Текст книги "Сердце дракона (СИ)"
Автор книги: Лана Каминская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)
Глава 6. Городская стена
С улицы доносился сильный шум. Галдели так, что мёртвый не выдержал бы, поднялся и, доковыляв до окна, свесился наружу и внимательно слушал, покачивая обглоданной черепушкой. Дуон Швидоу мёртвым не был, как не был и любознательным, а потому со стула так и не встал, а только тяжело вздохнул, потёр пальцами подбородок, на котором выросла жидкая щетина, скомкал листок пожелтевшей бумаги и швырнул его на усыпанный белыми и чёрными крошками стол. Вслед за листочком на стол полетел и крохотный уголёк, на одном конце заточенный, а сам капитан откинулся на спинку стула и закрыл глаза.
Сидел Швидоу так не долго. Не успела гарнизонная собака тявкнуть три раза, как Дуон открыл глаза, подался к столу, схватил ранее брошенную на него бумажку и, страстно сопя, развернул её. Бережно разглаживая пальцами каждый уголок, положил перед собой и, приторно улыбаясь, залюбовался тем, что было на том листочке намалёвано.
С помятой бумажки на капитана смотрело худенькое девичье личико, начерченное в несколько движений углём: вытянутый подбородок, чуть задиристый нос, большие глаза, почему-то испуганный взгляд. Лисье личико Рики, которую Швидоу уже отчаялся увидеть, а отправиться за ней в деревню до сих пор никак не решился. Причина была в страхе. Том самом страхе, когда ищешь дорогого сердцу человека и на земле, и в небесах, и под водой, находишь и получаешь в ответ равнодушную гримасу, понимая, что искал зря.
– Что там ещё? – раздраженно проронил Дуон после того, как визг одной из кухарок, тоже высыпавших на улицу, заставил капитана вздрогнуть. Пальцы скользнули по листочку, и ненароком надорвали его в верхней правой стороне, где в два штриха Швидоу умело прорисовал задорный девчачий вихор.
Пройдя к окну, Дуон осторожно, прикрываясь шторкой, чтобы не заметили, выглянул на улицу. Там, прямо под окнами его каморки, среди недожёванного лошадьми сена и деревянных кадок с водой, лежал человек в одежде, пропитанной кровью. Рядом толкались спешившиеся всадники из солдатни и невысокого роста пузан с лысой головой, двойным подбородком и пухлыми руками, которыми он размахивал перед открывшим ворота Брассом, и что-то без устали тараторил.
Однако на Брасса поток слов произвёл обратное впечатление. Схватив коротышку-пузана за шиворот, стражник тряхнул простолюдина с такой силой, что у того из карманов посыпалось всякое барахло, насчитывающее несколько грошей, горсть сухарей, два небольших заострённых камушка, которым хорошо кошели на базаре в толпе резать, кусок верёвки, по толщине смахивающей на дождевого червя, и заплесневелый сыр, есть который было уже невозможно, и вонь от которого тут же разошлась на несколько футов во все стороны. Солдаты спешно зажали носы, а Брасс разжал хватку, но тут же заломил пузану руки за спину и подтолкнул того к дверям. Процессия направлялась в каморку к капитану.
Отскочив от окна, Дуон засуетился. Сгрёб в одну стопку изрисованные за последние две недели листки, принялся пихать их в шкаф. В том места было мало, и бумажки залазить не хотели, громко хрустели и местами снова рвались. Спрятав половину, Швидоу схватил остатки, юркнул за ширму, за которой стояла незаправленная скрипучая кровать, швырнул всё на пожелтевшую от старости простыню и накрыл тонким одеялом. На обратном пути наступил на ненароком сброшенный со стола на пол уголёк и нечаянно раздавил его. Для новых рисунков придётся точить уголь заново.
На лестнице уже слышались шаги. Поднимался Брасс и следом за ним двое солдат. Толстяка, видимо, тащили силой, так как шли медленно и кто-то постоянно пыхтел.
Дуон рванул к стулу. Нужно было сесть, успокоиться, сделать важный вид. Можно было даже для пущей солидности усы подкрутить, но щипцы надо было греть, а, где те валялись, Швидоу совсем забыл. С того самого дня, как уехала Рики, он не пользовался ими ни разу. И если подумать, они и сейчас были ни к чему.
– Войдите! – гаркнул капитан, как только почувствовал, что вот-вот в дверь постучат.
Опередить действительно получилось – в каморку завалились все разом. Неряшливо одетого коротышку в комнату впихнули: тот изо всех сил упирался, кричал, что не виноват, и норовил удрать. Но то ли отёкшие ноги не дали ему этого сделать, то ли хватка Брасса была стальной, но в итоге толстяка быстро прижали к стенке и приставили нож к горлу, чтобы перестал рыпаться.
Дуон кашлянул, спешно рванул со стола последний, непонятным образом забытый, листочек, на котором был в пять штрихов нарисован бутон розы, перевернул его незамаранной стороной вверх и, придав лицу сердитый вид, приготовился слушать.
– Поймали, капитан, – задыхаясь, начал один из солдат. – Я и мои товарищи. Убийцу поймали. В лесу. Грабил и своих жертв в опавшие листья закапывал. Те там и гнили, что потом не найти и не узнать.
– Враки всё! – пропищал толстяк, но Брасс надавил на нож, и коротышка замолчал.
– А теперь по-порядку, – кивнул Дуон в сторону второго солдата, внешностью хоть и одутловатого, но располагающего большим количеством сил, чем его напарник.
– Мы возвращались в Торренхолл, капитан. Хорошо, что шли медленно, иначе проскочили бы и не заметили. Слышим, хрустят ветками да сильно хрустят. Вначале подумали, медведь. Хотели уже лошадей пришпорить, а потом разглядели этого толстого среди деревьев. Мы его окрикнули, а он – драпать. Еле нагнали. Думали – вор. Украл чего у честных людей да закопал, а оно вон чего вышло. Выгляните во двор – там покойник лежит.
Дуон поёжился. Мертвецов он откровенно побаивался – старая нянька, воспитывавшая юного капитана, любила стращать малыша историей о вечно живом карлике, который продал свою душу в обмен на вечную жизнь. Убить того карлика было невозможно: сколько ножей в него ни втыкали, сколько раз на виселице ни вешали, сутки пройдут, а он снова глаза открывает, встаёт и идёт по своим делам или же своим убийцам мстит. Парень, которого привезли солдаты, на карлика не походил, но всё равно было страшно. А вдруг среди ночи подымется да всех тут перережет?
– Не покойник он! – снова взвизгнул щекастый коротышка. – Клянусь вам, что не покойник. И не моих рук это дело. Я же говорил вам, я просто вышел за грибами – ночью влажно-то как было, чай, сейчас всё вокруг мелкими шляпками под листьями усыпано. Я и не помню, как забрёл в те заросли да чуть не наступил на него. Свесился над ним, начал слушать, живой али мёртвый, а тут вы подоспели.
– С такой мордой, как у тебя, да по грибы? – усмехнулся Брасс.
Швидоу внимательно посмотрел на толстяка. Действительно, отёкшие глаза бегали слишком шустро и подозрительно для простофили, пальцы – хоть и пухлые, а ловкие, и весь пузан такой скользкий и склизкий, словно жиром обмазанный. С какой стороны ни хватай – вывернется.
Дуон тяжело вздохнул. Желания копаться в этой истории не было совсем. Впрочем, того желания вообще ни на что не было и уже которую неделю. И всё из-за какой-то пигалицы.
– Что ещё нашли при нём? – спросил Швидоу и тряхнул головой, чтобы отделаться от навязчивого русоволосого образа перед глазами. – Ножи, золото?
– Да какие там ножи и золото? – вскрикнул толстяк. – Всё моё богатство вон там на дворе валяется!
– У этого в карманах действительно больше ничего не было, – подтвердил солдат. – Зато у покойничка нож между лопаток торчал, а золото можно и спрятать было успеть. Листьев сколько опало с деревьев – хоть сундуки в них зарывай!
– Этого повесить, а покойника бросить в общую яму, – коротко распорядился Швидоу, не желая больше тратить время на эту ерунду. Одним вором и убийцей в лесу станет меньше – это хорошо. Можно даже лорду Стернсу о таком успехе доложить – милорд в долгу не останется, похвалит.
– Да не мёртвый он! – не унимался толстяк. – Когда ко мне в лесу подскочили, я как раз над этим пареньком склонился. У того хоть и нож в спине, а сердце стучит. Клянусь вам! Сам слышал! Слабо, но стучит.
– Это ты, поди, со стуком дятла перепутал, – ехидно заметил Брасс и обратился к капитану: – У покойничка вся одежда кровью пропитана. После таких потерь не живут.
В голове снова яркой вспышкой пронеслись истории о вечно живом карлике. По телу пробежали муравьиным роем мурашки, а Дуон порадовался, что одет был с головы до ног и его страха никто не смог разглядеть.
– Парень действительно был жив, когда мы толстяка схватили, – внезапно подтвердил один из двух солдат. – Потому сюда его и приволокли. Надеялись, что, может, свезёт ему да не окочурится, пока до Торренхолла доберёмся. Капитан, у вас же есть лекарь. Пусть глянет.
Швидоу потёр переносицу. Слишком суетный выдался день. Мало того, что эти четверо ворвались к нему и нарушили покой, так ещё и прекращаться это не собиралось. Теперь вот за лекарем надо посылать, терпеть того, ждать, что скажет. Хорошо, если бы парень действительно сдох, а лекарь смог то быстро подтвердить. А то, если живым окажется, забот на несколько дней будет.
– Конечно, пусть глянет, – поддакнул толстяк. – А как парень придёт в себя, то скажет, что я его и пальцем не трогал, чтобы меня вот так взять и на виселицу сразу волочить.
– Позови лекаря, – выдохнул Дуон в сторону Брасса. Тот кивнул, передал коротышку солдатам и выскочил из каморки.
Одетый в сильно пропахший кошачьей травой кафтан лекарь явился, когда все уже устали ждать. Мальчуган, которого за ним послали, говорил, что лекарь долго не мог выбраться из погреба: ноги никак не попадали по деревянным палкам, служившим ступеньками в криво сколоченной лестнице. Вероятно, лекарь пил, потому что помимо кошачьей травы от него ещё сильно разило анисовкой. Когда он всё-таки приковылял во двор, то вокруг мёртвого Далена не стоял разве только самый ленивый. Даже Дуон Швидоу спустился, хотя желание на всё махнуть рукой, остаться у себя, вытащить сокровенные рисунки и продолжить предаваться мечтаниям было очень сильно.
– Ну, – пробасил Брасс, которого подвыпивший лекарь, решивший вдруг проявить дотошность при осмотре лежавшего среди соломы незнакомца, сильно раздражал, – что там? Чего так тянешь-то? Так и скажи, сдох ваш приятель, тащите в яму.
– Ты руку-то его тронь, – прошептал Брассу на ухо Хейм, тоже подоспевший к собравшимся. – Она же тёплая. Удивительно, как парень ещё держится.
– Так и есть, – заявил лекарь, – жив. Сердце стучит, хоть и очень медленно.
– А ведь даже не дышит, – протянул кто-то со стороны. – И бледный. На вид мертвец мертвецом.
– И будет таким, если не поторопиться. – Лекарь разогнулся. – Моих снадобий и знаний не хватит, чтобы его выходить.
– Ну, значит, не жилец, – развёл руками Швидоу.
– Надо послать в замок за стариком, – вымолвил лекарь. – У него нужных пиявок больше, может сотворить чудо.
– За стариком лорда Стернса? – чуть не поперхнулся слюной Швидоу. – Беспокоить милорда накануне важного для него события по такой мелочи?
– Другого выхода нет, – беспокойно сглотнул лекарь.
– Нет у меня людей, чтобы до замка бегать и милорда отвлекать, – махнул рукой Дуон.
– Давайте я, капитан? – раздался из толпы звонкий мальчишеский голос. – Мне всё равно туда надо. Заодно и старика найду, а если сам не сыщу, то отец поможет. Отец у меня... никто против него и тявкнуть не посмеет. Не успеете моргнуть – старик будет тут.
Швидоу обернулся и уставился на Эларана, протиснувшегося через плотную стену из зевак.
– Можно? – Мальчугану не терпелось сорваться с места и оказаться хоть чем-нибудь полезным.
Дуон согласно кивнул.
* * *
– Куда прёшь?
Дорогу Эларану преградила наклоненная в сторону пика. Пику держал сурового вида стражник, облачённый во всё чёрное и в железных доспехах, прикрывавших грудь и спину.
Пересечь крепостную стену и попасть на территорию замка можно было в нескольких местах. Эларан знал все, но решил пройти именно главными воротами, где стража хоть и злее, но зато и до лорда Стернса бежать быстрее, а не обходными путями красться.
– Убери тыкалку, – выпалил паренёк и поспешил вперёд.
– Эгей, стой! – Стражник совсем опешил от такой наглости и схватил Эларана за руку.
– Пропусти его, – внезапно кинул караульному его напарник, пристально разглядывавший прущего напролом нахалёнка, прежде чем решиться открыть рот. – Это сынок командира Стендена. Упадёт с него хоть один волос – ответишь своей головой. Я тебя покрывать не буду.
Первый стражник совсем растерялся, но руку Эларана тут же выпустил, а свою пику приподнял, открывая дорогу.
– Вот нарвался бы, – пробубнил стражник, как только мальчишка скрылся из виду.
– Ага, – ответили ему. – С одним из наших так было в прошлом году. Этот шалопай свалился в реку, порвал портки да заявился в них, дырявых, сюда. Его, само собой, тут же попутали с попрошайкой и начали гнать. А он не уходит. Схватили за ухо, дёрнули со всей силы, а тут – командир. Досталось всем, сам понимаешь.
– Вот же не свезло кому-то, – вздохнул стражник, решив впредь быть аккуратнее.
Вымощенная камнем дорожка заканчивалась на широком, таком же каменном, пятачке, куда обычно подавали экипаж и откуда начинался парадный вход. В отличие от последней шумной ночи сейчас тут царила тишина. На террасах было пусто – только стража время от времени делала обходы и садовник копался в кустах с розами.
– Я к отцу! – выдохнул Эларан, зачастив ногами по ступенькам. Этого оказалось достаточно, чтобы вся последующая охрана, встречавшаяся ему на пути, разводила пики и пропускала вперёд, не задав ни одного вопроса.
Однако в нужных комнатах командира Стендена не оказалось. Не видел его и служка, убиравший остатки перекуса со стола. На вопрос о старике Дагорме служка тоже недоуменно пожал плечами. О Гайларде Стернсе Эларан спрашивать уже не стал: без отца, один, мальчуган к милорду ещё никогда не врывался. Правда и в замок никогда не прибегал ради того, чтобы спасти жизнь абсолютно незнакомому человеку.
Чувство собственного могущества уступило место лёгкой панике. Пообещав привести помощь, Эларан только и делал что тыкался из одного коридора в другой, пытаясь разыскать хоть кого-то из знакомых ему людей, но навстречу попадалась одна прислуга, мало что соображавшая и делавшая круглые глаза, когда Эларан называл нужное имя.
Пришлось действовать напрямую. Про себя отсчитав ступени, мальчишка вскарабкался на одну из самых высоких башен и робко постучал в дверь. Никто не отворил. Подёргав ручку, мальчуган лишний раз убедился, что дверь плотно закрыта. Старика в своей каморке тоже не оказалось. Оставалось тяжело вздохнуть и начать обратный отсчёт ступеней. Одно хорошо – это было легче, чем перебирать ногами наверх.
Вылетев на длинную террасу, Эларан свесил голову вниз и осмотрел сад. И тут тишина – только птицы щебечут. От птиц радости не было никакой, и Эларан, совсем потеряв надежду, спустился к розовым кустам, медленно побрёл к выходу и даже не заметил, как приковылял к тем самым воротам, в которые поначалу влетел столь нахально и без тени сомнений в своём успехе.
– Чего-то ты быстро, – заметил стражник, ранее узнавший в мальчугане сына военного командира.
– Отца на месте не оказалось, – вздохнул Эларан и пнул ногой небольшой серый камушек.
– Странно. – Стражник почесал небритый подбородок. – Я не видел, чтобы командир Стенден покинул замок.
– Как будто в замке только один выход, – с видом знатока фыркнул Эларан.
– Но-но, – возразил парень с пикой, – ходов-то, может, и много, но привычки твоего отца я хорошо изучил. Не будет он, въезжая в замок при полном параде, ускользать из него через щели в стенах.
– Да мне и не отец был нужен, – сознался Эларан. – Просто думал, что через него быстрее найду...
– А кто же? – насупили брови оба охранника, заподозрив неладное, и в душе тут же пожалели, что пропустили наглеца.
– Старик есть один у лорда Стернса. Лекарь он хороший. Нужен очень капитану Швидоу к городским воротам.
– У капитана Швидоу своих пиявочников навалом.
– Там случай тяжёлый. Чуть ли ни мертвеца из лесу приволокли.
– А зачем мертвецу лекарь?
– Так ведь и не мертвец он, а чуть ли ни мертвец.
– Чего?
Мозг стражников с трудом переваривал замысловатые реплики Эларана; паренёк это понял, поэтому резко умолк, а когда разомкнул губы, то по-простецки и прямо в лоб спросил:
– Дагорма где искать?
Первый охранник покачал головой.
– Вот ты за кем, значит... Только старик уехал из замка ещё до того, как ты сюда вломился.
– Как уехал? Надолго?
– А пёс его знает. Он как глазищами зыркнет, так сразу вся охота пропадает его о чём-либо спрашивать.
– Даже желать ему приятного пути охота пропадает, – согласился с первым второй.
– Но он ведь должен вести церемонию! – Эларан явно знал больше, чем эти двое.
– Значит, скоро вернётся, – тут же предположили напарники. – А ты давай выбирай, либо по эту сторону шагай и дожидайся своего старикашки или отца ищи, либо шуруй отсюда, а то стоишь и нам тут видимость загораживаешь. Никак кто увидит, нам же выговор сделают – не тебе.
Эларан выбрал первое. Ноги опять повернули в сторону, где должен был быть отец. В любой другой день Эларан с удовольствием бы побродил по замку, тем более, сколько раз он тут ни был, у него никогда не было возможности всё основательно облазить и на всё поглазеть. А так хотелось. Но сейчас взгляд упорно игнорировал и роскошь убранств, и богатство красок вокруг; перед глазами стояла лишь обагрённая кровью одежда незнакомца, вытащенного из леса, и такого же цвета солома вокруг.
Под высокими сводами длинного коридора гулким эхом раздавались чьи-то поспешные шаги. Кто-то сильно торопился и шёл навстречу Эларану. Мальчишка приободрился. Если то не отец, то, возможно, человек из его окружения. Подойдёт любой, кто хотя бы приблизительно может знать, где командир, и может его позвать.
Эларан нырнул под арку, всмотрелся вперёд и облегченно выдохнул. Ему действительно повезло: шаги принадлежали одному из советников лорда Стернса. Кажется, отец того советника не сильно жаловал, но какая разница, если помочь он может в сотню раз больше, чем какой-нибудь служка, который знает только, как господские сапоги натирать.
– Командир Нольвен! – с волнением в голосе крикнул Эларан.
Гверн остановился.
– Это я, командир Нольвен! – вновь прокричал мальчишка и рванул к молодому советнику. – Эларан Стенден. Помните меня? – И, подскочив к Гверну, зачастил: – Вы ещё в начале лета давали мне пару советов по тому, как лучше затачивать самодельные деревянные стрелы. Знаете, я попробовал. Хотел вам показать, но так и не получилось с вами встретиться...
Эларан запнулся: он ведь не о стрелах собирался Нольвена расспрашивать.
Гверн стрелы помнил хорошо, а вот паренька с задиристым подбородком совсем подзабыл. Наморщил лоб, пытаясь вспомнить, действительно ли у того «зелёного» стрелка было так много веснушек и столь криво были стрижены волосы, но так и не вспомнив, спросил:
– И с чем в этот раз нужна помощь? С луком? Прости, но у меня мало времени.
– Нет-нет, – поспешил обнадежить Нольвена Эларан, – как раз времени у меня тоже мало. Я всего лишь искал лекаря лорда Гайларда, но стража сказала, Дагорм уехал из замка. Ещё я пытался найти отца, но тоже мимо. А мне позарез нужен хоть кто-нибудь, кто способен не только пиявку приложить, но ещё и кровь пустить, чтоб человеку полегчало. Хотя... крови напущено там уже больше, чем нужно.
Гверн развёл руками.
– Лекарями я не заведаю и за твоим отцом тоже не слежу.
– Но надо же спасать человека! – в голосе мальчугана нарастало отчаяние. – А наш чудила при гарнизоне совсем пьян и даже болтанку не в состоянии намешать.
– Так поищи в другом месте. Или во всём Торренхолле только два лекаря: на стене и в замке?
– В замке ведь самый лучший! Он бы сразу сообразил, что надо делать.
Гверн тяжело вздохнул. Прилипчивый пацанёнок не давал пройти, и проще было ему помочь, чем ещё неизвестно сколько слушать раздражающие стенания.
– Пойдём. – Нольвен поманил за собой Эларана.
Они шли длинными коридорами и мраморными лестницами, проходили мимо мощных колонн и статуй красавиц: где поющих, где с бубном, а где просто с цветком розы. В какой-то момент Эларан поймал себя на мысли, что началось крыло, в котором он никогда не бывал. Здесь было светлее обычного: оконные проёмы были шире, а гобелены на стенах – светлее. Встречалась даже вышивка шёлком. И цвета были подобраны нежные, как на рассвете, когда ещё прохладно и росы кругом столько, что хватит лицо умыть.
– Эта половина принадлежала покойной королеве, – пояснил Гверн, глядя, как Эралан затормозил, чтобы рассмотреть хотя бы часть из того великолепия, что было вокруг. – До приезда леди Мириан все комнаты стояли закрытыми, и открыть их лорд Стернс велел только по случаю скорой церемонии.
– А куда мы тогда идём? – растерянно пробормотал Эларан. – Не к покойной королеве же...
– К леди Мириан.
– Вот это да...
– Я слышал, её высочество прибыла в Торренхолл с личным лекарем. Будем верить, он так же опытен, как и наш старикашка. И ещё надеюсь, что этой просьбой мы не сильно потревожим миледи.
Стайка юных девушек, громко щебетавших в одной из комнат, заваленной воздушной вуалью, белыми и серебристыми кружевами, бобинами шелковых нитей и гладкими лентами, встрепенулась, завидев заглянувшего к ним Нольвена, и тут же умолкла. Швеи-мастерицы сделали вид, что заняты стежками, склонили головы и принялись тыкать иголками, нанизывать жемчужные бусины на длинные нити и пришивать к шлейфу для свадебного платья.
– Где я могу увидеть леди Мириан? – не выдержал и спросил Гверн, как только понял, что заговаривать с ним никто из девушек первой не собирался.
– Как о вас доложить?
Со стороны потайной двери, прятавшейся за спинами мастериц, к Нольвену подошла одна из самых близких служанок ллевингорской принцессы, прибывшая вместе с госпожой в чужую страну.
– Гверн Нольвен.
– Командир Гверн Нольвен, – серьёзным тоном поправил выглянувший из-за спины Гверна Эларан. – А лучше сообщите, что личный советник лорда Гайларда пришёл по очень важному делу. Очень важному!
Девушка бросила скептический взгляд на Эларана, но ничего не ответила, только поджала губы и ушла исполнять поручение. Из покоев леди Мириан она вышла не сразу, но когда показалась, подозвала к себе обоих незваных гостей и попросила следовать за ней и сильно не шуметь.
В большой и светлой комнате, выполненной в бледно-жёлтых тонах с примесью весенней зелени, уютно пахло лавандой. Часть стен была завешена вышивками, на которых разноцветными шелками с примесью золотых нитей были изображены затейливые цветочные узоры. У распахнутого окна стоял круглый стол на резных ножках. У стола – несколько стульев. Через спинку одного из них была переброшена кипа воздушной, полупрозрачной ткани; на двух других лежали цветастые подушки. Неподалёку стояла скамеечка из слоновой кости со сложной и искусно выполненной резьбой. Вечерами комната освещалась десятком восковых факелов в позолоченных подсвечниках, а днём солнце только и делало что прорывалось игривыми лучами сквозь плотные портьеры и светило так ярко, что иногда приходилось зажмуриваться.
Мириан сидела на стуле с самой высокой спинкой. Когда отдыхала, то вытягивала ноги на скамеечку, но после того как служанка сообщила о топтавшихся за дверью, приосанилась, скрыла ноги под юбками платья, сложила руки перед собой, как учили, приготовилась одну протянуть для поцелуя, а другой, когда потребуется, незаметно подать знак прислуге, что время просителей истекло. К первому жесту Мириан прибегала часто, на второй ни разу за всю жизнь не осмелилась.
В покои будущей хозяйки Торренхолла Нольвен вошёл уверенным шагом, сразу поклонился и коснулся губами тёплой руки, после выпрямился, шагнул назад и сухо произнёс:
– Советник лорда Стернса Гверн Нольвен, ваше высочество. Я не успел представиться вам вчерашним вечером, но собирался сделать это до церемонии. Поверьте, никак не думал, что в итоге придётся делать это прямо сейчас, отвлекая вас от важных дел.
Мириан мягко улыбнулась.
– Полагаю, что дело, которое вас ко мне привело, не менее важное, чем все мои, иначе к чему вы так спешили?
– По правде говоря, с просьбой к вам не я, а он. – Гверн ступил в сторону, предъявляя Мириан Эларана, который робко топтался у Нольвена за спиной. – Это сын командира Стендена, и он вам всё расскажет. Ну? – Гверн сурово посмотрел на мальчишку, наказывая, чтобы тот сам поведал её высочеству, по какому поводу её побеспокоили.
– Срочно нужен хороший лекарь! – выпалил Эларан, даже не удосужившись поклониться принцессе, зато не растерялся и тут же опередил напрашивающийся вопрос: – Нашего сейчас нет в Торренхолле.
Лицо Мириан даже не дрогнуло в ответ на полное отсутствие манер. Гверн для себя это отметил. С Гайлардом Стернсом подобное не прокатило бы – милорд просто швырнул бы в просителя всё, что первым попалось бы ему под руку, и разговор окончен.
– И кому? – тихо спросила Мириан, а в сердце закралась тревога. Вспомнилось искривлённое лицо Гайларда за ужином. Раны были серьёзными, и Мириан это сразу поняла: как бы Гай ни шутил и обворожительно ни улыбался, Мириан сумела разглядеть усталость за маской приветливости, боль во взгляде и сходившее на нет терпение. – Кому понадобилась срочная помощь?
Но Эларан развеял страхи.
– К нам на городскую стену привезли раненого. Наш лекарь только руками развёл, велел мне бежать за Дагормом. Я прибежал, а старика в замке нет. Наверно, пока я бегаю, тот бедняга совсем окочурился. Вы бы видели, сколько там крови.
Мириан передёрнуло. Видом крови её было не испугать: насмотрелась и на раненых, и на раны. Но именно сейчас почему-то стало не по себе.
– С вами ведь прибыл лекарь из Ллевингора? – вежливо спросил Гверн, смягчая напористую нахальность Эларана. – Если бы вы могли отпустить его до вечера в гарнизон... Пусть посмотрит раненого и характер ран.
– Я действительно велела Майринду прибыть вместе с моим братом на церемонию, – поспешила ответить Мириан. – Он много знает и многих поднимал на ноги, но, увы, сейчас помочь он вам тоже не сможет. Утром я отпустила его по каким-то неотложным делам. Полагаю, это как-то связано со сбором лекарственных трав или чем-то ещё. Что бы то ни было, вернётся он только завтра, а в вашем случае, думаю, это будет уже слишком поздно.
Блеск в глазах Эларана потух. А так хотелось прослыть на стене героем, спасти чью-то жизнь, пусть и самую никчёмную и ни на что в этом мире не влияющую. Но последняя надежда разбилась вдребезги о суровое стечение обстоятельств: найти кого-нибудь, кто был бы столь же опытен и умён, как лекари при замке, было уже нереально.
– Тогда мы просим ещё раз простить нас за беспокойство. – Гверн поклонился леди Мириан и подтолкнул Эларана к выходу, а заодно незаметно заехал рукой мальчишке по спине, чтобы тот тоже согнулся в уважительном поклоне хотя бы на прощанье, если уж забыл о приличиях при приветствии.
– Мне очень жаль, что так вышло. – В голосе Мириан слышалась неподдельная печаль. – Проводи. – Приказ был отдан служанке, тут же бросившейся открывать двери.
По длинному коридору Эларан шёл уже один. С Нольвеном они расстались сразу, как только покинули пропитанные лавандовым запахом комнаты. Теперь можно было не спешить: помощи ждать было неоткуда, и завезённый на стену незнакомец был обречён на смерть. С такими ранами, как у него, никому не протянуть долго. Не успеет и солнце сесть за горизонт, как ещё одного мертвеца скинут в общую яму и сверху чуть присыплют землицей.
Эларан даже не заметил, как стражники у ворот разомкнули пики, пропуская мальчишку на длинную, вымощенную камнем дорожку, ведущую с холма вниз, к домикам, шумным тавернам, заваленным товаром лавкам, а затем и к стене, окружающей Торренхолл и заканчивающейся там, где начинались обрывистые скалы, на которых и стояла неприступная крепость Гайларда Стернса.
Закрутившаяся с детьми и домашними хлопотами хозяйка плеснула Эларану под ноги целую лохань воды, в которой плавали картофельные очистки. В любой другой раз паренёк бы выругался, но сейчас просто перепрыгнул через лужу и даже не смахнул с сапога картофельную шкурку, прилипшую к коричневого цвета коже. Так и шёл дальше, не обращая ни на что внимания, пока женский визг, детские крики и топот копыт за спиной не заставили оглянуться и податься в сторону. Быть покалеченным несущейся прямо на него лошадью совсем не хотелось, но не замечавший никого вокруг всадник, поравнявшись с Элараном, вдруг потянул на себя поводья, остановился и скинул с головы капюшон. Во всаднике Эларан узнал Нольвена, и лицо мальчугана сразу озарила лёгкая, но красивая, улыбка.
– Садись. – Гверн протянул Эларану руку. – Быстрее. Мне надо успеть вернуться в замок до того, как меня хватится лорд Стернс.
– Если вы из-за меня, то не стоит, – нескладно начал паренёк. – Это я просто до Безымянного тупика медленно шёл, а дальше добегу быстро.
– Садись, – приказал Нольвен, и что-то внутри Эларана подсказало, что лучше не спорить. – Гляну, что у вас там за мертвец такой, что ради него пришлось перед леди Мириан расшаркиваться.
– Да простой мужик, – отмахнулся Эларан. – Просто жалко его стало. Столько кровищи из него вытекло, а сердце всё не сдавалось. Вот и решили: вдруг повезёт. Но сейчас уже слишком поздно.
– Держись крепче и голову пригни, – бросил Гверн. – Тут переулки узкие, смотри за выступы на зацепись. Не хватало мне ещё одного калеки.
И Гверн пришпорил лошадь.
* * *
– Времени прошло столько, что можно было отобедать, поспать и ещё раз отобедать, а пацана всё нет, – проворчал Брасс и прибил ладонью муху. – Этот, в кровищи, скоро вонять начнёт. Зачем с ним возимся? Не велика птица – проще сразу в яму бросить.
Хейм потёр переносицу.
– Проще. Таракан так бы и сделал. Я видел, он раздражён не на шутку. Прям чуть зубами в солдатню не вцепился за то, что те создали ему лишние хлопоты.
– Может, намекнуть ему, а? Эти шумные давно уехали, народец разошёлся, а пузан ничего не скажет. – Брасс кивнул в сторону полного человечка, которого приволокли из леса вместе с Даленом. – А если сболтнёт, то и его до общей могилы дотащим, ногой в зад толкнём да пару взмахов лопатой сделаем.
Хейм сплюнул на землю.
– Взмахнули бы уже давно, но пацан всё испортил. Не будь он сыночком Стендена, никто и слушать не стал бы. Но раз такое дело... А ну как приведёт нам сейчас пиявочника, а мы парня закопали? Прикинь, какой ор подымется. Разболтает папаше – таракану мигом голову открутят. А таракан открутит нам. Такая вот чехарда...
– Верно говоришь, – согласился с приятелем Брасс. – И откуда ты такой умный выискался?
– Наблюдательный просто. – Хейм повёл бровями. – Чем дольше Эларан в замке околачивается, тем нам лучше. Мы ждём, этот полудохлый совсем выдыхается, время идёт – всё работает на нас. Хотя... если на чистоту, то по мне так пусть пацан вообще не является. Лучше бы вместо командирского сынка в гарнизон наша уродинка вернулась. Помнишь? По которой таракан вздыхал?