Текст книги "The Kids Aren't Alright (СИ)"

Автор книги: Liza Logan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц)

Джей на негнущихся ногах вошел в палату и сел рядом с телом отца, взяв его за еще чуть тёплую ладонь. Бекка же, увидев умершего супруга, упала в обморок, и докторам пришлось увести ее и оказать необходимую помощь.

Кристина, наблюдая, как Джей, уставившись в одну точку, сжимает руку отца, почувствовала дискомфорт. Ей повезло – она никогда в жизни никого не теряла и, вообще, жила без серьезных бед и проблем, заботясь лишь о собственном благополучии и процветании. В данной же ситуации девушка окунулась в реальный мир, совсем не такой радужный, как ей всегда казалось. И она просто не представляла, что ей делать, как реагировать, как вести себя. Помявшись пару минут в дверях, она выдохнула:

– Джей, я, пожалуй, оставлю тебя, чтобы ты попрощался с отцом, ладно? Если понадоблюсь, буду в приемном покое.

Тот лишь еле заметно кивнул и тяжело, прерывисто вздохнул.

Выйдя из палаты, Крис сразу почувствовала себя спокойнее и бодрее. Несколько раз глубоко вдохнув через рот и выдохнув через нос, она подошла к большому окну и уставилась в него, ведь благодаря темноте ночи оно превратилось в неплохое зеркало. С удовлетворением отметив, что выглядит ничуть не хуже, чем обычно, девушка привычным движением провела рукой по волосам. Она не была подавлена или чрезмерно расстроена в связи со смертью свёкра, однако понимала, что теперь ее замужняя жизнь изменится. Скорее всего, отец оставил сыну в наследство свой бизнес. Из-за этого Крис с Джеем придётся вернуться в Марану и поселиться вместе с Беккой в особняке Мартинов. Ответственность за процветающий бизнес ляжет на плечи Джея, который не только не имеет нужного образования, но и обладает крайне неподходящим для бизнесмена характером: он пуглив, не уверен в себе, очень глубоко переживает даже незначительные неудачи и попросту не имеет никаких лидерских качеств. Какая судьба ждёт дело с таким руководителем – очевидно. Если пропадёт бизнес, пропадёт и материальное благополучие, а этого Крис хотелось меньше всего. В красках представив, как возвращается в отчий дом, и мама при каждой удобной возможности напоминает ей о неудачном замужестве, Кристина закатила глаза. «Этому не бывать, – твёрдо решила она, – я из кожи вон вылезу, но не дам Джею стать президентом компании и загадить всё, что его отец строил годами».

========== Глава 20. Вознесение ==========

Комментарий к Глава 20. Вознесение

Двадцатая глава 0_0 Не представляла, что когда-либо буду писать что-то столь объемное! Обратите внимание на шапку, в ней появились ссылки на иллюстрации персов!

Три дня, прошедшие между смертью Лекса и его похоронами, Джей и Бекка провели, словно в тумане. Оба были настолько потрясены неожиданной и трагической кончиной главы семьи, что на удивление быстро, без привычных склок, приходили к соглашению по поводу гроба, цветов, хора и прочих скорбных обрядов. Свободное время Бекка посвящала своей маленькой дочери, что также было совершенно несвойственно для нее. Малютка очень напоминала ей почившего мужа, и женщина была рада, что он оставил после себя такое прекрасное наследие. Ребекка вполне искренне любила и уважала Лекса, ей было комфортно и спокойно жить с ним. Она, конечно, понимала, что он не любит ее так, как свою первую жену, но любая девчонка из провинциального городка, без образования и задатков, чьим преимуществом была лишь симпатичная внешность, а карьерным пиком – работа барменом, продавщицей или секретаршей, была бы счастлива так удачно выйти замуж. Поэтому Бекка жила в своё удовольствие и не предполагала, что на нее обрушится такая беда. Ей было по-настоящему тяжело, поэтому поддержать дочь приехали ее родители, Джордж и Холли Мэнникс.

Они были всего на несколько лет старше Лекса, но всецело одобряли этот неравный брак, понимая, что Ребекка явно не блещет умом, сообразительностью и, вообще, каким-либо потенциалом. На самом деле, именно Джордж помог дочке устроиться в офис Лекса. Около десяти лет назад семья Мэнниксов владела малюсенькой нотариальной компанией в Эри, Колорадо, а Лекс только начинал раскручивать своё дело, и они пересеклись на общеамериканском форуме по малому бизнесу. Между ними завязались приятельские отношения, и когда в 2009 году Мэнниксы обанкротились вследствие финансового кризиса, а бездарную Бекку надо было куда-то пристроить, Джордж не придумал ничего лучше, чем позвонить старому знакомому. По удачному стечению обстоятельств, Лексу как раз требовалась секретарша, и Ребекка благополучно переехала в Марану, где быстро освоилась и принялась охмурять начальника. Её «акция», как известно, увенчалась успехом, и Джордж с Холли были в восторге от того, что одновременно отправили капризную дочь подальше, да еще и так удачно выдали ее замуж. Естественно, Мэнниксы были расстроены смертью Лекса и, к тому же, уже начинали предполагать, какие материальные последствия повлечет его кончина.

Очевидно, что бизнес Лекс оставил Джею, у него просто не было другого выбора. Паренек хоть и был очень юн и неопытен, но, хотя бы, обладал интеллектом выше среднего и какими-никакими, но знаниями в области экономики, чего никак нельзя было сказать о Бекке.

Дело одновременно облегчалось и усложнялось тем, что заместителем директора компании был матёрый финансист, настоящая акула бизнеса и правая рука мистера Мартина, Чарльз Торн. К тридцати шести годам Чарли успел потрудиться в нескольких топовых консалтинговых и финансовых компаниях по всему югу Штатов и, к тому же, почти три года проработал брокером на главной фондовой бирже США в Нью-Йорке. Устав от постоянного стресса, Чарли вернулся в родную Марану, обзавёлся семьёй, но хватки не потерял. Именно Торн проводил большинство крупных сделок и разбирался в делах предприятия, как никто другой. В данной ситуации логично было предположить, что Джей будет лишь номинальным лидером компании, а «рулить» всем будет именно Чарли.

Когда Кристина узнала об этом, у нее в голове начал зреть план. «Быстрее бы похороны, – мечтала она, лёжа ночью в кровати и поглядывая на тревожно вздыхающего и дергающегося во сне Джея, – было бы неплохо поближе познакомиться с этим Чарли и прощупать почву. Если он симпатичный, я бы попыталась его соблазнить и подчинить себе, – меря всех мужчин Джеем, улыбнулась она своим мыслям, – а если не очень симпатичный… то всё будет ещё проще!»

*

Хоронили Александра Мартина третьего мая рядом с его первой женой, Шеннон, которую он пережил ровно на десять лет. Желаемое место захоронения было прописано в завещании Лекса, и Бекка не протестовала, понимая, что Шеннон всегда была его единственной любовью. К тому же, у самой Бекки существовала еще одна важная причина спокойного отношения к месту погребения. Когда Крис злорадно скривилась, услышав о решении Лекса, свекровь, побагровев, развернулась к ней так резко, что ударила ее волосами.

– Гляди! – срывающимся голосом крикнула Бекка, сорвала со своей шеи небольшой медальон и ткнула им Крис чуть ли не в нос.

– Что ты творишь? – еле успела перехватить вещицу Кристина.

Собеседница, всё такая же красная, нажала на кнопочку на корпусе медальона. Перед взором Крис предстало фото светловолосой девочки лет двенадцати.

– Кто это? – свела брови Крис, возвращая украшение его хозяйке.

– Это моя сестра, Рита, – возбужденно отчеканила Бекка, чьи глаза начали наполняться слезами, – она была на год старше меня и утонула в бассейне в девяносто восьмом году. Ей было тринадцать лет. С тех пор я предпочитаю, чтоб меня называли Бекка, а не Ребекка, чтобы не возникало ассоциаций с сестрой, ведь нас обеих зовут на букву «Р»! И, когда придёт мой смертный час, я предпочту провести вечность рядом с Ритой, потому что мужчин и мужей у тебя может быть множество, а сестра по крови – одна, – в совершенно несвойственной ей манере завершила тираду женщина.

Больше по этому поводу Кристина ее не задирала. Ведь даже у такой отъявленной негодяйки было элементарное уважение к чужому горю.

Утром похорон все члены семейства Мартин и Мэнникс встали ни свет ни заря. Джордж возился на кухне, готовя для всех завтрак, Джей всё повторял и так уже выученную вдоль и поперёк речь, написанную им для похорон, Кристина крутила волосы и отпаривала бархатное чёрное платье с длинными рукавами и открытыми плечами, в котором намеревалась появиться в церкви, а Бекка с Холли были заняты по-настоящему захватывающим делом. Мать всеми силами пытались отобрать у дочери бутылку вина, ее верную спутницу последние дни, и привести вдову в приличный вид.

– Милая, – твёрдо, но не без ноток жалости проговорила Холли, вытягивая Ребекку из-под одеяла за ногу, – соберись и убери уже своё чёртово вино! Разве ты хотела бы, чтобы Лекс, привыкший видеть тебя такой красивой и ухоженной, лицезрел бы вместо этого раскисшую, неопрятную и пьяную жену? Вставай, Бекка, вставай! – почти сбросила она дочку с кровати.

– Я никуда не пойду, – прогнусавила Бекка, прижимая к себе полупустую бутылку и посильнее укрываясь одеялом, – если я пойду, то это будет значить, что его больше нет!

– Его ведь на самом деле нет, – отбирая у дочери одеяло, воскликнула Холли, – Ребекка! – подняла она ее за подбородок, – ты должна пойти.

– Нет, – отрезала та, помотав головой.

– Встань сейчас же!

В ответ лишь те же отрицательные махания головой.

Миссис Мэнникс, посмотрев на дочь несколько секунд и поняв, что другого выхода нет, обежала кровать и, приложив все силы, вытащила из-под Ребекки простыню.

Та с грохотом скатилась на пол, приложившись коленом о край кровати и облившись остатками вина.

– Мама! – заныла, словно ребёнок, Бекка.

– Не мамкай! – отрезала Холли, – сейчас же пойдешь вниз, отец, должно быть, уже сварил кофе, поешь, помоешься, оденешься и накрасишься! На похоронах будут все богатые и влиятельные жители города! Хочешь выглядеть, как бомжиха?

– Мам! Почему ты так жестока со мной?! – потирая покрасневшую коленку, захныкала Ребекка.

– Ах, ты, неблагодарная, – всплеснула руками женщина, – кто бы еще с тобой так носился? Только я да отец! Раньше еще Лекс, но теперь он в лучшем мире, упокой Господь его душу, – тут же закатила она глаза, словно молясь, – давай, вставай, – протянула она Ребекке руки.

Та всхлипнула, но, всё же, поднялась с пола.

– Ну, вот и славно, – поставив дочь перед собой, взяла ее лицо в свои ладони Холли, – ты уяснила порядок действий?

– Да, мам, – часто закивала та, глотая слёзы.

– Умница! Ты у меня всегда была умницей, – тепло улыбнулась миссис Мэнникс, – всё будет хорошо. Давай, скажи это.

– Всё будет хорошо, – бесцветным голосом повторила Ребекка.

– Вот, видишь! Ну, всё, иди, собирайся, – встав на носочки, поцеловала мать ее в лоб.

*

Церемония была организована с размахом, попрощаться с Лексом пришло более двухсот человек. Иронично, учитывая, что на его последнем юбилее гостей было в два раза меньше. Саму процедуру отпевания и похорон же сделали более приватной, на ней присутствовали лишь самые близкие родственники, друзья и коллеги усопшего. Когда пришло время произносить речь Джею, он, еле справляясь с волнением и накатывающей тошнотой, нехотя пошел к трибуне. Прокашлявшись и поправив очки, молодой человек начал:

– Я стал по-настоящему близок с отцом лишь последний год. И, что самое интересное, нас сдружила его болезнь, первый сердечный приступ. Первый нас сблизил, второй – разделил навсегда, – вновь кашлянул он, явно сдерживая слёзы, – возможно, это хороший пример того, что всё быстротечно. Сегодня ты можешь веселиться, проводить время с близкими, есть вкусную еду, наслаждаться всеми аспектами жизни, а завтра – лежать в гробу. Вот так просто, – щёлкнул он пальцами. Это был неудачный жест, но все списали его на волнение и горе молодого человека, – в общем, что я хочу сказать: я благодарен за эти краткие, но радостные моменты, проведенные с моим отцом. Он был… он был хорошим человеком. И мне будет очень не хватать его добрых советов, его щедрости и того, как он легко сближался с людьми и прощал обиды. Я любил его, – Джей снял очки и чуть дрожащей рукой провел по переносице, – да… я любил его.

С этими словами юноша, согнувшись, направился к своему месту в зале и, неожиданно, сел не рядом с Кристиной, а рядом с Беккой. Его жена, заметив это, недовольно скривилась.

Далее свои речи произнесли Чарли Торн, нахваливающий и профессиональные, и личные качества бывшего начальника и Айзек Хоровиц, отец Брендона, старый друг и одноклассник Лекса, рассказавший пару забавных историй из их молодости.

На поминки, более неформальную часть прощания, проходившую уже в особняке Мартинов, также пришло немало народу. Как часто бывает, люди использовали это событие не только для того, чтобы отдать дань усопшему, но и для того, чтобы пообщаться с теми, с кем давно не виделись, и завести новые знакомства. Одними из таких гостей с «корыстной» целью были Люсиль и Айзек Хоровиц. Они знали, что их сын всенепременно придет на похороны отца одного из своих друзей, и всё искали и искали его в толпе.

Дело в том, что с Брендоном они не виделись уже почти полгода. Они звонили сыну время от времени и знали, что он жив и, скорее всего, здоров, но он не говорил им, где живет, а родителям так хотелось взглянуть на своего непутевого ребенка. Они не были в ссоре, просто их пути разошлись. Люсиль и Айзек, образованные и работящие люди, не могли принять мировоззрение сына, форменного разгильдяя и бездельника. Больше всего их расстраивало и злило то, что у него не было никаких интересов, кроме прожигания жизни. И, разумеется, родители совсем не одобряли вульгарную и распущенную пассию сына. Поэтому, когда Люсиль наконец заприметила пышную шевелюру Эммы, то тут же схватила мужа за руку и ринулась к девушке.

– Эмма! – приближаясь к Голдфайн, окликнула ее Люсиль.

Та увидела, что ее зовет мама Брендона, вздрогнула и попыталась отвернуться, попутно судорожно засовывая левой рукой в рот канапе. Правая рука девушки была на перевязи.

– Эмма! – еще раз позвала Люсиль, уже стоя у нее за спиной.

– О, миссис Хоровиц! – делано удивилась Эмма, развернувшись к собеседнице, – и вы, мистер Хоровиц!

– Да, это мы, как ты верно подметила, – неприветливо отозвалась миссис Хоровиц.

Тут же она бегло оглядела девушку и искренне ужаснулась:

– Эмма, что с тобой приключилось?

Кроме того, что ее рука сейчас безвольно висела на самодельной повязке из шарфа, лицо девушки было покрыто синяками, а на нижней губе красовалась большая рана. Ногти Эммы были сломаны почти под корень и неаккуратно подпилены.

– Поскользнулась в ванной, – нашлась Голдфайн, – ударилась лицом о раковину да потянула руку, ничего страшного.

Айзек и Люсиль настороженно посмотрели на нее.

– Эмма, ты не подскажешь нам, где Брендон? – спросил ее отец молодого человека.

– Думаю, наверху, с Джеем. Видели, миссис Мартин стало плохо? – понизив голос, приготовилась сплетничать девушка, – прям посинела вся! Джей вроде ушел уложить ее, ну и Бренд, по-дружески, с ним. Их нет уже минут пятнадцать, я за это время съела почти целый разнос закусок, – загоготала было Эмма, но тут же притихла, осознав неуместность своего смеха.

– Спасибо, – процедила Люсиль, и они с Айзеком отравились на второй этаж.

Родители отыскали Брендона быстро, ведь лишь из одной комнаты доносились тихие разговоры.

Приоткрыв дверь, которая, очевидно, вела в хозяйскую спальню, Хоровицы увидели Бекку, распластавшуюся на кровати. Платье-футляр женщины было наполовину расстегнуто, а туфли небрежно валялись посредине комнаты. По ее резко и неровно вздымающейся груди было ясно, что у Ребекки случился вегетативный криз или истерический припадок. Холли с Джорджем сидели подле дочери и поглаживали ее по голове. Брендон с Джеем же расположились в креслах и переговаривались, посматривая на женщину. Для верности постучав о косяк, Люсиль и Айзек вошли в комнату. Брендон тут же вскинул голову и, встретившись взглядом с матерью, изменился в лице.

– Мам? Пап? – с нескрываемым удивлением воскликнул парень, – что вы тут делаете?

– Хотели посмотреть на тебя, сын, – отозвался Айзек, – печально осознавать, что мы можем это сделать лишь на похоронах общих знакомых.

– Если вам нужно поговорить, можете пойти в библиотеку, там удобно. Двустворчатая дверь по коридору налево, – вмешался Джей.

– Да, спасибо, – кивнула миссис Хоровиц, – пойдем, Брендон, мы действительно очень хотим поговорить с тобой.

Парень, явно нехотя, поднялся и поплёлся за родителями.

Войдя в библиотеку, отец указал сыну на одно из кресел, а сам с женой уселся на диванчик напротив. Люсиль, видя, как похудел и подурнел ее сын, что он неуместно одет в кожаную куртку и рваные черные джинсы, что костяшки у него на руках сбиты в кровь, а на щеке краснеют несколько воспаленных царапин, не смогла сдержать слёз и уткнулась в свой белый кружевной платок. Бренд, не зная, куда себя деть от неудобства, потупил взгляд.

– Тебе не стыдно, сын? – раздраженно спросил всегда спокойный Айзек, поглаживая жену по спине.

– Ты даже не представляешь, насколько, – пробубнил паренёк.

– Мы не видели тебя полгода! – воскликнула миссис Хоровиц, аккуратно, дабы не размазать макияж, вытирая глаза.

– Сейчас видите. И что, вам легче? Мне кажется, наоборот, – также угрюмо отозвался Брендон.

– Почему ты так плохо выглядишь? – задал вопрос в лоб Айзек, – ты окончательно подсел на наркотики?

– Да! – с нотками отчаяния в голосе неожиданно выкрикнул парень, – да, папа, я окончательно подсел на эту дрянь!

– А почему ты весь избит? – продолжая тихо плакать, спросила Люсиль.

– Мы с Эммой… в общем, мы деремся, – замялся Бренд, – эти царапины – ее рук дело.

– Мы видели Эмму только что, она выглядит еще хуже. Всё лицо в синяках, рука на перевязи. Только не говори, что это сделал ты, – холодея от ужаса, прошептала несчастная мать.

– Мам, зачем ты… зачем ты задаешь вопросы, на которые не хочешь слышать ответы? Зачем вы вообще пришли? – плаксивым голосом возвестил Брендон.

– Не отверчивайся! Ты… – побагровел Айзек, – ты избиваешь свою девушку?

– Мы просто деремся, ясно? – теряя контроль, парень вскочил с кресла и принялся наворачивать круги вокруг журнального столика, – мы наркоманы, чёрт возьми! Она – шлюха, торгует собой за баром на окраине, а я просто курю и пялюсь в телек целыми днями! Приносит дозу, но мне не даёт, начинается спор, переходящий в ссору, которая перетекает в драку! Вчера она прятала наркоту за спиной, я всё пытался перехватить ее руку, но она уворачивалась, и когда я, наконец, схватил ее за локоть, то не рассчитал силы, сильно дёрнул, она упала… ударилась о кровать губой, но ладонь не разжала, дозу держала просто мёртвой хваткой! Упёртая сука… простите. В общем, я еще сильнее потянул ее за руку, но вышло как-то неудачно, и я… чёрт, – схватился он за голову, – чёрт… я… просто завёл её руку за спину очень резко, в неестественном положении, и послышался хруст. Она заорала, как ненормальная… в общем, я вывихнул ей плечо. Но на этом всё не закончилось. Она умудрилась перевернуться на спину и полоснуть мне по щеке своими чёртовыми когтями! Я не знаю, что на меня нашло… но я врезал ей прямо по лицу, несколько раз. Сильно. Пришёл в себя, увидев только, что у нее весь рот и нос в крови. Чёрт, зачем я только это рассказал? Вы теперь просто возненавидите меня!

Выслушав этот поистине жуткий рассказ, Люсиль, заохав, положила руку себе на грудь, а Айзек вскочил с дивана и схватил сына за грудки:

– Кто тебя научил бить женщин? – грозно воскликнул он, – ты хоть раз видел, чтобы я хоть пальцем тронул твою маму? Или твою сестру? Или любого другого человека? Даже не вздумай списывать это на наркотики, ты просто грязный, мелочный трус! Избивать слабых и тех, кто не в состоянии дать отпор – самое мерзкое, что можно придумать!

– Она может дать отпор, пап! – забегав глазами по лицу отца, начал отбрёхиваться Бренд, – смотри, что она сделала! Синяк под глазом только-только зажил! – ткнул он пальцем себе в нижнее веко.

– Она девушка, чёрт подери! Даже по твоему гнусному рассказу ясно, что ты просто ее используешь и нападаешь на нее, а она отбивается! Это не драка, это – самозащита! Ты не имеешь права и пальцем трогать другого человека! Ох, как же ты был прав, когда говорил, что нам не стоило искать с тобой встречи, – понизил голос Айзек.

Он отпустил сына и тот плюхнулся прямо на журнальный столик. Сам мистер Хоровиц, тяжело дыша, уселся обратно на диван.

– Во что ты превратился? – подала голос шокированная Люсиль, – ты хочешь умереть?

– Да, мам, возможно! – всплеснул руками Бренд, – Почему это так всех заботит? Это моя жизнь! Захочу – выпрыгну из окна хоть сейчас.

– Ну, давай, прыгай. Прыгай! – всё не мог прийти в себя от ярости его отец.

Брендон, естественно, и с места не сдвинулся, а просто поджал под себя ноги.

– Конечно, трус не сможет этого сделать! – еле сдерживаясь, чтобы вновь не вскочить с дивана, заключил Айзек, – мы вырастили подлого труса, Люсиль, – обратился он уже к жене, – хреновые из нас вышли родители.

– Ну, у вас еще есть шанс что-то сделать из Элиссон, – хмыкнул Бренд.

Если бы взглядом можно было давать пощёчины, сейчас бы Брендон всенепременно получил одну от отца.

– Кстати, о твоей сестре. Она очень скучает по тебе, – вздохнула миссис Хоровиц, – может, ты уже не помнишь этого из-за своих наркотиков, но раньше вы были очень близки. Ты помогал ей с уроками, водил ее на занятия бальными танцами. Но теперь это всё не имеет значения, не так ли?

– Так ли, – явно разозлившись, съязвил Бренд, на которого не подействовали даже слова о маленькой сестренке, – если вы хотите учить меня жизни, можете не утруждаться. Я не хочу об этом говорить.

С этими словами он уставился прямо на отца с матерью, специально не мигая и не отводя глаз.

Не выдержав тяжёлого взгляда его тёмно-карих глаз с полопавшимися капиллярами, родители, переглянувшись, синхронно встали и, не оборачиваясь, вышли из библиотеки. На первом этаже они вновь увидели Эмму, всё поедающую закуски.

Люсиль хотела было что-то сказать ей, подбодрить или посочувствовать, но Айзек жестом остановил жену:

– Не стоит, – шепнул он ей на ухо, – не думаю, что ей будет приятно от того, что мы знаем, что наш сын ее избивает, и никак не можем повлиять на него. Давай лучше уйдем отсюда?

Миссис Хоровиц, глаза которой вновь стали наполняться слезами, лишь закивала и последовала к выходу из особняка Мартинов.

*

Если цель присутствия на похоронах четы Хоровиц можно было назвать корыстной лишь в переносном смысле, то цель Кристины являлась таковой на самом деле. С самого отпевания девушка глаз не спускала с Чарли Торна и старалась держаться рядом с ним. Финансист пришел со своей женой, которую почти всю церемонию держал за руку, что сразу же смутило интриганку. Жена Торна была симпатичной полноватой молодой женщиной с длинными светлыми волнистыми волосами и приятным лицом. С Чарли они составляли очень гармоничную пару: он тоже был блондином и обладал какими-то неправильными, но, в тоже время, очаровательными чертами лица, особо ярко на котором выделялись умные и лучистые голубые глаза. Глядя на мужчину никогда нельзя было предположить, что он – талантливейший финансист. Чарльз больше походил на страховщика средней руки или учителя английского. По говору Чарли Кристина поняла, что он – британец, но давно живет в Штатах, а его жена, с которой он время от времени переговаривался – австралийка.

То, что Бекке поплохело и Джей решил присмотреть за ней, было на руку Кристине. Как только муж и тёща и её родители ушли на второй этаж, молодая миссис Мартин подлетела к Торну, наклеив на лицо фальшивую улыбку:

– Здравствуйте, – протянула она ему наманикюренную ручку, – я – Кристина Мартин, жена сына Александра. Как я поняла, вы – Чарльз Торн? Были заместителем Лекса?

Чарли спокойно пожал ее руку:

– Верно, миссис Мартин, я очень долго работал с вашим свёкром. Примите искренние соболезнования, – нахмурился он.

– Спасибо, вы тоже, – привычно ответила Крис, но тут же осеклась, – я имею в виду, что вы, наверное, тоже очень расстроены такой утратой.

– Конечно, – кивнул Чарльз, – наши отношения не были прямо-таки дружескими, но мы приятельствовали. Лекс был порядочным человеком, что редкость в бизнесе. Мне очень жаль, что его больше нет с нами.

– Не хочу показаться бессердечной, но вы не думали, что будет с компанией? – нервничая, Крис нахраписто перешла к так сильно интересующей ее теме.

– Не думаю, что этот вопрос актуален прямо здесь и сейчас, – чуть качнул головой мужчина, будто не понимая, к чему клонит собеседница.

– Почему же? – продолжила настаивать на своём Кристина, привычно упираясь руками в бока, – это было делом всей жизни моего свёкра и я хочу, чтобы оно жило!

– Ну… – замялся Чарли, – логично предположить, что Лекс завещал компанию своему сыну.

– А вы знаете, кто его сын? Что он из себя представляет?

– Я знаю, что его зовут Джейсон и он толковый парень, – пояснил финансист, – Лекс не раз хвалил сына, говорил, что, если с ним что-нибудь случится, ему не страшно будет оставлять компанию своему наследнику.

Эта информация по-настоящему удивила Крис:

– Что… – выдохнула она, – боже… Как жена Джейсона, могу с полной уверенностью сказать, что Лекс очень переоценивал его! Я, естественно, не говорю, что Джей глупый и безвольный, но он довольно близок к этим определениям.

Чарли в полном недоумении посмотрел на девушку:

– Не хочу показаться грубым, но, на мой взгляд, ваше заявление довольно оскорбительно. Некрасиво говорить о людях за спиной такие вещи, тем более, Джейсон ваш муж. Этот разговор вообще кажется мне странным и неуместным в данной ситуации, – мужчина стал выискивать в толпе свою жену, – прошу меня извинить, но я вынужден откланяться. Клер! – последняя фраза явно относилась к его жене, – простите еще раз, миссис Мартин, – покачав головой, Чарли направился к Клер, которая разговаривала с кем-то из гостей около главной лестницы.

– Стойте, мистер Торн, – нетактично схватила Крис мужчину за рукав, – я просто хочу предупредить вас, ясно? – заглянула она ему в глаза, – Джей – совсем не тот человек, который может управлять такой компанией.

– Я вас понял, – еще раз кивнул Чарльз, – но, пожалуй, подожду, пока Джейсон официального вступит в должность, и только потом сделаю выводы о его компетенции. Не думаю, что Александр передал дело профану.

– Вы ошибаетесь, – медленно отпуская его рукав, процедила Крис.

Чарли в ответ лишь окинул ее раздражённым взглядом и пошёл к своей жене.

– Чёрт! – разозлившись из-за крайне непродуманного и неудачного разговора, вскрикнула Кристина и ударила раскрытой ладонью по столу с закусками.

Эмма, стоящая рядом, от неожиданности поперхнулась, выронила очередное канапе и непонимающе уставилась на Крис.

– Что? – окрысилась интриганка, – нечего пялиться, стой и ешь свою колбасу!

Та еще раз кашлянула и как ни в чём не бывало продолжила трапезу.

*

С тех пор, как Брендона увели родители, прошло минут тридцать, и Джей, истощенный горем и переживаниями, задремал в кресле. Разбудил его внезапный стук в дверь.

– Да, войдите, – сонно протянул он.

Дверь медленно открылась, и в комнату вошел не кто иной, как Марк. Завидев друга, Джей вскочил и, еле сдерживая слёзы, кинулся ему навстречу.

– Марк! – обняв старого товарища, воскликнул юноша, – я и не предполагал, что ты придёшь!

– Брендон рассказал мне о трагедии. Мне так жаль, друг. Боже, ты даже не представляешь, насколько! – крепко стиснул его в объятиях Марк, – прости, что не смог присутствовать на самой церемонии, работал.

– Ничего, главное, что ты сейчас здесь, – всё не отпуская друга, прошептал Джей, – спасибо.

– Я не один, – отстранился Марк и указал рукой на дверь.

В этот момент Джей подумал, что спит. Около входа в комнату, будто смущаясь, стояла… Джейми. Девушка выглядела довольно свежо, хотя и явно подавленно.

Увидев ее, Джейсон больше не смог сдерживать слёз и, всхлипнув, подошёл к гостье и аккуратно взял ее за руку:

– Как ты? – заглянув ей в лицо, спросил Джей.

– Сейчас уже нормально. Позавчера меня выписали из больницы, перевели на домашнее лечение, – глядя на него стремительно краснеющими глазами, ответила Джейми, – ты сам как?

– Честно сказать, ужасно, – горько усмехнулся юноша.

Джеймс, смахнув с его щеки слезу, мягко обняла Джея. Он зарылся носом в ее волосы, вдыхая почти забытый аромат ванильных духов, которыми она всегда пользовалась.

– Я хочу уйти отсюда, – прошептал Джей, – пойдёмте, прогуляемся, я больше не могу.

– А как же Бекка? – отстраняясь, также тихо спросила Джейми.

– Её родители последят за ней, – ответил молодой человек, – мистер и миссис Мэнникс, я отлучусь на пару часов? – обратился к ним Джейсон.

– Хорошо, – не отводя взгляда от Бекки, кивнул Джордж.

Джей выжидающе глянул на друзей.

– Пойдем к Джейми домой. Там никого, Аарон у моих родителей, – предложил Марк.

Собеседники согласно кивнули и отправились в пункт назначения.

Переступив порог дома Томлинсонов, Джей почувствовал, что со смертью Фиби и Фрэнка атмосфера жилища полностью изменилась. Казалось, всё в нём стало темнее и холоднее, дом выглядел каким-то необжитым и даже пугающим. Видимо, эти мысли отразились у него на лице, и Марк поспешил пояснить ситуацию:

– Мы ночевали здесь только два раза за последние месяцы. Когда Джейми попала в больницу, я с Аароном перебрался к родителям. Поэтому, дом и выглядит не так, как обычно. Не хватает тепла и души.

– Надеюсь, скоро всё встанет на свои места, – пожала плечами Джейми, ставя чайник, – вчера, например, я, наконец, смогла войти в комнату мамы с папой, – её голос дрогнул, – это было очень тяжело и я наплакалась вдоволь, но зато нашла в маминой шкатулке кое-что очень дорогое. Гляди, – вытащила она из волос заколки.

Когда вещицы оказалась на столе перед Джеем, он немало удивился. Это были две заколки-бабочки. Самые обычные пластиковые чуть потускневшие розовые бабочки, явно купленные еще в девяностых годах.

В этот момент Джейми отвернулась, доставая из шкафчика чай, и Марк многозначительно посмотрел на Джея.

– Скажи, прелесть? – странно широко улыбнулась девушка, кладя в чашки чайные пакетики, – мама купила мне их еще в 1999 или 2000 году, я в них была на выпускном из детского сада. Видел бы ты мою причёску, настоящая бомба! Высокий хвост с большущим бело-оранжевым бантом и по всей голове россыпь вот таких бабочек. Жалко, что до нашего времени дожили только эти две. Если бы их было больше, носила бы все! – усмехнулась она, не обращая внимания на выкатившуюся из правого глаза слезу, – наряд, кстати, у меня был под стать, оранжевый кружевной сарафан с пышной юбкой и белая гипюровая блузочка. И, что самое замечательное, на мне были женские колготки! Настоящие, капроновые, по-моему, даже с люрексом. Мои подружки обзавидовались, я была звездой вечера, все только и перешептывались «У Джейми женские колготки, у Джейми женские колготки»! В общем, целая история, – одновременно усмехнулась и всхлипнула Джеймс, – ох, я придумала! Сейчас принесу фотоальбом, вы должны это увидеть! – в ажиотаже унеслась она на второй этаж.