Текст книги "С привкусом кофе (СИ)"
Автор книги: Немая реальность
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 44 страниц)
Я начинаю дремать под одну из тихих мелодий в наушниках, но тут же дёргаюсь, когда Шистад случайно – а может и нет – задевает меня локтем, потянувшись к бутылке воды. Я недовольно смотрю на парня, но он полностью игнорирует моё кислое выражение лица. Закатываю глаза, наблюдая за парнем, и замечаю, что по виску у него катится капелька пота, которая сползает по шее и впитывается в горловину его чёрной кофты. В салоне установлена прохладная температура, чтобы пассажиры чувствовали себя комфортно, поэтому тот факт, что парню стало жарко, немного удивляет меня.
Снова отворачиваюсь и прикладываюсь к окну, чувствуя, как уже затекли ноги и побаливает пятая точка – всё-таки я не привыкла сидеть на одном месте столько часов подряд. Начинаю елозить на своём сидении, немного вытянув ноги вперед. Мышцы немного расслабляются, а потому плюю на тот факт, что моя поза выглядит не слишком эстетично со стороны. Шистад усмехается моим попыткам устроиться комфортнее, но всё ещё молчит. Он уже отложил пустую бутылку воды, и я думаю о том, что если он будет столько пить, то остальные пассажиры к концу полета просто умрут от жажды.
Спустя ещё один плейлист я наконец засыпаю, а, проснувшись, вижу, что Шистада нет рядом: видимо, он отошёл в туалет. Его вещей нет на месте, и я даже думаю о том, что парень решил отсесть. Мышцы плеч гудят от неудобного положения тела во сне. Заглянув немного вперёд, я вижу, что мать и Томас спят. Наверное, уже ночь, но точно сказать не могу, потому что небо пасмурно-серое. На часах время уже близится к вечеру, а это значит, что скоро мы приземлимся в Катании на острове Сицилия. Пока я медленно пытаюсь прийти в себя после сна, возвращается Шистад. Он выглядит уставшим и бледным. Наверное, так и не уснул за все это время. Плюхнувшись рядом, он легко касается моего бедра своей коленкой, от чего по моему телу пробегает электрический ток и тут же отдаётся в солнечном сплетении. Крис смотрит на меня, слегка повернув голову, и ухмыляется, как будто почувствовал реакцию моего организма. Специально не отодвигаюсь, чтобы не давать ему очередного повода для насмешки, и смотрю в ответ, стараясь придать лицу ровное, безэмоциональное выражение, что кажется практически невозможным из-за идиотских разрядов в области живота. Боже, мое тело – мой враг.
– Что слушаешь? – спрашивает Шистад, не отводя глаз.
В моих наушниках давно закончилась музыка, поэтому я просто пожимаю плечами и вытаскиваю проводки, давая понять, что ничего не слушаю.
– Дай, я что-нибудь выберу, – парень протягивает руку, требуя мой телефон.
Я решаю, что глупо будет как-то противиться действиям Криса, просто потому что он опять нацепит это самодовольное выражение лица и начнет отпускать свои идиотские шуточки. Отдаю ему мобильник, возвращая один наушник на место, а второй вдевает Шистад. Он придвигается немного ближе, чтобы было удобнее слушать, и тем самым полностью нарушает границы моего личного пространства. Несмотря на слои одежды, я всё равно отчетливо чувствую, как его плечо упирается в моё, а коленка врезается в бедро – в этих местах мгновенно разливается тепло и начинают бегать мурашки. Несколько минут мы молчим, пока Шистад листает мой плейлист и наконец останавливает выбор, нажимая на нужную строчку. В наушниках тут же начинает играть знакомый кавер на песню Sixpence None the Richer – Kiss me. Я удивленно смотрю на Криса, пока приятный мужской голос вызывает волну мурашек у меня на коже.
– Не знала, что тебе такое нравится, – почему-то шепотом говорю я, а Шистад в ответ заговорщески улыбается и пожимает плечами, откинувшись на спинку своего сидения.
Я не без удовольствия замечаю легкий блеск в его орехово-карих глазах, зрачки у него немного расширены, отчего радужка становится совсем тоненькой. Мне и самой кажется странным, что я успеваю заметить столько деталей во время мимолетного глаза-в-глаза, но тепло разливается внутри от того факта, что это был не идиотский оскал, а настоящая полуулыбка, затронувшая даже его взгляд.
Чувствую себя полнейшей идиоткой и просто отворачиваюсь к окну, предварительно убедившись, что провод наушников не сильно натянулся и капелька не выскочит из моего уха.
Остаток полёта Шистад выбирает песни, некоторые из которых я откровенно украла из плейлиста в его машине, но парню об этом знать не обязательно. В какой-то момент я засыпаю и просыпаюсь, только когда стюардесса просит нас пристегнуть ремни перед посадкой.
***
Мой номер оказывается – как иронично – соседним с Шистадом, в то время как мать с Томасом селятся этажом выше. С одной стороны, я рада, что смогу уходить в любое время, не столкнувшись с мамой дверях, но, с другой стороны, я могу столкнуться с Шистадом, а это не самая хорошая перспектива.
Комната оказывается просто огромной. Она оформлена в персиковых тонах, большая двуспальная кровать застелена простым белым бельём и мягким пледом, напротив телевизор. С одной стороны кровати стоит тумба, а с другой – холодильник с мини-баром. Чуть левее дверь в ванную, окно расположено во всю стену с выходом на широкий балкон. По сравнению с моим подвалом в доме матери этот номер – просто настоящие царские покои.
Когда мы приезжаем в отель, время близится к двум часам ночи. Несмотря на то, что я довольно долго спала в самолете, сил после перелёта нет, и после регистрации мы все расходимся по номерам, чтобы отдохнуть. Я заказываю в номер поздний, очень поздний ужин, потому что желудок протестующе урчит. Оставив чемодан у порога, я прыгаю на кровать и утопаю в её мягкости: простыни обволакивают тело и кажутся облаком по сравнению с сидениями в самолете. Если сейчас закрою глаза, то просто мгновенно усну, но спать на голодный желудок не лучшая идея. Поэтому, пока жду свою еду, достаю телефон, батарея на котором практически разряжена, но её должно хватить на пару сообщений. Звонить сейчас не целесообразно, так как в Норвегии тоже глубокая ночь. Пишу несколько слов о прилете отцу и Эмили, а затем решаю быстро освежиться перед сном. В ванной я скидываю одежду и принимаю быстрый прохладный душ.
Несмотря на включенный кондиционер, в номере всё ещё жарковато, поэтому решаю не греться под горячими струями. Быстро чищу зубы и надеваю ночнушку, решив, что в пижаме спать будет слишком тепло. Когда я возвращаюсь в номер, поднос с едой уже стоит у телевизора. Пара сэндвичей и ризотто с грибами оказываются как раз кстати моему проголодавшемуся организму, я чуть ли не сметаю еду с тарелки и запиваю всё водой, а затем плюхаюсь в кровать. Обдумываю прошедшие сутки, пытаясь предугадать, чего ждать от этих каникул, но сытое, довольное сознание лишь лениво перекатывает мысли, возвращая меня в тот момент в самолете, когда плечо Шистада упиралось мне в грудь, а колено касалось бедра. Кожа тут же вспыхивает, посылая импульсы в низ живота, но противиться этому просто нет сил. И желания. Поэтому я просто лежу, наслаждаясь мгновениями полного расслабления и позволяю рассудку затуманиться в пылу чувств, которым просто не будет места утром.
Вот так всегда. Ночью мы позволяем себе то, что никогда не разрешим утром. То ли это какой-то временной парадокс, то ли мы правда верим, что в темноте можно делать что угодно.
Комментарий к Глава 12.1
Ребят, у меня в пятницу начались экзамены. Как я уже говорила с главами могут быть некоторые проблемы. Эту часть пришлось разделить на две, чтобы вы особо не скучали, пока я погрузилась в учебу. Постараюсь все же к субботе писать главы, но с таким графиком ничего не обещаю.
Будет приятно, если вы оставите пару слов внизу:)
========== Глава 12.2 ==========
Комментарий к Глава 12.2
Я уже говорила, что могут быть небольшие задержки. У меня осталось еще два экзамена, так что потерпим немного неудобства, но после 22 июля все будет вовремя.
Еще раз извиняюсь за опоздания, но я здесь с вот такой главой.
Ну, я пыталась))) Можно уже ставить NC-17?😂
Приятного чтения
Я просыпаюсь от настойчивого стука в дверь. Одежда неприятно липнет к телу, а простынь запуталась в ногах. Открываю глаза, и яркий солнечный свет бьёт прямо в лицо, заставляя тут же зажмуриться. Головная боль после перелёта наконец настигает меня, и я лежу ещё пару секунд, пытаясь внутренне сосредоточиться на реальности. Стук повторяется. На этот раз мне приходится поднять голову, а следом встать с кровати, чтобы не терзать свои виски ещё больше. Я сонно тянусь и открываю дверь. Мать, стоящая по ту сторону порога, смотрит на меня со смесью скуки и недовольства на лице. На ней белое платье ниже колена и шляпа, волосы уложены в пучок, губы накрашены и глаза подведены. Который час?
– Мы собираемся на завтрак, – произносит Элиза, решив опустить такие формальности как приветствие.
Я не знаю, что должна ответить на это, поэтому просто смотрю на женщину, дожидаясь, когда она объяснит смысл своего визита. Мать раздраженно вздыхает:
– Ждём тебя внизу через пятнадцать минут.
Ах, так вот в чём дело. Семейный завтрак на отдыхе.
Я не успеваю сказать ничего, когда она уже уходит, слегка покачивая бедрами.
Вернувшись в комнату, иду в ванную, чтобы почистить зубы и освежить лицо: левая щека примялась. В отражении на меня смотрит девушка с темными кругами под глазами и послесонным румянцем – ей точно нужен отдых. Прохладная вода действует как антидот от жары, и я чувствую себя намного лучше, когда надеваю шорты и топ. С собой беру телефон, чтобы о дороге написать сообщение отцу и Эмили, и гадаю, прошло ли пятнадцать минут, или они все уже собрались и обсуждают мою непунктуальность?
Когда я спускаюсь вниз, вижу на веранде, где и проходит завтрак, широкие полы белой шляпы матери, и медленно плетусь туда. Есть совершенно не хочется. За столом уже сидят мать и Томас; они пьют сок, а мужчина ест блинчики с сиропом. Шистада нет, и я радуюсь, что он опаздывает ещё больше, чем я. Усевшись, рассматриваю картонку с меню и решаю, что просто выпью сок – чай в такую жару совершенно неуместен. Официант принимает мой заказ. Когда он уходит, за столом повисает молчание. Я вынимаю телефон и пишу быстрое сообщение Эмили, чтобы узнать, как у неё дела. Ответ, к сожалению, не приходит в ближайшие тридцать секунд – я делаю вывод, что Флоренси решила выспаться на каникулах. Везёт.
Мне приносят апельсиновый сок, а мать с Томасом обсуждают планы на день. Сейчас практически одиннадцать утра, и я удивлена, что они не вскочили в семь. Они планируют выйти на прогулку в город. Я не без удовольствия отмечаю, что мне необязательно при этом присутствовать.
Шистад подходит к столику. Я не вижу его, но точно знаю, что это Крис – вместе с ним у столика начинает витать лёгкий запах сигарет и кофе. Почему отец разрешает ему курить? Хотя, вряд ли Шистад интересуется его мнением. Он заказывает себе кофе, несмотря на невыносимую жару, и сейчас эта его привычка кажется мне глупой, хотя я бы и сама не отказалась от чашечки кофе, но это – прямая дорога к расшатанным нервам.
– Кристофер, какие у тебя планы на сегодня? – говорит мать, взглянув на него. Моё мнение на этот счёт никто не спрашивал.
– Пока не знаю, – Шистад пожимает плечами, я вижу это краем глаза, потому что всеми силами стараюсь на него не смотреть. – Полежу у бассейна, искупаюсь, – отвечает Крис.
– Возьми с собой Еву, – просит мать, и я тут же возмущенно гляжу на неё. – Мы с Томасом уходим в город. Нужно, чтобы кто-то за ней присмотрел, – поясняет она. Что за чушь только что сказала Элиза?
– Без проблем, – соглашается Крис.
Я всё же поднимаю на него глаза. Это нечестно: он просто сидит и пьёт свой кофе, игнорируя мой взгляд, его лицо безразлично, абсолютно спокойно, а я в этот момент чувствую, что раздражение буквально кипит на кончиках пальцев. Ну, и какого чёрта он принял предложение?
Остаток завтрака я просто молчу, недовольная таким исходом. Не могу решить, что лучше: провести день в компании Шистада или отправиться на прогулку с матерью и Томасом. И то, и то тянет на пытку на одном из кругов ада.
После приёма пищи, который ограничивается у меня двумя стаканами апельсинового сока со льдом, я поднимаюсь в свой номер, надеясь проваляться до вечера, а потом сходить к бассейну. В комнате уже успели прибраться, и мне даже жалко садиться на только что заправленную кровать. Телефон в моей руке вибрирует, оповещая о новом сообщении. Эмили поздравляет меня с перелётом и интересуется планами на день. Я пишу ей быстрый ответ о том, что собираюсь просидеть в номере по крайней мере до шести часов, и узнаю, как дела с её мистером Х.
«Будешь в номере? Иди в бассейн! С «мистером Х» мы еще не виделись», – печатает Флоренси, и я буквально чувствую её смущение при упоминании парня.
«И когда настанет ТОТ день?» – спрашиваю я и присаживаюсь на край кровати, чтобы не помять выровненное покрывало.
«Наверное, сегодня», – пишет подруга.
Хоть у кого-то каникулы пройдут с удовольствием.
Мы ещё недолго переписываемся, и я хихикаю, когда Эмили просит меня прекратить обсуждать все тонкости половой жизни. Меня прерывает стук в дверь, и я думаю о том, что не вызывала официанта. Всё ещё улыбаюсь, когда открываю гостю, которым оказывается никто иной, как Шистад. Ну, конечно, он не упустит возможности надоесть мне сегодня. Тем более, у него есть официальное разрешение.
Крис одет в длинные чёрные шорты и белую футболку, которая плотно обтягивает его тело. Сквозь ткань видны косые мышцы его живота.
Парень вопросительно вскидывает бровь; улыбка тут же пропадает с моего лица.
– Чего тебе? – грублю, хотя этого и не требуется. Кажется, наши отношения стали более стабильными и менее раздражительными, но, когда парень выглядит так, мне хочется тут защитить свои мысли от вмешательства его образа. Хотя бы внешне.
– Долго тебя ждать? – игнорируя мой тон, говорит Шистад и протискивается в мой номер, не дождавшись предложения. Он окидывает взглядом комнату, стрельнув взглядом в мой раскрытый чемодан, а потом ухмыляется. Даже знать не хочу, что он там увидел. Шистад плюхается на кровать. Я мгновенно раздражаюсь.
– Здесь только что убрались, – делаю замечание, а парень просто пожимает плечами.
– Надевай купальник и пошли.
Я смотрю, как футболка немного задралась и открыла обзор на участок бледной кожи. Из-под шортов торчит резинка чёрных плавок. И Крис всё ещё лежит на моей кровати.
– Я не хочу купаться, – говорю я и сама понимаю, что это звучит немного по-детски.
У Шистада хорошее настроение: он даже не хмурится.
– Твоя мать просила меня присмотреть за малышкой Евой. Я не могу оставить тебя одну, – объясняет Крис. Я снова закатываю глаза. Третий раз за две минуты его пребывания в моей комнате. Возможно, я переигрываю.
– Тебе необязательно слушать мою мать, – шиплю я. Мысль о том, что я буду лежать у бассейна в купальнике рядом с Крисом вызывает волну мурашек в низу живота. Я просто дура. Мое тело – самый настоящий предатель.
– Но я хочу, – говорит Шистад и стреляет взглядом на мой чемодан, намекая поторопиться, затем откидывает голову на подушки, окончательно помяв постельное белье. Вот придурок.
Хватаю новенький купальник и иду в ванную. Закрываю дверь, перевожу дух. И что такого? У бассейна будет ещё толпа людей, и не факт, что два свободных лежака окажутся рядом. Я надеваю комплект бикини и пару секунд рассматриваю себя. Чёрный бюстгальтер приподнимает грудь, а волнистая оборка создает иллюзию закрытой груди. Я выгляжу неплохо, но явиться в таком виде перед Шистадом – это провал. Ловлю себя на мысли о том, что слишком часто думаю о Крисе и его внимании. Пора прекращать.
После того, как верхняя одежда оказывается на мне, я выхожу в номер и стреляю глазами на брюнета, который вертит между пальцев сигарету.
– Здесь нельзя курить, – раздражённо говорю я, на что парень закатывает глаза и прячет сигарету за ухо, оставляя её там.
Он спрыгивает с моей кровати. Я в последний момент заглядываю в чемодан, чтобы убедиться, что моё нижнее белье не лежало напоказ всё это время. К сожалению, сбоку виднеется чашечка белого кружевного лифчика. Вот почему он ухмылялся.
До бассейна мы идём в молчании. Чувствую себя неловко оттого, что придётся раздеться на глазах парня, и волна раздражения из-за того, что мама предложила, а Шистад согласился, настигает меня. Так даже проще. Если я буду злиться, то не буду обращать внимание на реакцию Криса.
К моему удовольствию, у воды только два свободных лежака по разные стороны. Я иду к тому, что дальше, и удовлетворённо замечаю, что Шистад не плетётся за мной. Возможно, мне всё-таки удастся насладиться сегодняшним днем. Стягиваю одежду и вешаю её на ручку лежака, рядом тут же материализуется официант и предлагает мне холодные напитки. Он – молодой парень, который говорит по-английски с итальянским акцентом. Волосы у официанта тёмно-каштановые, с завитками. Я тут же вспоминаю Элиота, хотя сходство у них минимальное. Прошу апельсиновый сок, и парень мне кивает, появляясь с моим заказом через две минуты.
– Если ещё что-то понадобится, позовите. Меня зовут Поло, – говорит итальянец, и я улыбаюсь ему.
***
К вечеру я успеваю искупаться два раза, опасаясь обгореть под теплыми солнечными лучами. Всё это время специально не смотрю на Шистада и даже не перевожу взгляд на тот конец бассейна, чтобы совершенно не думать о нём. Я переписываюсь с Эмили и читаю книгу. К семи часам возвращаются Элиза и Томас. Они подходят ко мне и сообщают о том, что на вечер у нас назначен столик в кафе неподалеку. Это означает, что мне нужно сейчас пойти и привести себя в порядок. Забираю свои вещи и иду в номер, всё ещё не глядя на Криса.
В тишине своего номера я слышу, как хлопает соседняя дверь: Шистад тоже приглашен. Я убираю волосы в низкий хвост и надеваю кремовое летнее платье длиной ниже колена. На улице жарко, но мать, очевидно, хочет, чтобы я выглядела прилично. Разглядывая себя в зеркало, я замечаю ощутимый загар от проведенного на солнце времени. Я от души надеюсь, что на лице завтра не выступят веснушки. Зато на фоне посмуглевшей кожи волосы не кажутся такими рыжими.
Я выхожу в коридор, в этот же момент открывается соседняя дверь. Шистад тоже готов. На нём кремовые шорты в цвет моего платья и белая рубашка, рукава закатаны до локтя, верхние пуговицы расстёгнуты до середины груди. Парень окидывает меня оценивающим взглядом, и я просто отворачиваюсь, чтобы ничего не говорить ему. В холле нас встречают Томас и мать. Они что-то обсуждают между собой, и, когда мы подходим, мать критически осматривает меня, а затем кивает, видимо, удовлетворившись.
– Чем занимались? – интересуется Элиза у Криса. Я молча плетусь за ними.
– Ничем особенным, – пожимает он плечами. – Ева, кажется, познакомилась с каким-то парнем.
Я возмущённо фыркаю. О ком он, чёрт возьми, говорит?
– Ева, – тон мамы осуждающий.
– Что? – огрызаюсь, глядя на Криса. Что он несёт?
– Кажется, это был официант, – заявляет Шистад. В этот момент я чувствую, что способна на убийство.
Томас молча глядит в своей телефон: видимо, его не интересует наша беседа.
– Ева, не заигрывай с персоналом! – говорит мать.
Я открываю рот, чтобы возразить, но Шистад чуть наклоняется ко мне и произносит на тон тише, чтобы слышала только я:
– Да, не заигрывай с персоналом, Е-ева.
Он снова растягивает первую гласную в моем имени, а у меня бегут мурашки. От Криса пахнет кофе и солнцем. Я смотрю на него и вижу, что за этот день парень тоже загорел. Его бледная кожа стала на пару тонов темнее и отлично гармонирует с белой рубашкой. Глупо быть таким привлекательным.
– Отвали, – шиплю я и отворачиваюсь. Проще не смотреть.
***
Кафе действительно оказывается неподалёку и в большей степени похоже на то, что находится в отеле. Мы садимся за столик на веранде. Напротив меня мама, рядом Шистад. Я что, в кругу фашистов?
Я заказываю греческий салат. Аппетита совершенно нет. Шистад всё ещё улыбается своей выходке по пути в кафе. Он спрашивает что-то у мамы, наверное, про их прогулку, и женщина с восторгом отвечает ему. Я вздрагиваю, когда голое колено Шистада касается моего под столом. Платье слегка задралось, и теперь мои ноги открыты. Между моей кожей и кожей Шистада всего пару сантиметров. Чувствую, как от соприкосновения бегут электрические разряды. Это когда-нибудь прекратится? Я немного отодвигаюсь, так, чтобы этого не было заметно. Лицо Шистада непроницаемо. Он даже не заметил того, что дотронулся до меня. Видимо, только я так остро реагирую на его близость.
Вяло ковыряюсь в салате, когда мать заводит разговор о том, что мы будем делать после того, как вернёмся домой, в Осло. Возможно, сейчас речь пойдёт о свадьбе, но Элиза легко опускает эту тему. Интересно, Шистад уже знает?
– Разве Ева не собирается встретиться с отцом? – подаёт голос Томас. Я удивлённо поднимаю на него взгляд. Это первые слова, которые он говорит за вечер в моём присутствии.
– Да, он собирался приехать, – отвечает мама, поджав губы. Кажется, ей не нравится этот разговор.
– Я думаю, он приедет на пару дней, чтобы провести время вместе, – отзываюсь я, наблюдая за реакцией Томаса и Элизы. Мужчина усмехается. Я пытаюсь понять, что же это значит.
– Надеюсь, он не решит остаться у нас, – зачем-то говорит Шистад-старший. У них это семейное – нести чушь? Чувствую, что начинаю злиться. Томас смеётся над моим отцом?
– Конечно, нет, – говорит мама и тоже ухмыляется.
Мне становится противно.
– Это его дом точно так же, как и твой, – говорю я, сузив глаза и глядя на маму. Они действительно вместе купили недвижимость в Осло, а после развода папа оставил всё ей.
– Не начинай этот разговор, – предупреждает меня Элиза, но я лишь закатываю глаза.
– Он имеет право остаться в этом доме по приезду, – продолжаю свою речь, хотя и сама знаю, что этого не будет. Конечно, отец не станет жить в доме матери. Это абсурд. Но тот факт, что они сидят и насмехаются над папой, заставляет кровь в моих жилах закипеть.
– Ева, прекрати! – осаждает меня мать. Я тяжело перевожу дух и бросаю вилку обратно в тарелку. Пару человек оглядываются на звон посуды.
– Спасибо за ужин. Остаток вечера я, пожалуй, прогуляюсь до отеля!
Я вскакиваю и стремительно покидаю наш столик.
– Она плохо воспитана, – слышу я за спиной голос матери. Это только сильнее злит меня. Она оправдывает меня перед Томасом. Плохо воспитаны только они, потому что насмехаются над человеком, которого не знают.
До отеля я дохожу в два раза быстрее, чем мы добирались до кафе. Я всё ещё зла, и это чувство подогревает мою кровь. Мне хочется выпить, хотя после вечеринки с Шистадом и Флоренси я зареклась не пить. Не знаю, продадут мне алкоголь или нет, но всё равно иду к бару, чтобы выяснить это. Время практически половина девятого, многие разошлись по номерам, остальная масса рассредоточена на веранде и у бассейна. За стойкой сидят несколько молодых людей значительно старше меня и что-то обсуждают между собой. Бармен интересуется, что я буду пить.
– Текилу, – отвечаю и слежу за его реакцией. Может, прокатит? Итальянец с сомнением смотрит на меня.
– Покажите документы, – говорит он, и я сдерживаюсь, чтобы не чертыхнуться.
– Всё в порядке, я куплю ей выпить, – произносит голос за моей спиной, и я вздрагиваю. Ну, конечно, это Шистад.
Он просто смотрит на меня сверху вниз. Его лицо непроницаемо.
– Что тебе нужно? – спрашиваю я, не позаботившись о том, чтобы как-то смягчить свой тон. Я злюсь на мать и Томаса, Шистад просто попадает под раздачу. Опять. Но мне всё равно.
– Хочу выпить, – говорит он и садится рядом, не касаясь меня. От Криса снова пахнет сигаретами. Видимо, он курил по дороге.
– Обязательно делать это рядом со мной? – раздражённо произношу, наблюдая за движениями бармена, который наполняет для меня рюмку.
– Я просто наслаждаюсь вечером, – Шистад пожимает плечами. Его невозмутимость выводит меня из себя.
– Я первая пришла, – говорю я. Звучит по-детски, но мне плевать.
Бармен ставит текилу для меня и Шистада на стойку, всё ещё с сомнением поглядывая в мою сторону. Я залпом опустошаю стопку и морщусь. Невкусно. Шистад протягивает мне дольку лимона, и я просто съедаю её. Крис облизывает соль с бортиков стопки, закусывает лимон и пьёт. Ну, конечно, он знает, как это делается. Жестом он просит бармена повторить.
Мы выпиваем по три порции. Мои расшалившиеся нервы немного успокаиваются.
– Зачем ты пошёл за мной? – спрашиваю Шистада, наконец посмотрев прямо на него, а не бросив косой взгляд. Его рубашка легко развевается от ветра, дующего со стороны веранды.
– Твоя мать попросила вернуть тебя, – говорит он.
Я гляжу на парня.
– Ты хочешь, чтобы мы теперь вернулись в кафе? – с долей сарказма интересуюсь я.
Не чувствую себя пьяной или хотя бы захмлелевшей, но учуять запах текилы не составит труда.
– Нет, – отвечает Крис, заказывая ещё порцию.
Когда количество выпитого повышается до восьми рюмок, он заводит со мной разговор в шутливой манере.
– Так, когда свидание с тем официантом?
Я раздражённо смотрю на парня.
– Я не иду ни на какое свидание с Поло, – отрезаю я и выпиваю текилу всё ещё не так, как это делается правильно. Алкоголь горьким послевкусием оседает на языке. Не знаю, зачем продолжаю пить.
– Но ты знаешь его имя, – хмыкает Крис. Я смотрю на него.
Волосы парня растрепались от ветра, загоревшая кожа кажется матовой при искусственном свете. Его губы немного влажные от только что выпитого спиртного, в воздухе витает запах лимона, но я всё равно чувствую исходящий от парня аромат кофе. Почему Шистад должен пахнуть как кофе? Это какая-то насмешка Вселенной.
Алкоголь теплом разливается по организму. Даже сейчас, сидя на стуле, я чувствую, как мир немного плывет перед глазами. Похоже, в моей крови уже достаточно спиртного, но всё равно опустошаю последнюю рюмку, принесённую барменом, и решаю, что нужно выйти на воздух.
Шистад съедает лимон, даже не поморщившись, и спрыгивает со своего места: видимо, тоже хочет освежиться или видит, что меня уже понесло. Мы вместе выходим на улицу. Я присаживаюсь на качели-диван. Небо уже украшено яркими звездами, лёгкий ветер качает листву кустов у дорожки. Крис садится рядом, но не слишком близко. Наши колени не соприкасаются, мой пьяный мозг думает об этом с сожалением. Пару минут просто молчим. Я слушаю, как из отеля доносятся людские голоса и ветер колышет траву. Шистад достаёт сигареты из кармана своих шортов. Не могу решить, против ли я того, чтобы он курил рядом. Качели, на которых мы расположились, медленно движутся из стороны в сторону, из-за чего чувствую лёгкую тошноту и ставлю ноги на землю, чтобы остановить их. Крис втягивает в себя никотин и выдыхает дым в сторону, хотя запах все равно ветром доносится до моего носа.
– Я устала, – жалуюсь я. Это первые слова, произнесённые за последние несколько минут. Шистад бросает сигарету куда-то в кусты, и я уверена, что за это полагается штраф. Он рассматривает стену прямо перед собой и молчит.
– Ты странная, – наконец произносит он. Крис тоже пьян.
Я усмехаюсь, стараясь придать лицу самодовольное выражение, но глаза парня даже не направлены на меня.
– Ты тоже, – парирую. – И ты постоянно заговариваешь мне зубы.
Не знаю, зачем добавляю это: мой язык поступает так, как хочет.
– Каким образом? – спрашивает парень, и я бросаю на него быстрый взгляд.
Шистад откидывается на спинку дивана и полуопущенными веками глядит на звёздное небо.
– Всё время шутишь и сбиваешь меня с толку, – поясняю, отвернувшись, и тоже смотрю наверх. Замечаю созвездие Большой Медведицы и вспоминаю о том, как мы с папой рассматривали звезды, когда были в Финляндии несколько лет назад. От этой мысли мне становится грустно, а градус в крови лишь подпитывает чувство печали.
– Хочу вишнёвый сок, – говорит парень совершенно невпопад, а я смеюсь, понимая, что мы оба напились. Мое сознание затуманено, затянуто пеленой, но всё же это приятное чувство опьянения.
Некоторое время мы молчим, пока Шистад ногой подталкивает качели. Я непроизвольно придвигаюсь ближе к нему, когда ветер становится холоднее. Мои голые руки покрываются мурашками, и Крис говорит:
– Ты дрожишь.
– Прохладно, – поясняю я. Он никак не реагирует.
Снова повисает молчание, нарушаемое лишь шелестом кустов. Я уже не пытаюсь игнорировать исходящий от Криса запах кофе и сигарет, поэтому просто дышу полной грудью, позволяя себе такое удовольствие. Мысли лениво блуждают, цепляясь то за один факт, то за другой, но я специально не смотрю на Шистада, чтобы не создавать впечатление, будто я пялюсь. Он вздыхает. Смесь никотина, кофе и алкоголя накрывает меня и вызывает новую волну мурашек.
– Так, каков план? – спрашивает брюнет, всё ещё глядя прямо перед собой.
– Ты о чём? – непонимающе хмурюсь.
– Каков твой план по спасению собственной задницы? – говорит он, а я пытаюсь вникнуть в его слова.
– Не понимаю.
– Я уже говорил тебе, – произносит Шистад, но голос его расслаблен, а не раздражён. – Твоё поведение. Даже сегодня. Каков план? Что дальше?
Я смотрю на него, пытаясь найти ответ.
– Не знаю, – признаюсь и отворачиваюсь. Становится по-настоящему холодно. Чувствую, что зубы начинают стучать, и Шистад наконец смотрит на меня.
– Пошли в отель.
Мы поднимаемся и заходим в холл. Шистад движется рядом, его рука слегка задевает мою, и я не знаю, что сделать: отдернуть её или не обращать внимание. Хотя второе априори невозможно – его касание пропускает слабый электрический ток по кончикам пальцев, поэтому я обнимаю себя руками, сжимая голые плечи, тем самым спасая от холода. Когда мы поднимаемся наверх, первые пару секунд я думаю, что парень просто провожает меня до номера, но потом понимаю, что у нас соседние комнаты.
Останавливаюсь у своей двери и достаю ключ-карту, но, прежде чем открыть, смотрю на Шистада. Следует сказать «пока»? Или что-то другое? Мне становится неловко.
Парень просто кивает и исчезает за своей дверью. Так даже лучше.
***
Следующие два дня проходят так же, как и предыдущий: мать с Томасом посещают местные достопримечательности, мы с Шистадом лежим у бассейна. Я предусмотрительно прячусь в тени, чтобы не обгореть, и всё ещё держусь подальше от парня. После нашего странного разговора на качелях я чувствую неловкость и смущение, хотя ничего такого и не произошло. Шистад, впрочем, ведет себя как обычно: отпускает дурацкие шутки и самодовольно ухмыляется. Всё время, проведённое у бассейна, я пытаюсь не обращать на него внимание, но пару раз всё же стреляю взглядом в сторону Шистада. В один из таких разов я вижу, что он разговаривает с какой-то девушкой, и тут же отворачиваюсь. Настроение падает на несколько ступеней, и до конца вечера раздражительность не оставляет меня. Я стараюсь не анализировать своё поведение.
