Текст книги "Омут (СИ)"

Автор книги: novel2002

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)

Как только Егор, оглядевшись, перевел расстроенный взгляд на Тони, тот улыбнулся ему и очень ласково погладил по колену. Так, будто пытался успокоить его тревоги и волнение. И именно эта нежная ласка напомнила Егору, зачем он сюда пришел и за что заплатил ушлому Максиму такие огромные деньги. Конечно, ему было очень грустно оттого, что Тони отказался идти с ним, но Егор вспомнил ту страсть, с которой Мастер раньше отдавался ему, и решил плюнуть на свою досаду, переступить через нелепые, не к месту возникшие чувства, затолкав их подальше за спину рациональности, и в последний раз насладиться любовью, нет, виртуозной игрой красивого актера.

Должно быть, Тони почувствовал, что Егор разобрался в себе. Поколебавшись, он вернулся к их разжигающему страсть медленному раздеванию. Ненавязчиво потянул Егора на кровать, показывая, что хочет, чтобы тот лег посередине. Все это было знакомо, поэтому Егор бездумно сбросил туфли и улегся на ставшую ему родной подушку. Теперь он имел возможность увидеть то, что делает Мастер, поэтому, устроившись с удобством, стал с любопытством следить за каждым движением Тони.

Тот поднялся с кровати, развязал пояс и одним плавным движением сбросил халат на пол. Соскользнувшая ткань напоследок ревниво огладила его совершенное тело, и Мастер предстал перед Егором полностью обнаженным. Замер на несколько мгновений, разрешая ему насладиться своим видом, и Егор увлеченно рассматривал его, пользуясь этой нарочитой демонстрацией.

Попутно проклинал черную повязку, которая не давала ему разглядеть Тони раньше. Тот не был так же мускулист и статен, как бойцы, к которым привык Егор, но также не был тощ и немощен, как некоторые гламурные мальчики, побывавшие в свое время в его постели. Его грудь и плечи отличались определенной скульптурной рельефностью, а на животе намечались вполне отчетливые кубики пресса. Любого тайного или явного ценителя мужской красоты не могли не восхитить его узкие бедра и стройные гладкие ноги, как и небольшой член, который, как корона, увенчивал их, покоясь на ложе полной грушевидной мошонки.

Егор вспомнил, как брал в рот этот венец творения, и, не сдержавшись, предвкушающе облизнулся. Поднял взгляд и увидел, что Тони очень внимательно следит за его языком. Светлые глаза Мастера светились неприкрытой жаждой, а на губах его играла довольная, немного развязная улыбка. Покрасовавшись, Тони скользнул на кровать и сел, подобрав под себя ноги. Прислонился бедром к бедру Егора. Торопливо расстегнул его ремень и заблестел голодными глазами. Быстро, без особых сантиментов, стащил с Егора штаны, причем сразу вместе с бельем. Тот даже хмыкнул про себя, отметив такое рвение. Нетерпение Тони было знакомым. Все это уже больше походило на того требовательного Мастера, которого знал Егор, и его сомнения после таких энергичных действий были пусть и не до конца, но развеяны.

Разоблачив его, Тони коснулся ладонями груди Егора и стал медленно, ласково поглаживать. Разминал утомленные мышцы, щекотал шутливо соски и пупок, а Егор ловил глазами малейшее напряжение его мускулов, скользил взглядом по смуглой коже и часто поглядывал на лицо, стараясь навсегда запомнить его черты.

Ладонь Тони опустилась на член и начала ласкать его уверенными движениями. Егор снова нахмурился. Внимательно следил за этой умелой рукой и лихорадочно пытался понять, что смутило его в этот раз. И только когда Тони подключил к своей нежной игре вторую ладонь, он наконец-то понял, что было не так.

Руки… Егор не мог толком объяснить себе, в чем загвоздка, но они были другими. Чужими. Незнакомыми с его членом.

Стоило Егору подумать об этом всерьез, как одна из этих незнакомок коварно накрыла яички и стала перебирать их пальцами. Перекатывала в горсти, распространяя по телу знакомые приятные волны. Отвлекала Егора, втиралась в доверие этими обманными маневрами. Тот невольно прибалдел от такого массажа и малодушно решил, что все это – вся эта инаковость – ему только кажется. Ведь Станислав объяснял ему, что одно и то же действие воспринимается человеком по разному в зависимости от того, видит он это действие или только ощущает его. Теперь Егор видел то, что не мог видеть раньше. Отвлекался не нарочно на невероятно чарующий зрительный ряд. Терялся в нем, а для того, чтобы разгадать загадку и развеять последние сомнения, нужно было всего лишь, как раньше, на время ослепнуть и ощущать Мастера всем телом.

Он так и сделал. Закрыл глаза и расслабился, прислушиваясь к сигналам, которыми щедро снабжали его нервные окончания. А Тони, заметив расслабленность клиента, закончил с массажем и перешел к нежным поцелуям. Склонился над Егором. Целовал неспешно его плечи, грудь и живот. Выводил губами на коже одному ему ведомые узоры. Постепенно спускался ниже. Егор знал, что тот намеренно обойдет лаской член, помнил эту фишку Мастера, которая каждый раз выводила его из себя своим лукавством. Заготовил пару ехидных фраз специально на этот случай и удивленно застонал, когда, добравшись до паха, Тони сходу втянул в рот весь едва-едва возбудившийся член. И сразу же разошелся, начал очень настойчиво облизывать его и умело сосать. Казалось бы, лежи и наслаждайся, никакого больше раздражения, но Егор помрачнел и раскрыл настороженные глаза. Внимательно понаблюдал за движущейся над его бедрами головой, поймал пьяный взгляд Тони и снова смежил веки.

Диссонанс, который возник в самом начале сеанса, только усилился. Егору казалось, что он находится в постели с чужаком, пробравшимся туда обманом. До него вдруг дошло еще кое-что, на что он сразу не обратил внимания. Тони пах сандаловым деревом и едва заметно розой. Запах был пряным, гипнотическим, но никак не свежим. Никакого ментола и мяты в этот раз не было и в помине. Тони ласкал Егора, пытаясь возбудить его, ловко скользил языком по стволу, но у того, как будто что-то в голове щелкнуло, отрезвляя разум, и после этого тело стало принимать эти ласки с полным безразличием.

Распахнув глаза, Егор решительно положил ладони на плечи Тони. Тот взметнул ресницы и посмотрел в ответ жарким, но совершенно бездумным взглядом. Сосать он при этом не перестал, все двигал и двигал головой, как будто уже не мог остановиться.

– Тони, – мягко позвал Егор. – Погоди… Сядь, пожалуйста.

Он слегка надавил на плечи, отстраняя его от себя. Тони нехотя выпустил изо рта упрямый, плохо реагирующий на его старания член, и покорно сел на пятки. Теперь Егор смотрел на него спокойно, без той безумной страсти, что сжигала его в самом начале. Отстраненно изучил расслабленное вожделением, утратившее естественную выразительность лицо Мастера, взял его узкую смуглую кисть и стал внимательно рассматривать ее. Погладил ладонь, дрогнувшую от щекотки, провел пальцем по ее ребру и переплел пальцы Тони со своими. Пододвинулся ближе и тихо спросил:

– Это был не ты, так ведь?

Тони никак не отреагировал на вопрос, даже не моргнул, давая понять, что услышал его. Продолжал все так же, как зачарованный, с вожделением смотреть на Егора.

Тот вздохнул и терпеливо попросил:

– Тони! Сосредоточься, пожалуйста, и скажи мне – это ведь был не ты? Все те сеансы, когда я был слеп, со мной был совершенно другой человек?

Ресницы Тони дрогнули и опустились, прикрывая горящие похотью глаза. Он довольно долго размышлял над словами Егора, а возможно, просто приходил в себя. А когда открыл глаза, его взгляд уже был вполне осмысленным и почему-то очень довольным. Тони широко улыбнулся и уверенно кивнул. Ответил так просто и без длительных уговоров, к которым Егор успел морально приготовиться. И, получив этот правдивый ответ, тот шумно выдохнул весь воздух, какой был в легких, потому что он уже подспудно знал, что Тони ответит именно так, но этот твердый кивок все равно полностью обескуражил его. Выпустил из рук ладонь Тони, и тот сразу же отодвинулся.

Чужой. Совершенно незнакомый человек. Не испытывающий к Егору ничего, кроме обычной светской приязни.

– Если это был не ты, тогда кто? – спросил тот с непонятной тоской, внезапно перехватившей горло.

Тони явно ожидал этого вопроса, потому что сразу с нескрываемым сожалением покачал головой и вывел пальцем на простыне: «не могу».

– Не можешь сказать?

Тони кивнул.

– Почему?

Очередное, полное расстройства покачивание головы.

«Нельзя», – написал Тони. – «Не проси».

– Контракт не позволяет тебе выдавать тайну? – допытывался Егор.

Тони стал быстро жестикулировать. Потом до него дошло, что Егор его не понимает, и он раздраженно всплеснул руками. Кивнул, но Егор догадался что это «да» не совсем соответствует истине, и крепко задумался над следующим вопросом. Стоило задать его таким образом, чтобы Тони мог одним словом ответить на него, но было очень сложно сформулировать вопрос правильно, ведь Егор и сам толком не знал, что ищет.

– Максим знает, кто это был? – вдруг осенило его.

Тони только насмешливо фыркнул.

– Значит, знает! – утвердился в своих подозрениях помрачневший Егор. – Хорошо! Спрошу у него.

Он спустил ноги с кровати и хотел подняться, но Тони схватил его за руку. Когда Егор оглянулся, тот вывел на смятой простыне: «не надо».

– Надо! – отрезал Егор. – Я должен знать, кто этот человек.

Аккуратно отобрал свою ладонь у Мастера и стал одеваться. Надел брюки и туфли, накинул на плечи рубашку и, попрощавшись с Тони, быстро покинул комнату.

***

Когда Дальский ушел, Тони расплылся в ехидной улыбке. Не спешил одеваться. Как был – обнаженный – улегся на то место, где несколькими минутами ранее лежал Егор. Сложил ладони на голом животе и переплел пальцы. Расслаблено посмотрел на большое зеркало и поднял уголки губ еще выше. Через минуту в комнату просочился хмурый Станислав. Тщательно прикрыл за собой дверь и, поразмыслив, запер ее на ключ.

– Ты думаешь, это смешно? – спросил он, приближаясь к довольному, ленивому, как сытый кот, Тони. – Нам и так не избежать неприятностей, если Максим узнает, что мы лгали насчет твоей болезни, а ты еще и Дальского на него навел.

Тони весело прожестикулировал и шаловливо показал нависшему над кроватью Станиславу кончик языка.

– Зачем ты затеял эту игру? – спросил тот. – Если Максим разозлится по-настоящему, я не смогу тебя защитить, не убив его при этом. Ты хочешь его смерти?

Тони беззаботно отмахнулся от его угроз. Потом, подумав, несколькими короткими рублеными жестами упрямо обозначил свою точку зрения. Станислав сложил мощные руки на груди.

– Ну да, убить он тебя, конечно, не убьет, но выслать из страны очень даже может. Он сам тебя предупредил. Это не наше дело, Тони! Их отношения – не наше дело! Если их все устраивает, зачем вмешиваться в то, что нас не касается?

Тони накрыл ладонью сердце и подчеркнуто грустно вздохнул. Махнул сердито рукой, выпроваживая Станислава, но тот не сдвинулся с места. Недовольно поморщившись, Тони еще раз надменно махнул, давая понять, чтобы тот убирался из его комнаты, но его вторая рука в это время уже сама по себе скользнула по обнаженному животу к возбужденному члену и обхватила его пальцами. Ноги Тони, согнутые в коленях, как будто сами расползлись в стороны, а указывающая Станиславу на выход рука, взмахнув напоследок ладонью, вернулась к хозяину и лихорадочно затеребила пальцами твердые соски.

– Я не уйду, – упорствовал Станислав, наблюдая за тем, как Тони дрочит, совершенно не стесняясь при этом его присутствия.

Попутно тот оглаживал себя нервными, хаотичными, постепенно ускоряющимися движениями, которые всегда были верными признаками начинающегося приступа.

– Ты уже поплыл, – определил он. – И если тебя сейчас оставить одного, ты сразу же пойдешь по коридорам, выискивая задницей свободный член.

Тони – аристократ до кончиков пальцев – презрительно скривился на такое похабное заявление, но кажется, даже сильнее возбудился от него, потому что без колебаний развел ноги еще шире. Жарко, с вызовом глянул на Станислава из-под ресниц, облизал пересохшие губы, и тот не выдержал – расплел руки и, не отводя от Тони сердитых глаз, стал быстро срывать с себя одежду.

***

Когда Егор добрался до кабинета, он уже успел застегнуться на все пуговицы и более-менее взять себя в руки. Схватился за ручку и распахнул дверь, естественно, даже не постучавшись.

Максим – в халате и мягких комнатных туфлях, весь такой домашний – замер около шкафа с только что извлеченной из его недр книгой.

– А ты быстро! – удивленно заметил он. – Пришел поделиться впечатлениями?

– Ты обманул меня! – прошипел Егор.

Захлопнул за собой дверь и, не оборачиваясь, на ощупь запер ее.

Максим нервно дернул уголком рта, наблюдая за его резкими движениями.

– Эм-м, почему ты так уверен? – без малейшего волнения в голосе поинтересовался он.

Был слишком спокоен. Должно быть, думал, что Егор пройдет к креслу и сядет или останется стоять у двери, но тот решил не радовать его своей предсказуемостью. Сразу направился к Максиму и, приблизившись к нему вплотную, принялся прожигать его злым, намекающим на чье-то скорое убийство взглядом с очень близкого расстояния.

Максима наконец-то пробрало, и он поежился, нервно передернув плечами.

– Я уверен, потому что это был не он! – снова начал шипеть, чуть ли не брызжа слюной, Егор. – Все, что делал Тони, все его ласки были немного другими.

– Ну, мало ли! – насмешливо отмахнулся от его инсинуаций Максим. – Может, у него вдохновения на тебя не было… Я же фактически заставил его с тобой ебаться.

– Не заговаривай мне зубы! – рявкнул Егор ему в лицо, отчего Максим вздрогнул и, резко отшатнувшись, стукнулся затылком о створку шкафа. – Он весь был не такой, как раньше. Даже его ладони! Они тоже были другие – меньше и мягче, а тот, кто был со мной все предыдущие сеансы, имел очень сильные пальцы, и сама ладонь у него была больше и жестче. Грубее. Как у парней, что выступают на Арене. Может, я и идиот, потому что поверил тебе один раз, но больше я верить не намерен! Скажи мне, кто этот человек, и я, так и быть, заплачу тебе обещанные сто тысяч за этот короткий, но правдивый ответ.

Максим набычился.

– Не нужны мне твои бабки! – огрызнулся он. – Забирай их и проваливай отсюда, раз тебя что-то не устраивает!

– Ты мне скажешь правду! – мрачно заверил его Егор. – Даже если мне придется вытрясти ее из тебя.

– На это будет интересно поглядеть, – фыркнул Максим и, когда Егор потянулся к нему, резко развел напряженные ладони в стороны, отталкивая его руки, уже пытающиеся вцепиться в плечи.

Тот отступил на шаг, изумленный этим молниеносным ударом. Потер ушибленные запястья, а Максим бросил:

– Никакой требуемой тобой правды ты не получишь! Я не разглашаю информацию о сотрудниках и гостях. Ты хотел Тони! Именно Тони! Ты его и получил! Все! Точка!

– Я хотел того Мастера, что работал со мной целых пять сеансов! Я не знал, что это не Тони! У вас ведь нет других Мастеров, кроме него и Станислава, и это точно был не Станислав!

– В договоре не оговорено имя Мастера, – напомнил Максим. – Я могу приглашать других людей на это место, если наш Мастер занят и я считаю их достаточно квалифицированными для такой работы.

– Тогда просто скажи мне, кто он и где его искать.

– Нет! – отрезал Максим. – Эта информация не подлежит разглашению! Ни в каком виде!

– Тогда пригласи его снова. Я хочу увидеть его здесь – в Клубе.

– Нет! Он… уехал. И не хочет больше этим заниматься, – снова отказал Максим и пробормотал под нос, отводя глаза: – Особенно с тобой.

Как бы тихо он не говорил, Егор расслышал его бормотание. Оно ранило его и разозлило даже сильнее, чем сам факт подмены Мастера.

– Значит, ты не дашь мне снова встретиться с ним? – глухо спросил он.

– Нет, Егор! Даже не проси.

– А если я позволю снова завязать мне глаза и привязать к кровати? – уточнил тот.

Максим закусил губу и свел брови домиком. Точно как Крайт, когда тот был расстроен. Егор не показывал этого, но в душе удивился такому неприкрытому волнению хозяина Клуба. Обычно тот скрывал подобные эмоции от зрителей. Особенно от враждебно настроенных зрителей.

– Н-нет! – неуверенно ответил Максим. – Все равно это невозможно. Этого человека здесь больше нет. И никогда не будет.

– Хорошо! – не стал еще больше вводить его в раздрай Егор, опасаясь, что Максим начнет скандалить или, наоборот, замкнется. – Просто скажи мне, где он?

– Он уехал. Навсегда.

– Тогда дай мне его координаты. Хотя бы имя.

– Нет.

– Максим!

– Нет! И не проси! – заорал тот так громко, что эхо пошло гулять по кабинету.

Егор гневно ударил ладонью по створке шкафа рядом с головой Максима, намекая, что следующий удар придется ему в голову, но тот, похоже, успел быстро опомниться после внезапной эмоциональной вспышки и угрюмо посмотрел ему в глаза.

Угрожать Максиму было бесполезно. К тому же даже в гневе Егор все еще помнил о том, что тот пусть и бывший, но спортсмен и может легко отразить его удары. Бороться с ним надо было другими методами. А может, и не бороться. Увещевать.

– Ладно, – кивнул он. – Давай тогда по-другому.

Чуть отстранился, давая Максиму возможность перевести дух, и задумался. Рассеяно подергал себя за волосы на виске. Внутри него шла нешуточная борьба, и Егору трудно было совладать с собой, ведь он понимал, что ради этой небольшой информации ему придется пойти на огромные жертвы.

– Хочешь?.. – выдавил он из себя. – Хочешь, я отдам тебе свой проект по ветряным электростанциям? Все, как ты и хотел!

Услышав эти слова, Максим уронил сжатые для защиты кулаки и вылупился на него во все глаза.

– Ты чокнулся! – пессимистично сообщил он. – Миллионы за одно-единственное имя?

– Да! – кивнул Егор.

Ухватившись за конец длинного, обнимающего его талию пояса, Максим начал беспокойно теребить эту мягкую ленту. Опустил взгляд, не желая смотреть на Егора.

– Нет, Гор! – пробормотал он. – Я не могу сказать тебе то, что ты просишь. Извини.

Тот угрожающе заиграл желваками. Злость буквально топила его в своих мутных водах, плескалась в глазах, и, должно быть, ее брызги долетали даже до Максима, заставляя того все сильнее сжимать ни в чем не повинную ткань.

– Ты вынуждаешь меня действовать жестко, – тихо отчеканил Егор. – И имей в виду, не мытьем, так катанием, но я все равно добьюсь от тебя ответа.

– Это вряд ли!

– Максим, пожалуйста, не будь такой сукой! – крикнул Егор, и по кабинету пошло очередное гулкое эхо.

– Не проси, Гор! – прошептал тот, бледнея прямо на глазах. – Я… не могу!

С трудом удержавшись от того, чтобы ударить Максима, Егор рыкнул, рубанул ладонью воздух, как будто сбрасывал с плеч безудержный гнев, не давая ему окончательно помрачить рассудок.

– Значит, ты проигнорируешь мою просьбу, несмотря на то, что я делаю тебе такое щедрое предложение? – кое-как усмирив чувства, спросил он.

– Да… Прости…

– Не прощу! – прошипел Егор, резко надвигаясь на Максима. – Ты еще пожалеешь, что не сказал мне. Я… Я разорю тебя!

– Попробуй! – усмехнулся тот, не отступая, наоборот, с бесшабашной смелостью глядя ему в глаза.

– А чего тут пробовать? Увидишь! Я так и поступлю, – заверил его Егор.

Максим скривился от нескрываемой досады.

– Бля, Егор, ну неужели пять сеансов качественного траха стоят того, чтобы объявлять войну?

Тот смерил его ледяным взглядом.

– Стоят! Тебе просто не понять этого! Ты… Боже, кому я вообще это говорю!.. Прощай, Макс! Надеюсь, мы больше не увидимся!

Развернувшись, Егор в несколько стремительных шагов достиг двери и вышел из кабинета, напоследок со всей дури хлопнув дверью. Почти не помнил, как покинул Клуб, и так же плохо помнил всю обратную дорогу. Очнулся он уже дома, пребывая в невероятном истеричном напряжении. И даже слабо удивился тому, что не попал в аварию, пока добирался, потому что руки тряслись так, что вряд ли могли долго удерживать руль ровно.

В кабинете Максима Егор держался, но стоило ему запереться в стенах своей квартиры, как он тут же по дороге в спальню смахнул на пол вазу, украшавшую комод в холле. Та упала и громко разбилась, разметав по паркету мелкие осколки. За ней последовала сорванная со стены картина с разломанной рамой, а потом смятый пиджак, перекрученный галстук и рубашка с оторванными пуговицами. Добравшись до спальни, Егор рывком снял с себя брюки, швырнул их на пол вместе с бельем и полностью обнаженный пошел в ванную комнату. Окунул лицо под холодную воду, чтобы хоть как-то прийти в себя, и угрюмо посмотрел в зеркало, нависающее над широкой шоколадного цвета раковиной. Из зеркала на него смотрел почти незнакомый бледный мужик с нервно подергивающимся глазом и плотно сжатыми в белую нитку, будто зашитыми ею, губами. Вид у него был больной и жуткий, как у буйного сумасшедшего. И до этого состояния его, естественно, довел никто иной, как Максим.

– Ненавижу суку! – прорычал сквозь зубы Егор.

Ударил ладонью по стеклу так, что то предупреждающе задребезжало. Затем отвернулся от своего взбесившегося, корчащего угрожающие рожи двойника и шагнул в душевую кабину. Но ни контрастный душ, ни выкуренная за ночь пачка сигарет, ни выпитая попутно бутылка коньяка не помогли ему вернуть прежнее душевное спокойствие. Все последующие дни Егор ровно горел, пылал испепеляющим все вокруг пламенем ненависти. Но эта ненависть не заставляла его впадать в буйство, напротив, она заострила, охладила до минусовой температуры его мысли, делая их невероятно острыми и четкими. Давала Егору возможность все хладнокровно обдумать, составить подробный план мести и не спеша приступить к его воплощению в жизнь. Он ведь обещал Максиму последствия, а у Егора слова никогда не расходились с делом.

***

– Дима, ты меня знаешь. Я сполна рассчитаюсь с тобой и твоими подручными, как только дело будет сделано. Так что начинай действовать сегодня же… Сам знаешь, как это делается. Не мне тебя учить. Я тебя только об одном прошу – заеби Мальцева проверками и штрафами так, чтобы у него ни на секунду не закрывалась чековая книжка. Чтоб он спать не ложился, пока не уплатит каждый штраф из вашего многостраничного прейскуранта. Ты понял?.. Хорошо! Отзвонишься, когда все сделаешь.

Закончив разговор, Егор ударил по кнопке и раздраженно бросил мобильный телефон на стол. Несмотря на то, что все складывалось пока более, чем удачно, его уже все бесило – от гундосящего в трубку начальника налоговой инспекции до быстрых тревожных гудков сброса.

– Егор Максимович, – тихо позвали его.

Егор вскинул злобный взгляд, мол, «кто посмел пробраться в кабинет без приглашения, всех порешу», и увидел изогнувшего бровки домиком Крайта. Тот топтался у стола и блестящими глазами смотрел на сумасшедшего начальника. Егор глубоко вздохнул, чтобы успокоиться и говорить с ним нормальным, спокойным тоном. Змей не был объектом его злости. Только вот это его выражение лица, которое крупным планом демонстрировало подавленность, выводило Егора из себя. Совсем недавно он видел точно такое же выражение на лице другого человека. Бесконечно упрямого, лживого, ненавистного человека, которого он в ближайшее время планировал морально и финансово уничтожить.

– Чего тебе? – буркнул он.

– Вы… – Крайт опустил глаза в пол, не выдержав его взгляда, и начал заламывать пальцы. – Вы теперь воюете? С Мак…

– Я не хочу слышать его имя, – предупредил Егор. – Ни его, ни кого бы то ни было еще из сотрудников Клуба.

– Что произошло? – Крайт моргал так, будто слезы уже давили ему на глаза. – Вы же так нормально…

– Извини, но это не твое дело, – ровно ответил Егор, открывая ноутбук. – Это наши личные разборки. Не влезай в них.

Он быстро просмотрел последние данные по проектам, не задумываясь над тем, что читает. Они все равно не задерживались надолго в его голове, потому что там просто не осталось для них места. Голова Егора была забита стратегиями и тактиками уничтожения противника, как голова любого хорошего полководца. Он ложился с этими хитрыми схемами в кровать, проводил с ними бессонную ночь и с ними же вставал после короткого тревожного утреннего сна, еще более уставший, чем прежде.

– А…

Крайт все не унимался. Видимо, на него вдруг нашло самоубийственное желание поговорить по душам с выбравшимся из клетки голодным львом.

– А про… моего друга я могу говорить? – уточнил он.

Егор даже усмехнулся, когда услышал такую обтекаемую формулировку.

– Да. Про своего Томина можешь говорить, – разрешил он. – Как у вас дела?

Крайт встрепенулся.

– А Антоша с папой помирился, – сообщил он. – Вернее, не то чтобы совсем помирился… В общем, у них теперь суперосторожное и крайне вежливое общение получается. Как у двух врагов, заключивших временное перемирие. Они практически не разговаривают и только на общие темы вроде погоды, но Антон теперь хотя бы может появляться дома и общаться с мамой. Я с ней познакомился, кстати. Очень милая женщина. Обожает узкоглазых мужиков. И я ей тоже очень понравился.

Егор насмешливо фыркнул, хоть и прекрасно расслышал слова про врагов и перемирие. Разговор с Крайтом помогал ему немного отвлечься и почувствовать себя таким, как прежде. Таким же спокойным, уравновешенным человеком с ясными, возвышенными целями и созидающими стремлениями. Не тем, кто безнадежно влюблен, и не тем, кто искренне ненавидит. Человеком – счастливым в своем неведении, что такие сильные, иссушающие разум чувства вообще существуют. За это Егор простил Крайту прямые намеки и заметил весело:

– Чья бы корова мычала. Видимо, на этом вы и сошлись. У вас теперь будет клуб любителей узкоглазых.

Сказал «клуб» и опять помрачнел. Крайт, который отчаянно пытался развеселить его, увидел, что Егор начал свирепеть и понуро опустил плечи.

– Егор Максимович…

– Давай без отчества, – попросил тот, вновь обернувшись к компьютеру.

Крайт вытаращился на него.

– Вы настолько его ненавидите? – пришиблено спросил он.

– Даже больше.

– Но… почему?

– Потому что он сука! – поведал Егор. – Самая большая, жирная, мерзкая сука из всех возможных сук!

– Ох, блядь! – разволновался Крайт. – И что теперь?

– А теперь я положу конец ее козням. Раздавлю эту суку и буду спокойно жить дальше.

– Ох! Блядь! – испугался Крайт.

Схватился за узел галстука и потянул его, чтобы ослабить петлю. Дернул так сильно, будто слова Егора начали душить его.

– Не бойся. Томина я не трону, – успокоил тот. – Если захочет, перейдет под мою протекцию и будет выступать в других клубах. В мире таких заведений – тысячи. Найдет, куда применить свои таланты.

– Дело не в этом, – грустно прошептал Змей, опустив голову.

– А в чем? – сердито вскинул брови Егор. – Только не говори мне, что ты переживаешь за Мальцева. Ты же с ним сейчас почти не общаешься. К тому же я не собираюсь его в землю закапывать. Я не убийца. Я просто пущу его по миру. Ему будет полезно вылезти, наконец, из своего сказочного замка и приобщиться к реалиям жизни простых людей. Ему не привыкать, кстати. Он ведь сам из простых вылез.

Крайт не понимал, из-за чего Егор так разошелся, и, судя по выражению лица, ошалевал от его злых слов.

– Чем же он вас так разозлил-то? – пробормотал он, когда Егор закончил кратко излагать свои планы на ближайшее будущее. – Вы же раньше никогда на него так не злились, что бы он ни делал.

– Всему есть свой предел.

– Но я все равно не понимаю! – расстроено воскликнул Змей. – Вы же… добрый. Ведь я вас знаю! Вы же мою задницу вечно из всяких передряг вытаскивали и не злились так, как сейчас.

– Ты – это ты, – спокойно ответил Егор. – Ты был моим подчиненным и моим любовником. Ты был под моей защитой. Я терпел твои выходки, потому что знал, что ты делаешь это не для того, чтобы навредить мне, а из-за своего неугомонного характера. Но ты пойми, он все делает умышленно, все делает мне назло. Каждый раз перекручивает все так, чтобы причинить мне максимальную боль и посмотреть, что из этого получится. Но я уже устал от всего этого и хочу избавить себя от его следующих хитростей…

– Причинить боль? – тихо переспросил Крайт и вдруг как заорет. – О, господи! Вы влюбились в Тони! А он отказался отдать его вам!

Егор поморщился от его крика.

– Не совсем так.

– Вы не можете забрать себе Тони! – всплеснул руками Крайт. – Вы не должны забирать его из Клуба!

– Почему это? – удивился Егор его уверенным заявлениям.

– Потому что Тони любит Станислава! Тони не сможет без Станислава! А тот не сможет без Тони!

Егор вовремя успел придержать падающую челюсть.

– Так вот что он имел в виду, когда говорил, что любит и не может уйти, – пробормотал он. – Я бы и не догадался. Теперь понятно, почему именно Станислав помогал с сеансами… Но ведь это был совсем не Тони… Значит, он просто помогал новому Мастеру.

– Какому еще новому Мастеру? – вскинулся Крайт, вычленив из его непонятного бормотания подозрительное словосочетание.

Егор насупился, когда понял, что нечаянно выболтал коварному Змею почти всю правду. Нет, тот определенно был младшей, еще не такой опытной и хитрой копией Мальцева. Правда, ненавидеть его за это так же сильно, как более зрелый вариант, у Егора определенно не получалось.

– В Клубе был новый Мастер удовольствий, – сердясь на самого себя, объяснил тот. – Еще один, помимо Тони. Но он поработал там некоторое время и куда-то смылся.

– Странно! – озадаченно потупился Крайт. – Думаю, Антон рассказал бы мне, если бы в Клубе появился кто-то новый.

– Твой Антон крутится среди бойцов, – резонно заметил Егор. – Про нового бойца он бы тебе точно рассказал, но вряд ли он так же сильно интересуется новыми блядями, работающими в Клубе.

Крайт хмыкнул.

– Ага! – довольно кивнул он. – Тоха интересуется только одной из старых блядей Клуба.

– Прости, я не хотел тебя обидеть.

Змей отмахнулся.

– Вы не обидели. Что было, то было! Чего теперь из-за этого слезы лить? Но вы меня, если честно, удивили. Таких умельцев, как Тони, в стране единицы, и я никого из них в лицо не знаю.

– А по имени? – как можно незаметнее, подобрался Егор.

Крайт задумался.

– Нет. У Тони до меня было несколько учеников, но я лично с ними не встречался и не знаю, кто они такие и где живут. Наши специфичные умения не афишируют. Они не предназначены для широкой публики, вы же понимаете?

– Понимаю, – разочаровано буркнул Егор. – Но если вдруг что-то вспомнишь, пожалуйста, сразу скажи мне.

– Хорошо, – согласился Крайт. – Если вспомню – скажу. Мне не хотелось бы, чтоб вы из-за какого-то чужого Мастера испортили жизнь всем моим знакомым Мастерам.

– А я и не буду портить им жизнь. Я просто потихоньку обанкрочу Мальцева, а его сотрудников я трогать не собираюсь.

Крайт совсем загрустил.

– Вы не понимаете, да? Они там все – те, кто давно работает в Клубе – тесно связаны друг с другом. Стоит вам притопить Максима, и все остальные утонут вместе с ним. Ваша личная вендетта отразится даже на Волке, который теперь вроде как вольная птица и почти в Клубе не появляется.