сообщить о нарушении
Текущая страница: 37 (всего у книги 51 страниц)
— Кажется, мы недавно это проходили, — буркнула она, протягивая ему руку. Мужчина тихо засмеялся, ведя ее за собой.
— Нет-нет-нет. Ты не сделаешь это снова. Я туда не сяду, — она возмущалась, но ноги послушно следовали за ним.
— Хозяйка, — Румпель склонился, оставляя поцелуй на ее ладони. — Или вы присядете на скамью или я усажу вас на колени, — мужчина хищно оскалился.
— Что? — Эмма удивленно уставилась на мужчину.
— Что?
Девушка фыркнула, проглотив ругательство, которое так точно сейчас бы охарактеризовало его. Выбрав из двух бед, меньшее, она медленно села на скамейку, с напряжением ожидая того же, что было в прошлый раз. Опустившись позади нее, Румпель протянул ей нить.
— Только не колдуй, прялку испортишь.
— Не колдовать? — ну вот, он вновь смог отвлечь ее от неприятных мыслей. Он кивнул, забыв, что она не видит его. — Что значит не колдовать?
— В прошлый раз, ты меня озолотила, — он усмехнулся, показывая на лежащую рядом золотую нить. – Я, конечно, не против, но все же давай для начала научимся просто прясть, м? — Эмма охнула, она даже и подумать не могла, что нить в ее руках превратиться в золото. Хорошо, сегодня она постарается не совершить ту же ошибку, если он не… Руки мужчины заключили ее в кольцо, показывая, напоминая, как должна двигаться нить. Эмма прочистила горло. Да, это будет сложнее, чем она думала.
Румпель не двигался, стараясь не напугать лишний раз девушку. Хотелось обнять ее, прижать к себе и поцеловать. Но эта строптивая лань, обязательно исчезнет, как только он выпустит ее из рук. Промелькнула мысль, что можно было ее и не отпускать, а если поцеловать и лишить магии, то девушка вообще не сможет исчезнуть. Идея была настолько заманчивой, что Румпель хмыкнул.
— Что такое? — Эмма напряглась, заставляя мужчину мысленно чертыхнуться. Конечно же, он никогда не напугает ее. Не сможет.
— Как ты вообще колдовать научилась?! — возмутился он, наблюдая за тем, как ее пальцы не хотела попадать в такт с его.
— Не училась я... — пробубнила себе под нос Темная, даже не подумав о том, что вопрос мог быть риторическим. — Да не получается у меня! — она дернула рукой. Нить лопнула. Девушка собралась встать на ноги, но Румпель удержал ее.
— Тшшш, подожди. Попробуй еще раз. Последний. Ты же видела, как я это делаю, и помнишь, — он улыбнулся. — Давай, главное сосредоточиться. Получится — заслужишь поцелуй, — Эмма возмущенно обернулась.
— Как бы тебе потом не проснуться с обмотанной нитью вокруг шеи, — брови мужчины удивленно дернулись, а зрачок расширился. Но, заметив смешинки в ее глазах, он расслабился и поцеловал девушку в кончик носа.
— Я готов пойти на такой риск.
Эмма что-то пробубнила себе под нос и резко развернулась к прялке. Золотистые локоны скользнули мужчине по лицу, вынуждая его зажмуриться. Вновь от нее пахло горечью и сладостью. Дурманящий аромат. Девушка сосредоточенно забросила пару соломинок и, взяв в руку моток шерсти, отделила от него клочок. Румпель одобрительно замычал, скользя руками от ее кистей вверх. Эмма внутренне напряглась, но его прикосновения были едва ощутимыми и нестрашными. Нахмурившись, Темная переплела шерсть с нитью. Руки мужчины задержались на плечах, легко, подбадривающе, сжимая их. Девушка взяла нить в руки и заколебалась. Румпель убрал ее волосы набок, оголяя плечо.
— Все правильно, — он шепнул ей на ухо, замерев. Стараясь не спугнуть свою лань. Темная мягко потянула на себя, сосредоточенно контролируя натяжение. Мужчина прижался ближе к ее спине, скользя кончиком носа по ее волосам.
Эмма напряглась, когда почувствовала, как его длинный нос уткнулся ей за ухо, вдыхая ее аромат. Нить опасно натянулась.
— Расслабься, — шепнул он, опаляя ухо горячим дыханием.
— Ч-что? — руки предательски затряслись.
— Ослабь нить, она порвется, — Румпель мягко поцеловал ее в мочку уха, вызвав по телу приятную дрожь. Это было неожиданно для нее. Приятно. Руки послушно ослабили нить. — Вот так... — склонившись, мужчина оставил влажный поцелуй на щеке.
— Прекрати, — девушка повела плечом, слегка отталкивая его. Сколько бы она не пыталась, но улыбку скрыть не удалось. Прясть получалось, а его внимание было приятным. Обрадованный своим маленьким триумфом, Румпель мягко переместил руки девушке на талию. Сосредоточиться было тяжело, но огонек азарта и поцелуй в награду подогревали ее. Эмма пыталась ни о чем не думать, спокойно прокручивая колесо и вытягивая нить.
Румпель счастливо улыбнулся, у нее получалось. Уткнувшись носом ей за ухо, оставив попытки отвлечь ее, он блаженно прикрыл глаза, позволяя Эмме свыкнуться. Он слышал, как колесо стало проворачиваться быстрее, придавая уверенности Темной. Приоткрыв один глаз, мужчина довольно улыбнулся.
— У тебя получилось, — с гордостью пробормотал он ей в ухо. Эмма, расслабившись, дернулась. Его бормотание защекотало ухо, и девушка сбилась.
— Не отвлекай меня, — с улыбкой сказала Эмма, слегка оттолкнув его. Румпель что-то проворчал. Эмма громко расхохоталась, когда мужчина захотел положить свой подбородок на ее плечо и ойкнул, наткнувшись на торчащий из ее жилета шип.
— Ну вот зачем тебе тут шипы? — обиженно проворчал мужчина, тыкая пальцем в острый металл.
— Чтобы защищаться от таких, как ты, — Темная воскликнула, когда Румпель, повернув ее, поцеловал. Теплая волна магии разлилась по телу, превращая Темную в обычную девушку.
— Ничего не выйдет, — он улыбнулся, вновь накрывая ее губы поцелуем и крепче прижимая к себе за талию. Целоваться в таком положении было неудобно. Челюсть быстро заныла, но разрывать поцелуй не хотелось.
Что-то тихо звякнуло и упало на пол. Мужчина разорвал поцелуй, вглядываясь в ее глаза. Эмма непонимающе нахмурилась, отводя взгляд. В ее руках оказалась золотая нить.
— Я не понимаю, как такое может быть...
Румпель с любопытством взял из ее рук нить, поднимая на свет.
— Золото... Но твоя магия, как...
— Я не знаю, — Эмма взмахнула рукой, но ничего не произошло. Рельеф вновь стал появляться на коже, но магии все равно еще не было. — Совсем ничего не понимаю.
— Темная и чего-то не знает? — Румпель прищелкнул языком. Заметив, как девушка поникла, он легко поцеловал кончик носа. — Значит, узнает.
Эмма закатила глаза, вставая на ноги и забирая с собой нить.
— Приходи завтра в сад, я хочу тебе кое-что показать.
— Я подумаю, — девушка улыбнулась ему. — Спокойной ночи, Румпель.
— Спокойной ночи, Эмма, — прядильщик подарил ей еще одну улыбку. Как только за ней закрылась дверь, он, как можно скорее подскочил к кровати. Нетерпеливо разорвав письмо, он судорожно вчитывался в строки. Его мальчик был смышленым. Румпель не сомневался, что у Бэя обязательно получится то, что он задумал. Идея была опасной. Мужчина боялся за своего сына, поэтому просил писать как можно чаще, рассказывая обо всем, что происходит. Единственный, кто мешал их переписке, был Ворчун. С ним он еще обязательно поговорит. И Эмма. Девушка не должна была догадываться о теме переписки раньше времени.
Мужчина улыбнулся, ей обязательно понравится то, что он придумал. Шея неприятно стала саднить. Румпель только сейчас понял, что расцарапал кожу о шипы, когда целовал Эмму. Он тихо рассмеялся, забавляясь ситуацией: с воинами — воюет, с Эммой, замком, с непонятно чем — воюет. С Ворчуном, глупой птицей, и то воюет. Список пополнился и шипами. Ничего, он еще их с нее снимет. Обязательно снимет.
Комментарий к Глава 44.
отказываюсь от осознания того, что я написала.
вообще в непонятках с этой главы. если что не сердчайте. а я лучше пойду в угол забьюсь
========== Глава 45. ==========
Набросив на плечи плащ, который, как только Эмма застегнула застежку у шеи, стал в тон ее кремовой рубашки, она посетила несколько деревень, а после вернулась в сад. Рядом с фонтаном, что отображал теперь извивающегося ящера или какое-то непонятное существо, что напоминал ей больше крокодила, сидел Румпельштильцхен. Он сосредоточенно играл с кусочками мрамора, собирая вторую фигуру и придавая ей узнаваемые черты. Эмма накинула на себя капюшон, позволяя плащу слиться в одну гамму с окружающей природой. Темная тихо передвигалась по саду, медленно подходя к увлечённому прядильщику. Он не мог ее увидеть, этот плащ хранил особую магию, позволявшую его владельцу стать практически незаметным.
Румпель что-то бормотал себе под нос, крутя длинными пальцами белоснежный кусочек мрамора, гадая, где этот кусочек встанет на свое место. Фигура напоминала Эмме что-то знакомое, но из-за больших трещин, сколов и грязи было сложно понять, что именно. Девушка присела на корточки сбоку от мужчины и лукаво посмотрела на него. Душа требовала сделать какую-то пакость, но пугать его не хотелось, ну, почти… Она нерешительно протянула руку и, поколебавшись, провела ладонью по волосам мужчины. Румпель дернулся от неожиданности и чуть не закричал, когда увидел перед собой размытое пятно. Фыркнув, Эмма сняла капюшон, показывая свое лицо. В это же миг, ткань плаща снова стала желтовато-зеленой.
— Ты всегда это будешь делать? — проворчал прядильщик, принимая исходное положение. Покопавшись среди осколков камней, он нашел тот, что уронил. Эмма опустилась на колени, садясь на пятки.
— Ты забавно реагируешь, — она вновь провела ладонью по его волосам, поражаясь их легкости и шелковистости. Румпель не обратил внимания, сосредоточенно подбирая камушку нужное положение в скульптуре. Темная зарылась пальцами в его волосы, и осторожно, словно пробуя, стала массировать его затылок. Сдавшись под напором такой ласки, мужчина, как довольный кот, тихо заурчал. Не хотелось так быстро прощать Темную, но тело, предательски откликнулось на ее прикосновение, и он неосознанно прижался к ее руке.
— Мм… Это запрещенный прием, — он лениво повернул голову, встречаясь с восторженным, победным, полным радости взглядом. Ее осенило! Он тоже давно не чувствовал ласки, отвык от внимания, готовый ластиться под любое ее прикосновение. Интересно, как долго он был один? Как долго он жил без тепла и нежности? Румпель усмехнулся и потянулся к девушке за поцелуем. Эмма накрыла его губы указательным пальцем, останавливая его.
— Что такое? — пробормотал он в палец, нахмурившись.
— Ты хотел мне что-то показать, — Эмма слабо улыбнулась, убирая руку. Все же хорошо, что первый шаг в их отношениях сделал он.
— Не понимаю.
— Если нам может понадобиться магия, лучше этого пока не делать, — Эмма смутилась и отвела взгляд. Румпель понимающе улыбнулся.
— Да-да… — мужчина приложил последний кусочек мрамора. — Как ты думаешь, на что это похоже? — Эмма задумчиво осмотрела скульптуру.
— Она похожа на птицу, на…
— Лебедя, — он с энтузиазмом кивнул. Нахмурившись и сосредоточившись, Эмма взмахнула рукой, восстанавливая скульптуру. Трещины и грязь пропали, а мрамор засверкал своей белизной. У птицы были развернуты крылья, лапы сложены вместе, а шея неестественно выгнута. Казалось, что она была в ненависти, готовая броситься в атаку в любую минуту.
— Ничего не понимаю…
— Лебедь и… — он виновато взглянул на Эмму. — И крокодил?
— Согласна, не лучшая парочка, — озабоченно пробормотала она, присаживаясь рядом с Румпелем. Мужчина приобнял ее за талию, позволив облокотиться немного на себя. Темная не обратила внимания на его жест, задумчиво рассматривая скульптуру. Почему именно лебедь?
Румпель невесомо коснулся губами ее виска.
— Прекрати, — шепнул он.
— Что прекратить? — отстраненно спросила Эмма, пытаясь поймать какое-то воспоминание, что тьма, играясь, подкидывала ей.
— Хмуриться, — Румпель куда-то потянулся и протянул ей фиолетовую розу. Лепестки которой был пронизаны розовато-красными прожилками. Это была третья роза, которую Румпель осмелился лично вручить ей. Эмма расслабилась, забирая цветок из его рук.
— Красивая… — девушка уткнулась носом в бутон, вдыхая сладкий, чернично-вишневый аромат.
— Ты красивая, не она, — Румпель довольно улыбнулся.
— Только когда проклятие спадает, — Эмма отвела глаза, нервно теребя пальцами стебель цветка.
— Не правда. Ты мне понравилась еще до того, как я увидел эти глаза, — он подцепил пальцем ее подбородок и, повернув к себе, поцеловал ее. Рябь магии прошла по ее телу. Золото глаз отступило, уступая травянистой зелени. – Ты, как этот цветок. Он такой же восхитительный, как и ты.
— Ты…. Восхищаешься мною? — неуверенно спросила она. Рельеф стал проявляться на ее коже, и Румпель снова поцеловал ее.
— И всегда восхищался. Ты показала мне, что не все люди одинаковы. И даже тот, кто пропитан тьмой, может оказаться со светом в сердце, — он грустно улыбнулся.
— Румпель… — Эмма немного отстранилась, вглядываясь в его глаза. — Разве все в твоей жизни были такими?
— Кроме Бэя, — уголок его губ нервно дернулся, не понимая, к чему ведет девушка.
— А жена? Она же любила тебя, — его губы сжались в тонкую линию, и он отрицательно качнул головой.
— Мила… Мила никогда не любила меня.
— А ты..? — Эмма нервно закусила нижнюю губу. Боясь услышать ответ. Она не знала, что принесет ей больше боли. То, что он уже любил когда-то и, возможно, рана в его сердце еще не затянулась, или то, что его никогда не любили.
— А я ошибался, — огонек в его глазах потух, и он потерянно, стыдясь себя, опустил глаза, желая отстраниться от девушки еще больше. Эмма поймала его за рубашку.
— Эй, эй… Все в порядке, — Темная накрыла его щеку ладонью, успокаивающе погладив большим пальцем. — Это она ошиблась. Ты замечательный человек, хороший отец, прекрасный прядильщик, герой для своего сына и моя упрямая, бездарная экономка, — его брови удивленно поползли вверх, а губы растянулись в безумной, счастливой улыбке. – Что? Что такое?! — Эмма занервничала.
— Ты сказала, я твой.
— Н-нее-ет. Не говорила.
— Сказала, — он энергично закивал в подтверждении своих слов.
— Я не могла этого сказать!
— Ну, только что же!
— Румпель! — обняв за талию, он прижал ее к себе, покрывая поцелуями все ее лицо. — Выпусти меня!
— При одном условии, — сквозь поцелуи бормотал он. — Ты скажешь мне, почему проклятие пропадает, когда я целую тебя, — тело в его руках напряглось и замерло. Руки мужчины осторожно выпустили девушку, а он вопросительно посмотрел на нее.
— Это… это не имеет значения, — она неловко отстранилась от него, отодвигаясь подальше.
— Но… — прядильщик не ожидал такой реакции на безобидный, как ему казалось, вопрос. — Но для меня имеет. Что в этом такого? — он протянул ей руку, но Эмма, вздрогнув, резко вскочила на ноги и отошла к лебедю.
— Знаешь, — она нервно поправила на себе плащ. — Я, кажется, поняла, почему тут лебедь, — девушка неудачно попыталась сменить тему. Румпель недовольно посмотрел на девушку, она не доверяла ему. — Это было давно, — Эмма неуверенно запнулась. — когда… когда мои родители были еще живы. У нас был герб. Лебедь. Помнишь, я говорила, что замок знает, что нам нужно? Кажется, он знает немного больше.
— Родители? То есть ты не всегда была такой? — Эмма истерично хихикнула и покачала головой.
— Нет, однажды я попала не к тем людям. И меня прокляли.
— Как это произошло?
— Не имеет значения.
— Эмма, ты не доверяешь мне? — его ноздри опасно и зло раздулись.
— Доверяю, — Эмма сжала руку в кулак, ломая нежный стебель розы. — Но для тебя это не должно быть так важно.
— Позволь мне решать, что мне важно, а что нет, — он подтянул к себе посох и медленно встал. — Мне важно знать, как ты стала такой. Мне важно знать, что произошло с тобой.
— Единственное, что тебе должно быть важно, знать, что я хочу избавиться от него, — Эмма упрямо поджала губы, взглянув на мужчину исподлобья.
— Я хочу помочь тебе! Из-за этого тебе снятся кошмары? — Эмма шумно выдохнула, едва контролируя свою злость. — Почему ты не можешь сказать мне? — он сделал шаг ей на встречу, пытаясь поймать ее взгляд. — В чем дело? Эмма, почему проклятие пропадает, когда я целую тебя?! — Темная дернулась и со всей силы ударила рукой по тонкой шее лебедя. Голова откололась и отлетела от них на несколько метров, глухо ударившись о гальку.
