Текст книги "Клетка для души (СИ)"

Автор книги: MarLen-Mor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 30 страниц)

Один? И нет семьи и дома?

И сердце обожгло знакомо:

Зато – ВЕСЬ мой! Весь целиком,

От мощных плеч – до крепких пяток,

И Боги! Как из этих тряпок

Тебя добыть мне нелегко!

«Малыш» – ты шепчешь прямо в ушко

И таю я, и льну послушно

К тебе – я тоже только твой!

Дай насладиться мне тобой!

*** Материк Камия. Страна Хёльд. Столица Сторн. Замок Геррионов.

– Ты здесь живешь? – спросил Лу, переступая порог небольшой, но вполне уютной гостиной.

– Нет. Эти комнаты нам с тобой Ольгерд выделил... – проговорил, смутившись, Бьёрн. – При Харальде я в казарме гвардейцев жил.

– А дом твой где? – поинтересовался Лукас.

– Понимаешь, Лу... – Бьёрн почему-то занервничал, – в гвардейцы отбирают по приютам и монастырям пятилетних сирот, самых крепких, сильных и выносливых. Потом их готовят к служению королевскому дому на протяжении долгих лет и воспитывают так, что это становится смыслом жизни. У меня нет дома...

Бьёрну почему-то было неудобно говорить об этом. Видя дружную и сплоченную семью Лу, он начинал чувствовать себя ущербным.

– Значит, у тебя никого нет? – глазищи его котенка широко распахнулись, в них мелькнуло какое-то странное чувство, и... Лу повис у Бьёрна на шее. – Я плохой... Я эгоист... – зашептал он, уткнувшись в грудь своего медведя носом, – но я так рад, что ты один, что принадлежишь только мне, что не надо будет делить тебя ни с кем... – быстро-быстро и жарко шептал он ему в рубашку. – Я даже к Ольгерду тебя ревную... – сознался он и виновато поднял глаза.

Бьёрн залюбовался своим мальчиком. Щеки его пылали, глаза сверкали, и весь он был такой... Желанный! Бьёрн наконец-то подобрал слово, чтобы выразить то чувство, что заполнило сейчас его душу, некогда пустую и закрытую... а теперь распахнутую настежь для своего котенка.

– Малыш... – прошептал он в рыжую макушку.

– Опять... – Лу вздохнул, бросая на любимого взгляд, полный укоризны.

– Нет, – рассмеялся хельдинг, – теперь я верю, что ты большой и сильный, но для меня... Ты же побудешь малышом только для меня? Ведь правда? – Бьёрн нежно целовал алеющие щеки, лежащие на них полукружия почти красных ресниц, закрытые глаза, и, наконец, добрался до слепо ищущих его губ.

– Правда... – выдохнули эти губы, и Лу ответил на поцелуй – неумело, неловко, но страсть, с какой он отдался этому занятию, искупала все огрехи.

Лу старался... Бьёрн млел от наслаждения... Язычок его котенка, быстро-быстро вылизав губы хельдинга, настойчиво проталкивался между ними. Котенок усердствовал, сосредоточенно посапывая... Бьёрн приоткрыл рот – Лу, радостно пискнув, скользнул язычком внутрь... Его пустили! Признали равным. Не малышом, нет. Равным! И Лу старался, как умел. Вот только умел он пока не очень... Но энтузиазма у него было через край. Лу дорвался...

И Бьёрн, не выдержав, застонал... Как давно он хотел этого! Как давно мечтал взять своего котенка, сделать его своим... Совсем своим! И вот теперь этому ничто не мешало! Его котенок – воин! Юный, но уже умелый воин! Но в глубине души шевельнулось сожаление... Малыш... Так хотелось заботиться, охранять, защищать... Но... хотя! Печалиться нечего: вот он, его малыш, тянет к нему губы, смешно сложив их трубочкой... Его рыжик многогранен и ярок, как бриллиант: застенчивый мальчик превращается то в хитрого котёнка, то в воина, безжалостно убивающего одним ударом... Множество лиц, как грани сверкающего камня, но суть одна – чистейшая душа и преданное отважное сердце.

Бьёрн подхватил своего котенка на руки и понес в сторону спальни. Не переставая целовать, он раздевал своего малыша. Шея... плечи... Когда брюки упали на ковер, Лу уперся.

– Постой... Я так не хочу...

Бьёрн застыл, не понимая, что не так, и холодея от мысли, что, возможно, перешёл границы допустимого.

– Ты одетый! – обиженно заявил Лу, и хельдинг облегченно рассмеялся.

Так быстро, как сейчас, он не раздевался никогда, даже в экстренных случаях, но, бросая на пол последнюю вещь, хельдинг вдруг застыл. Бьёрн так долго ждал этого дня, так хотел доставить своему мальчику радость, однако... ничего не выйдет... Он забыл про масло. Бьёрн беспомощно огляделся в незнакомой комнате... и вдруг с удивлением обнаружил на прикроватном столике небольшой флакон... Шагнул к нему... Лу недовольно заворчал и, не пожелав отлипать от своего медведя, шагнул вместе с ним. Запах масла с травами Лирии, снимающими воспаления и заживляющими порезы и трещины, сказал о многом. Кто-то заранее позаботился о них. Бьёрн улыбнулся... Ольгерд... Господин, за семь лет ставший другом. Заботливым и предусмотрительным.

Лу требовательно заворчал и потянул его в сторону кровати.

Мальчик мой... Бьёрн и не подозревал, сколько в его душе нерастраченной нежности. Он изводил своего котенка ласками, целовал, не пропуская ни сантиметра белоснежной кожи, пальчики на ногах, высокий подъем, тонкую щиколотку... Когда дошел до внутренней стороны бедра, Лу поёжился.

– Неприятно?

– По мне что, заметно, что неприятно? – покраснел Лу, но упрямо приподнял бедра, выставляя напоказ гордо стоящий...

– Мальчишка... – фыркнул довольно Бьёрн.

Лу протянул к нему руки, и хельдинг подался навстречу. Котенок довольно вздохнул и прижался к Бьёрну всем телом. Поймал ладонями его лицо и приник в поцелуе к губам. Губы у Лу были сладкие, словно малина, вызревшая на самом солнцепёке... Он так старательно, словно птенец, открывал рот, так торопился, так трогательно пытался вылизать Бьёрна...

– Мальчик мой, котенок, какой же ты красивый, какой желанный... Маленький мой... – хельдинг прижал его к себе с такой нежностью, что Лу только счастливо что-то пробормотал ему в шею.

Всю свою жизнь он не любил, когда его называли маленьким; всю свою жизнь он стеснялся своего второго облика, но сейчас он готов был больше никогда не расти, лишь бы так и быть желанным для своего хельдинга. Своего. Да-да, своего! Теперь-то уж никуда этот здоровый медведь не денется. Лу загадочно улыбнулся, глядя в голубые глаза мужчины, и заерзал в объятиях, ласкаясь всем телом...

– Не крутись... пожалуйста... – и это «пожалуйста» у Бьерна вышло так жалобно, что Лу тут же застыл, и хельдинг смог хотя бы перевести дыхание. – Перевернись... – прошептал он в маленькое острое ушко.

Лу послушался, и его хвост вскользь прошёлся Бьёрну по животу... Тот ошалело застыл, наблюдая, как кончик хвоста слегка постукивал по кровати между его ног.

А его любопытное чудо уже оглядывалось то через одно плечо, то через другое, попка при этом виляла из стороны в сторону, хвост проводил вспыхивающие огнем полосы по ногам Бьёрна, и тот завороженно погладил Лу по основанию хвоста, прикрывавшего ложбинку между ягодиц. Основание хвоста... Самая чувствительная его часть... Чиэрри начинают любовные игры именно оттуда. Лу захлебнулся воздухом, прогибаясь в пояснице, и Бьёрн прижался к нему, отведя хвост в сторону; поглаживая его, целовал спину, покусывал плечи, оглаживал бока, ласкал живот, расставленные ноги... Лу все старался вывернуться так, чтобы руки медведя попали на его ноющий пах, но тот ловко уворачивался, и рыжик тихонько захныкал от расстройства.

– Малыш, маленький мой, ну что ты... – выдыхал Бьёрн, где-то в районе его лопаток лаская кожу теплым дыханием, – сейчас все будет, потерпи только...

И когда рука легла на его нывший уже член, Лу довольно вздохнул. Хорошо все-таки иногда быть маленьким... Он прижался попой к своему хельдингу и почувствовал, что прижался недаром: демонстрирующий боевую готовность член Бьёрна попал как раз ему между половинок... Лу повилял попой из стороны в сторону, пристраиваясь получше, потом подвигал вверх-вниз и простонал...

– Давай же...

– Он меня учить будет! – рыкнул Бьёрн и слегка прикусил его сзади за шею.

Много позже, лежа на Бьёрне, Лу разглядывал своего медведя. На нижней губе у него остался след от зубов. Медведь целовал его, когда входил, и Лу от боли инстинктивно его куснул... А вот на плечах по четыре царапины... Это, наверное, когда Лу совсем потерял себя, потому что он не помнил, когда отметил хельдинга.

Демоненок захотел сесть верхом на Бьёрна, но тело отозвалось легкой болью, и Лу поморщился.

– А вот делали бы все, как я говорил, и не было бы больно, – наставительно сказал Бьёрн.

– А вот делали бы все, как ты говорил, – подражая его интонации, выдал Лу, – и я до сих пор бы в девственниках ходил! – закончил он и, рассмеявшись, показал язык.

– Ах ты, котяра... – протянул Бьёрн, заваливая Лу опять на кровать и целуя беззащитно открытый живот.

Рыжик, боявшийся щекотки, залился смехом. Руки у него были прижаты к кровати, а вот хвост...

Хвост скользнул и пощекотал хельдинга по ногам... Тот, рассмеявшись, попытался вывернуться... а поздно...

Глава 73.

Глава 73.

Эпиграф к главе написан eingluyck1!

***

Уютной тяжестью легла

Мне на колени голова,

И темный шелк твоих волос

Я глажу. Словно не всерьез,

Всего лишь миг тому назад

От ревности был сам не рад…

Но пара слов твоих – и вот

Прочь ревность сладко уплывет,

И я отдам всего себя -

Тебе, что я могу еще? Любя…

*** Материк Камия. Страна Хёльд. Столица Сторн. Замок Геррионов.

Эст стоял у окна и молча смотрел на постепенно светлеющее небо. Он, наверное, уже десятый раз тянулся к плечу, но рука, не нащупав теплый привычный комок перьев, безвольно падала вниз, и он снова смотрел в окно... И внутренний монолог все продолжался и продолжался... Невесёлые мысли серой пеленой окутали сознание, вытесняя из головы всё остальное, и неслись по кругу, не находя выхода...

А все дело было в том, что после того, как Эста чуть не прибили в трактире пьяные мужики, Таури сказал, что хотел бы ухаживать за ним... Ухаживать! Эст, буквально, летал от счастья... Он почти поверил, что его любят, что он нужен... До того времени, пока они не приехали в поместье... И что в конечном итоге получается? Эльфу не было никакой возможности даже поговорить с принцем. Таури нужен был всем! Он нужен был на выступлении цирка, нужен был при снятии Проклятия – и до, и в момент совершения самого ритуала... Даже во время пира, устроенного в честь Ольгерда и Сая, Таури умудрился куда-то ускользнуть с братом. Без него... Эст тяжело вздохнул. У его любимого находилось время для всех. Для всех, кроме Эста... А ему он только чуть виновато улыбался, словно просил прощение. Эльф чувствовал себя брошенным... Нет, не так, ведь бросают тех, с кем были до этого какие-то отношения. А тут какие отношения – так, непонятно что! Именно ЧТО – ничего не значащая вещь. Хотя неправда, вещью он тоже не был, он вообще никем для него не был. Однако... испугался же он, когда Эст чуть не сгорел! Но, может, это только благодарность... Вот только... Как он его целовал! Эльф закрыл глаза, вспоминая, и тихонько застонал. Целовал... А потом про хельдиног с таким восхищением говорил... и опять бросил одного, уйдя неизвестно куда. Сказал только одно слово – «отдыхай». И исчез. Хельдинги, и правда... симпатичные. Такие округлые спереди... такие... Эльф посмотрел на свою плоскую грудь, на узкие бедра... Если для Таури женщины Хёльда – идеал красоты, то он, наверное, просто уродец какой-то…

Эст скомкал в кулаке край занавески и, стоя у окна уже третий час, наконец-то смог признаться сам себе – он ревнует... Ревность обжигающей рукой все сжимала и сжимала сердце, пока он не начал задыхаться. Таури такой красивый, такой необычный, его же кто угодно уведет... Эст представил его рядом с другими и, захлебнувшись воздухом, судорожно раскашлялся. Он же обещал ухаживать! Обещал! И где?!

Эстиэль подышал на холодное стекло и пальцем вывел «Таури»... Таури... Таури... Таури...

Руки чесались ударить по стеклу, чтобы его имя осыпалось осколками. Где он!? Ушел... Бросил...

Хотелось кричать, срывая голос, сбрасывая дикое напряжение. Но он не будет... Не будет никому показывать, как ему плохо. Он просто... просто... Просто ляжет спать! И пусть все думают, что ему все равно. И он не будет больше ждать Таури!

Эст отвернулся и побрел к кровати, слепо глядя перед собой. Запнулся за что-то… Лютня... Она тихонько тренькнула...

– Остались мы с тобой вдвоем, – вздохнул Эст, – даже Чивета нет, у него тоже пара. Только я один... – и, взяв лютню, опустился на диван.

Он не заметил, как, задумавшись, стал перебирать струны, а потом... Песня полилась из глубины души, облекая в слова всё, что ранило сердце и выстуживало душу: боль, ревность, неуверенность в чувствах Таури, одиночество. Любимый мой... Он звал, и призыв его разносился печалью по пустым ночным коридорам. Постепенно голос становился все громче, но печаль никуда не уходила – она переплеталась с отчаянием. Бархатный голос был полон тоски. Он звал, звал своего любимого, звал и не верил, что тот придет...

Не верил... пока его колени не обняли сильные руки. Эст вздрогнул, замолкая. У его ног сидел Таури. Но... Пресветлая Луана! Каким же измученным он выглядел! Посеревшее лицо, темные тени под глазами и безмерная усталость в погасшем взгляде.

– Таури... – ахнул Эст. – Что случилось? – он обхватил лицо принца ладонями, поглаживая скулы большими пальцами, в смятении вглядываясь в измученные глаза. – Что, Таури?

– Ничего... – даже голос у него был хриплый, словно сорванный. – Просто слишком много раненых... Я хотел помочь всем... Но я больше не могу...

Голова Таури устало легла на колени Эста. Эльфа полностью затопило стыдом. Он неизвестно что тут себе напридумывал, а его любимый помогал спасать чужие жизни. Стыдно, о, богиня, как же стыдно! Эст гладил темные волосы прильнувшего к нему юноши...

Как? Как помочь? Как вернуть жизнь в его глаза. Бедный мой... Эст все гладил и гладил, пока с удивлением не заметил, как с его пальцев стекают ручейки энергии. Юноша застыл в безмолвном ужасе... Ему с детства внушали, что его энергия враждебна для всего живого, да он и сам не раз видел ее разрушающее действие. И что же? Таури и так едва живой... Он убил его? Сердце в груди пустилось вскачь, словно старалось изнутри проломить ребра...

– Не останавливайся... – голос Таури был уже не такой надтреснуто-глухой.

– Что?.. – Эст трясущимися руками поднял его голову и... И заглянул в ясные искрящиеся глаза. – Ты как? – еле смог выдавить он из себя.

Таури улыбался и довольно жмурился, словно кот.

– Что ты сейчас делал? – только и спросил он.

– Я? – эльф в недоумении смотрел на свои руки. – Гладил тебя...

– Иии?.. – протянул Таури.

– И, похоже, сбросил тебе свою энергию... Тебе… На тебя… – придушенно прошептал Эст и тут же покаялся, – я нечаянно...

– Ммм... – муркнул Таури, снова устраивая голову на коленях Эста. – Сделай так еще...

– Тебе не больно? – осторожно поинтересовался недоверчивый эльф.

– Глупый, стал бы я просить еще... – руки принца, обнимавшие его, начали осторожно гладить икры, постепенно поднимаясь выше...

– Ааа... – хотел что-то спросить Эст и замер... забыл...

Руки Таури нежно, ласково, но так настойчиво продвигались вверх по бедрам... Гладили, сжимали мышцы... Такие жаркие ладони... Такие нежные пальцы... Мгновенно накатившее возбуждение так сладко отдавалось во всем теле, стекая вниз к паху...

Эст тихо, со стоном, выдохнул и сдвинулся к краю дивана, пытаясь быть поближе к любимому, потянулся к нему...

Таури руками развел в стороны длинные эльфийские ноги и, с комфортом устроившись между ними, уже расстегивал на Эсте рубашку, а тот бережно пропускал сквозь пальцы тёмные пряди его волос, снова выпуская ручейки своей энергии, скользившей по ладоням, словно вода, и уже ничего не боялся... Не смутился и тогда, когда Таури опрокинул его на спину и с наслаждением начал целовать открывшуюся ему золотистую кожу теплого живота, подставленного так доверчиво. А принц, в свою очередь и сам всем телом впитывал в себя ласку нежных ладоней и так щедро лившуюся упоительную энергию. Темную энергию... Темную? Он же светлый! Таури, было, задумался... Но в голове так приятно шумело, словно после нескольких бокалов хорошего вина...

Он счастливо рассмеялся. Эст... Мой Эст, полный сюрпризов и неожиданностей!

А Эстиэль в изумлении смотрел в совершенно пьяные глаза ... Да он и вел себя, так словно... Это из-за него так? Из-за его энергии?

– Таури?.. – эльф попытался выбраться из объятий.

– Нет! Прошу... Не уходи, не оставляй... Я не смогу больше так... – и Таури в отчаянии уткнулся ему в живот лицом. Шепчущие губы ласкали кожу и посылали по телу жаркие волны. Эст неосознанно выгнулся, подставляясь под них. – Хороший мой! Нежный! Ласковый! – каждое слово, сопровождающееся поцелуем, рождало новую волну удовольствия. – Я уже давно хотел сказать, как ты мне дорог... как я люблю тебя... как не могу жить, не видя тебя... как всюду, где бы я ни находился, я сначала ищу глазами тебя... чтобы узнать, что с тобой все в порядке... Эст... Я чуть не умер, когда увидел, как этот огонь накрыл тебя... – Таури заскрипел зубами, и на живот Эста упала пьяная слеза.

– Таури... – эльф поднял ладонями его голову. Точно. Пьяный. Но с чего? Ведь пришел-то он... А пришел он... Эст задумался. Правильно, его энергия вместо того, чтобы причинить вред, почему-то придавала сил и пьянила. Но ведь всех остальных она калечила! Так, почему?

Но додумать Эсту не дали. Ласковые руки накрыли его пах, нежно погладили, осторожно сжали.

– Тауууу... – голос у Эста предательски дрогнул, когда в непонятно как расстегнутые штаны пробралась жаркая ладонь и принялась нежно массировать все, до чего дотянулась. – Ннааа... – только и выдохнул он.

– Мой! – довольно констатировал Таури, видя реакцию своего эльфа на ласки. И принялся стаскивать и разбрасывать в беспорядке одежду.

Минуты не прошло, а он уже завалил Эста на диван, впившись ему в губы, проходясь кончиками пальцев по выступающим рёбрам. Затем, нехотя выпустив из плена нежные губы, одним слитным движением огладил эльфа с боков до ступней, и, взявшись за тонкие щиколотки, широко развел эльфийские ноги и забросил их себе на плечи.

– Я... Я не... Не я... – встрепенулся, очнувшись, Эст, пытаясь вывернуться: он не привык быть снизу, и замолчал под напором страстного языка, ворвавшегося в его рот... А рука уже ласкала его, нежно сжимаясь на восставшей плоти... Все, что теперь мог сделать Эст... это только беспомощно хлопать глазами и постанывать в рот своего демона. Своего…

Таури подался вперед, сгибая Эста почти пополам, открывая его всего, делая доступным для себя...

– Сейчас, мой хороший, сейчас... – бормотал он, глядя эльфу в глаза и облизывая пальцы...

– Но я... – начал Эст, – ааах... – и подался вперед, когда Таури, ещё плотнее сжав восставшую плоть барда, стал настойчиво двигать по ней рукой. – Я... – снова начал он, но чужие пальцы ласково погладили его между ягодиц и скользнули внутрь... – Ооо... – сил сопротивляться такому напору уже почти было. Да какое там «почти»... Их не было вовсе!

Так сладко... так нежно... но при этом так уверенно и страстно, что обдумывать свое положение у эльфа не было сил. А когда любимый заполнил его собой, то и последние мысли из головы исчезли, подавленные резанувшей болью, быстро сменившейся наслаждением. Таури встал, сильными руками подхватив барда за щиколотки и ещё шире разводя ему ноги. Эст смутился... Никогда ему не приходилось быть таким открытым, таким уязвимым...

А Таури смотрел, как его плоть входит в Эста, как, толкаясь, соединяются тела, как расходятся...

Мой! Рычало все у него внутри. Никогда! Никому! Мой! Он держал Эста за ноги и каждым толчком доказывал свое право обладать им. Каждым проникновением ублажая взбесившегося зверя внутри себя. Мой!

Эст, весь в испарине, уже метался, раскинув по шелку покрывала каштановые пряди волос, в которых снова начинали зажигаться звезды.

– Да! Да, мой хороший! Гори для меня! Зажги меня собой! Дааа... – Таури сходил с ума, плывя в невероятных волнах наслаждения, и с каждым толчком яркость ощущения все возрастала... – Да!!! – и когда волна накрыла их с головой, они утонули в ней… захлебнулись… отключились...

Таури давно спал с самым умиротворённым выражением лица, прижавшись всем телом к Эсту, накрывая его собой, придерживая бедром закинутой на него ноги, обнимая двумя руками, окутывая разметавшимися волосами... А Эстиэль Ланд Миари Тайнарен с удивлением рассматривал своего принца... Мальчишка ведь... Всего семнадцать лет, а уже... А что уже? Если бы у Эста хватило сил на выбор, неужели он отказался бы от Таури? Нет. Сегодня он отдавал ему всего себя, отдавался сам всей душой... Но все же... Таури сонно завозился и успокоился, только обхватив рукой ягодицу Эста и придвинув его еще ближе, почти заталкивая под себя...

Собственник... Эст улыбнулся... У него еще будет время поговорить о смене ролей... хотя бы иногда…

Легкий поцелуй коснулся плеча Таури, и тот блаженно вздохнул, так и не проснувшись.

Глава 74.

Глава 74.

Эпиграф к главе написан eingluyck1!

***

Каждый новенький ребенок,

Вырастая из пеленок,

Независимо от званья,

Положенья и всего,

Должен многому учиться,

Уйму соблюдать традиций,

Или будет воспитанье

Вбито в задницу его!

*** Материк Камия. Страна Тариния. Замок Витана.

Витан любил готовить... Но никто и никогда не мог этого оценить, так как он не любил угощать, а Ингрид так ни разу его замок и не посетила... И вот сейчас, в первый раз в жизни, он бережно украшал листиками зелени чужую тарелку. Одуряюще аппетитно пахнущие специями кусочки мяса и гарнир были красиво разложены на тонком фарфоре. Витан залюбовался делом своих рук и, в глубине души надеясь на похвалу, наконец-то посмотрел на человека.

Харальд сидел возле разделочного стола на высоком кухонном табурете, поставив ноги на перекладину, и скучающе царапал столешницу вилкой.

Улыбнувшись, Витан шагнул навстречу.

– Долго еще тебя ждать? – взвился Харальд, выходя из созерцательного состояния. – Я есть хочу! Быстро стол накрыл! Или велю выпороть!

Витан вспыхнул сухой соломой.

– Тварь неблагодарная! – взревел он, молниеносно выходя из себя.

От хлёсткой пощёчины Харальд захлебнулся воздухом, который он набрал для возмущенного крика, а высокий табурет был выбит из-под королевской задницы одним ударом ноги. Хельдинг от неожиданности плашмя упал на пол, не успев сгруппироваться, и, ругаясь, попытался встать. И поднялся бы, если бы не чиэрри, обманутый в своих лучших ожиданиях.

– Куда?.. – прошипел Витан, наступая ногой на спину хельдинга. – Твое место теперь на полу, – глумливо добавил он, – там и есть будешь... – и мстительно стряхнул с тарелки на не совсем чистый каменный пол все, что с такой любовью только что готовил и украшал.

– Я не животное! – заорал Харальд, пытаясь вывернуться из-под давившей на него ноги.

– Ешь, давай, я накрыл для тебя... – рычал уже абсолютно вышедший из себя чиэрри. – Ты будешь для меня животным, пока я сам не решу иначе!

Сильная нога скользнула по спине и надавила уже на шею, утыкая хельдинга лицом в еду, лежавшую на полу.

Витан отпустил ногу, давая ему вздохнуть, только после того, как Харальд почти перестал дергаться.

– Кушать подано, скотина... – прошипел он, еле сдерживая бешенство и выискивая, к чему бы еще придраться.

– А вилку?.. – Харальд, хлопая глазами, поднял голову.

На вывоженном в подливке лице ярко выделялись прилипшие листочки зелени... Глядя на эту перепачканную и по-детски испуганную физиономию, Витан чуть не расхохотался, но сдержался. И хоть злость и ушла так же моментально, как и нахлынула, нахала все равно следовало проучить.

– Животным вилок не полагается, – пытаясь быть грозным, рыкнул чиэрри. – И лапами они не едят... – увидев, как Харальд подцепил кусочек мяса рукой, Витан пнул его в бок. – Зубами давай, если хочешь получить еду.

– Я – король! – завопил хельдинг, пытаясь подняться.

– Ты животное! – с холодным блеском в глазах проговорил Витан, выпуская перед лицом упрямого хельдинга когти на всю длину. – И если я решу, что ты собака, то будешь гавкать!

Харальд попятился, вглядываясь в эти холодные глаза. Что уж он там увидел... но только рта он больше не раскрыл.

– Приятного аппетита...

Харальд упрямо помотал головой.

– Потом уберешь тут все, и чтобы чисто было, иначе пожалеешь... – Витан не шутил, и Харальд понял это.

Сидящий на высоком табурете чиэрри невозмутимо ужинал, а у его ног Харальд размазывал тряпкой по полу подливку, давясь стоявшими в горле слезами... Есть хотелось безумно, но гордость не позволила бы ему это сделать даже под пытками. Витан, скосив глаза, наблюдал за ним сверху.

– Когда отмоешь пол, позаботься о посуде... – спокойно проговорил он, уже вставая из-за стола. И ушел.

Как только дверь за ним закрылась, Харальд вскочил на ноги. Осмотрелся и, увидев на столе хлеб, вцепился в него двумя руками.

Харальд походил по кухне, нашел ведро с водой и умылся, осмотрелся и, увидев на стене, на крючках, набор острейших ножей, нехорошо улыбнулся... Теперь оставалось найти хозяина замка...

На Витана он наткнулся в библиотеке: тот безмятежно сидел в кресле спиной к хельдингу и увлеченно читал. Нужно было только незаметно подкрасться к нему и перерезать горло... Харальд бесшумно заскользил, осторожно ступая по мягкому ворсу ковра. Один взмах ножом – и он отомстит за унижение!

И вот рука уже занесена... Движение... И... нож наткнулся на подставленную книгу.

– Тварь! – этот рык могли услышать и в соседних королевствах.

Но Харальд вслушиваться не стал, не стал он и ждать расплаты, а, развернувшись, сорвался в бега. Но не тут-то было. Когтистая рука успела ухватить его за плечо, хельдинг рванулся изо всех сил, оставляя обрывки рубахи в руках Витана, но тот успел второй рукой схватить его за волосы. Харальд заорал, скорее, от отчаяния, чем от боли. И тут же дыхание перехватило: Витан бросил его животом на подлокотник высокого кресла, в котором только что сидел сам, утыкая лицом в сидение; за мгновение острейшие когти, вспоров кожу на пояснице, сорвали с него штаны...

Витана всего трясло от злости. Вот ведь паразит... Ну, ничего, он научит его вести себя нормально! Одной рукой чиэрри наматывал на кулак белоснежные волосы хельдинга, а второй расстегивал ремень... Эта тварь еще пожалеет... Ох, как пожалеет!

Ремень хлестко ударил по белым королевским ягодицам.

Харальд вырывался, как мог... Лягался, расцарапывал руку, крепко держащую его за волосы, и старался не орать, но на пятнадцатом ударе не выдержал и завыл так, как выл под его хлыстом карн...

Бешенство медленно покидало Витана, и до его слуха наконец-то донесся вой... А глаза, с которых спадала пелена ярости, увидели ободранную когтями поясницу и яркие полосы на поджатых ягодицах… Занесённая, было, рука, сжимающая ремень, замерла, мужчина за волосы повернул голову хельдинга к себе.

– Морду вытри, – рявкнул он, начиная успокаиваться, – слюни подбери, и марш на кухню! Все переворотами занят, величество... – презрение в его голосе переливалось через край, – а посуда, наверняка, не мыта... Через полчаса зайду, и если кухня не будет прибрана, получишь ремня еще. Понял? – и, не услышав ответа, встряхнул, поднимая безвольное тело. Тело, лязгнув зубами, едва устояло на ногах. – Пшшшел отсюда, – прошипел чиэрри, толкнув хельдинга к двери.

Но ноги, стреноженные обрывками спущенных штанов, не смогли шагнуть широко, и заваливающегося на бок Харальда Витан поймал уже почти у пола.

– Вот уродище... – чиэрри вздернул его вверх. – Снимай эти обрывки, так далеко не уйдешь.

Хельдинг, как сомнамбула, тут же подчинился, воспринимая только приказные интонации фраз: натянул на голые ноги сапоги и встал. Витан лишь покачал головой, вглядываясь в заплаканное лицо. Такого нелепого убийцу ему видеть еще не приходилось. И, достав из кармана платок, он шагнул к Харальду.

– Давай сюда свою морду... – пробормотал он, смущаясь неизвестно почему. И когда хельдинг доверчиво подставился под руки, вытер его лицо... – Сморкайся... – проговорил он, стараясь сделать голос пожёстче, – а то так и задохнешься в соплях... уродище... – добавил он, вытирая королевский нос. – А теперь марш на кухню! – и, развернув величество вокруг оси, хлопнул ладонью по заднице, направляя его к двери.

Харальд вскрикнул, и Витан нахмурился, глядя вслед жалкому голому созданию, одетому в одни сапоги и кривовато хромающему к двери. Спина, ягодицы, бедра... На белейшей изнеженной коже яркими полосами виднелись следы от порки.

Витан, поджав губы, скривился, недовольный... Недовольный собой! И осознание этого

хорошего настроения ему не прибавило.

– И чтоб на кухне все блестело! – проорал он в спину вздрогнувшего человека. – Ходит тут... голый... – проворчал он уже про себя, словно это не он вытряхнул хельдинга из одежды. – Замерзнет, паразит... – и, развернувшись, направился в гардеробную подыскать этому недоразумению одежду. А потом, представив, как на хельдинге будут смотреться его собственные брюки с прорезью для хвоста, расхохотался.

Глава 75.

Глава 75.

Глава написана в соавторстве со swet lana.

Эпиграф к главе написан eingluyck1!

***

Почти закончена история…

И сладким дымом подвенечным

Соединяться двое вскоре. Но

Пора поговорить о вечном.

Если под тяжким гнетом горестей,

Узнав бессилья вкус отчаянный,

Не сдался ты, то новой повести

Своей Судьбы ты стал Хозяином.

И счастья первый луч рассветный

Объединит Вас, как бессмертье!

*** Материк Камия. Страна Хёльд. Столица Сторн. Замок Геррионов.

– Вот, Ваше Высочество, – ювелир открыл перед Ольгердом шкатулку.

– Что это? – чуть не зашипел Арт.

– Брачные браслеты... – опешил хельдинг, не понимая, в чем дело.

– Ни один чиэрри не даст надеть на свою руку браслет... – начал Арт.

– Я дам! – сразу заявил Сайшес.

– Подожди... – Ольгерд, обняв Сая за талию, обернулся к Арту. – А почему не даст?

– Ты слышал что-нибудь про браслеты повиновения? – спросил тот.

– Дааа... – протянул, сразу помрачнев, Ольгерд и повернулся к ювелиру. – Унесите.

– Но, – начал, было, Сай, – ведь надо чем-то обмениваться на церемонии. А у нас что, теперь нечем? – и он растерянно поднял взгляд на Арта, но отозвался Ольгерд.

– Есть... – и потянул цепочку на шее, доставая... монетку, одну из трех... тех, первых...

– Оль, и правда ведь!.. – воскликнул Сай, доставая свою, и радостно рассмеялся.

Церемонию решили проводить на рассвете, когда тьма встречалась с первыми лучами солнца.

На главную площадь столицы стекался народ. Нет, из городских жителей не пришел никто. Но тут и своих было не счесть. Пришли все... Все спасенные хельдинги с семьями, цирковые, Лорды и кинары Дома, чиэрри и нираахи, хариды, оборотни, некроманты, даже наги... Ольгерд еще вечером познакомился с бабушкой Сайшеса, на которую была так похожа мама его любимого. Почтили их своим визитом и Дариэн с Нирэем. И вся эта пестрая толпа собралась в стылом Хёльде только для того, чтобы приветствовать и поздравить пару, соединяющуюся сегодня навеки.