Текст книги "Власть любопытства (СИ)"

Автор книги: QQy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 33 страниц)

На часах было уже семь вечера, так что пришлось откланиваться под взглядом недовольного колдомедика, поскольку время посещения ограничивалось пятью часами. Завтра днем Гермиону выписывали, так что стоило продумать дальнейшие действия и подключить ее к поиску информации. Пообещав девушке поход в книжный магазин, я вышел из больницы и вместе с Добби переместился в свою комнату, используя уже отработанную тактику трех прыжков. Рухнув на кровать, я вернулся к чтению. Думать о слежке, Дамблдоре и Лорде сегодня совсем не хотелось. Книги я проглатывал с удивительной скоростью, видимо сказался информационный голод. Приятный день подходил к концу и сейчас меня интересовал исключительно Понтий Пилат, так как я решил отвлечься на иностранную литературу.

========== Глава 8 ==========

Утро выдалось странным. Пожалуй, впервые в своей жизни я смог всерьез задуматься о конечности жизни и ограниченности времени, а также предаться в полной мере философским размышлениям в меланхолическом ключе о смысле бытия, если говорить литературно-возвышенно. Если же перейти на простой разговорный язык, то я впервые зачитался до глубокой ночи, уснул с первыми проблесками рассвета, а, проснувшись как по будильнику в семь часов, лежал и смотрел в потолок, разглядывая странные пятна разнообразных форм и оттенков. Гермиону выписывали только после обеда, и у меня было еще пара свободных часов, так что, позавтракав, не вставая с кровати, я вернулся к чтению.

Не перестаю удивляться разнообразию окружающего мира и своей недавней слепоте в отношении искусства. Где я только набрался этого высокомерия по отношению к маглам, окружение действительно сильно влияет на восприятие, даже Гермионе никогда не приходила в голову мысль об изучении физики, химии и биологии. Это уже не говоря о психологии и социологии, ведь независимо от наличия магического дара человеком движут одни и те же потребности и страсти. Учитывая магию, магловские науки, конечно, нуждаются в дополнении, но их логичность никто не отменял. И это я понял, лишь пролистав учебники по физике за старшую школу. Куда приведут меня такие размышления?

Я ощутил перед собой бездну неведомого, неизученного, неизвестного, к чему хочется непременно прикоснуться узнать, понять, ощутить. Возможность познания мира перестала быть простым чтением книг, но стала абстрактной целью, перерастая из насущной необходимости в непреодолимое желание. Мне стало безумно интересно, как устроен мир в мельчайших подробностях, видимо вот что такое любопытство.

Любопытство. Перекатывая на языке понятие, всплывшее в сознании, я посмотрел на часы. Было уже половина десятого, а перед Мунго следовало пройти по Косому Переулку. Все мое нутро кричало о необходимости защиты от следящих заклятий. Если я не буду пропадать из виду надолго, то сложные ритуалы поиска по части тела или крови особого смысла иметь не будут. Но вот каждый раз, когда мне потребуется исчезнуть, надевать новые вещи не только накладно, но и не дает полной гарантии, кто мешает подключить следилку к моему телу. А помимо обычной передачи положения, некоторые заклинания могут передавать визуальную и звуковую информацию. Книга, а точнее брошюра, о возможностях поиска домашних животных, случайно прихваченная мной во «Флориш и Блоттс», оказалась на удивление полезной. В ней рассказывалось о совершенно невообразимом количестве следящих заклинаний, некоторые из которых могли отследить цель на другом материке, о ритуалах поиска, даже условно запрещенных, чаще всего дорогих и сложных. Вот только о противодействии им не было сказано ни слова. Помощь Добби в этом вопросе неоценима, но он не может быть ответом на все вопросы, ведь далеко не факт, что он почувствует все заклинания.

Быстрый осмотр лавок Косого Переулка показал, что никаких подходящих амулетов в продаже не имеется, зато я узнал, что так называемое зелье очищения позволяет блокировать действия большинства, если не всех, следящих заклятий и скидывать многие из них. Проблема была в его заоблачной цене в 60 галеонов за порцию, малом сроке хранения в один-два месяца и условной запрещенности изготовления, или, проще говоря, монопольном праве изготовления и продажи одним мастером зелий. Однако, это было наименьшей из проблем, основной причиной таких ограничений было совершенно неизученное влияние этого зелья на организм, оно могло не оказывать совершенно никакого эффекта или привести к очень тяжелым, иногда необратимым, последствиям, причем на каждого человека и при каждом приеме оно могло дать совершенно непредсказуемый результат. Продавец честно мне все рассказал, но я все-таки купил несколько порций зелья на первое время и специальный нательный пояс для удобного хранения и быстрого применения зелий в зачарованных на неразбиваемость флаконах. Как бы ни была насторожена моя паранойя, но на такой риск я готов был пойти, в моем положении особо выбирать не приходится. Оставались так же сомнения в том, что я смогу покупать его каждый раз, когда мне это будет необходимо, в том числе и с помощью Добби. На монопольного продавца очень легко надавить и взять его под контроль, но в ближайшей перспективе это решало многие мои проблемы. Самым простым способом добычи этого зелья было, конечно, научиться варить его самостоятельно, к тому же ингредиенты гораздо проще хранить. Однако, из-за незаконности это могло быть опасно, а книга с рецептом, если где-то и была, то только в Лютном.

Что ж, время для похода выбрано удачно, от слежки я смогу уйти на несколько часов, приняв зелье, вряд ли кто-то на коленках будет строить ритуал поиска прямо сейчас. Я тяжело вздохнул и отправился в сторону Дырявого котла, слегка ускорившись я резко свернул в проулок между двумя какими-то магазинами и выпил зелье. По всему телу прошел легкий холодок, и я почувствовал необычную легкость, как будто с меня сняли огромный груз. Быстрый щелчок пальцами, Добби подтвердил, что он не чувствует никаких заклинаний на мне, и мы уже на какой-то поляне, в горах, у пустынной проселочной дороги и, наконец, в маленьком тупике около Лютного переулка. Что ж, я условно потерян для слежки. Натянув капюшон своей самой обычной черной мантии из простой ткани без каких-либо знаков, я зачесал на всякий случай волосы на шрам. Сегодня я очень удачно надел линзы, теперь и по очкам меня никто не сможет опознать.

Лютный переулок, несмотря на ужасную репутацию, мало чем отличался от Косого, разве что был сильно уже и гораздо менее чистый. Яркое солнце освещало точно такие же лавочки, но гораздо менее презентабельного вида. Имелись не самые привлекательные и подозрительные личности, которые совершенно не пытались меня ограбить, а только издалека оценивающе на меня поглядывали. Повезло, что роста я был уже приличного, так что мало чем отличался от среднего взрослого человека, надо только меньше говорить, чтобы не раскрыться.

При беглом осмотре оказалось, что здесь имеется несколько крупных книжных магазинов, что несказанно порадовало. В самом крупном из них, не желая привлекать внимания, я отошел за полки в секцию зелий. Собственно ассортимент книг был почти такой же, что и во «Флориш и Блоттс», только стоили они значительно дешевле и выглядели слегка потрепанными. Вздохнув, я с тоской посмотрел на стоящих у полок покупателей, совершенно не хотелось спрашивать об этом зелье у всех на виду, да и какой-то надежды отыскать запрещенное для варки зелье в таких книгах особо не было, так что я вышел на улицу. Еще в двух более менее солидного вида лавках ситуация повторилась, с той лишь разницей, что ассортимент книг был меньше.

Я уже отчаялся найти что-либо полезного, когда увидел заваленный книгами прилавок в самом конце улицы, где она разделялась на два уходящих в разные стороны не мощенных переулка. На вопрос о книгах про зелья, седой старик с морщинистым лицом, сидевший на скамейке около развала, подслеповато на меня посмотрел и, кряхтя, протянул несколько покрытых плесенью фолиантов. В одном из них я и нашел почти затертый рецепт нужного зелья, видимо книга была выпущена еще до объявления монополии. Хотя остальные книги не отличались особо захватывающим содержанием, но в них описывались начала зельеварения, так что я купил их тоже. Заплатив старику явно завышенную цену, мы с Добби переместились из еще одного закутка в Мунго, покупка ингредиентов и полезных зелий остались на потом.

Гермиону я обнаружил расхаживающей по палате в необычном возбуждении. Сжимая кулаки, она заламывала в локтях руки и что-то невнятно бормотала себе под нос. Ее волосы растрепались еще сильнее, чем обычно, и были похожи на очень большую пушинку, лицо мило раскраснелось, а глаза метали молнии. Гермиона была прекрасна в своем праведном гневе, не замечая меня, как и то, что одета она в довольно просторную больничную одежду.

– Гермиона! Что-то случилось? – обратил я на себя внимания, немного полюбовавшись необычной картиной.

Она резко остановилась и развернулась ко мне, готовясь произнести тираду, но ее глаза резко наполнились ужасом, лицо приобрело алый оттенок, и она с потрясающей скоростью прыгнула на кровать, натянув одеяло до подбородка, и что-то неразборчиво пробурчала. Безуспешно пытаясь подавить смешок, я уселся на стул.

– Как приходить к нам и будить по утрам, так ты всегда первая, а сейчас смущаешься, хотя белье не такое уж и прозрачное!

Настроение начало уверенно улучшаться и я весело ей улыбнулся и подмигнул.

– Надо всегда стучаться, когда входишь! Я же все-таки девушка! Надеюсь ты это понимаешь!

– Я, между прочим, так и сделал, но ты не обратила на это внимания. Зато я смогу насладиться видом праведного гнева Гермионы Грейнджер, при чем направленного не на меня, что большая редкость, – я задорно усмехнулся.

– Сейчас и ты сможешь познать силу моего гнева на себе, Гарри Поттер!

Мне пришлось резко уворачиваться от летящей подушки, а вторая, которую я не принял во внимание, прилетела точно в цель, то есть по голове. Это было очень правильная идея не надевать сегодня очки!

– Ладно, ладно, ты победила, – я поднял руки, прося пощады. – Абсолютно ничто в мире не может противостоять твоему гневу и могуществу летающих подушек!

– Ах, ты! – от серии подзатыльников удалось увернуться, совершив стратегическое отступление к окну.

– Так что такое сегодня случилось, что ты так разозлилась? – спросил я, заново подкладывая ей под спину подушки. – И как ты себя чувствуешь? Собираешься переезжать домой?

– Чувствую я себя очень даже хорошо, спасибо, – она благодарно мне улыбнулась, но тут же нахмурилась. – Я уже собиралась одеваться и ехать, когда, прямо перед твоим приходом, появился Дамблдор, вы разминулись минут на пять. Он говорил много и долго, я даже упустила, что именно он хотел мне сказать, поняла только, что он не хочет, чтобы мы с тобой сейчас общались. Как он сказал, «это укрепит его характер» и «позволит осознать истинные ценности». Причем он уже знал, что ты приходил ко мне несколько раз, говорил, что это очень опасно для тебя, что ты часто подвергаешь себя ненужному риску. Но это же как в прошлом году! А еще у меня стойкое впечатление, что, если бы ты не пришел, я бы понервничала немного и согласилась бы с Дамблдором, успокоила бы себя, что ему виднее, как тебе будет лучше, а мне так действительно будет безопаснее. Но как так можно! Ты же весь извелся после смерти Седрика прошлым летом! И сейчас опять тоже самое, только тебе, наверное, еще тяжелее! Я знаю, как тебе был дорог Сириус.

Я смотрел на возмущающуюся подругу и думал, почему Дамблдор так неаккуратно поступил. Ошибка? Или что-то другое и он действительно думал, что Гермиона с ним согласится? Тогда почему оказался не прав, не из-за моего же прихода сюда? Или все это хорошо продуманная провокация? На чьей стороне будет Гермиона?

Мимоходом произнесенное имя крестного всколыхнуло болезненные эмоции. Внутри опять образовалась жуткая пустота, от которой я лишь не надолго отстранился, все происходящее отодвинулось на второй план и я почувствовал, что стою на краю бездны, в которую неминуемо провалюсь, пусть и не имею на это сейчас права.

От внутренних переживаний меня отвлекло то, что Гермиона взяла меня за руку и стала поглаживать мою ладонь пальчиком.

– Извини, пожалуйста, – тихо сказала она, виновато опустив глаза. – Я не хотела тебя расстроить. Я понимаю, что ты стараешься не думать о том, что произошло. Возможно, тебе было бы лучше болтать с Роном, а не прозябать тут со мной.

Я сжал ее руку и попробовал улыбнуться, получилось, надо сказать, весьма скверно.

– Ничего страшного, но я еще не готов говорить на эту тему. А на счет Рона, не думаю, что он смог бы понять меня так же, как ты. К тому же мне очень приятно и уютно читать вместе с тобой.

Лицо Гермионы просветлело и я понял, что ради такой улыбки готов свернуть горы.

– Я всегда рядом, если тебе захочется поговорить, – также тихо сказала она.– Но что же делать с…

Я остановил Гермиону, подняв руку. Положение было патовым, необходимо было многое обсудить с Гермионой, но я не был уверен, насколько ей можно доверять. К тому же еще опасность из-за этого зелья. В любом случае следующий шаг очевиден и, надеюсь, не является провокацией директора, а в своих подозрениях можно разобраться и позже. Просто так проигрывать Гермиону Дамблдору я не намерен.

– Ты мне доверяешь? – прошептал я на ухо девушке после недолгих размышлений.

Она нерешительно кивнула, явно не понимая, что происходит.

– А вот это ты зря, а вдруг я под оборотным зельем или другой иллюзией, а настоящего Гарри Поттера уже схватили и где-то держат? – зашептал я

– Но…

– Но ведь будь это так, то я точно не сказал бы такое, чтобы еще больше втереться к тебе в доверие? – прервал ее я. – Третий курс, маховик, Клювокрыл, Сириус, патронус, Махаон, чердак на Гриммо. Не очень надежно, но сейчас тебе придется мне поверить так же, как мне придется поверить тебе, что ты меня ни в чем меня не обманываешь. На будущее придумаем систему откликов.

Она посмотрел мне в глаза и уверенно кивнула, а я заметил, что до сих пор держу ее за руку.

– Быстро вставай и одевайся, – прошептал я и посмотрел на часы, до окончания действия моего зелья оставалось еще полтора часа.

Через пять минут я протягивал ей порцию зелья, похвалив себя за предусмотрительную покупку.

– Ты должна выпить это зелье, но имей ввиду это опасно, у него могут быть плохие побочные эффекты, которые нельзя предсказать. Быстро решайся и бери меня за руку.

Она несколько секунд смотрела на флакон с почти бесцветной жидкостью с легким сиреневым отливом, потом взяла в руку и решительно выпила.

– Ничему не удивляйся и не отпуская меня. Добби забирай меня и Гермиону.

Домовик тут же возник перед нами, чтобы спустя пять прыжков по всей Англии оставить нас на северном побережье острова, в месте, точное положение которого знал только он. Последнее, что я увидел, перед тем, как пропасть из палаты была распахнувшаяся дверь и удивленное лицо неизвестного мне волшебника в темной мантии.

========== Глава 9 ==========

Серые свинцовые тучи нависали тяжелыми клубами над темной массой воды, сливаясь с ней у горизонта. Высокие бурлящие волны разбивались о скругленные камни прибрежных скал, оставляя на них лохмотья морской пены. Несмотря на близость теплых течений, с моря дул пронизывающий холодный ветер, заставляя кутаться в легкую летнюю одежду.

Я сидел и смотрел на бесконечную борьбу двух стихий уже добрых двадцать минут. Сильные раскаты волн и потусторонние завывания ветра приносили мне спокойствие и умиротворения, ведь, чтобы не поменялось в этом мире, как бы ни было больно и одиноко, вряд ли это как-то отразиться на вечном противостоянии ярости и стойкости. Вдалеке виднелся легкий рыбацкий баркас, отчаянно борющийся с волнами. Коварное море играло им, словно скорлупкой, брошенной в бурный ручей ранней весной. Мне подумалось, что я сильно похож на этих рыбаков, всегда плыву по течению, подпрыгивая на гребнях волн, хотя отчаянно сражаюсь с силами, во много раз превосходящими меня. Я ощутил себя лишь маленькой песчинкой на пути гигантского колеса истории, ведущего человечество в будущее.

Тяжело вздохнув, я опять посмотрел на часы, оставалось всего сорок пять минут действия зелья, а пить второе подряд было еще опаснее, чем оставаться здесь. Продавец сказал, что все, кто пил две порции с промежутком меньше, чем двенадцать часов, почти всегда умирали с жуткими болями или впадали в необратимую кому, пробовать на себе или Гермионе совершенно не хотелось. Вот уже двадцать минут я смотрел на волны, пока Гермиона пытала расспросами Добби и отказывалась со мной говорить после нашей небольшой ссоры о домовиках. Остановить ее не было совершенно никакой возможности, так что я просто сидел и ждал, пока она переживет смену своей внутренней позиции, в чем сомневаться совсем не приходилось.

– Гермиона, это очень важно, нам надо кое-что обсудить, а времени не так уж и много, – предпринял я очередную попытку достучаться до девушки разумными аргументами. – Дискуссию о судьбе домовиков мы можем перенести на другое время, и Добби совсем не собирается куда-то исчезать.

Я аккуратно подошел к Гермионе и накинул поверх ее легкого платья плед, на котором только что сидел. Чего только запасливый Добби не засунул в мою сумку, хорошо хоть, что он точно все помнил и смог рассказать.

– Мы еще совсем не закончили! Каждый имеет право быть свободным! Никто не может и не должен решать за разумное существо, как ему жить! Это же рабство!

– Вот только часто реальность противится этому, и с ней сложно поспорить, – со вздохом закончил за нее я. – Домовики удивительные существа и мы обязательно вернемся к этому, но сейчас есть гораздо более важный вопрос, ты должна меня выслушать.

– О чем ты говоришь? – было видно, что Гермиона совершенно не смирилась с положением Добби и готова яростно отстаивать свою позицию, но сейчас в ней говорило любопытство.

– Я обдумал события последних пятнадцати лет, и они мне кажутся очень странными, постоянно возникают какие-то нереалистичные совпадения. С моего поступления в Хогвартс, а может и с рождения, вокруг меня идет какая-то сложная игра и в ней точно участвует Дамблдор. Я не знаю, почему не замечал этого раньше, но сейчас мне это совершенно очевидно, и становится совсем не по себе от того, что директор, возможно, влияет на мое сознание с помощью легилименции или зелий, да мало ли как. Кроме того я практически уверен, что он следит за мной и за всеми, с кем я общаюсь.

Гермиона попыталась что-то возразить, но я не дал ей этого сделать, подняв руку.

– У меня нет никаких доказательств, кроме косвенных, но я чувствую, что Дамблдор управляет моей жизнью и ведет мою судьбу совсем не в лучшую сторону, и твое сегодняшнее состояние, когда я пришел, еще одно доказательство этому. Я не делаю никаких выводов, а хочу только разобраться, что происходит, в том числе и в том, что случилось в Хэллоуин 1981 года. Мне понадобится твоя помощь. Я могу на тебя рассчитывать? Имей ввиду, я хочу сохранить все это в тайне от всех, в том числе и от директора, я совершенно не уверен, кому могу сейчас доверять.

Гермиона прошла передо мной и, придя к каким-то своим выводам, сказала:

– Хорошо, я никому ничего не скажу и помогу тебе.

– Только помни, что Дамблдор легилимент и никогда не смотри ему в глаза. В моих планах обучиться окклюменции хоть на каком-нибудь уровне и, если хочешь, мы можем учиться вместе. Так же я узнал о существовании Большой магической Библиотеки в Лондоне, с нее и начнем поиск информации.

Гермиона вся засветилась от счастья при упоминании дополнительных занятий и библиотеки и накинулась на меня пушистым вихрем, сжав в объятьях.

– Воздух, воздух, – шутливо прохрипел я, за что получил по голове ощутимый удар. – Голова – это кость, болеть не может, так что бей, сколько хочешь, только руку не ушиби.

От повторной атаки удалось увернуться, но Гермиона прониклась

– Итак рассказывай, что у тебя за подозрения более подробно. И что за глупый план ты придумал? – наконец сказала она, изображая легкую обиду.

Я еще раз задумался о том, на сколько могу ей доверять, и решил, что вполне достаточно, чтобы посвятить в свои размышления, и начал свой рассказ, поглядывая на часы.

Спустя полчаса я уже лежал на своей кровати и пытался читать, не обращая внимания на некоторую усталость, которую мог объяснить только последствиями приема зелья. Договорившись с Гермионой посетить завтра Библиотеку, мы с Добби доставили ее домой. Поскольку действие зелья заканчивалось, то поговорить о серьезных вещах мы долго не смогли, но основной план действий по поиску информацию мы наметили.

Погрузившись в книгу, я не сразу заметил, что в дверь моей комнаты кто-то вежливо стучит. Действие это было абсолютно абсурдным, поскольку в доме кроме меня находились только Дурсли, а они точно не стали бы вежливо стучать, если по какой-то совершенно фантастичной причине решили бы посетить мою комнату, к тому же они сами закрывали меня на замок. И пусть особых проблем с наличием Добби это не доставляло, но видеть их сейчас мне совершенно не хотелось. Тем временем вежливый стук повторился, поэтому я немного подобрался, с некоторым трудом сел на кровати и сказал:

– Войдите, пожалуйста.

Дверь медленно открылась, и на пороге показался Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор собственной персоной. Одет он был по своему обыкновению в мантию свободного покроя, на этот раз сиреневого цвета с мерцающими серебристыми звездами. Он прошел в комнату, задумчиво глядя на висящий на двери амбарный замок и шелестя мантией, но комментировать увиденное не стал. Мне вспомнились все титулы этого человека, и на лицо наползла неестественно приветливая улыбка.

– Профессор Дамблдор, какой приятный сюрприз, – наигранно весело начал я, излучая радушие. – Прошу Вас, проходите, присаживайтесь. Стул, правда, старый, но другого все равно нет. Что Вас привело в мое скромное жилище?

– Добрый день, мой мальчик, – директор с изяществом устроился на стуле и по-доброму улыбнулся, задорно сверкая очками. – Надеюсь ты простишь мне стариковскую слабость, я был поблизости и зашел тебя проведать, убедиться, что с тобой все в порядке.

Ага, как же, в первый раз за последние пятнадцать лет мимо проходил и мисс Фигг тоже ни разу ни о чем не спрашивал, верю, верю.

– Профессор Дамблдор, о чем Вы хотели поговорить? Я устал за первую половину дня и хотел бы спокойно почитать, – я совершенно не считал нужным скрывать свое раздражение от присутствия директора в моей комнате.

– Гарри, мальчик мой, у меня будет к тебе очень важное поручение, – произнес он, незаметно пытаясь поймать мой взгляд, но я показательно смотрел куда угодно, но только не на директора.

– Я вижу, Добби нашел себе нового хозяина в твоем лице, я очень рад за него, – Дамблдор как будто совершенно не замечал моего раздражения. – Ты не мог бы попросить нашего маленького друга принести мне чаю и каких-нибудь сладостей?

– Добби, пожалуйста, чая и сладости для директора Дамблдора, – на письменном столе появился заварной чайник, две чашки, блюдце с лимонными дольками и вазочка с конфетами. – А как Вы узнали, что Добби стал моим эльфом, профессор Дамблдор?

– О, это становится совершенно очевидным, когда доживаешь до моих лет, – хитро сверкая очками, сказал директор и отпил из чашки с видимым удовольствием.

– Профессор, может Вы уже скажите мне, зачем пришли и что вам от меня надо, – не выдержал я этого спектакля.

– Ну что ж, пусть будет по-твоему, мой мальчик. Мне необходимо уговорить одного моего знакомого занять должность профессора в Хогвартсе, и я очень надеюсь, что ты мне поможешь в этом деле.

– Профессор, я совершенно не горю желанием Вам помогать после того, что произошло меньше двух недель назад, – меня начало немного мутить, голова закружилась, и я оперся спиной на стену, тщательно изучая участок пространства над левым плечом Дамблдора. – Я уверен, что Вы справитесь и без моей помощи, профессор. К тому же, я не уверен, как долго смогу выдержать Ваше общество. Прошу Вас покинуть мою комнату, если на этом все.

Дамблдор не сдвинулся с места и внимательно меня рассматривал. Всякое веселье пропало из его облика, он сразу как-то подобрался и жестко сказал:

– Как сочетается свинина и блинчики с вишневым вареньем на завтрак, Гарри?

Неожиданный вопрос и тон директора выбили меня из привычной колеи, и я чуть не перевел на него взгляд, но вовремя остановился. Время будто замедлилось, я почувствовал изменения вокруг себя, воздух пропитался чувствами и силой настолько сильно, что было удивительно, как он не искрится от излишней накопленной мощи. Рядом с собой я почувствовал напряжение и страх Добби, вокруг Дамблдора клубилось раздражение, переходящее в холодную решимость, их чувства были передо мной как на ладони, словно картина, написанная грубыми мазками по холсту реальности.

Я совершенно не понимал, что происходит, интуиция кричала, что от этого места надо держаться, как можно дальше, но отступить было невозможно. Я слегка улыбнулся Добби и попробовал протянуть руку к тому месту, где должна была находиться его невидимая голова. Рукой я подвинуть не смог, но с удивлением наблюдал, как чувства домовика меняются под моим взглядом, паника и страх сменяются решимостью и уверенностью, а напряжение перерождается в четко видимую цель и пути ее решения. Я еще раз окутал Добби улыбкой и обратил внимание на Дамблдора. Положение мое было не завидное, выйти из этого состояния повышенной чувствительности я не могу, хотя оно безусловно было необычно и интересно, как не мог и двигаться, застыв, как весь мир вокруг меня.

От Дамблдора повеяло силой, и почти осязаемая волна пошла от него по направлению ко мне. Мое сознание затопила неминуемая паника, первобытной ужас животного, загнанного в смертельную ловушку, ослепил меня. Стараясь преодолеть свои чувства, я вспомнил похожий случай совсем недавно и заново погрузился в бездну пустоты и отчаянья, надежда ушла из моего мира, оставив на своем месте лишь безжизненное пепелище, окрасив весь мир в серые сумрачные цвета, но предав мне так необходимую сейчас холодную решимость.

Я открыл глаза и понял, что прошло всего несколько секунд с тех пор, как я начал чувствовать за неимением более подходящего слова. Весь калейдоскоп чувств от интереса и любопытства до ужаса и холодной решимости умереть на этом месте, но не отойти ни на шаг, уложился в одно мгновение, и откуда-то я знал, что это совсем не предел. Весь мой мир погрузился в боль, голова раскалывалась, внутреннюю поверхность черепа пронзали раскаленные иглы, сознание потухло, приятная холодная тьма окутала меня.

Я лежал на кровати, голова раскалывалась, ощущая уходящие отзвуки ТОЙ боли. Пришло осознание, что Дамблдор пытался применить ко мне легилименцию, но что-то пошло не так, а он до сих пор сидит рядом со мной. Не открывая глаз, я прижал пальцы к вискам и прорычал:

– Многоуважаемый директор, сейчас Вам лучше уйти и в следующий раз быть осторожней, когда захотите влезть в мое сознание. Я бы хотел, чтобы такое больше не повторилось, но уверен, что просить Вас об этом совершенно бессмысленно.

Я с трудом приоткрыл глаза. Дамблдор, похожий на статую древнего мудреца, сидел на стуле, лицо его было совершенно неподвижно, а глаза с неподдельной серьезностью изучали меня. Судя по его виду, я даже не должен был понять, что он залез мне в голову, а сейчас происходило что-то совершенно непонятное для директора, и он опасался вмешиваться. Интересно сколько таких «сеансов» я не заметил или забыл?

– Уходите! Немедленно! – я уже совершенно не сдерживал себя. От осознания того, что со мной мог делать Дамблдор, мне стало гадко, хотя это и укладывалось в новую картину мира.

– Гарри, мальчик мой, я совершил ошибку, мне не стоило так поступать, извини. Ты должен понять, что я хотел, как лучше, и действовал ради твоего блага.

Дамблдор смотрел на меня печальными голубыми глазами, в которых по-видимому должна была отражаться вся скорбь мира. Будь я в другом состоянии и не переживи только что падения в бездну, я бы точно простил этому человеку, что угодно, харизмы директору было не занимать.

– Просто уходите, – устало сказал я, все, о чем я мог сейчас думать был сон.

– Гарри, я понимаю, что ты на меня злишься, но это очень важно. Необходимо, чтобы ты разрешил собираться Ордену в доме на площади Гриммо. Сириус завещал его тебе и защита дома перенастроилась после его смерти.

Несмотря на усталость и боль в голове, я начал закипать.

– Сейчас я никому ничего разрешать не намерен! Уходите!

Я завалился на кровать и закрыл глаза, мне уже было все равно, я хотел только спать. В комнате прозвучал негромкий хлопок аппарации, и я спокойно провалился в теплую уютную темноту.

========== Глава 10 ==========

Пробуждение принесло целый букет приятных ощущений, начиная от знакомой головной боли и заканчивая судорогами, вызванными неудобным положением тела. Одной большой вспышкой на меня навалилось воспоминание о вчерашнем вечере и моем не самом адекватном поведении. Дамблдору я не высказал и десятой доли своих претензий, но зачем я вообще решил что-то говорить? Стоило просто согласиться помочь директору, а не провоцировать его. Мда, все крепки задним умом. С другой стороны в присутствии директора я никогда не испытывал повышенной рациональности, это опять наводит на мысли о манипуляции сознанием.

И что это было за странное состояние? Я точно уверен, что смог почувствовать и Добби, и Дамблдора, и даже опознал их чувства, насколько правильно это уже другой вопрос, и даже смог успокоить домовика. Я их чувствовал, именно чувствовал, просто осознавал, это «чувствовал» не было похоже ни на зрение, ни на осязание, ни на слух, ни на обоняние, ни даже на вкус. Мой мозг не представлял никакой визуальной картины, как будто у меня возник еще один орган чувств, позволяющий узнавать чувства и других и, возможно, «чувствовать» магию, правда это совсем не объясняет замедление времени. Если Добби всегда так «чувствует», то совсем не удивительно, что он угадывает мои желания, это похоже на правду. Неужели это все побочный эффект зелья очищения?

В сухом остатке у нас то, что я выиграл у Дамблдора немного времени, но он начал что-то подозревать, но вот влезать в мою голову в ближайшее время он не будет из-за опасения непредвиденных ситуаций, он скорее попробует поразмыслить. Это я знаю, что принял зелье очищения, а он об этом может только догадываться, ведь есть еще способы сбросить следилки. Вот пусть и подумает, вчера он был явно поражен произведенным эффектом. А мне и Гермионе надо срочно изучить окклюменцию, это даст хоть какой-то шанс, что уже существенно больше нуля, а, значит, вперед в Библиотеку искать информацию!