Текст книги "Приемная дочь Бабы Яги (СИ)"
Автор книги: Meleth
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 30 страниц)
Судя по количеству бусин и узелков, бывшие владельцы мечей были славными воинами, отмеченными множеством битв. Кем же они приходились Ёжке? Не уже ли это мечи сына и мужа Милаоки?
– Пускай и на том берегу гремит их слава! – тихо и как-то даже торжественно произнес Терентий, уже умудрившийся забраться на ближайшее нагромождение ящиков и оттуда смотреть внутрь сундука.
– Пускай и на том берегу гремит их слава! – вслед за фамильяром девушка эхом повторила слова старинного прощания с воинами, а потом едва слышно спросила. – Реня, ты же знаешь, как их звали?
– Венцеслав и Велимир, – отозвался кот и зачем-то добавил. – Они погибли в последней войне с западными лесными воителями и их колдунами. На смерть стояли у переправы через Ветлу, но от ворогов отбились, защитили землю свою, а лесные еще долго раны от той нашей победы зализывать будут.
Молча кивнув, Златка положила поверх мечей рубаху и остальные вещи, так как они лежали прежде. Затем присела на край открытого сундука и задумалась, глядя в его нутро. Там осталось много интересных вещиц, которые девушка еще не просмотрела, но после того как она нашла эти два меча, руки просто не поднимались и дальше рыться в чужом добре, пусть и давно умерших хозяев. Может быть, потом она снова заглянет сюда и с интересом изучит содержимое шкатулок и свертков, но только не сейчас.
Девушка решительно поднялась, захлопнула крышку сундука и сев сверху, дотянулась и взяла с ближайшего ящика книгу. Вопросительно глянула на Терентия, забравшегося по ящикам чуть ли не под потолок. Дождалась, пока кот слезет и подсядет к ней, и только после этого уложила на плоскую крышку сундука книгу между собой и Ренькой, раскрыв ее на оглавлении.
– Вот смотри! – Яга ткнула пальчиком в нужное место и прочла название главы. – «Зелья, думы людские являющие». Мне кажется, что думы говорящего ворона они мне тоже помогут увидеть.
– Очень на это надеюсь, – признался кот, вглядываясь в аккуратно прорисованные буковки. – Открывай, главу!
Пролистав несколько десятков страниц, Златослава нашла нужную главу, и теперь они на пару с фамильяром принялись крайне внимательно изучать ее содержимое. Первые две страницы им не помогли, ибо содержали простенькие зелья призванные улучшить память. Почти под каждым таким рецептом стояла приписка, выполненная другими чернилами, поясняющая, в каких случаях лучше использовать то или иное зелье.
Зелье с забавным названием «Зубрилка», должно было помочь в подготовке к экзаменам, оно помогало в короткий срок запомнить большой объем информации. Перечитывая рецепт Ёжка грустно вздохнула, на мгновение, представив, как было бы проще учиться в академии, если бы ей раньше был известен рецепт такого замечательного и бесспорно полезного зелья. Хотя и у него имелся, так сказать, побочный эффект. Зелье нельзя было применять дольше четырех дней, и дозировка его была строго ограничена, иначе полученные знания забудутся быстрее, чем запоминались, да еще и жуткую головную боль принесут в две седмицы длинной. Как говорится: все хорошо, но в меру!
Еще одно зелье привлекло внимание Бабы Яги. Зелье называлось «Былое время» и призвано было помочь тем, кто шагнул «за порог» глубокой старости и начал терять память. Златка вспомнила старую ключницу Улиту Гордеевну, безмерно добрую старушку, которая уже давно жила в царском тереме на правах члена семьи. Когда-то матушка Улита, так называл ее Ростислав Всеволодович, так стали называть ее его дети, была кормилицей тогда еще новорожденного царевича Ростислава, рано оставшегося без матери. Царица Аграфена умерла, когда отцу Златославы едва исполнился год, и Улита Гордеевна стала мальчику и кормилицей, и нянькой, почти заменив ему мать. Последние годы, как знала Злата, матушка Улита много хворала, да и память начала подводить старушку.
– Я это зелье сделать должна, во что бы то ни стало, – твердо заявила Яга, тыкая пальчиком в рецепт.
– Для Улиты? – деловито уточнил, догадливый фамильяр и, получив в ответ утвердительный кивок, посоветовал. – Я там, в оглавлении видел, что есть рецепты зелий, хвори старческие облегчающие, свари и их, с отцом передашь.
– Я так и хотела, – подтвердила Ёжка слова кота и снова уткнулась в изучение зелий.
Пролистав за ненадобностью еще пяток страниц, девушка и кот наткнулись на чрезвычайно сложный рецепт зелья с таинственным названием «Видения памяти». Читали очень внимательно и вдумчиво. Прочли и приписку в конце, и радостный двухголосый вопль разнесся по всему чердаку.
«Зелье сие совершенно особое, несравнимое ни с каким другим. Правильно приготовленное, оно может показать то, что сокрыто в памяти любого живого существа. Увидеть все это можно собственными глазами, во всех подробностях. Но следует помнить, что для точности видения необходимо указать временные рамки с помощью некоторых ингредиентов, иначе зелие «выберет» любое произвольное воспоминание. Если необходимое вам воспоминание связано с неким человеком или вещью, необходимо добавить частичку их в зелье в самом конце, после произнесенных слов заклятия. Видение будет последовательно показывать воспоминания связанные с частицей того, что вы добавили в зелье после заклятья. Для ускорения течения событий в видении, необходимо помешивать зелье в котле, пока воспоминание не сменится другим» – гласила приписка, сделанная зеленоватыми чернилами.
– То, что нужно, а Ягусь? – почему-то восторженным шепотом уточнил Терентий.
– Ага, – таким же шепотком отозвалась Баба Яга, рассеяно поглаживая страницу с рецептом. – Только зелье сложное очень, долго готовить придется.
– Но он того стоит, – кот боднул руку своей Ёжки лобастой головой. – Мы сможем увидеть все произошедшее глазами Мора и возможно, поймем больше чем этот наглый птиц.
– Возможно, – согласилась Златослава, закладывая книгу соломинкой и решительно ее закрывая. – Не будем ничего загадывать, да?
– Ага, – хитро подмигнул фамильяр и уже нормальным голосом предложил. – Пошли обедать Ёжка, а то отощала совсем!
– Тебе бы только пожрать, – беззлобно попеняла коту Златка, поднялась и, засунув книгу подмышку, направилась к лестнице.
На верхней ступени царевна обернулась, бросила прощальный взгляд на сундук и дала самой себе зарок, что скоро разберется с его содержимым. Последний раз блики от светляков прошлись по черным лакированным бокам и погасли, когда Злата развеяла колдовской свет. Вздохнув, девушка затолкала свое любопытство поглубже и поспешила догнать Терентия, уже переминающегося у закрытой двери на кухню.
Открыв дверь, Яга и кот замерли на пороге, любуясь дивным зрелищем. Марфа наперевес с любимым веником гонялась за верещащим вороном, крепко удерживающим в лапах простенький браслет из самоцветных камушков, который, как помнила Златка, еще утром лежал у зеркала. С этим ярким, состоящим из крупных бусин, браслетом очень любила играть Василиса, которая в данный момент была прижата к могучему плечу Хмурича. Глядя на них у Златославы создалось впечатление, что этот балаган о двух участниках продолжается довольно долго, а малютка и леший являются внимательными зрителями. Хотя…, что бы понимала эта кроха в творившемся на кухне безобразии!
– Что тут происходит? – совершенно спокойно поинтересовалась царевна у лешака.
– Воздаяние за содеянное неудавшееся воровство, – туманно пояснил тот.
– И давно воздают? – полюбопытствовал уже кот.
– Почитай уже полчаса как, – осторожно пожал плечами Хмурич, устраивая малютку так, что бы ей было удобно смотреть за мечущимся по комнате вороном.
– Давно проснулась? – перевела разговор Яга.
– Второй час бодрствуем, – отозвался леший, погладив светлую макушку ребенка. – Поесть успели, теперь вот представлением любуемся. Ей нравится.
В этот момент как раз произошла развязка событий. Разгневанная домовушка, умаявшаяся гоняться за вороватой птицей, размахнулась и швырнула веник в Мора. Что удивительно – она попала!
С громким «кар-р-р» получивший сильнейший удар ворон рухнул на пол, веник прижал его сверху, а браслет выпал из разжавшихся лапок и покатился по полу, замерев у самых ног царевны. Златослава вздохнула, наклонилась и подняла украшение. Мор под веником протяжно застонал. Терентий хмыкнул. Хмурич и Ива молча наблюдали за происходящим. И только Марфа грозно погрозила все еще постанывающему ворону маленьким, но крепким кулачком и хмуро заявила:
– Еще раз попробуешь что-то уворовать, ощипаю как курицу!
– Я же только посмотреть хотел! – возмутился ворон, отчаянно шевеля крыльями и лапами в попытке выбраться из-под веника.
– Поговори мне еще! – пригрозила домовушка, с легкостью подняла свой верный «боевой» веник и, обернувшись к Злате, проговорила. – Хозяюшка, ты за стол садись! Сейчас обедать будем.
Яга молча кивнула, прошла и уселась за стол рядом с лешим. Приняла с рук на руки завозившуюся и начавшую капризничать дочку. Оказавшись на руках у матери, Василиса затихла, принявшись внимательно разглядывать янтарные бусы на ее шее.
– Мор, вот что у тебя за натура такая вороватая, а? – спокойно полюбопытствовала Ёжка. – Ведь не первый раз попадаешься, а все равно пробуешь снова и снова что– нибудь стащить.
– А вдруг получится, – фыркнул освобожденный ворон, к тому времени уже переместившейся на полюбившийся шкаф.
– И зачем тебе, птице, нужны все эти безделушки? Я бы еще поняла, если бы ты мясо воровал, или там другое какое съестное, – разглядывая Мора, недоумевала Баба Яга. – Но браслеты и бусы тебе зачем?
– Чтоб было, – не стал объяснять ворон и с независимым видом принялся чистить перья.
– Насоришь – прибью! – пообещала Марфа, не глядя на черную птицу, и принялась деловито расставлять тарелочки с едой.
На какое-то время в Избушке наступила тишина, нарушаемая стуком ложек, чашек и тарелок, фырчаньем и мурлыканьем кота и умильными вздохами домовушки. Мор все это время молча восседал на своем насесте, не спеша покинуть Избушку. Свою порцию ворон уже употребил, но нахальный пернатый сидя в безопасном отдалении, хищно присматривался к расставленной на столе еде с явным намереньем что-нибудь стащить. Единственное, что удерживало Мора от очередной попытки воровства – это плотоядный взгляд зеленых глаз фамильяра, который на первый взгляд усердно вылизывал блюдечко со сметаной и, кажется, больше не отвлекался ни на что. Только это действительно была лишь видимость. Стоило ворону шевельнуться, как внимательные кошачьи глаза с явным интересом отслеживали движение, а розовый язычок словно бы непроизвольно облизывал нос, выдавая явный гастрономический интерес рыжего. Ворон нервно переминался с лапы на лапу и, нахохлившись, продолжал посматривать на стол.
– Все мне пора! – в какой-то момент ворону надоело играть в «гляделки» с Терентием и он, задержав хмурый взгляд на лешем, буркнул. – Дверь откройте!
Хмурич выругался сквозь зубы, но дверь пошел открывать. Выпроводив нахальную птицу и вернувшись, лешак уселся на прежнее место. Какое-то время мужчина молчал, а потом, не выдержав, заявил:
– Я, наверное, сам скоро этого гада пернатого прибью! Вот как ты его терпишь, а?
– С трудом, – нехотя призналась Златка и хмуро произнесла. – Но пока я не выясню, что видел Мор, его присутствие мне необходимо.
– Кстати, как проходят поиски? – сразу же полюбопытствовал леший.
– Мне, кажется, мы нашли рецепт нужного зелья, – отозвалась царевна и, вздохнув, продолжила, – но рецепт очень сложный. Одни травы только месяц подбирать придется. Там семена акации, к примеру, нужно строго в определенный день перемалывать в порошок, а чабреца отвар настаивать в течение седмицы. Ох, много там такого, что как представлю, аж зубы ныть начинают. И это при условии, что хотя бы часть из ингредиентов есть у меня здесь или на чердаке.
– Ну, ничего у вас Ёжек просто быть не может, – по-доброму усмехнулся Хмурич и предложил. – Если каких трав или других составляющих не найдешь, ты мне говори. Помогу чем смогу.
– Спасибо! – улыбнулась Яга лешему.
– Да не за что пока, – хмыкнул тот в ответ и, поднявшись, засобирался уходить. – Пойду. Мне тоже уже пора и честь знать. До завтра, Ёжка!
– До завтра! – попрощалась с ним Златослава.
Когда дверь за спиной лешего закрылась, девушка перевела все свое внимание на маленькую Иву, которая все это время, притихнув, рассматривала мамины бусы, совсем ни на что не отвлекаясь. Злата улыбнулась и подумала, что надо бы и малютке бусики справить, а лучше всего браслет из янтарных «зернышек». Вроде где-то в шкатулке лежала горсточка бусинок, которых как раз хватило бы на браслет для детской ручки. У самой Златки, как помнилось, тоже в детстве были свои украшения, которые батюшка заказывал золотых дел мастерам. Много их было. У Василисы тоже должны быть.
– О чем задумалась, Ягусь? – осторожно поинтересовался Терентий.
– Ивушке, браслетик надо сплести, – ответила Баба Яга, перемещая ребенка на другую руки. – Негоже девочке без украшений.
– Так у нее одно уже есть, – напомнил царевне фамильяр.
– Ты о чем, Рень? – недоумевающе спросила она.
– О медальоне, который во время обряда удочерений появился, – уточнил кот, глядя на Ягу как на малое дитя. – Забыла, да?
– Ох, ты ж! Етишкин свет! И правда совсем из головы вылетело, – воскликнула Ёжка, на минутку даже восхитившись своей дырявой памяти.
– То-то и оно, – назидательно произнес рыжий и задумчиво выдал. – Не простой он. Ох, не простой, помяни мое слово.
– Оно и понятно, что не простой, – насмешливо фыркнула Златка, поднимаясь из-за стола. – Такие дары обычными быть не могут.
– Вот бы и узнала, чем он необычен! – возмущенно фыркнул Терентий. – А то лежит безделушка уже сколько времени, и никому до нее дела нет. Вдруг она до жути какая пользительная, а ты и не ведаешь об этом, непутевая!?
– Рень, вот тебе не надоело свою Ягусю обижать, а? – вопросительно изогнув темную бровь, спросила царевна.
– Ну, а кто тебе акромя верного фамильяра правду в глаза скажет? – вопросом на вопрос ответил кот и, бесстыже прищурившись, прижался к лавке готовясь к прыжку.
– И то верно, – прыснула Ёжка, ничуть не обидевшись. – Кто бы мне еще по двадцать раз на день говорил, какая я бестолковая.
– Видишь! Я же верно говорю, – тут же отмер рыжий, выпрямился и самодовольно выпятил белую грудку.
Яга на это только рассмеялась и направилась в спальню. Малышка была еще довольно бодра и требовала внимания, которое матушка по причине свой занятости уделяла не так много последнее время. Нехитрые развлечения затянулись почти до вечера. Утомившаяся играть с мамой Василиса, поев, тут же уснула, а Златослава поразмыслив немного, прошла и села перед зеркалом. Рука сама потянулась к шкатулке с украшениями, чтобы выудить из перемешавшейся массы медальон Ивы.
Пальцы вертели маленькую вещицу и так и эдак. Баба Яга рассматривала украшение со всех сторон, но ничего нового не смогла приметить. Слабенькое и не натренированное пока еще колдовское зрение дало Ёжке уже больше информации. Красновато-золотистые всполохи явственно давали понять, что медальон не просто милое украшение, а еще несет в себе защитные чары. Вкрапление оранжевых пятнышек говорило о какой-то целительной волошбе. Кроме того за всеми этими цветами пробивалось еще что-то не удававшееся разглядеть в подробностях, но видимо тоже полезное.
– Хорошая штучка, – хмыкнула Златка себе под нос и принялась выискивать в недрах шкатулки подходящую цепочку.
Девушка решила, что раз медальон является таким любопытным амулетом и предназначался явно для Василисы, то ей его и носить надо. Боги не преподносят такие подарки просто так. Каждый дар имеет не только явные, но и скрытые от посторонних глаз свойства. Златослава поймала себя на мысли, что еще не раз возблагодарит Богов за этот подарок и что убережет он ее доченьку от страшных бед.
Цепочку девушка не нашла. Пришлось пристраивать медальон на кожаный шнурок и отложить пока в сторону. Вот проснется малютка, можно будет и надеть, а сейчас зачем ребенка тревожить. А вот себя Златке нужно было занять. Отправляться спать рано, а вот начать искать и подготавливать ингредиенты для зелья будет в самый раз.
Оставив Терентия приглядывать за спящей малышкой, Баба Яга направилась в кухню. Вскоре на обеденном столе были разложены разнообразные ступки и пестики, баночки, мешочки, склянки, ножи и скребки. В центр с величайшей осторожностью были водружены весы.
Закончив расставлять необходимую утварь, Златослава присела на лавку и окинула взглядом все свое богатство, решая с чего начать. Первыми в глаза бросились косточки дикой вишни, скорлупу которых, согласно рецепту, следовало измельчить в порошок.
– Хоть тут лунный цикл не важен, – со вздохом пробубнила себе под нос Ёжка и, протянув руку, взяла одну косточку.
Положив косточку в ступку, девушка осторожно надавила на нее пестиком. Тихий хруст, возвестил о том, что скорлупа легко поддалась напору Яги. Очистив ядрышко от скорлупы, царевна положила его в небольшую миску и продолжила колоть остальные косточки. Когда в ступке собралась внушительная кучка скорлупок, а в мисочке одно к одному лежали ядрышки, Злата принялась за дело. Придерживая левой рукой ступку, Баба Яга принялась старательно перетирать скорлупки и при этом напевать себе под нос песенки, чтобы дело спорилось быстрее.
Закончив со скорлупками, превратившимися желтоватый порошок, Златослава взялась за сон-траву, которую надлежало смешать с полынью, залить водицей ключевой да настоять три дня. Все эти действия должны были сопровождаться колдовским заговором, найденным в той самой книге. Заняло это не так много времени, как предполагала Яга и, когда было покончено с тем, что девушка могла сейчас подготовить для зелья, стало понятно, что необходимо придумать еще какое-нибудь полезное дело. Мысли Ёжки перескакивающие с одной на другую, постоянно возвращались к обнаруженному сундуку Милаоки.
Убирая со стола и раскладывая заготовки для зелья, Злата поймала себя на том, что мысленно представляет, чем именно является непроверенное загадочное содержимое сундука. Любопытство буквально подталкивало девушку в сторону чердака и когда сил бороться с ним не осталось, она сдалась и, накинув на плечи старенькую шаль, направилась туда, предварительно сообщив Марфе, где ее можно найти в случае чего.
Поднявшись по ступеням, Баба Яга в очередной раз подивилась мастерству лешего умудрившегося починить даже эту дюже скрипучую лестницу. Наверху Златка, как и в прошлый раз, зажгла несколько светляков и решительно направилась к сундуку, откинула крышку и сдавлено охнула.
– Етишкин свет! – только и смогла вымолвить Ягуся, глядя округлившимися от удивления глазами на большую и вестимо тяжелую книгу в обложке пунцовой кожи.
Яга совершенно четко помнила, что когда закрывала этот сундук, сверху лежали только детские рубашонки и две длинные шкатулки для писем. Все это и сейчас лежало так, как оставила Златослава, только теперь поверх всего добавилась еще эта книга. Откуда взялся сей талмуд, осталось для царевны загадкой, будоражащей воображение, но с тем же вызывающей легкий озноб страха.
Некоторое время девушка просто стояла и растеряно смотрела на книгу, не торопясь к ней прикоснуться или напротив закрыть сундук. В Златке боролись любопытство и здоровое опасение – мало ли что за книга может быть. Вдруг проклята она? А может и того хуже содержит какое дурное колдовство, которое не на нее Ёжку подействует, а на кого другого перекинется.
– Ой, бестолочь! – шлепнула себя ладошкой по лбу девушка, сообразив, наконец, глянуть на книгу своим колдовским зрением.
Темно-красная обложка книги почти горела от незнакомой и мощной волошбы, пропитавшей ту от корки до корки. Царевне еще ни разу не приходилось видеть подобного, и она как зачарованная простояла четверть часа, просто любуясь переливами невероятного колдовства. Потом мотнув головой, стряхивая с себя оцепенение, Златослава с опаской, но все же протянула руку к обложке.
Пальцы несмело коснулись книги, обдавшей мягким теплом, словно сообщая, что зла в ней нет. Это тепло вызвало на губах Яги невольную улыбку. Ладонь, словно сама невзначай легла на обложку, осторожно поглаживая, наслаждаясь прикосновением. И почудилось Ёжки, что книга живое существо, очень доброе и мудрое, невероятно древнее и потому истосковавшееся по человеческому теплу. Ее даже жалко стало.
Баба Яга осторожно вынула фолиант из сундука и присев на край ближайшего ящика, положила его на колени. Она не торопилась открывать книгу, просто водила пальцем по корешку, прислушиваясь к колдовским потокам оплетающим ее. Теперь, держа книгу в руках, Злата могла совершенно точно определить часть волошбы наложенной на книгу. Мощная защита на крови Яг и их же колдовстве даровало книге долгую «жизнь», оберегала от посторонних, для которых она становилась обычной, пустой и совершенно бесполезной. Было колдовство дарующее возможность самостоятельно пополнять знание от своих хозяек. Имелось тут и заклятье искажения, делающее книгу с виду меньше и неприметней. Много чего другого было в этом талмуде, что Златке было не известно. В чем же царевна была с точностью уверена, так это в том, что для прочтения этой книги необходимо пожертвовать хотя бы капелькой крови, чтобы та признала в ней хозяйку и позволила себя прочесть. Видимо именно для этой цели на корешке книги крепились два медных шипа. Случайно поцарапаться о них было невозможно, но при определенном усилии можно было чуть поранить, к примеру, палец, что Ёжка и проделала, даже не поморщившись.
Как только первая капелька крови коснулась медного шипа, на обложке книги вспыхнули и не подумали гаснуть крупные изящные буквы. «Летопись» гласило название.
Вот значит, какая она, та загадочная Летопись, про которую говорил учитель Святозар. До сего момента Злата была твердо уверена, что ей придется очень долго и упорно искать эту колдовскую книгу, и она никак не ожидала, что Летопись сама найдет Ягу. Странно это было и непонятно. Если допустить, что фолиант признал в ней Ёжку и потому показался, то почему именно сейчас? Сколько уже времени прошло с тех пор, как царевна поселилась в Избушке-на-Курьих-Ножках, а Летопись за все это время ей даже не показалась. А может она просто «не показывалась» от того, что в сундуке заперта была? Или может она вообще только тогда показывается, когда она нужна?
– Чего гадать-то? – пробормотала в полголоса Баба Яга и решительно открыла Летопись.
Лишь та сумеет Летопись прочесть,
В чьих жилах кровь древнейшая струится.
Судеб здесь разных Яг не перечесть,
И уж поверь, тебе тут будет, чем гордиться.
Запомнить надобно тебе одно,
Что Летопись сия не для забавы,
В ней мудрости веков полным-полно,
Но вписана она здесь не для славы!
Прочтя о жизни прежних Яг,
Должна на опыте сама том научиться
Ошибок страшных не свершать,
Чтоб после уж тобой могли гордиться!
Эти слова занимали весь первый лист, а буквы были так затейливо выведены, что Златка про себя ужаснулась, представив на мгновение, сколько времени было потрачено, чтобы сотворить такую красоту. Изучив весь текст и каждую буковку в отдельности, девушка перелистнула страницу и озадачено уставилась на совершенно пустой лист. Ёжка поспешно перелистнула пустую страницу в надежде, что возможно оттуда начинается летопись, но и там было пусто. Пролистав десяток страниц, Баба Яга собиралась раздраженно взвыть, а заглянув на самый последний лист, уже готова была уверовать, что никакая она не Баба Яга, а так приблудилась незнамо кто в Избушку.
– Вот ведь! – всплеснула руками расстроенная Ёжка, почти собравшись разреветься от обиды или что вернее уложить обратно бесполезную книгу.
«Яга?» – неожиданно появился на пустой странице вопрос, написанный ярко-алыми чернилами.
Златослава с удивлением уставилась на страницу до того момента девственно чистую, теперь на которой красовался выведенный изящным подчерком вопрос. Может, показалось? Девушка для верности поскребла пальчиком написанное и вдруг, словно ответом на это действие, буквы расплылись и пропали, но на их месте появились новые.
«Яга?!» – проявился все тот же, но более выразительный вопрос.
– Ну, Яга и что? – раздраженно буркнула Баба Яга, не понимая, что предпринять.
«Точно?» – на месте прежнего вопроса возник новый.
– Точно-точно! – отозвалась Ёжка, осознав, что Летопись каким-то непонятным образом слышит ее и даже понимает.
«Чем докажешь?» – появилась новая запись и Злата могла поклясться, что если бы книга была живым существом, в это момент она бы хитро щурилась.
– А крови что мало? – вопросом на вопрос недовольно ответила Ёжка.
«Не распробовала, – призналась Летопись и озадачила следующей просьбой. – Дай еще!»
– Это не книга, – проворчала себе под нос царевна, расцарапав сильнее шипом палец, – это упырь какой-то! Что дальше?
«К странице прижми!» – выдал следующее требование фолиант.
– Достаточно? – старательно размазывая по плотному листу свою кровь, вопросила Яга.
«Действительно Яга, – чуть помедлив, сообщила Летопись и следующим предложением вызвала в Златке нехорошее желание кинуть противную книгу в печь, – только недоучка какая-то. И откуда взялась только такая недалекая?»
– В печь брошу! – озвучила вслух свою угрозу девушка.
«Не сгорю» – был ответ.
– В проруби утоплю! – снова пригрозила Ягуся, крепче удерживая Летопись в руках, как будто собиралась и правда отправиться ее топить.
«Не утону» – отозвался фолиант односложно.
– Такое не тонет? – насмешливо поинтересовалась вмиг развеселившаяся Ёжка.
«Хамка! – появилось крупными буквами, потом они быстро выцвели, и на их месте возникло новое предложение. – Вот теперь верю, что ты Баба Яга. Что хочешь узнать?»
– Хм, – озадачилась Злата и выдала первое, пришедшее на ум. – А ты почему мне раньше не показалась?
«А ты почему раньше сундук не открыла?» – задал ответный вопрос Летопись.
– Но когда я открыла сундук, тебя там не было! – уличила книгу во лжи царевна, даже пальцем обличительно ткнула. – Ты появилась только сейчас!
«Вот еще! Прямо так сразу перед всякими встречными поперечными появляться!» – возможно, Яге в тот момент и показалось, но возникло такое чувство, что от фолианта «волнами шло» негодование.
– То есть Баба Яга для тебя «встречная поперечная»? – потребовала ответа девушка.
«Откуда я в тот момент могла знать, что ты Яга? Вот когда ты кровью капнула, тогда все по местам и расставилось», – ответствовала Летопись.
– Ладно, не будем об этом, – пробормотала Златослава и, прищурившись, поинтересовалась. – А ты мне про Прямиславу расскажешь?
«Ты еще не готова об этом узнать», – был ответ.
– А может, это сама буду решать к чему я готова, а к чему не готова? – раздраженно фыркнула Ёжка.
«Ты со своими проблемами никак не разберешься, а уже в чужие лезть собралась, – отчитал ее фолиант. – Вот когда узнаешь все про дочку, с батюшкой своим пообщаешься, да колдуну-воителю в Избушке дашь погостить, тогда может и расскажу».
– А как ты…, – начала было Златка, ошарашено взирая на чернильную надпись на странице.
«Я же Летопись, бестолочь ты этакая! – не дав девушке договорить, ответила книга. – Все, что происходит с Ягой отражается на мох страницах. Страницы твоей жизни уже заполняются».
– А-а-а! – протянула Баба Яга, переведя дух и со вздохом спросила. – А ты всегда такая вредная или просто мне так повезло?
«Всегда, – выдала Летопись и немного погодя появилась новая строка. – С вами Ягами по-другому нельзя! Вам только палец протяни, вы всю руку оттяпаете».
– У тебя нет пальца, – напомнила Златослава как бы невзначай.
«Ну, вот! А я что говорила?! По больному бьешь, да?» – неожиданно вспыхнули эти слова и, погаснув, исчезли совсем.
– Эй! Это что было? – осторожно встряхнув Летопись, спросила царевна.
Но страница оставалась девственно чиста. Яга нахмурилась и провела пальцем по странице, потом уколола палец еще раз и капнула кровью на лист. Кровь мгновенно впиталась в бумагу, но Летопись не ответила.
– Книжка-то с норовом, – задумчиво выдала Баба Яга и неожиданно широко зевнула.
Пора было отправляться спать. Злата закрыла Летопись, сунула ее подмышку и направилась вниз. В кухне ее уже ждала Марфа с кружкой теплого молока и еще теплым хлебом. Ягуся поблагодарила домовушку, быстро перекусила и отправилась спать. Прежде чем лечь в постель, царевна сунула фолиант на верхнюю полку с книгами. Заснула Ёжка, как только голова ее коснулась подушки.
