сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 30 страниц)
На улице медленно темнело. Я знала, что полицейские дежурят круглые сутки, но могла лишь надеяться, что в эту смену мне попадутся шериф Стилински или Джордан Пэрриш — единственные, с кем можно было бы поговорить начистоту.
— Почти приехали.
У меня на коленях лежал блокнот Лидии. Я так и не смогла вернуть его хозяйке после того, как прочитала расшифрованное сообщение. Почему папа решил, словно я смогу разгадать это? Почему он подумал, что я достаточно умна для этого? Знал ли, что при этом идёт на слишком большой риск?
Ведь если бы Лидия была не так умна, а Стайлз не так сообразителен…
— Эй?
Я вздрогнула. Повернувшись к подруге, я тут же наткнулась на её нахмуренный взгляд.
— Что ты делаешь?
— А?
Лидия, не сбавляя хода, перехватила руль одной рукой, а второй быстро коснулась моей ладони, сжимающей ключи от дома.
Я опустила глаза вниз. Сама того не понимая, я что-то царапала одним из ключей на листе из того самого блокнота.
— Нервы, — сказала я, убирая связку ключей в карман куртки.
Вдалеке уже начинал маячить полицейский участок.
— Джон, — произнесла Лидия. — То есть, мистер Стилински, сегодня не работает, но я могу позвонить Стайлзу, и…
— Нет, — я покачала головой. — Не хочу его беспокоить в нерабочее время. В участке должны быть другие полицейские, такие же профессионалы, как и шериф. Ведь так?
— Конечно, — обнадеживающе сказала Лидия, выворачивая руль в сторону парковки.
Как только машина остановилась, я тут же вылетела на улицу и побежала в сторону участка. Звонкие каблуки Лидии быстро шагали за мной. Даже если она и пыталась меня позвать, я ее не слышала.
В общем кабинете, где сидели все заместители, меня никто не встретил, хотя я ожидала, что офицеры накинутся на меня с расспросами, стоит только порог перешагнуть.
Но тут было тихо.
— И где же все? — спросила Лидия. Она вышла вперёд и огляделась. — Хоть кто-нибудь?
— Лидия? — сначала что-то хлопнуло, словно задвинули полку в шкафу, а потом из кабинета шерифа вышел Пэрриш. Слава Богу! — И Лиз! Привет. Что вы здесь делаете?
— Мы… — начала Лидия, но я перебила её:
— Мой папа пропал. Какие документы нужно подписать, чтобы полицейские отправились на его поиски?
Пэрриш оглядел меня с ног до головы, словно проверяя, в своём ли я уме и не наброшусь ли на него с кулаками, если он откажет мне в просьбе.
— Ты уверена? — спросил он.
— У него была недельная командировка, а когда он должен был вернуться, то позвонил и сказал, что задерживается. Но и в назначенный срок он не появился. Последнее, что я получила с его номера — шифрованная смска. Лидия разгадала её, и вот что вышло.
Я протянула Джордану блокнот. Он, кивнув, принял его.
— «Беги из города», — прочитал Пэрриш вслух и поднял на меня глаза. — Что это значит?
— Мы хотели то же спросить у тебя, — произнесла Лидия.
Джордан поджал губы. Некоторое время он переворачивал страницы туда-обратно, вчитываясь в одни и те же строчки и внимательно разглядывая сам шифр, пока наконец не спросил:
— У твоего отца были враги? Может, по работе? Или вообще любые люди, которые захотели бы отомстить ему через причинение тебе вреда?
Я пожала плечами.
— Нет. Не знаю.
Я обернулась на Лидию. Она ободряюще улыбнулась.
— Хорошо, — спокойно произнёс Джордан. Он кивнул на блокнот: — Могу я его оставить?
— Конечно, — ответила Лидия.
— Ещё мне нужен номер телефона твоего отца, Лиз.
— Бесполезно, — сказала я. Собственный голос показался мне каким-то отрешённым. — Уже несколько дней он недоступен.
Джордан сел за свой рабочий стол и принялся что-то набирать на компьютере.
— Дэвид Мур, — я подошла к Джордану и опустилась на стул напротив. — Папино полное имя Дэвид Мур, — я протянула ему свой телефон с выведенными на экран контактами. — Вот его номер.
Лидия обошла стол и встала за спиной Пэрриша, упершись ладонью в спинку стула, на котором он сидел.
— Попытаешься отследить? Насколько я знаю, отец Лиз пользуется довольно старой моделью. Это даже не смартфон.
— Стоит попробовать, — Джордан качнул головой. — Например, через GPS.
— Но ведь он выключен! — настаивала я.
— Даже выключенный мобильник продолжает оставаться радиопередатчиком, — спокойно заявил Джордан.
Его ответ меня удовлетворил. В конце концов, из нас двоих именно он полицейский с военным прошлым. Я же всего лишь банши.
Лидия, не отрывая прищуренного взгляда, следила за тем, как пальцы Джордана ловко перебирают кнопки на клавиатуре. Сама я, чтобы отвлечься, перевела всё своё внимание на ручки и карандаши, лежащие в открытом лотке на каких-то бумагах. Схватив простой карандаш, я принялась вертеть его в руках, пропуская между пальцев. Но это совсем не успокаивало. А когда в моих руках он вдруг хрустнул, переломившись пополам, все сидящие за столом, включая меня, одновременно вздрогнули.
— Простите, — сказала я, кидая карандаш в мусорную корзину под столом.
Когда сломался второй, вздрогнула только я, и то больше от непонимания, как такое вообще могло произойти. Мне не без труда удавалось открыть банку с консервами, не то, чтобы что-то нарочно сломать.
— Я всё возмещу, — пробормотала я, глядя на Джордана.
— Всё нормально, Лиз. Но если хочешь ещё что-нибудь сломать, сделай мне одолжение: возьми с того крайнего стола справа. Там сидит один болван, который уже второй месяц не может вернуть мне двести долларов.
Джордан поднял на меня свои красивые глаза и улыбнулся. С таким добрым лицом ему стоило идти в психологи, а не в офицеры.
Мне не хотелось ничего писать, но рукам словно покоя не было, и я, последовав совету Джордана, взяла со стола другого помощника шерифа кое-что из канцелярии.
Распрямила большую красную скрепку, пощёлкала кнопкой на ручке, помяла в руках ластик. Словно, нервы совсем сдали…
Не знаю, сколько мы так просидели: в тишине, нарушаемой лишь щелчками кнопок клавиатуры. Но когда Джордан вдруг шумно выдохнул, устало потёр переносицу и посмотрел на меня, я поняла — ничего хорошего он мне сейчас не скажет.
— Это займёт больше времени, чем я думал. Может, вам лучше поехать домой? Школу завтра ведь никто не отменял.
— Он прав, Лиз, — Лидия подошла ко мне и присела на корточки перед моим стулом. — Тебе нужно хорошенько отдохнуть. А я останусь, и, если что, обязательно тебе позвоню.
— Ты уверена? — спросила я. — Потому что ты не обязана…
— Всё нормально, правда. Иди.
Я встала, и вместе со мной выпрямилась Лидия. Она сделала вид, словно тянется меня обнять, но вместе с этим шепнула на ухо:
— Только не говори Стилински, а то он убьёт меня.
Лидия тихо усмехнулась, но меня больше не веселили шутки про убийство, и я лишь поджала губ, стараясь не расстраивать подругу своим отсутствием какого-либо настроения.
— Хорошо. Спасибо, помощник шерифа П…
— Джордан, Лиз. Зови уже меня Джордан.
— Спасибо, Джордан.
Мужчина кивнул, мол, это моя работа. Однако, попадись нам кто-то другой, или не работай тут мистер Стилински, я была почти уверена — заявление о пропаже моего отца утонуло бы в прочих нераскрытых делах.
Домой я добралась на такси, которое мне вызвала Лидия. Сразу по приезду я отослала смс Скарлетт, чтобы та сегодня не приходила, рухнула на кровать и правда попыталась уснуть, но глаза не закрывались, как я ни старалась.
На часах было два ночи, когда я решила покончить с попытками и спуститься вниз, чтобы перекусить. Взяв всё необходимое из холодильника и налив себе чашку горячего чёрного чая, я вышла на задний дворик и расположилась под вишнёвым деревом.
Прохладный воздух ещё больше взбодрил меня, а красивая мелодия, раздававшаяся из соседнего дома, успокаивала и даже на какой-то момент позволила мне забыть о проблемах.
Правда, лишь до тех пор, пока я не вспомнила, что дом по соседству когда-то принадлежал семье Арджент. И музыки там никакой быть не должно.
Я закрыла глаза. Возможно, мне показалось? Но нет, это было отчётливо громко — что-то французское, похожее на блюз или джаз.
Дыши, Лиз, дыши. Это не может быть правдой.
Всё лишь в твоей голове.
Но музыка стала громче. Я открыла глаза и одним рывком поднялась на ноги. Забыв о еде и о том, что, кажется, оставила открытой дверь дома, выходящую в сад, я двинулась в сторону деревянного забора, разделяющего земли моей семьи и земли Арджентов.
Чем ближе я подходила, чем отчетливее становилась музыка. Я узнала в ней французскую исполнительницу, о которой мне однажды рассказала Эллисон: одним днём, пока моя тётя и её мама сидели в гостиной и разговаривали о своём, мы провели несколько часов подряд, прослушивая по кругу десяток песен.
Я не была фанаткой музыки до того, как встретила Эллисон Арджент.
Разглядеть хоть что-то в зашторенных окнах соседского дома, в котором когда-то я была довольно частым гостем, мне так и не удалось, и я решилась на крайние меры. В заборе было несколько мест, где расшатанные деревяшки позволяли пройти через него, не привлекая особого внимания. На ощупь, проверяя каждую деревяшку по очереди, я наконец нашла лазейку и проскочила через неё.
Музыка стала ещё громче, и вместе с ней выросло и моё чувство беспокойства.
Я обошла дом Арджентов и оказалась у парадного входа. Первая странность, что бросилась в глаза — чей-то мотоцикл, припаркованный у тротуара. Вторая — сорванная полицейская лента на входной двери.
Я дёрнула за ручку. Закрыто.
А музыка всё играла и играла. Мне казалось, что сейчас она поднимет всех в округе, и, не дай Бог, кто-то вызовет на место дежурившего Пэрриша, которому и так хватает дел.
Я прошла с другой стороны от дома, чуть не споткнувшись о цветочную клумбу, и заметила третью странность — настежь открытое окно на втором этаже.
Точно там, где была комната Эллисон.
Спустя ещё мгновение включился свет. Я непроизвольно присела и прижалась спиной к стене дома, надеясь, что меня не заметят.
Вдруг это грабители? И вдруг они вооружены?
Но и вечно так сидеть я тоже не могла, нужно было что-то делать.
Я продолжала прислушиваться к музыке, но теперь вместе с ней, как мне казалось, доносился и чей-то мужской голос.
Кто-то шептал.
А спустя какое-то время я разобрала, что этот голос звал меня по имени.
— Лиз?
Узнав его, я отошла от стены, чтобы меня было видно из окна.
— Скотт? Что ты там делаешь?
Парень, свисающий через подоконник, приложил указательный палец к губам, а потом кивнул и исчез из поля моего зрения. Буквально через минуту раздался щелчок замка входной двери. Я быстро подбежала к ней и нырнула внутрь. Скотт тут же плотно её прикрыл.
— Я почувствовал твоё волнение и услышал, как бьётся сердце, — сказал Скотт. — А ты как узнала, что я здесь?
В темноте его лицо имело размытые очертания, но я увидела, как он махнул рукой на лестницу, ведущую на второй этаж. Когда он двинулся в ту сторону, я последовала за ним.
— Странно, что весь район об этом не узнал. Ты бы музыку тише сделал.
Скотт остановился на месте, отчего я врезалась в его спину.
— Погоди, какая ещё музыка?
Я прислушалась. И правда, тишина. Странно.
— Могу поклясться, что она была. Французский джаз…
— Я ничего не включал, — тихо произнёс Скотт.
— Но если не ты, то кто?
— Я, — раздалось за спиной.
Я обернулась. Глаза уже привыкли к темноте, и теперь, в полумраке первого этажа, у первой ступеньки лестницы, на середине которой мы со Скоттом остановились, виднелась отчётливая фигура Эллисон Арджент.
— Лиз? — Скотт коснулся моего плеча, но я не отрывала взгляд от Эллисон, потому что боялась, что она исчезнет.
За последнее время я повидала слишком много призраков, и каждый из них вызывал у меня спорные ощущения смешанного со страхом непонимания. Но сейчас передо мной стояла подруга. Та, которая умерла слишком рано.
— Лиз? — звал Скотт, но я не обращала на него внимание.
Спустившись вниз я, не думая о безопасности, щёлкнула переключатель света, зажигая его в коридоре. Теперь Эллисон виделась мне так чётко: протяни руку, и коснёшься её.
Слишком настоящая. Слишком живая.
Разве что бледная, как мел.
— Привет, — прошептала я.
Эллисон улыбнулась: мягко, чуть склонив голову в сторону, и так знакомо, что в сердце что-то защемило.
— Привет, — ответила Эллисон. — Я рада, что ты услышала меня.
Из всех призраков, которые виделись мне за последнее время, Эллисон оказалась самой разговорчивой.
Возможно потому, что мы были в месте, где она провела последние годы своей жизни?
— Ты со Скоттом? — спросила я. — Ты охраняешь его, как другие призраки? Как бабушка Лидии или Дерек?
Эллисон кивнула.
— Такое случается, когда кто-то выпускает дьявола.
— Лиз, с кем ты разговариваешь? — Скотт оказался рядом быстрее, чем я успела ответить. — Ты видишь призрака?
— Эллисон, — ответила я. — Я вижу Эллисон.
Я обернулась. Скотт, потерянный и потрясённый, вглядывался в пространство перед нами, но, конечно, ничего не видел. Мне так хотелось помочь ему в этом, хотелось, чтобы он увидел, с какой любовью Эллисон смотрит на него, чтобы почувствовал, как она легко касается подушечками пальцев его щеки и проводит линию до подбородка.
Мне так хотелось, чтобы он услышал, как она говорит, что очень по нему скучает.
— Зачем ты здесь, Скотт? — спросила я по просьбе Эллисон.
— Стайлз позвонил мне вечером и предупредил, что на днях дом Арджентов выставят на продажу. Я не мог не прийти.
Я была уверена, что призраки не умеют плакать, но Эллисон выглядела такой растроганной, что на какой-то момент мне показалось, будто её глаза заблестели от слёз.
— Наверху в комнате под кроватью стоит коробка из-под обуви. Пусть он возьмёт её. Не хочу, чтобы кто-то чужой на неё наткнулся.
Я передала слова Эллисон Скотту. Он сразу же сорвался с места, быстро преодолевая лестницу, и исчез где-то на втором этаже. Эллисон в воздухе не растворилась, как я предполагала. Она продолжала стоять в шаге от меня и вглядываться в моё лицо, словно пытаясь найти в нём чьи-то другие черты.
— Хорошо, что ты сейчас рядом с Лидией. Мало кто понимает, насколько сильно она иногда нуждается в поддержке.
Я кивнула.
— Она очень скучает по своей лучшей подруге, - сказала я.
Эллисон поджала губы и на мгновение прикрыла глаза.
— В той коробке, про которую ты сказала Скотту, есть одна вещь… Серебряный кулон с волком. Фамильная безделушка, — Эллисон махнула рукой. — Я хочу, чтобы ты отдала его Лидии.
— Хорошо.
— И ещё кое-что, — Эллисон подошла ближе. Она протянула ко мне руку и коснулась предплечья. Я почувствовала холодное дуновение на своей коже. — Люди не могут видеть своих хранителей, но… — Эллисон перевела взгляд куда-то мне за спину. — Здесь твоя тётя. Я не могу с ней разговаривать, но выглядит она так, словно очень тобой гордится.
Не удержавшись, я обернулась. Тёти там не было, и даже никакого намёка на её присутствие уловить я не смогла.
— Как она … — начала я, но Эллисон уже не было.
Зато вернулся Скотт. Он держал в руках ту самую коробку, о которой говорила Арджент. Когда Скотт поднял глаза на меня, я увидела слёзы в уголках его глаз.
— Что там? — спросила я, стараясь отвлечь парня от мыслей, в которые он погружался прямо у меня на глазах.
— Самые важные мелочи на свете, — ответил он. — Ручка, которую я одолжил ей в первый день в школе. Наши фотографии, сделанные в будке во время свидания на коньках. Билеты в кино, на которое мы ходили втайне от её отца.
Скотт присел на ступеньку, поставил коробку себе в ноги и дрожащими руками вытащил оттуда какой-то диск.
— Я записал ей его на месяц отношений. В основном весь плейлист состоит из песен группы Blink-182, которую она, как оказалось, терпеть не могла.
Скотт грустно рассмеялся. Я присела рядом и заглянула в коробку.
— Она попросила передать какой-то кулон с волком Лидии.
— Вот этот, — Скотт положил обратно диск и, подцепив пальцами за цепочку, вытащил украшение. — Он когда-то принадлежал тёте Эллисон, Кейт.
— Той самой?
— Ага.
Я протянула ладонь, и Скотт аккуратно положил в неё кулон. Я сразу же сунула его в карман.
— Она всё ещё здесь?
— Нет, Скотт. Эллисон ушла.
— Может, она сказала ещё что-то?
Я взглянула на парня. Привыкши видеть Скотта МакКола настоящим альфой, я лишь раз видела его таким печальным — на похоронах у Дерека. И это разбивало мне сердце.
— Она сказала, что очень скучает по тебе, — вспомнив слова Эллисон, ответила я. А потом добавила уже от себя: — И ни о чём не жалеет.
По-другому и быть не может: Эллисон Арджент умерла, спасая своих друзей. Она была храбрейшим человеком из всех, кого я знала.
Скотт с надрывом вздохнул и закрыл глаза, и я поняла, что больше ничего говорить не надо. Единственное, что сейчас ему бы хоть как-то помогло — это объятия пусть и не лучшего, но всё-таки друга.
И я обняла его. А он не стал сопротивляться.
***
