Текст книги "The Kids Aren't Alright (СИ)"

Автор книги: Liza Logan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 29 страниц)

Марк перестал воспринимать речь полицейского еще на фразе о том, что родителей Джейми больше нет. Он просто сел на корточки и закрыл лицо руками. Из забытья его вывел какой-то совершенно дикий крик Джейми, которая, очевидно, приоткрыла дверь и всё услышала. Не помня себя, молодой человек ринулся к возлюбленной и успел поймать ее в паре сантиметров от пола. Еле удерживая не прекращающую кричать девушку, он почувствовал, как по его ноге стекает что-то липкое и тёплое. Оторвавшись от Джеймс, он поглядел на нее и чуть не потерял сознание от ужаса – весь подол ее халата был залит кровью.

– Джейми, что с ребенком?! – закричал он ей прямо в лицо.

Та ничего не ответила, лишь перешла с крика на вой.

– Сержант Хикокс, Скорую! – срывающимся голосом воскликнул Марк.

Тот уже подлетел к нему и схватился за голову.

– Быстрее! – рявкнул на него парень.

Пока ехала неотложка, Марк держал бьющуюся в истерике Джейми, с которой натекла целая лужа крови, в объятиях. Услышав сирену и увидев проблесковые маячки, молодой человек, сделав невиданное усилие, поднял ее на руки и потащил к машине Скорой помощи. Доктора уже готовили носилки.

– Срок всего восемь месяцев, ей рожать через четыре недели! – не обращая внимания на то, что сам измазался в крови, панически воскликнул парень.

Главный медик, кивнув, молча оттолкнул Марка от носилок, с помощью другого доктора водрузил на них Джейми, запихал носилки в машину и, с грохотом закрыв двери, унёсся, визжа сиренами.

– Поехали за ними, – положив руку на плечо Марку, тихо предложил сержант Хикокс, которого увиденное тоже явно шокировало.

Марк, проведя руками по лбу, и еще сильнее запачкавшись, на плохо слушающихся ногах пошел за Хикоксом.

В больнице парень, которого всё произошедшее ввело не в истерику, а в подобие ступора, позвонил Брендону:

– Бренд, это я, – бесцветным голосом зачем-то представился Марк, – приезжай в больницу, пожалуйста.

Не став ничего объяснять, он отсоединился и просто сложился пополам, положив голову на колени. Пробудил его громкий стук каблуков. Это приближались Брендон и Эмма, которая, казалось, даже спит в шпильках.

– Боже, друг, ты весь в крови! – испуганно поднес ко рту руку Бренд, – что случилось?

– Родители Джейми разбились, и у нее началось… – чувствуя, что становится тяжело дышать, он истерично вздохнул, – что-то с ребёнком!

Дав волю эмоциям, Марк в несвойственной для парней манере зарыдал. Бренд и Эмма синхронно приобняли его. В этот момент к ним подошла женщина-врач лет пятидесяти:

– Мистер Коннелли? Я доктор Джеффри, оперировала вашу девушку, – спокойно начала она, – могу вас поздравить, у вас сын!

Марк, опешив, перестал плакать и внимательно посмотрел на нее:

– Что? С ним и с Джейми всё в порядке?

– Ребенок пока в отделении интенсивной терапии, он родился в стрессовой ситуации, да еще и недоношенным. Восьмой месяц – самый опасный для преждевременных родов, поэтому мы сможем сказать, есть ли какие-либо патологии, только через несколько часов. Ваша девушка в реанимации, у нее было сильное кровотечение, пришлось делать кесарево сечение. Она стабильна, жизни ничего не угрожает, но пока без сознания, под капельницами. Большая кровопотеря. Сейчас ищем кровь, надо перелить хотя бы семьсот грамм. Группа редкая, третья отрицательная.

– У меня такая, – внезапно отозвалась Эмма.

Брендон и Марк удивленно глянули на нее.

– Вы хотите стать донором? – удивилась не меньше их доктор Джеффри, критично оглядев с ног до головы Эмму, которая была одета в нечто, больше похожее на майку с блёстками, чем на платье.

– Да, если можно, – твёрдо кивнула девушка.

– Хорошо, пройдемте со мной, – показала рукой врач.

– Доктор Джеффри! А можно мне увидеть сына? – крикнул ей вслед Марк.

– Извините, пока нет. Вам сообщат, когда это будет возможно, – отозвалась женщина.

*

Очнувшись от наркоза, Джейми почувствовала, словно тонет в молоке. Всё казалось белым и противно-теплым. Тело болело, во рту пересохло, а глаза, казалось, налиты жидкостью.

– Повезло тебе, что у меня уже несколько недель нет дури, а всё тяжёлое Бренд прячет, – прозвучал откуда-то справа знакомый хрипловатый голос.

Медленно повернув голову, Джеймс увидела Эмму Голдфайн. Удивившись, и, даже испугавшись, она дернулась, и тут же почувствовала резкую, раздирающую боль в руке. Проследив взглядом за источником неприятных ощущений, девушка поняла, что от нее к Эмме, а, точнее, наоборот, тянется трубка с катетером. Осознав то, что Голдфайн является для нее донором, девушка вспомнила, как не решилась дать ей свою кровь, когда та нуждалась в ней даже больше, чем Джейми сейчас. Сначала ее накрыла целая волна чувства вины и сожаления, но потом она глянула на себя вниз. От увиденного крик непроизвольно вырвался у нее из груди:

– Где ребёнок? – впадая в панику, проорала Джейми.

– Ты его уже родила, – приподнимаясь на локте от того, что Томлинсон тянет ее за трубку, удивленно пояснила Эмма.

– Что? – часто задышала Джеймс.

– Ты не помнишь? – удивилась Голдфайн.

Не успела Джейми открыть рот, как в палату забежала медсестра.

– Что тут происходит? Чего кричите? – грозно сдвинула она брови.

– Где мой ребёнок? – безумными глазами посмотрела на нее Джейми.

– В отделении интенсивной терапии. Лягте, девушка, вам нужен покой, вы только после полостной операции. Как только разрешат, мы вам его принесем, – холодно приказала ей медсестра.

Когда она вышла, Эмма повернулась к Джейми и с неким сочувствием посмотрела на нее своими большими, густо накрашенными глазами:

– Ты ничего не помнишь?

– Я помню то, что моих родителей больше нет, – не справляясь с эмоциями, затрясла рукой собеседница, голос которой был странно механическим из-за большого количества разных препаратов, поэтому сейчас она выглядела довольно пугающе, – и помню безумную боль, будто из меня вырывают все внутренности.

– Из-за этой страшной новости у тебя начались преждевременные роды. Наверное, поэтому и такая боль, – пожала плечами Эмма.

– Нет, у меня такое чувство, будто сердце вырвали, – срывающимся голосом ответила Томлинсон, – как мне больно, чёрт возьми!

– Мне очень и очень жаль, честно, – расслабляясь на кушетке, пояснила Голдфайн, – кстати, у тебя родился сын.

– Боже… – свободной рукой вытерла слёзы Джейми, – где Марк?

– В коридоре, с Брендоном, – отозвалась донор.

На самом деле, обоих уже не было на этаже.

Потрясенного всем произошедшим Марка полицейские потащили на самый нижний ярус больницы, в морг, на опознание родителей Джейми. Чистая формальность, ведь и так было ясно, кто это, но, всё же, соблюсти нормативы было необходимо. Меньше всего на свете Марк хотел лицезреть тела людей, с которыми несколько часов назад он разговаривал о мороженом и которые, в первую очередь, были бабушкой и дедушкой его новорожденного ребенка.

Но делать было нечего, поэтому, когда коронер открыл сначала один пластиковый чёрный мешок, а потом и другой, Марк, стараясь не смотреть на бледные лица Фиби и Фрэнка и страшные кровоподтёки на их шеях, одним кивком подтвердил личности погибших. Как только дело было сделано, молодой человек медленно стёк по стене.

Осознание того, что добрые зелёные глаза Фрэнка, его разговоры о машинах, которые он вёл с особой страстью, приветливая улыбка Фиби и ее фирменный банановый пирог с шоколадным топпингом, то, как они оба хорошо относились к Марку, разрешали ему оставаться на ночь после очередной ссоры с отцом, и то, как спокойно и честно они всегда жили, теперь станут лишь воспоминаниями, ударило его под дых.

– Вставай, парень, – поднял его за руку с пола коронер, – мне очень жаль. Пора возвращаться в мир живых.

Когда он вывел его из морга, Бренд, поджидающий под дверью, тут же крепко обнял друга.

– Мистер и миссис Томлинсон… Поверить не могу, – сам еле сдерживая слёзы, провёл он руками по волосам.

– Не представляю, что скажу Джейми… Я не могу сейчас… – дрожа всем телом, прошептал Марк, – я просто хочу уйти отсюда.

– А как же ребенок? – удивился Брендон.

– Мне его пока всё равно не дадут. Пойдем, Бренд, – опираясь на его плечо, попросил новоиспеченный папаша.

*

Молодые люди направились в квартиру Брендона и Эммы. Выглядела она как настоящий притон – повсюду банки и бутылки, пепел от сигарет и косяков практически ровным слоем лежал на прожженном ковре, а из мебели и бытовой техники – лишь кровать со смятым сероватым бельем, пара плетеных кресел и стол, чайник и микроволновка.

– Гляди, – пнув бутылку из-под пива, хозяин берлоги приблизился к подоконнику, и запустил под него руку, – это снимет твою душевную боль.

– Что это? – с опаской глянул Марк на свёрток, который его друг достал из тайника.

– Та самая хрень, из-за которой я тогда чуть не преставился, – вздохнул собеседник, – но Эмма научила меня им правильно пользоваться. Правда, сейчас я его от нее прячу, она же всё-таки девушка, ей рожать ещё.

– Героин?! – отшатнулся Марк.

– Он самый. Не бойся ты так, я иногда им балуюсь, и ничего, как видишь. Настоящее лекарство от всего, к тому же, лучше, чем секс, я гарантирую это. Я приму, ты – как хочешь.

Марк, еще раз переведя глаза с друга на наркотик, понял, что хочет. Точнее, не хочет, а нуждается. «Это – экстремальная ситуация», – тут же успокоил он сам себя.

– Хорошо, – тяжело сглотнув, решился Конелли.

Брендон, удовлетворенно улыбнувшись, отвернулся к окну, несколько минут поколдовал над инструментами и веществами, вытащенными из свёртка, и, держа в руках изогнутую закопчённую ложку, какие Марк до этого видел лишь в фильмах, указал на руку друга:

– Закатай рукав и сядь на кресло.

Тот послушно выполнил указания. Ему даже не было страшно, настолько он был разбит.

– Готов? Здесь немного, – затягивая вокруг бицепса Марка специальный ремешок, заглянул ему в глаза Брендон, – поработай кулаком, будто кровь сдаешь.

Аккуратно нащупав на внутреннем сгибе локтя Марка венку, Бренд, прицелившись и облизнувшись, ввёл ему наркотик.

В первую секунду Марку показалось, что кровь закипает, но это было на удивление приятно. Затем жар будто распространился от центра тела к конечностям, и парень закатил глаза, утопая в неге. Действительно, это чувство было лучше оргазма. Но через пару минут полной эйфории он ощутил резкую тошноту и головокружение.

– Чёрт, – пытаясь сесть прямо, но всё равно заваливаясь назад, прошептал он, – мне плохо…

– Это ничего. В первый раз так со всеми бывает. Могу дать еще немного, тошнота уйдет, – словно через вату услышал он голос Бренда.

– Давай… – безвольно распластавшись на кресле, протянул Марк.

Через несколько секунд он вновь почувствовал холод иглы, после чего эйфорический жар накрыл его с новой силой. На этот раз тошнота не появилась, и Марку показалось, что он готов взлететь. Через несколько минут он, правда, провалился в тяжёлый сон, но мгновения блаженства того стоили.

Брендон, наблюдая за тем, как его друг удовлетворенно вздыхает, даже позавидовал ему. Во-первых, ему самому для настоящего «кайфа» требовалась уже немного большая доза, а, во-вторых, он знал, что за эйфорией следуют весьма неприятные галлюцинации, которые ему не повезло испытывать почти каждый раз. То ему казалось, что из стен появляются кукольные глаза, наблюдающие за ним; то он чувствовал, что матрас пытается его засосать; то будто из зеркала кто-то настырно стучит; то еще какая чертовщина.

Но сегодня ему повезло – приход ограничился лишь тягучим и тяжёлым беспамятством, словно его медленно, миллиметр за миллиметром, погружали в нефть. Воображаемая жижа утягивала его всё сильнее, манила и увлекала за собой, а он даже не пытался сопротивляться. Он не осознавал, что эти ощущения полностью отражают его «отношения» с зависимостью…

Комментарий к Глава 15. Удар ниже пояса

Самое тяжёлое, что мне доводилось писать со времен рассказика “Не менее десяти” в прошлом декабре…

========== Глава 16. Карма ==========

За месяц Рейчел успела приработаться в клубе. Да, сначала, как и говорила Али, ей было неприятно ловить на себе «плотоядные» взгляды посетителей, всё же, её нельзя было назвать очень раскрепощённой и уверенной в своей привлекательности. Но к десятой смене девушка просто перестала обращать внимание на похотливые взоры, отплясывала установленные часы и спокойно уходила через черный ход вместе с Валерией. Али и Лукас продолжали работать до последнего клиента. Джесс иногда оставалась помочь им, а иногда просто сидела у стойки и опрокидывала шоты, которые ей втихаря наливали друзья-бармены. В баре была плохо организована система безопасности и кроме ленивого охранника, вечно играющего в игры на смартфоне, в нем имелось всего две камеры: около туалета и около главного входа. Соответственно, бармены могли спокойно наливать бесплатный алкоголь себе и другим работникам, а клиентам, наоборот, не доливать спиртного и компенсировать это соком, никто за ними не следил. Но прорехи в безопасности волновали Рейч. Вовсе не из-за воровства напитков, а из-за посетителей, которых никто не отслеживал.

Зловещий Виктор Холл захаживал в бар каждые два-три дня. И, как только он являлся и вставал под балкончиком, сутулый и, будто что-то замышляющий, бдительная Рейч неслась к мистеру Джоэлю.

Хозяин заведения сначала сообщал о нежелательном госте охраннику Джеку и тот нехотя выпроваживал его из бара, но примерно через три таких сообщения мистер Джоэль вздохнул и честно сказал Рейчел:

– Знаешь что, милочка, как люди говорят? «Каждый дрочит, как хочет». Он же ничего противоправного не делает, верно? Пялится на ваши прелести, да и только. Как бы ты не представляла себя звездой Бурлеска, вы с Джесс и Лерой здесь именно для этого – развлекать посетителей бара не самого высокого полета.

– А как же его нападение на Валерию? – встрепенулась Рейч.

– Дело не получило должного развития лишь из-за того, что… Лера находится на территории Соединенных Штатов не совсем законно, скажем так. Виза у нее просрочена уже два года. Как бы мы могли дать делу ход? – пожал плечами мужчина, – запретительного постановления Холл не имеет, чем успешно и пользуется. Не думаю, что тебе стоит бежать сюда с бешеными глазами каждый раз, как ты видишь его жалкую задницу.

– Как же так? – чуть не стукнула руками по столу начальника девушка, – а если он вновь нападет на Леру? Или на Джесс? Или на Али? Или вообще на меня?

– Да ничего не случится, не волнуйся, – твердо заверил ее Джоэль, – тот инцидент произошел более года тому назад. Джек всю дурь из него выбил, с тех пор он просто глазеет, ничего более.

– Ну, вы же сказали… – начала была вновь возражать ему Рейчел.

– Что? Чтобы ты говорила мне, как увидишь его? Я хотел просто успокоить тебя, золотце. Не думал, что ты воспримешь всё так близко к сердцу, – последовал ответ.

– Не думаю, что моя жизнь и здоровье – это «близко к сердцу»! – округлила от негодования глаза Полье.

– Успокойся, – погладил ее по руке, которой она оперлась о его стол, мистер Джоэль, – можешь быть уверена – такие, как Холл, могут лишь культивировать в своей тупой башке пошлые мысли.

Не поверив ему, но и не зная, что сказать в ответ, Рейчел просто развернулась и пошла обратно на «рабочее место».

Когда она обсудила эту ситуацию с Али, возлюбленная посоветовала ей носить с собой перцовый баллончик. Вообще, Алексис также не восприняла опасения подруги всерьез. Поразившись такой легкомысленности, Рейч на следующий же день купила небольшой баллончик в виде брелка и повесила его на колечко с ключами от дома, чтобы всегда смочь быстро достать.

Дней восемь Холл не появлялся. Но Рейчел это только больше насторожило.

– Я не могу… – глубоко вздохнув, начала она, лёжа вечером в кровати с Али, – меня мучает предчувствие. Интуиция просто орёт: «Он не так прост! Что-то произойдет!» Я не трусиха, но сейчас мне реально страшно. С того самого момента, как я его увидела, мне страшно.

– Если так сильно боишься, не ходи на работу. Я серьезно, – развела руками Алексис, – это не должность мирового масштаба, уволься прямо завтра днём. Пойди лучше в закусочную официанткой.

– Ха, – грустно усмехнулась Полье, – а как же вооруженные ограбления? Они очень часто случаются в небольших кафе!

– Вот сейчас ты уже загоняешься, – строго ответила Блум, – если так думать, можно вообще на улицу не выходить. Вдруг кирпич на голову упадет или машина собьет?

– И то верно, – нехотя согласилась Рейч, – ладно, я подумаю. Если меня не отпустит в ближайшие несколько смен, скорее всего, на самом деле уволюсь.

– Купи себе ромашкового чая, – погладила ее по волосам подруга.

– Лучше рома, – привычно съязвила Рейчел.

*

Ромашковый чай Рейчел действительно купила и стала употреблять его в больших количествах. Каждый вечер, когда она приходила в бар, ее охватывала паника. Такая сильная, что даже Джесс и Лера стали замечать, как она меняется в лице. Рейч же только отнекивалась, ведь, во-первых, ей не хотелось показаться мнительной дурочкой, а, во-вторых, разбередить явно травмирующие воспоминания Валерии.

Вся ситуация разрешилась в одно воскресенье, второго марта.

Казалось, ничего не предвещало беды. Рейч даже не заметила, как Холл проник в заведение и уселся около барной стойки, ничего не заказывая, а просто уставившись на сцену. Лишь за то, с каким видом он смотрел то на танцовщиц, то себе за пазуху, стоило его арестовать. Однако внимания на него не обратила не только Рейчел, но и остальные работники бара, даже Джек, хотя это являлось его прямой обязанностью.

Отработав до положенных двух часов ночи, разгоряченные танцовщицы отправились в подсобку. К ним привычно зашел мистер Джоэль и объявил, что за ночь они заработали приличные триста шестнадцать долларов чаевых. Выдав каждой девушке по тридцать долларов оклада и оставив положенные шестьдесят процентов чаевых, которые в пересчете на деньги составили сто девяносто долларов, хозяин заведения спокойно удалился из импровизированной гримерной, закрыл офис и отправился домой. В заведении остались лишь Лукас, Джек и танцовщицы. Сегодня было воскресенье, поэтому посетители разошлись довольно быстро, и Джоэль отправил Али домой пораньше.

Джесс привычно пошла к барной стойке, дабы опрокинуть пару рюмок и, заодно, помочь Лукасу с уборкой, а Рейчел и Валерия направились к выходу.

Лера шла первой, сетуя на то, что когда она сейчас вернется домой, ей придется еще проверять домашние задания своей дочери, Алины, которая ну очень плохо справлялась с арифметикой. Болтая без умолку, женщина привычным движением открыла дверь черного хода, сделала шаг на улицу и… тут же получила по лбу чем-то тяжелым.

Сделав еще несколько шагов по инерции, Валерия, не издав ни звука, упала на спину. Рейчел не успела понять, что происходит, поэтому просто молча стояла в проходе, наблюдая за страшной трагедией, разворачивающейся у нее на глазах.

Перед ней, широко расставив ноги и тяжело дыша, стоял Виктор Холл. Выражение его лица было настолько инфернальным, что Рейчел, дабы не видеть его, перевела взгляд на землю, туда, где упала Валерия. Увиденное заставило довольно сильную духом Рейчел ахнуть и инстинктивно попятиться назад, врезавшись спиной в стену.

Тяжелым предметом, которым Холл нанес удар Лере, оказался молоток с заостренной головкой. Удар был такой силы, что эта самая головка вошла несчастной прямо в лоб. Женщина без сомнения была мертва, и теперь смотрела остекленевшим взглядом куда-то в небеса.

Воспользовавшись тем, что Рейчел замешкалась, Виктор схватил ее за руку и дернул на себя. После чего, всё ещё сжимая до синевы запястье своей жертвы, вынул молоток из раны Валерии, и, угрожая им Рейчел, указал ей на валяющуюся рядом арматуру.

– Запри дверь, – процедил он.

Рейчел, завороженно глядя на то, как по рукояти молотка стекает густая темно-красная кровь, нащупала рукой железный прут, и, дрожа всем телом, просунула его в ручку двери, словно засов.

Холл пребольно дёрнул ее за руку еще раз и потащил прочь от дверей заведения, вглубь дворика. Там он толкнул девушку на мусорный бачок, и она, не удержавшись на ватных ногах, упала на асфальт. Тут же перевернувшись на спину и сев, вытянув ноги вперед, Рейчел встретилась взглядом с Холлом. Ей показалось, что она смотрит на самого Дьявола. У Холла были довольно крупные глаза серого цвета, зрачки в которых были настолько расширены, что почти полностью перекрывали радужку. Но не это было самым страшным. Видимо, вдохновившись прошедшим, как по маслу, нападением на Валерию, он довольно и безумно улыбался, обнажая не слишком ровные зубы. От возбуждения и удовольствия у него с нижней губы стекала слюна.

Рейчел следовало бы сейчас нащупать ключи с баллончиком и брызнуть им в лицо психу, но страх буквально сковал ее. Перед глазами так и продолжало стоять лицо Валерии, ее невидящие глаза и молоток, торчащий изо лба. Поэтому Рейчел взмолилась в несвойственной ей манере:

– Пожалуйста! Отпустите меня, я никому не скажу!

Холл лишь рассмеялся в ответ с такой силой, что брызги его слюны долетели до лица Рейч.

– У тебя чудесные ножки, – облизнувшись, протянул он.

Полье инстинктивно прикрыла ноги ладонями.

– Нет! – видя, как маньяк приседает на одно колено, закричала она.

– О, да, – нервно посмеиваясь, парировал Холл, – убери руки!

Так как в этот момент он занёс над ней молоток, Рейчел повиновалась.

– Что вы будете со мной делать? – прерывисто дыша, в ужасе спросила девушка.

– У тебя просто чудесные ноги, – полностью игнорируя ее вопрос, вновь облизнулся Виктор.

Продолжая истекать слюной, маньяк поднял молоток высоко над головой и с бешеной, присущей лишь психически нездоровым людям силой, опустил его на правую коленную чашечку Рейч. То, что она почувствовала, ей захотелось навсегда стереть из памяти. Ногу будто пропустили через мясорубку, хотя удар был всего один. Но это было лишь начало. Инстинктивно вскинув ногу, она разбила Холлу нос, что разозлило его до неимоверности.

– Ах ты, сука! – заорал он, вытирая нос, полный крови, и, озверев, начал наносить ей удары по ноге с еще большей силой.

Приложившись молотком к ноге несчастной раз десять, он, зарычав, словно бешеный лев, одним рывком стащил с нее леггинсы, чудом не подцепив нижнее белье.

– Нет, – уже полушепотом произнесла Рейчел, у которой кружилась голова от болевого шока.

– Это только начало, шлюха, – нависнув над ней, и капая ей на лицо кровью из носа, прошипел Холл.

С этими словами он начал дрожащими от возбуждения руками пытаться расстегнуть ремень. Понимая, что Лере повезло больше, чем ей, Рейчел закрыла глаза и приготовилась к тому, что над ней сейчас самым отвратительным образом надругаются. Но, не успев до конца расправиться с пряжкой, Холл резко дернулся и завалился прямо на Рейчел. Ее обдало ярким запахом алкоголя.

Боясь пошевелиться, девушка медленно открыла глаза и увидела перед собой Лукаса с разбитой бутылкой водки в руках. Бармен был довольно щуплым, невысоким и женоподобным парнем лет двадцати восьми с хвостиком на макушке, но, видимо, и ему адреналин предал сил. Он, наклонившись, без видимых усилий стащил бездыханного Холла с Рейчел, для верности еще дважды саданул ему по голове острым осколком, вытащил из тренчиков свой ремень и связал психу руки за спиной.

Расправившись с Холлом, Лукас, тяжело дыша, попытался поднять Рейч на ноги, потянув ее на себя.

– Я не могу, – не в полной мере осознавая, что только что избежала самого ужасного, что только может случиться с женщиной, прошептала девушка.

– Что? Почему? – часто моргая, и, видимо, сам находясь в шоке, спросил Лукас.

– Он… мои ноги… Леггинсы тёмные, тебе не видно. Там месиво, – пытаясь собраться с мыслями, ответила Рейчел.

– Что он сделал? – слишком повысив голос, переспросил бармен, – дай, я посмотрю.

– Нет, не надо, пожалуйста! – закричала Рейчел, перехватывая его руку.

Но Лукас уже поднял правую штанину девушки. От увиденного он громко ахнул и вскочил с асфальта.

Зрелище на самом деле было не для слабонервных – тонкая девичья голень была сплошь испещрена кровоточащими ссадинами от молотка. Ровно посредине зазубренным осколком торчала берцовая кость. Рейчел, посмотрев на то, что стало с ее ногой, безвольно запрокинула голову назад и завалилась на спину. «Карма. Это карма», – вспомнив то, что сделала с Эммой почти год назад, подумала Рейчел, отключаясь. Ей повезло, что Лукас не смог закатать штанину до колена, ведь оно выглядело в несколько раз страшнее.

В этот момент к ним, сжимая в руках телефон, подбежала заплаканная Джесс.

– Ты позвонила 911? – возбужденно спросил ее Лукас.

– Да, только что! – таким же тоном ответила танцовщица, – Лера! Она мертва! Море крови! Ты видел, видел это?

– Да, я видел, – пытаясь справиться с эмоциями, выдохнул молодой человек, – ей уже ничем не помочь. Сейчас, самое главное, проследить за Рейчел и не дать этому грязному извращенцу уйти!

– Я позвонила Али, – прикладывая телефон ко лбу и, с нескрываемым ужасом глядя на Рейч, распластавшуюся на земле, добавила Джесс.

– Зачем? – округлил свои карие глаза Лукас, – что ты ей сказала?

– Что здесь происходит что-то ужасное, – понимая, что сделала глупость, начала мямлить Джесс, – и что Леру убили.

– Зачем ты это сделала? – вскочил на ноги парень, – она же сейчас с ума сойдет от страха.

– Я… – начала было она объяснять, но тут же сменила тон на панический и заорала, – о, Боже!

Это было реакцией на Холла, который, словно побитый плешивый пёс, зашевелился на асфальте и попытался встать.

– Только двинешься, я тебя убью! – осмелев, выставил перед собой «розу» из бутылки Лукас.

Тот в ответ выдал что-то среднее между кряхтением и смехом, еще пару раз дернулся, удивительно ловко перевернулся на спину и сел, буравя взглядом молодых людей.

– Да что ты мне сделаешь, сосунок, – активно шевеля за спиной руками и выпутываясь из ремня, процедил он.

Лукас и Джесс, не отводя от него взгляда, сделали шаг назад. Этого времени психу хватило, чтобы сбросить импровизированные оковы и вскочить на ноги. С бешеным криком он кинулся в сторону Лукаса, но бармен оказался проворней – через долю секунды из шеи нападавшего уже торчало горлышко разбитой бутылки.

Джесс завизжала с такой силой, что почти перекрыла вой сирены приближающейся машины Службы спасения. Лукас же, понимая, что только что, возможно, убил человека, молча схватился за голову…

========== Глава 17. Выжить после ==========

Рейчел пришла в себя в больнице только к вечеру. Теплое закатное солнце ослепляюще светило ровно в окно ее палаты. Проморгавшись, девушка повернула голову и увидела Али, которая, судя по распухшим красным глазам, прорыдала весь день.

– Ну, как ты? – тут же подлетела она к пострадавшей возлюбленной.

– Не знаю, если честно, – призналась Рейчел. Она и вправду ничего не чувствовала.

– Это ничего, они дали тебе много обезболивающего, – гладя ее по волосам, вымученно улыбнулась Али, – ты даже не представляешь, как я испугалась! Джесс позвонила мне, что-то несвязно прорыдала в трубку, я со всех ног кинулась в бар, подумала, что произошло что-то ужасное. А всё оказалось еще хуже, чем я предполагала.

– Что? – теперь по-настоящему ужаснулась Рейч, – что с моей ногой?

С этими словами она отдернула одеяло и уставилась на свою правую ногу. Сейчас ее конечность больше напоминала Пинхеда из серии кинофильмов «Восставший из Ада» – из ноги торчало несколько десятков спиц.

– Что это? – дрожащим голосом произнесла Рейчел.

– Они буквально по частям собирали ее. Множественные трещины, открытый перелом, а уж про колено я вообще молчу, – тихо плача, начала рассказывать Алексис.

– Я смогу ходить, как раньше? – испугавшись еще сильнее, заглянула в глаза подруге Полье.

– Да, да, – закивала Али. Рейчел тут же увидела, что она не честна.

– Скажи мне правду! – бледнея, прикрикнула она на свою девушку.

– Они сказали… они сказали, что, возможно, только с опорой на трость, – уже по-настоящему рыдая, ответила Алексис.

– Нет, – холодея, прошептала Рейч, – это всё карма…

– О чём ты? – вытирая слёзы, переспросила Али.

– Это плата за то, что я сделала! – сверкнув глазами, выкрикнула Рейчел, – почти год назад я напала на одну девушку. Помнишь, когда у меня была паническая атака на ринге, я рассказала, что кровь напомнила мне один вечер, когда у моего друга случился передоз, а его девушку покалечили? Так вот, покалечила ее я! Воткнула ей в ногу нож и пропорола, словно подушку! И теперь судьба нашла меня, я получила сполна за мои злодеяния!

Алексис с ужасом посмотрела на собеседницу:

– Почему ты это сделала?

– Потому что подсознательно мне нравился этот парень, а передозировку он получил именно из-за этой девки! Плюс, он был моим хорошим другом, в тот момент я была ослеплена яростью и хотела лишь мести, – как на духу, ответила Полье.

– Она точно поправилась? – размазывая по щекам всё непрекращающиеся слёзы, строго уточнила Али.

– Да, насколько я знаю, с ней всё хорошо. Мы с моим другом не общались с самого моего отъезда из Мараны, но, кажется, я видела в Инстаграме их общие свежие фото. Она жива и здорова, – твердо ответила Рейч.

– Хорошо. Я поняла. А теперь я хочу попросить у тебя прощения.

– За что? – насторожилась Рейчел.

– Я была в панике. Да и до сих пор в ней нахожусь. Так что я позвонила твоей маме и попросила ее приехать, – прикрывая рот руками, ответила Али.

– Ты… – «в своём уме?», хотела было спросить Рейч, но сдержалась, – она приедет?

– По ее тону я решила, что она больше в ярости, чем в ужасе. Но она сказала, что приедет.

– Ты даже не представляешь, что наделала, Алексис, – Рейчел не называла свою возлюбленную полным именем с момента их знакомства, – она убьёт меня! Доломает и так уже поломанную ногу, можешь не сомневаться. И я даже не уверена, что это просто образное выражение.

– А что мне было делать? – воскликнула Али, – кому было звонить?

– Никому! Никому! Уж лучше никому, чем ей. Чёрт подери, я сейчас завидую Валерии, а ведь она лежит в мешке для трупов! – непривычно истерично проголосила Рейчел.

– Не смей так говорить, – с металлическими нотками в голосе прошептала Алексис, – ты должна быть благодарна за то, что выжила! Твоя растерзанная нога и предстоящий процесс ее восстановления – ничто, по сравнению с тем, что переживают сейчас муж и дети Леры! А Лукас вообще в полицейском участке, он прикончил этого ублюдка! Не знаю, удастся ли ему избежать наказания, потому что такое убийство не квалифицируют как самозащиту!

Рейчел, еле заметно кивнув, закрыла лицо руками и горько зарыдала.

– Прости, прости меня, – прошептала она, – я просто в шоке, Али! Нога – не самое страшное! Он пытался меня изнасиловать, ясно? Уже расстегивал ремень! Как мне жить после этого?