сообщить о нарушении
Текущая страница: 48 (всего у книги 51 страниц)
— Я чего-то не знаю? — Румпель отвлекся от малышки, с интересом переводя взгляд с Эмму на ведьму. Дверь сорвалась с петель и в комнату проник золотой нос, отвлекая всех.
— Ох, теперь понятно, почему Голд… — женщина озадаченно изучала пса. — Однако, это куда лучше, чем способность его матери.
— Какая? — Румпель покачивал вновь заплакавшего ребенка.
— Она могла становиться невидимой.
— Слава Мерлину, нам еще повезло! — воскликнул мужчина, удивив женщин. Малифисент снисходительно улыбнулась, любуясь малышкой.
— Так зачем ты меня позвала?
— Мне нужна услуга, которую ты мне задолжала, — Эмма внимательно следила за женщиной, которая нахмурилась.
— Что тебе нужно? — Малифисент беспокойно посмотрела на Лили.
— Защита. Ты же понимаешь, что со мной происходит то же, что и с тобой?
— Оно даже произошло раньше, чем я могла подумать, — женщина удивленно рассматривала человеческую кожу Эммы, под пристальным взглядом которой та поежилась.
— И нам объявили войну.
— Реджина? — Эмма напряженно кивнула. Понимая, насколько сейчас она была беспомощна, и что Малифисент могла запросто нарушить их сделку. — Тебе нужна только защита?
— Все, что защитит мою семью, — в глазах Малифисент мелькнул мстительный огонек, зажегший в ее голубом взгляде пламя.
— Я сделаю все возможное, чтобы в этом замке пролилась кровь только одного человека, — женщины понимающе переглянулись.
— Вы же не собираетесь… — мужчина нахмурился. Малифисента перевела задумчивый взгляд на Румпеля.
— Ты помнишь, что я тебе сказала в нашу последнюю встречу? — это отвлекло мужчину, губы сжались в тонкую линию, а глаза потемнели. — Не упусти момент, — она взмахнула рукой, перемещая магией малышку к себе на руки. — Позовете, — женщины почтительно кивнули друг другу, прежде чем Малифисент исчезла в огне.
— Что она имела в виду? — Эмма обеспокоенно взглянула на напряженного, задумчивого мужчину.
— Глупости, которые мне еще тогда не понравились. Я люблю тебя, и у нас все будет хорошо, — взяв ее руки в свои, он притянул ее для поцелуя.
Сомнения терзали его душу.
Комментарий к Глава 52.
Мне очень важны ваши отзывы, впечатления и эмоции. Делитесь, спрашивайте, не стесняйтесь.
Спасибо, что вы все еще со мной)
========== Глава 53 ==========
Схватившись за живот, Эмма вскрикнула от боли. Ноги девушки подкосились, и она едва не упала с лестницы, если бы ее не поймал Румпель.
— Что? Что такое?! — мужчина приобнял ее, смотря на девушку с нескрываемым ужасом от осознания того, что он мог не успеть. Эмма зажмурилась, застонав от боли. — У тебя схватки?
Они много раз обсуждали этот день, продумывали все до мелочей, ожидая визита Реджины в день родов, нашли повитуху, которая должна была появиться в замке, когда начнутся роды, и так же исчезнуть, как только мать возьмет дитя в руки. Румпель каждый день прокручивал в голове схему действий и сейчас, придерживая Эмму, он понял, что понятия не имеет, что ему нужно делать.
Эмма пожалела о том, что решила выйти из комнаты, и от охватывающей низ живота боли все больше хотела вернуться в кровать. Где-то в глубине зала зарычал Голд, значит, повитуха уже была в ее комнате. Мерлин, она и подумать не могла, что это будет настолько больно. Девушка благодарила всех богов за то, что Румпель был рядом и…. задал очевидный вопрос. На мгновение, отвлекшись от боли, Эмма подняла на него взгляд. На лице мужчины отображался весь спектр эмоций: от дикого ужаса, через удивление и ступор, к торможению. Вдохнув полной грудью, Эмма сквозь сжатые зубы выдохнула:
— Нет, я просто рожаю, — девушка поморщилась от очередного толчка, все сильнее цепляясь за мужчину.
— А… рожаешь, — он облегченно выдохнул. — Стоп! Как рожаешь?! — Румпель дернулся и, спохватившись, наконец-то, поднял девушку на руки.
— Ну, наконец-то… — тихо простонала Эмма, цепляясь за его напряженные плечи. Он поднимался по лестнице так быстро, как только мог. Ворвавшись в ее комнату, Румпель, молча кивнув повитухе, бережно положил девушку на кровать. На замок обрушился первый удар, но защита его не пропустила. Румпель услышал, как о двери зала ударился Голд, замок не выпускал заведенного пса. Еще было не время.
Руки предательски дрожали, а сердце выскакивало из груди от адреналина. Он верил, что все будет хорошо. Судя по звукам на улице, Малифисент была на месте. Необходимо было сосредоточиться на Эмме и на их малыше. Он будет рядом, готовый защищать ее до последнего. В этот раз он не струсит. Он больше не был трусом.
— Румпель! — Эмма вскрикнула, протянув к нему руку. Девушка побледнела, от боли и напряжения на ее лбу вздулась небольшая венка, а волосы были влажными и спутанными. Присев на край кровати, он бережно взял ее за руку, давая ту поддержку, в которой она нуждалась. Едва их пальцы соприкоснулись, Эмма со всей силы дернула его к себе, заключая в крепкие объятия.
— Что ты… — он едва успел выставить руку возле ее подушки, чтобы не упасть на девушку всей массой. Эмма прижалась щекой к его щеке, обхватывая плечи мужчины одной рукой. — Эмма, все будет хорошо. Не бойся, я рядом… — пробормотал мужчина, услышав ее всхлипы. Повитуха молча стояла позади них. Он заволновался, когда ее объятия стали крепче, боясь отпустить его.
— Я люблю тебя… — она болезненно застонала, сжав его рубашку в руках.
— Милая, я тоже тебя люблю. Не бойся, все будет хорошо, — он поцеловал ее в щеку, успокаивающе погладив по голове. Эмма отодвинулась от него, вглядываясь, запоминая каждую мелочь, каждую его морщинку. По спине Румпеля пробежался холодок, а смятение и страх стали закрадываться в душу. Почувствовав это, Эмма обхватила его лицо руками, внимательно взглянув в его глаза.
— Я люблю тебя. Не смотря ни на что и вопреки всему. Чтобы не произошло в этот день, помни, ты единственный, кого я когда-либо любила, — по ее щекам катились слезы, а поцелуй был соленым и похожим на прощание. Она вновь притянула его к себе, обнимая до боли.
— Ничего не случится, — выдавил из себя мужчина, борясь с подкатившим к горлу комом страха и боли. — Все будет хорошо, мы победим, — на замок вновь обрушился удар. — Я люблю тебя, Эмма. Я буду рядом, не… — он не почувствовал, как она слабо кивнула повитухе.
— Сэр…. — пожилая женщина, предупрежденная обо всем, что тут творилось, откашлялась. — Воды отошли совсем недавно, и мне необходимо больше тряпок.
Румпель нахмурился, все было подготовлено заранее, но нехотя отстранился от вновь застонавшей девушки.
— Мы же подготовили тряпки, — он обернулся в поисках ткани.
— Не достаточно, сэр, — Румпель зарычал, призвав замок, но ничего не изменилось.
— Румпель, — Эмма вскрикнула от боли, — силы замка направлены на защиту. Он не выполнит этого. Тебе необходимо принести их.
— Я обещал тебе, что… — он медленно встал, с сомнением смотря то на девушку, то на повитуху.
— Сэр…
— Румпель! — Эмма закричала, сжав в руках простынь.
— Хорошо… но… — он отошел на пару шагов, какое-то внутренне чувство не желало его отпускать. Невидимая нить, связывающая их сердца, стала натягиваться, и с каждым его шагом к выходу причиняла боль.
— Румпель, — Эмма с мольбой во взгляде посмотрела на мужчину. — Прошу…
— Я быстро! — сглотнув, мужчина кивнул и сорвался с места, выскакивая за дверь, не слыша тихое «прости», сказанное шепотом ему в спину.
— Он простит тебя, Темная… — женщина подарила девушке слабую улыбку, вытаскивая из-под кровати белоснежные тряпки.
— Эмма, — выдохнув, поправила ее девушка. — Надеюсь…
Ей тяжело далось это решение, но она не верила, что Малифисент сможет победить Реджину. Она знала, насколько сильна была королева, как подпитывала свою магию тьмой и злостью, движимая желанием отомстить теперь не только Белоснежке, но и Эмме, за все те унижения, что она пережила. Эмма не могла позволить Румпелю погибнуть ради нее, у него был сын, который нуждался в своем отце. Бэй уже неделю сидел в комнате замка, считая минуты до встречи с папой. Где-то глубоко в душе Эмма надеялась, что сердце королевы еще не полностью прогнило, и ребенок, который родится в этом замке, останется жив, или он погибнет вместе с ней. Но не Румпель. Только не он. Он достаточно рисковал своей жизнью ради своего сына, ради нее. Он заслужил спокойной жизни.
Слезы вновь покатились по ее щекам.
Мужчина бежал по коридору в противоположное крыло замка, вздрогнув, когда двери зала открылись, выпуская в холл возбужденного Голда. Он ни на мгновение не задумался о том, почему замок контролировал пса, но не мог выполнить их просьбу, ему нужно было скорее вернуться обратно. Вбежав в нужную комнату и схватив стопку чистых тряпок, мужчина выбежал в темный длинный коридор. Румпель нахмурился, неуверенно осматриваясь по сторонам. Качнув головой, он побежал по коридору. Дорогу освещали лишь несколько едва горящих свечей, мимо мелькали двери комнат, снаружи слышался шум, а в ушах звенело. Впереди показался поворот, и мужчина резко остановился, ловя пересохшими губами спертый воздух, что царапал легкие. Пот стекал по вискам, а рубашка неприятно липла к телу. Поворота не было. Здесь никогда не было поворота. Он обернулся, за спиной был мрак, все свечи за его спиной знакомо гасли. Чертыхнувшись, Румпель свернул, побежав по коридору. Ему казалось, что время остановилось, а он двигался на одном месте. Страх стал душить и воздуха не хватало. Мужчина зло рыкнул, когда перед его глазами вновь появился поворот, но он не остановливался.
На четвертом повороте мужчина обессиленно опустился на колени. Ему так не хотелось верить в то, что Эмма вновь его обманула. Но замок, эти коридоры, тряпки, слова Эммы и повитухи говорили об обратном. Какой же он был дурак! Он же чувствовал, видел этот страх, эту мольбу в ее глазах, не прислушался к себе и пошел за этими тряпками. Этими чертовыми, ненужными никому тряпками! Мужчина взвыл, ударив тканью о грязный пол. Еще и еще, раз за разом, до поднятой столбом пыли, до грязи и порванных лоскутов, до сбитых в кровь костяшек, до слез обиды и дрожи от страха за Эмму.
Пол задрожал, когда на замок обрушился очередной удар.
— Выпусти меня… — тихо произнес он, обращаясь к замку или самой Эмме. — Выпусти! — мужчина с силой ударил кулаком по полу, сморщившись от боли. — Ты слышишь! Выпусти! — он выпрямился, крича куда-то вверх, желая быть услышанным. Тишина начинала давить, а мрак, похожий на тьму, засасывать.
— Ты не можешь со мной так поступить! — заорал он, швыряя тряпки в одну из стен. Резко поднявшись на ноги, мужчина обернулся вокруг своей оси, выбирая правильный путь. — Ты не сможешь… — он сорвался с места, следуя за бледными мерцанием свечей, сворачивая на очередном повороте, шепча губами одни и те же слова: выпусти, выпусти меня.
Минуты бега тянулись, как часы, но ничего не менялось. Остановившись посреди коридора, Румпель устало прислонился лбом к стене и прикрыл глаза. Перед ним мелькали ужасные картины, как замок рушится под напором Реджины, как гибнет Эмма, как убивают его дитя, а он продолжает бегать по коридорам, попавший в ловушку. Всхлипнув, он ударил кулаком по стене. Глухой удар эхом разнесся по пустынному коридору, отрезвляя мужчину. Сжав челюсти, Румпель со злостью ударил кулаком еще несколько раз, проклиная свою глупость. Взгляд сам невольно упал на ручку двери, что тускло поблескивала в свете догорающей свечи. Если он не может выйти из коридора через дверь, он выйдет через окно.
— Не может быть, — застонал мужчина, войдя в комнату, заполненную всяческим хламом, и не имеющую окон. Перед тем, как покинуть комнату он заметил, как на столе что-то сверкнуло в свете свечи. С опаской осмотрев всю комнату, Румпель осторожно подошел к столу.
— А ты что тут делаешь? — удивленно пробормотал он, проведя кончиками пальцев по имени на лезвии. До его слуха донесся тихий шепот. Румпель резко обернулся, но никого не было рядом. Нахмурившись, он вновь коснулся манящего лезвия, вздрогнув, когда шепот стал громче.
— Что за черт, — зашипел он. Развернувшись, Румпель выбежал из комнаты, чтобы через мгновение ворваться в соседнюю комнату.
— Да что за…?! — в комнате, наполненной старым тряпьем, тоже не было окон, а на столе лежал все тот же кинжал. — Какого черта ты здесь?! — он схватил кинжал за рукоятку. Вскрикнув, мужчина выронил лезвие на пол. На мгновение ему показалось, что он слышал голоса, но никого рядом не было. Облизнув обветренные губы, он медленно обхватил пальцами рукоятку, поднимая с пола кинжал. Румпель услышал шепот, что с каждым мгновением становился громче. Прикрыв глаза, он попытался разобрать слова, понять, найти подсказку.
«Пронзи чудовище кинжалом… лиши силы… убей его… убей…»
Румпель нахмурился, а лицо исказилось в гримасе отвращения, когда он узнал этот голос.
«Борись и оно сломает его проклятие…. Очисть душу его. Убей. Убей. Возьми кинжал. Возьми. Пронзи. Убей», — голос Малифисент разъедал его сознание, приводя в ярость. Он не мог так поступить с Эммой. Он не должен был. Они победят Реджину. Все будет хорошо. Стены замка задрожали от очередного удара. Шепот, словно змей-искуситель, проникал в его голову, отравляя, сбивая с пути истинного, предлагая легчайший путь. Предательство за жизнь. Смерть за силу.
— Нет! — Румпель откинул от себя кинжал, с ненавистью смотря на него. — Я не буду этого делать! — он не знал, кому было это сказано, но надеялся, что в скором времени, это все закончится.
Выйдя из комнаты, он громко хлопнул дверью, не обращая внимания на ее жалобный скрип. Рука зависла над ручкой очередной двери, но, подумав, мужчина решил положиться на судьбу. Пробежав длинный коридор и свернув за угол, Румпель ворвался в первую попавшуюся комнату.
Много пыли и стопки старых потрепанных книг. Помещение напоминало заброшенную библиотеку, от сырости и прогнивших листов было тяжело дышать. Запах разъедал легкие, но взгляд мужчины остановился на занавешенном окне. Облегченно вздохнув, он в несколько шагов подошел к шторам и резко распахнул их.
— Черт! — ругнулся мужчина, удрученно смотря на каменную стену вместо окна, в середине которой был закреплен кинжал. — Я не хочу этого делать! — рука сама потянулась к рукоятке. Едва пальцы коснулись ее, сумбурный вихрь слов ворвался в его голову.
«Убей! Убей! Уничтожь! Лиши силы его! Лиши! Убей! Борись! Сломи! Разрушь! Убей! Спаси! Ты сможешь! Не сопротивляйся! Слушай свое сердце! Убей! Уничтожь! Лиши силы его! Лиши! Убей! Борись! Сломи! Разрушь! Убей! Спаси!»
Румпель пошатнулся, желая избавиться от кинжала, но пальцы до онемения сильнее сжали рукоятку. Мир вокруг него сужался до точки, нарывом пульсирующей в голове, вбивающей голосом Малифисент одни и те же слова.
«Вонзи кинжал! Вонзи по рукоятку! Убей!»
Он зажмурился, пытаясь заглушить голос кинжала и прислушаться к собственному разуму. Он никогда не сможет этого сделать, но что, если они проиграют, а его семья останется беспомощной и безоружной. Что ему делать? Все, абсолютно все подталкивают его к этому решению. Знала ли Эмма, что он увидит кинжал? Наложила ли она на него заклятие или это магия замка? Предала ли их Малифисент? Сказала ли она ему правду? Смерть за власть или свобода за жертву?
«Разрушь проклятие! Уничтожь чудовище!»
Румпель рыкнул, качнув головой, отгоняя чужие мысли. Что если он потеряет всех? Вторая рука коснулась острия лезвия, поворачивая его к тусклому свету. Легким блеском сверкнуло имя Эммы. Голос в голове стал затихать, а хватка на рукоятке ослабла. Сделав глубокий вдох, Румпель убрал кинжал за пояс. На замок обрушился еще один удар, а до его слуха донесся рев дракона. Выругавшись, мужчина с ненавистью пнул рядом стоящую стопку книг.
Выйдя из комнаты, он с удивлением обнаружил знакомый ему коридор, освещенный лучами солнца.
— Предатель, — с горечью произнес мужчина, медленно идя в сторону холла. Возвращаться к Эмме не хотелось. Никого из присутствующих в замке не хотелось видеть. Металл, прилегающий к коже штанов, словно раскаленное железо, сжигал до пепла сердце мужчины. Руки были обессиленно опущены, пальцы нервно подергивались, словно перебирали невидимые нити пряжи, пытаясь найти нужную, дернув за которую, он сможет распутать клубок своих мыслей.
