Текст книги "Сердце дракона (СИ)"

Автор книги: Лана Каминская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц)

Глава 5. Разыграть карту

– Сколько ещё? – нетерпеливо спросил Гайлард, обмакивая перо в чернила и готовясь поставить размашистую подпись на очередном свитке.

Солнце уже давно встало, в Торренхолле вовсю кипела жизнь, и подготовка к торжеству, намеченному на широко празднуемый на юге День радости, шла полным ходом. Продумывалась каждая мелочь, вплоть до цвета лепестков роз, которые будут бросать под ноги жениху и невесте, и уровня густоты праздничного киселя, который подают по обыкновению до обеда, чтобы и сытно было, и хмель не пристал.

Рики утром спала так крепко, что Гай её еле добудился. Пришлось даже трясти за плечо, прежде чем девчонка соблаговолила открыть глаза. В тот момент Гайлард усмехнулся. Те женщины, которые раньше проводили ночи в его постели, обычно просыпались всегда первыми. Приподнимались на локте и, прикрываясь лёгким полупрозрачным покрывалом, смотрели на спящего Стернса, на каждую черточку его лица, на линию его губ и мечтали, что когда он проснётся, то назовёт хотя бы одну из них навсегда своей. Стернс просыпался, платил щедро и в ту же минуту о проведённой ночи и угодливых девицах забывал, погружаясь в ежедневные дела. Одну и ту же во второй раз не звал, предпочитал пробовать новое, бывали дни, когда плевался, но никогда не терял голову настолько, чтобы влюбиться.

Эта ночь была другой. Была бессонной и странной, отличной пищей для сплетен слугам, если те всё прознают. Гай спал плохо, постоянно вздрагивал и просыпался, проверял, не сбежала ли девчонка и не ожили ли тени на стенах. Его всего крутило, раны на спине ныли, тело горело, лоб даже покрылся испариной. В какой-то момент Гай чуть не сорвался и не разбудил Рики – хотелось воды, а лучше льда, чтобы потушить в себе пожар, – но, слушая размеренное дыхание девчушки, передумал, встал сам, хоть и не с первой попытки, прошёл к столику со свечами, смочил водой куски разорванной туники и протёр мокрыми тряпками грудь и шею.

Ближе к утру жар спал. Дышать стало легче, и даже глаза закрылись, и сон наконец одолел. Только длился он недолго. Кто-то что-то не поделил во дворе, завязался спор с криками, Гай вздрогнул и открыл глаза. А Рики всё дрыхла, и пушкой её было не добудиться. Даже рык не помог, который был предназначен горничной, принёсшей господину завтрак в постель. Воздушное создание в сером платье испугалось так, что чуть не уронило поднос с горой тарелок и яств, спешно зачастило ногами вниз по лестнице обратно на кухню, поставило поднос на стол и, тяжело дыша, поведало обо всём кухарке. Та понимающе хмыкнула и велела накрыть кушанья, чтобы те не остыли, и подать их немногим позже.

В итоге, завтрак состоялся позже обычного. Для Рики он оказался настоящим пиршеством. Пока Стернс затягивал и закреплял пояс, девчушка успела урвать с принесённого со второй попытки подноса хлеб и ветчину, быстро-быстро сунуть их себе в рот и начать методично жевать. Только вот Стернс именно в этот момент удумал спросить её о своих сапогах, один из которых стоял там, где был оставлен вечером, а второй куда-то исчез, и отвечать милорду пришлось с набитым ртом, тем самым себя выдав. Пропавший сапог был найден под кроватью, а вместо подзатыльника Рики получила второй кусок ветчины, пару скользких оливок и даже кружку тёплого отвара из ягод смородины и малины. С кружкой, правда, пришлось не совсем удобно. Она была одна, и Рики пришлось ждать, пока Гай сделает несколько глотков, а потом уже довольствоваться остатками.

Из спальни они вышли вместе. Под взгляды прислуги – в лицо равнодушные, а за спиной насмешливые – прошли по длинному коридору до библиотеки; Гай вошёл в комнату, где около стола его уже ждали беседующие между собой король и Дагорм, а Рики было наказано стоять у дверей и никуда не двигаться.

Его величество король Риккард никак не мог усидеть на одном месте. Вначале опустился в обитое бархатом кресло, потом вскочил на ноги и долго стоял у окна, отодвинув в сторону портьеру и выглянув во двор. Потом потоптался за спиной племянника, читая через плечо бумаги, которые тот подписывал. Последние были крайне неинтересны. Одни помилования, пожертвования и прочая, по мнению короля, лишняя трата денег. На одном из таких распоряжений Риккард даже неприкрыто зевнул. Взятое с вазы с фруктами спелое яблоко тоже не помогло от скуки, хотя было сладким и сочным. И взбодрился король лишь, когда Гай в который раз промочил перо в чернилах, а Дагорм ответил на вопрос своего хозяина:

– Совсем немного, милорд. Несколько наград за верность и выслугу, распоряжение об организации широкой ярмарки на главной площади и бумага для Рики.

Старик протянул Гайларду свиток, который был отклонён вчерашним днем.

– Что ещё за бумага? – Его величество нахмурился, выхватил свиток из рук советника, развернул. Громко хрустнув надкусанным яблоком, Риккард пробежал глазами по лаконично сложенному тексту, затем смял свиток и швырнул на стол. – Выйди! – Приказ был отдан Дагорму, и старик, поклонившись, скрылся за дверью.

Следом за свитком на стол полетел яблочный огрызок. Тяжёлый кулак опустился прямо на него, выжимая последний сок, который тут же брызнул в разные стороны. Несколько капель попало на дублет Гайларда – теперь полдня будет вонять садом.

Пальцы второй руки короля впились племяннику в плечо и больно его сдавили. Риккард наклонился, дыхнул на Гая всем букетом вчерашнего выпитого вина и одержимо зашептал:

– Ты что, племяш, совсем рехнулся? Спишь с убогими девками, а потом раздаёшь им состояния?

– Этой девочке и её брату я многим обязан.

Но король ничего не хотел слушать и продолжал плеваться недожёванным яблоком.

– Я наслышан о твоих бабах, и ты прекрасно знаешь, что раньше я в это нос не совал. И лишь потому, что знал: утром тебе будет плевать, рыжая с тобой валялась или мулатка. Имён ты ни у одной никогда не спрашивал, и я был уверен, что, встреть ты хоть одну на улице, не узнал бы. Но сейчас ты зашёл слишком далеко. Это ж надо! Тратить деньги из казны на содержание шлюх!

– Рики не шлюха, – сцедил Гай, сверля раздражённым взглядом перепачканный яблочным соком стол.

Король оторвал руку от плеча племянника и схватил с вазы второе яблоко. Злость разыгралась и приглушить её жеванием было верным решением.

– Конечно! Не шлюха! А кто тогда?

– Я же сказал, я многим обязан этой девочке, и моё дело, как я с ней за её услуги расплачиваюсь.

Риккард свесился над сидевшим в кресле Гайлардом так, словно намеревался того раздавить. Яблоко, оказавшееся с червяком внутри, было отброшено в угол, а красное от гнева лицо раздулось, и губы размыкались лишь для того, чтобы выплеснуть новую порцию злости на упрямого племянника.

– Ты – мой наследник, Гай. И я всегда потакал тебе во всех твоих прихотях. Ты захотел золото Ллевингора – я дал тебе войско. Ты захотел болота на западе – я успокоил лордов-вассалов, что сделка взаимовыгодная и на тугодума Швидоу никто со стороны короны не давит. Тебе не кажется, что пора и тебе проявить уважение и сделать так, как того хочу я? Я не просто твой дядя, я – твой король, который, в конце концов, может запросто отрубить тебе голову.

Гай медленно повернулся в сторону Риккарда и с ухмылкой произнёс:

– Тогда вам некому будет передать корону, ваше величество.

Губы короля плотно сомкнулись. Слабое место династии Стернсов было известно многим, и король не любил болтать на эту тему. Разве что со стариком Альгервильдом и только тогда, когда оба прилично выпьют. Но Риккард не был бы королем, если бы позволял каждому, даже близкому человеку, пользоваться его слабостью, а потому, дождавшись, когда Гай в полной мере насладится своей мелкой победой, вымолвил:

–  Я последний раз тебе говорю: женись на ллевингорской девке, заделай от неё сына, присоедини к себе их земли, а потом спи, с кем хочешь. Хоть с лошадью. Пей, кути романы с красивыми женщинами... Или, если тебе нравятся тощие и уродливые, с тощими и уродливыми. Только вначале обеспечь меня здоровым наследником королевской крови. А нет – я раздавлю тебя, как клопа!

Гайлард поднялся в кресле и встал напротив короля.

– Не вы ли, дядя, всегда высказывали недовольство моими военными кампаниями? Не вы ли всегда ворчали, что я рискую своей жизнью, выезжая на поле боя? В меня летело много стрел, но все – мимо. Меня пытались убить много раз, и одной твари это почти удалось. А тут вы собственноручно хотите свернуть мне шею и лишить трон наследника?

– И лишу! Если он болван и вместо того, чтобы заботиться о законных наследниках, норовит наделать уродливых бастардов!

– Дядя, эта девочка для меня не более чем...

– Даже слушать не желаю! Неотесанная, грязная, уличная дешёвка!

– И всё же она будет рядом со мной столько, сколько мне это будет нужно. Взамен обещаю, что леди Мириан будет от меня рожать, как крольчиха: много и часто.

Король скривил губы, но возражать не стал, а только едко поинтересовался:

– И что же та девка тебе такого сделала, что ты теперь будешь содержать её пожизненно?

– Там есть условие, – ловко уклонился от ответа Гай. – Она должна стать женой капитана городской стражи, дядя.

– Про это недоразумение я тоже читал. Впрочем, они оба будут хорошо дополнять друг друга. Некрасивая безродная девка и больной на голову служака. Если честно, тебе её не жалко? – внезапно спросил король, и Гай вздрогнул.

Впервые для себя он представил Рики рядом с Дуоном Швидоу. Маленькая хрупкая девчушка, открытая и добрая, готовая пойти на всё ради своего господина, и вечно лебезящий перед Стернсами капитанишка с рыжими усами-щётками, заискивающей улыбкой и взглядом покорного пса. Весенний цветок и навозный жук, обхвативший тот цветок вонючими лапами. Такой цветок нужно оберегать от любого, пусть даже самого лёгкого ветерка, а он будет безжалостно сорван и раздавлен...

Гай пожал плечами.

– Любая деревенская девчонка хотела бы оказаться на её месте. Другого шанса у неё не будет.

– И то верно, – согласился король и, подозрительно щурясь, повторил недавний вопрос: – Всё же почему ты из-за неё так трясёшься?

– Я не трясусь, – Гай старался звучать равнодушно.

Его руки потянулись к скомканному свитку и расправили его на поверхности стола. Правая – крепко зажала в пальцах перо, предварительно освежив чернила; левая – надавила на край бумаги, чтобы тот не загибался. Широкая подпись была начертана быстро, чернила начали сохнуть, а Гай вынул из нагрудного кармана свою личную печать, чтобы поставить оттиск.

Король за всем наблюдал внимательно, с замечаниями и вопросами более не лез, думал о своём и только изредка ухмылялся про себя, делая выводы, которыми пока не торопился ни с кем делиться.

Когда со свитком было покончено, Гай позвал старика.

– Передай это Рики. – Дагорм получил в руки бумаги. – Здесь гарантии того, о чем просил её брат. Я слово держу.

– Да, милорд.

– И позови сюда Феррана.

– Слушаюсь, милорд.

– Ступай.

– Позвольте, милорд... У меня не было ранее случая сказать вам...

– Что ещё? – Гай насупился, предвкушая недоброе.

– Сущий пустяк. Хотел предупредить, что до завтрашней ночи меня на будет.

– Ты-то хоть не по бабам шляться собрался? – озорно выкрикнул Риккард.

Старик замахал руками.

– Ваша милость, как вы могли такое подумать?

– А зачем тебе тогда, старый хрыч, целых два дня и ночь между ними, а? Говори, борода гулящая!

– Да всего-то трав лекарственных подсобрать, слизи да мух дохлых... То там листик, то тут... Сами знаете, наступит осень – всё зачахнет, и свежей зелени уже не сыщешь. А вдруг кто заболеет?

– Ступай, – отмахнулся Гай. – Только к церемонии не опоздай.

– Уж к церемонии я буду давно в Торренхолле, – довольно заулыбался Дагорм.

– Тогда иди. И Феррана позови.

– Помню-помню.

Свернутый в тоненькую трубочку свиток жёг руку. Рики и разворачивать его не стала, чтобы узнать, что внутри. Размашистая подпись и именная печать стояли сразу после букв, что удачно складывались в то самое счастье для деревенской девушки, о котором, по словам брата, старика да и каждого второго, кого ни спросишь, другие и мечтать не могли. Счастье… Лучше бы та подпись стояла ещё на паре десятков пожертвований слепцам да убогим, чем на таком «счастье». Но вслух ворчать Рики не стала, просто приняла из рук Дагорма ненавистный свиток и сунула его себе за пояс. Интересно, а если ту бумажку разорвать, Стернс ещё на одну подачку расщедрится или посчитает, что второго снисхождения Рики не заслуживает? От этой мысли руки так и зачесались, и потянулись обратно к поясу за заветным документом, но завершить начатое не дали громкие торопливые шаги. По коридору к дверям, ведущим в кабинет Гайларда, спешил Ферран.

Рики вытянулась по струнке ровно так же, как сделали и двое молчаливых стражников с каменными лицами, занявших места по обе стороны от входа в комнату. Лучший способ быстро научиться, как себя вести, – повторять за теми, чью работу ты собираешься выполнять. Стражники стоят, не шелохнувшись, и ты замри. Стражники не моргают, и ты притворись статуей. Стражники пригвоздят ножом к стене шуструю муху, и ты не зевай. Бей наравне с остальными, не сдавайся и докажи, что ты можешь не только Сэма остановить. Только вот куда тем мухам до Сэма?! Сравнила! Дышащую огнем тварь и поганое насекомое, ползающее в навозе… Рики вздохнула. Так-то оно, конечно, так, и молодцам с пиками не снилась и половина той опасности, с которой пришлось столкнуться обычной деревенской девчушке, только вот беда: про зверя всем не расскажешь, перед толпой не похвастаешь. Вот и докажи теперь, что ты ничуть не хуже остальных! О Сэме было приказано не болтать, а муху… муху Рики никогда не убить, как ни ловчись. И Рики ещё раз глубоко вздохнула.

– А, Стенден! – В восклицании короля Риккарда было столько неприкрытой радости, что любой Феррану позавидовал бы, но сам Стенден, напротив, отчего-то вздрогнул. – Вот кому я рад безмерно. Вот у кого всегда холодная голова и трезвые мозги. А? Иль я ошибся?

Командир учтиво поклонился его величеству и ответил:

– Вам виднее, ваша милость. Я просто делаю всё, что в моих силах, во благо Торренхолла и Нолфорта.

– И твоей службой я доволен, – причмокнул губами король.

– Благодарю. – Обескураженный Ферран отвесил ещё один поклон и перевёл взгляд на Гайларда. – Милорд, прошу меня простить, я думал, вы один…

– Ты так спешил сообщить мне нечто важное прошлой ночью, что я посчитал, дело не терпит промедления. Или терпит?

– Не терпит, милорд, – ответил Стенден и скрестил перед собой руки.

– Так говори, – приказал Гай. – От дяди у меня нет секретов. – И тут же поймал на себе вопрошающий взгляд своего командира. В одно мгновенье раны на спине заныли, напоминая о тех событиях, о которых знали лишь избранные и ни в коем случае не знал король, а по телу пробежала неприятная дрожь. Ферран всё понял, отвёл взгляд, отдёрнул манжету на правом рукаве и начал:

– Ещё раз простите, если я не вовремя, но я бы хотел просить вас, милорд, пересмотреть назначение Гверна Нольвена на должность вашего советника.

Гайларда опередил король.

– А, так дело всего лишь в каком-то Нольвене… А я было уже напрягся и вообразил, что весь флот Дейерли стоит у наших границ. Или ещё хуже: вооруженный до зубов предводитель дикарей приставил лестницу из костей и черепов к башне Торренхолла и карабкается наверх. А тут… Нольвен. Кстати, Ферран, а кто это?

– Моя правая рука, дядя, – ответил за Стендена Гай. – Назначенный на эту должность весной как раз по личной рекомендации Феррана.

– Рекомендовав его, я совершил ошибку, милорд, – горько признал Стенден. – Теперь же тороплюсь её исправить, пока не стало слишком поздно.

– Я бы хотел узнать причину.

– Зачем тебе тратить время попусту и лезть в какие-то причины? – поморщился Риккард. – Мнению Стендена я доверяю больше, чем собственному. Раз он говорит, что некому Нольвену надо дать пинок под зад, то так и сделай!

– С тем же рвением, дядя, Стенден уговаривал меня принять Гверна на службу. Уверял, что тот не по годам смышлен, ручался за него чуть ли ни головой. Ведь так, Ферран?

Отпираться было бессмысленно.

– Всё верно, милорд, о чём сейчас я сильно сожалею.

– Ну и ладно, – равнодушно бросил король. – Подумаешь, ошибся в человечке. Принял червей в его голове за мозги. С кем не бывает? Главное, вовремя разглядеть.

– Но причины разочарования мне так и не озвучили, – заметил Гай.

– А они нужны? – Королю совсем не хотелось вдаваться в детали отставки незнакомого ему человека. Застрявшее между зубов яблоко беспокоило Риккарда в тот момент гораздо больше, чем чья-то судьба. Да что говорить, яблоко мешало так, что даже судьба всего королевства в тот миг интересовала короля в последнюю очередь.

– Причины просты, – отчеканил Стенден, понимая, что ему никуда не деться от этого вопроса. И если его величество на многие вещи смотрел спустя рукава, то молодой хозяин порой бывал до мелочей дотошен, и переключить его внимание на что-либо другое удавалось с большим трудом. – Я наивно полагал, что Нольвен окажется ответственным и работающим на опережение событий помощником лорда Стернса, что он будет внимателен к мелочам и строг с подчиненными. На деле же он оказался безвольным, слабохарактерным лентяем. В начале лета по его вине мои депеши доходили до лорда Гайларда с большим опозданием, но мы ему это простили, сославшись на отсутствие опыта и первые шаги. На самом деле, простили лишь потому, что я позаботился продублировать свои донесения. Как чувствовал, что Гверн подведёт. А если бы мы доверились ему одному, то кто знает, чем бы обернулся нам поход на Ллевингор.

– Вот же дрянь, – протянул король, закончив ковырять кончиком языка в зубах, и смачно сплюнул на пол.

Оба – Ферран и Гайлард – в тот момент молча смотрели на Риккарда, и каждый не решался спросить, о ком или о чём его величество столь звучно заявил. Стенден готов был биться об заклад, что о Гверне; молодой Стернс подозревал яблоко.

– Я вот что скажу, – промычал Риккард в сторону племянника, языком ощупывая зубы, чтобы узнать, осталось между ними что или нет. – Нольвена я вашего никакого не знаю, а Стендену привык доверять. Поэтому делай, как он говорит, и закроем эту тему. А если будешь часами искать причины, то за время, которое ты на это пустое дело потратишь, у тебя пол королевства растащат. Запомни, с людьми нужно не договариваться и не пытаться их понять, а держать их в страхе и повиновении. Люди – это всего лишь колода карт, а ты – игрок, который теми картами может выиграть, а может и проиграть. Не везёт с валетом треф? Просто вытащи его из колоды и вышвырни в окно. А вместо него положи такого, который всегда будет приносить тебе удачу. Верно я говорю, Стенден?

– Всё верно, ваша милость. Вот и Нольвена хорошо бы заменить, как того валета. Не пошёл он в нашей партии, совсем не пошёл.

– Узнаю партнера в вист, – довольно присвистнул король. – Холодная голова, трезвый ум, цепкий взгляд и только правильные решения, хоть иногда и болезненные. Хвала богам, не для меня, – ехидно заметил его величество и хрустнул шеей.

– Я в вист слабый игрок, – проронил Гай, барабаня пальцами по столу, – и прежде чем забиваться с кем-то на партию, лишний раз подумаю. Когда я принял Гверна, то руководствовался только рекомендацией Феррана. Рекомендация была крайне положительная. Молодой, сообразительный, исполнительный. Я брать мальчишку не сильно хотел, но Ферран настоял. Почему?

И Гайлард повернул голову и посмотрел на своего военного командира. Тот замялся.

– Почему, почему… – ворчал его величество. – Сдались тебе эти «почему»?

– Я отвечу, почему, – внезапно произнёс Стенден. – Об этом мальчишке меня просила его мать. Так получилось, что я хорошо знал её. Мы много общались, какое-то время я даже находил её привлекательной. Умирая, она просила позаботиться о её сыне, обеспечить ему достойное будущее. Я не смог отказать и пообещал сделать всё, что в моих силах.

– А ты ему отец, что ли, чтобы давать такие обещания? – хмыкнул король.

Стенден вяло улыбнулся.

– Ни в коем случае, ваша милость, но его отца знал хорошо. Как и мать.

– Про мать мы уже слышали. Хороша была собой, а? Признавайся.

Стенден равнодушно пожал плечами.

– Белокурая, высокая, с вечно раскрашенными алым цветом губами и дюжиной браслетов на руках.

–Шлюха, что ли?

– Уличная актриса.

– Невелика разница. А отец кто? Я что-то не припомню ни одного солдата с фамилией Нольвен ни в наших рядах, ни у противника.

– Фамилия у Гверна по матери, а его отец – довольно известный в кругах мечников Брендан Лейс.

– О нём я слышал, – довольно хмыкнул Риккард. – Только ему же брюхо, кажись, по пьянке вспороли, все кишки наружу выворотили, и он долго вонял в переулке, пока его не нашли.

– Так и было, ваша милость, – кивнул Ферран. – Брендан был моим лучшим другом. Потому я и взялся позаботиться о его жене и сыне. Но кто же знал, что сын окажется тупорогим болваном, не способным даже уснувших на службе стражников выпороть?

– По поводу спящей на посту городской стражи предъявляй претензии Швидоу, а не Нольвену, – раздраженно оборвал Феррана Гай. – Когда ты заявился ко мне ночью, я наивно полагал, что дело действительно серьёзное и в стенах моего замка завелся предатель. На деле же оказалось, ты просто хочешь свести счёты с мальчишкой, которого недолюбливаешь. Неравный бой, ты так не думаешь?

– Недолюбливаю за дело, ваша светлость. Уж простите, но когда на одной чаше весов находится ваша безопасность, а на другой – моё обещание какой-то там актриске, хоть и жене моего покойного друга, то я даже выбирать не хочу. И кстати, по поводу уснувших стражников, я говорил о тех, что охраняли лодки в Ланиморе… Надеюсь, вы поняли.

Лицо Гая посерело.

– Я ничего не понял, – мотнул головой Риккард, а рука сама собой потянулась к столу в надежде нащупать там кувшин с вином, которое могло бы сейчас прекрасно освежить закипавший мозг короля, но кувшина не было.

– Старая рыбацкая лодка просто дала течь, – Гайлард чеканил каждое слово, не сводя с Феррана взгляда.

– А если её всё-таки повредили умышленно и тем самым лишили вас дополнительного десятка крепких рук? Узнать правду не у кого – стража крепко спала и сейчас ничего не помнит.

– Откуда ты знаешь?

– Нольвен сам мне всё рассказал. Не сразу, конечно. Пришлось гаркнуть на него как следует.

– И всё же то была просто течь.

– И мне хотелось бы в это верить…

– Кто-нибудь из вас двоих объяснит мне, о чём речь? – нетерпеливо выплюнул король. – Или я вам обоим сейчас животы вспорю, как тому Лейсу в переулке.

Гайлард развернулся к дяде.

– До того, как я упал с лошади, – начал он, стараясь не обращать внимания на ехидный блеск в глазах короля, – я осматривал свои территории. В одной из деревень пришлось заночевать, а на утро ко мне явилась целая толпа рыдающих рыбаков, наперебой рассказывающих, что одна из двух рыбацких лодок пошла ко дну. Я пообещал им помочь и выделил деньги на новую лодку.

– А стража-то тут причём? – недоумевал Риккард, всё отчетливее понимая, что без глотка вина он уже ни в чём сегодня не разберётся.

– На той лодке мы должны были отправиться до следующей деревни. А пришлось вот ехать верхом, а тут…

– Лошадь! – закончил за племянника король и довольно выдохнул. – Вот сейчас я понял. А теперь, дорогой племяш, пойдем-ка смочим горло, а то моё уже горит – скоро в дракона превращусь! А Нольвена этого гони в шею, раз охрану лодки обеспечить не смог. Ведь, кто знает, окажись та лодка целой и невредимой, тебе не пришлось бы падать с лошади, а? Верно? – задорно спросил Риккард и подмигнул Феррану.

– Так и есть, ваша милость, – ответил Стенден и облегчённо выдохнул. С королём разговор всегда складывался проще, чем с молодым хозяином. – Мне позвать Гверна, милорд, чтобы вы могли сообщить ему о своём решении?

– Сам сообщишь, – ответил Гай. – Твой человек – твои и заботы. А меня больше в эти дела не впутывай.

– Да, ваша светлость.

Ферран учтиво поклонился и, улыбнувшись уголками губ, вышел в коридор. Теперь надо было найти Нольвена.