сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 51 страниц)
Когда клубы дыма развеялись, он увидел раскинувшийся зеленый лес с разнообразием его верхушек, левее от него начинались бескрайние поля и за всей этой зеленью красок, там, далеко-далеко мерцала голубая полоска моря, плавно переходящего в безоблачную голубизну неба. Прежде, чем он понял где они находились, его ноги поскользнулись и мужчина бы упал, если бы не все еще удерживающая мертвой хваткой рука Темной. Вскрикнув, он осознал, что они стояли на покатом склоне пика крыши. Темная одной рукой держалась за шпиль, а второй удерживала мужчину.
— Не дергайся! — Эмма впервые призналась себе, что эта идея оказалась поистине безумной, но это же было так весело!
— Ты... что ты... — просипел хромой, стараясь унять дрожь в коленях и не поскользнуться на влажной черепице. Девушка коварно улыбнулась и ответила ему сладким голосом:
— Все еще хочешь помочь мне с... крышей?
— Не думаю, — Румпельштильцхен постарался совладать с голосом.
— Вот и славно. Займись беседкой, — с этими словами она столкнула его с крыши. Сердце мужчины пропустило удар и провалилось в бездну, уши заложило от свистящего ветра. Ему казалось, что прошла секунда, что он даже не успел вскрикнуть, прежде чем его ноги коснулись земли, что его жизнь будет оборвана в этот же миг. На самом деле прошло меньше секунды, миг, что показался ему вечностью, выбив воздух из его легких, заставляя задохнуться от страха, перенеся его к беседке.
Колени предательски дрожали и подкашивались, мужчина повис на собственном посохе. Он попытался отдышаться и качнув головой, в попытке избавиться от страха и того каламбура, что поселились в его голове, стер рукавом рубашки бисеринки выступившего на лбу пота.
За спиной послышался отдаленный смех. Вот чертовка! Он обернулся, чтобы высказать все, что он думает по этому поводу, но его взгляд встретился с ее спиной. Девушка аккуратно двигалась на пике крыши, что-то рассматривая, подсвечивая магией те или иные участки крыши и зло откидывая осколки черепицы на землю. Рот непроизвольно закрылся и он негодующе, но предостережено, обернулся обратно к беседке, фыркнув под нос какое-то ругательство.
Клокочущая злость на произошедшее с ее замком, была удовлетворена за счет насмешки над хромым. Может быть, если в глубинах ее темной души в золотой клетке не была бы заперта совесть, она, возможно, не поступила бы так с ним. Отправив его к беседке, Эмма сосредоточилась. Это не было проклятием и удар не нес никакой магической силы. Магия светилась темной дымкой, что-то в этом было, что-то, что имело нить волшебства. Возможно, какое-то магическое существо. Эмма нахмурилась, никогда такого не происходило. Она откинула ненужную черепицу, рассматривая огромные борозды, царапающие по кругу пик крыши. Словно зверь цеплялся за крышу, сопротивлялся. На соседней башне была замечена вмятина, возможно, его откинуло туда. Ураган действительно был силен этой ночью. Но что за существо это могло быть, настолько огромное, чтобы нанести удар замку на такой высоте. В конце сада донеслась приглушенная ругань.
— Я все слышу! — Эмма взмахнула рукой в сторону звука и услышала испуганный вскрик, когда все поваленные деревья нехотя, с хрустом, оторвались от земли и улетели в глубь леса. Еще взмах руки и она сосредоточенно наблюдала, как черепица замка плавно восстанавливается после нелёгкой и запоминающейся ночи.
Она была не чертовка, она была дьяволом во плоти. С каждым разом Румпельштильцхен убеждался в этом. Как, эта ангельская внешность, скрываемая под маской проклятия, могла нести в себе такое черное безумство. Чем больше мужчина узнавал девушку, тем больше убеждался в том, что подобные меры были попыткой самозащиты, но иногда он совсем ее не понимал. Как сейчас.
Хромой разочарованно изучал хлам, в который превратилась беседка. Огромная деревянная лепешка. Мужчина с трудом переступил через доски и огляделся, пытаясь понять, с чего начать. Откидывая ненужные доски в сторону, он заметил что-то чешуйчатое. Нахмурившись и расчистив, он увидел большое яйцо, чешуйчатое и колючее, красно-черно цвета. Румпельштильцхен аккуратно взял его в руки и осмотрел повреждения. Он никогда не видел подобного и тем более никогда не держал в руках. Мужчина был уверен, что оно появилось после ночной грозы и, возможно, где-то должна быть его мама. Опасливо осмотревшись, он никого не заметил. Румпельштильцхен подумал, что возможно его бросили, как подкидыша, и ему стало жалко малыша, несмотря на то, кем бы он ни был. Невольно вспомнился Бэй, что, как подкидыш, был сейчас в чужой семье. Бережно прижав к себе яйцо, хромой обернулся, чтобы окликнуть Темную, но ее уже не было.
— Смотри, что я нашел! — войдя в зал, хромой переполошил все мысли Темной, что так медленно складывались в логическую цепочку.
— Я же сказала теб... — она прервала себя на полуслове и, резко встав, подошла к Румпельштильцхену, который бережно положил яйцо на стол. — Где ты его взял?
— Нашел среди обломков беседки. Ты не знаешь, чье оно? — он заинтересованно склонил голову и всмотрелся в ее золотистые глаза, черный зрачок которых судорожно то сужался, то расширялся. Эмма не сразу ответила. Ей редко приходилось встречаться с яйцами и новорожденными существами, гораздо чаще это были сами животные, пытавшиеся ее убить.
«Пусть это будет феникс. Прошу тебя, пусть это будет феникс».
Это было самым безобидным существом из списка тех, кто мог бы оказаться матерью этого яйца. Половина из этого списка вполне могла разрушить ее замок этой ночью.
— Гм... выкинь его, — она взмахнула рукой, едва не скинув яйцо со стола. Мужчина едва успел его подхватить.
— Ты что?! Его же мать искать будет! — Румпельштильцхен прижал к себе яйцо и по-отечески погладил грубую скорлупу.
— Терять не надо было. Я... — послышался треск, и мужчина поспешно положил яйцо на стол, удивленно наблюдая, как оно раскачивается, а трещины в скорлупе становятся все больше. — Замечательно! Ты его еще и выходил!
— Я не... — он завороженно наблюдал, как когтистая лапка оттолкнула кусочек скорлупы, еще и еще. Яйцо покачнулось, едва не упав, и из открывшейся дырки выполз кто-то чешуйчатый с красно-золотистой шкуркой.
«Лучше бы это был феникс...» — Эмма мысленно застонала и прокляла хромого, вместе с матерью этого детеныша и его самого, на всякий случай.
Детеныш отряхнулся и, неуверенно стоя на лапках, повернулся к наблюдавшим. Красные чешуйки, золотистое брюшко, тонкие обтянутые грубой кожей крылышки, как у летучей мыши, острые ороговевшие выросты на голове, зелено-золотистые глаза.
— Это дракон! — восторженно воскликнул Румпельштильцхен. Детеныш пискнул и испуганно отступил от мужчины. — Тише-тише, не бойся меня. Я не причиню тебе вреда, — тихо сказал хромой, в то время, как Эмма закатила глаза. Он осторожно протянул руку к дракончику, давая тому привыкнуть и принюхаться.
«Почему среди всех существ ада мне на голову свалился именно дракон».
— Выпусти на улицу это чудовище и займись работой, — фыркнула Эмма, раздраженно наблюдая за тем, как дракон ткнулся мордочкой в раскрытую ладонь мужчины. Реакции не последовало, и Темная посмотрела на Румпельштильцхена. Он был умилен, глаза светились счастьем и детским восторгом, ему было не до нее. Мужчина счастливо улыбнулся, и Темная, нахмурившись, посмотрела на виновника этой улыбки. Дракончик, привыкнув к теплу ладони, неуверенно подполз ближе и постарался забраться на руку мужчине.
— Он такой милый... — едва слышно прошептал мужчина. Он впервые в жизни встретился с таким чудом: рождение детеныша, еще и дракончика, о которых он слышал только легенды. А сейчас на его ладони топчется хрупкое создание. Конечно, оно вырастет и тогда сложно будет его назвать милым и беззащитным, но сейчас...
— Он дракон! Отдай мне его! — она потянулась к детенышу, который нелепо, цепляясь когтями за рукав рубашки мужчины, пытался забраться по его руке.
— Он еще ребенок! — он перехватил детеныша, который возмущенно пискнул, и прижал к груди. Темная шумно выдохнула, закатив глаза и схватив мужчину за рукав, потянула к себе. Детеныш извернулся в руках хромого и фыркнул на девушку слабой струйкой огня. Огонь опалил ей руку и поджог рукав блузки. Зашипев, Эмма отдернула руку.
— Прост...
— Мне как раз перчаток из драконьей кожи не хватало, — зло цедя слова сквозь зубы, Темная залечила ожог и образовала в ладони огненный шар.
— Нет! — вскрикнул Румпельштильцхен и, прижав детеныша крепче к себе, развернулся к ней спиной, оберегая существо. Эмма впала в ступор и удивленно посмотрела на такое бесполезное и глупое самопожертвование.
«С ума сошел что ли, ненормальный! Если за ним мать вернется, тут не только замок пострадает».
— Он же совсем один, — в голосе нотки отчаяния и заботы. Мужчина что-то тихо прошептал дракончику.
— Мне до этого нет никакого дела.
— А мне есть, — бросил через плечо мужчина. — Он не выживет один, я позабочусь о нем.
— Позаботишься. В лесу, — выплюнула Эмма и с легким шипением потушила огненный шар в руке.
— Эмма! Дай мне пару дней, я что-то придумаю. Ничего же не случится, — он развернулся к ней, когда опасность миновала. Дракончик высунул голову из его ладоней и недовольно, оценивающе, посмотрел на Темную.
— У тебя есть сутки, — оскалившись и обратившись к животному, девушка практически ткнула пальцем в мордашку дракончика. Детеныш недовольно засопел и, заурчав, набрал воздух, чтобы снова выдохнуть огнем. Румпельштильцхен попятился, стараясь оградить Эмму от новой вспышки гнева, девушка и так была не в лучшем расположении духа.
— Помни, перчатки! — она покрутила пальцем и расхохотавшись исчезла в фиолетовой дымке, оставив в зале мужчину бережно, по-отечески, прижимавшего к себе дракончика.
***
К обеду Темная не появилась, к ужину же, к ней не присоединился хромой.
«С новой игрушкой нянчится», — недовольно фыркнула про себя Эмма. Но завтра все прекратится, и снова жизнь вольется в привычное русло. Она была в этом уверена и, от такой уверенности, настроение само поползло вверх. Подходя к своему креслу, она заприметила вазу с цветком.
«Вряд ли его нового питомца спасет один цветок, тем более... Какого...?!»
Девушка с полнейшим отвращением на лице вынула из вазы желтый нарцисс. Как же она не любила нарциссы, и он об этом знал. Приторный запах цветка стал распространяться по залу. Зарычав, Эмма смяла несчастное растение и бросила на пол. Этим жестом хромой выразил свое недовольство ее решением.
«Мог бы и поблагодарить за сутки. Но не это!» — она брезгливо взглянула на валявшийся цветок, что распрямившись, пополз обратно в сад.
Поужинав и изрядно устав, девушка переместилась в спальную. Ей необходим был полноценный отдых. Комната была слабо освещена, но этого было достаточно.
«Снова этот запах», — Эмма поморщилась, ей казалось, что теперь аромат этого цветка будет преследовать ее на протяжении суток.
Переодевшись, девушка откинула одеяло и, отпрыгнув, громко выругалась.
— Я его самого на перчатки пущу! — прорычала Темная, выкидывая охапки сорванных нарциссов из постели. — «И дракона его пущу! Мать появится, обоих скормлю! Не пожалею!»
К моменту, когда она очистила кровать от ужасных цветов, запах заполнил всю ее комнату, заставляя Темную удушливо отплевываться от аромата, застрявшего на кончике ее языка. Пришлось переместить цветы в сад, распахнуть окна и обреченно вернуться обратно в зал, в ее излюбленное кресло. А завтра она обязательно поговорит с Румпельштильцхеном о его великодушном садоводстве, но это будет уже завтра.
***
Для тех, у кого фантазия спеклась на солнышке, ну а вдруг!)
https://pp.vk.me/c622530/v622530806/3af7a/aNSH4Ecpdoc.jpg
========== Глава 20. ==========
Светало. Румпельштильцхен безмятежно спал на животе, зарывшись носом в подушку и свесив руку с кровати. Что-то мокрое и шершавое коснулось пальца и, укусив, потянуло его на себя, вытаскивая мужчину из крепких объятий сна. Мужчина недовольно поморщился и дернул рукой. Что-то влажное схватило его за ладонь и снова потянуло на себя. Хромой махнул рукой, задев что-то недовольно пискнувшее, и сонно перевернулся на спину, вновь проваливаясь в сон. Несколько минут и что-то падает ему на грудь, выбивая весь воздух из легких. Мужчина испуганно распахивает глаза и встречается с золотистыми глазами дракончика.
- Ух, это ты малыш, — улыбнулся мужчина и попытался погладить дракончика. Малютка увернулась и прикусила ему палец. – Ауч! Ты же кушать, наверное, хочешь, да? Я совершенно забыл тебя покормить вчера, — виновато пробормотал Румпельштильцхен и встал с кровати. Пока он умывался, нетерпеливый и слишком игривый дракончик перевернул вверх дном всю его комнату. Мужчине оставалось лишь потрясенно осматривать свою комнату и беззвучно открывать рот. Постельное белье было расцарапано и отчасти валялось на полу, вчерашние штаны валялись где-то под стулом, посреди комнаты горела рубашка, а шкаф... взгляд мужчины вновь метнулся к рубашке. Рубашка. Горела. Горела рубашка! Он схватил валяющееся одеяло и, накрыв рубашку, затушил огонь.
— Господи... Ребенок, ты где? — мужчина стоял на одном колене, прижимая тяжелую ткань к полу и, опасливо осматривался по сторонам. Из шкафа выпал жакет, привлекая его внимание. Спешно подойдя к нему, он увидел на верхней полке красный хвостик. — А-ну слезай, быстро! Иначе я буду ругаться, — хромой потянулся к дракончику руками, но услышав недовольное фырканье, поспешно одернул руки. — Ну и сиди там, — обиженно буркнул он и стал вытаскивать новую рубашку из шкафа, стараясь не обращать внимания на заинтересованный взгляд золотых глаз. Он не обратил внимания на то, как дракончик высунулся из шкафа и совершенно проигнорировал то, как он, цепляясь своими коготками за его рубашки, сполз на пол. Когда Румпельштильцхен сел на кровать и, надев ботинок, потянулся за вторым, он заметил пропажу.
— Дракончик, ты где? — он осмотрелся. — Где же мой ботинок... Я не буду ругаться, честное слово! — разговаривать с существом было крайне абсурдно, но мужчина не видел ничего странного в этом и даже считал, что его общение вполне нормально. Вечером дракончик был сонный и спокойный, как только Румпельштильцхен занес его в свою комнату, тот сразу же заснул на небольшом пуфике. Но вот утром, ни свет, ни заря, этот маленький дьяволенок пытается вывести из себя всегда спокойного Румпельштильцхена своими шалостями. Дракон или не дракон, он был ребенком, и мужчина пытался не злиться, закрывая глаза на чрезмерную игривость существа. Под кроватью что-то чихнуло, и Румпельштильцхен быстро заглянул туда. Маленькое чудо увлеченно грызло его ботинок и замерло под его осуждающим взглядом, застигнутое врасплох.
— Вот и ты, — пробормотал мужчина. Встав на колено, он нагнулся и засунул руку под кровать, стараясь дотянуться до ботинка. Из-под нее донеслось ревнивое кряхтение и недовольное шипение, сопровождаемое скрипом кожи и царапаньем коготков по полу. — Ну же, чем быстрее ты отпустишь этот ботинок, тем быстрее я покормлю тебя. Честно-честно, — пообещал мужчина и резко выдернул ботинок из пасти существа. Победно улыбнувшись, Румпельштильцхен хотел еще что-то сказать, но заметив, что дракончик обиженно и зло с утробным урчанием втянул в себя воздух, едва успел запрыгнуть на кровать, когда струйка огня вырвалась из-под нее. Второй ботинок он уже надевал будучи в постели. Дождавшись, когда ребенку надоело сидеть под кроватью и он вышел на середину комнаты, мужчина, опираясь на посох, подхватил другой рукой ворчливого дракончика и направился на кухню.
Совершенно не выспавшись, Эмма сама решила наведаться в комнату Румпельштильцхена, чтобы сократить сутки, отведенные для дракона, вполовину. Единственное, что она застала в его комнате, это полнейший бардак.
«Значит, кто-то тоже сегодня не выспался», — довольно заметила Эмма, этот беспорядок подтолкнет всегда аккуратного Румпельштильцхена согласиться с ней и поскорее выпроводить это дитя природы из ее замка.
Пройдя в зал, девушка услышала ворчание и возню на кухне. Заглянув туда, она увидела забавную картину. Злость за цветы и решимость в отношении к дракону на миг утихли, уступая легкому злорадству. На полу сидел растрёпанный Румпельштильцхен, его щека была оцарапана, воротник темно-синей рубашки опален, а через дырку просматривалась покрасневшая кожа, один рукав был разодран когтями этого мелкого дьяволенка. Существо вертелось между расставленных ног мужчины, в то время как тот пытался как-то утихомирить его, успокоить. Девушка нахмурилась, он неловко прикасался к дракончику руками. При малейшем контакте с шершавой шкуркой существа, резко отдергивая ладони и еще больше хмурясь. Рядом с ними валялась перевернутая тарелка с кашей, размазанной по полу.
