Текст книги "The Kids Aren't Alright (СИ)"

Автор книги: Liza Logan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 29 страниц)

– Когда я приходила к тебе в бар, ты сказала, что такое отношение доставляет тебе некое удовольствие, – с опаской глянула Рейч на собеседницу.

– Не отрицаю. Мой грёбаный разум играет со мной в такие игры, дабы мне окончательно не поехать крышей. Когда вокруг тебя одна грязь, извращения и боль, не остаётся ничего, кроме как находить в этом интерес и удовольствие, – пожала плечами Голдфайн, – но мне надо иногда поныть, я же обычная девчонка! Брендону я про такое рассказывать не могу, потому что он сам меня и хреначит, а подруг у меня попросту нет.

– И ты рассматриваешь меня на роль своей подруги? Меня, так жестоко и несправедливо с тобой обошедшуюся? – удивилась Рейчел.

Эмма внимательно посмотрела на нее:

– Знаешь, со мной делали вещи и похуже, просто они не так отразились на моём внешнем виде. И никто никогда не извинялся, не признавал, что вёл себя гнусно, а просто кидал мне пригоршню четвертаков в морду. Даже тот же Брендон. Хотя он мне и цент не кинет! – усмехнулась девушка, – а ты призналась, и это так… честно. Я не могу злиться на тебя. Я просто не могу.

– Чёрт! – вновь начиная плакать, воскликнула Рейч, – это же неправильно! Если бы ты сейчас схватила мою трость и отдубасила меня ею, я бы и то согласилась больше. Почему ты такая?

– Какая? – подняла брови Эмма.

– Терпеливая и принимающая все удары судьбы с такой покорностью! – даже разозлилась Рейч.

– Это разве плохо?

– Да! Если ты будешь также вести себя, тебя точно скоро найдут в какой-нибудь канаве изнасилованной и забитой до смерти!

– А мне не страшно, – вновь помотала головой проститутка, – если мне суждено умереть так, то Бога ради. Не всем же помирать в кругу родственников в девяносто лет!

– Эмма, прекрати, – серьезно глянула на нее собеседница, – если ты хочешь, чтобы я была твоей подругой, я не позволю тебе убивать себя.

– И каким же образом ты это сделаешь? – усмехнулась Голдфайн.

– Я… предложу тебе план. Уйди с работы, я тебя прошу, – умоляюще сложила руки Рейчел, – устройся хоть официанткой, хоть уборщицей, хоть мойщицей машин. Перестань употреблять наркотики, брось этого урода Брендона и начни лечиться. Такие припадки – это не нормально.

– Ты живёшь в каком-то радужном мире с пони и сахарной ватой, – отвернулась от нее Эмма, – на какие шиши мне лечиться?

– Я помогу. Мы с моей невестой копим на свадьбу и путешествие в Японию, но я готова отдать тебе эти деньги. Это наименьшее из того, что я могу сделать для тебя. Али поймёт, она – хороший человек, в сотни раз лучше меня. А прямо сейчас я предлагаю тебе поехать и сделать томографию и УЗИ сосудов головного мозга.

– Как мы можем уйти? И так торчим здесь уже минут пятнадцать, ребята нас не поймут. И это будет нечестно по отношению к Джею, мы же собрались почтить его память, – попыталась отказаться Эмма.

– Эм, – аккуратно, но решительно взяла Рейчел ее за плечи, – если ты сейчас не пойдешь, через пару месяцев мы соберёмся, чтобы также почтить твою память! Ты понимаешь, что у тебя может быть какое-то серьёзное заболевание?

– Я просто… долг платежом красен, а я не смогу ничем отплатить тебе за помощь, – смущенно ответила Голдфайн.

– Ты уже отплатила. Своим прощением, – легонько подталкивая ее к выходу из уборной, вымученно улыбнулась ей Рейчел.

*

Чем ближе Рейч подходила к столику, за которым сидели ее друзья, тем сильнее разгоралось пламя у нее в груди. Она просто смотреть на Бренда не могла, настолько ее разозлило его отношение к Эмме. Остановившись у стола и несколько секунд посверлив взглядом еще не знающего, что его ожидает, Брендона, девушка схватила свой почти не тронутый коктейль и вылила его парню на голову. Этот жест, казалось, поразил даже отрешенную от внешнего мира Джейми.

– Ты чего, совсем с ума сошла? – задохнувшись от холода напитка и негодования, воскликнул Хоровиц.

Рейчел, не обращая внимания на то, что все ее рукава пачкаются в сладкой белой жиже, схватила парня за грудки и зарычала ему прямо в лицо:

– Если я еще раз узнаю о том, что ты хоть пальцем тронул Эмму, а я узнаю, можешь не сомневаться, я не поскуплюсь, приеду в это сраное захолустье и покажу тебе такое небо в алмазах, что ты свои зубы будешь по полу собирать! Моя трость уже жаждет встретиться с твоей рожей и рёбрами, ублюдок!

С этими словами она плюнула ему точно в лоб.

– И не вздумай вытираться, домой пойдешь вот так, весь в белой херне! – не унялась Полье, – представь себе, что это – сперма. Может, тогда ты хотя бы на десять процентов сможешь прочувствовать то, что чувствует твоя девушка каждый день!

– Что случилось, Рейч? – ошарашенно спросил Марк.

– Вот что, – схватила она Эмму за правую руку и показала ее переломанные пальцы Марку и Джейми, – он измывается над ней всеми возможными и невозможными способами!

Марк, внимательно посмотрев сначала на Эмму и Рейчел, а потом на Бренда, сжал руки в кулаки и решительно подошел к последнему.

– Сегодня я, оказывается, прощаюсь не с одним другом, а с двумя, – сказал Марк и, размахнувшись, врезал Бренду в челюсть.

Эмма с Рейч, вскрикнув, отскочили от парней, Джейми же заинтересованно наблюдала за ними, попивая коктейль Марка.

Брендон, несколько раз глубоко вздохнув, харкнул на пол смесь крови и слюны.

– Я из-за тебя щёку прокусил! – обиженно глянул он на Конелли снизу вверх.

– Мало тебе. Если тронешь эту девушку – получишь не только от Рейч, но и от меня, – процедил Марк, – Джейми, – обратился он к своей блаженной возлюбленной, – пошли домой.

– Эмма, – в свою очередь, позвал Бренд, – и нам с тобой пора убираться отсюда.

– Нет, – моргнула Голдфайн, пытаясь сбить накатывающиеся слёзы, – у меня есть дело, я не могу сейчас пойти с тобой.

– Ты – предательница! – вспылил её парень.

– Заткни свою грязную пасть, – прошипела Рейчел, – ты не достоин даже её ногтя, но она не бросает тебя, вернется вечером. Так что, будь благодарен, ублюдок. Сам заплатишь за наши коктейли. И не забудь накинуть двадцатку за весь этот срач.

– Но у меня нет таких денег! – трусливо взмолился Бренд.

– Твои проблемы! – хором ответили ему Марк и Рейчел. Довольные собой, они, вместе с Джейми и Эммой, удалились из кафе, не забыв положить Шерон на стойку ту самую двадцатку чаевых.

*

Рейч с Эммой отправились в единственную в городке платную клинику, проводящую все виды диагностики. Светло-зелёное здание светило вывеской «Юнилаб», ярко выделяющейся в сумерках. Отворив дверь, девушки увидели за стойкой ресепшена скучающую лаборантку. Подойдя поближе, и, рассмотрев работницу, Рейчел чуть не потеряла дар речи. Перед ней в обтягивающем халатике длинной выше колена сидела давняя знакомая, Стейси Иса.

Поразил Рейчел сам факт нахождения Исы в медицинском учреждении в виде сотрудника. Дело в том, что Стейси отличалась катастрофически низким уровнем личной гигиены. Она училась с Рейч со второго по шестой класс и на всех общих уроках сидела впереди нее. Это было настоящей пыткой. Непередаваемый букет из запахов нестиранной одежды, пота, несвежих трусов и жирной еды доводил чистюлю Полье до тошноты. К тому же, кроме «амбре», Стейси могла похвастаться огромным количеством воспалённых прыщей, герпесом на губах и грязными, неоправданно длинными волосами с перхотью. Худшим же из этого было то, что неопрятная девчонка постоянно набивалась Рейч в друзья, игнорируя то, что та ею очевидно брезговала. Когда Стейси, наконец, перешла в другую школу, Рейчел с облегчением вздохнула и не вспоминала о ней более пяти лет.

Искренне надеясь, что Иса ее не узнает, Рейчел с опаской подошла к ресепшену.

– Здравствуйте, – теребя в руках ручку трости, сказала она, – есть возможность прямо сейчас пройти обследование?

– Какое именно? – не удосужившись оторваться от монитора, безразлично бросила Иса.

– МРТ и УЗИ сосудов головного мозга, – покосилась на Эмму Рейч.

– Да. Вам повезло, доктор Шепард сегодня работает до восьми вечера. Знаете, что эти процедуры стоят недешево? – наконец подняла глаза на посетительниц Стейси.

– Сколько именно? – отметив, что Иса стала выглядеть чуть почище, поинтересовалась Полье.

Та быстро пощёлкала по кнопкам калькулятора:

– Семьсот десять долларов, – показала результат лаборант.

– Нет, Рейчел, стой, – тихо проговорила Эмма, – это слишком. Я не могу.

– Успокойся, Эмма, – отчеканила Рейч, – я сделаю это для тебя. Оплата картой, пожалуйста, – повернулась она к внимательно рассматривающей их обеих Исе.

Стейси, кивнув, протянула ей терминал и анкету с ручкой.

– Как заполните, идите сначала в четвертый кабинет, а потом – в восьмой, – вбивая что-то в компьютер, буркнула она.

Эмма, неуверенно взяв анкету, присела на ближайший стул и, с трудом удерживая ручку в искалеченных пальцах, принялась старательно ее заполнять. Рейчел, увидев, как ей тяжело, села рядом и положила ладонь на листок с неровными буквами, больше похожими на каракули.

– Давай ты продиктуешь, а я запишу, хорошо? – с сожалением посмотрев на нее, предложила Полье.

Та кивнула и, шмыгнув носом, назвала ей своё полное имя, дату рождения, адрес и прочие данные. Справившись, Рейчел отдала документ Стейси и проводила взглядом удаляющуюся по коридору Эмму. «Хоть бы с ней всё было нормально», – подумала она.

– Теперь ты, значит, со шлюхами якшаешься, а, Полье? – выбил ее из тягостных мыслей злорадный голос Стейси.

– Что? – искренне удивилась Рейчел.

– Думала, я тебя не узнала? Как бы не так! И твою подружку ободранную тоже. Не далее, чем два месяца назад, снимала с нее своего бывшего. Трахал ее прямо на земле за баром «Ягода», как суку. Хотя, почему «как»? Она и есть сука и шкура. Что, членов пересосала, мозги распухли? – с нескрываемой злобой гавкнула Иса из-за стойки ресепшена.

– Ах ты, грязная мразь, – не став даже повышать голос, сказала Рейч, – что снаружи свинья, что внутри. До сих пор злишься на меня за то, что я не хотела дружить с твоей вонючей задницей в школе? Даже не предполагала, что ты настолько мелочная. А про Эмму больше чтоб ни слова я от тебя не слышала.

– А то что? – вновь тявкнула Иса.

– Я не посмотрю, что ты на работе, и врежу тебе тростью прямо по лбу, усекла? А теперь захлопнись и читай свои бумажки, тупица.

Та открыла было рот, чтобы что-то сказать в ответ, но Рейчел погрозила ей массивной рукоятью своей клюки, чем мгновенно охладила пыл лаборантки.

Эмма, сопровождаемая доктором Шепардом, вышла к ресепшену примерно через час. На ее лице застыло странное выражение – что-то среднее между печалью, покорностью и облегчением. Рейчел, не решившись подойти, просто во все глаза смотрела на нее, ожидая результата обследования.

Когда Эмма, наконец, присела рядом с новоиспеченной подругой, Рейч увидела, что у нее на щеках блестят дорожки подсохших слёз.

– Это аневризма, – сказала Голдфайн, будто отрезав.

У Рейчел всё внутри оборвалось.

– Это… это же лечится, да?

– От постоянных ударов у меня лопнуло несколько сосудов в голове, был микроинсульт, который я и не заметила. Нужна операция, но я никогда на нее не пойду, – тихо плача, пояснила Эмма.

– Почему? – взяла ее за руку Рейчел.

– Потому что, во-первых, есть риск остаться овощем, а, во-вторых, у меня просто нет на это денег, – покачала головой собеседница, – господи, я поверить не могу! Теперь у меня в башке часовая бомба, которая может рвануть хоть через час, хоть через день, хоть через год!

– Тебе же прописали препараты? – заглянула ей в лицо Полье.

– Да, но там такой огромный список, штук десять. Всё это влетит в копеечку, – пожала плечами Эмма.

– Не переживай насчёт этого, я всё оплачу, – произнесла уже ставшую привычной за сегодняшний день фразу Рейчел.

– Нет, я и так не могу смириться с тем, что ты только что потратила на меня семь чёртовых сотен! Я не хочу больше нахлебничать. Я хочу лишь… попросить тебя о последнем одолжении, а потом езжай домой, больше ты обо мне не услышишь, – вытирая слёзы рукавом, сказала Эм.

– Да, что угодно, – часто закивала Рейчел.

– Съезди со мной на кладбище «Плезант Рест», что на другом конце города. Там… там покоится мой отец, я всё никак не решалась навестить его, откладывала и откладывала. Но теперь обязана сделать это, ведь завтра для меня может не наступить. Я бы съездила одна, но почему-то не могу… – было видно, что каждое слово отдается Эмме болью.

Рейчел мягко погладила ее по руке, выказывая своё согласие.

– Только заедем в алкомаркет, я хочу купить вискаря, – вставая, невесело улыбнулась Голдфайн.

– А тебе можно алкоголь? – тревожно глянула на нее собеседница.

– Ну, я ж пила его недавно и ничего, не умерла. Что изменилось от того, что я теперь знаю, что могу отбросить коньки в любую секунду? Правильно, ничего. Поехали.

*

Рейчел всё же настояла на том, чтобы они купили не виски, а вино. К тому времени, когда они приехали на кладбище, сумерки окончательно накрыли город и «Плезант рест» выглядел достаточно пугающе, с его крестами и надгробными камнями, силуэты которых напоминали скелеты, вылезающие из могил. Но не по себе, похоже, было только Рейч, потому что Эмма, включив фонарик на телефоне, смело пошла по дорожке, тянущейся через всё кладбище. Рейчел, стараясь не выказать страха, липко ползущего по спине, похромала за ней.

Шли они долго, минут пятнадцать, а потом еще столько же искали могилу отца Эммы, которая представляла собой небольшую табличку прямо в земле. Наконец, отыскав нужное надгробие, Эмма торжественно осветила его фонарём и произнесла:

– Вот он. Мой папа, Альберт Ирвин Голдфайн.

Рейчел машинально прочла годы его жизни – «1963 – 1998».

– Мне не светит дожить даже до его возраста, – поймав взгляд Рейч, отметила Эмма, – садись, не бойся, – скрестив ноги, разместилась она на траве.

– Он был классным, – открывая бутылку «Шардоне», протянула Эм, – все мои самые приятные воспоминания связаны с ним. Когда мне было пять, он получил путёвку на Гранд Каньон от своей конторы, как лучший работник месяца. Ты была там? – Рейчел отрицательно покачала головой, – обязательно съезди! – сверкнула глазами, полными слёз счастья, Голдфайн, – это потрясающе, ты даже не представляешь, насколько. Такая махина, созданная чисто природой. Мы сидели на плато, ели сэндвичи, пили чай из термоса и просто смотрели на эту красоту. Или другой раз, когда мы с папкой запускали воздушного змея на заднем дворе. Пока он был жив, мы жили в своём доме, как любые нормальные люди среднего класса. Так вот, змей был такой крутой, моих самых любимых цветов – фиолетового, зелёного и жёлтого. Он так летал на фоне чистого голубого неба! Просто… это чистое счастье, Рейчел. И такого никогда больше не будет в моей жизни, – перестав сдерживаться, Эмма разрыдалась.

Рейчел, смотря на нее, почувствовала, как у нее самой по щеке катится слеза.

– А когда я умру, кто-то вспомнит обо мне такие же истории? Помянет добрым словом? – сморкаясь в край блузки, воскликнула Эмма, – не думаю. Все будут помнить обо мне только как о шлюхе и наркоманке. Да и будут ли помнить вообще?

– Если с тобой что-то случится, знай, что я буду помнить о тебе, Эмма, – делая глоток вина прямо из бутылки, погладила ее по плечу Полье, – ты… поменяла что-то во мне.

– Правда? – вытирая лицо рукавом, удивилась Эм.

– Да. Из-за тебя я поняла, что человек часто на самом деле не тот, кем кажется. Друг может оказаться подлым трусом и жестоким ничтожеством, а тот, кого ты уважаешь меньше всего – искренним и чистым человеком.

– Я хочу, чтобы ты запомнила меня именно такой, какой видишь сейчас, – тоже отпила вина Эмма, – без всех этих шрамов, свёрнутого носа, поломанных пальцев. Я надеюсь, что здесь достаточно темно, чтобы скрыть всё это, – улыбнулась она, – и, в первую очередь, спокойной и благодарной, без напускной вульгарности и разудалого смеха, без грязных слов и мыслей. Настоящей. Какой меня почти никто не знает.

– Я запомню. Обещаю. – сжала ладонь собеседницы Рейчел.

Они просидели на кладбище до полуночи, попивая вино и почти не переговариваясь. Эмма выпила больше и немного захмелела, тогда Рейч улучила момент и вытащила у нее из сумки список лекарств. Она просто не могла поступить по-другому, считая своим долгом позаботиться об Эм, проявившей такое благородство и великодушие.

На такси девушки доехали до дома Эммы. Рейчел также решила проводить ее и удостовериться, что Брендон ничего ей не сделает.

Бренд открыл дверь нескоро и нехотя. Выглядел он довольно комично: в махровом застиранном и явно женском халате и с полотенцем-тюрбаном на голове. Рейчел невольно вспомнила вечер, когда впервые столкнулась с Эммой лично. Все, кроме Брендона, пошли в извечную кафешку «На пятой», а он подвалил туда после перепиха и курения травы с новой тогда подружкой. Друзья отвезли неадекватного Хоровица домой к Джею, и Рейчел вела с ним разъяснительные беседы на кухне. Улыбнувшись самой себе, Полье усадила Голдфайн на пуфик у входа и с нескрываемым отвращением и укором посмотрела на Бренда:

– Мы ездили в медицинский центр. У Эммы аневризма сосудов головного мозга. Из-за того, что ее постоянно бьют по носу и по голове. Так что, ты тоже в этом виноват. Если она умрёт, что вполне вероятно, её кровь будет на твоих руках. Доволен?

Тот, схватившись за голову, отступил вглубь прихожей. Постояв так несколько секунд, парень резко кинулся Эмме в ноги, уронив с головы полотенце.

– Прости, прости меня! – стал слёзно причитать он.

Эмма, пьяновато глядя на Брендона, погладила его по голове.

– Прощаю, – переведя взгляд на Рейч, прошептала она.

Рейчел, кивнув ей, развернулась и вышла из подъезда настолько скоро, насколько позволяло ей колено.

*

Ранним утром Эмму под дверью ждала целая коробка лекарств, а Рейчел – автобус до Финикса. Впервые за долгое время обе встретили новый день в полном умиротворении и благодарности.

========== Глава 25. Новый год в постели ==========

Комментарий к Глава 25. Новый год в постели

В идеале, я хотела выложить эту главу в районе Старого Нового года, но я и моя бета были заняты, так что, простите за задержку.

В главе целых три сексуальных сцены, но читаем обязательно, ибо там не просто фансервис, а важнейшие сюжетообразующие события.

Отпраздновав Рождество с семьей Блум в Леви, Рейч с Али к Новому году вернулись в уже родной им Лас-Вегас. И главной тому причиной стали фейерверки. Они уже встречали Новый год в Вегасе и наблюдали настолько великолепное огненное шоу на звёздном небе, что все фейерверки Мараны и Леви, вместе взятые, не могли с ним сравниться.

К тому же, девушки хотели заняться кое-чем, что было бы неуместно делать в родительском доме.

Дело в том, что у них не было секса уже более полугода, с самой травмы Рейчел. Сначала это было невозможно осуществить физически, из-за ее нахождения на реабилитации, но после выписки из клиники… девушка поняла, что не способна на близость. Каждый раз, когда Али пыталась раззадорить ее, весело ли, нежно ли, страстно ли, у Рейчел перед глазами появлялся образ жуткого Виктора Холла, медленно расстёгивающего противно клацающую пряжку ремня. В такие моменты она могла начать плакать, кричать или просто уйти.

Алексис тоже было тяжело переносить всё это. Ладно, еще то, что теперь сексуальное напряжение она снимала самостоятельно, впопыхах, закрывшись в туалете и стараясь не проронить ни звука, так, к тому же, ей было по-настоящему больно смотреть на терзания возлюбленной.

Девушки условились, что попробуют заняться сексом прямо на Новый год, символично оставив психотравмы и душевную боль в уходящем 2014 году. Если ничего не выйдет – что ж, значит, такова их судьба, они были готовы и на платоническую любовь. Но это был самый худший вариант развития событий. Чтобы всё прошло гладко и их отношения вновь превратились в здоровые и счастливые, Рейчел начала готовиться к столь ответственной ночи заранее.

Первым ее шагом было посещение заведения мистера Джоэля. Так легко и так сложно одновременно.

Решилась на него Рейчел в конце ноября. Как только она подошла к небольшому тёмному зданию, её охватила такая паника, что, казалось, сердце просто не выдержит и выскочит из груди. Но Рейчел решила идти до конца, ради себя и Али. Ей вспомнилась сцена из сериала «Остаться в живых», символа крутости своей первой любви, Энн Кирик, где один из главных героев говорил, что, когда ему невыносимо страшно, он останавливается и даёт страху полностью себя захватить, но лишь на несколько секунд, пока не досчитает до пяти. Так Рейч и поступила.

Раз – Виктор Холл угрюмо смотрит на балкончик с танцовщицами.

Два – он поглубже надвигает капюшон и кладёт руки в карманы.

Три – его глаза горят адским огнём похоти и жестокости, когда он незаметно нащупывает молоток, спрятанный под толстовкой.

Четыре – головка молотка почти по рукоять входит в лоб Валерии.

Пять – слюна и кровь текут у него по подбородку, когда он яростно бьёт Рейчел по ногам.

Вскрикнув, Рейчел отпрыгнула от входа в клуб и чуть не упала, потеряв равновесие. Но, к ее удивлению, трюк сработал. Страх будто вылился за границы переполненного сосуда и утёк прочь. Глубоко вздохнув, девушка с готовностью открыла дверь заведения и тут же ощутила знакомый запах смеси пыли, пива и полироли, которой Али постоянно натирала барную стойку. В клубе всё было по-прежнему, до мелочей, типа раздражающе мигающей полуперегоревшей лампы под потолком или диско-шара с несколькими оторванными зеркальными пластинками.

Помявшись на пороге и, уверив себя, что бояться теперь нечего, Полье вошла внутрь, аккуратно притворив дверь, дабы колокольчик, висевший над ней, не звякнул. Но скрип половиц всё равно её выдал. На звуки из подсобки вышла Джесс. Со времён их последней встречи она стала выглядеть немного иначе: чуть пополнела и перекрасила волосы в более светлый и естественный оттенок рыжего.

– Рейчел? – воскликнула танцовщица, подбегая к посетительнице, – какими судьбами? Как ты?

– Я в порядке, уже в порядке. Вот, пришла повидаться с вами, узнать, как дела в клубе, а то Али не любит рассказывать о рабочих делах, – искренне улыбнулась Рейч, приобнимая ее, – а ты как?

– Всё хорошо, – улыбнулась ей Джесс в ответ, – работаем, как обычно. Лукас, правда, уволился, Али тебе и этого не говорила? – Рейчел на это отрицательно помотала головой, – да, сразу после того, как вся эта канитель с судом закончилась, – закивала сама себе Джесс, – извинился и ушёл, не смог работать там, где убил человека, пускай, и маньяка. Переехал, вроде бы, в Сан-Франциско. Али теперь одна за баром крутится. А мне в компанию мистер Джоэль взял двух новых девочек, вместо тебя и Леры, мир её праху. Хочешь, познакомлю вас?

Рейчел, естественно, согласилась, и девушки направились в подсобку, где обычно танцовщицы и собирались.

– Девчонки, знакомьтесь, это – Рейч, она работала здесь до вас, – размашистым жестом представила Джесс бывшую коллегу двум красавицам, сидящим на диване, уткнувшись в телефоны.

Они почти синхронно посмотрели на посетительницу. У мистера Джоэля глаз был намётан, девочек он подбирал великолепных. Новые работницы составляли колоритный дуэт: одна – азиатка с густыми длинными волосами и фарфоровой кожей, во взгляде которой читалась некая надменность и самоуверенность; вторая – сочная, яркая и сексуальная мулатка, очень похожая на Рианну. Они оценивающе взглянули на Рейч и, видимо, поняв, что она – «та самая девчонка, которой псих расхреначил колено», деланно улыбнулись:

– Привет, я – Патриша Танака, можно просто Триш, – первой представилась азиатка.

– А я – Стефани Спенсер, – помахала смартфоном вторая девушка.

Рейчел стряхнула с себя неприятное чувство дежавю и изобразила радость от знакомства, но вышло это у нее плоховато. Девушки завели светскую беседу, но постоянные взгляды на травмированную ногу и трость так разозлили Рейчел, что минут через пятнадцать она была готова сбежать из подсобки и больше никогда туда не возвращаться. Поймав на себе очередной взгляд Стефани, Полье вспылила:

– Что? Ты хочешь из первых уст услышать захватывающую историю о нападении и попытке изнасилования? Уверена, что вы и без меня обмусолили её сто раз! Я пойду, хорошо, Джесс? Очень рада, что у вас всё в порядке.

– Я не хотела показаться бестактной, прости, – покраснела Стефани, – просто об этом случае такие слухи ходят, я и сижу в непонятках, сопоставляю их…

– Какие слухи? – грозно свела брови Полье.

– Ну… например, что это была не просто попытка изнасилования… и он закончил дело… – Спенсер из красной превратилась в пунцовую.

Рейчел задохнулась от ярости:

– Бред! Ваш бывший бармен, Лукас, убил ублюдка! Он ничего не успел со мной сделать!

Не понимая, что такое поведение еще сильнее способствует появлению гнусных сплетен, Рейч пулей вылетела из бара. На улице, обдуваемая ветерком, она ощутила… свободу. Злоба полностью заменила страх, и заведение мистера Джоэля стало ассоциироваться у Рейчел не с ужасным маньяком, а с беспардонными девицами. Довольная, Рейчел отправилась домой.

*

Вечерело, Али привычно ушла на работу, и Рейч осталась дома одна. Она так сильно разозлилась днём, что впервые после травмы ощутила некое подобие сексуального желания. Улыбнувшись самой себе, девушка достала ароматические свечи, соль для ванны, включила альбом Ланы дел Рей и решила устроить «спа-вечер» на скорую руку. Она чётко осознавала, что пока не сможет вытерпеть чужие прикосновения, но вот свои собственные…

Забравшись в тёплую воду, Рейчел погладила себя по ногам. Приятно. Привыкнув к столь чувственным прикосновениям, она мягко положила руку на низ живота. Точно также приятно. Облизнув губы, девушка скользнула пальцами между ног. Приятнее в десятки раз. Начав простые, но уже подзабытые движения, Рейч искренне рассмеялась. Живая. Она живая, чёрт возьми!

Конечно, она не рассказала о своём времяпрепровождении возлюбленной, но Нового года стала ждать с настоящим предвкушением.

*

Посмотрев фейерверк и выпив бутылку шампанского на двоих, Рейчел и Али, обнявшись, улеглись на кровать. В углу комнаты весело мигала небольшая ёлочка, которую они не стали убирать после Рождества. Подвыпившие и довольные, девушки переплели пальцы и посмотрели друг другу прямо в глаза, отбрасывая все условности и ломая все преграды.

– Ты же хочешь этого? – намотав прядь волос Рейчел себе на палец, прошептала Алексис.

Та лишь сглотнула и кивнула.

Погладив ее по щеке, Али смело, но аккуратно села Рейч на бёдра и, убрав от лица голубые локоны, на которых весело играли отблески гирлянды, нежно поцеловала возлюбленную. Рейчел, будто с облегчением выдохнув, обвила ее руками и блаженно расслабилась. Али, чувствуя позитивную реакцию подруги, чуть отстранилась от нее и положила ее ладонь себе на грудь, которую прикрывал лишь тонкий трикотажный топик. Истосковавшиеся по прикосновениям, девушки нервно рассмеялись, будто оказались в постели впервые. Переборов непонятное стеснение, Алексис стащила топ и принялась настойчиво и активно целовать возлюбленную, спускаясь всё ниже и ниже, пока не дошла до резинки ее шортов. Посмотрев на нее снизу вверх и получив немое разрешение, Али сняла их с подруги и поцеловала внутреннюю сторону ее бедра.

Рейчел, не в состоянии больше сдерживаться, застонала, и Алексис, раззадорившись, освободила ее и от нижнего белья. Рейч, покраснев и покрывшись испариной, запустила пальцы в волосы подруги, позволяя ей делать всё, что она захочет…

Ощущая мягкие губы с металлическим пирсингом и прохладные пальцы в самом чувствительном месте своего тела, Рейчел просто «улетала». Всего через несколько минут оргазм прямо-таки ударил ее, заставив укусить себя за тыльную сторону ладони и, схватившись за шею, выгнуться в пояснице. Уши заложило, в глазах потемнело, а ноги сковало сладостной судорогой. Лишь отдышавшись, Рейч поняла, что не физическое ощущение было главным для неё. Больше всего ее удовлетворило то, что она в эти минуты стала полноценной, такой, какой была год назад, будто грёбаной трости и железки в колене не существовало вовсе. Али почувствовала ее удовольствие каждой клеточкой тела, будто сама сейчас билась в обжигающем экстазе, поэтому умиротворенно положила голову подруге на грудь и тут же задремала.

Поглаживая невесту по чуть спутанным волосам, Рейч бесшумно заплакала. Это были слёзы истинного счастья. Ей хотелось навеки остаться в этом мгновении.

*

Проблемы в интимном плане были, очевидно, и у Марка с Джейми. Они не занимались сексом более полутора лет, с того момента, как Джеймс узнала о беременности. Конечно, этот факт не способствовал укреплению их отношений. Проблема усугублялась еще и тем, что Марк, ведомый либидо, провёл пару ночей с Эммой не только во время беременности возлюбленной, но и после того, как у нее повредилась психика. Ему было девятнадцать лет, гормоны бушевали, и он просто не мог сдержаться. Из-за этого юноша чувствовал себя проклятым кобелем, изменщиком и предателем. Он не мог смотреть на Джейми, как раньше, потому что думал, что она каким-то образом догадается о его неверности. Но, конечно, та ни о чём не подозревала. Её голова была занята собственными переживаниями.

Нервный срыв забрал у нее всё, от желания купить себе новые серёжки, до желания предаться любви. Смерть Джея подорвала ее здоровье еще сильнее. Она глубже и глубже утопала в собственном мире тягостных переживаний, от стремительно ухудшающегося психического состояния ее не спасали ни таблетки, ни психотерапия, ни массаж и расслабляющие ванны. Она теряла себя.

Но Марк надеялся, что одним прекрасным утром она проснётся и посмотрит на него, как прежде, с присущей лишь ей нежностью и умилением, уделит ему хоть чуточку внимания, приласкает, обнимет, поцелует. Он всё надеялся и надеялся. Надеялся, но ни на что уже не рассчитывал.

Рождество и Новый год семья Конелли, несмотря на большие размеры, отпраздновала неуютно и скучно. Они просто посидели у телевизора, выпили немного шампанского и разошлись по своим комнатам.

В новогоднюю ночь Марк не мог сомкнуть глаз. Он не верил, что вторая, после рождественской, волшебная ночь в году не подарит ему никакого чуда. Но Джейми была также холодна. Отвернувшись к окну, она, казалось, спала.

Марку хотелось рыдать. Ему было противно, но он чувствовал, что готов зарыться под простыню и выть от боли, несправедливости и обиды.

– Чёртов неудачник, – одними губами произнёс он.

Однако Джейми услышала это и, часто заморгав, развернулась к нему:

– Что ты сказал? – тихо спросила она.

– Я – чёртов неудачник, – укрываясь одеялом с головой, повторил Марк.

– Хватит, – с ноткой раздражения шепнула его возлюбленная.

Тот, засопев, так резко дёрнул одеяло на себя, что полностью стащил его с Джеймс. Девушка, разозлившись, села на постели и попыталась отобрать несчастный кусок материи у парня.