Текст книги "Спаси меня (СИ)"

Автор книги: konoplya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 51 страниц)

 — Спасибо, — он нежно коснулся ее губ своими, вкладывая в их поцелуй всю свою любовь и признательность. Он был уверен, теперь у них все будет хорошо. Сейчас и навсегда. Комментарий к Глава 50. - Флафф? - Слишком много флаффа. ......... - Скоро конец. - Стой, они ждали 49 глав ради одной нцы? - Ага. - Дай хоть две! ----- Бета: - "Эмма обняла Голда одной рукой за грудь, " - может не надо за грудь щенка хватать? пусть она одной рукой его приобнимет/приподнимет или че-то еще К: сука я отловилась. забыла что щенок голд. подумала про румпеля/голда. и думаю где там сиськи. внкуда автор Бета: :DD взоржал как лох К: действительно, ты еще так выхватил: Эмма обняла Голда одной рукой за грудь. о чем я могла подумать?!?! ========== Глава 51. ========== Спустя два месяца. Уже неделю она с замиранием сердца дожидалась размеренного дыхания Румпеля по ночам. Его тело расслаблялось, вдохи становились спокойными и глубокими. Любимые карие глаза бегали под прикрытыми веками, смотря очередной сон, рука заботливо обнимала ее, прижимая ближе к себе, а губы едва заметно улыбались. Только тогда, дождавшись, Эмма могла осторожно выскользнуть из их постели и спуститься в пустынный зал. Едва она переступала порог спальни, в темноте зажигались три пары красных глаз, с беспокойством наблюдая за ней. Пес, тихо поскуливая, вставал и следовал за ней, сопровождая. О каменные стены эхом отбивался звук стучащих о пол когтей. Эмма жмурилась, надеясь, что это не разбудит Румпеля, и тихо шикала на Голда, когда скул становился слишком отчетливым. Она приходила сюда каждую ночь, удобно устраивалась на кресле, закинув ноги на стол, и прикрывала глаза, позволяя мыслям в голове взять над ней власть. В первые дни Голд непонимающе обнюхивал ее, с каждым разом пытаясь убедиться, что это была именно Эмма, а после, клал все свои три головы на ее ноги и тихо порыкивал, когда ее когтистая рука чесала приглянувшееся ушко пса. Ей было плохо. Эмма прикрыла глаза, наслаждаясь исходившим от щенка теплом. Одна голова покоилась на ее коленях, вторая лежала на бедрах, а третья — терлась о живот, пропитывая рубашку слюной. Рука сама опустилась на третью голову, приглаживая шелковистую шерсть. Ни одного кошмара с момента ее близости с Румпелем. Прекрасные дни и ночи. Любовь. Ласка. Счастье. Споры. Все изменилось две недели назад. Эмма чувствовала накапливающуюся слабость, вялость, отсутствие аппетита и стучащую тупую боль в висках. Ничего не помогало, ни забота, ни травы, ни магия. Она не смогла сказать Румпелю об этом, боясь, что от его опеки она умрет быстрее, чем от собственной магии. Эмма была уверена, что ее отравляет тьма, борющаяся со светом внутри нее. И, ей казалось, тьма проигрывала. Прожив на свете более трехсот лет, это могло означать лишь одно, ее жизнь медленно подходила к концу. Когда тьма проиграет свету, она покинет этот мир. Боль медленно утихала, а веки сами закрывались. Так было уже неделю. Короткий сон в зале и с первыми лучами солнца вернуться в кровать, крепко обнять любимого мужчину, разбудив поцелуем, и попробовать прожить этот день. Из легкой дремы ее выдернул злой рык пса и тихий шепот. — Голд, тише! Ты разбудишь ее, — шептал мужчина. Эмма чувствовала, как он предпринимал попытки подойти к ней ближе. Вес голов пропал, она услышала, как когти царапнули по полу, рык становился громче. — Голд, ради всего святого, отойди от нее! — зашипел мужчина и тихо ойкнул. — Я не сплю, — слабо отозвалась Эмма приоткрывая глаза. Перед ней стоял Румпель, босый, одетый в штаны и наспех заправленную рубашку. Его руки предупреждающе выставлены перед собой, а взгляд метался от нее к Голду. Пес светился золотом, встав в позу перед прыжком, и злобно скалился на мужчину. Эмма удивленно вскинула брови. За два месяца они достаточно сблизились, находили общий язык и даже умудрялись не поубивать друг друга. Щенок подрос и достигал Румпелю до пояса, поэтому с каждым днем их игры становились более опасными для мужчины. Сегодня был первый раз, когда Голд превратился в золото, готовый перегрызть глотку своему хозяину. — Голд, что случилось? Одна из голов обернулась на нее, вопросительно взглянув. Средняя продолжала рычать, а крайняя осторожно попыталась оттянуть ее за ухо. Румпель сделал шаг к Эмме, и щенок вновь зарычал. — Голд! — Эмма прикрикнула, попытавшись схватить пса за шкирку. Ногти заскользили по золоту, она болезненно зашипела. — Голд, посмотри на меня! — головы послушно обернулись, виновато смотря на хозяйку. Эмма наклонилась к мордам, внимательно вглядываясь в их глаза. — Уйди, — прошипела девушка. С кончиков пальцев сорвались слабые искорки белой магии и щенок, виновато прижав уши, то рыча, то скуля, удалился из зала. — Он себя странно ведет последнее время, — Румпель озадаченно проводил взглядом щенка. — Надо заняться его воспитанием. — Согласна, странно, — виски вновь заболели. — Что ты тут делаешь? — Румпель опустился перед ней на корточки, с беспокойством изучая ее изможденное, бледное лицо. — Я проснулась раньше, — Эмма не хотела врать, но и правды говорить не хотелось. Мужчина тяжело вздохнул, на мгновение опустив голову. Сердце Эммы сжалось, при виде того, как он был расстроен и подавлен. Резко встав и быстро поцеловав Эмму в щеку, он подхватил ее на руки. — Что ты…?! — Эмма вцепилась в его плечи, задержав дыхание, перед глазами все закружилось. — Пытаюсь поверить в твою ложь, — тихо отозвался мужчина в ее макушку, подходя к софе и садясь в нее. — Я не лгу, — буркнула Эмма, съеживаясь в его руках и прижимаясь ближе. — Ты ничего не хочешь мне рассказать, м? — он баюкал ее, мягко поцеловав волосы. Эмма отрицательно качнула головой, едва не застонав от новой боли. — Тебе вновь снятся кошмары? — она вновь качнула головой. — Тогда почему я уже неделю просыпаюсь в кровати один? Эмма вздрогнула, отстраняясь от него. Он знал и ничего не сказал ей. Девушка виновато посмотрела на него, ожидая увидеть осуждение, злость и обиду. Но его глаза были теплыми и излучали лишь заботу и беспокойство. Губы были тонко сжаты, а у глаз залегли глубокие морщинки. Как она сразу не заметила, что он не спал? — Я думала, ты спал до утра… — Ни разу. Мне спокойней, когда ты рядом, но тебя не было. Я ждал, когда ты сама расскажешь, что с тобой происходит, — Эмма уныло опустила голову, осадок от такого обмана начинал сдавливать горло. – Эй, все хорошо, — он поддел пальцами ее подбородок, оставляя мягкий поцелуй на ее губах. — Я просто забочусь о тебе. Волнуюсь. Ты перестала кушать и спать. О чем мне думать? Эмма кивнула, прижимаясь ближе к нему, пряча лицо в сгибе его шеи. Румпель медленно гладил ее по спине, продолжая покачиваться. Прошло несколько месяцев с момента их первой близости, но она все еще тяжело открывалась ему и при любом споре либо сбегала, либо начинала колдовать. — Я плохо себя чувствую, — ее тихий голос вернул его из задумчивости. Он открыл рот, чтобы что-то спросить, но Эмма продолжила. — Я не знаю почему. У меня болит голова и слабость. — У тебя есть какие-то предположения? — Эмма на мгновение замерла, а после нырнула прохладными ладонями под его рубашку, обнимая мужчину за талию. — Ты отвлекаешь меня, — он улыбнулся, обнимая девушку крепче. — Нет, — пальцы медленно скользили по спине, рисуя узоры вдоль позвоночника. — Эмма! — Ну, хорошо. Я думаю, что в этом замешана магия. Борьба света и тьмы. Я не знаю, чем это закончится. Я не знаю, и меня это пугает, — она отчаянно прижалась к нему, вонзаясь коготками в голую спину. Только когда Румпель ойкнул, Эмма резко расслабила хватку. — Прости. — Ничего, — он поцеловал ее в щеку. — Нам нужно это как-то выяснить. Давай я приготовлю завтрак, а после, что-то решим, м? — Я не голодна, — Эмма вцепилась в его рубашку, не желая отпускать, но он упрямо пересадил девушку на софу. — Ты не ела толком уже неделю. Я приготовлю новое блюдо и хочу тебя порадовать, — мужчина поцеловал ее в уголок губ и быстро направился в сторону кухни. Девушка прикрыла глаза, считая количество ударов по вискам. С каждым стуком сердца, боль пульсировала в голове. Ни о чем не хотелось думать. Немного стало легче от того, что она сказала правду. Теперь можно было спокойно закрыть глаза, прижаться к Румпелю и надеяться, что это вскоре пройдет. Эмма не знала, сколько прошло времени, но ее отвлек грохот упавшей посуды на кухне. — Голд, фу! — Эмма услышала рычание и усмехнулась. Щенок окреп, невероятно подрос и был чертовски прожорлив. — Голд, это Эмме! Я сказал, это Эмме! На кухне вновь что-то грохнуло, а Румпель вскрикнул. Эмма нахмурилась, щенок был неконтролируемым сегодня, и это стало ее пугать. — Нет! Не превращайся! Даже не вздумай! — рык стал громче, и Эмма четко слышала, как Румпель пятится к выходу. — Даже не взду… Голд, дьявольское ты создание!!! Нет!!! — щенок залаял, и Эмме показалось, что она услышала клацанье зубов. Дверь резко грохнула, на нее что-то обвалилось и послышался звук разбитой посуды. В зале появился растрепанный Румпель, неся в руках поднос, нервно оглядываясь в сторону кухни. Рубашка была немного порванной, а на руке три глубоких царапины. Мужчина поставил поднос на столик и присел рядом с Эммой. Кровь пропитывала рубашку, и ему хотелось скорее избавиться от ненужного, приносящего боль, клочка ткани. Руки подрагивали, и он болезненно зашипел. — Стой, — Эмма поймала его за запястье. — Дай я, — он замер, продолжая сосредоточенно гипнотизировать рану. Прикрыв глаза, Эмма провела ладонью над царапинами, заживляя их. В глазах потемнело и девушку повело. Он недовольно нахмурился, обнимая и прижимая ближе к себе. — Тебе не стоило, — упрекнул он, мягче, чем ожидал. — Что там произошло? — Мне кажется, он взбесился. Голд не подпускает меня к тебе, это странно. — Если такое повторится, придется спустить его в подземелье, — Эмма расстроенно поджала губы. — Почему его просто не воспитать? — Он же цербер, не собака, — Румпель пожал плечами, не видя разницы. Подумаешь, две головы прибавилось и в золото превращается. По сути, та же собака. Отстранившись от девушки, мужчина взял тарелку с яичницей и вкусно поджаренным беконом. Эмма поморщилась, впервые запах не казался ей таким аппетитным. — Я… Я не хочу, — ей казалось, она позеленела еще больше. Хотелось сбежать от этого запаха, что начинал наполнять всю комнату, постепенно удушая ее. — Немного, ты бледно выглядишь. Тебе нужно что-то есть, — он подцепил вилкой кусочек бекона и поднес к ее рту. — Я бессмертна, — Эмма нахмурилась, пытаясь контролировать себя. — Что-то сомневаюсь, — хмыкнул мужчина. Сдавшись, Эмма обреченно приняла из его руки вилку и отправила ее содержимое в рот. Румпель пристально наблюдал за тем, как она заставляет себя жевать. Сглотнув, Эмма резко побледнела и не найдя глазами ничего, отвернувшись от него вырвала на пол. За дверью кухни заскулил Голд, начав выламывать двери кухни. — Ч-что… О господи, — он подскочил к ней, собирая волосы в пучок. — Милая, что с тобой? — ее лоб покрылся испариной, а рвотные позывы продолжались. — Твоя еда испорчена, — хрипло выдавила из себя девушка. — Что?! Нет! Не может быть! Вода, тебе нужна вода… — Румпель беспомощно осмотрелся: изначально вынести из кухни без последствий графин ему не удалось. — Вода, я сказал! — рявкнул он и перед ним на столике появился стакан воды. Замок охотно выполнял его просьбы, но иногда слишком запоздало. Эмма вытерла рукавом губы и приняла из рук мужчины стакан, жадными глотками опустошая его. Ее била легкая дрожь, боль усилилась, но дышать стало легче. — Убери еду, — он хотел возразить, но поспешно отнес поднос на стол. — Она испорчена, — девушка вновь сделала глоток. Румпель нахмурился, изучая ее, а после попробовал содержимое тарелки. Еда была немного остывшей, но вкусной. — Эмма, с ней все в порядке, — он озабоченно почесал макушку, подходя к ней. Эмма была бледна, ее тошнило, болела голова и чувствовалась сильная слабость. Такое знакомое, он когда-то встречался с этими симптомами, когда-то… Голд вновь ударился об дверь кухни. — Голд, тише! Все хорошо! — крикнул мужчина, считая, что попытка успокоить пса была крайне бессмысленной. Но к его удивлению, резко стало тихо и тишину нарушало лишь рваное дыхание девушки. Он присел рядом с ней, убирая волосы с взмокшего лба. — Ты уверена, что во всем виновата магия? — Румпель прищурился, всматриваясь в ее реакцию. Симптомы были такими знакомыми. Эмма уверенно кивнула, охнув, когда он вновь поднял ее на руки. — Тебе нужно отдохнуть. У кровати Темную вновь затошнило, но в этот раз они благополучно успели добраться до уборной. Ее выворачивало наизнанку, а мужчина лишь заботливо убирал волосы, вытирая лоб влажной тряпкой. Мысль пронзила его настолько неожиданно, что Румпель выронил тазик с водой, расплескав воду. Эмма зажмурилась от шума, пробурчав какую-то гадость. Едва девушка выпрямилась, все еще покачиваясь, в грязной рубашке, но чувствуя облегчение, она тут же была сжата в его крепких объятиях. — Что.. что это значит?! Мерлин, Румпель, я вся в твоем «завтраке». Это даже не романтично, — он отстранился, не обращая внимания на ее слова. Мужчина светился от счастья, улыбаясь во все зубы. Эмма с подозрением смотрела на эту широкую улыбку. — Меня начинают смущать твои предпочтения… — Точно магия? — он подтолкнул ее к кровати. — А может быть что-то другое? — девушка слабо сопротивлялась, кровать начинала манить. — Кто знает, — он вновь по-идиотски улыбнулся, укладывая ее в кровать. — Ты мне что-то недоговариваешь, — Румпель помог ей избавиться от рубашки и штанов, заботливо накрывая одеялом. — Вот выспишься и узнаешь, — он с благоговением поцеловал ее лоб, щеки и губы. Это казалось таким подозрительным и странным, но сил разобраться в его словах не хватало. Веки тяжелели, и девушка моментально провалилась в сон. Она была беременна! Он не мог в это поверить! В голове было столько мыслей, столько эмоций, что он не сразу смог унять дрожь в руках. Румпель поспешно покинул их спальную, стараясь не шуметь, но резкие движения выдавали его передвижения. Он и не думал, что она может… После того, что она рассказала, он думал, что она не может иметь детей, а теперь… Как же он ее любил. Он был настолько поражен и счастлив, что готов был не выпускать девушку из объятий, целовать и целовать, признаваясь между поцелуями ей в любви. Только сейчас она была ослаблена, ей необходим был комфорт и спокойствие, особенно спокойствие, если учесть то, что кажется, она даже не подозревала о своем состоянии. Теперь их полгода пройдут не только в спорах, но в истериках, смехе и слезах, радости и печали. Румпель взъерошил волосы, он не видел, как Мила вынашивала его мальчика, только слышал истории от тетушек. Беременные были непредсказуемы и своенравны, а у Эммы была магия… Мужчина нахмурился, он так давно не видел Бэя. Что он ему скажет? Как? Это же не будет выглядеть так, словно его папа решил заменить своего ребенка другим? Поймет ли он его? Разнообразие чувств и сомнений стало разрывать его изнутри. Хотелось увидеть мальчика прежде, чем родится их ребенок, объяснить ему самому, не в письмах, не через эту глупую ворону. Он все еще надеялся, что сможет найти способ избежать их контракта, что Эмма сможет что-то придумать. Она же неплохо общалась с его сыном в короткие встречи, о которых писал Бэй. Но… хотела ли она, видеть его здесь, в этом замке? Мужчина тяжело сглотнул, качнув головой. Поток мыслей стал прорывать плотину между реальностью и безумием, отдаваясь головной болью. Нет, она не может так поступить, Эмма говорила, что любит его. Любит так, как умеет, как может себе позволить. Бэй будет жить с ними. Сегодня будет особенный и запоминающийся вечер. И он решил, что сделает в этот раз все правильно. А проблемы… у кого не бывает проблем? Они обязательно спасут друг друга, справившись с каждой из них. Разве то, что он простой прядильщик, а она Темная уже не проблема?