сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 30 страниц)
Уроки как назло пролетели незаметно. Каждую минуту каждого часа в школе я провела рядом с Лиамом: держала его за руку, небрежно поправляла его и так взъерошенные волосы, и даже один раз чмокнула в щёку за обедом, из-за чего, разумеется, тут же получила в ответ долгие и наигранные звуки отвращения и негодования от Айзека и Стайлза, которые сами едва ли упускали момента, чтобы не похвастаться перед друг другом подробностями личной жизни.
— Что с тобой сегодня? — спросил Лиам в коридоре перед последним уроком, которым должна была быть экономика с тренером Финстоком.
Он облокотился плечом на соседний с моим шкафчик и сложил руки на груди. На его губах играла так обожаемая мною улыбка.
Лиаму с трудом удалось объяснить отцу, почему он днём ранее пришёл домой без гипса, и вообще почему тот ему стал не нужен уже через неделю после происшествия. На помощь пришла миссис МакКолл, которая, наверное, скоро может лишиться работы из-за таких случаев: женщина сказала, что перепутала снимки гипсов, и, на самом деле, у Лиама всё было не так уж и страшно.
Я не была уверена, что мистер Данбар действительно поверил, однако допроса с пристрастием всё-таки удалось избежать, а также сойтись на компромиссе в виде эластичного бинта на пару дней.
И, разумеется, никаких соревнований по лакроссу.
— О чём ты?
— О том, что моя Лиз обычно не лезет целоваться на людях. Не скажу, что мне это не нравится, просто странно.
Я хлопнула дверцей шкафчика, приблизилась к Лиаму совсем близко и, сжав в кулаках ткань его клетчатой рубашки на уровне груди, привстала на носочки.
Теперь мы были на одном уровне, а наши носы почти соприкасались.
— Просто я тебя люблю. И хочу, чтобы ты помнил об этом, что бы ни случилось.
Лиам нахмурил брови. Я хотела, чтобы мои слова звучали мягко и нежно, но, кажется, юный оборотень был не так уж прост.
— Ты меня пугаешь.
Не давая парню сказать ещё чего-либо, я прижалась губами к его губам, вовлекая в поцелуй. Под моими прикосновениями Лиам заметно расслабился, и когда его сильные руки обхватили меня за талию, я поняла, что развеяла все сомнения, которые сама же случайно в нём и зародила.
— Данбар! Мур! — голос тренера раздался так близко, что мы с Лиамом за секунду отстранились друг от друга. Финсток с силой дунул в свисток прямо мне на ухо и громко закричал: — Что-то я не припоминаю, чтобы урок сексуального воспитания сегодня поставили вместо экономики! Вон, берите пример с Гринберга: у того девушка появится не раньше, чем взорвётся наша планета!
Тренер поднял с пола рюкзак Лиама и кинул его ему в грудь, а мне рукой указал в сторону кабинета. Пришлось послушаться.
Так как я собиралась рассказать друзьям о том, что знаю, кто этот зверь, терроризирующий город, то мне казалось логичным сразу сделать это у мистера Дитона, чтобы он смог на месте объяснить подробнее и без Питера, с чем конкретно мы имеем дело. Попросив Скотта договориться с мужчиной на вечер, после школы я собиралась ехать домой, чтобы оставить там сумку с тетрадями и перекусить, но Лидия поменяла мои планы в корне, когда в коридоре, у самого выхода, перехватила со словами:
— Джордан звонил. Кажется, ему удалось вычислить местонахождение телефона твоего отца.
И вот, спустя четверть часа мы уже стояли напротив мотеля, расположенного на окраине Бэйкон Хиллс. У нас не было номера комнаты, но работник у стойки оказался слишком уставшим (или даже нетрезвым?) для того, чтобы препятствовать полицейскому без специального разрешения.
— Вот все, кто зарегистрирован на данный момент, — произнёс он с такой интонацией, будто ещё немного — и вовсе уснёт.
Ни одно имя не было мне знакомо. Ни одно имя не вызвало у меня помощи со стороны способностей банши.
— Ну как? Ничего? — уточнил Джордан.
Я покачала головой.
Пятнадцать совершенно незнакомых мне мужских и женских имен, и никакой зацепки.
— А мы можем просто постучать в каждую дверь и посмотреть в глаза постояльцам? — спросила я.
Парень за стойкой ничего не ответил. Казалось, он вообще не был заинтересован в разговоре с нами.
— Мы не можем врываться в номера постояльцев без необходимого на то разрешения, — произнёс Джордан. Он взглянул на меня, затем на Лидию и спросил: — Вы точно ничего не чувствуете? — Пэрриш взял со стойки книгу для гостей и протянул нам. — Может, попробуете так?
Я не была уверена, что конкретно он имел в виду. Бедному Джордану, до сих пор не знающему, что он такое, всё продолжало быть в новинку. Кажется, даже после того, как мы месяц назад сказали ему, кто есть, он всё ещё продолжал считать нас экстрасенсами.
— Я не думаю, что это именно так работает, — произнесла Лидия, но книгу в руки всё-таки взяла.
Она была размером чуть меньше моих конспектов по английскому, с деревянной обложкой, на которой было выгравировано название отеля: «На закате дня».
— Вы можете конкретнее объяснить, кого ищете? — спросил парень за стойкой.
Он надул большой пузырь из жвачки и с громким звуком лопнул его.
— Белый мужчина, каштановые волосы с проседью, рост метр восемьдесят, иногда носит очки в квадратной оправе, — затараторила я.
— О, ну это прям полноценный портрет, — сказал он, вскинув брови.
Джордан взглянул на него с упрёком. Он что-то хотел сказать ему, но не успел, потому что заговорила Лидия:
— Лиз?
Я перевела взгляд на подругу. Мартин замерла с широко распахнутыми глазами, словно увидела что-то кошмарное прямо перед собой. Продолжая держать на одной ладони довольно увесистую книгу постояльцев, второй она вдруг схватила меня за предплечье, да так сильно, что я непроизвольно вскрикнула.
А затем увидела всё своими глазами.
Прямо за парнем у стойки, подвешенная за руки к потолку, висела женщина. Она не была похожа на призраков, которых я видела раньше, и которых Эллисон назвала хранителями. Эта незнакомка больше напоминала восставший из могилы труп, тело которого было покрыто язвами и гнойниками, а в некоторых местах и вовсе уже образовались дыры на коже, разъеденные опарышами.
Тошнота подступила к горлу, но я не могла даже вздохнуть или повернуть головы.
Всё вокруг как будто перестало существовать. Всё, кроме мёртвой женщины.
— Я не хотела, чтобы всё так получилось, — прозвучал голос, хотя она даже не разомкнула своих потрескавшихся губ.
Когда в голову ворвался и второй голос, мужской, низкий и очень знакомый, я была почти уверена, что схожу с ума.
Это был отец.
И он произнёс лишь одно имя:
— Джини.
Мелкая дрожь по всему телу словно мощнейший разряд тока привела меня в чувства. Я посмотрела на Лидию, она, казалось, уже давно не сводила с меня свой взгляд.
— Ты видела это? — спросила она.
Я коротко кивнула.
— Кто такая Джини?
Джордан забрал у Лидии книгу постояльцев и открыл на последней заполненной странице.
— Кто бы это ни был, здесь её нет, — он разочарованно покачал головой.
Лидия заглянула в книгу и тут же ткнула куда-то пальцем.
— Вирджиния Моррисон, — тихо произнесла она. — Джини — сокращённое от Вирджинии.
— Лиз, ты точно не знаешь, кто это? — ещё раз уточнил Джордан.
Вся моя уверенность растворилась вместе с внезапно пришедшим видением. Я уже совсем не понимала, что происходит.
— Ладно, — не дождавшись моего ответа и, видимо, смутившись моим потерянным выражением лица, сказал Пэрриш. Он вернул парню за стойкой гостевую книгу и кивнул в сторону дверного проёма, за которым располагался длинный корпус для проживания. — Комната 69.
Уже у нужной двери Джордан вышел вперёд. Его правая рука скользнула к пистолету, висящему на поясе в кобуре. Левую он сжал в кулак и постучал её костяшками по косяку три коротких раза.
Я взглянула на Лидию. Она тут же перехватила мою ладонь.
— Мисс Моррисон, это заместитель шерифа. Откройте, пожалуйста, мне нужно с вами поговорить.
Ответа не последовало. Джордан повторил свою речь, но ему снова никто не открыл.
— Может, выломаем её? — предложила Лидия.
— Это незаконно. Мы и так тут без ордера, — ответил Джордан.
Он ещё раз постучал в дверь, затем подёргал ручку. Волнение и страх буквально причиняли мне физическую боль.
— Вдруг он без сознания там лежит, — тихо произнесла я себе под нос. — Или, что ещё хуже, уже мёртвый.
Лидия меня услышала: она сильнее сжала мою ладонь. И Джордан, кажется, тоже, потому как сделал шаг назад и со словами «Вероятно, меня уволят» навалился на дверь, ударяя её плечом.
Слабая конструкция не выдержала усилий заместителя шерифа и, вместе с косяком, провалилась внутрь.
Папы там не было. Да и вообще практически никаких вещей, обозначавших присутствие проживающего в комнате человека, кроме недоеденного гамбургера из местной закусочной, который уже давно испортился и теперь источал страшный запах гнилого мяса, справочника с номерами телефонов и адресами всех жителей округа Бэйкон и камеры без карты памяти.
После получасовых поисков в три пары глаз нам всё-таки удалось найти папин телефон: кто бы здесь не жил, он явно не хотел, чтобы его нашли, потому что тот был спрятан за бочком унитаза, завёрнутый в какую-то тряпку с довольно странной вещью в комплекте.
— Это что, кукла? — спросил Пэрриш, демонстрируя нам свою находку.
— Похожа на куклу Вуду, — выдала я первую из своих догадок.
Без фотографии, приклеенной на слепленную из глины голову, как показывали в фильмах, но всё равно страшная до мурашек со своими иглами, воткнутыми в руки подобно распятию, и красными пятнами, похожими на кровь.
— По крайней мере, мы не нашли мёртвое тело, — сказала Лидия.
Она приобняла меня за плечи, как обычно придерживают тех, кто вот-вот упадёт в обморок. Я не могла отвести взгляд от куклы в руках Джордана. Чутьё подсказывало, что ни к чему хорошему это не приведёт.
— Но и живого папу мы тоже не обнаружили, — тихо произнесла я.
***
Я была разбита. Позвонив Скотту и извинившись за то, что пришлось перенести встречу у Дитона на завтра из-за внезапно возникших дел, я весь оставшийся день провела в подвале, где хранился всякий семейный хлам.
Кем бы не была та женщина, которую мы с Лидией увидели в мотеле, мой отец знал её.
Вирджиния. Джини.
Видимо, они были достаточно близки, раз она позволяла ему называть себя так ласково.
Джини.
Что я знала о жизни отца до встречи с мамой? Ничего. Собственно говоря, я вообще мало что знала об их прошлом.
Впервые задумавшись, я вдруг поняла, что родители никогда не рассказывали мне историй из моего детства, а также из тех времён, как они сами ходили в школу. Казалось, моя семья жила только настоящим, словно прошлого и вовсе не существовало.
Могли ли родители что-то скрывать от меня? Папа, в частности?
А тётя? Если это её шкатулку он подарил мне, то знала ли она сама, что скрывается внутри?
Я сидела в центре небольшого помещения, окружённая всеми коробками, которые смогла отыскать, и внимательно рассматривая каждую, даже совсем незначительную, находку.
Здесь должны были скрываться целые истории, но почему-то кроме прочитанных книг и затасканной одежды, а также какой-то мебельной атрибутики и поломанной техники, тут не было ровным счётом ничего: ни школьных фотографий, ни свадебного альбома — ни одного, даже самого крохотного, воспоминания.
Я уже не понимала, знаю ли хоть что-то о своей семье. Родители никогда не держали от меня тайн, но и рассказывать толком ничего не рассказывали. Папа работал в одной фармацевтической компании и ездил по стране, заключая договора с аптеками и различными фирмами, а мама не работала, но имела степень по психологии — и это всё, что я знала. А ещё мать всё время как-то странно смотрела на меня, словно побаивалась. И плакала по ночам, это я помнила даже слишком хорошо.
Папиной дочкой я тоже никогда не была, хотя отношения с ним и были более тёплые: в те драгоценные дни, что он не разъезжал по стране, я чувствовала себя так, словно наконец исполнила свою американскую мечту — вся семья Мур была в сборе за большим семейным столом, все смеялись и были счастливы. Потом умерла тётя Кристина, папа целиком ушёл в работу, мама совсем отстранилась, а потом и вовсе попыталась сдать меня в психушку.
Американская мечта умерла, словно её и не было...
Когда раздался неожиданный звонок, я уже закончила со всеми вещами и просто сидела, обложившись ими, словно за стенами импровизированного замка. Пришлось буквально заставить себя подняться и открыть дверь.
Рассчитывая увидеть на пороге Скарлетт или Бобби, я уж никак не ожидала застать там Лиама и Малию.
— Ребята? — удивлённо воскликнула я. — Что вы здесь делаете?
Я вглядывалась в лицо Лиама, пытаясь понять, рассказала ли ему Малия то, на что сегодня у меня так и не хватило духу. Словно прочитав мои мысли, Малия тряхнула головой.
— Лидия кое-что нам передала, — сказала она и достала из кармана какую-то вещь. Когда она протянула это мне, я увидела ту самую куклу вуду, ранее найденную мною, Лидией и Джорданом в номере некой Вирджинии Моррисон.
— Почему ты мне не сказала? — Лиам нахмурил брови.
— Я хотела, — соврала я.
Нет, не хотела вовсе. Сказать вслух о том, что по координатам местоположения папиного мобильного телефона были найдены пятна чьей-то крови — это как признать возможный факт его смерти.
Для меня это слишком.
— Лидия сказала, что одолжила это у помощника шерифа на пару часов, — продолжила Малия.
— И зачем она мне? — не понимала я.
— Не тебе, — ответил Лиам. Он забрал у меня куклу и поднёс к лицу. — Нам с Малией. Мы поможем тебе отыскать папу, пока кровь ещё свежая.
Малия толкнула входную дверь, открывая её нараспашку и впуская прохладный ветер. Я съёжилась, не до конца уверенная в том, что этому послужило: тонкие домашние шорты и футболка или мысль о том, что скоро я, возможно, смогу увидеть папу.
Главное, чтобы живым...
— Вы уверены, что она принадлежит ему? — переспросила я.
Малия тут же кивнула.
— У неё схожий запах с твоим, значит, вы родственники. У тебя ведь больше никто не пропадал?
Лиам бросил косой взгляд на Малию. Будь он более дерзким, наверное, сказал бы что-то на её бестактность.
Но я была рада, что он промолчал. Я понимала, насколько тяжело было койотке: она всё ещё была чужой в мире людей.
В этом мы с ней были чем-то похожи. Мне тоже иногда казалось, что здесь мне нет места.
— Нет, Малия, — я покачала головой и потянулась за курткой, висящей за спиной Лиама. Он коснулся моей руки, как бы невзначай. — У меня кроме папы больше никого и нет.
***
Я не знала, как работали все эти оборотнические штуки, но уже через десять минут Лиам и Малия точно знали, куда нужно идти.
— Пахнет сырой землёй, — сказал Лиам.
— И лесом, — добавила Малия. — Я хорошо знаю этот запах.
Мы направлялись в сторону местного заповедника. Приходилось раз за разом просить ребят сбросить шаг, когда они, словно поймав след, ускорялись, заставляя меня задыхаться и хвататься за бок.
Часть меня надеялась на то, что ребята смогут найти папу, но другая боялась того, что, в итоге, мы могли обнаружить лишь его бездыханное тело.
— Стойте, — вдруг воскликнула Малия. Она снова поднесла куклу, которую всё это время держала в руке, к лицу и глубоко вдохнула. Спустя какое-то время она сделала то же самое, но уже опустившись на одно колено и наклонившись к земле. — Нет, это не он. Запахи похожи, но они разные.
— В каком смысле? — уточнила я, воспользовавшись остановкой и опершись на ствол дерева.
— Эта кукла тоже пахнет деревьями, и землёй, но не заповедником. Здесь что-то иное…
Я медленно сползла на землю, не заботясь о том, что испачкаюсь. Небольшая пробежка вымотала меня физически, а морально я и вовсе была истощена. Единственные люди, у которых была возможность найти папу, кажется, взяли ложный след.
— Мы найдём его, — сказала Малия, протягивая мне руку, чтобы я встала. — Я тебе обещаю. Ты же веришь мне?
Я кивнула.
— Верю. После всего, что случилось — верю.
Малия хлопнула меня по спине, затем кивнула куда-то в сторону и двинулась в известном только ей направлении. Ко мне подошёл Лиам.
— Он жив, — тихо произнёс он.
Лиам просто хотел помочь, но его слова почему-то раздражали меня. Последнее время в меня пытались запихнуть слишком много пустых надежд, говоря, что всё будет хорошо, или всё образумится, или всё останутся живы.
— Нужно идти.
Я пошла за Малией, которая уже почти исчезла из виду. Спустя несколько метров Лиам нагнал меня и взял за руку, больше ничего не говоря.
Мы не прекращали идти даже тогда, когда заповедник кончился, и начались голые холмы с редкими сухими кустами, едва ли когда-нибудь способными зацвести.
Я никогда не заходила так далеко от дома. Не то, чтобы папа запрещал, просто не было нужды.
— Где это мы? — спросила я.
— Понятия не имею, — Лиам дёрнул плечом и повернул голову в мою сторону.
Было уже достаточно темно, но я увидела это, потому что глаза Лиама светились жёлтым. С трудом заставив себя не вздрогнуть, я поджала губы и, отвернувшись, нашла взглядом спину идущей впереди Малии.
Девушка напоминала ищейку.
— Что? В чём дело? — вдруг спросил Лиам.
Обращался он явно не ко мне.
— Кровь, — сказала Малия. — Чувствуешь?
Лиам рядом со мной шумно втянул в себя воздух.
— Здесь просто воняет кровью, — не дожидаясь ответа, добавила Малия. Она развернулась и бросила мне в грудь злополучную куклу, которую я едва не уронила. — Это нам больше не нужно.
