Текст книги "Разбитые. Как закалялась сталь (СИ)"

Автор книги: Liticia09

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 51 страниц)

– Я не хотел…

– Замолчи! Я не хочу тебя видеть, – взвизгнула когтевранка и убежала, громко хлопнув дверью.

Она боялась его. Он вызывал отвращение и ненависть. Он рушил всё, что они так долго строили, но Николь едва ли могла винить его в этом. Драко был не виноват. Это всё проклятье. Оно заставляло его совершать ужасные поступки. И Николь чувствовала себя паршиво, из-за того, что так просто отказалась от него.

Взвесив все за и против, Рейнер вздохнула и спустилась в подземелья. Проговорив пароль, она вошла в гостиную змеиного факультета и, не обращая внимания на колкие взгляды, поднялась прямиком в спальню Драко. Она постучала, и, не дождавшись ответа, толкнула дверь.

В комнате парня не было, но на кровати лежала его футболка, а за запертой дверью душевой послышался шум воды. Рейнер хотела войти, но остановилась, решив, что им необходимо поговорить, а делать это в душе – не лучшая идея. Николь присела на край кровати и стала терпеливо ждать.

Дни стали для Драко серой скукой и неподъёмной тяжестью для медленно сгорающего сознания. Он умирал в агонии вечер за вечером, задыхался и запрокидывал голову к небу, не ощущая себя и не видя конца сжигающему изнутри пламени. Магия его уничтожала. Чертово тёмное заклинание, забирающее слишком много.

Драко вышел из душа в одних боксерах, и Николь распахнула глаза от ужаса. Чёрные полосы заклинания достигли уже груди, полностью подчинив себе сердце парня. Оно прогнило, как и его плоть. Белки глаз начали темнеть, и Николь могла поклясться, что Драко смотрел на неё теперь иначе. Он больше не был собой. В зеркало на себя Малфой не смотрел. Это было невыносимо. Но на самом деле, Драко больше не нужны зеркала. Он видел себя в глазах Николь, видел её отчаяние, хотя девушка и пыталась скрыть его, видел её ужас и, кажется, надежда на его спасение начала покидать когтевранку.

Драко погружался в свои мысли и часами сидел с закрытыми глазами, болящими, гноящимися, постепенно теряющими остроту и фокус. Он даже не помнил, когда в последний раз мог нормально мыслить. Он больше не знал, каково это: не желать разодрать черепную коробку окружающих, например, Николь, опробовать её плоть на вкус.

Мерлин, он зависимый.

Мерлин, он проклят.

– Привет… – Николь поднялась на ноги и подошла к Драко. Он стоял, не двигаясь. Девушка трепетно коснулась пальцами груди парня. По его телу пробежали мурашки, но взгляд остался холодным. Малфой сжал зубы и молча смотрел на девушку. Его сердце, казалось, даже не билось. – Я скучала… – тихо призналась Николь, но и эти слова оставили Малфоя равнодушным. – Скажи хоть что-нибудь…

– Замёрзла? – прищурившись, выдал Драко.

– Что? – приоткрыла рот девушка.

– Ты замёрзла, – повторил Малфой. – У тебя губы посинели.

– Я и не заметила, – Николь дотронулась пальцами до своих губ.

Драко ещё несколько секунд изучал лицо когтевранки, а затем раскрыл шкаф, достал плед и набросил его на плечи Рейнер.

– Спасибо, – прошептала Николь, укутавшись. На шее чувствовалось его горячее дыхание. Сколько в нём одновременно жара и холода… – Драко… – её пальцы нежно прошлись по щеке парня и коснулись его губ.

– Не нужно, – сквозь зубы ответил Малфой, отстранил её руку и закрыл глаза. Её пальцы не слушались, они хотели прикосновения к нему, его коже, волосам, телу… – Николь, не нужно, – повторил Драко и вперил в неё холодный взгляд.

Она снова коснулась его лица пальцами, ощущая мраморную гладкость и запредельную сухость, несвойственную его губам. Провела по скулам, шее и груди, способная ощутить, как бешено колотилось её собственное сердце. Его тёмные глаза цвета металла и насмешливое безразличие, застывшее в них. Он на вкус как предательство и холод погасших звёзд, упавших на землю, но она готова была пойти на это.

– Почему?..

– Если мы начнём, я не смогу остановиться. Даже если ты попросишь. Я больше не могу контролировать себя.

– И не нужно. Не останавливайся, – мягко ответила девушка.

– Несколько дней назад я чуть не убил тебя. Пожалуйста, Николь, уходи. Просто уйди, – сказал Драко и снова закрыл глаза.

– Я никуда не уйду. Я хочу этого, Драко. Я хочу тебя.

– Уходи. Ты возненавидишь меня. Уй-ди.

– Нет, – тихо ответила Николь и взяла лицо парня в свои руки, – нет. Не отталкивай меня, – она встала на носочки и мягко, словно боясь спугнуть, коснулась его губ своими. Драко стоял неподвижно, не отвечая. Волшебница отстранилась и взглянула в глаза напротив.

– Последний раз говорю: уходи, – внешне Драко был спокоен, но внутри него всё бушевало. Демоны в его голове шептали ему на ухо: «возьми её, грубо, больно, чтобы умоляла остановиться», но те крохи сознания, что ещё остались, не позволяли ступить на путь насилия.

– Нет, – снова ответила девушка, и в ту же секунду Малфой сдался и с диким рыком притянул её к себе. Его руки залезли под школьную блузку, лаская нежную кожу девушки.

Он толкнул Николь на широкую кровать и навис сверху, сразу же прокусывая нижнюю губу девушки до крови. Его руки сорвали с неё одежду, пока губы накрыли её. Его язык скользил по нёбу, задевал её и сплетал их, вырывая стон из груди. Пальцы Драко пробежались по ссадинам на теле Рейнер, и её боль смешалась с возбуждением в невообразимом коктейле, обостряя каждый нерв до предела.

Николь хотела прильнуть к почерневшей коже парня, ощутить её вкус, оставить на ней свой след, но ей не дали осуществить желаемое, затягивая в новый поцелуй. По комнате раздался звук стука зубов друг о друга, а за ним последовал и её разгорячённый стон. Драко особо не подготавливал и вошёл резко сразу на всю длину. Николь ещё сильнее сжала его в себе и почувствовала, как по подбородку скатилась струйка крови от сильного укуса.

Драко сорвался и не дал привыкнуть. Он начал двигаться с такой силой, что кровать вот-вот должна была сломаться. Николь извивалась под ним, стараясь избежать боли, которая словно разряды тока проходила вдоль тела, останавливаясь у низа живота. Оглушительный шлепок заставил её перестать дёргаться в его руках и перейти с приглушённого стона на крик. Она впилась ногтями в кожу на спине и оставила длинные красные полосы, которые сразу же начали ныть. Парень зарычал, и в нём будто проснулась новая сила. Комнату заполнили звуки шлепков тел друг о друга и громкое чмоканье вперемешку со стонами.

Малфой спустился к плоскому животу, оставляя после себя красную дорожку следов от укусов, пока Николь продолжала терзать спину парня. Вскоре ему это надоело и он схватил её руки и скрепил их над головой, сжимая до синяков. Он ни на секунду не останавливался, и Рейнер утонула в пучине накрывшей тело феерии. Но Драко не остановился, наоборот амплитуда толчков увеличилась.

Малфой снова целовал медленно, тягуче. Он не закрывал глаза, следил за эмоциями на лице девушки. Достигнув кульминации, он замер и, пока Николь приводила дыхание в норму, упал рядом и сжал её талию.

– Прости меня за всё, – услышала Рейнер тихий шёпот.

– Я найду способ спасти тебя. Обещаю, – так же тихо произнесла Николь, смахивая слёзы.

Комментарий к Глава 30. Уважай мой выбор

💔

========== Глава 31. Зачем ты всё испортил? ==========

Комментарий к Глава 31. Зачем ты всё испортил?

В главе присутствуют сцены, связанные с насилием, будьте осторожны.

И если любить его, означает страдать, и если прикасаться к нему означает, что я вынуждена истекать кровью, то я буду мученицей.

Николь стояла на улице и смотрела на дом, который раньше всегда ассоциировался с теплом и уютом. Тут было несколько запахов, которые соединялись воедино и создавали уют. Усталость, грусть, разочарование сводились на нет, стоило перешагнуть порог этого дома. Они исчезали из-за того, что в Норе не было времени быть грустным. Молли находила тысячу и одну причину, чтобы радоваться или улыбаться. Её гостеприимство было одной из причин, почему Рейнер нравилось думать о Норе так много, особенно летом. Возможно, это прозвучит глупо, но Молли Уизли имела большой талант быть матерью не только своих детей, но и тем, кто нуждался в материнской любви.

Пересилив себя, девушка постучала в дверь, которая почти сразу открылась. На пороге стоял Фред с направленной на неё палочкой.

– Николь? – удивился Уизли.

Из-за его спины послышался другой голос:

– Кто там, милый?

– Это Николь, мам, – крикнул ей Фред, пытаясь что-то прочитать на лице девушки.

– Проверь её и впусти в дом, – снова послышался голос Молли.

Фред не сводил с Никки палочку.

– Почему мы с тобой перестали общаться? – задал вопрос Уизли, проверяя, что это действительно Николь.

– Я приняла метку.

– Входи, – рыжий открыл дверь шире и пропустил Рейнер. К глубочайшему сожалению Никки, она пришла во время обеда, когда вся семья была в сборе и сидела за обеденным столом. Не хватало только Рона, Билла и Перси.

– Здравствуйте. Простите за беспокойство, – сказала девушка, невольно начиная нервничать. – Мистер Уизли, Вы не могли бы уделить мне пару минут?

Артур кивнул и собирался встать, но Молли жестом остановила его.

– По какому вопросу ты пришла? Насколько я знаю, ты не на нашей стороне, Николь.

– Я всего лишь хотела попросить Вас о небольшой помощи, – ответила Рейнер.

– Какого рода помощи?

– Мне нужно попасть на собрание Ордена Феникса.

– Зачем? – спросил Фред, нахмурившись.

– Я никому не наврежу, – успокоила его девушка.

– И всё же, зачем тебе на собрание? – спросил Артур.

– Моему… другу, – когтевранка долго подбирала слово, – нужна помощь Ордена. Он проклят, и если в ближайшее время не дать ему лекарство, он умрёт.

– Малфой умирает? – усмехнулся Джордж, до этого молчавший. – Никто не станет помогать ему.

– Это Малфой? – переспросил Артур. – Ему действительно никто не поможет.

– Но почему? Только из-за его фамилии? Но вы ведь не знаете, какой он человек!

– Малфой пытался убить Рона и убил Ли, – прозвучал голос Фреда. – Прости, Николь, но тебе лучше уйти.

– Пожалуйста! Вы не понимаете! Я сделаю всё, что захотите, но прошу, позвольте мне сходить на собрание. Я просто попрошу помощи и всё! Вам нечего бояться, – голос Николь срывался, а в глазах появились слёзы.

– Николь… – снова повторил Фред.

– Пожалуйста…

– Неужели он настолько важен для тебя? – с болью в голосе спросил Фред. Николь не нужно было отвечать, он всё понял и так. – Пап, пусть приходит, – обратился он к мистеру Уизли.

– Фред, – предупреждающий голос Джорджа не заставил старшего близнеца изменить своё решение.

– Хорошо, – кивнул Артур. – Седьмого марта, на Гриммо 12. Подробнее сообщу в письме.

– Если пожиратели узнают об этом месте… – начала Молли, сузив глаза, но Николь остановила её.

– Я никому не скажу. Это не в моих интересах. Спасибо за помощь, – сказала волшебница и вышла на улицу. Фред пошёл за ней.

– Всё настолько плохо, что ты решила прийти к нам? – спросил юноша.

– Орден Феникса – моя последняя надежда.

– Надеюсь, у тебя всё получится, – вздохнул Уизли и вернулся в дом. Николь грустно усмехнулась и аппарировала.

Я тоже на это надеюсь.

***

Времени не было. Больше не было времени, и сознание утекало сквозь пальцы, замещая Драко, возвращая власть над его телом демонам.

Если оглядеться, то по комнате будто пронёсся тайфун, оставляя после себя лишь боль и разрушения. Но боль – это его стихия. Всегда вокруг Малфоя только боль, когда мир – он не нужен.

И ей тоже.

А она плакала. Испуганная. Лежала на его груди, что так часто вздымалась от страха и тревоги, потому что Драко снова померкнет, провалится, его схлопнут демоны в черепе. Лежала и плакала, потому что… Кстати, почему? Драко уже и не помнил. Не помнил, как разносил комнату, как порезал пальцы, как оставил Николь стоять по центру, не позволяя себе коснуться её, пока внутри клокотала ярость. Но что он без ярости? Тень, субличность, которую можно задавить зельями.

Только он не хотел. Не мог. Не собирался. Надоело. Он ненавидел Николь, в отличие от того Драко, который просыпался, когда демоны теряли свой контроль. Но почему-то было жизненно необходимо, чтобы она была рядом. Не хотелось отпускать.

Её всхлип резал по груди, вырывал из затягивающего всё глубже забвения. Того самого, после которого вместо него возвращался парень с совестью. И кроме ненависти он к нему ничего больше не испытывал.

Дыхание сбилось, руки Николь на его плечах не помогли ему успокоиться, но Драко и не хотел. Ему бы пылать, сгорать в злости и адреналине, потому что иначе его снова не будет. Иначе снова смотреть из-за пелены чужих мыслей, снова кричать и пытаться разбить эту клетку. Снова ломать крылья.

– Что случилось? – её заплаканное лицо смотрело так внимательно, так чутко, но ведь она знала – это не её Драко. Это демоны. – Всё в порядке? Ты поранился? – она начала оглядывать его тело в поисках кровоточащих ран.

Мерлин, неужели она не видит?! Он полностью покрыт ими! Каждый его выход – прорваться через кровавую стену, устроить бойню в голове.

– Нет, – его голос звучал холодно, но лишь потому, что больше одного слова он не выговорит, не сорвавшись. На крик, на боль, на отчаяние, что душили и снова гасили его сознание, чтобы вернуть в это тело прежнего обладателя. Как жаль, что основной здесь не парень с демонами. Как жаль, что ей приходилось терпеть его вторую сущность.

Но рассвет разбрасывал лучи на горы осколков, что Малфой оставил после борьбы с самим собой. И один из самых крупных лежал прямо здесь, почти под рукой.

Идея появилась в голове мчащимся по старым путям поездом, горела этим огромным фонарём, сигналила, гудела. Но ведь она заметит.

Николь успокоилась. Легла обратно. Хорошо.

Рука парня сжала стекло, и первые саднящие раны освежили, прояснили мысли.

Ещё. Больше, чтобы чувствовать, чтобы жить и быть. Чтобы эти губы вновь целовали его, а не вторую сущность. Чтобы это сердце заходилось в бешеном ритме, потому что она и его тоже.

Осколок впился в бедро, заливая кровью диван. Зато он её видел. Так чётко и ярко, словно впитывал этот образ веками, как будто так пальцы лучше запомнят её лицо, если коснуться нежных щёк или кончика носа. Она будто светилась, но это лишь игра рассветных бликов.

Время ещё было. Сознание больше не утекало сквозь пальцы, замещая его, возвращая другого.

Дыхание сбилось, и Драко не удержал едва различимый стон. Всё же боль ощутима, как бы ни проясняла сознание.

– Что ты… Что ты делаешь?! – в панике закричала Николь и исчезла из его объятий. Её глаза дымились страхом, они были так пугающе далеки и холодны, что Малфой готов был стоять на коленях всю жизнь, только бы она перестала так смотреть. Он бы стоял на этих слабых коленях, что истекали кровью, только…

– Не бойся меня… – он протянул к ней руки, сползая с окровавленного дивана, а она пятилась, зажимая рот рукой.

– Что ты творишь? – шептала Рейнер, оседая в плечах. Как будто какая-то надежда погасла в глазах этой невероятной…

– Я не хочу… уходить, – произнёс Драко раньше, чем успел подумать.

Она же сорвалась с места, шлёпая босыми ногами прямо по битому стеклу, ушла куда-то, хотя он так не хотел, чтобы она…

– Не двигайся! – закричала Николь, оборачиваясь. И он послушно замер. Не понимал, что она делала, лишь бы не уходила. Времени и так не много. Он уже чувствовал, как оно снова вытуривало его прочь. – Зачем? Скажи мне, зачем? – твердила она, возвращаясь. Её глаза были в слезах, по щекам размазана тушь, но это самое дорогое его сердцу лицо. И она начала… Обрабатывать его ногу. Там, где Малфой оставил порез, чтобы остаться с ней.

– Что…

Он не понимал. Он растерян. Он не знал, что происходит.

Неожиданно Николь замерла. Её глаза широко раскрылись, а новые слёзы заливали лицо. Она поняла. И почему-то от этого стыдно.

– Ты… Не хочешь…

– Да, – оборвал её Драко. Слышать это ещё более противно, чем думать, но минуты, буквально мгновения, когда эта девушка лишь его… Они так ценны, что тело теряло собственную стоимость.

Она снова опустила взгляд и продолжила делать это – останавливать кровь, стягивать раны. Она делала это для него. Не только для её Драко, не только из-за того парня. Для монстра тоже. Её солёные слёзы падали на израненную ногу. И эта боль выдёргивала сознание куда сильнее из пелены небытия. Куда болезненнее.

Потому что их виновник – он.

Но он не понимал этого. Ведь его никто. Никогда. Не любил.

***

– Драко? Что-то случилось? – Николь не на шутку удивилась, когда ей сообщили, что Малфой ждёт её под дверью гостиной Когтеврана. Он никогда не приходил к ней, а значит, это что-то важное.

– Не здесь, – ответил слизеринец, заметив нескольких любопытных когтевранцев, желающих послушать их разговор.

– Хорошо, выручай-комната? – предложила Рейнер.

– Пойдёт, – кивнул Драко.

Он шёл быстро, широкими шагами, и Николь едва поспевала за ним. Её обуял страх. Что такого могло случиться? Ещё утром она видела его в коридоре, парень выглядел, как обычно. Неужели что-то произошло за несколько часов?

– В чём дело, Драко? – спросила Рейнер, когда они вошли в комнату. Драко стоял, опустив голову и засунув руки в карманы. Николь видела, что он чувствует неловкость, и это вызывало ещё больше вопросов. – Драко?

– Мне нужна кровь, – тихо сказал Малфой.

– Что?

– Мне нужна кровь, – повторил Драко и посмотрел прямо на девушку. – Меня разрывает изнутри от желания. Я не могу больше терпеть. Ещё немного и я сорвусь на первом встречном. Пожалуйста, Николь, мне нужна твоя кровь, – в глазах Малфоя плескались жалость и вина. Он долго сопротивлялся этому желанию, но его терпению пришёл конец.

– Это… Ты… – растерялась Николь, а затем вздохнула. – Ладно. Будет лучше, если ты будешь приходить ко мне с такими просьбами, чем к окружающим. Тебе нужно много?

– Я не знаю. Я… Мне так жаль, Никки… Я не хочу быть таким. Мне так плохо… Убей меня, пожалуйста… Убей… Я больше не могу. Я монстр. Я хочу убивать. Мне нужна кровь. Я хочу видеть, как люди испускают последний вдох. Я монстр. Убей меня, – бессвязно бормотал Драко, вмиг став маленьким мальчиком. Его глаза были полны страха, а тело содрогалось от немых рыданий.

– Тшш… Тише… Всё хорошо, – Николь обняла слизеринца, поглаживая его голову. – Всё будет хорошо. Я что-нибудь придумаю. Ты не виноват. Ты ни в чём не виноват. Мы справимся, слышишь? Справимся! Всё будет хорошо…

Девушка отстранила Драко от себя и достала волшебную палочку. Она сглотнула ком в горле и заклинанием сделала небольшой надрез на запястье. Из раны сразу же выступила кровь, и Николь протянула руку Малфою. Он обхватил запястье девушки и взглянул ей в глаза. Она слегка улыбнулась и кивнула, подбадривая его. Драко наклонился к ране и провёл по ней языком. Его глаза тут же потемнели и закрылись от удовольствия. Он прижался к запястью губами, высасывая кровь.

Спустя некоторое время Николь почувствовала слабость и лёгкое головокружение. Она слегка пошатнулась и схватилась за блондина свободной рукой.

– Драко… Хватит… Перестань… Драко… – Николь снова пошатнулась, и Малфой отстранился.

– Никки?.. – растерянность на лице парня сменилась осознанием. – О, Мерлин, Никки, прости. Я слишком увлёкся. Сейчас, подожди, – Малфой заживил рану на руке девушки и с помощью «Акцио» приманил к себе флакончик кровевосстанавливающего зелья. Он влил содержимое флакона ей в рот и внимательно следил за тем, как Никки приходила в себя. – Извини, – снова попросил прощения Драко.

– Я в порядке, – сказала Николь, – это с непривычки. Уже всё хорошо. Тебе легче? – спросила девушка, посмотрев на Драко.

– Да, мне… – Малфой вздохнул, – спасибо. И ещё раз прости. За всё. За это и за то, что я был… эм… груб в наш последний раз, и за…

– Драко, – прервала его самобичевания Николь, – всё хорошо. Я не злюсь на тебя. Соглашусь, это немного неприятно, но я понимаю, что это временные меры. Когда ты вылечишься…

– Нет. Не говори об исцелении. Перестань давать мне надежду, Николь. Осталось два месяца. И если я стал таким монстром сейчас, представь, что будет дальше.

– Я что-нибудь придумаю! – в сотый раз воскликнула Николь.

– Вот в этом твоя проблема! Ты можешь хоть на минуту перестать думать? Я хочу видеть рядом с собой девушку, а не машину по генерации мыслей! – разозлился Драко. Он сам понимал, что просто искал повод придраться к ней, но не мог ничего поделать с собой.

– Почему тебя всегда что-то не устраивает? Просто позволь мне быть собой, это всё, чего я прошу, – в пылу новой ссоры бросила Николь, и Драко в глубине души знал, что она устала. От его попыток контролировать её, от вечных ссор, от претензий.

Мерлин видит, они оба устали.

Но не друг от друга, нет. Они могут устать от всего мира, но друг друга им вечно будет мало.

Даже если Малфой предпочёл бы связать Никки и держать взаперти. Даже если Рейнер предпочла бы прикончить его одним простым «Авада Кедавра».

Он притянул её к себе за руку и обнял. Рейнер не вырывалась, но была холодна, как лёд. Он привык к этому. Драко – один из немногих, кто понимает: лёд тает.

Шёл седьмой курс, и они не знали, чем закончится эта война. Не знали, что ждёт их дальше. Что будет после выпуска – доживут ли они – никто не мог дать гарантии, что им повезёт. Что настанет их третья зима.

– Мы не будем сковывать друг друга, – обещала Николь, мягко касаясь рукой щеки Драко. – Вокруг и так достаточно оков.

Он с удовольствием связал бы её запястья шёлковой лентой или грубой верёвкой, но согласно кивнул.

Она приручала его, это ясно.

Мы в ответе за тех, кого приручили. Никки учила его свободе.

***

Драко устал. Пустота… Она поглотила его. Огонь души потух так же быстро, как и разгорелся. Всё размыто… Мир покрылся пеленой. Больно..

Монстры внутри него всё чаще напоминали о своём существовании, играя с воображением, искажая реальность. Драко устал бороться с ними. Устал подавлять их импульсы. С каждой секундой они всё больше уничтожали его, буквально рвали изнутри. Его перестало что-то удерживать в этом мире, поэтому Малфой сдался, покорно выпустив тьму на волю.

Наступила полночь. Символично. Всё зло гуляет в темноте. Это его время. Мысли Драко были холодны. Он тайком выбрался за пределы замка. По тёмным улочкам добрался до окраины деревни. Маленький, неприметный домик не знал, что скоро станет целью страшного монстра, что готов нести смерть и уничтожить всё живое.

План был прост. Никаких спектаклей, просто ворвётся и сделает то, о чём уже несколько дней просят демоны в его голове.

Вздох, шаг, и он в доме.

Тишина. Никого нет?

Драко это не устраивало. Он прошёл вглубь комнаты, и на его лице появилась хищная улыбка при виде своей жертвы. Мужчина, волшебник. Начался бой. Мужчина не собирался умирать. Его движения были резкие, точные. Он обходил удары Малфоя и уворачивался от любых попыток нанести серьёзный удар.

Это не бой, это искусство.

Волшебник, словно по воздуху, обогнул противника, желая застать его врасплох и напасть со спины. Драко же словно предвидел каждое движения, не давая задеть своей плоти. Невероятная скорость. Страшная красота.

Удивительно, маленький дом превратился в поле боя. Сложенный пас, удар магии, отвлечение врага, выпад, уклон в сторону, взмах палочкой, кровь… Движения точные, адреналин бил в висках. Грация, убийственные движения, обострëнные чувства, всё это помогало. Драко провёл палочкой по горлу противника. Кровь брызнула на его лицо.

Драко рассмеялся. Безумно. Зловеще. Его хриплый смех окутал собой дом. Демоны в его голове ликовали.

Время словно замедлилось.

Смех стихал, дыхание слизеринца успокаивалось, а чужая кровь медленно отравляла изуродованный организм.

***

Драко изнывал, исцарапывал себе кожу, стараясь добраться до внутренностей. Ему больно. Плохо. Не по-человечески. Люди не теряют возможность здраво мыслить, впадая в безумные припадки гнева. Люди не слепнут просто так. Живые не выглядят, как он.

Драко – зверь, монстр. Он шевелил почерневшими пальцами и забывал заклинания. Они ему больше не нужны, лишь Авада, вычерченная под кожей вечной формулой, которая заедает расцарапанной пластинкой у него в голове, остаётся на языке и срывается с палочки. Всё чаще. Вместо мозга чужие ошмётки. Вместо разума – животные инстинкты.

Драко разлагался заживо.

Он прятал чёрные пятна рукавами рубашки, струящимися тканями мантий, скрывал следы собственных зубов притаскиваемыми дрожащими домовиками мазями и не видел иного смысла в своём существовании, кроме постоянной ненависти и гнева, попытках убить и причинении себе боли.

Он бросал склянки в стены во время злости от очередной неудачи. Осколки рассыпались по полу, и Драко всасывал в себя кровь, струящуюся из разодранной кожи. Она ему не нравилась. Найти лекарство не получалось, многообещающий маг превратился в непонятно что.

Драко шёл по коридору, ведомый голосами в своей голове. Голоса никогда не стихали. Они не позволяли спать по ночам, не давали нормально существовать, хотя, Драко уже давно забыл, что значит «нормально».

Навстречу ему шёл Невилл, и Драко замер в предвкушении. Жертва сама шла ему в руки.

– Эй, Долгопупс, – окликнул его Малфой.

– Чего тебе? – гриффиндорец был агрессивно настроен.

– Оу, да ты не в духе, – усмехнулся Драко, но глаз эта усмешка не коснулась, они остались такими же холодными.

– Отвали, – буркнул Долгопупс и продолжил свой путь, но Драко его слова привели в бешенство.

Слизеринец сжал кулаки и схватил Невилла за ворот рубашки, когда тот проходил мимо. Малфой потянул противника на себя и ударил его в челюсть. Он бил точными, уверенными движениями. Невилл бил в ответ, но Драко наносил один удар за другим. Долгопупс отвечал всё слабее и всё чаще промахивался. Малфой в боевом запале уложил его на лопатки и стал с силой колотить головой о холодный пол замка.

– Драко, ты что творишь? Остановись немедленно! Убьёшь! – Рейнер впала в ступор от увиденного. Она схватила парня за руку, но тот выдернул её, продолжая мутузить гриффиндорца. Понимая, что ничего больше не сможет сделать, Николь замахнулась правой рукой, отвешивая безумцу звонкую пощёчину. – Угомонись!

На шум прибежали другие ученики. Не успев спуститься, они начали в ужасе выкрикивать ругательства в сторону Малфоя.

Драко резко остановился после пощёчины. Ярость его куда-то испарилась. Он испуганно посмотрел на лежащего под ним Невилла. Тот не подавал признаков жизни, и лицо его было похоже на боксёрскую грушу: из носа шла кровь, а глаза медленно отекали. Впрочем, какое это имело значение, если он даже в себя не приходил? Парня отправили в больничное крыло, а Николь поспешила увести Малфоя с глаз разъярённых однокурсников.

– Ты хоть понимаешь, что натворил? – причитала девушка по дороге в гостиную Слизерина. – Ты мог убить его!

– Именно этого я и добивался, – тихо ответил Драко, смотря себе под ноги.

– Ты хотел убить его? – в ужасе замерла когтевранка. – Почему?

– Потому что могу. Я убиваю просто так, а не по какой-то причине, – пожал плечами Малфой. Голоса в его голове одобрительно заулюлюкали.

– Как?.. – Николь не хотела верить в услышанное. Её мальчик не мог стать таким. – И многих ты убил?..

– Какие сроки тебя интересуют? – усмехнулся слизеринец. – За неделю – троих, если брать больший отрезок времени, нужно подумать.

– Почему ты не сказал мне?.. Я не знала, что всё зашло настолько далеко…

– Почему я должен говорить тебе об этом? Николь, ты ещё не поняла? – Драко подался чуть вперёд и прошептал на ухо девушки: – Мне плевать на тебя.

Он отстранился от неё с широкой улыбкой на лице. Стеклянные глаза не выдавали истинных эмоций парня. Николь стояла, не в силах пошевелиться. Его колкие слова затронули за живое. Девушка неосознанно отшатнулась от Драко, а его улыбка стала ещё шире. Ему доставляли удовольствие его мерзкие поступки. Демоны в его голове усмехались и спорили между собой – что же он выкинет в следующий раз? Что сделает дальше?

– Это не ты говоришь, а тёмная магия в тебе, – упорно не хотела верить Николь.

– Ах, Никки, ты такая наивная. Мне никогда не было до тебя дела. Я разбиваю тебе сердце? – слегка склонил голову волшебник. – Что ж… Мне не жаль.

– Ты сошёл с ума.

– Разве? – он довольно хмыкнул. – Я совершенно адекватен, Рейнер. Я просто делаю то, что хочу. Поступаю с людьми так, как хочу. Разве не в этом заключается прелесть свободы, м?

– Зачем ты это делаешь? Твоё сердце кто-то разбил и ты хочешь сделать это со мной? – она была обижена. Больно. Очень.

– Ответь, милая, сердце может разбиться, если оно не бьётся? – спросил Малфой и, не дожидаясь ответа, обошёл девушку, шепнул пароль картине и вошёл в свою гостиную.

Николь почувствовала острое желание свернуться калачиком под пледом и разрыдаться.

Она его потеряла.

***

– Профессор Снейп, но Вы же понимаете, что он не в себе! – девушка срывалась на крик, в то время как сам виновник торжества ухмылялся, уставившись в пол.

– Я понимаю, мисс Рейнер, но такое поведение недопустимо! Мистер Малфой чуть не убил ученика школы. Что я должен сказать бабушке Долгопупса? Что в самом безопасном месте больше небезопасно, потому что по замку разгуливает другой проклятый ученик? – голос Северуса звучал холодно.

Николь сжала кулаки и едва удержалась, чтобы не притопнуть ногой, выражая своё недовольство.

– Но Вы не можете отчислить его! Просто подумайте, что будет с Драко, если ему придётся вернуться в Мэнор!

– Весь педагогический состав, не считая Кэрроу, настаивает на отчислении мистера Малфоя. Я ничего не могу с этим сделать, – Снейп говорил устало и недовольно поджимал губы.

Рейнер вздохнула и ущипнула переносицу двумя пальцами. Она кинула взгляд на Драко и села на стул рядом со столом директора.

– Неужели ничего нельзя сделать? Пожалуйста, профессор.

Она была готова заплакать. Если бы это был любой другой ученик, она бы тоже настаивала на отчислении, но не тогда, когда дело касается Драко.

Сам Малфой постепенно начинал понимать, что натворил и чем это может грозить. Он сжал челюсти и поднял глаза на директора.

– Я оплачу Долгопупсу лечение и возмещу моральный ущерб. Такие меры устроят преподавателей?

Снейп нахмурился и и постучал пальцами по столу. Николь закусила губу, ожидая ответа, и облегчённо выдохнула, когда Северус кивнул.

– Но помимо денежного возмещения, вы оба наказаны и будете отбывать отработку. Прямо сейчас, – пожиратель встал из-за стола и обвёл рукой кабинет, – прибирётесь здесь. Естественно, без магии. И скажите спасибо, что директор здесь я, иначе простой уборкой бы не обошлось.

– Спасибо, профессор, – воскликнула Николь и перевела радостный взгляд на Драко.

– Спасибо, – кивнул Малфой, чувствуя себя неловко.

– Но если подобное повторится… – Северус смотрел исключительно на Драко, – отчисление – это наименьшее, что тебе грозит.

– Я понял. Больше не повторится.

– Надеюсь, – бросил Снейп и направился к выходу. – Приступайте.