Текст книги "Разбитые. Как закалялась сталь (СИ)"

Автор книги: Liticia09

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 51 страниц)

Но, Мерлин, как же она его бесила! Все её слова, действия и поступки вызывали в нём негодование. Она смотрела на него, как на равного, и Драко это раздражало. Такие, как она всегда путались у него под ногами, но Николь считала себя ничуть не хуже его самого. Как же это злило!

Его раздражало в ней всё. Её шелковистые русые волосы, струящиеся по плечам, её слегка полноватые губы, но больше всего – её карие глаза. Она смотрела на него с равнодушием, иногда с тоской во взгляде или злостью. Но всегда прямо в глаза.

Как же красиво выглядели её карие глаза на солнце! Когда Драко впервые увидел, он понял, что их больше нельзя описать словом «карие». Они стали лучиками текучего золота, очерчивающими солнечное затмение. В её карих глазах не было ничего скучного. Они манили, заставляли смотреть. Её глаза привлекали…

Малфой направил струю холодной воды себе на голову, отгоняя образ девушки. Он просто устал, вот и всё. Это единственная причина, по которой у него перед глазами мог появиться её образ.

До завтрака оставалось ещё три часа. Драко вытерся полотенцем, оделся и тихо покинул гостиную, направляясь в комнату на восьмом этаже.

Оставалось три месяца.

***

Уроки тянулись мучительно долго. Николь не могла дождаться звонка, оповещающего об окончании занятий. Слова профессора Флитвика не достигали её разума. Скрип перьев раздражал. У неё не получалось. Весь вчерашний вечер девушка провела в выручай-комнате, упражняясь в заклинаниях, но она была слишком слаба. В голову закралась мысль попросить учителя заклинаний, а по совместительству её декана помочь с этим, но Николь сразу же отвергла её. Как она объяснит свой повышенный интерес к боевым заклинаниям? Рассчитывать приходилось только на свои силы.

Стоило профессору сказать о том, что урок окончен, как Рейнер кинулась бежать. От успеха в изучении зависла её жизнь. Буквально. Это приводило в ужас. Одна ошибка – и её больше нет. Это придавало сил.

Отбросив сумку в сторону и подготовив всё необходимое, Николь начала раз за разом отрабатывать заклинания. Сегодня получалось значительно лучше. Надежда на удачный исход расцвела с новой силой.

Скрипнула дверь. Когтевранка повернулась на звук с палочкой в руках. Драко замер, недоумённо подняв бровь.

– Если ты решила меня убить, не буду препятствовать. Это существенно облегчит мне жизнь, – хмыкнул парень, скрестив руки на груди.

– Что? Нет. Я… – Николь опустила палочку и подошла к книге. Перевернув страницу, она снова обернулась к слизеринцу. – Я просто занимаюсь.

Драко прошёл мимо девушки и взял книгу. Затем он сел на диван, положив тяжёлый томик на руки.

– Боевые заклинания? – парень прочитал название и удивлённо поднял взгляд на Николь.

– Да. Я должна тренироваться. А ты мне мешаешь.

– С чего вдруг такой энтузиазм?

Николь долго молчала, не отводя взгляда от Малфоя. В голове вертелись разные мысли. Девушка не могла решить, стоит ли рассказывать ему. Можно ли доверять Драко Малфою?

– Я жду, Рейнер.

Волшебница вздохнула и начала мерить комнату шагами, нервно заламывая руки.

– Помнишь, я говорила о своём первом занятии с Волан-де-Мортом, – имя мага слетало с её уст уже так легко, словно она говорила его всегда. Драко кивнул, а девушка продолжила. – Ему… – она замялась, – ему не понравились мои умения. Тёмный Лорд дал мне второй шанс. У меня есть неделя, чтобы научиться достойно сражаться. Иначе… – Николь сглотнула и посмотрела на Драко, – иначе он убьёт меня.

Выслушав шестикурсницу до конца, Малфой тяжело вздохнул и откинулся на спинку дивана, закрыв глаза. Он потёр переносицу, а на его лбу пролегла складка. Этого стоило ожидать. Рано или поздно Тёмный Лорд убил бы её. Это было понятно всегда, с её посвящения. Змеёныш никогда не делает чего-либо, не имея плана. Драко всегда знал, что Рейнер умрёт. Только… Только сейчас думать об этом было почему-то тяжело. Неужели привязался к девчонке?

– Тебе нужно научиться вести бой, а значит, это нужно делать именно в бою. Стреляя в подушки ты ничего не добьёшься.

– И что ты предлагаешь? – девушка подняла бровь, неотрывно смотря на однокурсника. В его словах был смысл, но Николь не понимала, что он имеет в виду.

– Ты видишь в этой комнате кого-то ещё? – Драко усмехнулся. Диван скрипнул, когда его тело оторвалось от поверхности. Парень отбросил бесполезную книгу и вышел в центр комнаты. Николь молча наблюдала за ним, пытаясь понять, что он задумал. Бой?

– Почему ты хочешь мне помочь? Неужели мы теперь друзья?

– Мы союзники, милая, а это может быть намного эффективней.

Малфой достал свою волшебную палочку из кармана брюк и жестом указал девушке стать напротив. Всё ещё сомневаясь в правильности его плана, Рейнер робко сделала несколько шагов в сторону блондина.

– Что мне нужно делать? – голос Николь был на удивление уверенным. Возможно, это и дерьмовый план, но всё-таки план. Лучшего у неё не было.

– Отражать мои заклинания, посылать свои. Всё как с Тёмным Лордом. Представь, что я – это он.

– Мерлин упаси! – вырвалось из уст когтевранки и Драко улыбнулся её реакции. – Кто начинает?

– Я. Инкарцеро! – тут же выпалил парень, но Николь вовремя среагировала:

– Протего! Инфлэтус!

Драко невербально поставил щит, а вслух выкрикнул:

– Эверте Статум!

Рейнер не была готова к этому, поэтому её тело отбросило в сторону шкафа. Спина больно врезалась в полки. Несколько книг от удара упали прямо на голову девушки. Палочка вывалилась из её рук и откатилась в сторону. Николь потёрла больную голову и попыталась аккуратно встать. В голове всплыли слова Тёмного Лорда:

«Ты так слаба… »

Нет, она не слабая.

Сделав усилие над собой, Николь поднялась на ноги, потирая ушибленную спину. Драко всё так же неподвижно стоял на своём месте, не сводя с неё своих серых глаз. Когтевранка проигнорировала взгляд юноши и осмотрелась в поисках своей палочки. Она лежала у стены, убежав от своей хозяйки. Николь подошла к стене и нагнулась за волшебной деревяшкой. Вернувшись в вертикальное положение, Рейнер столкнулась с изучающим взглядом серых омутов. Оба молчали, напряжённо всматриваясь в лица друг друга. Несколько минут ничего не происходило. Николь не выдержала первой.

– Давай продолжим.

Слизеринец ничего не ответил, лишь поднял палочку и невербально выбил магический инструмент из рук «союзницы». После этого он покрутил буковую палочку в своих руках, а следом, как приговор, прозвучал его голос:

– Плохо. Такими темпами к концу недели ты сдохнешь.

В его голосе не было и капли сожаления, лишь сухая констатация факта. Драко бросил палочку её владелице, и Николь поймала её на лету. В её взгляде читались отрицание и страх. Она не хотела умирать. Не в 16. Как же родители будут без неё? Волан-де-Морт же точно прикажет их убить, если её не станет. Николь боялась за свою семью. Её воображение мгновенно нарисовало картину убийства. Холодные трупы и непонимание в глазах.

Карие глаза защипало. Николь нахмурилась, стараясь сдержать слёзы. Она так слаба…

– Не реви, – холодный тон резанул по ушам.

Светловолосый парень быстрыми шагами приближался к ней. Николь подняла на него испуганный взгляд. Драко сделал ещё пару шагов навстречу. Близко. Он никогда не был так близко к ней. Носа коснулся её запах. Розы. Рейнер пахнет розами. Невообразимо.

Нет. Глупости. Нельзя.

Каким образом он оказался ещё ближе?

Взгляд почти против воли скользнул к её рту. Крошечная, запретная мысль шевельнулась в голове: как это – поцеловать Николь Рейнер?

Малфой крепко зажмурился и попытался отогнать эти мысли из головы. Нужно было представить кого-то другого на её месте. Мысли Драко судорожно метались в поисках подходящего кандидата. Он перебрал всех студентов Гриффиндора, но даже Уизли не смог выгнать Рейнер из головы. Внезапно нужный образ сам посетил его мысли.

Хагрид.

Малфой представил перед собой двухметрового великана с огромным гнездом на голове и копной волос на подбородке. А в руках ещё какого-то противного зверька. Идеально.

Драко всё ещё стоял с закрытыми глазами перед ней, и это дало возможность Николь изучить его вблизи. Он никогда не был так близко. Ровный прямой нос, чётко очерченные линии скул и подбородка, пухлые губы и длинные ресницы. Они слегка подрагивали, и девушка завороженно смотрела на светлые ресницы. Как раз в тот момент, когда Малфой открыл глаза. Их взгляды схлестнулись в схватке. Никто не хотел отводить глаза первым. Образ Хагрида мгновенно улетучился, стоило взглянуть в карий омут глаз. Драко мог поклясться, что видел в них золотистые вкрапления. Её глаза были такими большими, наивными и чистыми, что с трудом укладывалось в голове, что эта девочка совершила убийство человека.

– Драко… – её шёпот отвлёк его от размышлений. Он сглотнул нервный ком и опустил взгляд на её губы. Николь продолжила говорить, и Драко не смог оторвать от них взгляд. – Нам нужно продолжить… Пожалуйста… От этого зависит моя жизнь… – в голосе сквозило отчаяние. Казалось, что она вот-вот расплачется. Почему-то видеть её слёзы не хотелось. Малфой вернул взгляд на глаза девушки и лишь тихо прошептал в ответ:

– Ты не умрёшь. Я обещаю. Я сделаю всё, что в моих силах. У нас осталось четыре дня, не считая сегодняшний. Мы справимся, Рейнер. Ты мне веришь?

– Верю… – Николь продолжала смотреть в серые глаза парня. Душу приятно грело одно сказанное им слово.

«Мы».

Да, Малфой, мы обязательно справимся. В конце концов, это только начало.

Комментарий к Глава 8. Жизнь нужно заслужить

Лёд тронулся🥰

Как Вам глава? Как думаете, помогут ли Николь тренировки с Драко?

========== Глава 9. Рано умирать ==========

Комментарий к Глава 9. Рано умирать

С новым годом! Будьте здоровы и счастливы в 2022❤️

В честь праздника глава вне очереди)

Он холодный, он такой холодный —На его ресницах снег не тает.У природы нет плохой погоды,Но его природа непростая.Я и он – по-разному ранимы.Близость не подходит для далёких —И когда он, всё-таки, обнимет,Я умру от воспаленья лёгких.Сола Монова

– Ты сейчас серьёзно, Паркинсон, магловский кабак? В разгар учебного дня? Ты бы ещё меня в Годриковую Впадину пригласила поболтать, – произнёс Теодор.

Ответа не последовало. И то ли из-за шума музыки, то ли брюнетка вправду не захотела отвечать, но Нотт напрягся, стараясь уловить хоть какую-то её реакцию

– Ты изменилась намного больше, чем я думал.

Конечно же метка изменила всех их, но Тео надеялся, что Пэнс это заденет в меньшей степени. Она стала мрачной и угрюмой. Перестала огрызаться с другими учениками, больше времени стала проводить в своей комнате и почти ни с кем не общалась. Нотт чувствовал в этом свою вину. Он не смог уберечь её, не смог предотвратить катастрофу.

– Это хорошо или плохо? – наконец-то ответила девушка, даже не взглянув на него.

– Это нормально, – сухо ответил слизеринец.

Тяжело вздохнув, Пэнси закатила глаза. Теодор Нотт всегда был для юной девушки загадочным подводным камнем холодного моря, и странно было, наверное, сравнивать его с морозом, но он всегда напоминал ей первый снег: такой же неожиданный… и противный.

Однако, несмотря на всё это, он был её другом. Настоящим другом.

– Не косись на меня так, Пэнси. Я прекрасно знаю, что ты хочешь услышать. А если быть точнее, то о ком.

Все их разговоры зачастую сводились к Малфою. Это раздражало всегда, но в последнее время больше, чем обычно. Неразделённые чувства к девушке мешали Теодору нормально общаться с ней. Пэнси же ничего не замечала, думая только о Драко.

– Знаешь, наверное, это была плохая идея. Разговор не получится. Я пойду, – Паркинсон недовольно поджала губы. С Тео было сложно. Их характеры не могли спокойно уживаться, поэтому без ссор не обходилось.

– Ты сама позвала меня сюда. Говори, раз уже прогуляли занятия, – на лице парня отразилось замешательство и задумчивость, словно он хотел сказать что-то совершенное иное, но его плотно сжатые губы дали понять, что больше Тео не проронит ни слова.

Помолчав с минуту, Паркинсон тихо проговорила:

– Мне не хватает тебя, – они так давно не общались по-дружески. Пэнси надеялась, что Тео догадается о том, что на самом деле это означало: «Я хочу полюбить тебя, только дай мне время».

Теодор молчал. Пэнси вздохнула, встала с сиденья и сделала шаг назад. Потом ещё один. И ещё.

– Ты хоть определись от кого бежишь: от гнева пожирателей или от любви к Малфою, – громко крикнул вслед Нотт, однако было поздно. В пабе её больше не было.

Теодор уронил голову на руки. У него было два лица. Одно – для общества, для посторонних взглядов, для всех желающих на него посмотреть. Второе – настоящее, которое получалось показывать только друзьям. Честность – не условие их связи, дело не в этом, просто искренний, естественный Тео – порой единственное, что помогало им продолжать общение. Тот самый Тео, которого он не мог показать остальным людям: живой, нуждающийся в компании близкого человека, не такой уж идеально правильный, не хладнокровный сердцеед, которому всё нипочём.

ㅤㅤ ㅤ

Трудно это осмыслить, но слова этих двух Ноттов практически противоречили друг другу, и если не отделять одно от другого, то слишком легко запутаться. Собственно, это с Пэнси и происходило всякий раз, когда они оба находились в чьём-то обществе, и она вынуждена была наблюдать в нём совершенно чужого Теодора. Не того, кто признавал её лучшим событием в своей жизни. Того, кто самодостаточен настолько, что чужие головы для него – вполне пригодный паркет в зале успеха.

ㅤㅤ ㅤ

И каждый раз, когда он подсаживался к ней в гостиной Слизерина, она встречала его холодом, который объяснялся тем, что Пэнси не хотела стать той, на кого он однажды наступит. Она ещё не знала, но именно на неё Тео просто не способен наступить. Ему приходилось налегать на огневиски, чтобы найти своё искреннее лицо, которое объяснило бы ей: она – исключение из всех тех правил его жизни, что он громогласно внушал другим.

ㅤㅤ ㅤ

– В нашем мире так не бывает, но я всё ещё мечтаю о человеке, которому буду верить так же свободно, как себе, – сказала недавно Паркинсон, избегая его взгляда.

ㅤㅤ ㅤ

– Знаешь, почему мне трудно это слышать? – отозвался Теодор, с громким хлопком поставив пустой стакан на стол. – Потому что я такого человека нашёл. И у нас с ней это оказалось не взаимно.

ㅤㅤ ㅤ

Он заменил бы её, сдал бы её место внутри себя в аренду другой, но его не привлекали менее умные, сколь бы красивыми они ни были. В Пэнси для него оставалось что-то родное, чего в семье по крови он до сих пор не нашёл, и если однажды она с этим же холодом простится с ним ради кого-то другого, Тео толком вообразить не мог, как ему это перетерпеть. Он сам пытался выполнить эту ампутацию однажды. Еле выбрался из этой чёрной полосы, обратно не хотел.

ㅤㅤ ㅤ

– Знаешь, почему тебе трудно заставить её верить тебе? Потому что в стремлении нравиться абсолютно всем, а не только ей, ты теряешь её.

ㅤㅤ ㅤ

Паркинсон была права на грани занудства, хотя очень хотелось сопротивляться и спорить. Он плевал на свою гордость, когда удерживал её и убеждал в том, что он чувствует. И парень обнулял заслуги себя искреннего, когда снова менял лицо.

Он готов был пытаться снова и снова добиваться её, вот только её взгляд на его лучшего друга явно давал понять, что в этой схватке он проиграет. Но Нотт не был бы Ноттом, если бы перестал пытаться.

***

Дорога до выручай-комнаты показалась ей бесконечной. Хотелось поскорее добраться до места назначения и больше никого не видеть. Сегодня она встретила почти всех. Сначала Араксия заваливала вопросами о странном поведении, но Николь удалось убедительно соврать ей. Как же она ненавидела лгать! Затем подключилась Камилла, пытаясь выяснить, что происходит в жизни подруги. Даже парень Араксии Джефф подходил и пытался что-то узнать. Конечно же только потому, что его попросила Араксия. По пути к комнате Рейнер встретила Фреда, но тот отвернул голову и прошёл мимо, словно подруги никогда и не существовало. Настроение резко упало. Желания продолжать тренировки не было. Пришлось наплевать на свои чувства и всё-таки добраться до нужного этажа только потому, что на месте её уже ждал Малфой

Парень стоял посреди комнаты, засучив рукава и оголив предплечья. Свою Чёрную метку он носил не как тяжёлую ношу или повод для высокомерной гордости, он делал это так, словно это его неизбежность, принятие и великая миссия одновременно. Он носил её как пример для подражания, и Николь правда отчасти хотелось испытать на себе способность носить её так же. Поэтому ей не нужно было имитировать своё восхищение им, как это делали остальные девушки, влюблённые в Малфоя. Её восхищение было неподдельным, потому и столь прекрасным.

– Опять опоздала, – спокойно сказал Драко, пожалев, что согласился на это. В рыцаря ему видите ли поиграть захотелось!

– Пришла, когда смогла, – рыкнула девушка в ответ. Сегодняшний день вывел её из себя, а высказывания Малфоя ничуть не улучшали ситуацию.

Слизеринец странно посмотрел на неё и достал палочку.

– Направь свою злость в нужное русло, – он посмотрел на Рейнер, а затем сразу же, без предупреждения выкрикнул: – Петрификус Тоталус!

Тело Николь парализовало. Злость затуманивала рассудок и мешала быстро соображать, но, как только Драко отменил заклинание, когтевранка начала метать в него заклинание за заклинанием. Драко едва успевал отбиваться. Его дыхание сбилось. Зелёный галстук душил, и парень стянул его, отправив на пол. Причёска ученика Слизерина растрепалась, но Николь не прекращала посылать в него заклинания. Злость подбадривала, адреналин зашкаливал. Сама девушка уже тоже дышала с трудом, но продолжала направлять палочку на Драко. Она остановилась только, когда увидела, что Малфой начал задыхаться, пропустив заклинание. Он упал на колени, хватаясь за шею. Из горла вырывались страшные хрипы.

– Фините Инкантатем!

Тело Драко обмякло. Он шумно вдыхал воздух, стараясь насытить лёгкие кислородом. Осознание того, что он чуть не умер, пришло к Николь почти сразу. Стало страшно.

Парень облокотился о стену, жадно ловя воздух ртом.

– И… Иди… отка… – смог произнести блондин, то и дело прерываясь на кашель.

Николь упала рядом с ним на колени.

– Прости… Прости меня… Я не знаю, что на меня нашло… Драко, пожалуйста, прости меня…

– Если бы я сдох, ты так же просила бы прощения? – постепенно дыхание приходило в норму. Малфой убрал мокрые пряди со лба, но они сразу же упали обратно.

– Прости… – снова повторила девушка, не сводя глаз с парня, словно в любой момент он мог начать задыхаться снова. – Как… Как ты себя чувствуешь?

– Ты серьёзно, Рейнер? – Драко перевёл на неё уставший взгляд. – Ты чуть меня не прикончила! – парень снова смахнул чёлку со лба, но пряди вновь упали на лицо.

– Я не хотела… Прости… Может тебе стоит сходить к мадам Помфри?

– Нет. Нормально всё. Если снова не слетишь с катушек, жить буду.

– Обещаю, – слегка улыбнулась когтевранка и робко протянула руку ко лбу парня. Он настороженно следил за её движениями, но не отстранялся. Николь аккуратно убрала чёлку парня, нежно касаясь его лба. Холодные пальцы приятно охлаждали. По телу разлилось необъяснимое тепло. Прикосновение отдалось электрическим разрядом, заставляя Драко напрячься. Он не сводил глаз с лица когтевранки. Она сочла этот взгляд за недовольство и убрала руку. Малфой ничего не сказал, всё ещё ощущая лёгкое покалывание в том месте, где пальцы Рейнер соприкасались с его кожей.

Мерлин, у неё всегда такие холодные руки? Почему он раньше этого не замечал? Нарушено кровообращение в конечностях? Нарцисса всегда говорила, что у людей с холодными руками доброе сердце. Драко лишь фыркал на такую нелепость. Будто от температуры тела что-то зависит!

Николь поднялась с пола и протянула руку парню, предлагая помощь. Малфой подозрительно посмотрел на протянутую ладонь и поднялся сам, без помощи девушки.

– На сегодня… всё? – неуверенно спросила Николь, всё ещё испытывая чувство вины.

– Да. Повторишь свою попытку убить меня завтра.

– Я не… – начала девушка, но замолкла, осознав, что он шутит. – Хорошо.

Драко достал бутылку огневиски и притащил два стакана. На удивлённый взгляд Николь он ответил:

– У меня сегодня, можно сказать, второй день рождения. Так что, не знаю, как ты, а я планирую напиться.

Малфой наполнил два стакана и протянул один из них когтевранке. Она поколебалась, но приняла напиток и села на диван.

– Это уже становится традицией.

– Что именно? – спросил Драко.

– Пить вдвоём в выручай-комнате, – ответила Николь.

– Имеешь что-то против?

– Нет, просто это странно. Ты – чистокровный слизеринец, а я – маглорождённая когтевранка. Две параллельные прямые, которые никогда не пересекутся. Мы ведь ненавидели друг друга.

– Я и сейчас тебя не перевариваю. Просто чуть меньше, чем раньше, – усмехнулся Малфой.

– Себя-то хоть не обманывай. Ты осознанно приходишь сюда каждый день, хотя прекрасно знаешь, что здесь буду я. Ты уже давно не ненавидишь меня, – пожала плечами Рейнер, но Драко не стал отвечать. Он лишь хмыкнул и сделал глоток из стакана. Николь последовала его примеру.

***

Астория на цыпочках пробралась в комнату мальчиков, тихо открыла дверь и улыбнулась. Платиновая шевелюра мгновенно бросилась в глаза. Одна рука парня свисала с кровати, почти доставая до пола. Девушка прикрыла за собой дверь и подошла к кровати парня. Завтрак начался несколько минут назад, поэтому Крэбба и Гойла уже и след простыл. Драко же решил подольше поспать, поскольку считал, что нормальный сон для него важнее еды.

Гринграсс села на краешек кровати и дотронулась до щеки парня. Сквозь сон, блондин почувствовал прикосновение и улыбнулся. Так редко можно было увидеть такую его улыбку – искреннюю, светлую, ничего не таящую. Именно в такого Драко она и влюбилась.

Меж его бровей пролегла складка, которая не разглаживалась даже во сне. Это делало его на несколько лет старше. Астория провела пальцем по ней, как внезапно ладонь парня обхватила её запястье. Драко открыл глаза, окончательно проснувшись. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что она делает в его комнате.

– Тори? – его голос звучал удивлённо, а глаза не переставали сканировать тело девушки.

– Доброе утро, – мягко произнесла слизеринка. Её рука всё ещё находилась в хватке парня.

– Который час? – Драко сел на кровати и посмотрел на пустые койки соседей по комнате.

– Ты проспал завтрак.

Малфой кивнул и провёл ладонью по лицу, уничтожая остатки сна.

– Что ты здесь делаешь?

– Мы давно не общались, вот я и решила навестить тебя. В последнее время ты часто пропадаешь где-то. Ты же ходишь в выручай-комнату, да?

Драко внимательно посмотрел на девушку, прищурившись. Он не любил обсуждать с ней такие вещи. Малфой молчал и Астория поняла всё правильно.

– Что у тебя первым уроком? – перевела тему слизеринка.

– ЗОТИ.

– У меня Трансфигурация.

Слизеринка не сводила глаз с парня, не переставая улыбаться. Она так скучала по нему. Когда-то давным давно, когда Астория ещё не знала, кто станет её мужем, девушка мечтала о том, чтобы им оказался Драко. Они познакомились на празднике в честь дня рождения Дафны. Тогда Астория ещё была слишком мала, чтобы что-то знать о любви, но Малфой сразу заинтересовал её. С тех пор девочка не переставала грезить о нём. Когда родители сообщили, что выбрали для неё жениха, сердце волшебницы забилось с бешеной силой. А вдруг не он? Но, к счастью, её опасения оказались напрасными. Родители назвали имя Малфоя. Счастью девушки не было предела. Она станет женой самого завидного жениха магической Британии!

Астория Малфой.

Она примеряла эту фамилию очень часто и понимала, что ей идёт. Астория любила шелка и жемчуг. Вся такая из себя светлая и воздушная. Совсем не похожа на сестру. Когда-то и Нарцисса Блэк выделялась белым пятном на роду. Гринграсс было суждено стать жемчужиной рода Малфой. Лёгкая, нежная, утончённая.

Гринграсс, рождённая, чтобы стать Малфой.

– Возможно, мы прогуляемся вечером? – голос Астории был полон надежды. Он не мог ей отказать. Не мог.

– Вечером? – переспросил Драко, прекрасно расслышав её слова. Он видел тоску в глазах напротив и не хотел заставлять её грустить. Парень уже готов был согласиться, как перед глазами вырисовался другой образ. Рейнер. Он обещал помочь ей. До её встречи с Лордом оставалось всего три дня, а существенных улучшений всё ещё не было. И, с одной стороны, Драко понимал, что может пропустить занятие с ней один раз, но с другой, так не хотелось бросать её наедине с её проблемой. Будто у него своих мало. – Вечером я не смогу, прости. Но мы можем погулять сейчас, – быстро добавил парень, видя погрустневший взгляд Астории. Он не любил её, но она должна стать его женой, а значит, им нужно было научиться поддерживать хорошие отношения. – Готова прогулять учёбу? – заговорщицки улыбнулся Драко. Как давно она не видела его таким!

– Ради прогулки с тобой, готова! – Астория улыбнулась и мягко поцеловала Малфоя в губы.

Возможно, у них всё-таки есть будущее?

***

После тренировки по квиддичу Блейз Забини возвращался в гостиную своего факультета в приподнятом настроении. Близился матч с Пуффендуем, и слизеринец не сомневался в победе его команды. Без Малфоя играть стало сложнее, но Блейз прекрасно понимал, что другу сейчас не до этого. Пришлось увеличить количество тренировок, но команда не жаловалась. Все хотели победить, хоть и понимали, что это будет легче простого: пуффендуйцы – не самые лучшие соперники.

Проговорив портрету пароль «Чистая кровь», Забини вошёл внутрь. На диванчиках сидели его однокурсники, младшие ученики что-то активно обсуждали в углу комнаты, девочки, в противоположном углу, листали журналы о моде и говорили о предстоящих балах в их семьях.

Всё как прежде.

Создавалось ощущение, что слизеринцы напрочь забыли о надвигающейся войне. Но сейчас Блейз был этому рад. До одури надоело слушать о том, как всё плохо. Иногда его нервы сдавали, но Забини старался не показывать этого. Он должен всегда быть весёлым. Его способность – искать юмор в любой ситуации и жажда жить несмотря на то, что всё тяжело и плохо. Блейз Забини – парень, который всегда всех веселит и над всеми смеётся. Шут, одним словом. Но это звучало вовсе не обидно. Каждый справлялся, как мог. Драко курил, Тео молчал, Блейз смеялся. Они были разные, но только поэтому всё ещё продолжали своё существование. Они были друг у друга. Если хотите увидеть настоящую дружбу, посмотрите на этих троих. Они покажут вам, что такое вечное соперничество и готовность перегрызть глотку тем, кто посмеет встать между ними.

Оставив вещи в своей комнате, Блейз покинул её пределы и прошёл чуть дальше по коридору. Он распахнул дверь, ведущую в комнату друга, и зашёл, не побеспокоившись о том, чтобы постучать. Этим они с Малфоем были похожи, и именно это так сильно раздражало Нотта. Забини осмотрелся. Комната была пуста, но из-за закрытой двери, ведущей в ванную комнату, слышался шум воды. Слизеринец решил дождаться друга и уселся на его кровать.

Чтобы скрасить ожидание, Блейз принялся обдумывать новую тактику для своей команды, чтобы одержать победу над гриффиндорцами, матч с которыми должен быть после Пуффендуя. Мулат рисовал в своей голове новые траектории и придумывал разнообразные трюки, чтобы ввести противника в заблуждение. Он был хорошим капитаном и команда Слизерина ни разу не пожалела о его назначении.

От раздумий его отвлёк звук открывающейся двери, и Забини вспомнил, зачем он пожаловал.

– Блейз?.. – Теодор остановился как вкопанный, заметив друга. На нём были одни штаны, а по голому торсу стекали капельки влаги. Нотт не сразу понял, куда направлен взгляд его друга, но до него дошло, когда глаза Забини округлились в немом ужасе.

Метка.

Теодор схватил первый попавшийся свитер и мгновенно натянул его на себя, но было уже поздно. Блейз всё видел.

– Давно? – только и смог произнести слизеринец, совершенно забыв всё, о чём он хотел поговорить раньше.

– До рождественских каникул, – сухо бросил Теодор.

– Салазар… Я надеялся, что с этим придётся столкнуться только Драко.

– Как видишь… – неопределённо пожал плечами парень.

Взгляд мулата был направлен на левое предплечье друга, хоть оно и было скрыто рукавом свитера. Казалось, Блейз смотрел сквозь него. В голове металось слишком много мыслей и сложно было остановиться на какой-то одной. Теперь ему придётся волноваться за двоих друзей.

– Почему ты не рассказывал?

– Не хотел, чтобы ты смотрел на меня так, как смотришь сейчас, – ответил Теодор, всё ещё стоя на месте.

– Как? – Блейз плохо соображал. Наверное, не стоило вчера пить.

– Так, словно я уже труп. Серьёзно, Блейз, прекращай. Мне не нравится твой взгляд. Когда ты такой серьёзный, кажется, что мы реально все обречены. Не хорони меня раньше времени.

Забини посмотрел в глаза друга и тут же улыбнулся. Удивительно, как быстро менялось его настроение.

– Рано ещё умирать, у тебя день рождения в воскресенье! Собственно по этому поводу я и пришёл. Что думаешь насчёт ещё одного ящика коньяка? Или огневиски хватит? – Блейз постарался увести разговор с опасной темы.

– Будут только наши, поэтому огневиски должно хватить. Хотя… Ладно, бери и коньяк. Если останется, выпьем его позже, – рассудил Тео.

– Отлично! – Забини довольно потёр руки. – Драко уже решил вопрос с комнатой?

– Да, он сказал, что выручай-комната будет свободна. Нужно определиться с временем.

– Часов в шесть, думаю, нормально будет.

– Да, пойдёт. Нужно будет сообщить всем. – Теодор подумал, что нужно поговорить с Рейнер самому. Драко уже должен был сказать ей о его вечеринке, но всё же пригласить лично лишним не будет. – Как тренировка прошла?

– Прекрасно. Мы порвём пуффендуйцев!

– Не сомневаюсь, – усмехнулся Теодор.

Блейз поднялся с кровати, ещё раз бросив взгляд на предплечье друга. Он всегда знал, что так будет, но что-то внутри него надеялось, что он окажется неправ. Мерлин, как Блейз хотел бы оказаться неправ! Но, увы, все его догадки подтвердились. Нотт пошёл по стопам своего отца. Другого и ожидать не стоило.

– Ладно, я пойду, ещё увидимся, – бросил Забини и направился к выходу.

Теодор попрощался с ним и чертыхнулся, стоило мулату покинуть его комнату. Не так он хотел, чтобы Блейз узнал обо всём! Совсем не так! Впредь он должен быть внимательнее и не шастать по комнате, пусть и своей, без рубашки. Хорошо хоть, что это был Блейз, а не кто-то другой.

От мыслей разболелась голова, и Тео решил сходить в больничное крыло за обезболивающим зельем. Он вышел из гостиной в коридор и направился в сторону лазарета. Мыслями он вновь и вновь возвращался к Пэнси, надеясь, что однажды она обратит на него своё внимание и переведёт его из разряда «друзья» в разряд «возлюбленные». Нотт чувствовал себя максимально глупо – влюбился в свою подругу. Но, как говорится, сердцу не прикажешь, хотя, если честно, Теодор мог бы приказать даже сердцу, но… Он не хотел. Забери эту любовь, пусть и не взаимную, из его жизни, и в ней не останется ничего. Только пустота. Громкая, звенящая пустота. Тео не был готов к этому.