым узором, повторяющим очертания материков. Несмотря на кажущуюся грубость стежки и сама ткань, которую было практически невозможно порвать, не пропускали никакие газы. Внутри кокона угадывалась бьющаяся в предсмертной агонии человеческая фигура. Может быть, мужчина и был магом, но без палочки он был не способен выбраться. Вытянув вверх руки, не в силах вдохнуть, он только растягивал ткань. Последние судороги прошли по угадываемому сквозь ткань телу, и человек застыл в неестественной позе.

Губы Лектера растянулись в удовлетворенной улыбке, он бросил на дорогу неприметный камушек, из которого через несколько часов вырастет Темная метка, когда с ткани спадет невидимость. Можно было возвращаться домой, чтобы насладиться приготовлением свежих почек и печени. Таков на сегодня был его замысел.

========== Глава 51 ==========

Прочитав газеты, мы с Гермионой перешли к активным действиям, которые заключались в обдумывании и обсуждении самых срочных шагов и их немедленному осуществлению. С любой стороны получалось, что пассивность не выгодна, так что первой логичной остановкой был Гринготтс.

Несмотря на скептические взгляды гоблина, я спокойно прошел проверку, приложив руку к исписанному рунами камню в специальной зале. Сквозь зубы мне подтвердили, что я теперь официально являюсь Лордом Блэк, и выдали выписку с моего нового счета. В течении более чем десяти лет счета были заморожены, так что стопка документов была не очень объемной. Большинство инвестиций уже потеряли свою актуальность, ценные бумаги в большинстве своем были давно распроданы, за что, кстати, банк не обидел себя крупной комиссией. В итоге единственной имеющей смысл цифрой была сумма в золоте, с которой ежегодно списывалась оплата за содержание почти десятка сейфов. Сумма была не маленькая и составляла примерно 7,5 миллионов галеонов или почти 38 миллионов фунтов. Именно этими средствами мне и предстояло оперировать, на данный момент только резервные 50 тысяч галеонов были не инвестированы, за исключением сумм на мелкие расходы.

/*прим. авт. Я предполагаю, что Гриноттс работает по принципу банковской ячейки, при чем гоблины вполне могу принимать участие в инвестиционной деятельности с участием всего капитала. Процент они будут начислять только, если человек догадается заключить дополнительный договор и имеет достаточно большой счет в банке, но это скорее частные случаи. В конце концов, даже если в магической Британии и есть какое-либо регулирование финансовой деятельности, то законы не распространяются на гоблинов.*/

Длинного списка полезных и очень сильных артефактов у меня в руках тоже не появилось. Или их уже успели растащить, или Блэки, что более вероятно, не хранили артефакты в банке, чтобы хоть в этом не зависеть от гоблинов.

Немного посовещавшись, мы с Гермионой закрыли почти все сейфы и начали процесс перевода основного капитала в фунты. Операция обещала растянуться на несколько месяцев и стоить почти 10 тысяч галеонов, но все равно это были более выгодные условия, чем хранить деньги в Гринготтсе. На попечении гоблинов в итоге должно остаться не более 100 тысяч галеонов и доход от вложений в магический бизнес, который не поражал воображение. Вскоре будет необходимо задуматься над серьезными управлением капиталом на счетах в пяти самых крупных банках Англии. За оформление счетов на мое имя пришлось доплатить дополнительно, но зато к концу лета у меня появятся официальные магловские документы.

Отдав последние распоряжения о финансах, мы с облегчением покинули Гринготтс. Этот банк никогда не вызывал во мне теплых чувств и чрезмерного доверия. Стоя на широких мраморных ступенях, я окинул взглядом Косой переулок, который видал и лучшие времена. Хотя активные военные действия начались только несколько дней назад, общая истерия чувствовалась во всем, а это никогда не способствует торговле. Процветали только лавки, специализирующиеся на разнообразной защитной амуниции и устанавливающие защиту на дома. Гермиона взяла меня за руку, и мы аппариовали на окраину Лондона к штабу Легиона.

Внутри нашего бывшего концертного зала, переквалифицированного под подобие военной базы пополам с тренировочной площадкой, творился хаос. Казалось бы, за два-три дня все должны были более-менее прийти в себя, но такие надежды казались абсолютно напрасными. В помещении стоял невыносимый гвалт, кто-то старательно пытался кричать громче всех, доказывая что-то, кто-то усердно тренировался, а кто-то сидел на стуле с совершенно потерянным видом. Как только мы прошли в общий зал, шум прекратился, будто его выключили, на меня уставились несколько десятков пар глаз, вероятно, в ожидании чуда и решении всех проблем разом. Я искривил губы в усмешке, громко и отчетливо проговорил, ни к кому конкретно не обращаясь:

–И это Легион Справедливости? Кого и от чего вы собрались защищать, если в себе разобраться не можете? Всем взять себя в руки и успокоиться, через час общее собрание, вызывайте остальных.

Я обвел всех взглядом, одновременно вызывая неопределенные тяжелые эмоции. Пока я разглагольствовал, Гермиона успела найти Невилла, Луну и Джинни. Они уже стояли у неприметной двери, за которой находился просторный кабинет, я направился к ним.

В просторной комнате с большими окнами мы расселись вокруг длинного тяжелого стола на удобных стульях. Невилл был сосредоточен и серьезен, Джинни еле могла усидеть на месте, сжимая краешек стола, а Луна, как всегда, выглядела немного отрешенно. Трое моих доверенных лиц сели напротив меня, а Гермиона устроилась рядом и приготовилась записывать.

–Ну что? Кто хочет первым рассказать, что у нас тут происходит?

Невилл и Джинни, перебивая друг друга, принялись говорить. Понять их было совершенно невозможно, поэтому я поднял руку, останавливая их.

–Стоп, сначала давай ты, Невилл, – Джинни обиженно нахмурилась и скрестила руки на груди.

–Где ты пропадал, Гарри? Люди нервничают и не знают, что делать. В стране началась война, а у нас совершенно никаких планов!

–Мы с Гермионой были крайне заняты, – мрачно заявил я. – Зато теперь я Лорд Блэк, и с финансами у нас будет гораздо меньше проблем.

Я продемонстрировал всем кольцо на пальце, которое нашел в ящике стола на площади Гриммо. Вопреки распространенному заблуждению, это была просто безделушка, которая не давала ничего, кроме статуса.

–Так это правда? – Невилл с интересом уставился на кольцо. Джинни, продолжая хмуриться, тяжело задышала, а Луна слегка наклонила голову и легко улыбнулась.

–Что именно правда?

–Не важно, глупые слухи. Это все замечательно, но нам нужно выработать хоть какой-нибудь план.

–Да что тут думать! Нужно напасть на гнездо Пожирателей и все тут! – взорвалась Джинни.

–И на кого же ты предлагаешь напасть? – я перевел взгляд на нее.

–Гарри, я думаю… – я остановил Невилла и ободряюще кивнул Джинни.

–Да хотя бы на тех же Малфоев, – яростно начала она. – Соберем семь пятерок из старших и еще две-три из младших и прижмем этих ублюдков! Они наверняка знают, где находится Тот-кого-нельзя-называть!

–Значит пятьдесят человек, – задумчиво проговорил я, – из них десять младших пойдут в атаку на Малфой мэнор, который, кстати, не известно где находится. И что будет, когда наши ребята встретят сотню или больше Пожирателей, включая весь внутренний круг Лорда?

–Но…

–Мы не будем использовать Легион для личной мести, – жестко прервал ее я. – Наша задача состоит в том, чтобы взять ситуацию под контроль и защитить страну.

–Ты не понимаешь! – Джинни вскочила из-за стола, сверкнув глазами.

–Я все прекрасно понимаю. Три дня назад у тебя убили отца, и ты хочешь немедленного возмездия. Только есть одно но, началась война, время для игр кончилось.

Джинни резко развернулась, опрокинув стул, и быстро вышла хлопнув дверью.

–Она еще вернется, – грустно сказала Луна. – Мозгошмыги не дают ей правильно думать.

–Хотелось бы думать, что это так, – я улыбнулся Луне. – Продолжим, Невилл, сколько у нас есть отрядов?

–Десять пятерок из старших, пять относительно тренированных пятерок из младших. Есть человек пятьдесят новичков, но их еще надо обучать. Часть людей в конце лета отправится в Хогвартс.

–Что ж, не плохо. Младших обучать и не пускать в бой ни в коем случае. Для старших, начиная с седьмого курса будут задания. Новичков обучать и разбавлять их пятерки нашими опытными бойцами, более подробно обсудим отдельно.

Я побарабанил пальцами по столу, чувствуя молчаливую поддержку Гермионы. Чтобы согласовать действия с ней не требовалось много времени, мы смогли договориться пока спешно собирались. Невилл судя по его виду был согласен со мной, Луна тоже не протестовала, а вот Джинни начинала быть проблемой.

–Луна, как у нас с финансами и обеспечением?

–Мы купили достаточный запас зелий, – серьезно начала она. – Запасов продовольствия хватит на месяц. Защита вокруг штаба установлена, не хватает только Фиделиуса, но не думаю, что это необходимо. В здании нет ничего важного, и мы сможем его спокойно покинуть по тайным ходам в случае атаки, но нам нужно задуматься о более защищенном месте. Закупка многоразовых порталов до штаба и защитных амулетов вышла почти в 30 тысяч галеонов, но теперь ими обеспечены почти все легионеры. Некоторые наши вложения обесценились, но большинство, наоборот, принесут дополнительный доход в связи с началом военных действий.

Еще год назад, прошлым летом, Луна удивлялась моему решению вкладывать деньги в основном в мелкие компании, связанные с оборонными и аптечным бизнесом. Сейчас именно их деятельность приносила максимальных доход. Молчание Луны о моих очевидных мыслях говорило о многом.

–Хорошо, Луна. Продолжай закупку порталов и амулетов, деньги будут, мы должны заботиться о своих. Через несколько месяцев нам необходимо будет поговорить об инвестициях на магловском рынке. Что касается магической Британии, тут будет сложнее. Мы станем благотворительной организацией, учредите с Гермионой несколько фондов с говорящими названиями.

–Да, мы с Луной обсудим этот момент позже, – улыбнулась Гермиона. – У меня уже есть несколько задумок. Например, фонд помощи молодым специалистам или фонд решения актуальных проблем населения.

–Замечательно, ты стала придумывать названия гораздо лучше. Организуйте, как минимум, четыре фонда по разным направлениям, и не забудьте о бухгалтерии.

Луна коротко кивнула и сделала несколько записей в своем блокноте.

–Так, организационные вопросы закончились, осталось выработать генеральную линию партии.

–Как партии? – не понял Невилл.

–Не бери в голову, это просто выражение такое. Что у нас происходит на фронтах войны?

–На самом деле все не так печально, как могло бы быть, – начал Невилл. – После убийства мистера Уизли, Орден Феникса перешел к действиям. Группа во главе с Грюмом напала на слабо защищенный мэнор одного из неподтвержденных пожирателей. Что там происходило не понятно, но в итоге мы имеем постановление о задержании пяти возможных пожирателей за использование темных артефактов. В Везенгамоте аншлаг, каждый день идут бурные дискуссии об их судьбе и правомерности действий Грюма. Ответных глобальных насильственных действий пока не последовало. Обстановка накалена до предела, каждый день происходит несколько мелких нападений на дома обычных людей.

–В общем, все при деле и все заняты, до нас никому никакого дела. Замечательно, – я немного пересмотрел свои решения.

–Лорд, учитывая его знаменитую сдержанность, скорее всего перейдет к уже знакомой тактике террора, – прервал мои раздумья Невилл.

–Почему ты так думаешь? – задумчиво спросила Гермиона. – Почему бы ему не продолжить политику планомерного продавливания интересов? Или атаковать дома орденцев?

–Пока он убивал маглов, извини, но это никого особо не волновало, – Невилл смущенно посмотрел на Гермиона, но та только кивнула ему продолжать. – Это, конечно, не правильно, но убийство чистокровного мага, тем более выставленное напоказ, имеет совершенно иное значение для общества. Лорд как будто насмехается над всеми. Люди отвернутся от него и, что важнее, перейдут на сторону Дамблдора. У Лорда остался только один выход – запугать всех несогласных и сомневающихся, а когда Орден потеряет поддержку населения, можно будет устроить охоту на его членов.

–Вероятно, ты прав в анализе ситуации, Невилл, – я задумчиво крутил ручку. – Это значит, что мы на пороге гражданской войны, и Легион не может остаться в стороне.

Гермиона и Невилл молча кивнули, а Луна уставилась на меня немигающим испытывающим взглядом. Она не пробовала воспользоваться легиллименцией, но, мне казалось, видела меня насквозь. Для нее будто очень многое зависело от моей следующей фразы. Я слегка улыбнулся этой наивной вере, ведь слова – это только слова, а поступки – только поступки, и произнес:

–Наша главная задача – защита населения и поддержание справедливости на территории магической Британии. Невилл организуй людей так, чтобы в штабе всегда дежурили минимум две пятерки, готовые к выходу, а остальных было легко вызвать. В крупных населенных пунктах, например в Косом переулке, Хогсмиде, Годриковой лощине, должны быть постоянные патрули по четыре человека. Проследи, чтобы они были по возможности незаметными. В случае нападения в бой не вступать, а связаться со штабом через наши галеоны и сообщить мне.

Невилл тщательно проверил свои записи и серьезно кивнул.

–Луна, помести в Пророк объявлении, что мы бесплатно предоставляем защиту всем желающим. Приготовься раздавать средства связи и определи человека следить за поступающими сообщениями. Так же установи фиксированные выплаты всем, кто будет занят в нашем небольшом противостоянии.

–Ты уверен, что мы способны осуществлять такие выплаты? Это довольно большие расходы, к тому же еще есть вопрос их величины.

–Вскоре предвидятся серьезные поступления средств, так что ничего страшного. Суммы выплат продумай сама, чтобы они не были откровенно смешными и очень большими.

Я уже повернулся к Гермионе, она уже знала, что должна делать, но необходимо было это озвучить. Постановка не должна прерываться ни в коем случае.

–Гермиона, сделай официальное заявление перед журналистами. Мы объявляем себя общественной благотворительной организацией и будем поддерживать справедливость в обществе. Каждый может вступить в наши ряды или пожертвовать определенную сумму в наши фонды. Свяжись со Скитер, для нее будет кое-что интересное.

Я кивнул Гермионе, и она поняла меня правильно. Количество брошюрок о моем могуществе, которые уже начали хождение в народе, вскоре должно увеличиться, а их содержание стать еще более преувеличенным.

–Все, думаю, на сегодня хватит. Теперь пора объявить о наших решениях на общем собрании. Невилл, это на тебе.

Я улыбнулся ему, встал и направился в общий зал к своему любимому кожаному креслу.

========== Глава 52 ==========

Собрание прошло спокойно и по-рабочему собранно. Все уже в глубине души были готовы к объявленным Невиллом планам. Младшие выглядели обескуражено и подавлено, а старшие стойко вынесли тяжелые слова. Представителей семьи Уизли не было, и это к лучшему, сейчас Рон только мешал бы своими необдуманными предложениями. К тому же в семье горе, нужно дать им еще несколько дней. Все-таки Джинни самая безрассудная из них, видимо, остальным терять гораздо больше, чем ей.

Как я и думал, моих слов не требовалось, всем хватило моего молчаливого присутствия и легких ментальных касаний, успокаивающих, поддерживающих, приносящих уверенность. Конкретный план действий всегда легко принимается в критическом положении, каким бы безрассудным или неправильным он ни казался. Несмотря на то, что после провокации прошло несколько дней, я чувствовал, что только сейчас немногословная, но уверенная речь Невилла не оставила места сомнениям у моих легионеров. В который раз я похвалил себя за удачный выбор, когда-то неуверенный гриффиндорец оказался на своем месте.

После краткого инструктажа ребята деловито разошлись кто куда в соответствии с полученными обязанностями. Мы с Невиллом засели за более серьезную проработку учебных планов и распределением ролей, а девушки занялись более точным рассмотрением финансовых документов и контактами с прессой. Закончили с делами мы только глубоким вечером, кивнув на прощание ребятам, мы с Гермионой аппарировали на площадь Гриммо.

Пока Гермиона уединилась в душе, я устроился за кухонным столом с кружкой кофе и, немного подумав, принялся за письмо семье Уизли. Как можно душевнее я попробовал выразить в нем свое сочувствие и уверенно заявил, что смерть отца семейства не будет забыта. Письмо далось мне неожиданно тяжело, где-то глубоко шевелилось какое-то чувство, которое говорило, что я должен испытывать больше теплых чувств к этому семейству. Я только мысленно пожал плечами.

Уизли уже давно перестали быть для меня близкими людьми. Изменение отношения к семейству в целом произошло как-то постепенно и незаметно. Сначала появилось недоверие, вместе с ней пришла настороженность под руку с отстраненностью. Фред и Джордж перешли из друзей в разряд деловых партнеров, которых не мало. Джинни перестала быть боевой подругой, пришедшей на помощь в самый нужный момент, и зависла где-то между полезной соратницей и чрезмерно инициативной подчиненной. Миссис Уизли и покойный мистер Уизли так же уже давно не воспринимались некой заменой родителей, как было раньше, с возрастом я просто потерял необходимость в такой заботе. В целом нельзя было сказать, что Уизли плохие или наоборот хорошие, они просто люди со своими недостатками, которые остались на прошлом этапе моей жизни. Я совсем не старался забыть об их существовании, но они медленно, но уверенно заняли место старых знакомых, о которых вспоминаешь только на рождество, чтобы послать недорогую открытку. Рон же в отличии от остальных был полезен и значим для дальнейших планов, его судьба была решена давно. И пусть о доверии или дружбе речи уже давно идти не могло, но просто так отпустить его было невозможно.

Даже при более тесном общении с семьей Уизли мое присутствие на похоронах было бы странным, тем более, что с Перси, Биллом и Чарли я никогда не был близок. Письмо оставляло впечатление вежливой отстраненности, именно то, что я чувствовал на самом деле. Я не писал ничего напрямую, но по-другому не получалось, по крайней мере, в нем была искренность по отношению и к себе, и к ним. Вздохнув, я окончательно отпустил эту часть своего прошлого.

Когда я передавал Кричеру окончательный вариант письма, растянувшегося тем не менее на несколько страниц, камин вспыхнул зеленым пламенем и в нем возникла голова Дамблдора. Он осмотрел кухню внимательным взглядом и, увидев меня, сказал:

–Добрый вечер, Гарри. Ты не мог бы меня впустить, мальчик мой? Нам надо поговорить.

Я сдержанно улыбнулся на нелюбимое обращение и кинул взгляд на часы.

–Тогда уж доброй ночи, профессор. Уже почти двенадцать, но если Вам так уж хочется пообщаться, то проходите.

Я устало помассировал виски, снял наручные часы и слега потряс затекшую руку. Дамблдор тем временем вышел из камина, стряхнул пепел с рукавов темно-лиловой мантии и, не дожидаясь приглашения, сел за стол.

–Чай или кофе, профессор? – я натянул на себя вежливую улыбку.

–Чай, пожалуйста, – он внимательно изучал меня своими печальными голубыми глазами, уж не знаю, что именно он хотел разглядеть.

–Кричер!

Около директора Хогвартса появилась изящная чашка из тонкого фарфора с гербом Блэков и вазочка с печеньем и конфетами. Моя же кружка вновь наполнилась крепким горячим кофе.

–Я вижу ты не очень жалуешь утонченность, – сказал он после недолгого молчания. Я посмотрел на свою кружку, купленную в ближайшем супермаркете, и пожал плечами.

–Она большая и вместительная. Какая разница, как она выглядит?

–Действительно. Ты очень практично мыслишь, Гарри, – Дамблдор улыбнулся в бороду и сделал глоток ароматного напитка.