Текст книги "Алтарь для Света (СИ)"

Автор книги: Китра-Л

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 37 страниц)

– Откуда вы узнали, что ирума зовут Флем?

– Неопознанный маг его так назвал.

– Он к нему так обратился?

– Да. То есть – нет, – засомневалась я. – Он позвал кого-то по имени Флем. Больше мужчин я в подвале не видела, поэтому предположила, что это он.

О, как.

– А в какой момент вы услышали его имя?

– Когда начался пожар. Все горело, шумело и искрилось. Я пыталась выбраться.

Мужчина сочувственно покивал. Я отвела взгляд в сторону и уставилась на закрытые шторы. Внутри всколыхнулись эмоции, напоминающие, что я по собственной глупости едва не лишила себя и других жизни.

– Могло ли такое случиться, что вы неправильно услышали имя? Или может, мужчина никого не звал, а прокричал часть вербального заклинания?

– Я…

Мастер понимающе улыбнулся:

– Значит, вы могли ошибиться? Или даже услышать не то имя?

Могла ли? Могла. Я много чего могла: спеть, станцевать, продекламировать стихи, спрыгнуть с библиотечной башни. Но ни того, ни другого, ни третьего, я не сделала. А что тогда? Услышала правильно имя.

– Не путайте, – запротестовала я, вмиг растаптывая ростки доверия, проклюнувшиеся сквозь лавину моей подозрительности. – Мне ничего не померещилось. Я потом сама к ируму так обращалась. Его это имя. Очень ему подходит, между прочим. Смотришь ему в лицо и сразу понимаешь – ну, вылитый Флем.

– Хорошо-хорошо, я вам верю, – нисколечко не смутившись закивал мужчина. – Вы не на допросе и никто вас ни в чем не подозревает. Тем более, я же из своих, из Света. Я здесь ради вашего же блага. Помочь вам.

– Пять дней взаперти – это все ради меня? – возмутилась я, отбрасывая в сторону наигранное смирение.

Если я собиралась разыгрывать из себя жертву обстоятельств, то сейчас самое время добавить немного истерики. Не может нормальная женщина после таких событий оставаться спокойной и рассудительной. Я должна быть напугана. Я скромный посланник Света, если бы я могла справляться с такими ситуациями, то давно сама бы ходила в мастерах.

– Конечно, – и бровью не повел мастер. – Восстановление после комы…

– Где я? – оборвала его я.

– В приюте Милосердия при Обители Солнца, конечно же.

Конечно же… похоже на правду.

Доброта в глазах сменилась на хитрый прищур:

– Наши дорогие собратья категорически против отпускать вас, пока не закончится курс лечения. – Мужчина развел руки в сторону, имитируя жест побежденного. – Тут даже я бессилен. Ваш солнечный напарник потянул за все возможные ниточки, чтоб вас оставили здесь, и ни в коем случае не отправили восстанавливаться в лоно родного Ордена. Будь это любой другой город, его бы слушать никто не стал, но у Старого города, как и у его Стражей – особое положение в Империи. Поэтому не вы приехали ко мне, а я к вам. Итак, чтобы соблюсти все правила… Ваше имя?

– Китра Латер.

Значит, столь высокопоставленные гости ради меня одной – это только помозолить глаза солнечным? Сама я Свету ни в каком виде не сдалась? Пришли выяснить, зачем я понадобилась Солнцу?

Имир Клоу приложил все силы, чтобы я здесь осталась? В качестве извинений что ли?

– Это ваше настоящее имя?

– Достаточно настоящее.

– Достаточно настоящее для чего?

– Для меня.

– У нас указано, что семнадцать лет назад, вы поменяли имя и фамилию. Это правда?

– Более чем.

– Почему вы их сменили?

– Меня приняли в Орден Света.

Прозвучало вполне гладко.

– Безродные юноши и девушки любят брать эту фамилию, вступая в наши ряды. Она очень распространена среди Света и имеет под собой не одну сотню легенд.

– Я знаю.

– Но у вас был титул, – помедлил он, давая мне возможность прочувствовать свои сомнения на мой счет. – И хорошая семья. Вы променяли обеспеченную жизнь на скромное существование посланника Света в разъездах.

Это не звучало как вопрос, поэтому я сочла возможным промолчать.

– Но зачем вы поменяли такое прекрасное имя как Дел…

Я жестом остановила проверяющего.

– Семья не одобрила мой выбор вступить в Орден. На этой почве мы очень сильно поругались и я отреклась от всего, что меня с ними связывает.

Прозвучала правда. Проверяющий это понял, и не стал этого скрывать, как и источника из которого это выяснил.

– Мы знаем. – Сказал он. – Мы общались с вашей семьей.

Вот же темные твари!

Я напряглась. Этого я не знала. Думала, что дальше проверки по бумагам дело не зайдет.

– Китра – это староимперское имя?

– Скорее доимперское.

– И как вы пришли к такому выбору?

Та-ак…

– Услышала где-то… Или прочитала… Понравилось. Это просто имя.

Мастер хмыкнул и на несколько секунд задумался. Я перевела дух.

– Где вы его услышали?

– Я не помню.

– Хорошо. Не помните, так не помните. Это же обычное, ничего не значащее имя с которым вам ходить до конца жизни. Что толку беспокоиться о таких глупостях? Но может вы догадываетесь, как это имя переводится с доимперского? Или откуда берутся его корни?

Его что-то зацепило. Произошла какая-то несостыковка, но чего с чем, он понять не мог. И я тоже.

– Кажется… это из очень старой сказки о Туманных скалах.

– Можете ее рассказать?

Я помедлила, пытаясь подобрать верные слова.

– Это сказка про девушку… которая умерла… утонув… Спрыгнула с уступа Туманных скал. И что-то про луну. Легенда без интриги. С открытым финалом, так сказать.

– Я серьезно.

– И я серьезно, только кратко. Вы мужик умный, вроде, – вон, до мастера дослужились, – огрызнулась я. – Суть должны были уловить.

Далась ему эта сказка? Я ее сама почти не помнила. Картинки разве что в книге были красивые. Ее мой настоящий отец иллюстрировал. Он был хорошим художником. Часто путешествовал.

Я перевела взгляд в сторону букета из орхидей. Несмотря на весь мой негатив, направленный в их сторону, они все еще держались в хорошей форме. Ни один лепесток не опал. Остальные букеты столько волнений не вызывали. Наверное, в приюте Милосердия – это обычная практика, приносить больному цветы для скорейшего выздоровления. Я о таком слышала.

Руки в нервном жесте потянулись к краю платка.

Мужчина заметил направление моей задумчивости и не преминул спросить:

– От кого они?

– Что? – обнаружила я себя, мусолящей платок. Маленьким жемчужным помпонам угрожала опасность замусориванием от моих пальцев. – Не знаю. От сестры милосердия, наверное.

– Все три? – не поверил мастер Эстеф, приподнимаясь со стула. Деревяшки противно скрипнули, освобождаясь от непривычно большого веса. Проверяющий Света не страдал излишней худобой. – Вот же, здесь записки.

Мужчина ловко вытащил из букета с георгинами красивую бумажку, блеснувшую в свете свечи серебристым тиснением. Я затаила дыхание. Мне в голову не приходило проверить букеты. Все что я делала – косо посматривала на орхидеи и обходила их стороной. А ведь в маленьких посланиях мог таиться какой-то шифр от Стража.

Следом, жестом фокусника, была извлечена открытка из букета с розами. Кажется, на ней была изображена картинка, но со своего места разглядеть я ее не могла. Когда дело дошло до орхидей, мое сердце забилось чаще, не смотря на все доводы, приведенные голосом разума.

– Надо же – ничего, – чему-то удивился мастер.

– Ничего? Вы внимательно посмотрели? – я чуть приподнялась с кровати. – Может, за комод упало?

Мужчина сдвинул вазу в сторону, пошевелил стебли цветов, но ничего не обнаружил. Кажется, он сам расстроился, что не нашел никакой подсказки об отправителе.

– Тайный поклонник! – с восхищением предположил он. – Знаете, посланник Латер, я обожаю эти красивые истории о любви. Вы в такой случайно не завязаны? Двое мужчин, борются за сердце дамы…

– Упаси Свет! Нет никаких мужчин и никаких поклонников.

– У меня еще остались два попытки из трех, – продемонстрировал мастер Эстеф две предыдущие записки.

Почему-то их наличие вызывало больше восторга у него, чем у меня. Будто в столице Империи заняться больше нечем, кроме как почитывать дамские романы.

– Вы не против? – осведомился мастер Эстеф.

– Ни в чем себе не отказывайте, – сквозь зубы проскрежетала я, подавляя в себе инстинкт броситься ему на перерез и силой вырвать записки.

– “Желаю скорейшего выздоровления. Мне жаль. С уважением, И.К.”, – прочитал он ту, что была в букете с георгинами. – А в этой – “Ни о чем не беспокойтесь, я рядом. Ваш И.К.”. Как интересно.

– Чем? – у меня был только один знакомый с такими инициалами. Поскольку Страж не в первый раз делал странные жесты в мою сторону, он вполне мог прислать оба букета с разными извинениями. В своей манере.

– Почерк разный. Эти записки от двух разных людей, – он протянул мне обе бумажки. Они отличались. Первая – из дорогой бумаги, оформленная серебристыми нитями. Красивый, строгий почерк, без лишних закорючек или украшений, абсолютное следование стандарту письма, крайняя стилизованность. В полный противовес первому, вторая открытка содержала в себе неровный, неустойчивый почерк, с закрытыми сверху «аркадами» и “украшениями” в виде различных дополнительных элементов.

– Знаете, – я переводила взгляд с одной строчки на другую. – Я на сегодня устала. Если допрос окончен, я бы хотела остаться одна.

Мастер Эстеф возражать не стал. Забрав свои вещи со спинки стула, он задержался в дверях, для последнего вопроса:

– Пока не забыл. Какие отношения вас связывают со Стражем Клоу?

– Рабочие, – не колеблясь ответила я.

– Ох, посланник Латер…, – он многозначительно кивнул на записки. Конечно, он догадался что к чему.

– Опять не верите? – притворно насупилась я.

Чистую ведь правду говорила! Никогда не позволяла себе в сторону Стража ни одного лишнего взгляда. И он сам никаких признаков такого внимания ко мне не проявлял. Да, всегда встречал по приезду в Старый город, хотя я никогда не оповещала о своих приездах. Да, всегда сопровождал до гостиницы. Да, приглашал каждый вечер на ужин. Но это все было во исполнение его служебных обязанностей. Ему гораздо больше нравилось доставать меня в уютном ресторанчике в центре города, чем в душной комнате Обители.

– Верю-верю, – чему-то рассмеялся мастер. – Вы на протяжении семи лет сюда ездите?

– Да, – тут скрывать было нечего. – Все мои бумаги в порядке. Их не раз проверяли.

– Да-да, – продолжал соглашаться он. – Читал. Ворох проблем ради обычной библиотеки?

– Самой лучшей библиотеки, – поправила я.

– А Страж Клоу, полагаю, до сих пор не женат, верно?

– Верно.

– Пассии у него нет?

– Не знаю. Не слышала, – пожала я плечами. Какое мне дело до чужой личной жизни? – Так им до сорока и нельзя. Жениться, в смысле. А в остальном… Мало, наверное, кто согласится ждать пока суженному сорок исполнится.

– И все же, кто-то ждет, – на прощание улыбнулся мастер. – Да-а, семь лет, это уже кое-что значит.

Часть 2. Глава 2

Осени в Старом городе были теплыми. Светило солнце и погода радовала погожими деньками. Лишь изредка на землю проливались капли дождя, сопровождаемые буйством ветра. Приемлемые погодные условия поддерживались силами адептов Академии старших курсов. Есть положительные стороны в том, чтобы иметь в своих стенах целый отряд стихийников.

Я сидела в беседке, что расположилась во внутреннем дворе приюта Милосердия. Накрапывал дождик. Пахло сыростью. По узеньким дорожкам прогуливались другие недужные гости лечебного заведения: кто следил за танцами опадающих листьев, поднятых легким ветерком; кто наслаждался приятной беседой; кто-то бесцельно бродил по кругу, игнорируя все внешние раздражители. Успокаивающая атмосфер сонного царства, полностью поглотила этот маленький замкнутый мирок, отгороженный от суеты внешнего мира.

Я отложила грифельный карандаш с бумагой в сторону. Текст письма для Леды никак не желал складываться в строчки второй час кряду. Я оставила тесные комнаты приюта, прихватив с собой переносной секретер. Но вдохновение не приходило. Я не знала, стоит ли вообще отправлять Леде записку спустя почти три месяца, которые я пролежала в магической коме.

Что мне написать Леде? Пуститься в объяснения? Черкнуть одну строчку – “мне жаль?”. Назначить встречу? А что говорить-то? Как она ко мне относится сейчас, узнав всю правду. Что обо мне думает? В каком виде ей сообщили обо мне? Да и рассказали ли хоть что-то?

Нет, на самом деле все это не важно. Знакомы-то мы были ровно один день. Сестру милосердия, что приносит лечебные отвары, знаю дольше. Стала бы я перед ней распинаться, если бы исчезла этой ночью? Нет. Все просто. Я задолжала девушке один разговор. Между нами осталась какая-то недосказанность. Пара ответов за пару ответов. Я ей про исчезнувших адптов, а она мне – события вечера с ее стороны произошедшего.

Я сильно устала. Вымоталась эмоционально и полностью себя истощила. Успокоительные зелья вгоняли в отупляющую пустоту. Яркие оттенки стирались, оставляя после себя монотонную серость. И все же я продолжала их принимать. Пропусти хоть раз и очередная ночь окрасится изматывающими душу кошмарами. От накатывающих приступов ужаса меня отделяли только двести миллилитров горьких эликсиров.

Допросы закончились. После разговора с мастером Эстефом меня наконец выпустили. Не домой и не в гостиницу, а из комнаты. Категорически запретили покидать территорию приюта, подвергать себя переутомлению и забывать про ежедневные восстановительные процедуры. Физически я была полностью здорова, если не считать постоянную слабость, из-за которой едва выбиралась на свежий воздух. Лекарь обещал, что скоро силы восстановятся, если понемногу увеличивать нагрузку и гулять во внутреннем дворе, где раскинувшийся чудесный сад, позволял насладиться своей красотой и буйством осенних красок. Ссадины, ушибы, порезы и синяки успели сойти за время моего пребывания в коме. С оставшимися на запястьях и голенях шрамами, обезображивающих кожу, умудренный опытом и годами лекарь ничего поделать не мог.

“Затянутся со временем, – с сомнением предполагал он, разглядывая красные полосы, после чего напоминал: – Вам повезло выбраться живой и невредимой из такой череды травмоопасных ситуаций. Не иначе как милостью Солнца дарована эта удача”. Потом он неловко замолкал, вспоминая о том, что сохранив себе здоровье, я потеряла силы Света, и пускался в витиеватые извинения. Возможно, он чувствовал за собой какую-то вину. Ведь именно он снимал с меня все печати и заклятья, возвращая в мир живых. Может, переживал, что магические силы пропали из-за его действий?

Шелестели листья. Где-то вдалеке играла музыка.

– Вы не возражаете? – рядом внезапно возник тот самый старенький лекарь, присаживаясь рядом на скамейку.

– Нет, конечно, – кивнула я. – Садитесь.

– Это было очень интересное заклинание, – первым заговорил он.

Я сразу поняла, что имеется ввиду.

– Уникальное, – согласилась я. – Полагаю, скопировать и повторить его не получится?

– Увы, – тяжело вздохнул он, накидывая на голову капюшон.

Обвитые лианами резные решетки защищала от дождя по бокам, но ветру удавалось пробираться через открытые участки, холодным сквозняком проскальзывая под одежду. Я куталась в теплый платок.

– Вы же лекарь не только в приюте Милосердия?

– Отчего же? – удивился он. Вас интересует на кого я работаю: на приют или Обитель? Так это не секрет. Правое крыло приюта полностью отведено под лечение воспитанников Солнца, или очень особых гостей – как вы. Лечим своих, лечим чужих.

– Вот как. И часто вы подсаживаетесь к чужим для разговора?

– Только, если они также прекрасны, как и вы.

Его комплемент прозвучал так естественно, что я не смогла не улыбнуться. Лекарю было далеко за восемьдесят. Сухенький, жилистый, невысокого роста и полностью седой. Лишь ясные глаза, что прятались под нависшими бровями, намекали на сохранившуюся молодость души.

– И все же?

– Выдалось несколько свободных минут. Решил развеять ваше одиночество своим обществом. Я люблю поболтать с приезжими. Сам-то за территорию Старого города никогда не выходил. Всегда здесь.

– Может вы тогда в курсе, навещал ли меня кто-нибудь?

– А как же. Это же такая история была. Я Стража Клоу тоже лечил. Он как в сознание пришел – еще бинты не сняли, знаете какие жутки ожоги у него были? – ринулся на ваши поиски. А ему же нельзя. Больше пятидесяти процентов тела повреждена. Чудом выкарабкался! И тут – на тебе, пришел в себя и такое чудит. Сестрам милосердия пришлось подмогу вызывать. Четверо человек уложить только смогли. Вызвали мастера Солнца, разобраться что к чему. Я сам начал думать, мало ли, не заметил, что мой подопечный умом тронулся. Ан-нет. Все куда проще. Он к вам на помощь хотел отправиться, кричал, что вы в серьезной опасности и нельзя терять ни минуты. Мастер его выслушал, посочувствовал, да объяснил, что со своими предупреждениями Страж на десяток дней-то запоздал и лежит его прекрасная руми в палате напротив. Он, конечно, не поверил. Ночью выскользнул через окно и проверять отправился. Хех.

Я попыталась представить себе, как громоздкий Страж, весь в бинтах и повязках пытается выбраться через среднего размера окошко и карабкается по узкому карнизу.

Выходило не очень.

– Вы сейчас его ни с кем не путаете? – усомнилась я.

Конечно, это объяснило бы, почему Имир Клоу не пришел мне на помощь, когда я оба раза угодила на жертвенник. И почему никто не хватился, когда я сутки гуляла без памяти в теле себя семнадцатилетней давности.

– Как такого достойного мужчину можно с кем-то спутать? Он еще месяц на восстановлении лежал, а после, вас каждый день навещал.

– Постойте, – всплеснула я руками, неловким жестом скидывая карандаш с лавочки. – А с ним-то что случилось? Как он пострадал? Когда?

Лекарь охотно принялся рассказывать, поражая невероятными подробностями о сражении доблестного Стража, и некоторыми фактами о смерти ирума Сайнга. Новые детали, внесенные осведомленным лекарем, пришлись кстати. Скучающий лекарь – это не просто находка, это дар свыше.

Выходило, что мэтр Сайнг давно подозревал что-то неладное в Академии и поделился своими подозрениями с одной из любимых адепток – руми Ледой, и другом – Стражем Клоу. Тем самым подведя обоих к смертельной опасности. Страж начал независимое расследование и, обнаружил, что в во всех этих странностях замешан кто-то из людей высокого ранга. Кого-то конкретного он не подозревал. Сунувшись чуть дальше, он где-то допустил ошибку и подставился.

Страж Клоу – не рядовой служащий, а профессионал, у него опыт и подготовка. С Ледой ясно, как подставилась и навела на себя след: спросила что-то лишнее, сделала что-то не то, днями и ночами крутилась вокруг мэтра Сайнга, или еще лучше – поделилась какими-то мыслями с руми Парнс. Уверена, именно Прия Парнс вычислила мэтра Сайнга и Леду. А я? Я стала для них сюрпризом или на меня тоже началась охота? Для случайности слишком много совпадений, а для намеренных действий маловато осведомленности.

Оказывается, в ту злополучную ночь, закончившуюся потерей памяти, мне повезло больше остальных заговорщиков. На Стража и мэтра Сайнга напали одновременно. Их давно подозревали в том, что они добрались до чего-то важного. Мэтра Сайнга застали как раз в тот момент, когда он только закончил ритуал на закрепление печати и совсем выбился из сил. Маг стал легкой мишенью для нападавшего. Со Стражем же пришлось повозиться. В ту ночь его мучила бессонница, и когда в его дом проник посторонний, Страж был готов. И тем не менее он проиграл.

– Вот оно что, – пробормотала я. – Значит, не бросил.

Это радовало. Я успела нафантазировать много версий в которых Имир Клоу просто не счел нужным побеспокоиться о своей коллеге и бросил разбираться самостоятельно.

– И другой молодой человек тоже, – продолжил лекарь. – Из-за него тоже нешуточная война развязалась. Академия не хотела отдавать своего адепта, а Обитель не желала делиться ценным свидетелем, учитывая что они подозревали кого-то из мэтров. Тут свою лепту родители мальчика внесли, и его отправили под нашу защиту. Он как очнулся тоже про вас начал спрашивать, а смог ходить, так и навещать принялся. У него ранения полегче ваших, хотя и гадость редкостная. Целый консилиум собирался: думали-решали. На четыре научных статьи насобирали. Я, признаться, за всю свою карьеру такой пакости не видел. Но, слава Солнцу, справился. Опыт-то не маленький. Так что молодой человек живет и здравствует, только теперь лечение с учебой совмещает. Болячка-то хитрая, за раз не одолеть. И вот он днем – там, а с вечера и до утра у нас. Вот пять часов вечера пробьет, сами с ним повидаться сможете.

– Стойте-стойте, Вы сейчас о ком? – я совсем запуталась. Какой другой молодой человек? Я кроме Стража Клоу никого не знаю. Ни в каких других отношениях ни с кем не состою: ни в рабочих, ни в романтических.

– Как о ком? – подивился мужчина. – Он вот накануне цветы вам приносил.

– Орхидеи? – ахнула я.

– Вот чего не знаю – того не знаю. Сами его спросите, он этажом выше лежит. И имя у него еще такое… забавное. Сам по себе – огневик огневиком, а имя… Кто так ребенка называет?

Винтики в моей голове заворочались, закрутились, заскрипели, защелкали и заглохли. Я сама себе не поверила, когда решила спросить:

– Снежный барс?

– Точно! Вот помнил же, что какая-то кошка. У него еще глаза такие, светлые, пронзительно голубые.

Живой. Все-таки живой.

– А я? Меня можно вылечить? Я говорю о своих способностях. О магии Света.

Я все-таки решила поднять болезненную для меня тему. От одного осознания, что любой человек в мире, кроме меня, может использовать Свет, болезненно сжималось сердце. Я никогда с такой хворью не сталкивалась. Видела перегоревших магов Стихий, подорвавших свои силы солнечных, разочаровавшихся лунных Жриц, представителей других магических направлений, загубивших свой талант. Но никогда я не слышала о маге Света, потерявшем свой дар. Даже в теории я не могла представить, что может довести до такой крайности. И практики, и теоретики сводились в своих мнениях к одному: от магии может избавить себя только сам адепт. Никакие внешние факторы не могут на это повлиять. Да, тебе могут заблокировать магию на время, опустошить резерв сил, сам себе этот резерв можешь сломать. Но так чтобы навсегда… Не бывает такого.

– Ох, милочка, тут я вам не помощник. Приехал же ваш мастер, так к нему надо. Такого рода проблемы со своими решайте. Может, ритуал провести. Может в храм сходить и жертву какую Свету принести. А может, все дело в нервном расстройстве. И такое бывает.

Нет уж. Хватит с меня жертвоприношений и ритуалов. Задержалась я в Старом городе. Много внимания к себе привлекла. Знакомствами обзавелась. Цветами… К темным тварям все! Не нужна мне эта библиотека. Успокоится все, уляжется – вернусь. У меня и другие зацепки есть по поискам Эрин.

– Тут есть посыльные или курьеры? Я хотела бы отправить письмо. – Я помахала пустым листком бумаги. – Которое так и не написала.

– Ах, конечно, – мужчина приподнялся со скамьи и указал на здание напротив. – Если обойти кустарники по той дорожке – сможете увидеть бордовую дверь. Она приведет в общую гостиную. Любая сестра милосердия с радостью поможет в этом вопросе. Или дождитесь вечера. А мне, пора делать обход. Я и так злоупотребил вашим обществом.

Мы попрощались, и я, проводив взглядом удаляющуюся фигуру лекаря, вернулась к письму.

“Надо встретиться”, – гласила строчка, начерканная неровным почерком. Моя рука мелко дрожала, не желая выводить красивые, ровные буквы с вензелями. – “Буду ждать в приюте Милосердия при Обители Солнца.” – На этом порыв вдохновения закончился. Ниже, жалкими каракулями, красовалась мои инициалы и подпись.

Письмо я решила передать через сестер милосердия. Проще было отправить с Ирбисом, раз он ежедневно совершал путешествия от приюта в Академию и обратно, но я ему не доверяла. В случае чего, я конечно брошусь ему на помощь или окажу какую-нибудь услугу, но это не будет иметь ничего общего с доверием. Тем более, после того, как я узнала, что он меня навещал. Какое-то подозрительное внимание. Ну, побродили вместе по заброшенным катакомбам, с кем не бывает? Хорошо, что выжил. На этой веселой ноте встречи можно и прекратить. Передать письмо через Стража? А когда он теперь придет? Имир Клоу удостоверился, что я в порядке. Принес письменные и устные извинения. Предупредил о допросе. Все правила приличия с его стороны были соблюдены настолько, что мастер Эстеф сам себя ввел в заблуждение, придумав любовную историю.

Я сложила письмо. Запечатала конверт. Тяжко вздохнула, вспоминая, что не могу использовать заклинание для его защиты или от вскрытия посторонним человеком. Вздохнула еще раз, когда грифельный карандаш замер, дописав имя Леды. Кажется, та печать от мэтра Сайнга вогнала меня не только в семнадцатилетний возраст. Не могла я быть настолько глупа, что бы не спросить полное имя своей соседки. Тут явно замешено какое-то темное проклятье. Руми Леда, второй курс, специальный поток, – и это все, что мне известно. Блеск, Китра! Аплодисменты стоя, пожалуйста. Выходи на бис. У Ирбиса ты тоже фамилию не спросила, и ничего о нем не выяснила. Ох, зря ты не позволила себя в жертву принести, зря. Глядишь, в следующей жизни поумней была бы. Растяпа.

Я собрала письменные принадлежности и сложила их в переносной секретер. Дождик закончился, но пронизывающий до костей ветер, свои позиции не сдавал. Мне вернули те вещи, что хранилась у Стража и те, что остались в гостинице. Только почти все они были рассчитаны на жаркий зной лета, а не на пасмурную осень. Откуда взяться теплым вещам? Я никогда не брала с собой в поездку лишнее. Теперь мне оставалось выбрать денек потеплее и отправиться на рынок. А лучше, вызвать портного сюда. Хватит, за вещами я уже находилась. Второго такого раза могу и не пережить. Тем более в таком состоянии.

В общей гостиной царил переполох. Кто-то куда-то спешил. Что-то падало. Рядом несколько мужчин спорили с неизвестных мне лекарем. Плакал ребенок. Тут и там мелькали разноцветные плащи и белые фартуки, снующих между посетителями сестер. Если здесь всегда такая суматоха, то внутренний парк весьма стоящая идея. У меня пошла голова кругом после пяти секунд нахождения здесь. Сутки напролет такого темпа я бы не выдержала.

– Простите, – я попыталась обратиться к одной из сестер милосердия, но она ловко подхватила металлический поднос со склянками и бинтами, и унеслась прочь по коридору.

– Я только хотела… – вторая попытка провалилась не менее грандиозно. Третья потонула в громком шуме. Я замерла на месте, чувствуя, как утопаю в общем хаосе. Прошло минут двадцать, прежде чем я смогла вынырнуть из вязких мыслей и вернуться к реальности. В этом мне помогла выскочившая из задней двери растрепанная сестричка. Неуклюже поправляя платок на голове она с удивительной ловкостью проскочила между стойкой и полноватой женщиной, пытающейся раскурить сигару, виртуозно подхватила падающую со шкафа вазу и сделав пируэт, поставила ее на стол передо мной.

– Сестра! – ухватила я ее за рукав, не позволяя вырваться. – Мне нужна всего одна минута вашего времени.

Девушка растерянно похлопала ресницами, переводя взгляд с моей руки на лицо и обратно.

– О! – воскликнула она. – Вы – леди Латер?

– Руми Латер, – поправила я.

Да, нынче я без магических сил, но пока присланный мастер не объявил, что я лишена статуса посланника Света, от своего титула не откажусь.

– Ой, простите. Я думала… – девушка слегка замялась, пытаясь найти выход из ситуации. – То есть я совсем не подумала. Но я вас узнала. Вам цветы постоянно приносят. А я для них вот, – она указала на фарфоровую вазочку в горошек, – тару подыскиваю.

– А от кого цветы?

– Ну так… Знамо от кого, – пошла красными пятнами девица. – От ухажеров ваших. Только не подумайте, – заволновалась она, покраснев до самых ушей, – я же не осуждаю. И не разбалтывала никому ничего. А вашему мастеру пришлось рассказать. Не отказывать же столь светлому и достойному человеку?

– Мастер Эстеф? – жизнь продолжала радовать событиями. – Когда он приходил?

– Сегодня днем. Расспрашивал, кто вас навещает и от кого цветы, – девушка потупила глаза, пытаясь унять глупую улыбку.

Вот ведь жук!

– Цветы – это не всегда знак любви или ухаживаний. Это так же знак уважения, благодарности и дань хорошим манерам, – пожурила я девушку. Кого она во мне разглядела, роковую женщину? – А еще некоторые цветы могут означать опасность или угрозу. Вот скажи мне, от кого были орхидеи?

– Их всегда курьер доставляет, – пискнула нисколько не пристыженная девица.

– Всегда?

– Всегда, – подтвердила она. – Каждый седьмой день приносит. С того дня, как вас сюда положили. Они всегда без записки. И всегда белые.

– В следующий раз, когда должен будет прийти курьер – позови меня. Хочу с ним встретиться. Деньгами не обижу. И вот, – я сунула ей конверт с именем Леды, – передай в Академию. Настолько быстро, насколько это возможно.

Девушка кивнула, радуясь, что я ее отпустила, и тут же скрылась из виду.

– И как тут не нервничать и не волноваться? – задалась я вопросом, направляясь обратно в свои покои. – Если на каждом шагу караулит стресс?

Дождавшись пяти часов, я направилась в гостиную на втором этаже. Выловив одну из сестер милосердия, я велела ей передать Ирбису, что жду его. В зале, который я выбрала для встречи, никого не было и я смогла спокойно разместиться возле камина, в кресле из красного бархата и резными ножками. Огонь тихо потрескивал на недавно подброшенных поленьях. За окном щебетала птица, пристроившись на ветви дерева, как раз упирающегося в окно. Часы на камине в виде улыбающегося солнца, показывали пять минут шестого.

Я сменила свой наряд на темно-бордовое платье с длинными рукавами, уходящим в пол подолом и наглухо закрытым на шее воротом. Несколько грубых украшений дополняли мой образ серьезно настроенной руми. Не хотелось мне, чтобы по приюту прошел слух, что я позволяю себе что-то большее, чем официальная встреча с адептом Стихии.

А разговор был важным. Для начала, не просто справиться о его здоровье, а своими глазами увидеть, что он в порядке. В голове так и засела та картина, где он бледный, еле дышащий, борется за каждый вдох. А еще объяснить юному гению, почему следует завязывать игры. Мое внимание можно привлечь и другим способом. Я вполне лояльна и могу войти в его ситуацию. Можно подумать, я не догадываюсь, что господин Чабер – непосредственный начальник (Наставник?) Ирбиса, требует от него полного отчета обо мне и моих действиях.

Из глубин коридора послышались шаги.

Я закинула ногу за ногу. Откинулась на спинку кресла и приготовилась вести диалог.

Часть 2. Глава 3

Он выглядел абсолютно обычно. На бледной коже проступал румянец. В глазах светилась ясность без какого-либо намека на то, что парень дополнительно употребляет дурманящие зелья. Привычная шляпа отсутствовала и я могла любоваться его неудачной попыткой собрать пряди волос в хвост. Темные концы то тут, то там, выбивались из-под алой ленты. Такая неразбериха с волосами наводила на мысли, что кто-то сверх меры увлекался тренировками с магией Огня.