Текст книги "The Kids Aren't Alright (СИ)"

Автор книги: Liza Logan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 29 страниц)

Не успела она договорить, как дверь палаты резко отворилась.

– Рейчел! – запыхавшись, выпалила стоящая в проёме мисс Полье.

– Мам, – тут же лихорадочно принялась вытирать слезы ее дочь.

– Допрыгалась? – с треском захлопнув за собой дверь, кинула Эллен сумку на кровать.

– Что вы такое говорите? – вставая, сдвинула брови Алексис.

– Кто ты вообще такая? – вопросом на вопрос ответила женщина.

– Мама, успокойся! – беря Али за руку, воскликнула Рейчел, – это – Алексис Блум, моя подруга. Али, это – моя мама, Эллен Полье. Я… ценю, что ты здесь, мам, и не хочу ругаться.

– Что с тобой произошло? – начиная наворачивать по палате круги, время от времени яростно стреляя глазами в Али, спросила Эллен.

– На меня напали, – пытаясь говорить максимально спокойно, начала Рейчел, – мою коллегу убили, мне покалечили ногу и… и… я не могу этого произнести, чёрт! – вновь закрыла она лицо руками.

– Изнасиловали? – похоже, по-настоящему испугалась мисс Полье.

– Почти! Меня спас наш бармен. Еще бы чуть-чуть и…

– «Наш бармен»? Это где ты работаешь? – привычно игнорируя действительно важную информацию, зацепилась за слово мать.

– Я работаю в баре, мам. Не сложно догадаться, – отвернувшись, ответила Рейч.

– Кем? – не унялась Эллен.

– Официанткой, ясно? – соврала девушка, – да, я вытираю плевки, как ты и предрекала.

– Всё. Сейчас встанешь на ноги и возвращаешься домой. Мне надоели твои выходки, – грозно сказала мать.

– Я не просто мизинцем о тумбочку ушиблась! – чувствуя, что готова зарыдать в голос, воскликнула Рейчел, – моя нога – фарш, ты не понимаешь, что ли? Я никуда с тобой не поеду! Тем более, в эту гнусную Марану! И, тем более, без Али.

– С этого момента ты будешь слушаться меня! Ты уже и так наворотила дел! Если я сказала, что поедешь, значит, поедешь. В Марану и без Али! – Эллен явно с первого взгляда невзлюбила подругу своей дочери.

– Я никуда не поеду с ТОБОЙ! – крикнула Рейч, – я ни в чём не виновата, я пострадала физически и психологически, а ты так со мной разговариваешь!

– Я говорила тебе, как нормальному человеку, оставаться дома и идти работать в приличное место! Ты же захотела приключений. Так вот, получите и распишитесь! Довольна теперь? Не строй из себя жертву. Ты сама во всём виновата! Небось, крутила задом перед мужиками за чаевые, вот и получила сполна! Ты – жертва собственной тупости! – каждое возражение Рейчел только раззадоривало ее мать.

– Зачем ты приехала, ма? – проглотив обиду, выдавила Рейч.

– Твоя подружка позвонила мне, что-то несвязно кричала в трубку, что я должна была сделать? Как нормальная мать, я прилетела сюда первым же рейсом, – неожиданно спокойно объяснила Эллен.

Али на это нарочито громко хмыкнула и еле слышно повторила слово «Нормальная».

– Я смотрю, ты тут самая умная! – зыркнула на нее мисс Полье, – что ты из себя возомнила? Может, ты чем-то уникальна, а? Своими тату? Пирсингом? Или нечесаными волосами?

– Она моя девушка, мам. Этим она и уникальна. И из-за этого я никуда не поеду без нее. Потому что она, в отличие от тебя, по-настоящему меня любит, поддерживает и принимает такой, какая я есть… – усталым тоном ответила Рейч.

– В каком смысле «девушка»? Ты что, лесбиянка? – вытаращила глаза мать.

– Да, мам, – неожиданно уверенно кивнула Рейчел, – она моя девушка, партнерша, возлюбленная или как тебе еще угодно. И я не стыжусь этого ни капли. Теперь у тебя есть по-настоящему весомый повод ненавидеть меня, ведь я знаю, как ты относишься ко всем секс-меньшинствам.

– Ты просто… ты – дрянь, – резко покраснев от злости, выпалила Эллен, – вся в своего отца, полная копия! Знаешь, почему я так ненавижу его и, как ты выразилась, «секс-меньшинства»? Потому что твой подлый извращенец-отец изменил мне с одним адвокатом, с ним он и живёт поныне, насколько я знаю! Ты просто неблагодарная, распущенная свинья!

Рейчел, пораженная этой информацией, перестала даже чувствовать боль в израненном колене, а просто молча уставилась на мать.

– Сейчас ты спросишь, как его зовут, ведь теперь тебе захочется пообщаться с ним, посетовать на вашу «тяжелую гейскую долю». Но я ни за что тебе не скажу, – Рейч на секунду показалось, что мать готова плюнуть ей в лицо.

– Мам, ты так и не ответила: зачем же ты приехала? С какой целью? Унизить меня, оскорбить, учитывая, что я и так ни в лучшем состоянии? – решив не вдаваться в подробности своей ориентации, сменила тему Рейчел. Говорила она нервно, тщательно подбирая слова, – ну так вот, хотя моя нога теперь наполовину состоит из металла, я всё ещё могу ответить тебе. И, хочу сказать, что таким поведением ты выставляешь в дурном свете только себя. Не меня, а себя. Я так сильно пострадала, но не услышала ни одного слова поддержки или даже заинтересованности в моем состоянии. Поэтому, могу со всей ответственностью заявить, что я не нуждаюсь в тебе. Возможно, не только сейчас, но и вообще. Ты не любишь меня, не принимаешь меня. Зачем тогда нам общаться? Можешь уезжать в свою Марану, я, честно сказать… не хочу тебя больше видеть, – у нее в глазах заблестели слёзы, – потраченные на билет деньги я возмещу, можешь не волноваться.

Али, пораженная этой тирадой, одобряюще положила Рейчел на плечо ладонь. Эллен, удивленная не меньше, до белизны сжала кулаки. Она посверлила взглядом дочь и ее возлюбленную еще несколько секунд, после чего подхватила сумку и, громко топая, вышла из палаты.

Как только за ней захлопнулась дверь, обе девушки с облегчением выдохнули.

– Боже… я не ожидала такого, – провела рукой по лбу Али, – прости меня, пожалуйста. Зря я позвонила ей.

– Ну, ты же не знала, насколько она монструозная, – вздохнула Рейч, – но насчёт одного она права – как только я поправлюсь, попробую найти отца.

*

После родов Джейми прошел месяц. Наверное, это были самые тяжелые четыре недели и в ее жизни, и в жизни Марка. Конечно же, на похоронах своих родителей она не могла присутствовать. Других родственников у семьи Томлинсон не было, поэтому всем, начиная от гробов, заканчивая одеждой, в которой Фиби и Фрэнк должны были отправиться в последний путь, занимался Марк. Конечно, ему помогали его родители, даже отец, с которым Марк не особенно ладил, жалел сына, его девушку и их новорожденного ребенка в сложившейся ситуации.

Сына Джейми и Марк назвали Аарон Фрэнк Конелли-Томлинсон. Точнее, имя выбирал один Марк, потому что Джеймс не вставала с постели. Она не то, что не читала и не смотрела телевизор, но и почти не разговаривала и вообще не подходила к ребенку. К тому же, Джеймс ела лишь рис на пару без соли и специй, который сама себе готовила каждый день ровно в одиннадцать утра. Она стояла у пароварки, меланхолично помешивая кашу, и это зрелище, наверное, было одним из самых пугающих для Марка. Конечно, благодаря такой «диете» и сильнейшему стрессу, Джейми с лёгкостью скинула лишние пятнадцать-восемнадцать килограммов, но вместе с весом потеряла и здоровый внешний вид. Ее ногти и волосы стали тонкими и ломкими, под глазами появились не просто синяки, а настоящие «чёрные дыры», губы вечно были потрескавшимися. Марк всеми силами пытался расшевелить возлюбленную, заинтересовать ее ребенком, но она лишь отмахивалась от них обоих, уходила в свою комнату, закрывала дверь на замок и просто лежала на боку, безразлично смотря в стену, в то время как по щекам у нее катились слезы, которые она, казалось, уже и не замечала. Она даже не испытывала такого свойственного ее личности чувства вины за своё бездействие и холодное отношение к сыну. Ей было просто всё равно. Без разницы. Плевать. Плевать и на Марка, и на Аарона, и, главное, на саму себя.

Бедному отцу-подростку приходилось учиться всё делать самому. Повезло ему только в одном – в это время у его собственной матери, Джуди, временно приостановились депрессивные эпизоды, и она помогала сыну, чем могла. Кстати, к удивлению Марка, у Аарона не было серьезных отклонений, хотя он и родился недоношенным. Проблемы могли возникнуть лишь из-за того, что у него не до конца раскрылись лёгочные альвеолы, но врачи заверили, что ничего страшного в этом нет, просто нужно уделять особое внимание дыхательной системе малыша.

Время от времени к Марку захаживали и Бренд с Эммой. Развязная девица, к большому удивлению, не слишком хорошо, но, всё же, умела обращаться с детьми.

– До тех пор, пока мамка еще не свалила в Юму со своим ёб… мужиком, в общем, – одной рукой держа банку энергетического напитка, а другой слегка покачивая кроватку Аарона, рассказывала девица, – мы жили в страшной халупе на другом конце Мараны. Мамаша работала горничной в мотеле, зарабатывала сраные копейки, ну, и не давала мне ни цента, а мне нужны были и сигареты, и бухло, и, главное, презики, – подмигнула она Брендону, – а у нас была соседка, Элиза Маркес, очень бедная мексиканка с тремя малолетними детьми. Одному было пять лет, другому – четыре, а самой мелкой девчуле – всего десять месяцев. Мужа Элизы убили в пьяной драке в баре, а она без образования, вообще ничего не умела. Горбатилась билетершей в ближайшем кинотеатре, официанткой в закусочной, еще и белье на глажку на дом брала. В общем, ужас полный. А спиногрызов оставить-то не с кем, пока она на смене, вот она и просила меня с ними посидеть, хотя, очевидно, и не доверяла. Платила хрень какую-то, долларов пять-шесть в час, но мне и так нормально было, хоть мамкину унылую вечно пьяную рожу не наблюдать, да и парнишку какого-нибудь пригласить можно. Пацанам мультик включила, малой соску в рот, и целая хата в моем распоряжении! Трахайся – не хочу! Но не об этом я сейчас. Суть истории такова – с малышами проблем немного, следи, чтоб чистый, сытый был, а так, соску воткнул и пусть валяется, покачиваешь его, и всё в порядке. Не делай из мухи слона, Марки!

– Да меня не только это волнует, – вздохнул в ответ Марк, – с ребенком еще можно справиться, но что делать с Джейми? Я боюсь, что такими темпами она может сойти с ума. Вы бы видели, как она варит свой чёртов рис! Это не готовка, а какой-то фильм ужасов! Стоит, невидяще смотрит куда-то в окно, механически мешает несчастную крупу деревянной лопаткой, хотя делать это не обязательно, а потом, не перекладывая в тарелку, ест ее этой же лопаткой прямо из посудины для пароварки. Каждый четверг ходит пешком в магазин, покупает килограмм риса, молча приносит его, раскладывает равными порциями в чайные чашки из сервиза и убирает в стол. Один раз я попытался с ней поговорить во время этого занятия, так у нее случился какой-то припадок: она рыдала, как ненормальная.

Брендон и Эмма с явным интересом слушали эту леденящую душу историю.

– Я думаю, что тебе надо как можно быстрее отвести ее к психотерапевту. Или даже к психиатру, я уж не знаю. Потому что это даже уже не похоже на депрессию. Это реально пугает, – сглотнул Бренд, – чёрт, я всегда так любил Джейми, она была такой милой! Поддержит, поможет. А сейчас ты мне рассказал историю про какую-то невесту Франкенштейна! Ты пытался с ней спокойно и серьезно разговаривать?

– Она не хочет слушать, – пожал плечами Марк, – когда она готовит, я вообще к ней не подхожу, а в остальное время она просто лежит на кровати. Пытаюсь с ней поговорить – отворачивается.

– А ты попробуй продолжить разговор, даже если она не хочет! – воскликнул Брендон, подавшись вперед, – ты должен добиться реакции любым способом. Крикни на нее, брось что-то, должно же хоть что-то ее расшевелить. Если так пойдет и дальше, она может погибнуть от эмоциональных переживаний и истощения. Если хочешь, мы сейчас заберем Аарона и пойдем гулять, а ты попытайся наладить с Джейми контакт, друг.

– Да, Марки, – ставя банку прямо на пол, поднялась Эмма, – в ней пара сотен граммов моей крови, не хочу, чтобы она вот так просто скисла. Давай, иди. Обещаю, что мы не уроним Аарона, – фирменно громко рассмеялась она.

Марк, представляя то, насколько тяжелыми будут следующие, в лучшем случае, пара часов, инстинктивно потянулся.

– Хорошо, – с выдохом, наконец, согласился он, – я попробую.

Бренд и Эмма с довольным видом величайших психологов мира забрали Аарона и ушли на прогулку. Марк, посидев в кресле еще минут десять, взял оставленную Голдфайн банку с энергетиком, залпом опустошил ее и отправился к комнате Джейми.

Для разговора с девушкой ему надо было преодолеть несколько препятствий разной сложности, и первым из них являлось то, что она всегда запирала дверь на замок. Если бы она была в более или менее нормальном психологическом состоянии, то можно было бы ее выманить, сказав, что что-то случилось с ребенком, но, в данном случае, такой способ не сработал бы. Поэтому Марк просто принялся тарабанить в дверь:

– Эй, Джейми, открой! Джейми! Открой, пожалуйста! – несколько раз прокричал молодой человек.

Проведя у двери минут пять, Марк просто привалился спиной к косяку. В этот момент Джейми всё-таки решила открыть, и парень еле смог устоять на ногах, потому что дверь отворялась вовнутрь комнаты.

– Ты чего? – заспанным и бесцветным голосом спросила Джейми.

– Я хочу поговорить с тобой, – уверенно скрестив руки на груди, ответил Марк.

– О чём? – как будто в изнеможении садясь на кровать, протянула Джеймс.

– О твоём состоянии, – присел рядом с ней парень.

– О чём говорить? – фыркнула девушка, – я умерла! Я умерла еще месяц назад!

– Что ты такое говоришь? – непонимающе взглянул на нее Марк.

– Мне сердце вырвали, что тут понимать? – глаза Джейми стремительно начали наполняться слезами, – я не хочу об этом разговаривать.

Она уже было собралась привычно лечь на бок, отвернувшись от Марка, но он взял ее за плечо:

– Нет. Мы должны поговорить. Потому что… Чёрт, если мы не решим эту проблему, то ты просто умрешь!

– Мне всё равно, – дернув плечом, чтобы сбросить его руку, ответила девушка.

– А мне нет. Твоему сыну тоже нет. Ты хотя бы знаешь, как его зовут?

– За кого ты меня принимаешь? Конечно, знаю! – Марку даже на секунду показалось, что застывшее лицо Джеймс приобрело оскорбленное выражение.

– Тогда почему ты никогда к нему не подходишь? Эмма Голдфайн берет его на руки чаще, чем ты, а это о чём-то говорит! – разозлился Марк.

– Я не хочу к нему подходить, ясно? Не хочу даже видеть его! Он ассоциируется у меня только с одним – со смертью моих родителей! А они были моими самыми любимыми людьми, и я никого и никогда не полюблю сильнее! – говоря это, Джейми выглядела поистине пугающе – ее крайне эмоциональные крики сочетались с практически недвижимым лицом.

Услышав это признание, Марку захотелось встать, догнать Эмму с Брендом, забрать своего сына и уехать куда подальше, чтобы никогда больше не видеть Джейми. Помолчав с минуту, он всё же смог совладать с собой. «Это психическое расстройство сейчас говорит, а не Джейми, – шумно выдохнув, подумал он, – я ни за что не поверю, что это ее настоящие мысли».

– Джейми, тебе надо лечиться, – стараясь сказать фразу так, чтобы это не прозвучало, как оскорбление, выдавил, наконец, Марк.

– Не хочу, – буркнула она в ответ.

– Ты понимаешь, что тебе грозит реальная, а не твоя выдуманная смерть? Если продолжишь есть один рис, плакать и лежать целыми днями, однажды я могу зайти в комнату и увидеть твой труп! И Аарон вырастет без матери! Твои родители умерли, когда ты была уже достаточно взрослой, у тебя в памяти осталось столько прекрасных событий, эмоций, любви, которые они тебе подарили. А у него не останется ничего о тебе, только бездушные фото. За что ты его так ненавидишь? Он ни капли не виноват в смерти твоих родителей! – в конец разозлился парень, – А я? Обо мне ты подумала? Я смотрю на то, как ты медленно умираешь, а ведь я всегда считал тебя любовью всей своей жизни! Представь только, как мне больно! И, если думаешь, что смерть Фиби и Фрэнка никак на меня не повлияли, то ты глубоко ошибаешься! В тот день я, только вообрази, «вмазался» героином! А ты ведь знаешь, как я отношусь к наркотикам, мне до сих пор мерзко и тошно! Из-за тебя, из-за твоего отношения ко мне и к жизни я вообще делал такие отвратительные вещи, что мне теперь неприятно смотреть и на себя, и на тебя!

Когда он остановился, чтобы перевести дух, то ему показалось, что он что-то всколыхнул в душе Джейми. Она медленно склонила голову набок:

– То есть, во всём виновата я? – спокойно спросила она.

– Я… я не знаю, – резко сбавил тон Марк.

Джеймс в ответ только кашлянула, будто прочищая горло.

– Хорошо, – тихо констатировала девушка, после чего встала и вышла из комнаты. Марк бросился за ней.

– Куда ты? – схватив ее за руку прямо у лестницы, взволнованно спросил он.

– Если я настолько ужасна, что все беды в твоей жизни происходят из-за меня, то я ухожу, – начиная беззвучно плакать, сказала Джеймс.

– Нет, – отрезал Марк и взял ее за вторую руку, – ты не можешь уйти.

– Могу и уйду! – повысила голос девушка, – это не моя жизнь! Я сейчас должна была счастливо учиться в колледже, получать прекрасную специальность, узнавать новое, ходить на вечеринки, жить молодой, насыщенной и интересной жизнью! А мне выпали лишь ползунки и подгузники на фоне смерти родителей! Тебя всё устраивает? А я не понимаю – зачем всё это? Зачем я тебе? Зачем ты пытаешься уговорить меня, спасти меня? Ничего из этого не выйдет, ничего!

– Тише, – попытался обнять ее Марк, но она проворно вырвалась и выбежала во двор.

– Джейми! – во всё горло закричал парень, смотря, как она бежит вдоль улицы.

Помешкав пару секунд, Конелли бросился за ней. У него было явное преимущество, потому что, во-первых, он, в отличие от Джейми, был обут, а, во-вторых, она довольно сильно ослабела от постоянного лежания на кровати. Нагнав девушку, которая смогла пробежать всего четыре дома, Марк дернул ее за футболку, она резко затормозила, не удержалась на ногах и завалилась на газон соседей, пожилой четы Бритт. Приземлившись на колени, Джеймс проползла несколько метров и схватила увесистого глиняного садового гномика.

– Отпусти меня, Марк! – умоляюще-истеричным тоном крикнула она, занеся фигурку над головой.

– Опусти гнома, Джейми! Что ты собираешься с ним делать? – выставив руки перед собой, воскликнул Марк.

– Я размозжу себе им голову! Это не моя жизнь, ясно? Я не хочу! – казалось, что с каждой секундой Джейми теряет остатки психического здоровья.

Услышав крики, на крыльцо вышла хозяйка дома, Айда Бритт. Джейми инстинктивно обернулась на шаги, и Марк, воспользовавшись моментом, кинулся на нее и повалил на траву.

– Отдай! – пытаясь выбить из мертвой хватки возлюбленной гнома, практически зарычал Марк.

– Я звоню 911, – будто машинально уведомив их, поспешила обратно в дом миссис Бритт.

В итоге, после нескольких минут катания по газону, парню удалось придавить девушку к земле и вытащить у нее из пальцев фигурку. Когда он отбросил гнома подальше, Джейми завыла:

– Я не хочу! Я не хочу! Я не хочу! – повторяла она, словно мантру. Это продлилось до тех пор, пока не приехала Служба спасения, и доктор не вколол ей сильнейшее успокоительное.

Медики, основываясь на словах Айды Бритт и не принимая во внимание активные возражения Марка, квалифицировали эту истерику как попытку самоубийства. Прибавив к этому то, что молодой человек всё-таки рассказал о событиях, предшествующих инциденту, и о состоянии Джейми, доктора твердо решили поместить несчастную на стационарное лечение в психбольницу.

В данном случае это было единственным верным решением, как бы ни больно это было признавать Марку. Джейми пережила нервный срыв, переросший в тяжелую депрессию, и вывести ее из этого состояния могли лишь профессиональная помощь и постоянный надзор. Врачи заверили, что в лечебнице она проведет не более двух-трех месяцев.

– Когда завершится медикаментозное лечение и сеансы индивидуальной психотерапии, вы сможете продолжить консультирование уже в паре, – объяснил Марку главврач лечебницы, доктор Уоррен, седовласый мужчина лет шестидесяти с приятными, располагающими чертами лица, – известно, что такое психическое состояние влияет не только на самого больного, но и на его окружающих. Вы указаны как единственный близкий человек, поэтому я рекомендую вам также обратиться за помощью. В вашем случае, будет достаточно просто психологической.

– Хорошо, – грустно кивнул юноша, – у нас с Джейми есть новорожденный сын, она ни разу не подходила к нему, возможно ли будет как-то вовлечь ее в уход за ним, когда она поправится?

– Конечно, это будет одним из аспектов, затронутых нашими докторами. Не волнуйтесь, мистер Конелли, всё будет хорошо, – по-отечески похлопал он Марка по плечу.

Молодой человек лишь вымученно улыбнулся в ответ. Когда доктор ушел, Марк припал лбом к стеклу в двери палаты Джеймс. Она мирно спала под воздействием лекарств, и парень, наблюдая за ней, такой расслабленной впервые за долгое время, ощутил, как к глазам подступают слёзы. Удостоверившись, что рядом никого нет, он глубоко вздохнул и закрыл лицо руками, давая эмоциям выход. Ему хотелось простоять так, наедине с самим собой, еще долго-долго, но часы показывали почти девять вечера, пора было забирать Аарона у Эммы с Брендоном, которые, видимо, уже беспокоились о том, куда пропали мать и отец мальчика.

Поэтому Марк взял себя в руки, вытер слёзы, достал из кармана наушники, с которыми никогда не расставался, и, включив редкого гостя своего плейлиста, Эминема, направился домой. Ему попались песни о тяжелом детстве рэпера, о его семье, дочери, и он почувствовал, что впервые в жизни полностью понимает проблемы исполнителя. «Действительно, это не моя жизнь, – вспоминая выкрики Джейми, подумал он, – но если мне выпала такая карта, то я не сдамся без боя».

========== Глава 18. Новости со всего мира ==========

Джей ничего не знал о бедах своих школьных друзей. Возможно, это было и к лучшему, потому что весь февраль и март он провел совершенно чудесно, ровно так, как всегда мечтал – в обществе своей принцессы, которая теперь гордо носила имя миссис Кристина Мартин.

На следующий день после свадьбы молодожёны уехали в тур по Европе, полностью оплаченный, естественно, отцом жениха. За восемь недель Джей и Крис посетили ровно восемь стран: Нидерланды, Бельгию, Францию, Испанию, Австрию, Италию, Грецию, а напоследок остановились в Германии, откуда и вылетели домой, теперь уже не в Марану, а в Финикс.

Все эти два месяца Кристина вела себя довольно мило, особенно, по ее меркам. Конечно, она не пропускала ни одного бутика с модной одеждой и аксессуарами и, в итоге, набрала семь чемоданов с вещами примерно на сто тысяч долларов. Но Джейсон не только не запрещал ей скупать всё на своём пути, но и всячески потакал шопоголизму жены, постоянно выпрашивая деньги у отца, который, видимо, уже смирился с тем, что его невестка – капризная транжира. Ему и не за что было осуждать сына, ведь сам Лекс был женат на Бекке, которая вела себя ровно также, и он ровно также был не против тратить кучу денег на часто ненужную ей одежду.

Однако по приезду в столицу Аризоны девушка стала возвращаться в свое привычное, вечно дурное расположение духа. В первую очередь из-за того, что ей стало просто скучно. В Маране у нее было много знакомых, включая лучших подруг, Бри и Тиффани, с которыми она всегда могла встретиться, поболтать и посплетничать. А в Финиксе из близких был лишь Джей, который постоянно пропадал где-то вне дома. Парень всерьез намеревался поступать в колледж за свои деньги, без стипендии, и готовился к вступительным экзаменам. Также, он ходил на разнообразные бизнес-выставки, семинары и форумы, ему было действительно интересно изучать всё, связанное с предстоящей сферой профессионально деятельности. Когда он приходил домой, полный впечатлений, Крис не хотела его слушать, ей, скорее, были интересны мода, косметика и подробности интимной жизни знакомых, чем что-то об экономике, бизнесе и юридических вопросах. Поэтому, общение супругов сводилось к тому, что Джейсон пытался поделиться с Кристиной эмоциями, переполняющими его, а она лишь безразлично кивала, вздыхала и уводила тему в излюбленное русло фитнес-центров и спа-салонов, из которых просто не вылезала от нечего делать. Конечно же, никакой диалог у них не клеился.

Не лучшим образом у них складывались отношения и в сексуальном плане. Нет, Джей был полностью всем доволен, он всё ещё не мог поверить в то, что занимается любовью с самой Кристиной, хотя они были вместе уже более полугода, да и вообще, были женаты. А вот Крис была не совсем удовлетворена. Джейсон не терял своей скромности и некой зажатости и в постели, но был удивительно нежным и деликатным, из тех парней, что больше заботятся об удовольствии своей партнерши, чем о себе. Любая девушка была бы рада такому отношению, но только не Кристина. Она всё вспоминала Эндрю Хоббса, школьного капитана команды по американскому футболу. С ним-то у нее был самый потрясающий секс в жизни, страстный и безудержный. Хотя она и строила из себя неприступную принцессу в жизни, скинув одежду, девушка превращалась в весьма развязную особу, которая по сексуальным аппетитам вполне могла составить конкуренцию самой Эмме Голдфайн. Секс с Джеем казался ей довольно пресным, однообразным и скучным. Поэтому, девушка с нетерпением ждала двадцать восьмого апреля.

В этот день у Лекса Мартина был пятидесятилетний юбилей, и он устраивал грандиозный приём на сто человек. Конечно, празднество должно было проходить в Маране, а Крис знала, что Эндрю не уехал из родного города и стал работать тренером в местном зале. Так что, она решила совместить полезное с приятным – и на юбилее свёкра побывать, и на горячем свидании со спортсменом. Кристина, уже предвкушая секс, который действительно удовлетворит ее, назначила встречу с Хоббсом на двадцать девятое апреля, и тот с радостью согласился.

Заметив, как повеселела Крис, Джей посчитал, что она с такой радостью хочет повидаться со свёкром, столь много делающим для нее, но, ох, как же он ошибался!

В Марану пара приехала за два дня до праздника. Лекс с искренней радостью встретил сына и невестку:

– Ну, рассказывайте, как вам семейная жизнь? – приобняв и Джея, и Крис, улыбнулся мужчина.

Кристине бы хотелось ответить «скукотища», но она была не настолько глупа, поэтому лишь делано улыбнулась во все тридцать два зуба:

– Чудесно, просто чудесно! Джей так заботится обо мне. А уж наш медовый месяц, точнее, два, – жеманно закатила она глаза, – самое прекрасное путешествие в моей жизни! Я безмерно вам благодарна, мистер Мартин, вы так поддерживаете нас, – стараясь звучать мило и непринужденно, рассмеялась девушка.

– Это я благодарен тебе за то, что ты сделала моего сына счастливым, – Лекс также, как и Джей, легко очаровывался красивыми девушками и их словами.

– О, мистер Мартин, вы такой душка, – сощурилась хитрюга.

– Крис, давай условимся, что с этого момента ты будешь называть меня просто Лекс, – окончательно разомлел мужчина.

– С радостью! – кинулась ему на шею девушка. Ей несказанно повезло с мужской частью новоиспеченной семье, но вот с женской…

– Чтобы я в последний раз видела, как ты трогаешь моего мужа, – словно из ниоткуда прозвучал голос Бекки.

– Бек, хватит уже, – поднял голову на свесившуюся с внутреннего балкона на втором этаже жену Лекс, – Кристина теперь часть нашей семьи.

– Надолго ли, – хмыкнула женщина. Она не была семи пядей во лбу, но мгновенно раскусила Крис, ведь представляла собой примерно то же.

Неся себя, словно королева, Ребекка спустилась на первый этаж.

– Хватит со мной ругаться! – найдя максимально мягкую формулировку того, что хотела бы высказать свекрови, выпалила Крис.

Та в ответ лишь криво усмехнулась:

– Я с тобой не ругаюсь. Потому что ругаюсь я только с теми, кто хотя бы примерно мне ровня, а в твоём случае могу сказать лишь одно: вода и масло никогда не смешаются.*

– Да? – сменяя милое выражение лица на привычное недовольное, воскликнула Крис, – и, судя по твоим «ушкам» на бёдрах, свиньей ты называешь себя?

– Сучка, – было видно, что Бекка еле удержалась, что не зарядить невестке оплеуху, – прямо сейчас ты всем испортила настроение своим мерзким поведением! Лекс, между прочим, заказал прекрасный средиземноморский бранч и хотел поесть вместе в честь вашего приезда, но теперь я ни за что не сяду с тобой за один стол, наглая девка!

– Эти скандалы никогда не кончатся, ведь так? – подал голос Мартин-младший, – поэтому я не вижу необходимости кому-то из вас не садиться за стол, ведь вы будете ругаться в любом случае, в независимости от времени и места!

– Не «кому-то из нас», а этой нахлебнице! – сверкнула глазами Ребекка, – с каких это пор ты заделался службой примирения, а, сынок?

– Не называй меня сыном, сто раз тебе говорил! – повысил голос Джей, – ты мне не мать и никогда ей не станешь!

Крис с довольным видом наблюдала за разгорающимся скандалом, который имел потенциал взрыва, но Лекс, к ее неудовольствию, быстро пресёк конфликт:

– Ну, всё, прекратили, быстро! – всплеснул он руками, – вы не для этого ехали сюда добрую сотню миль! Проявите уважение! Хотя бы ко мне! Все сядут за стол вместе и будут спокойно есть. Прошу пройти в столовую! – указал он в сторону обеденного помещения.

Склочная компания послушно последовала за хозяином дома. За столом между собой переговаривались лишь отец и сын, женщины семьи же лишь презрительно посматривали друг на друга.

*

На следующий день Джей решил встретиться с кем-нибудь из своих школьных друзей. С Марком и Джейми он не мог поговорить уже более двух месяцев: на странички в соцсетях они не заходили, на звонки и сообщения не отвечали, и его это настораживало. Единственным, с кем он смог с лёгкостью связаться, был Брендон.

Джей всегда чётко понимал, что общается с Брендом лишь из-за того, что играет с ним в одной группе. Их связывал Марк, который был хорошим другом обоих, но сами Джей и Бренд были чересчур разными, чтобы близко дружить. Один – застенчивый заучка, другой – совершенно отвязанный и безбашенный. Марк же сочетал в себе и те, и те качества, к тому же, был самым ответственным и зрелым из группы, поэтому ребята и воспринимали его, как лидера. Джей, безусловно, был не против общаться с Брендоном, даже пригласил его на свою свадьбу, хотя и сделал это больше из вежливости. Но сейчас ему было очень интересно узнать, что происходит с Марком и Джейми, а доступа к ним не было, поэтому молодой человек не придумал ничего лучше, чем позвонить Брендону.

Тот ответил через добрый десяток гудков:

– Алло, – голос его был явно заспанным, хотя часы показывали почти три часа дня.

– Алло! Привет, Брендон, это Джей, – представился звонивший, хотя, очевидно, его номер был в телефонной книге приятеля.