Текст книги "Алтарь для Света (СИ)"

Автор книги: Китра-Л

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 37 страниц)

Я отчетливо помнила на какой ноте мы расстались с Ирбисом. Он умирал у меня на руках. Я изображала из себя дурочку. Все катилось к темным тварям в Нижний мир. Теперь он относительно здоров. Нет видимых признаков того, что страшное заклятье ирума Флема сильно подпортило парню жизнь. Наоборот, шляпу вот снял. А я… А я вернулась в своей привычный возраст, из семнадцати в тридцать четыре – спасибо доброму лекарю! Чуть выше рост, чуть длиннее волосы, чуть больше ума, немного морщинок и все те же уставшие, синие глаза. За спиной статус посланника Света, и один день в качестве адептки Академии, наполненный очередной порцией лжи.

Неплохие данные для начала непринужденной беседы, неправда ли?

На правах старшего, как в плане возраста, так и статуса, я не стала дожидаться пока Ирбис сможет должным образом оценить мою новую внешность. Если я правильно поняла, господин Чабер разъяснил парню всю соль ситуации со мной.

– Наверное, твой плащ так и остался в Академии, – вместо приветствия произнесла я, после чего спохватилась. – Кстати, рада видеть тебя в живых, Ирбис.

Он слабо улыбнулся, присаживаясь в кресло напротив.

– Теряюсь в догадках, как к вам теперь обращаться.

Это прозвучало без какой-либо ненависти или обиды. Хотя парень имел право на меня злиться. В каком-то роде я была шпионом Солнца в Академии.

– Мое имя осталось при мне. А в Академии, как я помню, всегда была проблема с хорошими манерами. Так что, не возражаю против доли фамильярности.

– Значит, Китра Латер, – задумчиво протянул он, чуть усмехаясь. Я невольно присоединилась к его улыбке. – Это настолько банальное для Света имя, что удивительно, как никто не догадался! Каждый второй с такой фамилией является прислужником Света… То есть адептом, извини. Я просто потрясен. Господин Чабер тоже высказал свое удивление.

Мы помолчали. Огонь в камине потрескивал, и разнежившись в удобном кресле после тяжелого дня, я потеряла бдительность.

– Знаешь, я хотел тебе многое сказать, – заговорил он. – Особенно, поблагодарить за то что ты сделала для адептов, несмотря на то, что ты не одна из нас. Я очень сильно тебе благодарен. Ты проявила себя, как очень сильный духом человек, способный отринуть межмагические противоречия и прийти на помощь к нуждающимся. Мне бы хотелось, чтобы ты поняла меня правильно. Более того… я… – он стал запинаться, и я решила его перебить:

– Зачем ты мне это говоришь?

– Как зачем? – искреннее изумление парня выбивало из калии. – Ты спасла мне жизнь.

– Скорее отсрочила смерть, – поправила я.

Собственное фиаско до сих пор тяготило. На тот момент, когда я сражалась с ирумом Флемом, память ко мне уже вернулась. Я не была семнадцатилетней адепткой. Пусть мой облик на тот момент оставался юным, воспоминания вернулись. Я должна была суметь хоть что-нибудь сделать. Да, дезориентирована и едва ли могла правильно оценивать ситуацию, но глупых ошибок это не умоляло. Мы оба: я и Ирбис спаслись чудом. А я ненавижу, когда моя жизнь зависит от счастливой случайности.

– Видишь ли, – решила пояснить я, раз господин Чабер почему-то умолчал такой важный аспект. – Я нас скорее покалечила, чем спасла. Когда ты был без сознания, появился ирум Флем – тот мужчина с заковыристым проклятьем. Я с позором ему проиграла. Попалась в одну из тех ловушек, которые курсе на первом проходят. Заклинание “двойного шума” – из-за него ирум Флем застал меня врасплох. Понимаешь, о чем я? Я использовала твою чарму на удачу. Разгромила потолок, заперев нас в каменной ловушке. Сама не знаю, как мы спаслись. Все благодарности направляй тем людям, что нашли и вытащили из-под завалов.

Бывший Шляпник попытался возразить, но я пошла на опережение, протянув ему две открытки, которые мастер Эстеф нашел в цветах:

– Кстати, одна из них от тебя?

Неожиданно растеряв свой благодушный настрой, парень нахмурив брови, забрал у меня ту открытку, что была с золотым теснением. Вся легкость с которой шла беседа в одно мгновение покрылась изморозью. Я даже проверила не потухли ли дрова в камине – уж слишком резко повеяло холодом.

Расслабленная поза Ирбиса сменилась напряженностью. Взгляд парня впился в несколько коротких строчек.

– Желаю скорейшего выздоровления. Мне жаль. С уважением, И.К. – медленно прочитал он, четко проговаривая каждое слово. После чего перевел на меня взгляд. – И.К.? Что означают эти “И. К.”?

– Иди к Свету, – попыталась пошутить я. Слишком серьезно адепт Стихий среагировал на то, что у кого-то еще такие же инициалы, как у него.

Парень моей шутки не оценил. И поскольку он принимал то ли гораздо меньше успокоительных зелий, то ли нахватался у господина Чабера премудростей, но тайну инициалов разгадал за несколько секунд:

– Имир Клоу? – с недоверием произнес он, продолжая смотреть на открытку, как на злейшего врага.

Я почувствовала себя неуютно. Как будто совершила очень серьезный проступок за который надо стыдиться. Но на ум, как назло, не шло ни одной ясной мысли, кроме той, что мне действительно стоит завязывать с лекарствами. Ко мне вернулись родные тридцать четыре, а я все равно не понимаю, что вокруг происходит.

– Страж Имир Клоу, – поправила я.

Это мои привилегии теперь под сомнением, а вот Страж еще при своих, и к нему стоило проявлять почтение. Их братия серьезно относилась к таким вещам. Еще услышит кто нашу беседу, да воспримет, как неуважение к Обители, хлопот потом не оберешься.

– Да хоть бы и так, – огрызнулся он, продолжая сжимать открытку. – Ты же не веришь вот этому всему?

– Ты о чем? – Я решительно не успевала за ходом его мыслей.

– Об извинениях, – он наклонился вперед, и прядь зачесанных в хвост волос соскользнула ему на глаза. Парень сначала попытался ее сдуть, но потерпев неудачу нервно откинул вылезшую челку назад. – Обитель воспользовалась тобой. Обитель, тот же Орден Света, понимаешь? А теперь что? Присылает жалкие извинения! Тебя это ни капельки не злит?

– Погоди, – подняла я руку, желая эмоционально отгородиться от Ирбиса. – Никто меня не использовал. Произошла взаимовыгодная сделка. Они получили своего человека в стенах Академии, я – возможность находится на территории Старого города столько сколько пожелаю. Честный обмен. Никто не мог предполагать, что все сложится именно так. – Я говорила чистую правду. Никаких обид в сторону Стража или его начальства я не чувствовала. Произошедшее – последствие лишь моих собственных решений. – Все случилось слишком быстро.

– Это они тебя в этом убедили, – он помахал у меня перед глазами открыткой Стража. – Сама подумай. Почему вместо сильного, опытного Стража, отправили слабого посланника Света. Неужели никого получше не нашлось?

Магия Света – очень древнее искусство. Возникшее до основания Империи, до разделения Стихий на четыре составляющие, и конечно, до распада Света на Солнечный и Лунный. Магия Света была в расцвете своих сил, когда остальные только начинали зарождаться. Изначально она предназначалась для борьбы с тварями из Нижнего мира. Эту магию могли осилить все люди. Поэтому каждый человек считался ее потенциальным носителем. Конечно, самые мощные заклинания доступны лишь хорошо обученным адептам, прошедшим жестокий отбор и не менее жестокие тренировки.

Со временем темные твари покинули нас, а мир, наполненный жуткими монстрами и опасными магическими существами, стал гораздо дружелюбнее к людям. Именно тогда Магия Света начала сдавать свои позиции. К настоящему времени, Свет едва ли может похвастаться сильными представителями. Он почти полностью ушел в просветительскую работу. Посланники Света из доблестных героев превратились в послушников и проповедников, скитающихся по городам и богами забытым деревушкам, рассказывая старые сказки о добре и справедливости, восхваляя очередного монарха, и ведя рекрутерскую работу.

Именно все эти пункты делали для меня эту работу идеальной для собственных целей. И оскорблять мой выбор не стоило никому!

– Ты это сам придумал или тебе господин Чабер подсказал? – разозлилась я. В чем-то он действительно был прав, но я не в первый раз слышала в адрес Света подобные претензии. – Я не дурочка из соседней деревни. Я почти двадцать лет путешествовала по просторам Империи и видела такое, о чем ни ты, ни большая половина Обители даже никогда не слышали. И сам Страж Клоу, между прочем, прекрасно это осознавал. Поэтому и обратился ко мне за помощью. Он смог понять и принять то, что какой-то посланник Света может в чем-то превосходить его самого.

– Столько слов в защиту чести Стража, которой даже не смог обеспечить защиту одного единственного человека, которого взял под свою опеку? – казалось Ирбис услышал совсем не то, что я пыталась до него донести. – Только не говори, что поддалась мнимому обаянию Стража, которого к тебе подослали, – он произнес это с таким презрением, словно без личной вендетты не обошлось. Не иначе как в детстве грозный Страж отобрал у него конфетку. – Ты была хоть раз в самой Обители? Знаешь, что их женщинам запрещено занимать высшие посты? Я имею ввиду, что если у тебя есть талант к магии Солнца и ты женщина, то дальше сестры милосердия тебе не продвинуться. Уверен, в Свете дела обстоят так же. Поэтому тебя и выбрали в качестве приманки. Подослали в Академию, чтобы сделать следующей жертвой. Ты для него… для них не более чем цифра в документах, за личность тебя никто не воспринимает. Разменная фигура на игровой доске. А я видел тебя в деле. Видел на что ты способна. Ты достойна большего.

Тирада была сильной. Эмоциональной. С ударениями в нужных местах. Будь я подростком – расплакалась бы в ту же секунду и бросилась спасителю на шею, проклиная Обитель со всеми ее Стражами. Но в этой жизни мне перевалило за тридцать, а гормональные всплески сгинули прочь вместе с печатью.

– Ирбис, – я устало опустила голову, подперев рукой подбородок. – Я не знаю, кто писал тебе речь, но подготовил ты ее очень-очень плохо. Или просто выучить не успел?

Ирбису было около двадцати пяти лет и учился он на последних курсах, а значит должен был пройти все пороги идеализма и истребить в себе эту заразу. Не зря же увивается вокруг господина Чабера. Для глубоких философских раздумий о месте женщины в Свете – познания парня слишком поверхностны, но вот злость весьма настоящая. Словно ему перед выходом прочли вдохновенную речь с примесью фрагментов из модных пропагандистских статей, а он теперь пытался повторить мне то, что запомнил. Из чего выходило, что через парня ко мне обращался кто-то совершенно другой.

– Никто мне ничего не писал, – парень аж вскочил, едва не опрокинув кресло. – Ты что, не видишь, что с тобой сделали? Все то время, пока тебя здесь якобы лечили, тебе изменяли сознание. – Он продолжал смотреть на меня, с силой сжимая кулаки. Послание Стража безжалостно смялось в его руке. – Почему ты совершенно меня не слышишь? – Он с опаской глянул на дверь и чуть тише добавил: – Очнись же ты. Вспомни, какой была.

– Три месяца назад у меня были магические силы, – жестко отрезала я. – Именно их потеря и угроза для жизни меняет человека, а не какое-то мифическое изменение сознания. О, и давай не забывать о том, что я была лишена памяти. Так что посмотри на меня сейчас очень внимательно и постарайся запомнить. На самом деле, я вот такая. Так что не выдумывай никаких тайн или заговоров. Жизнь куда проще, чем кажется.

Вот я и произнесла все вслух. Во мне нет магии. Я никто. Пустое место. Черная точка на карте магического потенциала Империи.

– Ты потеряла свои способности? – Ирбис выглядел обеспокоенно. – Разве Свет можно потерять?

Он не верил.

Это звучало слишком дико.

– Да, – пожала я плечами. Вновь воссозданный образ спокойствия трещал по швам.

– И ты так легко об этом говоришь?

– Это не великая тайна, чтоб ее скрывать, – я притворилась, что не поняла о чем он спрашивал. Кто сказал, что я не люблю поиграть в жестокость?

– Это на долго?

– Это навсегда.

– То есть ты теперь…

Что я теперь? Без магических сил? Да. Без возможности заработать себе на жизнь? Да. От родового титула я отказалась лет семнадцать назад, а статуса посланника лишусь в скором времени. Зато, если Страж сдержит свое обещание, смогу стать горожанкой – а это уже что-то. Это почти право голоса есть. Только замуж идти придется, иначе либо в ночные бабочки запишут, либо… в ночные бабочки. Выбор-то небольшой. Назад к семье вернуться не смогу, отреклась я от них и они от меня. Без компаньонки по другим городам не поездишь теперь, а денег на такую роскошь просто не найти. Есть у меня, конечно, сбережения, но до них бы еще добраться.

Похожие рассуждения должны пронеслись у Ирбиса в голове, потому что его выводы пересекались с моими.

– …должна будешь выйти замуж? – парень аж скривился от этого слова. – Зачем ему это надо?

Не знаю, что его так шокировало. Не первый год живет, вроде. Не приди мне в семнадцать лет великое спасение в виде старинного Дневника, я бы уже праздновала юбилей прекрасного несчастливого брака с человеком старше меня вдвое. А сейчас-то я и выбирать могу. Между вдовцом с пятью детьми и каким-нибудь трижды разведенным прожигателем жизни.

– Как только лишат статуса, – задумчиво протянула я, внимательно следя за реакцией адепта. Какая-то часть наслаждалась тем вселенским непониманием, что отражалось в глазах Ирбиса напополам с ужасом и злостью. – Но жизнь на этом не кончается. Если совсем грустно станет, в сестры Крови подамся. Вот уж у кого магия точно течет в жилах. Ее только с жизнью потерять можно… Да шучу, я Ирбис, шучу, – пришлось срочно сворачивать спектакль. Парень-то тоже на лечении. Ему лишние переживания не больше моего нужны.

– Шутишь? – разозлился парень. – Рад, что повеселил тебя!

– А я то как рад, – произнес кто-то совершенно посторонний.

Я вздрогнула. Ирбис схватился за чарму, поворачиваясь в сторону говорившего, и готовясь в случае чего атаковать. В проходе мелькнула золотистая мантия, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы признать в незваном госте мастера Эстефа. Он находился на расстоянии вытянутой руки от Ирбиса, но ни я, ни адепт Стихий не заметили появления мужчины в ярких одеждах. А он мог там находится чуть ли не с самого начала разговора! В вихре бурлящих страстей ни один из нас не мог поручиться, когда же появился мастер.

Больше книг на сайте – Knigolub.net

– Чему рады? – приглушенно поинтересовался Ирбис, мигом растеряв свой пыл. Он прожигал мастера Света взглядом, но дурного слова сказать не смел.

– Как чему? – наигранно удивился мужчина, проходя мимо нас к камину. – Конечно же тому, что посланник Латер не лишилась чувства юмора в столь тяжелый для нее жизненный период. – Наклонившись, он подобрал полешко, и подмигнув мне, закинул к догорающим бревнам в камине. – Я приношу свои извинения, что стал невольным свидетелем вашего разговора, но я находился здесь неподалеку и услышал какой-то странный шум. Мне ничего не оставалось, как пойти и проверить, все ли в порядке.

– Мастер Эстеф, – спохватилась я. – Позвольте представить вам ирума Ирбиса – адепта Академии. Это он пришел на помощь, когда меня и руми Леду похитили.

Произнеся все это, я слегка смутилась. Парень мне нехило помог, а я над ним подшутить решила. Для него все происходящее воспринималось гораздо серьезней, чем мной.

– Ирум Ирбис, – обратилась я к адепту, мигом переходя на официальное обращение. – Позвольте представить вам мастера Света Эстефа, прибывшего из столицы, чтобы помочь мне разобраться с пропавшими силами и посодействовать Обители Солнца в расследовании.

Я проглотила ту фразу про допросы с пристрастием, и представление вышло вполне приемлемым. Не на уровне столичного театра, но для Старого города сгодится.

– Очень рад с вами познакомиться, адепт Огня, – добродушно кивнул мастер. – Я многое о вас читал в отчетах и рад, наконец, встретиться лично.

Парень напрягся и я его прекрасно понимала. Лишний раз попадаться под внимание мастера не захотелось бы ни одному нормальному человеку.

– В отчетах? – переспросил Ирбис.

Мастер не стал присаживаться на предложенное ему кресло. Взяв кочергу, принялся поправлять огонь.

– У меня сегодня состоялся интересный разговор с господином Чабером, – теперь и я заволновалась не на шутку. – Он был настолько любезен, что позволил ознакомиться с теми материалами, что собрала Академия.

Мы с парнем синхронно переглянулись, но найти подсказку друг в друге не смогли.

Мастер меж делом продолжал:

– Вы, молодой человек, были среди тех людей, что начали расследовать подозрительные совпадения о пропаже юных адептов. Ваши выводы меня впечатлили. Приятно видеть, что новое поколение ничуть не уступает нам – старикам.

У Ирбиса было на этот счет совсем другое мнение:

– При всем моем уважение, с какой стати господин Чабер показывал вам отчеты? Академия – это независимое учреждение, – парень пытался себя сдерживать, подбирая правильные слова, но получалось у него плохо. – Обитель не имеет права вмешиваться в ее дела. Вам не обязаны были предоставлять никакие документы. Вы…

– Тише-тише, адепт Огня, – убирая в сторону кочергу, мастер примирительно поднял руки. – Вы слишком спешите, впрочем, – он кинул быстрый взгляд в мою сторону, – юности это простительно, не так ли посланник Латер?

Во время разговора я успела не только вжаться в спинку кресла, но и провести быстрые расчеты вероятности незаметного побега. Рассматривались такие варианты как, через заднюю дверь и в окно. Дверь была надежней, но окно ближе. Завывающий на улице ветер раскачивал кроны деревьев, и огромная ветка непрерывно постукивала по стеклу. С того места, где я сидела, не было понятно насколько она большая и способна ли выдержать вес взрослого человека, но я готова рискнуть. Поэтому, когда мастер обратился ко мне, я настолько потонула расчетах, что смогла только невнятно согласиться.

– Мы, так же как и Академия, абсолютно независимы от Обители, – продолжил мастер. – А господина Чабера я знаю давно – вместе практику проходили. Я потому и вызвался посетить Старый город, чтобы проверить старого приятеля, – мужчина мечтательно улыбнулся, словно вспоминая какое-то приятное событие. – И климат здесь хороший, – он повернулся в сторону окна, указав на покачивающиеся деревья. – Жаль, погода нынче подводит. Раньше здесь осени были гораздо теплее. Впрочем, я отвлекся. Академия и Обитель зашли в тупик в своих собственных расследованиях. Тише юноша, – шикнул мастер Эстеф на Ирбиса, когда заметил, что тот собирается перебить его своими возражениями. – Место отведенное под ритуал расчистили, но все следы уничтожены магическим огнем. То, что удалось раскопать, не поддается расшифровке. У нас закончились зацепки.

– Никого не удалось поймать? – искренне удивилась я.

– Прии Парнс сбежала из города, – ответил вместо мастера Эстефа Ирбис. – Против нее были косвенные улики, но взять под стражу на их основании не вышло. А к тому моменту, как я пришел в себя и смог дать показания, ее уже и след простыл.

– А остальные двое? – чуть ли не жалобно простонала я, прикрывая глаза. По коже пробежал мерзкий холодок, заставляя сердце забиться быстрее. Я вспомнила свою беспомощность перед человеком, способным без малейших колебаний лишить жизни другого. То спокойствие и уверенность, с какой ирум Флем прижимал к моему горлу нож, готовый в любой момент пустить мне кровь. Как мое тело дрожало, не в силах справиться с паникой. Как ужас волнами накатывал на сознание, лишая способности сопротивляться. И опустошенный взгляд Леды, полностью подчинившейся чужой воле.

Я крепко обхватила себя руками, подавляя мелкую дрожь. Часы над камином показывали пятнадцать минут седьмого. Я пропустила прием лекарства, за что теперь и расплачивалась яркими воспоминаниями.

– Среди жителей города нет человека с таким именем или фамилией, как ирум Флем, – пояснил Ирбис. – Стражи прочесывают Новый город, ориентируясь не только на его имя, но и на составленный словесный портрет. А второй… о нем ничего не известно.

– Почему мне об этом никто ничего не сказал? Почему никто не сказал, что трое убийц, покушавшихся на мою жизнь до сих пор ходят на свободе?! – я перешла на повышенные ноты. Меня всю трясло. Они скрыли то, что должны были сказать в первую очередь после моего пробуждения. Я сегодня полдня спокойно расхаживала по внутреннему дворику, совершенно не подозревая об угрозе! Прия Парнс сбежала, Флем где-то затаился, но вот тот третий до сих пор спокойно ходит по улицам города, не боясь быть пойманным. Тот самый человек, который вполне мог являться инициатором всех жертвоприношений.

– Китра, – заметив что меня трясет, Ирбис поднялся и направился ко мне. Теплая ладонь легла мне на плечо, но я продолжала находиться во власти своих кошмаров. – Здесь ты находишься под защитой. Тут – в крыле для солнечных – стоят такие охранные заклинания, что муха незамеченной не проскользнет.

– Наверное, посланник Латер переутомилась и забыла принять свои лекарства, – вмешался мастер Эстеф, протягивая мне руку, чтобы помочь подняться. – Пойдемте, я провожу вас. А вы – адепт Огня, тоже здесь не засиживайтесь, – он окинул взглядом Ирбиса, после чего задержал внимание на смятой открытке, валяющуюся подле ног парня. – Завтра вам предстоит очень насыщенный событиями день. Господин Чабер все объяснит. А за посланника Латер не переживайте. У вас обоих будет еще уйма времени.

Когда мастер Эстеф уводил меня прочь, я оглянулась назад. Ирбис растерянно стоял посреди гостиной, теребя в руках поднятую с пола открытку. В последний момент он посмотрел на меня и неуверенно помахал рукой. Я кивнула в ответ. Продолжая вертеть в голове мысль о том, что я упускаю что-то очень важное.

Часть 2. Глава 4

На шелковом платке, расстеленном на бюро, лежали пять чарм, выбранных моей более молодой версией: эдельвейс, ромашка, перо, змея и лампа. Отдельно в сторонке примостилась рубиновая запонка, по ошибке отданная не своему настоящему владельцу. Ее нашли зажатой у меня в руке, как пояснил лекарь.

Купленные чармы не радовали. Не потому, что теперь я имела возможность их использовать только с помощью “слов-ключей”, а из-за их абсолютной дисгармонии. Такую коллекцию бестолковых чарм мог собрать только слепоглухонемой в состоянии очень сильного алкогольного отравления. Чармы друг другу не соответствовали: ни по возрасту, ни по принадлежности мастеру, ни по своей внутренней сути. Собранная “звездочка”, конечно, отвечала обычным стандартам: активное нападение, пассивная защита, аптечка, свет и особое состояние. Цепочка, которая шла вместе с чармами представляла из себя пассивный накопитель энергии. Очень слабенький. Но лучше иметь такого паразита, чем оставаться совсем без подстраховки. В остальном же, собранные амулетики проигрывали по всем статьям. Они как будто принадлежали пяти разным людям.

“Ромашка” напоминала мне о Леде. Красивая, изящная, содержащая в себе одновременную легкость и несгибаемый стержень. В ней присутствовал домашний уют и спокойствие, и, в то же время, вежливая отстраненность, скрывающая пласты глубинных эмоций. Конечно, как только появится возможность сменить чармы, я избавлюсь от “ромашки”. Зарождающаяся связь с Ледой не имела шансов на существование. Дело даже не в возрасте или статусе, – дружба порой принимает и не такие виды. Я не могла позволить себе друга. Это не закончилось бы ни чем иным, кроме как очередной порцией разочарований и потерь. Для нас обеих.

Я открыла “ромашку” строго соблюдая инструкцию. Запечатала “слово-ключ” и перешла к следующей чарме. Потеряв доступ к магии, мне пришлось обратиться к вербальным активаторам. Буду честной – это самый убогий способ использовать магию. Для бытовых манипуляций это еще хоть как-то работало, но я то собиралась в случае чего сражаться!

Эдельвейс, в качестве оружия, нравился мне еще меньше, чем детская ромашка в качестве набора лечебных заклинаний. Такие чармы подходили только определенным группам людей, осваивающим определенные виды боевых искусств. Использовать такую чарму без предварительных тренировок – сумасшествие. Пока я натренируюсь, ее подзаряжать раз пять придется. А на седьмой она и вовсе сломается! С этим же работать невозможно! Куда мои глаза смотрели?

Маленький амулет в виде продолговатой лампы, нацепила на браслет следующим. Но прежде, чарма, вызывающая свет, была тщательно исследована и принята, как нечто годное с возможностью дальнейшего использования. Ее главные характеристики полностью устраивали и не вызывали нареканий.

Оценить оставшиеся чармы я не успела.

В дверь постучали.

– Войдите, – крикнула я, когда стук повторился.

Повернувшись лицом к двери, потянула за уголок платка, прикрывая набор чарм.

– Руми Латер? – в открывшийся проем проскользнула давешняя сестра милосердия, все с той же взлохмаченной прической и сияющими глазами.

– Курьер пришел? – вскочила я с места, готовая тут же бежать вниз.

– Нет-нет! Тут другое. – Девушка протянула мне запечатанный конверт. – Я уже закрывала кабинет, как обнаружила его в ячейке с вашим именем.

Я поблагодарила девушку парой мелких монет за проявленную сообразительность и посулила вдвое больше, если сообщение о курьере придет столь же быстро.

Оставшись в одиночестве, принялась разглядывать присланную находку. Полностью белый конверт без каких-либо опознавательных знаков. Открыла переносной секретер. Посомневавшись, достала ножечек для бумаги, и в одно движение вскрыла конверт.

“Сегодня. После отбоя. Зеленая беседка” – гласил белоснежный лист бумаги.

Я воспроизвела в уме почерк Стража, потом Ирбиса. Недоумение сменилось радостной улыбкой, когда я вспомнила, что в обед отправила записку Леде.

“Может, все будет не так сложно? – снова пустилась я в сомнения, разглядывая витиеватые строчки. – Позволить себе одну маленькую прихоть и нормально поговорить с Ледой. Звучит не очень страшно.”

Один простой женский разговор по душам. Что может быть проще? Я скучала по подобным беседам. Кроме давно пропавшей Эрин у меня подруг не было. Никогда. А так хотелось поболтать о глупостях жизни или хотя бы обсудить те странности, что стали происходить вокруг, после моего пробуждения. Услышать мнение со стороны, не обремененное недомолвками представителей Света, Солнца, Стихий и других темных тварей. Не играло роли, что Леда гораздо младше. Насколько я теперь понимала, именно она запустила ту цепочку, что позволила раскрыть незаконный ритуал. Адептка первая догадалась о том, что происходит.

Все эти мысли я прокручивала у себя в голове, пока выбирала подходящий плащ для назначенной встречи.

Поужинав и приняв лекарства, я ненадолго замешкалась глядя на последнюю бутылочку с синей жидкостью. Зелье на основе аронии действовало не только как укрепляющее, но и вызывало некоторую сонливость, впрочем, прогоняя все кошмары во время сна. В нем присутствовали некоторые незнакомые компоненты, которые, как мне казалось, очень сильно влияли на мою психику. Слишком спокойно я воспринимала некоторые вещи. Да та же потеря сил не должна была оставить меня настолько равнодушной. Но смотри-ка, я до сих пор не сорвалась на истерику. А стоило бы, честное слово, стоило бы. Лучше сейчас, под присмотром лекарей, чем через полгода в дремучей деревушке.

Я поболтала пузырек. Откупорила крышку. Вдохнула горьковатый запах и поставила обратно на поднос. Из ящичка бюро извлекла граненный стакан и перелила в него содержимое флакона. Стакан с зельем спрятала в выдвижную секцию секретера, а пузырек возвратила на поднос, на случай если позже заглянет сестра милосердия, забрать лекарства. Так я могла точно знать, что не получу нагоняй от лекаря за не вовремя выпитое зелье. Потому что зелье может подождать часок-другой, а Леда заслуживала меня в относительно здравом уме.

Дождавшись завершения обхода, я взяла чармы, на которые успела поставить “слова-ключи”, и направилась во внутренний сад. В традициях лучших бульварных детективов нацепила черную, как вороново крыло мантию, и накинула на голову капюшон. Браслет с тремя чармами приятно холодил руку и я почти чувствовала себя полноценной. Мой тайный поход под покровом ночи больше напоминал игру, чем реальную попытку совершить что-то непозволительное. Встреча с Ледой не носила в себе никакого злого умысла, чтобы скрывать ее от лекаря или от кого-то еще. Мне не грозила опасность от возможности быть замеченной с адепткой Стихии. Я же здесь не в заточении, верно?

Коридоры я миновала без каких-то проблем. Не охранялись они стражей. Защитные заклинания стояли только на внешних стенах. В конце концов – это здание не самый важный стратегический объект. Его магическая ценность состояла только в том, что Приют построили еще в те времена, когда часть элементов, используемых для его создания, сдабривалась легкой паутинкой заклинаний, прицепленных к истоку.

Задержка произошла у самого выхода в сад.

Дверь, ведущая во внутренний парк, была заперта на хлипкий замок и понадобилось несколько минут, чтобы бросить гиблую идею взломать его и пойти поискать подходящее окно. Оглядевшись вокруг, я двинулась по коридору, ведущему вдоль выстроенных анфиладой пустых залов.

Мне повезло не сразу. Одно окно заклинило, на другом была очень тугая защелка, третье выходило на терновые кусты. Когда четвертое окно оказалось именно таким, как нужно, послышался шум шагов. Не успев выбрать достойное убежище, я нырнула за портьеры, забираясь на широкий подоконник. Задернув штору, длина которой была рассчитана таким образом, что сборки как раз доставали до пола, я притихла. Поскольку шелковый шнур, продетый через петлю, обхватывал плотную ткань поперек, пришлось вжаться в стену, стараясь слиться с темной драпировкой, и затаить дыхание, ожидая когда неизвестные пройдут мимо.

Наверное, со стороны я производила очень весело впечатление: черная мантия, капюшон, натянутый на пол-лица, в руках пара черных туфель, снятых перед выходом из комнаты, чтобы каблуки и мраморный пол не выдали ночной побег. И вся эта груда антрацитового материала, пытается слиться со стенкой.

Выждав пока легкие женские шажки и пара мужских затихнут в глубинах коридора, я потянулась к щеколде. Перепачканная краской, она глухо щелкнула под моим напором. В зал ворвался легкий ветерок, взметнув тяжелые полы вельветовых штор. Несколько золотистых листьев скользнули в окно, запутавшись в кружевных оборках. Я обула туфли, и чуть помедлив, спрыгнула на землю. Приземление вышло мягким и спустя секунду, я стояла на ногах, готовая пробираться сквозь дебри садовых излишеств, превратившихся под покровом ночи в хитросплетения опасного лабиринта из скамеек, бордюров, пергол и декоративных кустарников.