Текст книги "Разбитый мир (СИ)"

Автор книги: Kutner

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)

========== Часть первая. Разбитый мир. Пролог ==========

Радиоуправляемая игрушка с визгом носилась по чистому полу зала ожидания; ловко маневрировала между ногами, с легкостью объезжала чемоданы и пулей пролетала под рядами неудобных пластиковых сидений. Иногда она издавала пронзительный неприятный гудок, заставляя некоторых посетителей нервно оборачиваться в поисках источника звука. Следом за игрушкой, радостно улюлюкая и топая ногами, носился мальчуган лет пяти. В конце концов, машинка потерпела оглушительно громкое ДТП о ботинки служителя аэропорта, а ребенок испуганно притих, прижавшись к сурового вида матери.

Элли устало отвела взгляд и вытянула затекшие ноги. Уже полчаса она старательно поджимала их всякий раз, когда игрушка проносилась рядом. Служитель что-то втолковывал мальчику, крепко держа в руках миниатюрную фырчащую копию джипа. Наконец, игрушку выключили, и Элли вздохнула с облегчением.

– У меня в детстве была такая же машинка, – откликнулся парень рядом с девушкой, поднимая глаза от ноутбука.

– И ты тоже врезался в ноги людей? – с улыбкой спросила Элли, наклоняясь к его щеке.

– Бывало. Но обычно я терроризировал соседскую кошку, – парень позволил девушке поцеловать себя и тут же вновь сосредоточил свое внимание на компьютере.

– Да ради всего святого, Джо! Отвлекись ненадолго, – девушка обиженно откинулась в своем кресле и скрестила руки на груди. – Мы же летим отдыхать в Испанию.

– Работать, – мужчина поправил очки и искоса взглянул на свою спутницу, – я лечу в командировку.

– Но ведь ты не будешь сутками сидеть в этих жарких и унылых офисах? – Элли снова потянулась к нему и обвила руками его шею. – Мы будем сидеть на берегу моря, пить вино, и нам будут играть мужчины в сомбреро…

– Это в Мексике.

– Неважно, – ничуть не смутилась девушка, играя с волосами Джо. – Ты ведь не будешь весь день проводить за компьютером?

– Я работаю, – парень поморщился, сбрасывая с себя ее руки, – прежде всего это командировка. Моя командировка.

Элли скривилась, передразнивая парня, и решительно повернулась к нему спиной. Джо некоторое время продолжал что-то печатать, не обращая внимания на нависшую угрозу.

– Тебе совсем на меня наплевать! Может, мне поехать обратно домой? – Элли попыталась изобразить досаду. – Удели мне хотя бы пять минут. Никуда твоя сделка не убежит.

– Хорошо, что ты от меня хочешь? – Джо отставил ноутбук и с усилием потер виски.

– Расскажи еще о том, что мы будем делать, – девушка лукаво улыбнулась, поправляя собранные в высокий хвост темные волосы.

Джо криво усмехнулся, наблюдая за ее жестом. Они встречались уже полгода, но он до сих пор не мог привыкнуть к ее особой жизнерадостности. Элли всегда улыбалась, всегда смеялась над его шутками и, как ребенок, с ошеломляющей готовностью предавалась радужным мечтам, как только выдавалась свободная минутка. Поначалу Джо считал ее попросту безголовой и ветреной девушкой и искренне удивлялся, как такая особа может стать хорошим доктором. Волей случая они виделись почти каждый день, и едва ли хотя бы одна их встреча не заканчивалась громким спором. Но шло время, и Джо был вынужден признать – Элли очаровала его. Своей живостью, естественностью, своим колким язычком… Даже сейчас, когда они были парой, девушка, раздражая, заставляла его лишь сильнее ощущать почти болезненную привязанность.

– Что мы будем делать? – Джо откинулся на спинку кресла и поднял глаза к потолку.

– Ты приедешь в отель, примешь душ, переоденешься в свое голубое бикинии отправишься прямиком на морской берег. Разложишь полотенце и часа два-три будешь подставлять свои прекрасные ножки жаркому испанскому солнцу.

Словно желая подтвердить слова своего спутника, девушка выпрямила свои (и вправду неплохие) ноги в проход между креслами. Джо, заметив этот маневр, усмехнулся и по-хозяйски положил руку на ее колено.

– Потом, когда ты покоришь море, ты отправишься по магазинам; я дам тебе свою кредитку, и ты сможешь выбрать все, что тебе захочется. Можешь скупить все туфли и тряпки, которые найдешь в этом городишке. Но есть одно правило. Ты помнишь?

– Ага, ни в коем случае не звонить тебе, – девушка понуро опустила голову на плечо Джо. – Неужели ты должен в первый же день тащиться в офис этой компании?

– Должен, – парень погладил ее по голове и звонко поцеловал в макушку, —но не переживай – я быстро улажу все дела, и никто нам не помешает. Ты должна извлечь как можно больше пользы из этой ситуации.

– Например?

– Например… очаровывай и покоряй испанцев, пока меня нет рядом, – Джо снова придвинул к себе ноутбук.

– Ты совсем не будешь ревновать? – Элли иронично посмотрела на него, проводя пальцем по пластиковому подлокотнику кресла.

– Совсем-совсем, – откликнулся Джо, – твой паспорт будет у меня, а в случае плохого поведения я скажу властям, что ты – незаконная эмигрантка.

– Не посмеешь, – фыркнула девушка.

Парень ничего не ответил, и Элли вновь принялась разглядывать зал. Внимание девушки привлекла разношерстная толпа возле входа: два десятка мужчин, женщин и детей в пестрых костюмах – аляповатые, длиною в пол, юбки, такие же яркие шали и платки на головах, свободные рубахи и потертые шляпы у мужчин. Элли скривилась, опознав в них цыган.

Несколько месяцев назад Джо отправили в командировку в Румынию, и оттуда парень привез множество фотографий местных жителей, а также дешевую подделку под народный костюм, которую Элли надела лишь единожды – на Хэллоуин.

Шум усилился – к толпе цыган подошла вооруженная охрана и служители аэропорта. Цыгане говорили слишком быстро, а администрация – слишком тихо, и Элли, при всем ее желании, не могла разобрать ни слова.

– Как думаешь, они попытаются незаконно сесть на самолет? – прошептала девушка в ухо Джо.

– Я бы сказал, что это невозможно, – парень на секунду поднял глаза и вновь сосредоточился на работе. – Это очень… самобытный народ. Они пришли проводить путешественника всей семьей; мне рассказывали, что у них так принято.

Тем временем толпа цыган торопливо прощалась с женщиной в темном бордовом платье. Как только весь шумный обряд прощания был соблюден и остальные, под пристальным вниманием охраны, покинули зал, женщина села напротив. Элли невольно не могла отвести от нее взгляда: темная морщинистая кожа, по плечам струились гладкие черные волосы, лоб стянут платком в тон платью, а на руках, на шее, на поясе блестели украшения. Женщина, почувствовав на себе взгляд, посмотрела на девушку, и та тут же сделала вид, что больше всего на свете ее интересуют меняющееся цифры на электронном табло под потолком. Цыганка пристально смотрела на девушку, что-то шептала и, словно опасаясь, что это заметят, под полой шали показывала руками какие-то знаки.

– А мы точно не можем пойти в зал ожидания для бизнес-класса? – жалобно спросила Элли, стараясь не смотреть на незнакомку напротив. – Почему я не могу сразу поехать с тобой?

– Я ведь уже говорил тебе, – Джо устало потер лоб. – Тебе будет комфортнее так.

– Я сомневаюсь… правда, Джо, может быть, все будет не как в прошлый раз?

– А что ты мне сказала в прошлый раз?

– Что никакие тигровые креветки и шампанское ценою в 500 долларов не стоят часов унижения, – девушка прикусила губу и покачала головой. – Но ведь здесь вовсе не светский раут, правда?

– Да, здесь все будет намного хуже. Представь себе: два часа ты будешь сидеть в окружении манерных, «великосветских» девиц, закутанных с ног до головы в драгоценности и дорогие тряпки. Я буду занят – скорее всего, буду обсуждать с представителем другой компании какую-нибудь экономическую ерунду, в которой ты ни черта не смыслишь. Все время ты будешь предоставлена самой себе…

– Ты так уверен, что я не смогу найти общий язык…

– Через три дня начнется очередная «неделя моды». И прости, солнышко, но ты никак не сойдешь за сведущую в этом вопросе девицу, – Джо с улыбкой потрогал бахрому коротеньких джинсовых шорт, в которые была одета его спутница. – И это вовсе не значит, что мне это не нравится.

– Хоть на этом спасибо, – обиженно бросила девушка. В глубине души она была согласна с парнем.

– И самое главное – билет бизнес-класса только у меня, – Джо виновато погладил ее по руке, – ты же все понимаешь.

– Конечно, все хорошо, – Элли тепло улыбнулась и прижалась к нему щекой. – Я вытерплю каких-то пару часов в самолете без тебя.

– И в отель тебе придется ехать одной. Я уже заказал такси.

– Ничего страшного, я найду, чем себя занять. В крайнем случае, прочитаю конспекты, – девушка похлопала по маленькой сумке и потянула из нее объемную методичку. – А ты знал, что…

– Избавь меня от этого. Элли, пожалуйста. Мне надо работать, – шутливо взмолился Джо, поцеловал смеющуюся девушку и вновь с головой ушел в столбцы цифр на экране.

Девушка все же достала методичку и погрузилась в чтение. Изредка она, отвлекаясь от книги, ловила на себе пристальный взгляд цыганки напротив. Это немного пугало – вдруг она слишком откровенно рассматривала ее наряд, и женщина посчитала это оскорблением? Отвлекать Джо по такому «надуманному» подозрению девушка не решилась. В конце концов, одежды на Элли было совсем немного – коротенькие шорты, футболка и легкие кеды – и вполне возможно, что женщина просто ругала себе под нос распущенную современную молодежь.

Когда спустя полчаса к Джозефу подошел администратор и вежливо попросил проследовать на посадку, настроение девушки совсем испортилось. Не помогли ни объятия, ни поцелуи, ни кредитные карты, которые напоследок протянул ей парень. Оставшись одна, Элли старалась сосредоточиться на сложном материале, но на этот раз химия отказывалась поддаваться пониманию. Желая хоть как-то себя развлечь и избавиться от пугающего внимания старой женщины, девушка принялась бродить по залу ожидания, читая разномастные объявления и обильно представленные на стендах брошюры.

Наконец, после долгих процедур досмотра, проверки документов и ее сумки, девушка оказалась на борту самолета. Удобно устроившись в мягком кресле, она приготовилась проспать все три часа полета. Случайно бросив взгляд на соседний ряд, Элли увидела ту самую цыганку. Девушка никогда не была суеверной, но по спине пробежал холодок – черные глаза женщины неотрывно следили за каждым ее движением; сама она слегка покачивалась, словно находилась в трансе.

– С вами все хорошо? – переборов отвращение и страх, спросила Элли, не решаясь позвать стюардессу.

Женщина отвернулась от нее, не прекращая бормотать себе под нос; руки ее мелко тряслись, лицо побледнело, и с одной стороны, казалось, перекосилось. Не на шутку перепуганная девушка вскинула руку, призывая бортпроводницу.

– Женщине плохо… по-моему, у нее инсульт, – Элли торопливо отстегнула ремень безопасности и вместе со стюардессой склонилась над пассажиркой. – Надо вызвать врача…

И тут цыганка резко выпрямилась, потянулась и притянула Элли к себе. Оцепенев от страха, девушка не шевелилась; женщина продолжала бормотать, крепко держа лицо Элли в своих морщинистых ладонях. Стюардесса попыталась успокоить ее, но старуха страшно закричала и разразилась целой тирадой непонятных слов. Воспользовавшись секундной заминкой, Элли вырвалась и отступила к своему месту; сердце бешено стучало в груди, а ноги подкашивались.

Стюардессы пытались успокоить женщину, но та, вскочив со своего места, тянула руки к Элли, словно умоляя ее позволить обнять себя. В салоне самолета показалась охрана, и женщина неожиданно успокоилась. Гордо выпрямившись, она с жалостью пробормотала «Dar am făcut tot ce ar putea» и позволила вывести себя из самолета.

Элли с трудом справилась с ремнем безопасности. Бортпроводники успокаивали взволнованных пассажиров, люк самолета закрыли, и капитан бодрым голосом начал рассказывать о предстоящем полете. Уверенный голос пилота и остроумная шутка в конце его речи успокоили пассажиров, и самолет, наконец, взлетел. Едва по громкой связи объявили об умопомрачительной высоте полета, девушка потребовала себе виски. Под восхищенный взгляд соседа Элли разом опрокинула в себя обжигающую жидкость и тут же почувствовала облегчение.

В мире полно суеверных идиотов, но она, Элли Новак, к ним явно не относится. Почти мгновенно захмелев, девушка тут же поделилась этим с толстячком рядом, и первую половину полета они весело проговорили, вспоминая нелепые случаи подобного рода. Сосед по секрету признался ей, что немного изучал языки в университете, и ему кажется, что старуха говорила на искаженном румынском и вовсе не хотела навести порчу; скорее наоборот – оградить. Элли решительно отвергла такой вариант, заявив, что спасать надо не ее, а остатки разума у этого больного суевериями народа. Разговор плавно сместился на болезни, потом на солнечные ожоги, а затем и вовсе превратился в обсуждение грандиозных планов отдыха – Новак обладала талантом разговорить кого угодно.

Едва самолет коснулся посадочной полосы, остатки страха и опасений бесследно исчезли: они благополучно долетели до Испании. Элли нетерпеливо ерзала в кресле, ожидая, когда пассажирам эконом-класса позволят спуститься. В маленький иллюминатор она видела, как немногочисленные клиенты бизнес-класса рассаживаются по дорогим машинам и уезжают к видневшемуся вдалеке зданию аэропорта. Элли так увлеклась мысленным обругиванием всевозможных правил, что не заметила записку, которую ей протянули. «Буду поздно, форс-мажор. Будь сегодня самостоятельной. Не истрать все деньги. Целую».

Элли глубоко вздохнула: уверенность Джо, что его могут заменить походы по магазинам, угнетающе действовала на нее. За те полгода, что они вместе, девушка уже была готова поверить, что по-настоящему влюбилась; она была готова признаться в этом парню, но каждый раз вот такие моменты останавливали ее.

Тряхнув волосами, Элли на прощанье улыбнулась соседу-толстячку и поспешила вклиниться в забитый людьми проход самолета.

Наконец, она выскочила на верхнюю ступеньку трапа и с наслаждением подставила лицо теплым солнечным лучам. Все проблемы, все невзгоды, недоброжелатели и суеверные сумасшедшие остались позади, на борту самолета. Впереди целая неделя отдыха, и ничто и никто не сможет ее испортить.

Повинуясь вежливым просьбам проводников, пассажиры забирались в два фирменных автобуса, которые должны были доставить их к административному зданию. В нетерпении Элли едва ли не подпрыгивала на своем месте, мысленно подгоняя нерасторопных пассажиров.

Первый автобус уже отъехал, когда Элли, опустив руку в карман шорт, не обнаружила там кредитных карт – должно быть, они упали на пол. Девушке не пришлось долго уговаривать проводниц пустить ее обратно – опасаясь ее напора, девушки охотно откликнулись. Пластиковые прямоугольники нашлись почти мгновенно: выпав из кармана, они каким-то невероятным образом провалились в щель между креплением кресла и пола. Положение было неприятным – в кошельке у Элли лежало всего несколько монеток, но главное – что скажет Джозеф?

Механик, тихо ругаясь сквозь зубы, ковырял неподатливый механизм, стюардессы уверяли девушку, что все будет хорошо, а капитан, усевшись в одно из кресел, читал долгую нотацию о жадности. Когда карточки были извлечены, автобус уже уехал, а его место заняла большая открытая платформа, на которую рабочие складывали багаж. Рассыпаясь в тысячах извинений, Элли наконец выбралась из самолета, решительно отказавшись от «уникальной возможности прокатиться на самолете до ангара».

Забравшись в кабину грузовичка, девушка почувствовала, что теперь все неприятности точно позади. Еще час – и она примет холодный душ, распакует свой чемодан и отправится на пляж. А вечером они с Джо обязательно поужинают в маленьком ресторанчике, про который как раз рассказывает водитель – там должно быть действительно мило и романтично.

Они уже выехали с поля, когда машина фыркнула, дернулась и заглохла. Водитель, грязно ругаясь на испанском, полез под капот; девушка некоторое время пыталась понять, о чем он пытается рассказать, через каждые два слова вставляя явно бранные слова, но вскоре утратила всякий интерес. По левую сторону тянулась сетчатая ограда, сквозь которую девушка видела, как на полосе разворачивается «боинг». Элли невольно залюбовалась машиной в лучах яркого солнца: плавные изгибы фюзеляжа, массивные и вместе с тем легкие крылья, огромные турбины – ей даже и в голову не приходило, что эти, на первый взгляд неповоротливые машины могут быть такими изящными и грациозными.

– А что он делает?

Водитель вынырнул из-под капота, чуть нахмурился и на ломаном английском сказал «тормозит, всегда так делать», после чего вновь углубился во внутренности своего грузовичка. Элли пригляделась – действительно, от шасси валил густой дым.

– А с какой скоростью он едет? – перекрывая нарастающий шум, воскликнула девушка.

– Сеньорита, пожалуйста, не отвлекайте, – мужчина отмахнулся от девушки, – это полоса – здесь всегда много самолет.

Элли обернулась и с нарастающим ужасом увидела, что машина стремительно надвигается на них, и теперь самолет уже занимает едва ли не половину неба. Красные огоньки на крыльях и хвосте часто мигали.

– Эй! По-моему, это ненормально! – Элли выскочила из кабины и подбежала к водителю. – Он же сейчас…

Противный визг сминающейся металлической сетки слился с оглушительным ревом турбин; Элли застыла, не в силах отвести взгляда от надвигающейся громадины. Триста метров… двести… сто… Испанец буквально отшвырнул девушку и бросился на землю. Шасси протаранили грузовичок, разломили грузовую платформу, взметнув в разные стороны чемоданы, коробки и обломки самой машины; вжавшись в асфальт, Элли не могла перевести дыхание. Все произошло за считанные секунды – самолет продолжал катиться вниз по дороге, припадая на брюхо. С нервным смешком девушка перекатилась, приподнялась на локте, и сердце остановилось – с громким лязгом, кувыркаясь в воздухе, на нее несся покореженный обломок платформы.

– Какая нел… – Элли не успела прошептать последнюю в своей жизни фразу, и огромный кусок металла заполонил собой весь мир.

Комментарий к Часть первая. Разбитый мир. Пролог

Вас уже бесит жизнерадостная Элли? Ничего, дальше она будет страдать. :D

========== Глава первая ==========

– Клади его сюда, – привычным движением Элли поддела коротким кинжалом тесемки доспеха, и стальные пластины распались надвое, обнажая глубокую рваную рану.

– Его укусили, – опережая вопрос, прорычал тролль, – много зверей, сильных.

– Хорошо, я о нем… позабочусь, – девушка капнула тягучей жидкостью на рану и отскочила, коротко приказав троллю «держи его». Раненый забился в сильных руках товарища, бешено закричал и так же внезапно затих. Элли склонилась над ним и с усилием заставила себя вздохнуть: от запаха грязного, потного тела и крови, вперемешку с ядовитой слюной, кружилась голова и подташнивало. Рана глубокая – зверь порвал доспех и толстую кожу тролля, а затем вгрызся в ребра; маленький обломок кости Элли смогла вытащить, но общей картины это не изменило – солдат доживал свои последние минуты. В себя он так и не пришел, и девушка искренне этому радовалась. В академии им говорили, что для каждого смертельно больного пациента нужно находить свой подход: кого-то надо держать за руку и позволять плакать у себя на плече, а с кем-то лучше выпить пива и сходить на футбол. Как вести себя с умирающим троллем, Элли не знала.

Она видела, как тролли в знак уважения обмениваются «братскими» ударами по плечу, видела, как они дерутся между собой в тавернах, слышала их разговоры, но она никогда не видела умирающего… Нет, за последние четыре месяца Элли вдоволь насмотрелась на смерть, унижения и страдания. Но быть зрителем или жертвой это одно; сейчас она чувствовала себя палачом. Тем самым палачом, который объявляет, что нет смысла более пытаться что-то сделать – пациент умер; тем, кто лишает близких, родственников и друзей последней надежды; тем самым человеком в маске, который качает головой, понимающе кладет руку на плечо, а через полчаса готов смеяться над шуткой коллеги. Да, здесь и сейчас Элли могла бы примерить на себя эту роль, если бы хоть одной живой душе было дело до умирающего тролля.

Она с минуту простояла над холодеющим телом, а затем стон раненого заставил ее спешно отойти в другой угол палатки. В их импровизированном лазарете было душно и сумрачно, витал резкий запах, словно кто-то пролил склянку… Впрочем, в традиционной медицине нет препарата со схожим запахом. Вытирая руки окровавленным передником, девушка опустилась на колени перед человеком с очень бледной кожей, которая почти полностью сливалась с серыми бинтами на его теле.

– Тебе надо попить, – Элли приподняла голову мужчины и поднесла к губам чашку с мутной жидкостью. Мужчина дернулся, отвернул голову и закашлялся. – Ты умрешь, если и дальше не будешь принимать мою помощь.

– Иди к дьяволу, – шепотом бросил он, пробуя подняться с лежанки, – мне не нужна помощь от грязного отребья, рожд… – человек, не закончив, безвольно повалился обратно, издав громкий стон-всхлип.

Элли пожала плечами, отряхнула колени и вернулась к столу, на котором были разложены ее инструменты и лекарства. Полог был откинут и в этой части палатки было светло. Накрыв труп, девушка осторожно выглянула наружу: все тихо, не слышно ни звуков битвы, ни шума зверей; вязкая, неестественная тишина, как перед бурей. Даже кузнечики попрятались. И это на такой красивой поляне: ручеек, густая трава, вековые деревья с густой кроной и раскидистые заросли, кажется, малины. А еще одуванчики, целое море одуванчиков. Только здесь эти сорняки назывались совсем по-другому.

Девушка прислушалась, но битва проходила слишком далеко, и до нее не доходили даже самые тихие ее отголоски: ни звона мечей, ни боевых криков троллей, ни воя волкодлаков. Вспомнив про последних, Элли зябко повела плечами. Маги, демоны, оборотни – она никогда не верила в существование этой нечисти. В ее прежней жизни для них просто не было места: шумный мегаполис, освещенные неоновыми вывесками проспекты, машины, огромные электронные табло с рекламными роликами – разве можно поверить в существование демонов в месте, где никогда не наступает ночь?

А здесь… День или ночь – дома и надежные каменные стены городов вовсе не гарантировали безопасность. От страшных животных (Элли до сих пор отказывалась считать их разумными) можно было спастись за крепкими воротами, но от злых духов… В последних Элли пришлось поверить.

Из палатки снова раздался стон; нехотя девушка вернулась обратно, без всякого энтузиазма поднесла к пересохшим губам пленника плошку с водой и с легким злорадством наблюдала, как тот жадно пьет. На краю смерти уже неважно, от кого принимать помощь; можно и от «беглого отребья». Мужчина словно прочитал ее мысли: рот исказился в кривой усмешке, и он тихо заговорил, часто захлебываясь кашлем.

– Не думай, что таким, как он… есть дело до таких… как ты, – он чуть прикрыл глаза, наблюдая за бесстрастным лицом девушки. – Пройдет не так много времени, и ты тоже разделишь мою участь… он будет пытать тебя… и муки твои будут в сто крат больше моих, ведь для меня он всегда был врагом.

– Может быть и так, – Элли чуть склонила голову, поправляя выбившуюся из хвоста прядь темных волос, – а может быть и нет.

– Некроманты всегда предают, – мужчина поморщился, прикасаясь к забинтованному торсу, – я знаю… я видел. Я был ребенком, когда казнили одного из них… Перед казнью он, рассказывая про свои злодеяния, смеялся. Он убивал детей и женщин… подчинял их тела своей воле или разрезал на мелкие кусочки. Он убил свою жену, хотя прожил с ней больше десяти лет. Она продавала полевые цветы на базарной площади… иногда плела венки и давала их нам… – мужчина зашелся в диком приступе кашля; на уголках губ выступили темные капли крови. – Он убьет тебя.

– Может быть и так, – Элли пожала плечами, стирая кровь с его лица, – перед смертью люди часто ведут себя необычно. Тот бедняга обезумел от горя – ему пришлось убить свою жену, и теперь его публично обвинили в этом, не дав возможности оправдать себя. Я бы тоже смеялась. Правосудие в вашем мире однобокое. Ты тоже вот–вот умрешь: уже начал рассказывать мне про свое детство.

– Я умру, – легко согласился человек, с ненавистью глядя на Элли, —но я предупредил тебя… и теперь есть шанс, что ты убьешь его раньше, чем он перейдет Провал.

На лбу мужчины выступила испарина, глаза бешено сверкали, а пальцы лихорадочно метались по покрывалу. Осторожно прикоснувшись к нему, Элли глубоко вздохнула – последняя надежда на то, что лихорадка ушла, рухнула; человек умирал.

– Я не убью его, – Элли, внезапно ощутив сострадание к пленнику, взяла его руку в свои и крепко сжала, – ты был хорошим солдатом и хорошо сражался. Но… единственный шанс для меня спастись и вернуться в свой мир – пройти через дорогу, которую вы называете Провалом. Я не плохой человек, я вижу по твоим глазам, что ты думаешь именно так, но разве у нас есть другой выбор?

– Ты не понимаешь… – мужчина попытался выдернуть руку, но Элли удержала ее. – Твой мир… место, откуда приходит зло и духи… ты одержима ими… он поработил тебя… не обманывайся – он не станет помогать тебе. Некроманты подчиняют духов, обрекают их на вечные муки и скитания… Ты станешь его рабой…

– Уже, – Элли мягко провела по мокрым волосам мужчины, стараясь успокоить его, – я все это знаю.

– Ты… видела, что он делал со мной… – лихорадка усилилась, и мужчина почти кричал, – и это он сделает… ты будешь видеть мертвых! Они будут идти за тобой, их будет тысячи… и ты сама будешь мертвой… холодной, гниющей… внутри тебя будут копошиться черви… а он будет наслаждаться твоим страхом… он заставит тебя убить самых дорогих тебе людей! И сожрать их… – по его щекам текли слезы, глаза закатились, и теперь он уже не говорил, а издавал страшные хрипы.

– Знаю, – девушка приложила к его лицу мокрую тряпку, – я уже прошла через это.

Агония продлилась еще четверть часа; все это время мужчина то упрашивал ее бежать, то беспорядочно предавался воспоминаниям, то плакал, рассказывая пережитые на допросе ужасы. Элли застыла над ним словно изваяние; она не обращала внимания на затекшие ноги, на царапины, которые оставались на ее ладонях от его хватки, не обращала внимания на жажду и страх. Наконец он затих, и она обрела свободу.

Пошатываясь, она выбралась из палатки и спиной повалилась на землю. Произошедшее оставило тяжелый след, и некоторое время девушка смотрела на голубое небо над головой. Умерший был дозорным на последнем аванпосте, который отделял их небольшой отряд от Южных Земель. Молодой мужчина, далеко не самого крепкого сложения, не самый лучший боец; именно такого человека сегодня ночью поставили в тыл – кто бы мог подумать, что оттуда могут напасть. Его взяли без боя – мужчина был пьян, и первый же удар по голове погрузил его в долгий сон; принесли сюда, привели в чувство и потребовали информацию: расписание патрулей, численность, вооружение… Мужчина оказался поваром. Неудачно брошенные кости, которые взвалили на него сегодняшний караул, обрекли его на испытания, к которым он был не готов.

Элли крепко зажмурилась, пытаясь прогнать прочь воспоминания: связанный, избитый мужчина отказывается сказать нужное, а затем… некромант прикладывает руку к его голове, властно требует повиновения, и человек начинает кричать. Ему затыкают рот, и тролль продолжает бить его, несмотря на неодобрение хозяина; но тут пленник начинает плакать; падает на землю, корчится, разрывает на себе остатки одежды, а потом, разом затихнув, на коленях ползет к некроманту и покорно отвечает на все вопросы.

Что показал ему некромант? Что он заставил его почувствовать? Элли знала и поэтому, едва мужчина отказался отвечать, скрылась в палатке, где старательно зажимала себе уши; тщетно – она знала, что происходит, знала, чем все закончится. Но девушка не сделала ровным счетом ничего – ее собственная жизнь и ее желание вернуться домой оказались сильнее.

Ее накрыла тень; испугавшись, девушка резко вскочила, готовясь встретиться с врагом лицом к лицу. Мужчина перед ней чуть склонил голову набок, разглядывая ее.

– Собирайся, – тихо, бесцветно сказал он, заглядывая в палатку.

– Мы победили? – Элли торопливо протиснулась внутрь и бросилась к столу.

– Нет, – мужчина склонился над трупом пленника. – Как давно он умер?

– Полчаса, может быть, чуть больше… – Элли замерла с холщовым мешком в руках. – Мы проиграли?

– Да. Этот ублюдок смог мне соврать, – некромант брезгливо пошевелил труп ногой и устало потер лоб. – С той стороны пришли им на помощь. Около двадцати воинов с прирученными волкодлаками.

– А… остальные? – Элли так и не смогла назвать отряд троллей-наемников «нашими».

– Их перебьют в течение получаса. А еще через четверть они доберутся до этого места, – некромант с явным раздражением наблюдал, как Элли складывает вещи. – Брось это – у нас нет времени.

Девушка послушно оставила открытые склянки и последовала за некромантом. Красивая полянка разом растеряла все остатки уюта, и Элли нервно озиралась, ожидая, что вот-вот из-за деревьев покажутся воины.

Лошади были привязаны чуть поодаль. Животные щипали траву, лениво обмахивая бока хвостами; им совершенно не было дела до их мертвых хозяев. Элли потянулась было к поводу своей гнедой кобылы, но некромант жестом остановил ее.

– От нее мало толку, – он потрепал по мускулистой шее своего черного жеребца, отвязал повод и протянул девушке. – Когда твоя лошадь почувствует волкодлака, ты не сможешь ею управлять. Поедешь на Мессе.

Элли осторожно приняла поводья; конь громко, недовольно фыркнул. Ласковые слова комом застряли в горле, когда девушка увидела злые, горящие недобрым красным огнем глаза животного.

Некромант подсадил ее в седло, прошептал несколько слов на ухо коню и, не глядя на Элли, пошел обратно.

– А как же ты? – девушка была вынуждена обернуться; конь решительно отказывался реагировать на рывки поводьев. – Месс сильный конь – он легко выдержит нас обоих!

– С двойным грузом он не сможет далеко уйти, – некромант замер посреди поля, запрокинув голову и рассматривая небо. Очередной порыв ветра заставил лошадей нервно переступать с ноги на ногу, пронзительно ржать и фыркать. – Уходи.

– А что будет с тобой?

Некромант пожал плечами, пригладил растрепанные волосы и махнул рукой.

– Я справлюсь.

– Тогда я подожду здесь, – откровенно говоря, Элли совсем не хотелось оставаться в диком лесу одной.

– Нет, у меня не будет времени защищать тебя, – все так же ровно бросил мужчина, проверяя меч на поясе. – Скорее всего, тебя убьют, и тогда все наши жертвы и усилия будут напрасны. Уходи, они будут здесь через минуту.